***
С того самого сакрально момента «нового рождения», Синдрагоса не могла насытиться вновь нахлынувшими нескончаемым потоком некогда забытыми чувствами и эмоциями. Казалось бы, что кроме вечного гнева и застарелой фантомной агонии она может ощущать, превратившись в порождение магии смерти и тьмы? Но время шло, а вместе с ним, уносилась назад, словно песок ветрами пустыни, боль от предательства того, кого она некогда любила. Разум летящего высоко в небесах, намного выше птиц, дракона, мягко коснулась сила её благодетеля и освободителя. Того, кто силой вырвал ее из оков вечных мук, вдыхая жизнь в сухие кости, исцеляя душу и разум, нежно и аккуратно, будто возлюбленный или родитель, снимая с синего дракона пелену безумия и жажды мести. Впервые открыв глаза, Синдрагоса вновь увидела бескрайнее, голубое и манящее небо. Впервые за тысячелетия, она не ощущала пронизывающего холода и самое главное — одиночества. В укромном уголке её разума навечно осталась частичка того, кто был повинен во спасении. Её спасении. Ощущение полета окончательно умиротворило бушующий ураган внутри синего дракона, давая шанс взглянуть на всю ситуацию трезво. Незримая нить, связующая ее с неизвестным, но могущественным существом, вела Синдрагосу в нужное для получения ответов направление. С каждым взмахом гигантских крыльев миниатюрная точка на горизонте становилась все ближе, постепенно увеличиваясь в размерах. От острого глаза дракона не укрылся чудной на вид доспех и изливающие из себя излишки «смерти» артефакты, коих у благодетеля было всего два. С грацией, недоступной даже самым породистым грифонам, королева синей стаи мягко приземлилась наземь, сверху вниз смотря на закованную в металл фигуру. В ее голове роилось неисчислимое множество вопросов, начиная с самого актуального — зачем, и заканчивая желанием узнать о судьбе своего рода. Она не знала, сколько лет прошло с ее смерти, но кардинально изменившиеся потоки мировой магии давали ответ — миллениумы. Синее пламя в глазницах стало ярче, «фокусируясь» на воине, полностью игнорируя парящий скелет и отряд мертвецов и магически одаренных, направившийся к месту её «захоронения». Тихий неразборчивый шепот в ее голове становился все громче, отчётливее и понятнее. Душу Синдрагосы, казалось, обняли гигантские руки, даруя забытое давным-давно тепло. Огромный череп, ведомый интересом и зарождающимся в разуме непонятным инстинктивным желанием, опустился на один уровень с воином. Пылающие тем же морозным и мертвенно синим пламенем глаза смотрели прямо в ее глазницы. Рука со снятой перчаткой из кожи неизвестного существа потянулась к кончику носа дракона. Синдрагоса вздрогнула, стоило теплой и мягкой коже живого, коснуться ее костей. Осознание ударило сильнее демонической дубины. В тот самый миг, когда она ощутила Его, в тот самый, затянувшийся на целую вечность миг, бывшая когда-то королевой синей стаи приняла судьбоносное для себя решение — она посвятит себя тому, кто вытащил ее из бездны забвения и ямы безумия, кто даровал свободу и отдал частичку себя ради её жизни. Душа и тело были отданы Ему, тому, кто — как сама Синдрагоса осознает всем своим нутром, как подсказывает легендарное драконье чутье — никогда не предаст, не отвернётся и будет рядом. И она никогда не пожалеет об этом, ведь это — её желание и её воля. Ныне же, наблюдая с небес за битвой некогда единого, но ныне раздробленного народа, дракон, сопровождаемая дарованной ей свитой, летела исполнять волю своего повелителя, расставляя на городских стенах артефакты, зачарованные для создания непроницаемого купола, не позволяющего магическим потокам внутри, прорваться наружу и оповестить весь мир о происходящем действии. Никто и ничто, не обладающее нужными умениями и знаниями, помогающими обойти изощрённое порождение гения Кориалстраза, не способен даже взглянуть или телепортироваться под невидимую и не осязаемую границу. Летящие рядом защитным строем ледяные драконы набрасываются на подобравшихся слишком близко акиров, разрывая тех острыми когтями и клыками, замораживая дыханием и обращая в прах тьмой. Все секреты магии, которые Синдрагоса узнала тысячи лет назад от своего мужа-предателя Малигоса, были переданы её повелителю, увеличивая и его без того немалую мощь и углубляя понимание окружающего мира. Она обучала каждого ставшего под ее крыло дракона, требуя даже от детенышей полного понимания творимых заклинаний, ведь от этого зависело будущее её Короля, которому она присягнула на верность. И вот, последний обелиск-артефакт установлен. Круг вокруг Ан’киража замкнулся, отрезая древнее королевство от окружающего мира. Никто ныне не помешает верным воинам Плети вершить волю Короля Мертвых. Ведомые своей королевой ледяные драконы спикировали на копошащихся внизу акиров, выдыхая ледяные ветра Нордскола на все живое, замораживая во льдах души своих врагов.***
Битва за Ан’кираж была долгой и жестокой. Защитники, ведомые Древним Богом, не желали отдавать и пяди принадлежащей им по праву земли, нападающие же, ведомые Королем Мертвых, лишенные страха и жалости, использующие самые действенные тактики войны против арахнидов, планомерно двигались вглубь города. Песок под их лапами превратился в мерзкую грязь, смешавшись с внутренностями акиров и нерубов, чьи покрытые хитином тела хрустели под лапами враждующих. Драконы уже давно очистили небо, грозно наблюдая за происходящим на узких улицах, редко, но в нужные моменты, уничтожая магией целые отряды противника, защищая свои войска. Чума поднимала наиболее целые тела, пополняя войско мертвых, и без того, не испытывающее проблем с численностью. Вошедшие в самом конце на безопасные и зачищенные улицы некроманты уже принялись творить ритуалы, сращивая тела десятков павших в единое целое, поднимая под знамена Плети больше поганищ. Никто и ничто не будет потрачено впустую. Происходящее в городе больше походило на бойню, жертвой которой стала древняя, но жаждущая крови раса. Барьер исправно искажал пространство, не давая выделяемой в огромных количествах энергии смерти рассеяться, упрощая некромантам ритуалы и блокируя работу сферы-артефакта одного очень любопытного, но осторожного мага, напряженно застывшего в ожидании в крепости Кенария, всем своим видом нервируя окружающих воинов, напряжение которых и так было на пределе. Но ничто не вечно и воины плети под предводительством Ануб’арака закончили разрывать на части всех акиров, охраняющих врата в Храм К’туна, в насмешку ставший божеству тюрьмой. Проломанная в монументальных вратах брешь позволила порождению Бездны расширить сферу своего влияния, но все еще блокировала выход, о чем говорили древние руны Титанов, светящиеся арканой почти так же интенсивно, как и тысячи лет назад. Будь у насекомых лишние пять-семь лет, свобода их повелителя была бы осязаема и будущее безоблачно. Но у судьбы были иные планы. Пространство перед застывшей армией смерти искажается, являя одного из зачинщиков ныне происходящего. Черный доспех, выкованный из пропитанной смертью крови Йогг-Сарона, помогал магу игнорировать сладкие речи бога, магия, текущая в его душе и жилах, укрепляла волю, позволяя держать стальной хваткой каждого из присутствующих мертвецов, отрезая тех от тлетворного шепота пленника титанов. Воздев руки к небесам, некромант, принялся творить одно из самых омерзительных заклинаний материальной вселенной — магию жатвы душ и заключения тех в Ледяной скорби. Множество акиров, павших в неравной битве не возжелали отправиться на перерождение, оставшись верными даже после смерти своему создателю, ревностно нападая на любого, до кого могли добраться их призрачные клешни и жвалы. К их великому сожалению, маг именно этого и ожидал, зная истовое желание творений древнего защищать своего «отца», даже после смерти. Души тысяч павших акиров устремились к парящему над землей клинку, создавая вокруг него вихрь энергий, завывающий хором огромного числа неупокоенных. Пусть среди них было непозволительно мало магов, но число простых солдат нивелировало этот «недостаток». К тому же, Менетил уже знал, как он потратит новообретенный океан магии. С губ некроманта сорвалась первая строка длинного заклинания, являющегося лишь началом и ключом, запускающим разработанный Артасом ритуал, питать который и должны души акиров. Породить столь сложный и одновременно простой в понимании ритуал, маг смог только объединив разумы множества магов, как людей, так и нерубов, используя полученные вычислительные мощности и тратя каждую свободную секунду на разработки. И именно число доступных единовременно разумов стало ключевым моментом, ускоряющим исследования во множество раз, пусть и оставляя после себя неприятное «послевкусие» чудовищной головной боли. Разум Менетила попросту не привык к подобным объёмам информации. Пространство вокруг задребезжало словно стекло, искажалось от сдерживаемой мощи преобразовывающихся в энергию душ, стонало, агонизируя в ожидании развязки. Изучение языка титанов Лана’тель не прошло даром. Знание начертанных на стенах тюрьмы письмен помогло в реальном времени, используя все то же объединение разумов, просчитать возможные варианты изменения условий содержания пленника и приступить к их воплощению, тратя на это всю преобразованную энергию. Само время обернулось вспять для древних камней. Испещренные трещинами стены обрели прежнюю прочность, некоторая часть зачарований, начавшая истощаться, вновь наполнилась силой, и главное, но не первостепенное — пространство-время для тюрьмы было искажено, отрезано от окружающей материальной вселенной, не давая богу попасть даже в родное измерение Бездны (или по другому Пустоты) куда его душа должна отправиться после смерти физической оболочки. Условия содержания также были изменены. Ныне стены не просто сдерживали немалую силу древнего, но высасывали её с помощью зачарований альтернативных протоколов безопасности, учтенных самими Титанами и вплетенными в стены темницы. Каждая крупица довольно быстро вытекающей из монстра магии уходила на укрепление защиты и уплотнения «герметичности» обновленной тюрьмы, что заработала на полную мощь. Годы спустя, когда древнее чудовище будет ослаблено достаточно сильно, Менетил вернётся, чтобы закончить начатое и навеки уничтожить творение Повелителей бездны. Но сейчас, когда вся ментальная мощь, обрушившаяся на одного единственного некроманта, являющегося центром и связующим звеном всей организации Плети, наконец спала, исчез навязчивый, но чертовcки приятный голос К’туна, Артас мог выдохнуть спокойно. Кровь текла из его носа, глаз и ушей. Напряжение от проведения ритуала, провести который мог только он, как самый сильный и умелый, сделало своё дело, разрушая, потоком пропускаемой единовременно через тело энергии, внутренние органы. Благо опыт нахождения на границе между материальной и нет вселенными у него был, а магия крови исправно лечила любые повреждения, запуская сердце, тут же начавшее качать кровь по венам и артериям. Жизнь вновь вернулась в его умершее на несколько секунд тело, еще раз доказывая силу и мастерство повелителя Плети. Убрав магией кровь, Король Лич приказал войскам рассредоточиться по Силитусу и Танарису, находя любые следы и остатки акиров, требуя их немедленного уничтожения. Никто не должен даже помыслить о том, чтобы подойти к развалинам древнего королевства. Ни у кого не должно остаться и тени мысли о попытке проникнуть за стены города. Ведь пока Древний Бог жив, шансы на подчинение смертных никогда не будут равны нулю. Сам же некромант, отмахнувшись от назойливого и нудного голоса Кел’тузада, в ультимативном порядке требующего королю отдохнуть, направился порталом в лаборатории Азжол-Неруба, проверять работу, проведенную Иллиданом на поприще убиения демонов, и тренировки отданных ему на растерзание эльфов. Отдых для него закончился, вся работа слуг требует присмотра. Особенно проведенная Кел’тузадом в Ульдуаре, где своего часа ждет очередной древний как мир монстр.***
Взмахнувшая крыльями Синдрагоса взмыла ввысь, оставляя подчиненных ей драконов в пустыне и делегируя полномочия их контроля Ануб’араку, тут же принявшемуся распределять ящеров по всей пустыне, в точки, где, по его мнению, могли остаться миниатюрные ульи и недобитки. Сама же дракон, не желая перемещаться в Цитадель порталом, решила потратить время, но достичь цели простым полетом, прочищая мысли бьющим в морду соленым океанским ветром. Она помнила легенды о заключённых в темницы титанов монстрах, помнила рассказы об их силе и помнила причины, из-за которых древних нельзя было безопасно уничтожить. Из-за такой «ошибки», совершенной первым титаном Аман’тулом, Азерот обзавелся Источником Вечности, ныне разрушенным глупостью смертных. Зияющая рана на теле планеты, извергающая из себя океаны магии, не желала зарастать, пугая титанов, заставляя каждого из них лично спуститься на поверхность и потратить частичку силы, дабы создать инструменты для более тонкого «удаления раковых опухолей». Так появились на свет Хранители, обладающие силами менять мир в угоду создателям. Каждый получил в услужение армии каменных существ, верных и исполнительных. Тогда и началась война за Азерот, результатом которой стало заточение трех из четырех богов в тюрьмы. Последнего, вырванного из земли И’Шараджа, разделили на части, пряча на покрытом туманами континенте. Титаны и их слуги не смогли найти способ уничтожить погрузивших свои щупальца в мир слишком глубоко Богов, опасаясь за целостность и будущее Азерота, потому, решили изучить порождения Бездны, дабы найти слабости и понять механизмы их работы, дабы в будущем безопасно очистить планету от зла. Каковы были результаты? Неизвестно, ибо все они сокрыты в заблокированной лаборатории Ульдир, вход в которую закрыт даже для Хранителей. Какие тайны скрываются за монументальными стенами темницы титанов, им еще предстояло узнать. Возможно, они смогут найти способ уничтожить Древних без вреда окружающей действительности. Синдрагоса фыркнула, вспоминая, как ей все это поведала её сестра Алекстраза. Сколько прошло лет, но она до сих пор не знала, как относиться к своим бывшим сородичам, так и не пришедшим на ее предсмертный зов. Ни Красный аспект, ни Зеленый, никто не слышал… Даже находясь на Драконьем Погосте, в непосредственной близости… Тысячи лет! Громогласный рык разнёсся на многие мили над казавшейся бесконечной водной гладью океана, пугая всю живность. Душа Синдрагосы жаждала мести не только предателю-мужу, но и тем, кого ранее считала не просто друзьями, но семьей. Мягкое касание Повелителя успокоило ее разбушевавшиеся чувства, пришедшее следом эхо эмоций, расслабило разум дракона, даруя то, чего она была лишена, лишний раз, подтверждая правильность принятого ранее решения служения. Бывшая королева уже поведала все, что знала о Богах и Титанах, лабораториях и иных скрытых от смертных местах созданных порождениями Порядка. Она знала, что благодаря её словам Повелитель принял правильное решение и запечатал К’туна. Именно из-за её речей планы были подкорректированы и улучшены, минимизируя риски не только для него самого, но и Азерота. Довольно рыкнувшая Синдрагоса поднялась выше над водной гладью, игнорируя гребень гигантского подводного монстра, поднявшийся над поверхностью, пропуская мимо себя взгляд его пылающих оранжевых глаз и трепещущих щупалец. Сейчас не до битв, особенно не на своей территории. Сконцентрировав магию в крыльях, взмахивая ими с достаточной силой, дракон развил колоссальную скорость, скрываясь от разумного и изучающего взгляда глубинного чудища.***
Крепость Кенария уже который час была погружена в напряжённую тишину. Каждый воин, друид и маг молча наблюдал за горизонтом, силясь увидеть приближение противника. Разносившийся по пустыне ветром смрад разложения не внушал оптимизма, а разведка ульев с помощью артефакта заставила Ронина сглотнуть. Не каждый день можно было увидеть войну насекомых. За какие-то считанные часы все самые большие ульи были уничтожены, и неизвестная армия двинулась дальше, вглубь пустыни, туда, куда никакой здравомыслящий человек никогда бы не сунулся. Волшебник наблюдал за ними, используя все доступные уловки, чтобы скрыть наблюдение магией и не выдать себя, опасаясь, что заметившие его монстры, могут прийти к крепости и покарать любопытного. И пусть он знал, что достаточно силен, чтобы уничтожить немалую часть простых жуков, остатки которых добьют стражи крепости, но открывшаяся далее перспектива потушила пламя его уверенности. Мало было объединения армий, так магии нерубов — а не узнать их он не мог — принялись уверенно поднимать мертвецов в усиление. — Как скоро прибудет подкрепление? — неуверенно обратилась к капитану Вериса, видя через тот же артефакт за разворачивающейся у гигантских стен Ан’киража возней. — В течение суток основные силы… — сердце капитана было готово выпрыгнуть из груди. — Но первый друид Малфурион уже должен собрать часть «братьев» и перенестись сюда, вместе с десятком жриц Элуны и Стражей. — Успеют. — кивнула сама себе эльфийка, прикидывая возможную скорость передвижения полчищ насекомых по пустыне. Внезапно картинка пропала, оставляя первые лица крепости в напряжённом неведении. — Ронин. — выдавила Ветрокрылая. — В чем дело? — Что-то, кажется какой-то барьер, мешает видеть. — сдвинул брови маг, вспоминая уроки Краса, ощущая в барьере «почерк» учителя. Но, к сожалению, его сложность была в разы выше, чем при нем делал учитель, потому, все попытки не увенчались успехом. — И-и-и, мы слепы. — прикрыл глаза задумавшись маг, отодвигая ставший бесполезным артефакт. — Что нам предпринять? — спросила его жена. — Ничего отличного. Сообщим в Дарнас и Альянс. — ответил за Ронина капитан, вставая со своего места. — Делаем все по инструкции и продолжаем дежурства, готовясь к худшему. Подкрепления должны скоро прийти. — эльф кивнув, скрылся за дверью, оставляя пару наедине друг с другом. — Ну, он прав. — пожал плечами маг мужчина. — Я сообщу о новых обстоятельствах в Даларан. Они в Дарнас. Делаем все как раньше. — Ты как-то слишком спокоен. — взгляд Верисы был подобен ножу, пытающему вскрыть закованного в латы рыцаря. — О? — «очнулся» маг, наконец, фокусируясь на вздохнувшей жене. — Нет-нет. Просто вспоминаю, где же я мог видеть одного очень большого неруба, идущего в авангарде. Может, рассказал кто? — Ты про того гиганта с сине-зеленым хитином? — кивок. — Может, кто во время обучения описал встречу? — Возможно… Время шло, все донесения были получены и вручены в руки власть имущим, оставляя жителям крепости лишь один возможный вариант — продолжение службы и ожидание. Укрепивший стены и создавший ловушки на подходе к крепости Ронин присел отдохнуть, наблюдая с высоты укреплений за окружающим пейзажем. Казалось само время застыло, будто в янтаре. Стихли разговоры, и лишь шуршание одежд, лязг металла с тихим шепотом нарушали напряжённый покой. — Где же подкрепление? — скрежетал зубами капитан. Неожиданная вспышка арканы всполошила всех и лишь Ронин, быстро узнавший заклинание, выкрикнул приказ опустить оружие. Вышедший из портала эльф Кель’таласа быстро понял причины поднявшегося ропота и, понятливо кивнув, быстро подошел к капитану и магам. — Халдар, гонец короля Анастериана прибыл с донесением. — обозначил поклон эльф. — Согласно принятому в ходе совещания глав Альянса решению, — капитан крепости почему-то уже не хотел ничего знать. — Крепость Кенария будет доукомплектована в течении следующей недели, для поддержания стабильности в регионе. В последующем, расположенный здесь гарнизон будет сокращен… — Что?! — взвыл белугой капитан. — У нас тут нерубы на акиров войной пошли! Демоны вас полюби! Какое, в бездну, «сокращение»?! — Согласно донесениям полученным главой Альянса — королем Ариусом Менетилом, — продолжил, игнорируя вспышку эмоций эльф, — Угроза со стороны арахнидов в Силитусе была устранена, — кто-то в слушающей толпе подавился воздухом. — Весь следующий год территории Силитуса и Танариса будут патрулировать силы второго принца Лордерона — Артаса Менетила, вычищая юг Калимдора от остатков вражеских сил. Гонец замолчал, ожидая ответной реакции, которая не заставила себя долго ждать. Народ, столпившийся вокруг него массово выдохнул, расслабляясь и радуясь тому, что воевать с полчищами арахнидов не потребуется, и они смогут скоро вернуться домой, или, если не повезет, расквартироваться в иных крепостях, во всяком случае, это лучше, чем дежурство в пустыне. — Хвала Элуне. — прикрыл глаза капитан, внутренне костеря гонца и желая испепелить его из-за способа подачи информации. — Не мог сказать это с самого начала?! — рявкнул он так громко, что веселящийся народ струхнул и вытянулся по струнке. — Прошу прощения. — эльф поклонился, хотя всем было ясно, что ему было индифферентно. — А что за «силы принца Артаса»? — спросил Ронин, припоминая рассказы воевавших на горе Хиджал магов. — Никак не могу знать. — встретился взглядом с магом эльф. «Стоп! — мысленно крикнул рыжий волшебник. — Гигантский неруб с сине-зеленой броней… Нерубы-маги поднимающее мертвецов…» — брови Ронина поползли вверх. Он начинал понимать, что на самом деле произошло в пустыне, и кто, возможно, инициировал атаку. Но подобные мысли требовали подтверждения. Гонец попрощался, вручая письменные копии приказов капитану, и скрылся в зеве портала. — Дорогая. — прошептал жене ученик Краса. — Как только вернемся домой, нам нужно будет узнать побольше о суженом твоей сестры. — У-угу… — все еще переваривая новую информацию, выдавила Вериса. — Я обязательно спрошу Сильвану.