*
После конца награждения, каждого из учеников забрали обратно в свои классы, дабы сказать что-то важное, по словам учителей. Мы уставшие, потные, сонные, голодные, немного поныли с этого, ведь можно просто создать групповой чат, где сенсей мог бы всё нам рассказать, но нет, надо же заставить нас, желающих уйти домой и завалится в мягкие кровати, припереться в класс, так еще и с не до конца зажившими синяками усадить за стол на твердые для наших мягких пятых точек поверхность стульчика. — Вы все молодцы, — как-то сухо похвалил нас Айзава-сенсей. — Завтра и послезавтра занятий не будет, — эти слова заставляют нас всех ярко улыбнуться, ведь выходные во время учебной недели, ещё и после такого крупного события, как раз то, что нам всем было необходимо. — Уверен, что про-герои, наблюдавшие за ходом фестиваля, уже присматриваются к вам. Мы все это обсудим после вашего возвращения. Хорошо отдохните и подготовьтесь к учебе. — Хай! На этом наше собрание закончилось, и мне хотелось просто убить того, кто предложил учителям поговорить с нами лично. Ну, вот серьезно, ради таких коротких слов собрать нас, задержать крайне раздражает. Когда учитель, попрощавшись с нами, выходит из классного помещения, то каждый вскакивает со своих мест, делясь своими мыслями и эмоциями касательно запланированных дней каникул, не стоит скрывать, что все были счастливы, ведь именно в эти дни у нас были самые нудные уроки со строгими учителями, а теперь мы просто освобождены от мозгового штурма, некоторые же, в основном девочки, окружили меня толпой, закапывая меня под кучей вопросов и поздравлении. — Спасибо, — с натянутой, смущенной улыбкой только и могла говорить. — Завидую, — Мина обнимает меня за шею своими мягкими, нежными ручками, нарушая личные границы, против которого особо ничего не имею. — В следующем году победа будет за мной. — Я тоже не отстану! — И я! — между нашим кругом, состоящих теперь только из женской половины, начались громкие крики, сопровождаемые тихими колокольными звуками от смеха. Только вот одна лишь Яойорозу, сидевшая позади меня, не принимала участие в воодушевленных восклицаниях о победе в следующем году девочек. Брюнетка выглядела подавлено, ну, это не удивительно после быстрого проигрыша, где ты могла лишь обороняться щитом. Мне жаль её, однако если скажу это вслух, к тому же от полуфиналиста, то это растопчет её гордость и заставит сильнее опечалится; в то же время если ничего не сделать, то она может подумать, что я зазнаюсь со своим третьим местом и оставила её позади, как круглую неудачницу. Обреченно вздыхаю, пока остальные девчата рассказывают про то, как проведут эти два дня выходных. Тяжело. Надеюсь, с ней всё будет в порядке. — Яомомо, — на деле я собиралась поймать её ещё до того, как она выйдет за пределы школы, но брюнетка оказалась быстрее меня. Названная остановилась, позволяя мне догнать её, затем обернувшись натягивает улыбку. Откуда знаю? По грустным глазкам, выдающие все её беспокойства это было понятно. — Ты меня звала? — как только оказываюсь перед ней, немного удивленно указывает на себя, как бы удостоверяясь в своих доводах. — Да, — я была немного озадачена с того, что она решила задать такой глупый вопрос, пока до меня не дошло — никто ни разу не называл её так. — Ох, прости, пожалуйста! — чувствую, как щеки загорелись алым пламенем. — Я просто подумала, что это прозвище хорошо подходит тебе, а ещё звучит классно. Извини, если это заставило почувствовать себя некомфортно. Больше не назову тебя так. — Н-нет, — одноклассница ответила так резко и так быстро, что немного напугало меня. — Мне нравится, — и на её лице наконец появляется искренняя, хоть и слабая, улыбка. — Можешь звать меня так. — В таком случае, ты тоже можешь придумать мне прозвище или просто зови по имени, — будет грубо и невежливо с моей стороны не предложить подобное. И не важно, что некоторые из девочек бесцеремонно зовут меня по имени, а не по фамилии. — Хорошо. Ты хотела мне кое-что сказать? — Ах, да. Ну, кхм-кхм … — не к месту и не так вовремя меня решила навестить неловкость, — не расстраивайся из-за проигрыша. Это бывает со всеми нами. Проигрыш не означает твою слабость, это просто значит, что тебе ещё есть над чем работать, как и всем нам. Я хотела сказать только это! И всё! Прости, если прозвучало как упрек, я совсем не это имела ввиду! Яойорозу молчала, вместо этого просто смотрела прямо в мои глаза, которые не смогла отвести, но спустя несколько секунд томящего ожидания всё же ответила: — Спасибо.**
Стоило мне оказаться дома, как вся усталость тяжелым валуном обрушилась на мои бедненькие хрупкие плечики, я сделала то, на что могла быть способна в таких случаях — грохнулась на ближайшую поверхность, чем оказался прохладный пол коридора. Блаженно прикрываю веки, позволяя себе расслабиться как умом, так и телом. Да, я заслужила это. — Ты сдохла что ли? — закрывая за собой дверь — замок характерно щёлкнул — усмехается братец. — Почти. — Вставай, гусеница, — бессовестно перешагивает через меня, как через какую-то преграду в виде обвалившего на его пути столб. — Пора ужинать. От одной только упоминании еды я внезапно полностью восстановилась в энергии и осчастливилась, ведь в этом погрязшем во тьме и хаосе бренном мире нет ничего священнее еды. За короткий миг оказалась на кухне на своем законном месте, ожидая свою порцию питательной пищи. — Когда успел приготовить? Утром? — брат только кивает, не отвлекаясь от своего дела — накладывание пищи. На несколько минут вокруг воцаряется тишина, из-за которой у меня выпадает шанс поразмыслить над прошедшим днем во всех подробностях. Над первыми и вторыми испытаниями я не думаю, всё моё внимание захватили воспоминания дуэли из последнего испытания, где оценивались сила и ум каждого прошедшего. Все те, с кем мне довелось сражаться не были настолько сильными … Думала мне не повезло с противниками, — а оказалось наоборот, — сама не заметила, как сказала мысли в слух. — О чем ты? — брюнет вопросительно глянул на меня, не врубаясь в случайно брошенные мной слова. — Ну-у-у, — протягивая гласную букву, устало вздыхаю, параллельно раздумывая над тем объяснить ли ему или просто умолчать. — Не умалчивай, — Куроо поставил передо мной тарелку с карри, чей запах полностью затмил всё над чем задумалась и теперь мозг отказывается функционировать даже под дулом пистолета. Честное слово, этот крышесносный запах куркумы, приправленный имбирем, перцем, ажгоном, кориандром, одним только кулаком пробил стену, выстроенную в моих ноздрях и, грубым образом через сердце с помощью эластических трубок, по которым кровь поступает к органам и тканям организма, оказался в желудке, а этот ярко-желтый цвет (да, подлив карри может быть таким) так и приковывал взгляд. Живот заурчал, призывая подать ему еду немедленно, тем более этот запах обвораживал меня, заставляя с уголка губ потечь слюнки. — Пока не скажешь, — парень притягивает тарелку ближе к себе, и это была открытая угроза в мою сторону, — ничего не получишь. — Садист херов, — скорее всего он понял на что давить, когда увидел мои сверкающие от счастья, чьей причиной была еда передо мной, глаза. — Я просто думала о моих противниках, — стыдливо отвожу взгляд в сторону, старательно избегая его. — Мне действительно повезло с ними, ведь у меня не было ничего из того, что могла бы противостоять допустим Яомомо, Тодороки, Каччану, даже с Токоями и Ашидо еле как справилась. Удача была на моей стороне, поэтому сумела пройти дальше, — замолкаю, но и он молчит, не перебивает, позволяя мне собраться с мыслями и докончить. — Против тех, кто имеет стиль сражения на дистанциях у меня даже шанса нет, да и в ближнем бою то же самое. Ты видел, как сражался Деку? А Урарака? Или та зеленоволосая из В-класса? То, что я выиграла действительно благодаря удаче и это меня расстраивает. Даже не могла дать зрелищный бой против Каччана, просто глупо и тупо играла с ним в кошки-мышки, как и с остальными. Признаюсь, меня посещали мысли просто позвать одного из Грехов и заставить его биться против Бакуго, но тогда кто будет победителем? Как я буду ощущать себя, зная, что это не я победила, а кто-то другой просто-напросто преподнес ко мне все готовое. Такими темпами, даже в помощники героев не гожусь, — признавать всё это вслух оказалось намного тяжелее и больнее, чем мыслить. Сердце сжималось, грозясь оказаться в роли неисправно смятой бумажки, в животе, где урчание прекратилось, что-то непрерывно раздражающе щёлкало, сознание так и не могло выбросить те унизительные «атаки». — Надо стать сильнее. Сейчас я все ещё слаба. — И что ты от меня хочешь? — в голосе старшего проскользнула насмешка, а глаза так и искрились непонятным блеском. — Тренируй меня, пожалуйста, — наконец поднимаю на него свой уверенный взор. Не хочу отставать от ребят. Не хочу оставаться позади. Я пробьюсь вперед, к вершине. Сегодня в полной мере ощутила на что могу быть способна; осознала, что всё ещё слаба; поняла, как легко меня довести до слез; встала против одного из сильных и ощутила горечь поражения. Не желаю вновь испытать нечто подобное.***
Утро нового дня встретил меня ослепляющим ярким светом прямо в глаза — ставлю свои органы на то, что брат с утра пораньше специально отворил шторы, дабы таким мучительным способом разбудить меня в мой же выходной (скорее всего сильно завидовал тому, что ему пахать и страдать целый день, а мне лежать и наслаждаться отдыхом) — и ужасным запахом дыма, шума воя скорой помощи, потной шеи и лбом, ибо ночь была ужасно жаркой. — Козел, — уставившись в потолок, который планирую украсить светящимися ночью звездами, прокляла родственника. Как же хочется уебать его той лопатой из заднего двора, после закапать его там же. Так мое утро началось с проклятия и желания спать до вечера. Однако этому не суждено было сбыться, ибо меня ждали список дел, в которую входило посещение одной из психиатрических больниц, покупка продуктов, купить новый том «Блю лока», новую фэнтезийную книгу, кастрюлю и лопатку, так как предыдущие сломались в ходе нашего с братом легендарного, эпичного противостояния, где решался вопрос жизни и смерти, быть или не быть, кто я и что-то ещё философское, поухаживать за садом, посмотреть сериалы и навеки вечные забыть мой позорный плач во время фестиваля. Теперь спросите меня, пожалуйста, как я докатилась до жизни такой, что встретилась лицом к лицу со своим бесстрастным одноклассником прямо перед больницей. Вроде не совершала ничего плохого (осквернение родного брата не в счет), никому не желала зла (опять же брат не в счет), не делала ничего из сверхъестественного, не призывала каких-то там монстров, не заключала договор с демонами, добросовестно сделала все дела, даже приоделась красиво — летний сарафан голубого цвета, белые балетки и маленькая жёлтая сумочка. Господи, скажи, что я сделала не так? Пока я мысленно задавалась тысячными вопросами касательно нашей неожиданной встречи, сам Шото стоял и глупо, по моим меркам, пялился на меня. — Привет, — спустя пять минут неловкой, разъедающей тишины, парень заговорил первым, к моему сильному удивлению. — П-привет, — признаюсь, я ожидала того, что он просто проигнорирует и сделает вид, будто мы с ним не знакомы. — Как дела? — Нормально, — этот сухой и короткий ответ в его духе. Между нами вновь воцарилось молчание, и когда я уже хотела закончить этот не-до-диалог, он внезапно заговорил: — А у тебя? — Ох, ну, тоже, — сказать, что я в ауте из-за внезапного хука со стороны «удивления» это — ничего не сказать. Вновь тишина. И что мне теперь делать? Нет, я, конечно, могла уйти, ведь кажется наше общение пришло к своему логическому концу, однако смотря на «двуликого» складывалось ощущение словно он хочет сказать что-то ещё, поэтому остается только терпеливо ждать, даже если остальные посетители больницы косо смотрят на нашу странную пару. — Ты кого-то посещаешь здесь? — всё же моё терпение иссякло быстрее, чем думала. И судя по внезапно загоревшим крохотным огоньком в гетерохромических глазах задала тот вопрос, который вероятнее всего интересовал, или быть может терзал, его. — Мать, — опять короткий ответ, заставивший меня тупо хлопать глазками от недоумения. Его мать здесь? В психиатрической больнице? Больна? Она не в себе? Теперь, если призадуматься, то Старатель герой номер два, идёт сразу за Всемогущим, и о его семье известно мало, естественно, эта секретность сделана для того, чтобы злодеи не нацелились на его слабое место, только вот о матери совсем ничего не известно, будто её не существует. — Прости, если для тебя это душещипательная тема. Мне жаль, — несмотря на то, что он сам хотел задать этот вопрос, мне надо было просто молчать и уходить, а не раскрывать неизвестный ящик Пандоры. Чувствую стыд. — Нет, теперь это не так больно, — отведя взор серых и бирюзовых глаз куда-то в сторону, многозначительно ответил одноклассник. — Ясно, давай тогда уже зайдем, — неловко улыбаюсь, пока во мне бурлило желание поскорее разойтись по нужным нам палатам, ибо неловкость между нами можно было ощутить физически. — Да, — и первым направился вперед, мне же оставалось лишь следовать за ним, временами поглядывая на его спину. Странно и непривычно видеть его без формы (идиотка, ты ведь никогда с ним не встречалась нигде кроме стен школы). Да и признать стоит стиль у него точно есть. Ему шла эта черная рубашка, накинутая поверх белой футболки, серые джинсы и чуть светлые кроссовки. — Здравствуйте. Чем могу помочь? — на ресепшне сидела молодая дама с приятной и опрятной внешностью, только темные круги под глазами говорили о недосыпе либо из-за полноценного двадцати четырех суток дежурства, либо из-за не высыпания. Я глянула на Тодороки, но он уже отчего-то смотрел на меня. В голове сразу же проскользнула мысль о том, что этот холодный и необщительный, с виду вообще грозный, обладатель двумя причудами уступает мне дорогу первой, как бы напоминая о фразе «дамы вперед». Мило. — Мамору Кэзухиро, — вернув взгляд к медсестре, очаровательно улыбаюсь. — Вы его родственник? — в ответ незамедлительно кивнула. — Были записаны? — и вновь кивок. Девушка попросила подождать её секундочку, пока не удостоверится в правдивости моих слов, взглядом аметистовых глаз не спеша проходится по списку гостей на сегодняшний приём. — Ох, нашла. Самал Тетсуро? — Верно. — Палата 321, — отхожу в сторону, дабы теперь Тодороки мог узнать всю необходимую информацию, только вот почему-то одноклассник просто стоял на месте, словно с внезапно появившимися корнями прирос к земле, а взгляд отличных друг от друга очей был потерянным. Это было до того удивительное зрелище, расскажи об этом кому-то — никто не поверит, что этот самый парень способен хоть на какие-то эмоции кроме гнева, показанный во время вчерашнего спортивного фестиваля, и безразличия. — Что-то случилось? — шепотом обратилась к товарищу, который вскоре обращает внимание на мою скромную персону. — Я … — он так напряженно выглядит, словно хочет сказать что-то по типу: «обоссался», «вспомнил что не выключил утюг дома, и теперь все полыхает огнем», или того похуже «не помню имя собственной матери», однако то, что он произнес тихим, заговорщическим тоном, ещё и с таким серьезным выражением лица, едва не вынудил засмеяться во весь голос: — … не был записан заранее на приём. — Ч …пхах … что? — мне реально пришлось вкладывать максимум усилий на то, чтобы не заржать своим идиотским смехом, правда. Да и этот чувак с такой рожей масло в огонь подливал. — Меня ведь могут не впустить? — всё также продолжал юноша, но уже слегка наклонившись ко мне. Нет, серьезно, я от смеха умереть могу! Это насколько же не социальным надо быть, чтобы не знать подобные роду вещи? Пха-ха-ха! — Не волнуйся … вха-пх … я всё … ха-ха … решу, — прикрывая рот, дабы случайно не засмеяться в голос, с трудом отвечаю. Он меня убьёт своей тупостью. Кто же знал, что умник нашего класса будет таким … глупеньким? Спустя несколько минут переговоров с девушкой, всё же добилась хотя бы часового визита к матери друга, конечно, по большей части это всё благодаря известной личности его отца, да и его самого, кто же знал, что она болела за его победу в фестивале, и богатой семьи. — Тодороки, — я решаю сделать из себя крутую личность, которая наглая и уверенная в себе, к тому же с пафосным и отменным видом решает чужие проблемы. Парень вопросительно глянул на меня, и приблизился, когда подозвала его к себе. Теперь стоило нам впервые за всё время учебы в Академии (говорю так, будто вместе мы проучились около двух лет) оказаться близко, даже слишком, могу с точностью ощутить нашу разницу в росте, пришлось аж встать на носочки, а ему чутка наклонится, чтобы я сказала то, что нужно, — они спрашивают имя твоей матери, — встретившись с ним глазами, прошептала на ухо. Спросите почему я сказала столь не ценную и обыкновенную фразу так тихо? Хочу поддержать его мысленные муки касательно того, что его могут не впустить без предварительной записи. Это же весело. — Рей Тодороки, — негромко произнес сын названной. Для меня неожиданным хуком справа стал такой поворот событии, что палата «321», где находится тот, кого навещаю, и палата «315», где поживает мать моего одноклассника, прямо напротив друг друга. Почему именно такая хреновая, клишированная судьбоносная ситуация происходит со мной? Он, что мой будущий парень? Стоп-стоп! Сама моя школьная жизнь проходит как в подростковых сериалах! Отстраненный, холодный одноклассник, со сложным детством, который вскоре откроет мне эти свои тайны, а после я скажу ему всё что у меня на душе, и таким образом мы будем становится друг к другу всё ближе и ближе, пока в один момент какой-то хулиган не задерет меня до слез, затем между ними развяжется драка из-за меня, и когда я буду ворчать на него, параллельно наклеивая на полученные им раны пластырь, он признается в любви, и вместо нормального ответа просто поцелую его? Моя голова едва не разорвалась на части от моих внутренних переживаний. Черт! Мне надо успокоится! Вряд-ли это случится со мной … не так-ли? — Я … — Началось! Этот шепот был настолько неожиданным, что я невольно пискнуть успела, — не знаю с чего начать … разговор. — Что? — эти сказанные слова казались мне чище самого чистого родника на всем белом свете. Недоуменно оглядываюсь назад, но столкнулась лишь с опущенными плечами и спиной Тодороки-младшего. Шото ничего не говорил, только продолжал молча стоять с, безошибочно, поникшим выражением лица. Простые, искренние слова, которые на деле дались ему нелегко и непривычно, что уж скрывать-то, тронули мое нежное сердце. — Как только увидишь её, то сам поймешь. Парень ещё несколько секунд прождал у двери, за это время я смогла услышать едва уловимый вздох, прежде чем исчезнуть за ним. Наконец, я могла вдохнуть полной грудью. — Мамору-сан, — елейным, насколько это было возможно у меня, голоском привлекаю внимание посещаемого. Как только дверь отворилась, то Кэзухиро среагировал так, словно я держу его в плену несколько месяцев в ужасных условиях, и передо мной предстала не самая приятное зрелище: Мамору громогласно боязливо закричал, заставляя меня сморщить лицо с громкости, затем сразу же спрыгнул со своей кровати на землю и начал то ли рычать, то ли бормотать что-то нечленораздельное, при этом царапая белый паркет своими ногтями, взгляд некогда орехового оттенка стал пугающе темного цвета и сузившись до практически еле заметной точки, метался по всей комнате, а глазной белок больше не был белым, лишь пугающе насыщенно-красным. — Это я, — делаю неуверенный шаг внутрь, — Самал. Самал-чан. Помните? — мучительно долгие минуты не следовало ответа или хоть какой-то реакции. И я просто, не желая усугублять ситуацию, продолжала молча стоять на месте. В какой-то момент шатен перестал говорить, и в комнате был слышен только неприятный скрежет, сопровождаемый пристальным наблюдением за мной. От этого безумного взгляда, практически пожирающий меня, хотелось в прямом смысле спрятаться или ещё лучше убежать далеко-далеко. — С-Самал-чан? — неожиданно охрипшим голосом заговорил Мамору. — Да, — постепенно прекратился этот раздражающий скрежет, и эти темные точки (глаза) начали приобретать нормальный размер, белки же все ещё оставались красными. — З-зачем ты здесь? — едва я собралась ответить, как парень вскочил на ноги, и шлепая по полу подбежал ко мне. Оказавшись передо мной, слишком внезапно хватает за предплечье, сжимая его со всей силой, на которую только был способен, глаза же вновь обрели целую тонну безумства. Сердце невольно сжалось от страха, от мыслей, подкидывающих мозгу о дальнейших ужасных событиях со мной в главной роли. — Ты должна уйти! Немедленно! Они … — приближается к моему лицу, перед этим подозрительно озарившись по сторонам, будто бы нас мог кто-нибудь услышать, — … уже здесь! Здесь! Уходи, иначе умрёшь. Умрёшь. Умрёшь. Умрёшь, — Кэзухиро продолжал безостановочно бормотать это пугающее слово, как мантру. Так продолжалось и тогда, когда он отстранился от меня, направляясь в дальний угол комнаты, и после он засел там, прижав колени к груди. Вы не подумайте! Он … не всегда был таким. Все эти странности и всё что он вытворяет происходит из-за его причуды — предвидения. Он видит будущее, самая полезная и самая требуемая всеми странами мира, богатыми людьми причуда. Если ты обладаешь силой предвидеть всё, то уже можешь включить себя в будущий список самых богатых людей на свете, ведь это только вопрос времени, когда ты в нем окажешься. Не стоит скрывать того, что богачи часто платят за услуги этих самых обладателей «джекпота» за знание о себе, своей семьи, компании, экономики, любви, смерти или даже о благополучии страны в будущем. Конечно, очень-очень редко можно встретить тех, кто может предсказывать на несколько лет вперед, а тех, кто может подробно увидеть его можно пересчитать по пальцам одной руки. Таких везучих людей держат в самом роскоше S-класса, под тщательной охраной безопасности. Эти люди на вес золото, может даже больше! Одним из таких был Мамору, пока в один из самых обычных дней не случилась злосчастная ситуация, перевернувшая весь его мир и самого его тоже. Никто практически не говорил ни мне, ни моему брату что именно случилось, лишь поверхностно известно о том, что он побывал в аду. Вероятнее всего это просто глупые слухи, но даже так правительство максимально держит в строжайшем секрете ночь с 30 октября на 31 два года назад. На самом деле мы даже не знали о существовании этого родственника, да и он сам нами, кажется, не особо-то интересовался. Представьте себе наше удивление, когда на пороге нашего дома появились люди в черном с суровыми выражениями лица, после чего ничего не объясняя затолкали нас, детей, в машину и везли в неизвестную сторону. Тогда, мой храбрый братец впервые создал портал для движущего на высокой скорости объекта, точнее быть машины, и телепортировал всех его пассажиров, включая нас самих, в какое-то захолустное место, требуя всё разъяснить. Вот таким образом мы узнали о нашем «родственнике», за которого теперь мы в ответе. Я была крайне возмущена таким положением дел, как и Куроо, только вот стоило услышать сколько на счету у нашего дальнего дяди денег мы передумали. (А, что? Тогда у нас был кризис!) Однако сильнее всего меня раздражало то, что правительство решило просто-напросто выбросить Мамору, как уже бесполезную, поношенную вещь. Хотя поначалу они делали многое, даже оплачивали дорогостоящие, ужасно дорогие, медицинские процедуры, таблетки, в надежде снова вернуть ему благоразумие. Как видите, всё было тщетно. Мы все знаем, что для использования причуды есть кое-какие недочеты, условия, и смею предположить, наверняка платой за предвидение будущего было здравомыслие Кэзухиро.**
От третьего лица. Солнце медленно, но верно скатывается к горизонту, постепенно уступая место сумеркам, а дальше и к ночи. Люди по своей натуре вечно куда-то спешат, точно также, как и сейчас, но в отличии от других времени суток, спешат они домой: семейные люди к близким, холостые в кровать, может быть даже на свидания, кто-то только возвращается с дополнительных курсов, тренировок, работы, ну а для других это время поотрываться в ночных заведениях с друзьями или же завести новые знакомства, выгулять домашних питомцев, подышать свежим воздухом. Безумный, счастливый, грустный, неудачный, для каждого по-разному, день подходит к концу. И лишь для единиц этот вечер может стать судьбоносным. Весьма удивительно, что в эти единицы вошла и наша героиня. Словно каменным истуканом с ещё не всё осознавшим, потерянным взглядом так невоспитанно таращилась на совсем-совсем неожиданного человека. Перед ней стоял не менее удивленный, только он не показывал этого настолько открыто, непредвиденной встречей, мать его, Бакуго Кацуки. Тетсуро более-менее пришла в себя, когда блондин отчего-то недовольно цокнул, скорее всего из-за их столкновения. И Самал оставалось только гадать что именно делать дальше в таких сложных обстоятельствах, ведь есть всего лишь два варианта: проигнорировать, несмотря на то, что обе стороны столкнулись лицом к лицу, так ещё и хорошо видят друг друга, другое действие — сверкая пятками убежать как можно подальше. — П-привет, — вместо тактического отступления, коря свой язык, сработавший быстрее, чем мозг успел отдать приказ, выдавила из себя улыбку. Уже во второй раз за этот злополучный день она задавалась вопросами касательно происходящей совсем неправильной и пугающей ситуации. Скажите, а вас не охватило чувство дежавю? Вот, нашу шатенку оно захлестнуло потоком ледяной воды с макушек до пальцев ног, заставив вспомнить аналогичный случай на днях с Тодороки. Бакуго лишь проигнорировал её слова, и вообще само её присутствие как будто это не он столкнулся с подругой детства, которая по совместительству стала одноклассницей с начала учебного года. Блондин больше не делает шаги, даже раздраженно посчитал, что стоит слишком близко (между нами расстояние в два метра), поворачивается вперед, ожидая скорейшего приезда электрички. Тетсуро же с неистовой силой — показалось, что аж кровь изо рта фонтанчиком хлынула — прикусила свой язык, мысленно по зверский расчленила себя на маленькие части, после чего сама же закапывала собственное разрубленное тело по самым темным уголкам мира. В воздухе застыло напряжённое молчание, точно его учуяли все близстоящие. « — Снова это чувство дежавю, — мрачно улыбнувшись, подумала кареглазая, со стопроцентным успехом игнорируя бегающие по коже туда-сюда мурашки. — Лучше бы сбежала.» Она украдкой взглянула на него, боясь быть пойманной с поличным, сама того не осознавая любуясь его внешним видом — оранжевая с блеском красного ветровка изображенными на спине белыми крестиками, черные спортивные штаны и кроссовки черного-красного цвета, на спине был обычный темный рюкзак, да уж, похоже, что нашу героиню окружает одни модники с охуенным стилем, в отличии от неё, вот только то, на чем она задержала взгляд дольше обычного было его личико. Суровое непроницаемое выражение лица, сосредоточенно читающие что-то на телефоне похожие на красные гвоздики глаза, идеальной формы губы, чутка острый нос и прекрасная форма лица, ко всему своему виду он стоит так будто является супермоделью — прямая осанка, в одной руке телефон, другая внутри кармана, корпус слегка наклонен в сторону, и словно этого ему мало огромным бонусом было великолепное телосложение, что придает ему еще лучшую позу для любования. Находясь в неясном бреду нашей больной девушке почудилось, будто бы от него исходили божественные, яркие, озарявшие всё вокруг лучи света (автор и Самал напялили на глаза солнцезащитные очки). « — Красив, — проскальзывает секундная мысль, скользя по неизвестно откуда взявшемуся льду, обретая человеческую форму и машущая на прощание белым платком.» Уверенно решив взглянуть на него в последний раз, она на самом деле боролась с собственным желанием и проиграла с достоинством. Неторопливым взглядом снова обводя контур лица, карие глаза зацепились за какое-то темное пятнышко в правом уголке губ. Навряд ли Самал Тетсуро полноценно осознавала то, что собиралась делать и то, что сделала прямо сейчас, в этот самый момент. Можно подумать только одно — она находится под чьим-то контролем. Сделала пару непроизвольных, но решительных шагов навстречу к Кацуки. Не обратила ни капли внимания на выпавшие из хватки тяжелые полиэтиленовые пакеты с продуктами, вместо этого, подобно завороженным яркими звёздами на ночном небе, взрывающимися один за другим фейерверками, ласкающим слух музыками, приподняла левую руку … У каждого из нас в жизни появляется непреодолимое влечение к чему-либо, к свежему воздуху, к глотку спасительной прохладной воды, ощутить что-то новое, почувствовать это и потрогать. Поверите ли вы, если я скажу вам, что Самал ощутила это необъяснимое непреодолимое влечение коснуться его? Не кого-то другого, а именно его. … и осторожно, с нежным трепетом в сердце, прикоснулась к юношеским щекам. Кацуки уж никак не ожидавший ничего подобного невольно вздрогнул, вцепившись в одноклассницу потрясенным до глубины души взглядом. Она же тем временем, ласково проводит большим пальцем по уголке губ, убирая остаточное пятно от острого соуса из соевого соуса и мирина, являющиеся важной частью блюда якисоба удон, которым Бакуго поужинал в гордом одиночестве. Подняв голову, дабы рассказать о причине её действии, она не могла оторвать взор с настоящего рубина, запретной черной магией, за использование которого в мучении сжигали на кострах, бессовестно околдовавший всё её сознание, всё её тело, всю её душу, всё её сердце. Нужные слова оправдания улетучились как по волшебству. Сам же юноша отчетливо ощущал приятное тепло нежных, в сравнении с собственными огрубевшими и потными руками, женских рук, и для Кацуки это кажется нереальным, но таким… Орган, называющийся сердцем, пропускает удар, отдаваясь стремительно распространяющимся по всему телу блаженным умиротворением. Безжалостный победитель спортивного фестиваля едва смог удержать себя от странных, совсем нехарактерных для его личности действии — закрыть глаза и прильнуть к этой ладошке ещё ближе. А от этой полной наивности взгляда дыхание неправильно участилось. … долгожданным? К сожалению, подрыватель быстро приходит в себя. Грубым образом отдергивает руку подальше от лица, после чего делает несколько шагов назад, остро желая сохранять дистанцию. — Что ты вытворяешь? — он смотрит на неё так злобно, будто бы она являлась врагом всей нации. И этот прожигающий в ней огромную дыру взгляд, и этот полный ядовитого шипения слова отрезвляют деву, испугавшись самой себя. — Прости, — прижимает к груди руки, до появления кроваво-красных форм полумесяца сжимая их, — я не этого хотела. Извини, — стыдливо отводит глаза в сторону, виновато укусив нижнюю губу. — Просто там была грязь от еды, вот и стёрла её, — ложь. На деле она просто хотела рассказать ему об этом, дабы сам позаботился о своей проблеме, вот только всё пошло совершенно не в том русле. Лучший ученик геройского факультета ничего не отвечает, вновь игнорируя её присутствие. Хотя это было немного сложно после такого. « — Чокнутая, — Тетсуро уже копает место для своего гроба. — Точно из ума выжила. Как я могла сотворить подобное?! Теперь небось думает о том, какая я извращенка, раз домогалась его!» Подняв пакеты, также делает несколько шагов в сторону. Проходит какое-то спасительное время, прежде чем её девичью голову полностью, всё же где-то в укромках ясно опечаталось произошедшее, заполняют мысли о предстоящем целом свободном дне в одиночестве под приятной прохладой дома с разными вкусностями, от этого барышня с мечтательным видом едва слюни не пускает, чем зарабатывает недоуменный взгляд, в котором ясно читалось: «Она что головой ударилась?», какого-то маленького мальчика, недавно вышедший с дополнительных занятий по литературе. Однако все её мысли были остановлены вопросом жизни и смерти — она купила лапшу удон? Шурша пакетами опускает их на землю, затем присев на колени с паническим видом начинает в них копаться. « — Нет, — взглядом снова пробегается по всем продуктам, — быть такого не может! Как я могла забыть самое главное?!» — Ох! Это и вправду ты! — по станции пронесся чей-то радостный возглас, привлекший внимание остальных. — Я думал, что обознался, но это в действительности ты! — перед Самал возникла незнакомая фигура, загораживающая свет от прожекторов станции. Девушка с непонимающим видом поднимает голову и сталкивается с незнакомой мужской физиономией, чей носитель явно узнавал её персону. — Мы виделись? — поднявшись во весь рост, неловко улыбнулась и как-то застенчиво повела плечами. — Я видел твой бой на спортивном фестивале! — отчего-то становясь ещё счастливее восклицает мужчина. — Конечно, он был не таким захватывающим, — пухлыми пальцами поправляет сползшие с курносого носа квадратные очки, — да и не особо интересным, — взъерошивает, надеясь придать себе пафосный вид, болотного цвета волосы. — А-ха-ха, — отводит глаза в сторону, скованно засмеявшись со слов незнакомца. — Я бы не хотела вспоминать … — прежде чем она успевает закончить, мужчина нахально перебивает, делясь своим мнением. — Вот, серьезно. Ты была не так крута, как я ожидал. Тебе повезло с первым испытанием, — и громко засмеялся. — Вот только в боях один на один ни на что не способна. Скажу честно, я был разочарован, думал типо выкинешь что-нибудь эдакое от чего дух захватит, вместо этого легла на землю и расплакалась. Эй, — это он уже обращается к остальным присутствующим, благо их было не так много, как обычно, — вы смотрели? Она рыдала в три ручья, даже сопли текли, так на капризного ребенка, не получивший своего, была похожа, — под конец вновь захохотал. — Перестаньте, — голос девы был серьезным и суровым, а взгляд непоколебимым. Она пыталась сдержаться, но этот мужчина ведет себя по-хамски, совсем не умел оценивать ситуацию и читать настроение людей, что теперь вышло ему боком. — Мне неприятно вспоминать это, поэтому попрошу вас не говорить на данную тему. — Ой, прости-прости, — притворная извиняющаяся улыбка появилась на его роже. — Я не хотел казаться грубым, просто, — делает шаг к ней, переступив через всё ещё находящиеся на земле пакеты, — решил сказать правду. Несмотря на неудачные бои, ты была … — он уже стоит почти что впритык к ней, и не успевает она отступить, как грубым образом хватает девичьи плечи в свой плен, — … очень красива. — Уберите свои руки, — метнув злобным огненным взглядом, сквозь зубы процедила Тетсуро. — Особенно понравились твои крылья, приковывающие взгляд каждый раз, — пропустив мимо ушей сказанные слова, продолжал гнуть своё чокнутый, коим мысленно нарекла наша героиня. — Послушайте, — Самал уже была готова приступить к более смелым и радикальным действиям, но её опередили. Попавшая в беду толком не успела осознать произошедшее, как уже пристававший был откинут в сторону, и теперь валялся на грязной, как и он сам, дороге, а безмолвные наблюдатели, тихо ахая, шепчась от удивления отошли назад, побоявшись быть втянутыми в эти разборки. — Она же ясно сказала прекратить, — знакомый с нотками хрипоты и с едва рычащим от недовольства голос послышался совсем рядом. Кацуки уже не мог выносить этого чертового помешанного на ком-то идиота, которого называет «отаку-извращенцем», ибо весь его внешний вид кричал об этом на всю улицу. — Или тебе объяснить по-другому? — в качестве демонстрации создает взрывы в руке. Очкарик мог только безмолвно открывать и закрывать рот, напоминая рыбу, выкинутую на сушу. — Извините! — никто ничего толком не понял, как его след уже простыл. — Ублюдок, — многозначительно цокнув, шипит Бакуго. Специально слышно вздохнув, поворачивается лицом к однокласснице с намерениями отругать за своё мягкое отношение к нему. Ещё когда этот отаку-извращенец оказался прямо перед ней он почувствовал неприязнь к нему, тогда у него в голове проскочил вопрос: «Неужели у этой курицы отсутствует чутьё?», и стоило красноглазому на секунду посмотреть на них, за долю секунду ощутил приближающийся гнев от того, как она мямля ПРОСИЛА ублюдка прекратить, но тот ничего не слышал, потому продолжал, сильнее раздражая блондина. Подрыватель даже не думал вмешиваться, так как Самал будущий герой — сама должна справляться с подобными мелочами. В итоге чаша терпения с треском лопнула, когда очкарик самовольно коснулся её.