Чёрная полоса

      В ярко васильковых глазах был виден силуэт парня, который освещала ярко-белая, полная луна. Сильные руки взяли девушку в свою власть, не позволяя отдавать её никому, а тело будоражило от каждого, даже малейшего прикосновения блондина.       — Адриан… — прошептала брюнетка, когда тот схватил её запястья и поднял над головой. Казалось, будто она собиралась вырываться из крепкой хватки мужчины и сбежать, но ведь нет… Сладкое чувство атаковало всё тело, и беспомощная девушка лишь извивалась от неудовлетворённости в своих желаниях.       Блондин продолжал придерживать руки супруги, также плотно прижимая её к стене. Губы медленно метнулись к нежной молочной шее, а с губ брюнетки, снова вырвались протяжные сладкие стоны, что так возбуждали самого парня. Сейчас он не хотел думать зачем ему это, ведь всё не так правильно, как казалось и как хотелось…       Именно в эту секунду, брали власть, инстинкты, и они совсем не были порядочными.       Опускаясь всё ниже, зеленоглазый перешёл к закрытой груди Дюпен-Чен. Тело ломило от сладкой истомы, а по лбу девушки скатилась, очередная маленькая капелька пота. Напряжение между ними росло с каждой секундой.       — Чего ты ждёшь?.. — медленно произнесла она, а глаза перевела на тонкую ткань платья, что мешало всему происходящему.       Уперев Маринетт сильнее к стене, руки опустились ниже, на секунду отпуская запястья девушки. Платье мигом полетело в конец комнаты, а голубые глаза засветились красным пламенем.       Брюнетка прислонилась покусанными от поцелуев губами, к красному уху парня и тихо прошептала:       — Можно… мне? — глаза невольно поднялись на грудь девушки.       — Д-да, — голос отдавал сильной хрипотой от наслаждения, но казалось оно того стоило.       Повалив блондина на кровать, девушка уселась сверху. Раздвинув ноги достаточно широко, она немного потёрлась о твёрдый бугор на его брюках. От наслаждения зеленоглазый откинул голову.       Немного набирая темп, брюнетка расстегнула застёжку бюстгальтера, а после взяла руки тяжело дышавшего парня и положила на свою мягкую грудь. Откинувшись в удовольствие, она зашипела. В долю секунды, Маринетт нагнулась к Агресту. Пройдясь мокрым языком вниз по торсу, она опускалась всё ниже и ниже, медленно доходя до ширинки. Небрежно сняв мешающий атрибут одежды, трясущими руками, она взглянула на блондина.       Глаза горели страстью, которую брюнетка разожгла в нём. Снова сев сверху, она потёрлась об него. В ответ послышалось тяжёлое шипение.       Отодвинув промокшую, тонкую ткань белья девушки, блондин вошёл. Слабый крик эхом отдавался в голове, казалось, даже не собираясь прекращать. Руки парня опустились на бёдра брюнетки, придерживая её с каждым толчком.       Темп набрался всё быстрее, а по комнате каждую секунду раздавались неприличные шлепки или стоны голубоглазой. Та не прекращала действия, а лишь временами придерживала или сминала свою грудь.       Тот самый пик наслаждения охватил обоих одновременно, доставляя паре неимоверное удовольствие. Ещё около минуты она оставалась на парне, а после полного расслабления легла на тяжело дышащую грудь блондина. В ответ он лишь приобнял её не замечая, как брюнетка медленно засыпает, а в голове у зеленоглазого стояли лишь тревожные для него вопросы…

***

      Голубые глаза томно открылись в доме шатенки. Немного привстав с кровати, та взглянула в зеркало. Тёмные круги под глазами, ободранные колени, запутанные клочки волос. Картина заставляла желать лучшего. Девушка пыталась прийти в себя, но всё было напрасно, в голове путались все мысли и последние события.       Из уголка метнулась Тикки, подойдя ближе к хозяйке и погладив её аккуратный носик, она прошептала:       — Ты как?       — Я… — слова будто застряли в горле, а говорить было сложно. Горло безумно болело, кажется эта была простуда. — Мне… плохо Тикк, — слова отдавали большой охриплостью и сухим кашлем. Малышка подлетела к хозяйке и сочувственно погладила ту, за мизинчик.       — Спокойно Мари, нам нужна Алья! — кое-как кивнув брюнетка подошла к двери, дёрнув за ручку, дверь со скрипом открылась. Гостевая комната почти сразу вела на кухню, поэтому девушка сразу заметила шатенку. Сил, чтобы идти совсем не было.       — Аль… — хрипло прошептала голубоглазая.       Мулатка не сразу поняла, что за звук она услышала. Сначала ей и вовсе показалось, что просто что-то причудилось, но взглянув в дверной проём по близи, она разглядела до вида больную подругу. Быстро бросив все кастрюли, та подбежала к ней.       — Мари, Мари, ты как? — девушка немного трусилась и меряла температуру, приложив губы ко лбу брюнетки. — Боже… ты же ещё хуже заболела.       — Мне очень плохо, Аль! Очен… — короткая пауза и ноги в секунду резко сгибаются. Шатенка успевает словить девушку в последние секунды. — Как морально, так и физически.       Кое-как подхватив подругу, Алья уложила девушку на мягкую кровать. Порывшись в полках и найдя хоть какие-то таблетки и сиропы, она заставила голубоглазую выпить всё до последней капли, даже настояла на скорой помощи. Но в ответ лишь получила короткое и чёткое:       «Нет!»       В этом убедить Маринетт, она не смогла. В скором времени и брюнетка уснула, только с сильным жаром. Молодая журналистка, ни позволила себе ни разу отойди от лучшей подруги. То и дело через каждые двадцать минут меряя температуру, надеясь увидеть хотя бы на пару градусов меньше, но это не подтвердилось.       Дверь немного приоткрылась, и оттуда выглянула тёмная макушка диджея, девушка привстала и поцеловала парня.       — Всё равно плохо? — глаза снова потускнели.       — Да, уже второй день не может прийти в себя, — шатенка обхватила себя руками, — я… я уже не знаю, что делать. Она просила ему не говорить, но я уже ничего не понимаю! Я переживаю за неё! — парень обнял свою девушку и тихо прошептал на ухо:       — Ты права, но, если она попросила, ты должна прислушаться. Понимаешь? — мулатка взглянула в глаза парня и кивнула. — Надо купить медикаменты, ей совсем плохо, я скоро приду.       — Да, ты прав… — уже в пустоту прозвучали последние слова, а в голове всё проскакивали догадки, которые так мучили девушку.