Необдуманное решение и его последствия (Пока что так)

      Вечер. На часах без десяти восемь.Небо заволокло тёмным полотном, а новолуние тихо светило сквозь облака. На улице уже темно и включились фонари. По дороге шли патрульные выполнявшие свою работу. Сверчки стрекотали за окном. Вокруг всё тихо и спокойно, как и в душах жителей. Лишь сердце великого было в беспорядке. До этого светлая и уютная комната, превратилась в царство бедствий. По кабинету правителя было разбросано куча бумаг. Картина маслом весела под наклоном. На ней изображался всадник на белом, расплывчатом коне, бегущий по бескрайнему, туманному полю. Пламя свечи танцевало в беспокойном танце, то замирая во времени, то затухая на секунду и продолжая танцевать. Свет, непостоянно освещая стены, делал их мрачными и тёмными. Лишь стол оставался неестественно чистым. Это всё было так странно для этого человека, что сейчас сидит на стуле и выжимает сок из стебля цветка, что украшал хрустальный бокал. Волосы оттенка чирок, что принадлежали покровителю, были аккуратно собраны в низкий хвост и лишь волосяная антенка выделялась из причёски. Мужчина расслаблено улыбался бледно-малиновыми губами. Этим человеком являлся Голубой Зонт, правитель тогдашней Зонтопии. Он признан самым хрупким и плаксивым клоном из всех.Хотя теперь его нельзя было назвать клоном, ведь у него образовался свой характер и взгляд на жизнь. Но не суть. Главное то, что не каждый сильный сможет выдержать то, что выдержал он. Он пытался быть, как можно сильнее в глазах сына, мужа, народа и мира в целом. Он привык носить маски. Так сильно, что уже забыл, каково это быть слабым. И сейчас, Зонт держит бокал и жаждет взять свой долгожданный отпуск. Вдруг в дверь постучали три раза. Не дожидаясь ответа в кабинете показалась разноцветная макушка четырнадцати летнего юноши. Пробежавшись глазами по кабинету мальчик заметил обитателя помещения и немного подождав слабым голосом сказал: — Пап? Можно тебя на секунду отвлечь? — Спросил Шигеки неуверенным голосом. всё ещё не смея войти в кабинет — Да… Что-то случилось, милый? не стой в дверях, проходи — С улыбкой на лице ответил Зонтик ставя свой бокал на стол из тёмного дерева. Парень в двери быстро пересёк комнату остановившись напротив родителя. — Так что тебя тревожит? — Можешь ли ты мне пообещать не рассказывать отцу об этом? — Ты можешь высказать всё что у тебя на душе. Ты же знаешь, я всегда тебя поддержу и никому не скажу.- с огромной нежностью сказал старший, смотря в неуверенные глаза подростка, что с напором смотрел на голубой махровый ковёр. — М.Мне страшно за неё… Вдруг она не сможет выдержать и… — Голос предательски дрогнул, а в глазах начала скапливаться влага и размывать взор. Зонт тихо встал из-за стола. Подойдя к Шигеки, он крепко обнял его и начал шептать: — Я тоже боюсь. Мне страшно что я потеряю её.- «Она родилась такой из-за меня. Я и только я виноват в этом. Будь у меня чуточку сильнее здоровье, тогда всё было бы по другому» — Пап, я боюсь. — Признался мальчик, роняя слёзы на тёмную жилетку отца — Всё хорошо, солнце. Всё будут хорошо… — «Ты не представляешь как мне страшно потерять одного из вас. Если с тобой или с ней что-то произойдет то я просто сойду с ума. " Зонтик нежно гладил волосы своего сына — Я… Я просто не хочу принимать это! Я просто хочу верить, что это длинный плохой сон и я скоро проснусь — Подросток крепко сжал своего папу в руках, уже открыто рыдая —Я знаю, милый. Я знаю… — " Я просто хочу взять и забыть это всё. Оказаться в тех временах когда мы были в заперты, в том огромном, бесконечном и тёмном мире»       Как бы он хотел это сказать, но увы не мог. Он должен быть сильным хотя бы сейчас. Ради сына. Зонт упал на колени, продолжая крупно прижимать к себе сына и тихо лить слёзы, пытаясь не показать их. Воздух стал тяжёлым, а слёзы Матери пробирались в глубину мягкого сердца, разрывая его и оставляя шрам. Шигеки сидел в объятиях плачущего отца и сам того не заметив рыдал рядом.В душе скребли кошки. Слёзы одна за другой скатывались с щёк, срываясь на пол и разбиваясь в дребезги. Огонь в свечах вспыхивал и полыхал, освещая всё вокруг себя. А в бокале отражались два силуэта.