Пять секунд до лета.

Ацуши перелистывает Инстаграмм, в котором с рвением искал страницу, интересующей его девушки. На самом деле это было не сложно, ведь с Джун все его друзья обменялись взаимными подписками. Даже у Куроко она есть, что довольно подозрительно. Он не любитель подписываться на тех, с кем не общался лично. Мурасакибара определенно что-то пропустил. Эта коротышка была все время ближе, чем парень мог представить. У Момои с ней фотографий уйму, как он мог не заметить? В принципе легко. Ацуши редкий гость социальных сетей. Заходит лишь когда надо посмотреть расписание тренировок или игр. За этот вечер он превысил свой лимит про просмотру чужих страничек вперёд на пару лет. Но парень все равно усердно пролистывает очередной пост, потому что разузнать о Джун ничего, кроме имени, не вышло. Она ушла сразу после игры и профессионально отказала Момои в предложении пройтись пешком, засунув розововолосую в такси. Такое даже Кисе не по зубам было. Что- то дернуло его сказать ей напоследок: «Поздравлений с победой не будет?» Он не рассчитывал на ответ, ведь это было откровенное насмехательство с его стороны, но синеглазая ответила: «Поздравляю». Оно звучало так, что чётко граничило с завуалированной фразой «Иди нахер». Что это если не продолжение их знакомства? Как там говорят? Знай своих друзей, а врагов знай ещё лучше? Не так? Да и хер с ним. У него будет так. В конце концов его редко кто мог щёлкнуть по носу, а тут человек, который физически этого сделать не может, щёлкает. Да ещё с таким звуком, что он во всем теле отдаётся желанием ответить поядрёнее. Несмотря на каждый грамм злобы в себе, он перелистывает ее фотографии и даже пару раз усмехается из-за подписей под ними. Не потому что у девушки неплохое чувство юмора, а потому что там очень жизненные замечания. Увидел бы у любого другого человека они бы тоже показались ему угарными. Тем более нет таких, кто не заценит завуалированный стеб самого ебанутого препода своего учебного заведения. Инста — крутая сеть. Самый лёгкий способ разузнать все что тебе нужно. Ее лента пестрит изысканными селфи и повседневными фотографиями обычных будней. Оказывается Джун первокурсница в его универе. Она изредка подрабатывает. Дольше всего задержалась в баре и кофейне. У неё действительно много знакомых, а это только за полгода учебы. Девушка занимается всеми увлечениями Момои на нерегулярной основе. Часто зависает в библиотеке. В Твиттере тоже все вполне прилично, что не прикопаешься. Она не смахивает на человека, который целенаправленно будет портить жизнь окружающим. Прям пай девочка. Вообще не в его вкусе. Его такие заядлые зубрилки бесят ещё со школы. В итоге все, что может вынести Ацуши из своего поиска, так это то что: 1. Она любит кофе. (фоток со стаканчиками этого напитка у неё очень много, на разном фоне и с разных ракурсов) 2. Она знает чуть ли не всех студентов их Универа, судя по количеству подписчиков. 3. Довольно популярная личность, хоть и совсем не заметная на первый взгляд. Не густо, но хоть что-то.       — Она с нами пойдёт в выходные. — из-за плеча заглядывает в экран Куроко и по совместительству один из его соседей по квартире. Вроде живут уже довольно давно вместе, а к частичному отсутствию личного пространства Ацуши так и не привык. У его друзей немного пошатанные стандарты о зоне комфорта и личных делах. Но это все равно лучше, чем с родителями. Он как только представилась возможность, свалил подальше от опеки предков. Они до сих пор хотят воспитать из него какого-то другого человека, не понимая, что уже поздновато для этого. В конце концов у них есть ещё один шанс не проебаться и вложить все, что душе угодно в его младшего брата, хотя Ацуши сильно сомневается на его счёт тоже. Практически ни один ребёнок не оправдывает ожидания своих родителей и они просто начинают радоваться тому что есть. С его именно так и получилось. Они начали скучать по нему спустя месяц, но парень не повелся. Мурасакибара, даже когда были проблемы с отсутствием подходящей квартиры не спешил бежать обратно. Он поменял кучу мест проживания, пробуя разные районы города, но в скором времени осознал, что в одиночку жить нифига не здорово и не весело, поэтому плавно присоединился к Куроко и Дайки, как только освободилась ещё одна комната в их квартирке. С ними было удобней и до Универа от сюда всего пару остановок. Жилье старенькое, но уютное. Есть инет и телек с холодильником. Большего ему было и не нужно, а хорошая компания, как бонус. Правда иногда тот самый бонус просто вымораживает.       — С чего ты взял, что мне это интересно? — сразу откидывает в сторону мобильный парень.       — Ты пялишься на ее фотки уже пару часов. — идёт в сторону ванной сокомандник.       — Мне понравились ее кросы. — бурчит Ацуши и складывает руки на груди.       — Чёрные? — отвлекается от рубилова в приставку Дайки.       — Ага. — кивает он. — Знаешь, где такие купить?        — Нет. — усмехается друг в ответ. — Просто офигиваю насколько далеко ты просканировал ленту новостей Джу. Она где-то летом в них гоняла. — расходится он смехом.       — Так ладно, что это за хрень такая? Я что единственный, кто до сих пор не был знаком с ней? — хмурит свои брови парень.       — Ты единственный кто отказывался помогать Момои. — высыпает кучу постиранных носков прямо на него Куроко. — Джун частенько тоже этим занимается.        — Чего ты так взвёлся? — начинает отсортировывать свои вещи из общей массы Дайки. А действительно, чего? Будто никто кроме него не видит, что седовласая не так проста. Ну, нельзя же отрицать, что в ней есть что-то, что так сильно его злит. Девушка побыла в его жизни всего пару часов, а так мастерски вывела его из себя, будто занималась этим всю свою жизнь. Ему бы прямо сейчас душеньку с Дайки в баре отвести, но по правилами их дома и «мамочки» Куроко, стирка не дает напиться в хламину. Сосед непреклонен настолько, что они трое стабильно каждый четверг с синяками под глазами на пары являются. Обычно процесс наведения порядка в ванной комнате затягивается до поздней ночи, которая плавно переходит в утро.       — А ты нахера по ее странице лазил? — принимается за перебор вещей Ацуши, снимая с головы чью-то футболку и откидывая в бок.       — Идеальный плей лист. — пожимает плечами Дайки. — Еще не дошёл до того поста? — издевательски тянет он.        — Кто за то что бы поставить фильм фоном? — пытается сменить нагревающуюся обстановочку Куроко. — Я. — сам же поднимает руку он.       — Если ты забудешь про это, обещаю не выдать, что это ты стырил его диск. — наклоняется к Дайки Ацуши, пока их сосед активно направился к телеку.       — Ну, согласись. — перекладывает стопочку отобранного на стол парень. — Интерес у тебя к ней не здоровый, как и любимый фильм Куроко.       — Мне просто она не нравится. — щурит свои глаза Мурасакибара.       — Она классная. Выключи своего недоделанного нервного ребёнка и присмотрись получше. — советует ему друг, а он ведь этим и занимался, пока парни не отвлекли.        — Да где же он? — воет их сосед и они давятся смехом. ☀️☀️☀️       — Ура. — налетает на девушку Момои. — Мне разрешили, чтобы ты со мной пошла. — вся светится от счастья соседка.       — Куда? — в непонятках подскакивает с кровати Джун. Не к добру. Эта активность с самого утра точно неспроста. Она медленно моргает и хочет отойти от сна побыстрее, но выходит это с большим трудом, ведь сон не торопится отпускать. Девушка обводит свою комнату взглядом и в ней нет никаких лишних деталей, что уже отметает ее хождение по улицам в костюме стейка, как в прошлый раз… Ужаснейший раз… Даже от обычного воспоминания передёргивает. А это уже хоть какой-то плюс. Значит тут намечается что-то более адекватное. Вот, конечно седовласая заранее рада за подругу, но не понимает почему ее тоже туда надо втягивать. А, ну, да… Ведь и секунды нельзя прожить, чтобы не нарушить ее личные границы, как же она могла забыть, иначе ведь случится катастрофа. Мертвецы восстанут, вирус какой зародится, дельфины выйдут на сушу, роботы поумнеют и сочтут людской род никчемным. Как же Момои может такое допустить? Она же страж порядка, блять. Розововолосая с ловкостью картошки забирается к ней под одеяло и холодными ногами дотрагивается до ее. Соседка натягивает на Джун одеяло, которое до этого успела стянуть. Задобрить хочет. С кухни доносится запах вафель и кофе. Точно задобрить. Сацуки всегда готовит ее любимое лакомство, только когда ей позарез что-то от неё нужно. Интуиция орет, что пора отступать и искать пути побега, но соседка подобрала отличный момент, когда не то что бежать, но и пальцем пошевелить лень. Ранний подъем лишает ее возможности даже отмазку придумать. Ничего дельного в голову не лезет. Телефон разрывается от будильника и рука с фиолетовым лаком на ногтях опережает ее собственную, беря тот и выключая надоедливый сигнал.       — Сплочение коллектива. — наконец отвечает на ее вопрос Момои под угрюмым взглядом. — Если не захочешь ничего делать, просто посидишь, побурчишь, поквасишься.       — Зачем я там тебе? — снимает повязку для сна со своей головы синеглазая.       — Ты хороша в доставке пьяных людей. — доносится из-за отрытой двери голос Кисе.       — И друзьям нужно помогать. — добавляет с улыбкой Момои. Один раз потеряла бдительность и не бросила пьяных в хламину Рету и Куроко в баре, в котором подрабатывала в начале года. Во-первых, ошибкой было туда устроиться, ведь ночные смены созданы для суицидников. Это Джун поняла, после недели совмещения учебы с работой. Во-вторых, мешать коктейли, когда сам в них не шаришь и не собираешься начитать та ещё лажа. В-третьих, никогда нельзя работать там, где могут ошиваться твои знакомые, потому что ходить они начинают только в твою смену, а заканчивается это их усаживанием в такси. Джун убедилась в этом на своём опыте и никому не советует его повторить. Один гребаный раз допустила оплошность и теперь все, кому не лень, звонят ей, как в службу спасения, когда перебирают. А она в баре не работает уже. Вроде бы комплимент даже, что тебе доверяют, но, сука, какой же он сомнительный. Джун тяжело вздыхает и падает обратно на подушки, прикрывая лицо ладонями и тихо мыча. Она очень хочет задать вопрос: «какого хера Рёто здесь?» Вот уже третий день подряд хочет его задать, но по голосованию тараканов Момои, те решили, что игра седовласой понравилась. Без уточнений знаете и без вопросов. Аоки с удовольствием бы оспорила ее вывод, но не о чем спорить, если говорить откровенно. Было не прям «вау», но все равно намного интересней, чем синеглазая предполагала. Сходит ли она на игру ещё раз? Самостоятельно скорее нет. А если Сацуки предложит пойти с ней и снова попробует объяснить все правила? Почему бы и нет. Это действительно неплохой способ провести своё время.       — То есть, ваше сплочение будет происходить в всеобщем похмелье и жалости друг к другу? — усмехается синеглазая.       — Это как бы вытекающее из сплочения. — заходит в комнату парень.       — По другому просто Ацуши и Дайки были не согласны тратить свои выходные. — разводит руки в стороны розововолосая.       — Ну, кто бы сомневался. — в открытую улыбается девушка. — Я бы тоже не хотела так провести свои выходные.       — Но ты проведёшь? — прижимается щекой ее к щеке Момои.       — С чем вафли? — зыркает в сторону Кисе Джу.       — Варенье и мёд. — облокачивается плечом на дверной косяк он.       — Сделка совершена. — вылезает из рук подруги и кровати седовласая. Джун щурит глаза и вглядывается в настенные часы. До первой пары ещё час. Внутренняя сова бунтует, ведь ещё пол часика можно было бы вздремнуть, под пятиминутные переводы будильника. Она шоркает по полу тапочками, которые успела подхватить на ноги по дороге и… Вафли больше не спасут. Виновных ее мозг вычисляет быстро. Со скоростью света, ведь те спешат закрыться в комнате. Свеженькие листочки с половиной конспекта, которые она так усиленно распечатывала, тратя на это несколько часов, висят в хаотичном порядке на прищепках. В некоторых местах четкие пятна от вишневого сока, жаль, что не крови. Так было бы, хотя бы не обидно. Девушка старается контролировать серийного маньяка в своей голове, но тщетно.       — Вам все равно придётся выйти, смертники! — выпаливает она холодным, как сталь голосом и у самой по спине проходит озноб от тона в минус двести по Цельсию.       — Я все заново сделаю. — доносится из-за двери виноватый голос соседки, с самыми милыми нотками.       — А у тебя были другие идеи по этому поводу? — сдёргивает один листок и мнёт в своей ладони она.       — Мы можем чувствовать себя в безопасности или нам ещё подождать? — выглядывает из-за приоткрывшейся двери розовая макушка.       — Вы всегда в опасности! Не я, так кто-то другой решит вас убить. — выкидывает в мусорку свою работу Джун. — Это же просто удивительно, что вы вообще дожили до двадцати.       — Ещё посидим? — спрашивает Кисе у девушки шёпотом.       — Определенно ещё немного. — захлопывает дверь обратно она.        — Это вообще-то моя комната! — кричит им Джун и совсем не тихо добавляет. — Дебилы! Все что было связано с учебой нервировало ее. Дёргаться глаз девушки начал через пару недель и без доставучей соседки. Иногда она задумывалась: нафиг ей вообще сдался универ? Лежала бы в кроватке дома и никто бы не трогал. Родители не настаивали на поступлении, а она к ним не прислушалась. Те хотели ее в свою клинику засунуть на звоночки отвечать. Надо было так и сделать, тогда бы не пришлось отпаивать себя ромашкой, после тяжелых дней с кучами лекций. Любимый кофе отменяется и руки сами тянуться к той самой коробочке с травушками. Седовласая уже прорывалась купить себе успокоительные, но километровые инструкции не внушали ничего хорошего. Она заливает кипяток в кружку и делает первый глоток. Вдох и выдох. Вроде все. Попустило.       — Ты же не взяла нож? — жалобно стонет соседка.       — Может быть. — хмыкает седовласая. — Очень может быть. — разваливается на диванчике Джун. Дверь открывается и к ней спешит розововолосая. Она переваливает своё туловище через мягкую, зелёную спинку и устраивает свою голову на чужих коленях. С утра Момои до безумия тактильная и плюшевая, как огромный зефир. Когда она только начинала сближаться с ней, Аоки шокировали такие неожиданные ласки. Да и в общем шокировало, что человек может так непринужденно касаться ее волос, облокачиваться на неё, заваливаться с ней рядом, закидывая ноги на ее и вместе тупо лежать, болтая о какой-то невиданной фигне. Со временем Джун в это втянулась, прям до такой степени, что в редких случаях сама заходит в комнату Момои, чтобы полежать с ней на кровати и просто поговорить. Джун проводит ладонью по розовым волосам и прикрывает веки, облокачиваясь затылком на спину. Как там говорят? Мы в ответе за тех, кого приручили? А тут прям комбо. Они обе знают, что друг без друга им двоим будет дико скучно и уже непривычно. Вот только одна из них чертовски сильно пользуется этим знанием. Угадайте кто? Не можете? Тогда вот подсказка: она менеджер одной команды по баскетболу.       — Не переживай. Мы с Кисе все приведем в порядкок. — лаского улыбается девушка.       — Вы с ним антоним слова порядок. — лениво смотрит на усевшегося рядом парня она.       — Может прогуляем первую пару? — спрашивает он и видит две головы, которые мотнулись из стороны в сторону. — Стоило попытаться. — пожимает он плечами. ☀️☀️☀️ Джун не доверила распечатки Момои и поэтому в этот раз оставляет ещё тёплые от принтера листы в своём шкафчике. Тут им будет лучше и уютней, чем в квартире, где на каждом углу подстерегают кривые рученьки ее соседки. Девушка аккуратно укладывает каждую страничку своей кропотливой работы на полку, которую специально освободила для курсовой. Хорошо, что захватила с собой рюкзак, в сумку бы точно спортивная форма не влезла, которую пришлось сегодня забрать с собой, чтобы листочки не помялись из-за лежания на неровной поверхности. Это, естественно, уже и перебор, но фиг знает, что ещё может случиться за выходные. Нельзя упускать из виду даже малюсенькую деталь. Тридцать второй раз она не готова перепечатывать все снова. Аоки застёгивает молнию и перепроверяет точно ли закрыла замочек. Убедившись, что все в норме, она поправляет на себе кофту и поворачивает нехотя голову в сторону выхода. Студентов, да и преподавателей уже совсем не осталось, хотя такой шум в любом бы случае привлёк к себе, если даже не захочешь смотреть. Вот лично Джун не хотела ни на секунду задерживаться или лезть не в свои дела, но… Это чертово «но» частенько играет ключевую роль в ее жизни. Парень в очках жмётся к стене и шикает от очередного удара мяча в его тело. Какого фига? Это ненормально. Седовласая хватает рюкзак с пола и закидывает на своё плечо лямку. По всем понятиям среднестатистического человека поведение парней, которые решили запросто поиздеваться над бедолагой омерзительно. К горлу подступает комок тошноты от возмущения, которое плещется в ней через край. Девушка никогда не фанатела по супергероям и точно не мечтала стать одним их них. Только чувство справедливости в ней бушует, как нескончаемый океан. Она всегда за честность. Трое на одного совсем не про честность.       — Эй, малец. — обращается парень к потерпевшему. — Что будешь делать на каникулах? Будешь скучать по мне верно? — кидает мяч в его сторону он.       — Не переусердствуй. — усмехается его друг. — А то подумают, что мы его обижаем.       — Ты чего творишь? — толкает она самого высоко и по совместительству причиняющего больше всего вреда парня в чёрной толстовке.       — Хочешь занять его место? — стягивает с себя капюшон он. У них мгновенно происходит контакт глаза в глаза. И все по новой. Пространство снова сужается до одних их взглядов. Ацуши изначально показался ей неприятным типом. Сейчас тот только стойко подтвердил все ее догадки о себе. Он хмурит свои густые брови и угрожающе возвышается над ней. Что ж дело принимает совсем другой поворот… Джун спокойненько разглаживает ткань ладонью, до которой дотронулась. Плохие парни те ещё засранцы. Зачем им быть такими, хер знает. Она не на психолога учится. Но бесит сей факт от этого не меньше. Седовласая склоняет голову в бок и улыбается, видя ошарашенный вид Мурасакибары. Она медленно подходит к парню в очках и поправляет те пальцем на его переносице, а затем подталкивает того в спину ладонью, чтобы он шевелил булками и шёл куда подальше, пока есть возможность.       — Да. — кивает она и усмехается. — Я займу его место. — ногой пинает мяч в сторону Ацуши синеглазая.       — Так не пойдёт. — берет мяч и крутит на своем пальце он.       — А что, лицом не вышла для ваших старомодных выходок? — приподнимает она в насмешке одну бровь. — Они канули в небытие ещё во времена видиков. В курсе?       — Вот я тебя трону, а потом Куро мне мозг съест. — рявкает он и вздыхает. — Мне это надо?       — Тебя только это тормозит? — облокачивается спиной на стенку она и смотрит с лукавым прищуром. Вот опять это делает. Говорит так, будто они старые знакомые и позу принимает, как при обычной болтовне между друзьями. Только Ацуши замечает, как та сжимает свои кулачки. Ему кажется, что ещё одно его слово и та начнет ими размахивать. Нет. Как не крути, тут опять он мудаком выходит. Что не ответь, как не пытайся просканировать девушку. Она достаточно милая, чтобы вывернуть все в свою пользу и выйти сухой из воды. Ацуши уверен, что если та прикончит кого-то, то на неё даже подозрения не упадут. Херовый парадокс. А ведь день так спокойненько начинался.       — Не спросишь за что так его? — зыркает в сторону уходящего парень.       — Забивать голову дурацскими причинами? — в задумчивом жесте заправляет прядь волос за ухо Джун. — Мне это надо?       — Безумие какое-то. — ворчит он себе под нос и отдаёт мяч из рук парням, которые откровенно ржут. — Чешите отсюда. — выкрикивает он им. — И ты тоже уматывай.       — Почему? — расстроено надувает губки она. — Может у меня ещё дела?       — Какие могут быть дела тут, когда уже никого нет? — поднимает свою сумку он. — Не боишься одна шлятся в такое время?       — Судя по всему… — отрывается она рывком от стены и начинает идти по коридору. — Местные хулиганы отказались меня бить. Поэтому боятся нечего. — пожимает она плечами. Ацуши цокает в слух и идёт в противоположную от выхода сторону, хотя собирался домой ехать, пока не наткнулся на главного стукача во вселенной, который запорол им ночную тренировку своим болтливым языком. Так ещё из-за него лоханулся по полной перед коротышкой, которая и так своё мнение о нем сложила не из лучших. Его это как бы не ебет, но точно начнёт ебать Куроко, который, как он сам решил, единственный видит его тонкую, душевную организацию. А то есть, если он узнаёт о том, что Ацуши очкастого прижал, то затрет о излишней токсичности на пару часов. Парень уже чувствуют эту нудятину всеми клетками своего в будущем выебанного мозга. Встреча с Джун была все равно неизбежна, слишком много общих знакомых. Это главные точки соприкосновения в любых человеческих отношениях. Если твои друзья, кого-то тоже считают своим другом, то будь готов видеться постоянно. Правда парень рассчитывал на холодный игнор от себя, но видно у судьбы были другие планы. Она молчать точно не собиралась изначально, а он не отстаёт в этом стремлении. Так ведь и заводят врагов? Как котят, подбирая около кофейни? ☀️☀️☀️ Джун осматривает довольно большую студию и думает, что иметь друзей среди этой толпы горланящих во весь рот, была самой большой ошибкой в ее не такой уж и длинной жизни. Уши начало закладывать ещё по пути сюда, а ей посчастливилось ехать только с двумя из этой группы шумных людей. Само по себе мероприятие весьма спокойное и размеренное, как должно быть. Но… Даже тут с этими ребятками все идёт активно и херово. Похоже на то, что она одна вникает в слова женщины, которая расставляет мольберты. Та даже не старается перекричать парней, а просто размеренно объясняет, что им даст это занятие и как оно будет проходить. Окей. Совместный рисунок, сделает из их команды просто превосходных игроков. Лучший бред, который она когда-либо слышала. Руки привязанные к друзьям, как завершающий штрих. Что-то типа глазури на пончиках, от которой рот сводит. Седовласая первая выставляет своё запястье, расходясь улыбкой от любопытства Куроко.       — Что это за хрень? — возмущается он и трясущемся пальцем тыкает в потолок, в углу которого поблёскивает паутинка.       — Будешь обзывать паучка, он соберёт своих друзей, а ты проснёшься завтра обмотанный в серый и влажный кокон. — совершенно очаровательно улыбается Акаши. Куроко бледнеет на глазах. То-ли его мутит, то-ли у него такая богатая фантазия, а может и арахнофобия. Знала то она их всех поверхностно, не вдаваясь в детали, которые собственно и не к чему были. Каждая их встреча сопровождалась какой-то лютой хренью, а там не до близкого знакомства с историями из детства, разговорами о насущном и выкладыванием самого сокровенного. Да и вообще Джун не особо любила рассказывать о себе, а обычно люди совершают обмен информацией. Может и хорошо, что у них никогда нет времени, чтобы знакомиться ближе, чем просто люди, которые вместе страдают. Вот и сегодня они снова страдают все, кроме Момои. Она улыбается ей, когда их руки оказываются завязаны плотной лентой. Только женщина собиралась затянуть вторую, как сбоку раздался недовольный вздох.       — Я хотел с этим. — тыкает пальцем в Дайки Ацуши.       — В этом и суть. Тут ни кто с кем хочет. — опускает его запястье Рёто. — Вам тоже подружиться полезно будет.       — Для чего? — хмурит он свои брови.       — Что-то не так? — уточняет женщина, не спеша пристёгивать следующую ленту.       — Все так. — дёргает своей рукой Момои и рука Джун поднимается следом.       — А это больно. — шикает седовласая.       — Прости. — улыбается соседка и медленно опускает запястье. После недолгих пререканий и громких возмущений, все были готовы и, с горем пополам, за двадцать минут расселись по своим стульям. Вот если раньше синеглазая считала их шумными, то парни конкретно побили свой рекорд. Последний раз около неё люди так орали на концерте TWICE, куда она угодила так же по случайности, как и сюда. Но тут ситуация понелепей будет и посложней. Одной рукой она старается не двигать вообще, потому что соседство с человеком, который обещает Рёто кожу снять и обвалять в песке, как минимум напрягает. Но похоже остальные к этому уже привыкли, потому что никто глазом не повёл, совершенно не обращая внимания на угрозы Мурасакибары. Хотя Джун не удивлена особо, после их последней встречи, но все равно как-то некомфортно. Вокруг все начинают что-то калякать на листах и вроде, как учатся уживаться в столь тесном контакте с соседями. У кого-то выходит лучше, у кого-то чуть похуже, пока она в разряде похуже, но если смотреть правде в глаза, там Джун и останется. Момои берет в руку кисть и макает в любезно протянутую краску, которую придерживает Мидорима. Джун переминает правой рукой карандаш и смотрит в пустой лист, хмурясь. Вообще-то она левша. Правой даже сахар в кофе перемешивать выходит коряво, не то что вырисовывать картинку.       — Это весело. — широко улыбается Момои ей. — Попробуй может твой внутренний художник проснётся.       — Сомневаюсь. — сухо отвечает она, но делает первую линию. — Смотри, как криво. Это можно считать талантом?       — Так используй левую. — после секундного раздумья, выдаёт Момои.       — Как будто будет большая разница. — бормочет себе под нос девушка.       — Чего, языка нет? — дёргает своей и ее рукой Ацуши. — Я тоже левша. — сообщает, отвернувшись он.       — Тогда Рёто будет не удобно. — перекладывает из одной ладони в другую карандаш она.       — А нас должно это ебать? — усмехается парень и она приподнимает один уголок губ в ответ. Не должно, она полностью с ним согласна, но Девушка старается не мешать Момои, которая действительно создаёт, что-то очень красивое. Время начинает тянуться, а белый лист так и остаётся практически белым, одна линия красуется на нем, смотрясь очень ущербной. Синеглазая приходит к выводу, что не помешает добавить ещё что-то, чтобы ей было не так одиноко, а затем ещё и ещё. Джун заполняет листок перед собой поистине ужасными закорючками, чтобы хоть чем-то себя занять. Розововолосая очень усердно работает в отличии от неё. Она всегда так делает, ради вещей, которые считает важными. Это вызывает у седовласой чувство восхищения к ней время от времени. Прям как сейчас. Момои мельком глядит на подругу, которая тоже подглядывает в ее сторону и расходится в лучезарной улыбке. Она смотрит на ее листок, улыбаясь ещё шире. Девушка тыкает в бок Мидориму и он тоже старается заглянуть. Ладно, это действительно плохо и похоже на рисунок детсадовца, но те с интересом разглядывают ее творение, будто перед ними воссоздали Мону Лизу.       — Что это? — спрашивает розововолосая.       — Это непростая история. — серьёзным тоном начинает она, полностью импровизируя, ведь все что на листе, может оказаться чем угодно. — Коровка, которую похищают инопланетяне, а вот тут. — тыкает пальцем в угол Джун. — Она захватила власть и устроила бунт.       — Впечатляет. — прикусывает губу Мидорима, чтобы не расмеяться так же бессовестно, как Момои.       — Надо было работать больше левой рукой. — тоже смотрит в ее листок Ацуши.       — Это не имеет значения. — пожимает она плечами. — Вот с этой стороны левая, а с этой правая, разницу видно?       — Ну, не особо. — чуть наклоняется вперёд парень.       — Похоже это и правда весело, только когда умеешь. — едва заметно улыбается девушка.       — Теперь чувствую себя виноватой, за то что потащила тебя с собой. — мгновенно успокаивается Момои.       — Не переживай. Если я до сих пор здесь, то все нормально. — облакачивается на спинку стула Джун, — Поверь, когда ты решишь затащить меня подраться с медведем или спрыгнуть с парашютом, или чем ты там будешь занимается в следующий раз и мне будет это не по вкусу, я не пойду.       — Ты думаешь я буду драться с медведем? — глядит на неё удивлённо соседка.       — Или чем ты там ещё решишь заняться. — повторяет Джун. — Не отвлекайся. Твори, гений мольберта. — отдаёт свою руку в распоряжение девушки она, а то есть берет краски и держит их. Ацуши изучающе проходится по профилю синеглазой и тоже откладывает карандаш в сторону, когда понимает, что на его листе все ещё хуже, чем на ее. Искусство не для него и он в очередной раз в этом убеждается. Им осталось ещё минут сорок тут торчать… Себя надо чем-то занят, а то от скуки подохнуть можно. Парень залезает в карман своей толстовки и достаёт телефон с наушниками. Те спутаны, поэтому он с минимальным набором движений развязывает их. Мурасакибара мечется. Предложить ли Джун послушать музыку? Та откровенно втыкает в сторону окна и ей нечем заняться, как и ему. Блядь. Они в одной лодке тонут. Он не спасатель Малибу, но облегчить неминуемое утопление ему под силу.       — Будет ли это слишком странно, если я сейчас вставлю наушник в твоё ухо? — едва слышно говорит он и проводит языком по пересохшим губам.       — Нет, это будет круто. — поворачивает свой корпус и садится ровно она. Ацуши поддаётся руке, которая его за собой тащит. Девушка убирает волосы от уха подальше, а он без промедления запихивает туда в него наушник и опускает свою, чтобы включить музыку. Его вкус своеобразный, поэтому он ищет, то что по его мнению может и для неё подойти. И да, черт бы его побрал, чтобы не наткнуться на музыку, которую он бессовестно стырил с ее страницы. С одной стороны это глупо, ведь нет закона запрещающего слушать песни из чужих плейлистов. Да и не узнаёт она никогда, что это именно с ее страницы, потому что популярные треки у всех есть. Но ему все равно кажется, что та спалит его с потрохами. Такое чувство, что в ее глазах встроен сканер, который его расколет за считанные секунды. Можно сказать с первых аккордов, поэтому он врубает самую последнюю в списке песню. Та вроде норм. Лучше, чем тишина и шарканье карандашей по бумаге.       — Она удивительная, правда? — шепчет девушка, повернув голову и кивая в сторону Момои, которая рисует, несмотря на лист, что-то из своего воображения.       — Да. — смято соглашается он, ведь не думал о продолжении разговора. — Если не понравится, могу переключить.       — Я скажу, если что. — спокойно говорит, она и прикрывает глаза. Вежливая тишина между ними длится совсем недолго, как только стены студии были покинуты, весь нейтралитет испарится и в след за ним отправился намёк на сплочение. Просто беда сближает людей, а как только исчезает те самые люди в стороны разбегаются. Это простая философия жизни. Момои принимает шаткие попытки их растормошить и поэтому они все тащатся пешком до ближайшего, знакомого бара. Правда все это бесполезно, ведь коннект потерян безвозвратно. Они оба нервируют не только друг друга, но и окружающих. Заводятся с пол оборота и все разговоры сходятся сначала к завуалированным уколам, потом к четким уколам, а затем и вовсе все выливается в открытый конфликт. Сацуки уже сто раз пожалела, что уговорила их пройтись и полюбоваться природой. Кто мог знать, что и из-за обычного пейзажа, можно поругаться? Никто, но теперь знает вся их небольшая компания. В баре их целенаправленно разделяют, рассаживаясь так, чтобы они не находились в радиусе досягаемости, потому что ещё немного и в ход пойдут не только слова. Очень разумно со стороны ребят. Но сама атмосфера, непринуждённая музыка и посторонние люди вокруг тоже делают своё дело, а то есть убавляют децибелы в их препираниях, но не убирает их полностью. Да и невозможно наверное их убрать. До мирного сосуществования ещё очень далеко, дальше, чем Плутон от Солнца. Джун двигается по дивану в сторону от парня, который рукоплещет вовсю и объясняет, что тот альбом, который они молча слушали час назад до прихода в бар был выпущен в начале двухтысячных. Ну, что за дебил? Он вообще-то был выпущен в две тысячи десятом. И это, блять, большая разница. Она, как будущий режиссёр, лучше знает. Могла промолчать? Да. Промолчала? Естественно нет. Он же не молчал, когда она ошиблась с названием сраного цветка на клумбе.       — На что ты так уставилась? — Ставит свой стакан на стол с грохотом Ацуши.       — Не смотрю я на тебя. — потягивает свой безалкогольный коктейль девушка.       — Тише, она на меня смотрит. — усаживает вскачившего друга Дайки.       — Нет, приглядись. — снова рыпается парень. — Вот опять она это делает. Насмехается. А ведь только у ребят получилось развести их по углам и сменить тему о какой-то ерунде, но и в этой ерунде эти двое не сошлись во мнениях и столкнулись лбами. Музыка, фильмы, одежда, спорт, даже политика. Все мимо. Нет не единого диалога, в котором бы те согласились друг с другом. И вроде бы уже осели и спокойно использовали игнор из своего арсенала, начиная холодную войну, пока Куроко не упомянул о новом кафе, где делают мороженое с йогуртом. Ацуши считал, что это днище, но вот похоже Джун считала, что днище это он, раз так думает.       — Вообще мимо. — облокачивается локтями на стол Джун и Момои спешит через весь зал к ней, чтобы закрыть рот ладонью, ведь прекрасно изучила этот взгляд, там черти пляшут, желая высказаться. — Просто интересно, у тебя правый глаз стал больше из-за мозговой активности или так всегда было?       — Вау. — тянет Куроро. — А вот это было…       — Зря, мать твою! — опережает друга Рето, вставая пред седовласой. — Мы друзья. Сплочение, помнишь?       — Он забыл, как дышать. — подмечает Мидорима, видя, как Мурасакибара краснеет от злости до кончиков ушей. В Ацуши происходит внутренний крик. У него активный выброс адреналина в кровь. Мелкая задница даже с места не встаёт, продолжая разговор с Куроко, который только за сделать вид, что все в норме, ведь он на дух не переносит конфликты. Джун выглядит настолько непринуждённо, что со стороны опять не правильный он, и только. Когда девушка злится, то ее глаза щурятся и голос резче становится, но по прежнему очень сладкий, приторный и, сука, бесящий. Почему никто этого не замечает?       — Она же даже не бухает, смысл ей тут торчать? — плюхается на место под напором друзей Ацуши.       — Она отправит нас по домам. — в сотый раз объясняет Рёто.       — А ты вообще алкоголь не любишь, да? — подсаживается к девушке Акаши.       — Ага. — бросает она взгляд на свой стакан. — Это полезней и со вкусом дыни.       — Зачем тогда в бар идти? — фыркает Ацуши.       — Затем, что такой вкусный только тут делают? — пожимает она плечами.       — Я ещё принесла. — ставит поднос на стол Момои. — Все хорошо? — спрашивает у подруги, которая сидит с Куроко и Акаши, а раньше была ближе к выходу.       — Знаешь, мне все больше и больше нравится здесь. — мило улыбается, склоняя голову в бок Джун.       — Она опять это делает, опять! — обращается к Дайки Мурасакибара.       — По-моему у тебя паранойя. — с умным видом делает вывод его друг.