Альбус Поттер и Нити Судьбы

Альбус стремительно взбежал по ступеням вверх. Острие крепости, самая высокая ее точка. То место, которое всегда давало ему ответы. То место, которое навек стало его проклятьем. Он вошел в комнату, опустив голову, словно провинился в чем-то. А, может, оно и правда было так. Ведь избавиться от привязанности к другу (или уместней сказать бывшему другу) он так и не смог. Но это можно было скрывать в себе, жить с этим, смириться, в конце концов. Ужасней всего было другое. - Учитель! - Альбус обвел комнату взволнованным взглядом, но она была пуста. Лишь туманный сумрачный свет неверной дорожкой проникал из-за плотно зашторенного окна, освещая аскетичный интерьер. Портрет, висевший на стене, даже не шевельнулся. - Я не могу! - крикнул Альбус. - Мне нужно поговорить с тобой. Стены отозвались легким эхом, не более того. - Ну где же ты... Ты всегда знал ответ, Альбус-с-с... Альбус вскинулся, прислушиваясь к голосу внутри себя. Он был здесь. Салазар Слизерин жил в нем и не собирался уступать. - Я не твоя марионетка, - прошептал Альбус, в бессилии опускаясь на колени. - Вовсе нет... - пришел ответ. - Ты и я - нечто большее. Сила и власть, дарованные этому миру, чтобы защитить его. Ты и я - сила, которая сметет каждого, кто посмеет встать на ее пути. Твоя рука не будет знать пощады. Ты уничтожишь его. Того, кто мешает нам. - Не будет знать... - пробормотал Альбус, чуть раскачиваясь. Перед глазами повисла белесая пелена, Альбус даже не мог увидеть собственной руки. Будто он провалился в молочно-белый туман, без времени, без границ, без условностей. Перед глазами прояснилось, и он увидел, как неизвестный волшебник, еще не старый, простер руки к небу, призывая самую необузданную из всех сил - магию стихии. Но он не собирался обрушить ее на врагов. Волшебнику нужны были силы, он хотел вобрать стихию в себя, чтобы обрести бессмертие. Небесного цвета светящийся вихрь закружился вокруг него, скрывая от глаз. А когда он рассыпался блеклыми искрами, то по центру стоял старик, еле держащийся на ногах. Он рухнул на колени, как подкошенный, шепча какие-то слова, съеживался на глазах, пока не упал замертво, смотря бесцветными пустыми глазами в небо, которое больше не принадлежало ему. Яркая искорка засветилась в воздухе, пробежала перед глазами, оставляя за собой еле видимый след, перемещаясь куда-то вперед, растворяясь в белом ничто, чтобы обнаружить уже другой силуэт, шепчущий эти же слова: - И на седьмом замкнется круг... Этого человека он знал слишком хорошо, чтобы не узнать. Он был в нем, был рядом, был вокруг, его не существовало, но он был одновременно всем. И он сделал нечто страшное. Альбус не мог повлиять на ход событий, но он понимал, что происходит что-то непоправимое. Волшебник перед ним колдовал, он вторгся в чужое заклинание, обернул его себе на пользу, нарушил его ход, обращая в проклятье на века. - Нет! - вскрикнул Альбус, содрогаясь от боли, обрушившейся на него в один миг. - Нет... Не надо... Я - это я! Я не принадлежу тебе! - Он, наконец, смог встать в полный рост, глядя прямо на портрет на стене. Подойдя к нему вплотную, Альбус всмотрелся в пытливые, полные жизни глаза перед ним. - Ты обманул всех, - прошептал он. - Ты обманул, но теперь я знаю. Что дает тебе это "знание"? Раздался тихий смешок у него в голове. Ничего, Альбус. Ноль. Все будет так, как должно. Договор ты подписал, год еще не прошел. - По договору Скорпиус должен жить! Ты решаешь сам, кому жить. Ты - сила. Ты - власть. И если он встанет на твоем пути... Альбус сжал кулаки и прислонился к холодной раме картины лбом. - Может, и так, - прошептал он. - Может, и так. Но в одном ты прав, Слизерин. Я решаю. И только я. *** Лили умела быстро бегать. Еще с детства, когда надо было успевать за братьями с их проделками. Ей всегда хотелось быть в центре внимания, а для этого надо было быть умной и уметь быстро бегать. Но сегодня это умение ей не помогло. Убегая от одного из патрулей Хогвартса, она со всей дури влетела в другой. И сколько же их бродит по школе неслышными тенями?! Поймавший ее сквиб был высоким, просто огромным! Он возвышался над ней, крепко держа ее за плечо огромными ручищами, и нехорошо улыбался. На его груди ровным светом светился амулет, отдавая вложенную в него кем-то магию. - Отпусти! - взвизгнула Лили и тут же затихла, поняв, что нет смысла кричать и отпираться, лучше попытаться отделаться минимумом взысканий. - С чего бы это вдруг? - ухмыльнулся громила. - Служба наказаний решит, что с тобой делать. - Это всего лишь прогулка после отбоя, - как можно мягче сказала Лили, попутно пытаясь обдумать интересную мысль: Адель исчезла. - Не вам решать, леди. И не мне. - Хорошо, - Лили нетерпеливо передернула плечом. - Хорошо, я пойду с вами, господа. *** Гермиона устало опустилась в кресло, глядя прямо перед собой. Ничего примечательного: небольшое желтоватое пятно на молочно-белой стене. И кому пришло в голову покрасить стены в кухне в белый? Словно больничная палата... Она хорошо помнила, как они с Роном обсуждали это, давно, вечность назад. Это был один из тех тихих вечеров, когда она чувствовала себя почти счастливой. Они горячо спорили, и Рон смешно размахивал руками и даже покраснел, доказывая ей... что? Уже и не вспомнить точно. А потом он ее поцеловал, и это было как-то внезапно и даже неожиданно, так как к тому моменту отношения между ними охладели. А тут вдруг - смешной Рон и этот поцелуй. Тогда казалось - все наладится. Все будет... И было. Было же, правда? Она никогда не чувствовала себя той потерянной, брошенной женой, как большинство ее знакомых волшебниц, жалующихся на мужей во время утреннего кофе или неспешных прогулок в парке. Гермиона никогда не жаловалась, справедливо полагая, что мужа она себе выбрала сама, и ответственность за этот выбор всегда будет на ней. И не то, чтобы она сомневалась в его правильности... А, впрочем, Гермиона была достаточно мудрой, чтобы понимать: сомнения посещают любого человека, кем бы он ни был. Вызов каминной сети отвлек ее от тяжелых мыслей и воспоминаний. Пришлось поднять голову и посмотреть в его сторону. Хотя бы посмотреть, кого это там принесло. Ничего она не увидела. Камин был в гостиной, а она - на кухне. Пришлось прислушаться к голосу, который невозможно было не узнать. Она усмехнулась. - Эй, Уизли, ты как? В состоянии мыслить и рассуждать? Какая ирония. Курсе на третьем показалось, что Драко ей нравится, но это настолько быстро прошло, что Гермиона даже не могла вспомнить тех мимолетных эмоций. Скорее, в какой-то момент ей стало его жалко... Кто бы пожалел ее сейчас... - Я в порядке, Драко, - ровно ответила Гермиона, вставая с места и направляясь к камину в гостиной. Она протянула руку, впуская его в гостиную. Драко Малфой, какой-то посеревший и постаревший разом на годы, прошел за ней на кухню и уселся напротив, смотря ей прямо в глаза, холодно, отчужденно, словно все эмоции в нем наглухо заперты на замок. Прям как тогда, на третьем курсе, пронеслось в голове. Тогда он тоже запирал эмоции на замок, но в глазах была просто злость. Остальное не удавалось рассмотреть за пеленой гнева и гордыни, которые были его постоянными спутниками. Теперь же в его глазах прочно засела боль, надежно скрытая за маской равнодушия, вот только для Гермионы не составляло труда увидеть то, что он так тщательно пытался скрыть. - Я пришел за помощью, на самом деле, ты уж прости, - Драко развел руками, будто извиняясь, хотя Гермиона руку бы дала на отсечение, что извиняться Малфой и не собирался. - Что тебе нужно? - спросила Гермиона, глядя прямо в эти холодные глаза. - У Рона совсем другие, - подумалось некстати. Карие, теплые, с золотистыми искорками на самом дне. А у Малфоя серые, словно небо перед грозой, с оттенком безысходности. - Я кое-что выяснил. Но мне нужно знать наверняка. - Это связано с Альбусом? - Да, - Драко кивнул, признавая ее проницательность. Это было приятно, будто это вообще как-то должно было ее волновать. - Скорпиус узнал, что он Избранный, - глухо сказал Драко. - Хотя я не стал бы столь безоговорочно доверять пророчествам. - Он упрямо вздернул подбородок. - Он бы узнал это рано или поздно, - как можно мягче сказала Гермиона. - Я знаю. Он был у Альбуса, вернулся издерганный весь, почти ничего не говорил. Но не в этом дело. Я все думал о Люпине. - Тедди? - Гермиона попыталась не показать своего удивления, хотя внутри что-то шевельнулось, будто отголосок того, что она раньше старалась не замечать, задвинула в дальний угол под грузом более серьезных проблем. - Он самый. После битвы у Нигрум Сола, когда бравые авроры-марионетки Визардесс вторглись в пространство крепости. Тогда Люпин закрыл Альбуса собой и чуть не погиб. Но я его спас. Не знаю, зачем, и не надо так на меня смотреть, я не собирался этого делать. Но как бы там ни было, я его спас. И в тот, самый жуткий для него момент, он повернулся и сказал, что это был не Альбус. Он повторял это и оказавшись на моем диване в особняке, пока я отпаивал его зельями. Он был уверен, совершенно точно уверен, что это был не Альбус Поттер. И я... - Ты залез к нему в голову? - грустно усмехнулась Гермиона. Ее это нисколько не удивило. Если бы дело касалось Розы или Хью, она бы самому черту в голову залезла. - Да. И я увидел то, что видел волк. Это действительно был не совсем Альбус. Но, прежде чем делать выводы, мне нужно было время разобраться во всем, и теперь, я, кажется, знаю ответ. Иморталис Атернитас. - Вечное бессмертие... - растерянно прошептала Гермиона. - Не может быть... - Еще как может, - Драко закрыл лицо руками. - Сработать оно должно было спустя семь столетий. - И кто его создал? Слизерин? - Нет. В том-то и дело, что нет! В этом вся загвоздка. Это заклятие придумал и сотворил Мордред. Причем тут Слизерин?... - Для этого ты должен был узнать про заклятие как можно больше. - Именно. Но не успел. Пришли эти... - Лицо Драко исказила брезгливая гримаса, - и заявили, что им срочно нужен Скорпиус для наполнения амулетов. А этого нельзя допустить. Только не сейчас. - Ты не думал, что это не просто так? - Думал, Грейнджер! - Уизли. И если ты думал, то должен был дойти до простой мысли. - Кто-то хочет ослабить Скорпиуса? Естественно, додумался. - Не только Скорпиуса, - покачала головой Гермиона. - Ослабить всех тех, кто на его стороне. Гермиона вздохнула и сжала пальцами виски. - Сейчас... Дай мне минуту... минуту... Она открыла глаза, и теперь ее взгляд был ясным и спокойным. - Ты говоришь, семь витков. Семь столетий. Семь волшебников... - Да. Именно так. - Наколдуй лист бумаги, быстро! - К...ак? - Драко смотрел на нее с удивлением, достойным ребенка, которому показали невиданного зверя. - Трансфигурируй, - крикнула Гермиона, скрываясь в недрах своего дома. - Из чего-нибудь. Когда она вернулась, сжимая в руке карандаш, Драко сидел, довольно улыбаясь, а перед ним красовался новенький лист пергамента. - Молодец, Мафлой, растешь, - хмыкнула Гермиона, садясь обратно за стол. Она взяла карандаш и начала вычерчивать одной ей ведомую схему. Кружочки и квадратики, стрелочки, зачеркивания, непонятные буквы. Со стороны это, наверное, смотрелось очень непонятно. - Что? Зачем это все? - в нетерпении спросил он. - Она пытается проанализировать все, что произошло, и сопоставить все факты, уложить в единую картину событий, - раздался голос из дверей кухни. Гермиона даже не повернула головы, увлеченная своими мыслями. Ей и ни к чему было смотреть на посетителя, она и так узнала бы этот голос из тысячи других. - Привет, Гарри, - тепло сказала она, так и не повернувшись. - Привет, Герми, - Гарри положил руку ей на плечо и тихонько сжал. - Ты не отвлекайся, черти. Только учти, пожалуйста, еще кое-что. Краем глаза Гермиона заметила, как он залез в карман и вытащил что-то оттуда. Прямо под нос ей упал листок. - Это заклятие чистого листа, - виновато сказал Гарри, - не было времени его расплетать. - Скажи лучше, сил, - буркнул Драко, пододвигая листок себе, - тебя выкачали подчистую. Но что это? - Я достал это в одном из аврорских схронов, к которому у меня был доступ. Фредди сказал, что им активно интересовалась Визардесс, скоро у нас не было бы возможности на него взглянуть. Драко прошептал пару заклинаний, проводя палочкой над листком. Тот вспыхнул синим и погас. На нем стал виден рисунок. - Ну, ничего себе, - выдохнула Гермиона. Драко просто шумно сглотнул и покачал головой. - Я ничего не вижу, - пожаловался Гарри. - Это науд, - прошептала Гермиона. - Руна судьбы. Скорее всего, это камень судьбы. Артефакт, который был утерян. - Это то, что может привести в действие заклятие Мордреда. - спокойно сказал Драко. - Само по себе отложенное заклятие не может обрести полную силу, если его не активировать. А вот если будет спусковой крючок... Не знаю, как все обернется, но ясно, что Визардесс сейчас ищет камень. Возможно, и Слизерину он нужен. Альбусу. - Слизерин - не Альбус, - тихо сказал Гарри, и в его голосе явственно проступили боль и злость. - Я этого не говорил, - огрызнулся Драко, нехорошо усмехаясь. - Просто науд - руна судьбы. И это, вероятно, ключ к будущим событиям. К тому же, рисунок непростой. Скорей всего, он зачарован указывать путь к камню. - Акцио, рисунок руны. Гермиона в изумлении увидела, как рисунок поднялся в воздух и завис в углу кухни. - Книззл меня задери! - выкрикнул Гарри, - Петрификус Тоталус! Из его палочки вырвался слабый свет и тут же погас. Драко в одну секунду подскочил к так и висящему в воздухе листку и сделал движение рукой, будто снимал что-то. Это было ожидаемо. И грустно. Потому что никто из трех сидящих тут не хотел вмешивать в это дело детей. Но так уж вышло, что дети стали ключевыми героями грядущих событий. - Прости, отец, - прошептал Скорпиус и скрылся с легким хлопком аппарации, оставив их смотреть на место, где он только что был.