***
Массивная калитка пустила Ленку в маленький деревенский дворик, частично засаженный цветами, частично заросший сорными травами. Чуть поодаль, за деревьями спрятался домик с зелёной дверью. — Ну вот. Здесь и живёт моя… — Начал Гришка. Откуда-то из недр жасминового куста, вышла сухонькая женщина с тряпкой в руке. — Бабушка… — Внезапно затихшим голосом закончил парень. — Мария Степановна. — Здравствуйте! — Сказала Ленка, вложив в голос всё возможное дружелюбие. — Здравствуйте, здравствуйте. — Сухо сказала Бабуля и тут же переключилась на парня. — Явился не запылился! Сколько тебя ждать можно?! Абрикосы в саду сыпятся, а он всё никак не нагуляется! — А Мишка где? — Попытался сменить тему Григорий. — А что тебе Мишка? Что Мишка?! — Пошла повышать тон бабуля. — Мишка, между прочим, с утра на дереве, как обезьяна! — Как паук. — Поправил Гриша и тут же получил тряпкой чуть пониже спины: — Я тебе потреплюсь! — А это Лена! — Снова попытался увильнуть Гриша. Вроде получилось: бабуля перевела взгляд на девушку, которая всё ещё пыталась понять, почему обзываться обезьяной нормально, а пауком — плохо. — Знаешь, что… — Резко сменила тон Мария Степановна. — Идём в дом. Я тебе какое-нибудь старое платье дам. И в сад!***
— Вот. — Подвела итог Мария Степановна и, в качестве точки, поставила ведро у необъятного абрикосового дерева. — Собирайте понизу. Поверху — Мишка обберёт. Ему сам Бог велел по веткам лазить. Бабуля удалилась. Впрочем, Григорий абрикосы собирать не кинулся. Вместо этого, он задрал голову вверх и спросил: — Мишка, ты там? — Опять пришёл на мне своих подружек проверять? — Полилось с дерева. — Я с тебя за это, скоро мзду брать буду. — Голос. Голос!!! Как говорящий сытый кот! Как смородиновым джемом на масло! Если бы Ленка не слышала его сейчас, она бы в жизни не поверила, что такой голос в природе существовать может! На его фоне Гришкин бухтёж казался уродливой пародией на слова: — Мог бы и промолчать! — Мог промолчать? — Повторил Мишка, будто пробуя эту мысль на вкус. И, для верности переспросил: — Я? — А много у него было подружек? — Заинтересовалась Ленка. — Три. — Ответил таинственный обладатель голоса. — Но ни одна из них меня не выдержала. — Морг, заткнись! — Зашипел Гришка. Парень, стоявший на лестнице, начисто проигнорировал этот выпад, но почему-то стал спускаться. Ленка увидела серые, нет, без всякого преувеличения, серые пятки, торчащие из поношенных тапок. — Гринь, держи! — Тонкая костлявая рука протянула Гришке полное ведро абрикос, причём Ленка готова была поклясться, что перед тем как всучить фрукты, Мишка перебрал ведро из одной левой руки в другую левую руку. — Меняй, быстро! А то летит наша бабуля-Ягуля и сейчас всем помело вставит! Бабка подскочила ровно через секунду после того, как длинные ноги скрылись кроне дерева. — Бездельничаете? — Протянула она, подозрительно покосившись на полное ведро. И крикнула вверх: — А ты не помогай им! — Я — воплощение эгоизма! — заверил голос с лестницы. Мария Степановна бросила ещё один недоверительный взгляд, легко подхватила ведро и прошествовала в сторону дома. Ленка решилась заговорить только тогда Мария Степановна скрылась: — А почему «Морг»? — Это моя кличка. В сокращении. — Пояснил Мишка. — Мы с Гришкой их придумали когда нам было ещё лет по десять. — На лестнице опять появились ноги. — Он — Ларсон — Воин Света. — Мишка спускался. — А я — Порождение Тьмы. — Показался торс и пара рук. Он спрыгнул на траву и повернулся лицом к Ленке. — Моргарт. Ленкино горло будто изнутри подперли. Она побледнела, даже инстинктивно шагнула назад. Михаил оказался не просто каким-нибудь перекособоченным бедолагой, у которого обе руки левые. Передний ней был настоящий монстр! Чудовище с безносым, безгубым лицом, с горящими глазами, с тонким будто у хищного насекомого телом. И если бы ЭТО сделало хоть полшага вперёд, Ленка бы точно выскочила из сада с воплями! Но оно не шло. Оно сделало кое-что ещё более отвратительное: закинуло одну из имевшихся пар рук за голову и сняло резинку с отвратительного нагромождения кожи, заменявшего ему волосы. А потом тремя не занятыми руками, начало массировать эти отвратительные, похожие на осьминожьи щупальца отростки. Застрявший в горле ком из досадной преграды превратился в спасение: не будь его, Ленка бы давно уже заблевала всю немудрёную одежонку этого урода. — Разверни её. — Полился из ужасного рта тот самый голос, который раньше Ленка слышала с дерева. — Ты видишь, человеку плохо. — Без малейшей обиды — Я бы и сам это сделал, но она испугается. Гришка действительно взял девушку за плечи и развернул на сто восемьдесят градусов. — Теперь ты понимаешь, почему Гриша привёз тебя сюда? — Когда перед глазами были только деревья и заросли малины, его голос было воспринимать проще. — Из нас двоих вся генетическая пакость, досталась мне, но всё-таки мы — родные братья и мы не знаем, что от него может родиться. — Без толики обвинения, спокойный глубокий голос. — Хочешь серьёзных отношений — учти этот факт, хорошо? — Ну почему, почему такой прекрасный голос должен быть вставлен в это жуткое тело?! — А что бы ты не боялась, я могу поработать в сарае. И спать могу там, если решишь остаться на ночь. — Нет! — Ленка решительно повернулась лицом к близнецу своего любимого человека. — Я не хочу, чтобы ты прятался! — Да его внешность ужасна, но не он себе её выбирал! — Гриша не говорил о тебе. — Чудище понимающе кивнуло. Ленка сглотнула. — Ты необычно разговариваешь. — Проходил курсы риторов. — Поделился Мишка. — С моим лицом, нужно хотя бы разговаривать красиво. — И он улыбнулся легко и ненавязчиво. Даже удивительно было, что он вообще так может.***
Зрелище было завораживающее! Одной парой с рук он вынимал из пахучих оранжевых шариков косточки, а другой запихивал их в мясорубку и молол. Когда одна рука уставала, он менял её, почти ни ни на секунду не останавливаясь. И всё это выходило у него так слаженно, что у Ленки невольно вырвалось: — Можно смотреть вечно! — Можно вечно смотреть, — передразнила её Мария Степановна — А можно и помогать! — И подвинула к Ленке миску неочищенных абрикос.***
В заготовке варенья и приготовлении пищи Мишка принимал самое активное участие. А вот есть со всеми за одним столом — категорически отказался. Вместо этого он подхватил свою тарелку с толченкой, вторую с салатиком, зачем-то сунул подмышку блендер и напоследок прикоснулся своей ротовой щелью к тыльной стороне руки Марии Степановны — Можно я вас покину ненадолго? — Разве тебя затормозишь? — Засмеялась женщина, выдергивая руку из его тонких пальцев. — Кухню мне опять не заляпай! — Я уберу. — Торжественно пообещал Мишка и скрылся за тяжелой деревянной дверью. Чуть позже оттуда раздался механический гул. Бабушка как-то погрустнела. Да и остальные домочадцы притихли. — И… В чём я виновата? — Наконец осмелела Ленка. Конечно привлекла всеобщее внимание, смутилась. Но продолжила. — Я ведь вижу, что что-то не так. И что это из-за меня. Гришка переглянулся с бабулей и заговорил: — Да ничего просто мы-то все видели, как он ест, а тебя он постеснялся. — А что, всё так плохо? — Нет… Просто жевать ему нечем и рот надо широко открывать чтобы ложку вставить, в общем… — Человека за глаза обсуждать?! — Вдруг гаркнул дед. Он обвёл взглядом всех присутствующих, поочерёдно впившись своими желтенькими глазками в каждого. — Не ожидал от вас такой низости, не ожидал! — Верно! — Поддержала его бабуля. — Ешьте давайте!***
Ленка с Гришкой уже садились в машину, когда легко глянув поверх забора, Мишка крикнул: — До института подбросишь? Ленка ещё тогда поняла то что-то в нём изменилась, но так и не разобрала что. — Прыгай! — кивнул Гриша, а тот ведь действительно прыгнул. Сначала сумку перебросил, а потом сделал кувырок назад, сиганул на кучу кирпича, снова перевернулся, на какой-то миг встал на заборе на руках вытянув в воздухе свои ровнёхонькие ноги, а потом опустился с акробатической точностью, нисколько не запачкав новенький щеголеватый костюм в который был одет. — Позёр! — Оценила это выступление Мария Степановна. — Тьфу! Мишка только улыбнулся во весь свой зубастый рот, подобрал сумку и привычным движением закинул её в багажник. А потом он просто лёг на заднем сидении, опустив ноги на пол: всё же машина и так и так была ему маловата. — Миш, ты что накрашенный? — Догадалась наконец Ленка. — Ага! Он быстро сел и просунул голову между передними сиденьями: — Мне идёт! Это был не вопрос это было утверждение. Обводка вокруг глаз делала их более выразительными, а вокруг рта — придавала ощущение хоть странных, но губ. И Ленке только оставалась удивляться, насколько быстро она привыкла к его лицу. Машина отъехала. Дед сорвал травинку и зажевал её: — Напала на девку… Ни за что. Могла бы с ней и помягче… Мария Степановна сбросила с лица маску строгости и как-то совсем погрустнела. — А что толку? Отобьет ведь чёрт рогатый — вижу же, что отобьёт! — Бабуля побрела к лавочке — А, помнишь, старый, мы с тобой думали, что рядом с Гришей у Мишки никогда девки не будет? А вышло наоборот… Да и нужна бы она ему! А то ведь потаскает и бросит, как всегда…