Альбус Поттер и Нити Судьбы

И уже оттуда ощутил резкий рывок, удерживающий его от падения и небытия. Кто-то положил руку ему на плечо и громко произнес: - Эго Сакрифус, Скорпиус Малфой. Мир снова покачнулся и замер. Краски постепенно возвращались, вдалеке кто-то истошно кричал. Пахло дымом и грозой, паленой плотью и смертью. Сердце размеренно билось в груди, а напротив, так же, на коленях, стоял Альбус Поттер, его губы безмолвно шевелились, в глазах повисла глухая тоска. Они смотрели друг на друга целую вечность. Глаза в глаза. - Ал… - наконец произнес Скорпиус, потянувшись к нему. Тот покачал головой, вскидывая руки и покорно протягивая их аврорам, заковывающим его в магические наручники и монотонно зачитывающим его приговор. - Я хочу проститься с отцом, - глухо произнес он. И только тогда Скорпиус понял. Он оглянулся назад, все еще помня тепло руки на своем плече. Чтобы увидеть Гарри Поттера, лежащего навзничь с раскинутыми руками, принявшего на себя смертельный удар своего сына. Тошнота подкатила к горлу, стало нечем дышать. Скорпиус попытался издать хоть какой-то звук, но из горла вырывалось лишь сипение. Их окружили маги, кто-то поднял его на ноги, но Скорпиус сделал рывок вперед, снова опускаясь на колени рядом с Гарри, кладя руку на его плечо, будто не веря, что тот безвозвратно ушел. Чьи-то заботливые руки обняли его, закутывая в какую-то теплую кофту. Только теперь Скорпиус понял, как сильно замерз. Он повернулся и встретился взглядом с Гермионой Уизли, которая крепко держала его, не позволяя вырваться. И тогда он уткнулся в ее шею и глухо зарыдал, без звука и без слез. *** Джеймс примчался по первому зову Патронуса отца. Он уже был на подступах к Хогвартсу, просто не мог остаться в стороне от того, что там происходило. Поэтому и подлететь на метле получилось быстро. Отец вручил ему Лили, которая не могла ходить сама и попросил пообещать, что будет заботиться о сестренке. Об этом можно было бы и не просить, для Джеймса Лили всегда была любимицей в семье. Он помчался с ней прочь от битвы, ведомый только одной мыслью - вернуться как только сможет, помочь отцу. Он не собирался переходить дорогу Альбусу, он не собирался сражаться с ним или с кем-то из его приспешников. Он просто хотел, чтобы его семья была в безопасности. Лили он оставил относительно недалеко, так как та наотрез отказалась лететь куда-то дальше и даже пригрозила спрыгнуть с метлы, если он не приземлится. Пришлось послушаться. А когда Джеймс вернулся к Хогвартсу, то все было кончено. Альбуса заковали в наручники и вели сквозь молчаливую толпу, а вокруг Скорпиуса собралась толпа зевак. "Гарри Поттер", - произносили голоса то здесь, то там, и Джеймс шел сквозь эту истерзанную толпу, чтобы найти отца. Он видел, что многие не пережили этой битвы. Фред Уизли, Чарли Нотт, директор Макгонагалл, профессор Аберфорт Дамблдор - это было лишь началом длинного списка. Приятели и знакомые пали, если не от рук его брата, то от рук тех, кто пошел за ним. С этим трудно будет смириться, - понял Джеймс. Когда он дошел до того места, где столпилось больше всего людей, то перед Джеймсом молчаливо расступились. Он сделал шаг, другой, уже подспудно понимая, что увидит. Но сознание отказывалось воспринимать действительность. Сначала из общей картинки он выхватил Гермиону, она сидела рядом со Скорпиусом Малфоем, крепко обнимая того, укрывая чем-то от холода и любопытных глаз. Взгляд задержался на его измученном бледном лице. На секунду Скорпиус встретился с ним глазами. Столько боли, отчаяния и вины было в этом взгляде, что Джеймса прошиб холодный пот. Еще никогда он видел, чтобы Скорпиус выглядел настолько опустошенным. Мелькнула мысль, что для этого должна быть причина. Но он все еще отказывался верить, хотя мимолетный взгляд успел зацепить все: неподвижно лежащее тело в одежде отца, полное скорби и печали лицо Гермионы... - Это... - он все-таки открыл рот, чтобы произнести. Гермиона быстро кивнула, не отпуская Скорпиуса, который вцепился в ее плечи будто в спасательный плот. На секунду захлестнула холодная ярость: она утешает Малфоя, совершенно чужого для их семьи и плевать хотела на то, что чувствует он, Джеймс. Не найдя в себе силы говорить что-либо, Джеймс резко развернулся и побежал, он хорошо помнил, куда они его повели. - Альбус! - крикнул он в спину удаляющимся аврорам. Те замерли, будто подчинились всей той силе, что сквозила в голосе Джеймса. Альбус обернулся, глядя брату в глаза. Глядя его глазами. Как же они с отцом похожи... И как же далек от них теперь Джеймс. - Ты убил его! - голос Джеймса звучал ломко, хрипло. Он все еще с трудом справлялся с яростью, что клокотала в нем. Если ему позволят... Джеймс выхватил палочку, направляя на Альбуса. Горячие слезы обожгли заиндевевшие на холоде щеки. Авроры не шевельнулись, продолжая стоять. Альбус смотрел ему прямо в глаза, даже не пытаясь отклониться и что-то сказать. Его честный взгляд был направлен прямо на Джеймса. Он словно старался запомнить брата таким, понимания его. Он принимал то, что Джеймс собирался сделать, а значит, был виновен. Джеймс глухо застонал сквозь стиснутые зубы, помотав головой. Палочка огнем прожигала руку, заклятие, готовое сорваться с ее кончика, уже почти было произнесено. - Стой! Джим, стой! - сзади в Джеймса вцепились ледяные пальцы Скорпиуса Малфоя. Джеймс дернул, выпуская из онемевших пальцев палочку. Она упала с глухим стуком и откатилась куда-то под обожженный во время битвы куст. - Это не то, что ты думаешь! - торопливо выпалил Скорпиус, наваливаясь на высокого крепкого Джеймса всем телом. Джеймс вывернулся и замер, уже глядя на Скорпиуса. - А что я должен думать?! - Это моя вина, - тихо сказал Скорпиус. - Твой отец отдал свою жизнь, чтобы спасти меня... Я не знаю, как именно ему это удалось. Не знаю. - Тебя? - Джеймс в изумлении уставился на Скорпиуса. Его отец спасал... этого? Он спас Скорпиуса Малфоя и оставил их одних?.. - Все не так, как кажется, - упрямо сказал Скорпиус. - Дай всем время, а потом уже суди. Все, что я прошу тебя, Джим, - это лишь немного времени. Прошу тебя. Ради его памяти. Ради твоей сестры. - Не смей говорить о моей сестре! - рыкнул Джеймс, резко поднимая руку. Скорпиус попытался увернуться, но не удалось - удар пришелся ровно по скуле. Скорпиус пошевелил челюстью, потрогал наливающийся лиловым синяк. Усмехнулся. - Мне не нужно твое одобрение, Джеймс Поттер. Поговорим позже, когда ты остынешь. Если бы можно было "остыть"... Джеймс шумно выдохнул и просто смотрел, как авроры уводят Альбуса все дальше и дальше. *** Гермиона придирчиво осмотрела свое отражение. На нее хмуро смотрела взрослая худая женщина с острым взглядом. Под глазами залегли глубокие тени, сказывалась усталость: последние дни были не из легких. Организация похорон народного героя - не самое спокойное занятие. И тут же - вступление в новую должность... Прибавьте к этому осиротевших племянников и похороны другого племянника... Все смешалось в череду событий, которые мелькали перед глазами, сливаясь в одно бесцветное полотно. - Миссис Уизли? - перед ней возник домовик, который протягивал ей темно-серую, тщательно выглаженную, мантию. - Спасибо, Гредус, - она поблагодарила домовика улыбкой и кивком головы. Он, естественно, не прислуживал ей, а работал за вполне приличную плату. Гермиона надела мантию и еще раз глубоко вздохнула. Сейчас нужно отбросить все то, что произошло. Оставить в этой комнате. Это не значит, что она сможет забыть о смерти Гарри или Фреда. Это значит, что она оставит все эти мысли тут на один день и займется одним крайне важным делом. Ей так нужна свежая голова сейчас. И поддержка. С последним было туго. Наверное, в целом мире не осталось никого, кто мог бы ее поддержать. Она шагнула за дверь. И оказалась в огромном зале Визенгамота, как всегда, величественно-мрачном. Гермионе нечасто приходилось бывать здесь раньше, а потому она чувствовала себя, по меньшей мере, неуютно. Но на такие ощущения у нее не было права. - Исполняющая обязанности Министра магии - Гермиона Уизли, - оповестил всех Главный Судья. - Добрый день. - ответила она и чуть наклонила голову. Чуть поодаль от Главного Судьи можно было увидеть всю судейскую коллегию - сегодняшнее дело относилось к крайне важным, и потому все были здесь. Гермиона кивнула, увидев несколько знакомых лиц, и с облегчением выдохнула, когда они улыбнулись ей в ответ. У нее по-прежнему есть союзники, а это сейчас - главное. Перед ними всеми, в большой клетке, подвешенной к потолку, находился Альбус Поттер. Его поза была расслабленной: одну ногу он спустил сквозь широкие прутья, другую согнул в колене и положил на нее руку, опершись спиной на прутья решетки. Если бы ни происходящее вокруг, можно было бы счесть, что ему скучно. Но Гермиона хорошо знала своего племянника. Альбус не расслаблен - он раздавлен. А его поза - лишь факт принятия своих действий и попытка защититься от происходящего. - С вашего позволения, миссис Уизли, мы начнем. - Начинайте! - сказала Гермиона и удивилась своему голосу, настолько гулко и хрипло он прозвучал. - Альбус Северус Поттер, - начал Главный Судья, - вы обвиняетесь в преступлениях против магического сообщества. Убийства, разбой и самовольное присвоение власти. Вы признаете свою вину. Альбус чуть усмехнулся уголком губ. Медленно поднял голову. - Да, - ответил он. - Я признаю. - Ты совершил это по злому умыслу? - спросила Гермиона. У нее было право спрашивать, и она знала, что использует все возможности хоть как-то смягчить приговор. - Что? - Альбус уставился на нее, будто увидел впервые. Покачал головой. - Нет. Нет... - Эти действия... - Главный Судья сделал паузу, задумавшись над формулировкой вопроса - были совершены вами? Альбусом Поттером? - Да, конечно, - голос Альбуса даже не дрогнул. - Какую роль в произошедшем сыграл Салазар Слизерин? - быстро спросила Гермиона, покосившись на Главного Судью и мысленно взмолившись: "Молчи, только молчи..." - Он был моим Учителем, - среди коллегии пронесся шепоток, мало кто верил в возрождение Слизерина. - Салазар Слизерин умер очень давно, - резонно заметил Судья. - Волшебники такой силы, господин Судья, - голос Альбуса прозвучал почти насмешливо, - не умирают. Но, если вам интересно, я расскажу. Салазар Слизерин узнал о заклятии Мордреда, которое должно было помочь Мордреду и Моргане возродиться тут, в нашем мире. Он исказил его, изменил саму суть, оставив лазейку для себя. - Вы хотите сказать, что Салазар Слизерин возродился? - Не совсем так. Он пришел через меня. Я заключил Проклятый Договор, согласно которому близкий мне человек должен был остаться в живых. Но я должен был учиться у Слизерина год. Это время истекло. Этот человек жив, - его голос дрогнул, - а Слизерин проиграл. - Вы знали с самого начала, что вам придется пойти на все эти преступления? - Нет. Я не мог этого знать. Но я знал, что должен идти до конца. Мне удалось заглянуть в будущее. Наше с вами будущее. И, поверьте, то что для вас уготовил Слизерин - страшнее самой ужасной войны. Я должен был остановить его. Был единственный способ сделать это - стать им. - Суд вызывает свидетеля. Скорпиус Гиперион Малфой. Пройдите сюда, пожалуйста. Дверь открылась, впуская Скорпиуса. Гермиона окинула его быстрым взглядом: мальчишка был измотан, но, в целом, в порядке. Он посмотрел на Альбуса долгим взглядом, потом занял свое место свидетеля за трибуной. - Скажите, Скорпиус, когда Вы узнали о том, что избраны противостоять Темному Лорду? - Не так давно. Но я подозревал. - В тот день вы противостояли обвиняемому. С кем именно Вы сражались? - С Альбусом Поттером. Гермиона шумно выдохнула. Неужели Скорпиус не понимает... - С Геллертом Гриндевальдом. С Салазаром Слизерином. С Мордредом. Я могу продолжить список имен, но это не имеет смысла. Рунный камень - сильный артефакт. Это был ключевой момент в заклятии Мордреда и проклятии Слизерина. Они все были там. Но моя судьба была противостоять Альбусу Поттеру. Это я и сделал. У нас не было выбора. - Вы говорите "у нас". Вы с Альбусом Поттером заодно? - Мы всегда были заодно, господин Судья. Я понимал, что один из нас погибнет. Это была единственная возможность разорвать Нити Судьбы. - То есть Нить, по вашему мнению, не разорвана до сих пор? - Нет. Она разорвана окончательно. Я чувствую это. - Но ведь никто не погиб, верно? - Не совсем. - Поясните. - Я. Я погиб, - быстрый взгляд на Альбуса, который даже не шевельнулся, сидя все в той же позе. - Я умер, потому что материнскую защиту Джиневры Поттер невозможно пробить. С моей смертью Нить оборвалась. Тогда... - голос Скорпиуса стал звучать неуверенно и тихо, - вмешался Гарри Поттер. Я... не знаю, как ему удалось перенаправить Аваду на себя. Но он это сделал. Он спас меня. - Вы знали, из каких побуждений действовал Альбус Поттер? - Иногда я сомневался в этом, - честно ответил Скорпиус. - Но - да. Я знал. Я верил ему, хоть и не всегда был согласен. - Спасибо, мистер Малфой. Можете идти. Гермиона проводила его глазами, чуть кивнув в одобрение. Она успела заметить, как напряженная спина Скорпиуса чуть расслабилась. Он почувствовал ее одобрение и уверенность. - Коллегия отправляется на совещание, - возвестил Судья, поднимаясь с места. Альбуса изолировали заклинанием и начали совещаться. Гермиона почти не вмешивалась, лишь поверхностно следила за разговором. Она чувствовала неимоверную усталость, сил не было совершенно, а нужно улыбаться и держать лицо. Но и отдавать Альбуса на растерзание дементорам в Азкабан она не собиралась. Глубоко вздохнув, Гермиона включилась в обсуждение. Спустя полчаса завеса невнимания была снята с клетки, где все так же сидел Альбус. Теперь он подогнул обе ноги и положил голову на колени, поглядывая на всех с абсолютным равнодушием. - Суд вынес приговор, - сказал Судья. - Альбус Северус Поттер виновен. Альбус чуть приподнял голову и тут же опустил ее обратно, будто происходящее мало его волновало. - Но, учитывая ходатайство Исполняющей обязанности Министра Магии Гермионы Уизли, наказание было смягчено. Суд учел Ваш возраст и желание оградить волшебников от жестокой участи. Но смерти волшебников произошли. Равно как и присвоение власти. По Вашему признанию, это совершили именно Вы. Поэтому оставлять Вас среди волшебников небезопасно. Но и помещать в Азкабан было бы излишне жестоко, учитывая, на что Вам пришлось пойти. Приговор - изгнание. Вы проведете тринадцать лет изолированно от волшебного общества, работая на его благо. Вы получите доступ к библиотеке и задания, которые должны будете выполнить в течение этого времени. Любые контакты с внешним миром под запретом. Вам все ясно? Альбус выпрямился. Встал в полный рост. - Мне все ясно, господин Судья. Но у меня есть просьба. Я хочу навестить могилу отца перед отбытием. - Это совершенно исключено, - покачал головой Судья. - Приговор вступает в силу немедленно. Авроры проводят Вас. Клетка с противным скрежетом опустилась на пол, и Альбуса Поттера вывели оттуда, поддерживая под локти. Его руки и ноги были скованы магическими наручниками, поэтому передвигаться он мог лишь маленькими шажками. Проходя мимо Гермионы, он на секунду задержался. - Спасибо, - прошептал он. - Присмотри за ними, ладно? - Конечно, - кивнула она, стараясь не заплакать. - Конечно. Альбуса увели прочь. *** Год спустя Гермиона так и не нашла в себе силы прийти сюда хотя бы еще раз за год. Но сегодня решилась. Все это время у нее было ощущение, что на грудь ей повесили огромный камень, который не дает дышать. Он невидимый и по-настоящему огромный, никто его не видит, а жить с ним очень тяжело. Однако ей показалось, что визит сюда позволит избавиться от этого давящего чувства. На кладбище было сыро и промозгло, весна в этом году выдалась дождливой. Они все были рядом, примерно в одном месте. Призраки ее прошлого. Она свернула на нужную тропинку, прошла под старым раскидистым дубом и замерла, чуть не врезавшись в спину человека, стоявшего перед ней. Он оглянулся, осмотрел ее придирчивым и цепким взглядом. Губы сложились в полуусмешку. - Часто ходишь сюда, Грейнджер? - протянул он. Она могла бы ответить едко и колко, если бы не его глаза. В них была спрятана глухая тоска. Но не только. Сейчас еще и надежда. Наверное, он счел такое приветствие забавным. - Нет, - просто ответила она. - Первый раз после похорон. Не могла себя заставить... Драко дернулся и посмотрел ей в глаза. Это был предельно честный ответ, и он не мог не почувствовать это. - Я тоже, - спустя несколько секунд ответил он. - Никак не мог прийти. Это означало бы смириться с его смертью. Для меня он всегда был тем, с кем я чувствовал себя живым. - Понимаю, - тихо сказала Гермиона, оглядываясь вокруг. Фред и Джордж, Рон, Джинни, Фред-младший, Гарри - они все были теперь здесь. Они постояли молча, вслушиваясь в завывания холодного ветра. - Ты легко одета для такой погоды, министр, - сказал Драко, легонько подтолкнув ее локтем. Гермиона улыбнулась - это прозвучало по-домашнему спокойно. - Да и ты, директор, - в тон ответила она ему, намекая на недавнее вступление в должность директора Хогвартса. Драко осмотрел свое короткое пальто и поднял воротник. - Пожалуй, - согласился он. - Пойдем, выпьем кофе, я чувствую себя замороженной ледышкой. - Ты и есть ледышка, - рассмеялась она. - Даже не знаю... - Пойдем, - Драко настойчиво потянул ее за рукав. - Я не справлюсь с этим кошмаром сам. Ты должна меня спасти. Ты же всегда всех спасаешь. - Свадьба - это вовсе не кошмар, Драко, - покачала она головой. - А вот подготовка к ней - вполне, - пожал он плечами. Гермиона только махнула рукой и приготовилась к аппарации, подойдя к Драко, доверяя ему этот процесс. Он молча пододвинулся еще ближе, дотронувшись до ее руки. И в вихре аппарации она явственно ощутила, как неподъемный камень с ее шеи оторвался и канул в небытие. Дышать стало легче. *** Адель еще раз проверила сумочку - палочка на месте, подарок тоже никуда не делся. Ну и всякие женские мелочи, куда же без них. Она улыбнулась и провела ладонью по голове, в который раз проверяя и без того безупречную прическу. Сегодня ее волосы были уложены на затылке и падали на плечи красивыми локонами, чуть сцепленные красивой заколкой из драконьей кости с вкраплениями настоящих рубинов. Мимолетно взглянув на себя в зеркало, Адель шепнула заклинание, уменьшая внушительных размеров сумочку до маленького изящного клатча из змеиной кожи. Темно-серое платье идеально сочеталось с ним и с черными босоножками на высоком каблуке. Она могла бы составить отличную партию любому из присутствующих на торжестве волшебников, но сегодня она предпочла быть в одиночестве. Конечно, компания Джо ее бы вполне устроила, но брат был коварно соблазнен и уведен странноватой девушкой по имени Клэр Мунган, семикурсницей Хогвартса, от которой у Джо, по-видимому, полностью съехала крыша. По крайней мере, после тех событий, год назад, когда он был сильно ранен, Клэр не отходила от него ни на минуту, и Адель даже пару раз серьезно поругалась с ней, но потом махнула рукой - не ей судить. К чужому счастью она стала подозрительно равнодушна. Сначала ей казалось, что будет ужасно сложно адекватно воспринимать чужую влюбленность, но оказалось - нет. Ей было все равно. Внутри образовалась самая настоящая ледяная пустыня - ни чувств, ни эмоций. Лишь что-то, неуловимо теплое глубоко-глубоко внутри. Настолько глубоко, что порой даже сама Адель сомневалась в том, что вообще какие-то чувства у нее остались. Суд по ее делу состоялся месяц спустя после того, как Альбус отправился в изгнание. К тому времени, проведя все это время в Азкабане, она впала в отчаяние. Но после касания дементора, к которому ее приговорили, поняла, что отчаяния нет. Ничего нет. Ее отпустили сразу же после состоявшегося наказания. Но чувства так и не вернулись. Адель продолжала ходить и говорить, но внутри была ледяная пустыня, без единого лучика света и тепла. Кивнув своему отражению, Адель вышла в длинный коридор, ведущий на улицу. Там, на летнем цветущем дворе Малфой-менора, Лили Поттер выходила замуж за Скорпиуса Малфоя. Жених уже стоял у специально сконструированной арки, в черном традиционном костюме, с таким серьезным лицом, будто собирался сдавать СОВы. Хотя тогда, кажется, он был менее напряжен. Адель рассмеялась бы, но и этого она уже давно не могла. Лишь сдержанно улыбнулась знакомым лицам и заняла место с краю, рядом с Джо и Клэр, занятых исключительно друг другом. Под красивую музыку в исполнении магического оркестра на поляне появилась сама Лили, под руку ее вел Джеймс Поттер. Лили выглядела очень хрупкой в своем белом шелковом платье, подчеркивающем тонкую фигуру. Она шла, опустив голову, как и положено невесте, на длинных волосах красовалась белая кружевная фата. От Адель не укрылось, как крепко она держала Джеймса за предплечье: у того наверняка останутся следы после ее хватки. Но тот не подавал виду и даже пытался улыбаться, хотя было видно, как ему неуютно под прицелами стольких взглядов. Наконец они дошли до места, где стоял Скорпиус, рядом с ним - его отец, а перед ними - представитель Министерства, который должен был зарегистрировать брак и скрепить его магией. Джеймс кивнул Малфою-старшему и перевел взгляд на младшего. Адель знала, что неприязнь между ними никуда не делась. Джеймс все еще винил Скорпиуса в смерти своего отца, хотя этот выбор Гарри Поттер сделал сам. Но сегодня он отложил все разногласия ради сестры. Адель невольно покосилась на Джо, подумав, сделал бы он то же самое для нее? Джо, почувствовав ее взгляд, поднял голову и тепло улыбнулся. На душе чуточку посветлело - да, конечно, сделал бы. Адель спокойно кивнула ему, прогоняя из глаз беспокойство, странное предчувствие не отпускало ее. Джеймс передал руку Лили Скорпиусу, как и положено по традиции, а гости разразились аплодисментами и поздравлениями. В воздух взлетали фейерверки, выпущенные из палочек, то тут, то там слышались пожелания счастливой жизни молодым. Адель взяла предложенный домовиком бокал с шампанским, отошла ближе к фонтану, который сегодня, в честь праздника, был подсвечен разными цветами. Торжество шло своим чередом, гости веселились, танцевали, Адель перестала присматриваться к ним, все сливалось в одно большое цветовое пятно, в глазах рябило. Поэтому, когда он появился возле фонтана, прямо перед ней, Адель не сразу сообразила, что это не мираж. - Привет, - тихо сказал Альбус, протягивая ей руку. Адель замерла, впитывая его облик, чтобы запомнить. Даже если это мираж - чья-то злая шутка над ней, она хотела бы его запомнить. Он был одет очень просто, в магловскую черную водолазку и черные джинсы, коротко постриженные волосы слегка топорщились, сквозь них пробивалась седина, уже вполне заметная. Глаза, все такие же яркие, смотрели открыто и ясно. И где-то там, в их глубине, Адель увидела отражение собственной пустоты. Внутри Альбуса тоже была пустыня. Но вложить руку в его ладонь оказалось просто. Ничего сложного - протянуть руку в ответ и сжать его пальцы в приветственном жесте. Это не значит ровным счетом ничего. Или значит слишком многое, чтобы выразить словами. Альбус пожал ее пальцы в ответ и вдруг резко притянул ее к себе, пряча лицо в ее рассыпавшихся по плечам волосах. Она замерла и, кажется, прекратила дышать. Это было до безумия правильно, на несколько секунд пустыня внутри нее исчезла, уступив место ровному теплу. - Как же я скучал, - произнес Альбус глухо, куда-то в район ее затылка. Адель не ответила, лишь шумно выдохнула, запоминая момент, когда чувствовала себя как прежде, настоящей, а не фальшивкой, которая вынуждена улыбаться просто потому, что так надо. Ощущение тут же пропало, как только Альбус отпустил ее, отстранившись. - Меня не должно быть здесь, - виновато сказал он. - Если кто-то в министерстве или аврорате узнает... Но я должен был увидеться с Лили. Адель покачала головой. Ледяная пустыня внутри нее снова заявила о своих правах. - Значит, ты уйдешь? - ровный, спокойный вопрос. Главное, не разреветься прямо здесь. - Да. Приведи ее. Пожалуйста. Адель ничего не ответила, лишь усмехнулась и пошла искать Лили. Лили нашлась довольно быстро. Она танцевала с Джеймсом, Скорпиус в этот момент беседовал с отцом и матерью неподалеку. Лучше момента и не придумать. Адель надела свою самую очаровательную улыбку и решительно вклинилась между Джеймсом и Лили. - Я украду твою сестренку? - шутливо сказала она, подмигнув Джеймсу. - Нам надо обсудить свои девичьи дела... Пошли, подруга, - старательно изображая немного перепившую подружку, Адель потащила Лили за собой к фонтану. Лили ничего не спросила, она наверняка ощутила, как быстро бьется сердце Адель, и все поняла еще до того, как увидела его. - Ал... - она бросилась ему на шею, крепко обнимая на долгих пару минут. Она что-то шептала ему на ухо и счастливо улыбалась. И он улыбался так же, в его взгляде сквозила неподдельная нежность. Адель хорошо понимала его - эту родственную связь не разорвать ни за что на свете, Лили - связь Альбуса с его прежней жизнью, напоминание, откуда он, что у него есть семья. Лили отстранилась, прислушиваясь. - Мне надо идти, - виновато сказала она, отпуская Альбуса. - Ты не поговоришь с ним? - Нет. В этом нет необходимости, - он улыбнулся. - Скорпиус и я связаны, так будет всегда. Он все чувствует и знает. И я знаю. - Ты говоришь с ним? - нахмурилась Лили. - Нет, конечно же, нет. Просто… чувствую эмоции. Он очень любит тебя, - серьезно сказал Альбус. Я могу уйти, не боясь. Он позаботится о тебе. Альбус кивнул Лили. - Мне тоже пора уходить, - сказал он, глядя на Адель. Лили ушла, коснувшись ее руки, будто прощаясь. Адель повернулась к Альбусу. - Уйдешь, не попрощавшись, - спросила она тихо. Он закрыл глаза, справляясь с эмоциями. - Я люблю тебя, - просто сказал он. - Уйду я или нет, это неважно. - Ты знаешь, - сказала Адель, - есть то, что ты должен знать . Она сделала шаг к нему, замершему с порт-ключом в руке. Альбус приготовился уходить. Она обняла его и взяла за руку. - Я тоже тебя люблю, - и сжала порт-ключ, заставляя его сработать. Для них обоих.