Глава 28
Утопая в розах
Одним взмахом ресниц, затем вторым, третьим и... Алтхеа поднялась с кровати. Теплые воспоминания о том, как дорогой человек произнёс её настоящее имя, а ещё тот аромат ирисов, исходивший от волос другого юноши, свели к бессоннице, и невольные навязчивые мысли безжалостно разрушали любое желание погрузиться в сон. Поспешно надев первое попавшееся ей в руки платье, она быстро закрыла крышку сундука и тщательно застегнула все пуговицы на синем плаще, наконец, выйдя из башни на освежающий открытый воздух. Сейчас сны ей были не нужны. Глубокой ночью был слышен только жуткий скрежет ветвей. Она была увлечена ночью, этой яркой луной, освещающей землю даже ярче солнца. В этот день луна поистине стала предвестницей рокового события, озарив ужасающим сиянием, превосходящим даже самые пронзительные фонари. Это было необъяснимо, но в ночь полнолуния у Алтхеи постоянно возникало жуткое ощущение чего-то, тяготившего её сердце. Застыла. Движений нет. И, словно отдернув перед ней занавеску, далеко среди деревьев мелькнула тень. Но что заставило Аелфис последовать за ней? Неослабевающее ли это любопытство или желание убедиться, что все это лишь плод её воображения? «Сегодня такая светлая ночь, что даже зайти в лес не страшно». Она была поражена своей вновь обретённой решимостью и, поспешно натянув капюшон на темную макушку, погналась за тенью, окутанной леденящей тьмой. Время летело незаметно, но память о ней осталась. Всё оставалась, как заветная реликвия прошлого. Сцены из детства, где они невинно передавали улыбки друг другу, задерживались в памяти, безжалостно терзая душу и разрывая саму ткань здравомыслия. У него было бесчисленное множество причин предать их зародившуюся искру. И одна из них — преданность своей нации. Он резко остановил свой стремительный полет, зависнув в воздухе у спокойного пруда. Пробуждая заветные воспоминания, Гидрасаль с нетерпением ожидал момента, когда она впопыхах подбежит к нему. Что случится? Вспомнит ли о нём? Почувствует лишний раз опьяняющий аромат или проклянет, догадавшись, кто за всем этим стоит? Алтхеа осторожно прижала руку к стволу ивы. И прежде чем она успела отдышаться, загадочная тень обернулась. Перед ее глазами проявился силуэт статного черно-фиолетового мужского тела, окутанного искрами, мерцающими в ночи и напоминая ей лепестки фуксии, словно прямо перед ней развернулся Млечный Путь. — Вот мы и встретились… В голосе отозвался меланхоличный оттенок. И вот в свете луны морок рассеялся, явив истинный облик даргкхума: бледно-серую кожу, царственные перламутрово-фиолетовые глаза и заострённые уши, что разрезали прямые волосы цвета ламантинов, едва касающиеся его острых плеч. Юноша пленял и вызывал в санви восхищение своей опасной красотой. Алтхеа не смела больше поддаваться этому колдовству. Она напрягла память, но всё равно не могла вспомнить его. Такое ощущение, будто что-то тайно спрятанное затерялось где-то на дне бесчисленных рек воспоминаний. Но одну вещь она точно не могла упустить из виду: перед ней стояла зловещая тёмная фигура — даргкхум. Тот, чья родословная причастна к уничтожению народа санви. Она свела брови и с молниеносной скоростью бросилась к парню, намереваясь столкнуть его в пруд, чтобы удержать под своим контролем. Но... едва ли она ожидала, что этот незнакомец схватит её за запястья своими руками и притянет к себе, заставив вскинуть голову от неожиданности. Капюшон соскальзывает на изящные плечи. Невероятно опасная близость тел, от которой невозможно дистанцироваться. Его взгляд оставался непреклонным, лишенным каких-либо эмоций, в то время как её изумление читалось сразу же. Её волосы источали свежий холод, неся с собой дразнящий травяной аромат чарующей Омелы. «Как же это было давно… Твой запах, который каждый может учуять по-своему. Но ты почувствовала мой… Он все тот же сейчас? Несмотря ни на что, тебе удалось выжить. Хотя я тщательно проверил воздействие Квилара¹ на организм санви во время его создания. И все же я рад, что ты ещё жива». — Я могу спасти тебя и твоего брата. Всё, что тебе нужно сделать, это бросить принца. — Освободи меня! — Алтхеа издала яростный крик, отчаянно пытаясь выкрутить руки из хватки этих мужских серых ладоней. — Кем бы ты ни был, я никогда, ни при каких обстоятельствах не оставлю Его Высочество! Так что пусти! «Прыткая как раньше». Встретившись с опасностью, целительница ни сразу вспомнила, чему её учил Редмонд. И как только она отвела свои большие пальцы от остальных, крепко сжатых в кулаки, Гидрасаль ослабил хватку, предоставив свободу её рукам, которые она вырвала в тот момент, когда он лукаво ухмыльнулся ей. — Даже если на кону жизнь Эльштара? Неужели этот незрелый мальчишка так важен для тебя, что ты забыла о долге перед своим народом? Девушка раздраженно потерла правое запястье, нарочно избегая смотреть в его сторону: — Может быть, Вы будете любезны представиться, горе спаситель? Зачем прикрываться моим братом! И всё же тот факт, что она не узнала его, пронзил его гордость. — Гидрасаль. И я не думал о подобной подлости. — Действительно? К счастью, я не припоминаю ни одного даргкхума в своём окружении. — Тогда просто вдохни аромат моих волос, госпожа. Он сделал шаг к ней, но целительница оттолкнула его и сжала кулаки, насильно забрасывая расспросами: — Думаешь, я не знаю, что кто-то из ваших сгубил мой народ? — показательно приподняла бровь. — Так что лучше исчезни, если не хочешь, чтобы я сдала тебя властям! — Позволь спросить. Каким? Меридиану аль Тальфидану? Или, может, Кондракару? — Спасибо за предложения. Кондракар узнает об этом первым! Его рот исказился от неконтролируемого смеха, что ещё больше разозлило девушку. — Алтхеа, пришло время оставить позади свои принципы и прислушаться к тем, кто действительно обладает силой восстановить ваше былое величие, освободив вас от влияния иномирцев. То же самое я сказал твоему брату, как ни странно. Он задумчиво поднес указательный палец к губам. — Правда? И это ты, верно? — Конечно, это я. Твой брат со мной заодно, так что можешь передать через меня весточку. — С какой стати мне тебе верить? — Да вы с братом как две капли воды. Даже вопросы у вас неразличимы. — Я сама могу связаться с ним. — Через «Рокар»? Как вижу, это не плодотворный способ. — Откуда ты… — Знаю? Да вот, застал Эльштара в агонии от твоего надоедающего зова, что его раздражал. — Полегче в словах, ладно? — Ох, я не хотел ранить твое нежное сердечко, любовь моя. Неземным жестом он нежно прижал руку к груди, где находилось его сердце, и деликатно поклонился в знак глубокого уважения. — Не смей так ко мне обращаться! Я знать тебя не знаю! — Ещё не поздно вспомнить о нас. Он наклонился к ней, достигнув уровня её глаз, и с кокетливой ухмылкой очаровательно сверкнул зубами. — Каких ещё нас? — Алтхеа скользнула спиной назад. — Не смей появляться вновь! Я разоблачу тебя и в любом случае сдам властям! — Ты готова разжечь войну раньше времени? Какая отважная санви! Ты обязательно должна о нас вспомнить перед смертью! Его тон излучал такую обыденность, как будто он угрожал так всем каждый божий день. — Да ты безумец! — развернувшись, Аелфис умчалась прочь, оставляя после себя призрачный холод. «И всё же ты продолжаешь жить под одной крышей с тем же безумцем, только помладше». С леденящим скрежетом зубов Гидрасаль позволил исцеляющей с ужасом ускользнуть и скрыться за курчавыми листьями ивы. Но его сердце никогда не отпустит её, несмотря ни на что.***
Принц был готов обороняться, но демон в остроконечной шляпе просто отступил в сторону, обнажив того, кто прятался за ним. Принцесса Эйдит величественно вышагивала по влажной земле, придерживая зелёное платье перед собой. С бесстрастием в лице она намеренно раздавила несчастного жука, привлекая внимание принца, который сузил глаза и поморщился в ответ. Как будто этот жест был для него тайной угрозой, скрывающейся в тени. Словно глядя в лицо матери, Фобос всё ещё не мог осознать, что перед ним стоит её двойник. Совершенно другой человек. Но были ли различны их желания? — Сегодня полнолуние. Какая яркая луна, — вскинув голову, Эйдит придержала диадему пальцами, укрепив на голове. — В этот период сила Света настолько сильна, что юный принц должен высвободить свою магическую энергию. — Она посмотрела на него с напускной заботой. — Предупреждаю, как тётушка: если пытаешься подавить её, последствия могут быть ужасными. Разве не чувствуешь, как становится душно? Как каждый глоток воздуха приходится хватать ртом? Слова из её уст, словно клинки, рассекали вуаль тишины. У него было стойкое ощущение опасности, от которого по спине пробегали мурашки. Его пытались загнать в угол, безжалостно подчеркивая недостатки его тела. «Мои руны…» Его сознание затуманилось, и Фобос поморщился, когда ощущение покалывания проползло под поверхностью каждого участка кожи. Не зря он слышит голос исцеляющей — вестника жажды вкусить чудодейственного эликсира жизни. — Разве принц не стал удивительно послушным и не перестал доставлять неприятности, моя дорогая Миранда? Принц осторожно проследил за взглядом женщины и искоса взглянул в грозные, с жутким блеском паучьи глаза, мелькающими между тонкими, редко расположенными по отношению друг к другу соснами. Он оказался окруженным разными тварями со всех сторон, но путь позади него был ничем не ограничен. И все же принц не мог заставить себя бежать как трус. — На этот раз и целительницы нигде нет. А это значит, что я могу сделать тебя совершенно беспомощным. «Чего она тянет? Что задумала? Несмотря на упадок сил и предстоящий приступ, я должен выведать информацию для продвижения своего плана по захвату власти!» Принцесса Эйдит протянула руку, и Охотнику не потребовалось слов, чтобы понять, чего она хочет. Безмолвно он достаёт из-под мантии волшебную цепь, и как только она начинает воспламеняться едким жёлто-зелёным свечением… внезапным рывком Эйдит обматывает дрожащие фиалковым пламенем руки зачарованной цепью и затягивает узел. Каменная гиря из сплава смарагда и жёлтого кристалловируса с шипами по всей поверхности на конце цепи насильственно тянула мальчишеские руки вниз. Уверенная в своем мастерстве аловолосая женщина швыряет другой конец мощной цепи в руки своего прислужника. Пока охотник держит принца на поводке, принцесса железной хваткой руки с силой давит на мальчишеское плечо, заставляя принца встать перед ней на колени. Глухой звук падения эхом разнёсся по воздуху, за которым последовал оглушительный грохот ударившегося о землю тяжелого камня. — Каково это — ощущать себя униженным, беззащитным ребёнком, который борется с прогрессирующим безумием? Эсканор стиснул зубы, борясь с уколом унижения. Он небрежно повёл плечом, сбрасывая ладонь женщины, и откинул голову, чтобы освободиться от прядей, заслонивших его взор. Теперь, пристально глядя ей в кофейные глаза, провоцировал и засмеялся. — Ты забываешь о безумии в своей крови. Новообретённая тетушка. — Зубки прорезались. Может преподать тебе урок? Что-то начинаешь ты не с вопросов. Неуловимым взмахом она достала алую розу из достаточно широкого рукава, быстро подняла руку и задержала благоговейный взгляд, когда цветок вошёл в лунный ореол. — Все мы из рода Эсканор шипучие розы. Красивы снаружи, но безумны внутри. Согласен? Недав и шанса ответить, Эйдит замахнулась и нанесла мальчику удар. С порывистым ветром, что растрепал его платиновые волосы, острые шипы разрезали тонкую кожу, окропляя бледную щёку выступающими каплями ярко-красной крови. Когда лунный свет освещает его лик, густые кровавые капли деликатно падают, впитываясь в чернозём. Она была беспощадна и продолжала увечить его лицо, размахивая розой, как смычком, только не по струнам, а по живому человеку. Однако Фобос молча терпел, подавляя накопившиеся обжигающие слезы. Кожа безжалостно горела, длинные царапины жгло, а магия ускользала из его рук, словно мимолетный сон. Но когда мана устремилась к сердцу, переизбыток темно-лиловых частиц прилипал к мышечному органу, посылая дрожь по его позвоночнику. Спутанная цепь, обвившая его запястья и предназначенная для подавления магии, лишь ускорила ожидаемый им приступ. И принц, задыхаясь, рухнул прямо в грязь. Свернулся клубочком, как беспомощный щенок, жестоко брошенный на произвол судьбы. — Изнеженный. Принцесса Эйдит с небрежным изяществом швырнула к нему в грязь окровавленный стебель с оборванным цветком. С высоты своего роста она наслаждалась ужасно прекрасным видом юного принца. Даже лёжа в грязи с залитым кровью лицом, совершенно обезображенным, он источает свет, купаясь в лунном сиянии и багряных лепестках. — Ты знал, верно? Чувствовал, что идти ко мне опасно, но всё же послушал и пришел. Но у меня действительно хорошее предложение к тебе. Ты должен согласится на мою сделку. — Если и должен, то только себе, — хриплый голос едва вырвался из горла. — Гордец! Весь в мать! Ненасытный до магии! Эйдит приказала арахне распутать цепи и подвесить тело мальчика меж деревьев. Она слышала громоподобный стук его сердца и чувствовала, как это эхо разносится по её собственному телу, понимая, что растущее чувство страха перед ней охватило принца Фобоса. И как только Эсканор обнаружил, что прилип к паутине подобно беспомощной мухе, её пальцы вцепились в его волосы, заставляя племянника поддаться этой настойчивости и запрокинуть голову. — Я предлагаю тебе помощь в совершении переворота. На моей стороне почти вся деревня оборотней. Спешу заверить, что ваша псевдо-реформа была весьма заманчивым предложением для них. А отправить полукровку было весьма удачной затеей. Поэтому, доверяя мне, кланы оборотней решили идти за нами, чтобы вернуть себе равноправное место в Меридиане. Миранда поглядывала на распятого принца и тотчас подхватила разговор, продолжая своей хитрой речью: — Но за всё есть своя цена, — она изящно вернулась в свой человеческий облик и взяла плащ у одного из окружавших её лурденов, скрывая своё обнаженное тело. На первый взгляд Миранда выглядела шестнадцатилетней девочкой-подростком с чёрными как смоль волосами под каре, но… кто знает, сколько та прожила на самом деле. — Мы согласны с вашими предложениями о равноправии, но… только если оборотни получат дворянские титулы согласно иерархии в кланах! Когда-то эта земля принадлежала нам. Наши предки вели свои войны за территорию. И если так хотите мира между расами, то обещайте обеспечить наши интересы. Тогда мы пойдем за Вашим Высочеством и поможем захватить власть. — Спасибо, Миранда. Так вот, добавлю к речи этой милой девочки: только я знаю, как сделать всё гладко на пути к Восхождению Света Меридиана. — Хе-хе! Так Вы уже догадались о моих планах. Похвально! Ведь я собирался предложить то же самое. Вот только никто не смеет выдвигать мне ультиматума! — Юный принц, тебе не кажется, что пора начать бояться? Ты, кажется, забыл, что сейчас твоя жизнь исключительно зависит от моего решения: оставить в своей свите или же прикончить раз и навсегда! — Сдаётся мне, что после свержения сама планируешь стать королевой или, того хуже, моим регентом? А может, и вовсе притвориться моей матушкой? Как тебе такая затея? Да ни за что! Я займу трон! Он пренадлежит мне по праву наследия! Было несложно догадаться, чего хочет эта женщина. Как и он, она не терпит того, когда её угрозы игнорируют! — Ты с рождения был посыпан сахарной пудрой. Пора познать, что такое дёготь, который не отмывается! — Завистливая дрянь! — Фобос с презрением в тусклых глазах плюнул ей в лицо. — Я заставлю тебя покориться и пойти на мои условия. Если добровольно согласиться нет духу. Я сделаю так, что будешь умолять меня привести Алтхею. Ведь ты не намерен умереть от моей руки сегодня? Или намеренно пришел на смерть? «Алтхеа… Как же она права! Я безумно хочу, чтобы Тея появилась… чтобы спасла, как в ту ночь. Я настолько ничтожен, что даже сейчас думаю о тебе. Вместо того чтобы придумать, как освободиться от этой ведьмы и украсть её жизненную силу. Всё же я совершенно не способен выбросить даже малейший магический импульс». Разгневанная женщина срывает с принца бордовый пояс и принимает зазубренный кинжал из коричнево-зелёной ручищи лурдена. Она деликатно разрезает ткань черного котарди² поперёк, не доходя до паховой области, а затем одним движением поддевает ткань остриём и обнажает грудь юнца, а следом… безжалостно вонзает клинок в подключичную область. От острой боли раздался неистовый мальчишеский крик. Зрачки принца сузились. Эйдит вынимает клинок. Смотреть перед собой на женщину, причинившую ему страдания и желающую его смерти, было совершенно невыносимо. Если бы не призрачный лик матери, смог бы он удержаться от дрожи и ужаса? Каким бы гордым ни был принц, его щёки были покрыты слезами, которые свободно катились, заставляя раны на лице щипать, усиливая и без того мучительный дискомфорт. Принц корчился, изо всех сил пытаясь высвободить прилипшие к паутине конечности, отчаянно пробуя вырваться на свободу, но вскоре был дезориентирован. Оставалось лишь повиснуть и истекать кровью. — Я предлагаю в последний раз, — шепчет Эйдит. Её губы приближаются к его уху так близко, что он чувствует их жестокую мягкость. — Окажете ли Вы мне честь присоединиться к моей свите? — как и ожидалось. Вот и издевательская формальность, лишившая принца Фобоса его достоинства. — Наш план будет идти гладко, как по маслу, если присоединишься ко мне, поскольку Вейра безоговорочно доверяет мне. До сих пор чувство вины преследует её, словно тень. Согласно приказу моей сестры, эта земля и поселение оборотней принадлежат мне. Я подобна графине, чье имя никогда не произносится. Я словно призрак, но жива. Противиться не было сил. Он держался, как мог, но время на исходе. Фобос чувствовал, что без Алтхеи долго в сознании не продержится. Ему оставалось согласиться. Принц понял, что может использовать поддержку принцессы Эйдит для достижения своих целей, тайно разрабатывая стратегию: «В любом случае, я не намерен считаться со своей теткой. Я буду использовать её так, что она даже не заметит, как голова слетит с её плеч на моей коронации!» — Будь… по твоему, — прошептал Эсканор. Его верхние веки непроизвольно подёргивались, когда он старался не моргать. — Скажи: «да, тётушка». Спину схватила безудержная дрожь. Принц вымученно прокряхтел: — Да, тётушка… Когда к принцессе Эйдит пришло осознание того, что принц испытывает отчаянную потребность в жизненной энергии, она элегантно сложила руки слева от себя и издала призывной хлопок: — Принесите ему какую-нибудь зверушку, иначе он умрёт, прежде чем мы сможем осуществить переворот.***
Алтхеа всё ещё не была готова ложиться спать. Более того, её охватило царапающее беспокойство. Целительница изящно уселась на мраморную скамью у стен башни, которые были скованны могучими стеблями роз. Переплетя руки, она задумчиво глядела на них. «Алтхеа» Мужской голос в её голове любезно манил прислушаться. Широкая улыбка озарила лик санви, заставив глаза засверкать радостью от пришедшей догадки. Боясь потерять связь, она нетерпеливо схватилась за кристалл на своей голове. Её хватка была крепка: — Насул! Так ты понял? «Можешь звать меня Эльштар, если так будет привычнее. Всё же мы родственники». — Ты всё вспомнил? «По правде говоря, во мне возникают фрагменты воспоминаний, но... Думаю, мои воспоминания остаются запечатанными». — Я тоже пришла к такому же выводу, но… Прости, если это прозвучит невежливо: ты в сговоре с Гидрасалем? «Так он приходил и к тебе?» — Недавно я разговаривала с ним, и он сказал, что вы заодно. И ты принял его помощь, чтобы вернуть былую в-власть. Дрожь в голосе свидетель её волнения. «Это правда. Я чувствую, что Тальфидан манипулирует мной так же, как тобой, Меридиан. Они играют нашими жизнями. Сестра, если мы родня, я хочу всё с тобой обсудить». — Хочешь совершить государственную измену? Это тебе предложил Гидрасаль? Этот даргкхум — хитрый лис! Я уверена, он никогда не выдаст себя и выберет своей мишенью кого-нибудь другого! Так его род поступил с нами, прикрываясь происками тальфиданцев! Разве ты не можешь заглянуть глубже и различить его истинную личность за беззаботным видом? «Алтхеа, я не знаю, что сказать. Толком, не вернув память, все решения ускользают от меня, как неуловимые бабочки». — Я понимаю тебя. Братец, если ты мне веришь, прекрати любое общение с даргкхумом. Кем бы он ни был, он соучастник в уничтожении нашего народа. Даргкхумы сделали нас безгласными сиротами. Я же предлагаю нам воссоединиться. «Откуда такая уверенность?» — Верь мне. Просто я так чувствую. «Что ты предлагаешь, сестрица?» — выйдя из глубины неизвестности, он произнес эти слова с напряженным беспокойством. — «Извини я ещё не привык быть таким неформальным». — Как и я. Оба разразились смехом. — Так вот, я возлагаю на тебя надежду. Только действуя вместе, мы сможем понять планы короля Селеницереуса. Предлагаю тебе стать тайным шпионом на Тальфидане. Раскрой королевскую стратегию в отношении Меридиана, но действуй осторожно. По ту сторону рокара Эльштара поглощали сомнения. Чем дальше он продвигался, тем сложнее было сохранить свои действия в секрете: «Считаешь ли ты теперь Меридиан своим домом?» — Скорее всего, убежищем… Хотя я обману, если отвечу так… Возможно, Меридиан стал моим вторым дом. «То есть ты не заинтересована в возрождении нашей планеты?» — Я считаю, что сейчас бесполезно об этом размышлять. Если Гидрасаль тебе это предложил, то только для того, чтобы заинтересовать и подчинить своей воле. Кто знает, что за интриги он плетет, чтобы подставить нас обоих! «Необъяснимое чувство духовного родства заставляет меня довериться тебе. Я согласен». Ничто не предвещало беды, но, устремив взгляд вдаль, Алтхеа заметила шатающееся тело. В лунном свете мерцают пряди белоснежных волос... несомненно, это принц Фобос! Дрожащими руками она нервно теребит камень рокара, пытаясь собраться с мыслями: — Я свяжусь с тобой позже, — она резко разорвала связь, создав помехи. Не раздумывая, Алтхеа поднялась со скамьи и помчалась к Фобосу. Принц повалился на четвереньки, когда она встала рядом с ним и крепко ухватилась за его плечо: — Что с тобой? Почему ты не в Башне? Кто? Кто это сделал? Принц задумался. Должен ли он раскрыть ей правду или сплести паутину лжи? Волосы скрывали выражение его лица. Молча она протянула руку помощи, чтобы помочь ему подняться на ноги. И как раз в тот момент, когда принц вытянулся вперёд, снова собираясь упасть, девушка схватила его за запястье. Оставаясь в этом положении, страх заставил её зрачки сузиться от замеченной колото-резаной раны у плеча и… лёгкая дрожь пробежалась по позвоночнику, как по клавишам аккордеона. — О, Аелфис! Я сейчас же помогу. Приляг. Алтхеа осторожно уложила его на землю возле заросших кустарников дикой малины. Не было времени ужасаться его изувеченным лицом. Она села на колени и сложила руки куполом поверх кровоточащей раны. Мерцающий лазурный свет прокрался в каждую клеточку его тела, восстанавливая мышечную ткань, и заметно регенерирует кожу. Фобос почувствовал, как ему стало легче дышать. Его ресницы периодически трепетали, а перед мыльным взором всё шаталось. — Тея… это ты? — Конечно, я! Как ты себя чувствуешь сейчас? — Вполне сносно… Санви схватила его руку и поднесла к своей щеке, заливаясь безудержными слезами. Почувствовав, как обжигающие слёзы стекают по его ладони, принц поднялся и крепко обнял её, не желая отпускать. — Прости, что я в очередной раз заставил лить по мне слёзы. — Мне страшно спрашивать о том, что произошло. — И я тебе не скажу. — Но я должна знать. «Нет. Ты не должна знать о моих планах... Чтобы оградить тебя от правды, я никогда не раскрою того, что собираюсь совершить». — Не спрашивай, пожалуйста. В его голосе проскальзывала ненависть к кому-то и отвращение к самому себе. Алтхеа вздохнула, поняв, что ничего выудить у неё не получится, и, нежно поглаживая принца по спине, схватила его за плечи и легонько оттолкнула от себя. — Нам стоит восстановить твоё прекрасное лицо, — Аелфис подносит указательный палец к его лицу и приподнимает заостренный подбородок, повелевая взглянуть ей в глаза. В его болотных очах она уловила смесь ожидания и тоски. — Ч-чего же ты ждёшь? Исцеляющая нежно улыбнулась его нетерпению и положила руки на щёки. А Фобос упивался её целительной силой, согревающей его, как чашка горячего молока с мёдом в зимнюю стужу. Как только все царапины затянулись, Фобос, предвидя, что девушка вот-вот отдёрнет руки, сдержал своё желание удовлетворить себя магией по полной. Вместо этого он нежно и с благодарностью взял её за запястье и с любовью прижался губами к ладони Алтхеи, нежно касаясь ими её кожи. — Твои руки — золотые сокровища. Исцеляющее прикосновение. Нежные и такие заботливые руки… — Прекрати! Ты меня смущаешь, маленький нарушитель спокойствия! Алтхеа осторожно вытянула свою ладонь из его хватки и, деликатно сняв плащ, окутала его плечи теплыми объятиями фланелевой полушерстяной ткани. — Простудишься ещё будучи почти раздетым. — Моя заботливая чародейка, — принц Фобос очаровательно улыбнулся, туго затягивая плащ и вдыхая аромат, исходящий от накидки, впитавшей в себя тепло её тела. — Идти сможешь? — Нет. Алтхеа изящно опустилась на корточки, подставив спину: — Хотите прокатиться? Не упустите свою возможность, воспользуйтесь этим эксклюзивным предложением! — Последний раз ты катала меня так, когда я был маленьким, беззаботным девятилетним ребёнком. — Но ты ещё не перепрыгнул порог взрослости. — Лучше молчи, — прошипел принц. — Вот почему это эксклюзив! Принц усмехнулся и сказал: — Думаешь, я бы отказался из приличия? — тон Эсканора приобрёл знакомое ехидство. — Ни за что! — его руки обвили её шею, как будто он претендовал на неё, как на свою собственность. Алтхеа с нежной заботой обхватила его ноги и быстрым движением поднялась. Сгорбившись и шаркая по влажной траве, как старушка с мешком на горбу, она развлекала его какими-то неизвестными ему сказками и всё время любовалась сияющей луной. Фобос внимательно слушал и непроизвольно клевал носом, когда сон начал проникать в чертоги его сознания. И все же капризный принц напряг мышцы и подтянулся, ещё крепче сжав её шею. Фобос желал ощутить её тепло всем своим существом. Аелфис подошла к скамье и опустила его. Фобос лениво зевнул в ладонь и с мечтательным взглядом уселся на скамейку. — Ты же не собираешься спать на улице? Эсканор схватил её за руку и притянул, призывая сесть на край. Алтхеа, ошеломленная неожиданным поворотом событий, грациозно рухнула на твёрдую поверхность, издав вопль агонии. — Можно мне поспать на твоих коленях? — Что ты… Её правая рука повисла в воздухе, а левая осталась лежать на коленях, когда принц придвинулся к ней. Он и не думал о разрешении. Фобос пристально смотрел на неё, как озорной котёнок, собирающийся прыгнуть на колени хозяйки, и ждал момента, когда та уберёт свои руки. Фобос тут же повернулся спиной и небрежно закинул ноги на скамейку, а затем опустил светлую голову на её мягкие коленки. — И зачем спрашивать, если все равно делаешь по-своему? — Для приличия, — принц с улыбкой закрыл глаза. — Вот как? Алтхеа мягко растянула малиновые губы в улыбке и стала плавно поглаживать мальчишку по голове, тщательно массируя подушечками пальцев кожу у корней его волос, заставляя принца Фобоса нежиться и «мурлыкать» от удовольствия. Тёмно-русые волнистые локоны ниспадали так близко к его прямому носу, прилипая, точно лепестки, несущие в себе сокрытый аромат. Обостренное обоняние в полнолуние заставило Эсканора еще раз уловить запах её волос, и в этот самый момент он опьянел, полностью утопая в вихре различных ароматов роз.