День 21

Я наизусть знаю все до единого симптомы отравления токсином. Галлюцинации – один из них. Я не имела контактов ни с заражёнными, ни с образцами токсонита, но сегодняшнее утро всё больше и больше напоминало мне фантастический сон. Меня выдернули в пять утра. Максвелл прислал мне запись с камеры, установленной у главного входа. На ней был мужчина в тёмной одежде, с короткими седеющими волосами. У него не было защиты, даже респиратора. Подняв лицо прямо в камеру, он проговорил несколько слов. Я прочла по губам. «Я знаю, где они базируются. Спасите моего сына». С той самой секунды всё внутри меня окончательно рухнуло. Пока неизвестность давала мне надежду, я держалась, но сейчас… Я перегорела, как лампочка. Всё, что ещё жило во мне – эмоции, чувства, ощущения - отключилось. Я превратилась в робота, который натягивал спецкостюм из домашнего арсенала, рассовывал оружие в разгрузку. Максвелл что-то бубнил мне в ухо о деталях спецоперации, для которой мне каким-то чудом выдали допуск, но я слышала лишь щелчки собственных суставов, когда разминала пальцы. Мне нельзя было туда, я это прекрасно понимала, но я не могла не пойти. Бездействие убило бы меня быстрее, чем токсин. Захлопывая дверь квартиры, я вспомнила о кактусе, который героически погибал на моём столе. Если я не вернусь, о нём уже никто не позаботится… - Идешь во второй волне, Белл, и не лезешь вперёд, - рявкнул Максвелл мне в ухо. Я угукнула в ответ. Моя машина неслась по пустым улицам. Датчики на приборной панели показывали отсутствие ветра. Состав воздуха был в пределах нормы. Прошло ровно пятьдесят две минуты от восхода солнца. Сегодня было двадцатое октября. Над моей головой разразилась сирена. Она накрывала меня раскатистыми океанскими волнами, то усиливаясь, то замирая, когда я то приближалась, то отдалялась от висящих на столбах динамиков. Закончился комендантский час. Начинался новый день. День, который мы никогда не забудем. «День 21». Так была названа сегодняшняя операция. Мы должны были найти Подполье. Я должна была найти Дэмиана. Я бросила машину прямо у тротуара, и, минуя офисное здание, направилась прямо в ангар. Максвелл расхаживал у ворот, громко кого-то распекая. Группа Уилсона загружалась в машины. Я пристроилась в хвосте. - Ты же знаешь Браунинга. Он бы не оставил следов, - проговорил Тед, когда последний боец исчез за перегородкой. - Он не причастен, - отрезала я. - Да я тоже не верю, Белл. Хрень какая-то… Показаниям отца Браунинга верить не дозволялось. Это могла быть как ловушка, так и действительно позднее раскаяние человека, который рисковал потерять сына. Мы готовились к любому исходу, но участие Дэма в деятельности Подполья я отрицала полностью, несмотря на то, что этот вариант приказано было отработать. Я не могла так ошибиться в нём. Мне не пережить ещё одно предательство, поэтому я не допускала ни тени сомнения. «Флоренс, ты в норме?» На комм упало сообщение от Нелл. Я ответила утвердительно. В моём случае понятие нормы очень растяжимо. «Будь в моменте. Не позволяй эмоциям захватить тебя. Береги себя. В первую очередь себя». Нелл заподозрила во мне жертвенный героизм, забавно. Я усмехнулась. Поймав вопросительный взгляд Теда, мотнула головой, мол, всё в норме. Я вдруг вспомнила, сколько раз хотела умереть на службе, где-то внутри себя понимания бессмысленность собственного существования. У меня не было семьи: родители так и не приняли меня такой, какая я получилась, мужчина, с которым я мечтала прожить всю свою жизнь, едва меня не убил, мужчина, которому я доверилась, оставил меня в неизвестности. Я одним усилием воли тормозила бесконечно ехавшую крышу – что это за жизнь? Может, если сегодня она закончится, я, наконец-то, завершу этот сложный путь, и, как бы странно это не звучало, выдохну? - Приехали, - Уилсон дотронулся до моей руки и торопливо надвинул на лицо забрало. – Выдвигаемся! Координаты, которые передал нам Джеймс Браунинг, указывали на разветвлённый складской комплекс, который являлся частью предприятия по переработке токсичных отходов. Формально оно принадлежало Объединённому правительству, но управлялось местными назначенцами, которых тоже стоило бы проверить. А также всех инспекторов, которые когда-либо курировали данный квадрат. По данным Джеймса Браунинга здесь находилась целая лаборатория. Нам не сказали, что они там производят, но предупредили, что токсонита там до чёртовой матери. Мы шагнули в здание. Я действовала согласно до оскомины вызубренному и миллион раз отработанному алгоритму. Нам необходимо было в максимально короткий промежуток времени взять под контроль всё помещение и всех вероятно находившихся там людей: по данным Джеймса Браунинга в лаборатории могло быть десятка полтора вооружённых и столько же работников, которые так же вероятно могут оказать сопротивление. Я шла в третьей двойке, сразу за замом Уилсона, меня прикрывал недавний стажёр. Моей задачей, как инспектора было установление факта нахождения на складе токсонита, я пришла не воевать. Уилсон повёл свою группу вверх по лестнице. Стрельба началась на втором этаже. Я затаилась под лестницей, выполняя приказ Уилсона не отсвечивать. Когда пусть расчистился, меня и ещё троих бойцов направили в левое крыло, предположительно в больничный комплекс. - Здесь электрощитовая, пусто, - доложил идущий впереди боец, толкнув перед собой ближайшую дверь. Дальше мы двинулись вдоль стеклянных распашных дверей, внутри которых располагалось оборудование. Датчики скакнули. Мы были в сердце токсонитового склада. - Тут так много этого дерьма, что мы через двадцать секунд все бы передохли, - послышалось в рации от впереди идущего. Я осмотрелась. За дверями стояли галлоновые бочки с маркировкой опасных токсичных отходов. Микроскопы, пробирки, чашки Петри… Чем же они тут занимались? - В помещения не входить. При сопротивлении открывать огонь на поражение. Сопротивляться было некому, вся возня сосредоточилась наверху, и то с каждой минутой становилось тише – нас здесь действительно не ждали. Я снимала всё, что вижу – видеозапись передавалась прямиком в Подразделение к Максвеллу. Моё внимание привлекли две каталки, стоящие вдоль стен, и операционный стол в четвертом от входа помещении. Медицинское оборудование – операционный монитор, инструментальные столы, анестезиологический комплекс, штативы. Неплохое оснащение. И совсем не похоже на средства для производства биологического оружия… - Там человек. Внутри следующего по курсу помещения лежало тело, накрытое по грудь белой простыней. Если бы не писк приборов, я подумала бы, что оно мертво: кожа была бледной, почти серой, грудь с острыми ключицами едва вздымалась и опадала, словно сворачивалась внутрь. Я пыталась рассматривать его под неудобным углом: это был высокий, худощавый мужчина, его лицо было скрыто под кислородной маской. Руки, неподвижно лежавшие на простыне, были жилистыми, словно высушенными. А ладони… Я узнала его по ладоням. - Дэмиан Браунинг обнаружен, - сухо проговорила я в рацию, но на самом деле мне хотелось орать. – Ему требуется помощь. Я войду. - Осторожно, - предупредил меня Уилсон в наушник. Боец, идущий впереди, толкнул дверь. Датчики, отображающие уровень токсина в воздухе, пронзительно пискнули. Я взглянула на прибор – показатели взлетели в два раза. - Осмотреть тут всё, - приказал старший группы. Парни рассредоточились по периметру, я же на негнущихся ногах двинулась к койке. Мне хватило беглого взгляда, и я тут же отвела глаза. - Нам нужны медики, Тед, срочно, - прошептала я в рацию. - Идут, Белл, идут. Я почти не узнавала его – лицо превратилось в цементную маску. Серая, сухая, как бумага кожа обтянула скулы, глубокие ямы глазниц зияли темнотой, словно у черепа, редкие, светлые ресницы обрамляли тонкое, пронизанное синими прожилками капилляров веко, губы растрескались, заострился нос... Жив он или вот-вот отойдёт? Что они сделали с ним? Где же чёртовы медики? Я сделала шаг назад, наткнулась поясницей на что-то твёрдое. Сейчас нельзя растеряться, только не сейчас, нужно сконцентрироваться на своей задаче. Осмотр и запись. Запись и осмотр. На инструментальном столе лежали исписанные листы бумаги. Я подвинула один лист, потом другой, перевернула третий. Наткнулась на распечатку. «Синтез Антитокса-12 из плазмы Донора №6. Иммунитет к токсину подтверждён». Они делали из его крови вакцину? Хлопок, и я почувствовала, как что-то обожгло мне руку выше локтя. Очевидно, пуля. Почти не чувствуя боли, я грохнулась на пол, вползла под ближайшее укрытие. Ствол пистолета хаотично метался по комнате, выискивая источник – меня медленно, но верно накрывало волной шока. Мелькнула тень, послышались крики, и снова выстрел – один, другой. Потом тишина, и только переговоры в рации, и шум в собственных ушах. Ребята сработали как надо, а я вот снова облажалась. Боль догнала меня – она расползалась вдоль руки жидким огнём. Но хуже всего другое - герметичность спецкостюма была нарушена. Токсин висит в воздухе… И я, кажется, его даже вижу…