***
— Хозяин Драко! Хозяин Драко! Драко медленно просыпался, он не понимал, где он и что происходит. Вдруг он вспомнил, резко и болезненно: Визенгамот, Северус… — Что с ним, Кричер? Что с Северусом? — Хозяин Драко, вам письмо, — Кричер подал Малфою прямо в постель конверт и почему-то утренний выпуск «Пророка». — А с крёстным хозяина всё в порядке. Драко сел на постели, не обращая внимания на корреспонденцию, и пристально посмотрел на Кричера. Домовик был спокоен и не наводил на мысль о том, что с Северусом за ночь случилось что-то плохое. Теперь можно было и почитать. Малфой отпустил Кричера и развернул газету. Основное внимание и центральное место «Ежедневного Пророка» было отведено очередному сенсационному заседанию Визенгамота. Драко не хотелось сейчас это читать, а колдографии, иллюстрирующие это событие, вызывали болезненное чувство. Он посмотрит на них и прочитает статью позже, ему было слишком тяжело видеть изображение Северуса, лежавшего без чувств на каменном полу. Юноша бегло просмотрел несколько других материалов и наткнулся на небольшую заметку Риты Скитер о том, что Августа Лонгботтом арестована по подозрению в попытке убийства Гризельды Марчбэнкс. Репортерша обещала больше подробностей в следующей статье. — Вот это поворот! — воскликнул Драко. — Поттеру не понравится, что бабка его одноклассника арестована! Как бы он не стал за неё просить. Конечно же, Драко отложил газету, после таких новостей его больше ничего не заинтересовало в «Пророке». — Вот куда запропастилась Гризельда, — пробормотал он. — Бабка Невилла совсем сошла с ума. Неудивительно, у старого паука все последователи ненормальные. Следующей пришла очередь письма. В конверте оказалось коротенькая записка от Риты Скитер, которая писала, что, попытавшись связаться с Северусом, потерпела неудачу. Поскольку дело не терпит отлагательств, она решила связаться с лордом Блэком. Она знала, что Драко был в курсе их договоренностей со Снейпом. Рита предлагала продолжить сотрудничество, написав статью об аресте леди Лонгботтом, сторонницы Дамблдора, в нужном для Малфоя ключе. Он приказал Кричеру подать перо и написал ответ на обороте её же письма, он был коротким и состоял всего из одного слова: «Согласен». Драко быстро оделся и, заглянув на минутку в ванную, бегом направился в комнату, где отдыхал Северус. Крестный ещё спал, и Малфой по совету вынырнувшего из ниоткуда Добби отправился на кухню, где обнаружил Гарри. Поттер перекусывал чаем с бутербродами. Он вставал рано и здесь, на Гриммо, не изменил этой привычке. Перед ним на столе лежала газета, в которую он уткнулся, не переставая жевать. — Доброе утро. У тебя тоже «Пророк»? — спросил Драко. — Доброе. Ну не «Ведьмополитен» же читать? — откликнулся Поттер, поднимая голову от газеты. — Что пишут? — с замиранием сердца поинтересовался Малфой. Он малодушно решил переложить неприятную обязанность узнавать новости на Гарри. — Дамблдора сместили, проводят расследование и обвиняют в том, что он ввел всех в заблуждение насчет возвращения Того-Кого-Нельзя-Называть. И всё в том же духе. — А что про нас? — А ты не читал? — Гарри удивленно посмотрел на Драко; тот отрицательно помотал головой. — Про меня пишут, что директор меня для чего-то там готовил, про тебя, что ты оказался ни при чём, а Дамблдор тебе мстит из-за того, что ты провалил его законопроект. Насчет профессора пишут, что у него метка почти исчезла, и что никто на самом деле не ожидает возвращения Волдеморта. — А о его здоровье? — Об этом почти ничего, что странно, ведь ты говорил, что профессору стало плохо, когда вокруг было много волшебников, да и колдографии есть. Упомянули только, что его пришлось экстренно эвакуировать с заседания по причине ухудшения самочувствия. — Читал про леди Лонгботтом? — Нет. Где? Драко показал место в газете, где писали об этом. С минуту Поттер молча читал заметку, а потом с чувством произнес: — Бедный Невилл! Он помолчал, залпом допил чай и решительно встал. — Я говорил с Кричером, он сказал, что профессор в порядке. Похоже, я сейчас тут не нужен. Я отправил сову Гермионе. Ты не против, что я воспользовался вашей совятней? Я ведь вчера исчез из Хогвартса прямо из коридора, Кричер схватил меня и перенёс сюда на глазах у кучи народа. У меня не было ни минуты времени, чтобы предупредить Гермиону. Надеюсь, она не объявила меня в розыск, — хотя Гарри говорил с иронией, но ясно было, что он не на шутку встревожен и опасается, как бы его не хватились в школе и не начали искать. — Послушай, Драко, — продолжил брюнет, — я, наверное, отправлюсь в школу, ты не мог бы попросить Кричера, чтобы он перенёс меня в какое-нибудь менее оживленное место? Я бы воспользовался камином, но я обычно возвращался в кабинет профессора, а его там нет… Не успел он закончить, как Кричер сообщил о том, что крёстный хозяина проснулся. Драко и Гарри бегом бросились к нему, а Кричер, позвав Добби, стал срочно загружать большой поднос с едой и напитками. Правда, сразу поговорить со Снейпом не получилось, ему понадобилось привести себя в порядок. Драко и Гарри пришлось немного подождать. Когда они, наконец, зашли в комнату, они увидели Снейпа, с аппетитом завтракающего в постели. На нём была одна из хозяйских пижам, оперативно найденных Кричером в обширных кладовых дома. — Ну, рассказывай, что я пропустил. И, кстати, где моя палочка? — обратился Северус к крестнику, когда закончил трапезу. — Я забыл все твои вещи в Визенгамоте, прости, — повинился Драко. — Я пошлю кого-нибудь за ними чуть погодя. Послушай, тебе всё равно сейчас не стоит колдовать. Северус нехотя согласился. После того, как он выпил чаю, его голос стал звучать немного лучше, и он приступил к расспросам. Он хотел знать всё: как Гарри его спасал, и каким образом это вообще могло произойти, и неужели крестраж — это для спасения жизни? После крестражей Волдеморта это казалось особенно невероятным. Гарри терпеливо, но немного путано начал свои объяснения. Он показал и даже дал профессору подержать в руках то самое кольцо, в которое наливался яд. Снейп был поражён. — Гарри, скажите, неужели любой может добавить в это кольцо яд василиска, а потом оживлять людей? — Нет, ведь яда василиска ни у кого нет, — сказал Гарри, следя за реакцией слушателей. — И ещё для этого нужно быть лордом Слизерином, — скромно добавил он. — Лорд Слизерин! Этого не может быть! — не поверил Снейп. — Да, это так, — Поттер мягко улыбнулся. — Но Гарри, — вмешался Драко, — я и не знал, что ты принял титул! Ты даже не сказал мне, что нашел кольцо лорда. Где оно? — Вот оно, — Гарри показал на кольцо для ядов. — Я уверен, что это то самое. Драко, ты думал, что оно должно быть дорогим и красивым, но, знаешь, оказалось, что необычный лорд имеет необычное кольцо. Теперь уже на лорда Слизерина потрясённо смотрели две пары глаз, не считая Кричера, который, зайдя за подносом, так и остался, и Добби, подглядывающего в приоткрытую дверь. — Как я понял, что это оно? — продолжал Поттер. — Да только тогда, когда попробовал спасти профессора. Понимаете, в книге Салазара было сказано, что это может сделать только лорд Слизерин. Я знал от гоблинов, что это не я, но терять вчера было нечего, когда вы, профессор, перестали дышать. Я подумал, что я, возможно, и не лорд, но всё равно капнул яд и пропустил через кольцо свою магию, как было сказано в рецепте. Оказалось, что её потребовалось очень много, но я знал, что справлюсь. Драко, то, что мы сделали с тобой в в Визенгамоте с Эквилибриумом, научило меня, как подавать её в прибор. Тут было тоже самое. И это ещё одно обязательное условие для использования кольца, чтобы оживлять людей, профессор. Я рад, что у нас получилось, — смущённо закончил он. Сказать, что Драко был потрясён, это значить ничего не сказать. Он и представить себе не мог, что кольцо лорда будет выглядеть и вести себя так. — Это самое полезное кольцо лорда, которое я только могу себе представить, — сказал Драко. — Гарри, мы с Северусом тебе очень благодарны, я не знаю, как отплачу тебе. Хочешь, я признаю перед тобой Долг жизни? Гарри испортил всю пафосность момента. Он зевнул. — Что ты, не надо, — сказал он, прикрывая рот. — Ты ведь обещал помочь мне с первым испытанием и с прохождением Турнира трех волшебников. Я понятия не имею, как я справлюсь без посторонней помощи. — Я не собираюсь брать свои слова назад, — гордо заявил лорд Блэк. — Кстати, есть одна особа, которая дорого бы дала, чтобы покопаться в нашей семейной библиотеке.И вот эту самую особу я и предполагаю привлечь тебе в помощь, — Драко хитро улыбнулся, глядя на порозовевшего Поттера. — Гарри, мы ещё обсудим этот вопрос. Вы спасли меня, и этого не изменить, — сказал Снейп. — Ой, мне уже давно пора! — спохватился Гарри. Он вскочил со стула, который придвинул поближе к кровати Снейпа, когда объяснял, как ему удалось спасти профессора. Он уже сделал движение, чтобы уйти, но любопытство пересилило. У него оставался ещё один вопрос, и он уселся обратно. Всё-таки уходить ему по-прежнему не хотелось. — Скажите, профессор, а почему директор решил, что ваша метка должна потемнеть? Драко переглянулся с крестным. От человека, который спас тебе жизнь, не стоит скрывать информацию. — Под клятву, мистер Поттер, — сказал Снейп. Поттер принёс магическую клятву, после чего узнал, кто на самом деле скрывался под личиной их учителя ЗОТИ до того момента, как Муди выбрался из сундука. Но тут к расспросам подключился Драко, который понятия не имел, что сталось с Барти Краучем-младшим. Снейп рассказал, что после допроса с пристрастием, ход которого он не собирается озвучивать в приличном обществе, он выяснил, что группа лиц, в которую входили Крауч, сбежавшая крыса Петтигрю и ещё несколько волшебников, сочувствующих Пожирателям, готовила очередное возрождение Лорда. В итоге Северус нашёл всех заговорщиков — сведения, выбитые им из Барти, позволяли это — и прекратил их бренное существование. — Ты полез к этому Пожирателю в кабинет? И это меня называют безрассудным, — проговорил Гарри. — Он забрал кольцо, — холодно проговорил Драко. Сейчас он и сам не понимал, как это он тогда решился. — Ты теперь сам лорд, неужели бы ты не поступил так же? — Конечно, поступил бы. Ну ладно, мне пора, — наконец решился уйти Гарри. — Профессор, скажите, как мне воспользоваться без вас вашим камином? Снейп объяснил. Поттер с сожалением взглянул на остающихся, кивнул Кричеру и Добби, преданно глядевшему на него, и, пробормотав «До встречи», вышел. Оставшись наедине с крёстным, Драко, вспомнив, что ещё не ел, приказал Кричер принести ему бутерброды и чай. У него накопилось слишком много вопросов к Снейпу, он не собирался упускать возможность их задать.***
Альбус Дамблдор, узнав из газет об аресте Августы, бросил все дела и поспешил в Министерство. События вышли из-под контроля, в этом уже можно было не сомневаться. Ещё вчера вечером он говорил с леди Лонгботтом по каминной связи, обсуждая с ней их совместные неудачные попытки найти Гризельду Марчбэнкс и строя дальнейшие планы поисков. Тогда выяснилось, что Батильда Бэгшот почему-то не впустила Альбуса, несмотря на его настойчивые просьбы, а леди Лонгботтом напрасно пыталась застать Гризельду дома. Сейчас следовало немедленно прояснить, насколько серьезны выдвинутые Августе обвинения и, самое главное, что наговорила Амелии Гризельда и какие предъявила доказательства. Заходя в кабинет начальницы Отдела правопорядка, Альбус по многолетней привычке, что его сразу примут, уселся перед мадам Боунс. Та оторвалась от каких-то бумаг, увидела, кто вошел, и решительно отодвинула в сторону документы, над которыми работала. — Итак, Альбус, вы пришли, не дожидаясь повестки, — констатировала Амелия. По её бесстрастному лицу было не понятно, что она думает по поводу возвращения Того-Кого-Нельзя-Называть и роли Дамблдора во всей этой ситуации, и в частности, о его попытке придать этот факт гласности. Альбус надеялся, что сможет склонить эту волшебницу к сотрудничеству, используя присущее ей стремление докопаться до правды. — Конечно, Амелия, — Альбус благожелательно улыбнулся. — Я уверен, что Августа Лонгботтом арестована по ошибке. — Вы удивитесь, — усмехнулась Амелия, — но при аресте она сказала то же самое. Согласитесь, Альбус, все говорят это. — Вот, ознакомьтесь, — мадам Боунс передала Альбусу какой-то свиток. Это оказалось заявление Гризельды, в котором она чётко и подробно описала свое похищение, а также недвусмысленно указала на Августу Лонгботтом как на его организатора. — Кроме того, задержанная уже призналась в этом. Дамблдор пожевал губу, размышляя, как лучше всего построить разговор. Ах, Августа, Августа, что же ты так поспешила… Хотя, если ей дали Веритасерум… Приняв решение, он заговорил: — Августа действовала по моей просьбе. Возможно, методы, которыми она воспользовалась, неприемлемы, но в чрезвычайной ситуации, — а она такова, — выбирать не приходится. Амелия, тут указано, что Гризельда подозревает, что ей подмешали какие-то зелья, от которых резко ухудшилось её самочувствие. Боюсь, нам с Августой придётся за это ответить, потому что это правда. Мы хотели, чтобы Гризельда призналась, кто помогал Драко Малфою на заседании Визенгамота склонить старейшин к голосованию в пользу Пожирателей. Августа слышала, как Гризельда с кем-то об этом разговаривала, потому-то и позвала её к себе, а вовсе не похищала, и дала ей выпить сыворотку правды. Поймите, она не хотела отравить старушку, это был несчастный случай! И Гризельда почти назвала имя этого второго волшебника. Допросите её, я уверен, что это вернувшийся Волдеморт! — Да вы с ума сошли, Дамблдор! — воскликнула Амелия. Все её напускное безразличие как рукой сняло. — Хватит с меня, надоело! To Фадж сходит с ума и обвиняет Малфоя, теперь и вы туда же. И опять без доказательств. — Что вы скажете на то, если я всё же их предъявлю? — Дамблдор не хотел открывать свой последний козырь, но иного выхода не было. — У меня есть сведения из Отдела тайн, что на их секретном гобелене появился новый лорд, лорд Слизерин! Дамблдор пристально посмотрел на мадам Боунс; та, словно не замечая его, устремила застывший взгляд в имитацию окна. Без сомнения, услышанное её поразило. — Вы можете это проверить, — сказал Альбус. — Я уповаю на то, что вы радеете за страну и её граждан и не станете подвергать их опасности. Я не требую ничего невозможного. Сходите в Отдел тайн. Если мои слова о появлении лорда Слизерина подтвердятся, допросите Гризельду Марчбэнкс с Веритасерумом. Пусть она всё расскажет. Или вы сомневаетесь, что кто-то, кроме Волдеморта, может принять этот титул? Конечно же, Амелия, получившая свой пост не за красивые глаза, просто вынуждена была сказать: — Хорошо, Альбус, я проведу расследование и, если всё подтвердится, прикажу её допросить. Дамблдор хотел напроситься на свидание с Августой, но ему не позволили. Не сильно этим огорченный, он отбыл восвояси. Бывшему главе Визенгамота предстояло много дел. Дамблдор крутился весь день, как белка в колесе. Не доверяя словам, он лично обошел тех из своих последователей, на которых ещё мог рассчитывать. Как бы ни повернулось дело, собраться с силами не лишнее. Не успев пообедать, Альбус решил не пренебрегать ужином. В Большом зале коллеги, начитавшиеся «Пророка», атаковали его, стремясь вызнать подробности. Вчера он не стал удовлетворять их любопытство, отмахнувшись от их вопросов на ходу, и сейчас они решили наверстать упущенное. Дамблдор, подпуская в голос драматизма, живописал бедствия, которые ожидали магическую Британию, если не остановить Малфоя и его хозяина. Учителя охали, ахали и не верили, что такое возможно. — Вы ещё увидите, — давая фору Трелони, вещал Альбус. — Мы все, как один, пытались сделать из Драко Малфоя порядочного волшебника. Мне жаль это говорить, коллеги, но нам это не удалось. И ещё горше мне было обмануться в Северусе, он был мне как сын. Альбус повздыхал под сочувственными взглядами коллег. — Что же всё-таки случилось с Северусом? — горестно спросила Минерва. Хотя у них бывали разногласия, деканы Гриффиндора и Слизерина в целом плодотворно сотрудничали. За долгие годы совместной работы они привыкли друг другу, и сейчас Минерва сожалела о том, что случилось со Снейпом. — Его арестовали вчера безо всяких объяснений. Теперь пишут, что к нему нет претензий. Но он не вернулся в школу, и мистер Малфой — тоже. И эти колдографии… Альбус не смог удержать злорадства. Он всё ещё ощущал себя преданным. — Боюсь, мы уже не застанем Северуса в живых. Я хранил страшное знание о способе возрождения Волдеморта в строжайшей тайне, а Северус, не посоветовавшись со мной, решился всё рассказать. Вряд ли он пережил вчерашний день. Несомненно, юный Малфой готовит сейчас его похороны. Видя шокированные взгляды собравшихся за столом, Альбус со вздохом сказал: — Северус нарушил Непреложный обет и ещё несколько магических клятв. Минерва, — обратился Альбус к своей заместительнице. — У тебя есть траурная мантия? То есть я хотел сказать, что нам, возможно, придется подыскивать нового преподавателя по зельеварению. Минни, девочка моя, убери пока из расписания этот предмет.***
Поздно вечером в субботу из камина вывалился Гарри. Он нашел Драко в кабинете, тот пытался разгрести ворох писем от своих сторонников, противников, приглашения на светские приёмы, вечеринки, балы и прочие мероприятия, которые Малфой с самого начала не собирался посещать по причине нехватки времени. Увидев партнёра, блондин с радостью оставил корреспонденцию на потом. — Пошли в столовую, — сказал он. — Кричер подаст поздний ужин, я голодный. Поттер, хотя он уже успел поужинать, с удовольствием присоединился к трапезе: стряпню Кричера любили все. — Ты не представляешь, что творится в школе! — рассказывал Гарри. — Начать с того, что твои друзья Нотт и Паркинсон увидели, как я выхожу из квартиры профессора, и набросились на меня с расспросами. Я не знал, как объяснить им всё! — Ну конечно, — хмыкнул Драко, — для этого же есть я. Но ты не отвлекайся, рассказывай дальше. Гарри рассказал о том, что происходило в школе. И ученики, и учителя не имели достоверной информации. Утренние газеты, как обычно, вместо того, чтобы всё прояснить, наоборот, всё запутали. Семейство Уизли активизировалось. Ронни от лица своих братьев и сестры обвинил Гарри в том, что он, вместо того, чтобы поддерживать свое почётное звание Мальчика-Который-Выжил, якшается с Малфоем. Они, Уизли, сразу поняли, что от Малфоя не жди добра. Несмотря на то, что в газетах было ясно сказано, что ничего из обвинений Дамблдора не подтвердилось, а сам Светлейший оказался под следствием, рыжих это совершенно не волновало. Их доверие директору было столь велико, что такие мелочи, как обвинение в государственном перевороте, не могло его поколебать. — Что ты собираешься делать? — спросил Гарри. — Профессор пока останется у тебя? — Да, пока он не поправится, так будет лучше. И ты тоже оставайся. Тебе лучше не появляться в Хогвартсе, пока мы не решим, как всё объяснять. Мы ещё не успели обсудить многие вещи, например то, как напоить Светлейшего улучшенной сывороткой правды с ядом василиска. И ты не обижайся, но в придумывании объяснений ты не силен. Так что давай дождемся, когда Северусу станет лучше. А ведь он ещё не знает, что ты был крестражем! — Что ты сказал Грейнджер? — Драко решил сменить тему. — Я помню, что мне не стоит рассказывать слишком много даже ей. Я не знал, говорить ли ей о том, что профессор жив. Я просто сказал, что Снейпу стало плохо и ты за ним приглядываешь, меня ты позвал просто составить тебе компанию. — Хорошо, — сказал Драко. — А ты сказал ей о своём титуле? — Нет, — пожал плечами Гарри. — Как же ты удержался? Ты же так хотел стать лордом Слизерином. По моему, Грейнджер и была той причиной, по которой ты старался получить титул. — Так и есть, — отозвался Гарри, — но после того, как я понял, что именно может лорд Слизерин… Знаешь, я, наверное, всё-таки отдал слишком много сил, хотя и не устал так, как с Эквилибриумом. Нет, мне не жалко, ты не подумай. И я страшно рад, что я смог помочь профессору. Но я немного боюсь, что у меня теперь такие возможности, они накладывают ответственность. Поттер смутился. Он не знал, как объяснить партнёру, и надо ли вообще это делать, что он теперь не чувствует себя «просто Гарри», и вовсе не потому, что стал лордом, а потому что повзрослел. Простых людей не бывает, каждый по-своему сложен. И Гарри Поттер наконец принял себя таким, какой есть.***
А утром в воскресенье бойкая сова принесла письмецо от… Гризельды Марчбэнкс. Она спрашивала, не откроет ли лорд Блэк камин в свою резиденцию «Сердце Блэков»: у старой ведьмы были темы для обсуждения. Малфой не ожидал, что кто-то посторонний знает секретное название его дома. Он не стал утруждать сову, он тут же дал мадам Марчбэнкс допуск, и вот уже она, маленькая и сморщенная, величественно выходит из камина. Снейп, позавтракав, отдыхал в комнате, а вот Поттер был здесь. Он ринулся к Гризельде, чтобы подать ей руку. Ведьма милостиво поприветствовала его и Драко. — Вы наверняка недоумеваете, лорд Блэк, почему я хотела с вами встретиться, да ещё с такой настойчивостью. — Наверняка вы всё объясните, мадам, — Малфой галантно поклонился и пригласил даму проследовать в гостиную. Кричер подал кофе и пирожные, Драко и Гризельда расположились в уютных креслах. — Ну, я вас оставлю, — натянуто улыбнулся Поттер. Как бы любопытно ему ни было, напрашиваться он не стал бы. — Куда же вы, лорд Слизерин? — невинно улыбаясь, спросила Гризельда. Поттер в недоумении переглянулся с Малфоем и плюхнулся в кресло. — Как вы узнали? — пролепетал он. — О, это было совсем нетрудно, — снисходительно улыбнулась Гризельда. Она так удобно расположилась в кресле, что казалось, что она была в своём собственном доме. Старая леди, не стесняясь, отдавала дань вкуснейшим пирожным Кричера, смаковала кофе и ободряюще улыбалась Гарри и Драко. Они, в свою очередь, могли только непонимающе переглядываться. Поттер не собирался заговаривать первым, отдавая эту почетную обязанность партнёру. Малфой, напустив на себя максимально светский вид, решил, наконец, приступить к беседе. — Позвольте узнать, мадам, — начал он осторожно, — как вам удалось избежать опасности? Как мы поняли из газет, Августа Лонгботтом вас похитила и пыталась чем-то опоить. Репортёры даже писали, что она хотела вас убить. Это так? Мадам Марчбэнкс с готовностью подтвердила факт похищения и попытки отравления зельем и столь же охотно ответила на вопрос, чего добивалась мадам Лонгботтом. — Она хотела знать, кто помогал вам, Драко, в тот день в Визенгамоте. — И вы меня не выдали? — с замиранием сердца спросил Гарри. — И откуда вы знаете про мой титул? — Конечно же, нет, — улыбнулась Гризельда, отвечая на первый вопрос, и добавила: — Вы всё узнаете, Гарри, я не собираюсь от вас ничего скрывать. — Но почему? Каков ваш интерес во всём этом? — с недоумением спросил Драко. — Это долгая история. Но я вам её расскажу. Вы ведь знаете, Гарри, что ваша семья проживала в Годриковой впадине? Так вот, моя очень близкая подруга, её зовут Батильда Бэгшот, была дружна с вашей мамой, насколько, конечно, это может быть при такой разнице в возрасте. Она иногда заходила к вам в гости и нянчилась с вами. Поттер улыбнулся. Ему нравились истории о его родителях. Между тем гостья продолжала: — Они, к сожалению, не смогли продолжить общение. Дом под Фиделиусом, и всё такое… А потом ваших родителей не стало. Батильда была не просто огорчена этим, она была потрясена, ведь она любила вас как внука, Гарри. — Хотите ещё кофе? — спросил Драко. Он надеялся, что старушка всё же перейдет ближе к делу. Гризельда не отказалась. Драко распорядился принести ещё сладостей и вместе с Гарри присоединился к процессу, что сделало, наконец, беседу более непринуждённой. — Значит, вы помогли нам тогда из-за вашей подруги? — Это отчасти верно, — признала Гризельда, — но лишь отчасти. Я и сама с удовольствием посодействовала такому замечательному юному волшебнику, как Гарри Поттер. — Что такого во мне особенного? — смутился брюнет. — О, вы не представляете, сколько волшебников возлагают на вас надежды. И дело вовсе не в том, что вы победили Того-Кого-Нельзя-Называть. Ваш магический потенциал огромен, но ваши нравственные качества не менее значительны. Все, кому небезразлично будущее этой страны, считают своим долгом вам помочь. — Это всё чудесно, — вмешался Драко, — однако мы так и не поняли, как вы догадались, что мне тогда в Визенгамоте помогал Гарри? — Не знаю, известно ли вам, что Батильда — историк? Хотела бы я так же, как она, ориентироваться в датах и событиях прошлых веков. Зная всё это, можешь получить доступ к таким тайнам, что и не снилось. — Батильда Бэгшот — автор школьных учебников по истории магии, не так ли? — уточнил Драко. — Верно, — подтвердила Гризельда. — Я и сама, знаете ли, не чужда системе образования. Вот будете сдавать финальные СОВы, тогда и встретимся. Альбуса я, кстати, встретила впервые именно на экзамене. Он произвел на меня такое впечатление, что я, не колеблясь, дала ему рекомендации и с тех пор следила за его судьбой. Да только он начал меня разочаровывать. С возрастом, знаете ли, такое случается всё чаще и чаще. Я ведь пыталась образумить его, но он не слушает ни меня, ни кого-либо ещё, — Гризельда вздохнула. Гарри завороженно смотрел на старую леди. Она выглядела настолько древней, что казалась каким-то сказочным персонажем, слишком невероятным даже для волшебного мира. Но Драко интересовали более приземленные вещи. Стараясь не показать слишком явного нетерпения, он спросил: — Вы поэтому отказали Дамблдору в поддержке в Визенгамоте? — Да, кто-то же должен был хотя бы попытаться его остановить. Альбус в своем властолюбии, в своём стремлении всё контролировать зашёл слишком далеко. Так вот, вернемся к Батильде. Она ведь писала не только школьные учебники. Она — автор многих научных трудов, в том числе и по восстаниям гоблинов, — Гризельда хитро прищурилась. Не давая Малфою времени задать вопрос, Гризельда продолжала: — Кроме гоблинов, Батильда прекрасно разбирается и в семействах магической Британии. И, конечно же, она не могла не знать историю семьи Блэк, до самых мельчайших подробностей, о которых сами Блэки давно забыли. Когда вы, Драко, стали лордом, мы с Батильдой много разговаривали об этом на радостях, что древний род не угаснет. Вы взяли на себя большую ответственность, и с честью несёте свой титул. Драко глубоко вздохнул: похвала была приятна. Древняя колдунья была единственной, кому лорд Блэк не попенял бы на нарушение этикета. Скорее то, что она называла его по имени, ему нравилось. — Что же вы узнали от подруги? — Батильда изучала старинные хроники, в которые попали и Блэки. В одном из документов фигурировал лорд Блэк, который смог вопреки всему убедить пятьдесят старейшин, заранее решивших его обвинить, в своей полной невиновности. Более того, он смог получить компенсацию, которую выплатил подавший на него жалобу волшебник. Современники не смогли найти причину такой удачливости Блэка и поэтому предположили, что он использовал один из своих многочисленных тёмных артефактов. Как он назывался, Драко? Малфой не знал, отвечать на этот вопрос или нет. Теперь он понял, что Гризельда не знала ничего наверняка, а лишь предположила на основе рассказа подруги и действовала интуитивно. Но Гарри не сомневался. — Эквилибриум, — сказал он.