Вот уж не думал, что это взаимно...

      Прошло две недели с того случая. Парни собираются на праздник к Чан’Э. Пока Зилонг носился по гостиной, Линг сидел на диване, скрестив руки на груди, и молча наблюдал за суматохой: В один момент парень не выдержал: — Да где этот чёртов галстук?! Недавно же его видел! — крикнул Зилонг, смахивая со стола вещи. — Ты так весь дом перевернёшь. Иди без галстука, тебе и без него нормально, — бросил Линг, закатив глаза. Тот, не сумев пропустить сие слова, обернулся к другу. Линг увидел, как лицо парня исказилось в гневе: — Вместо того, чтобы вставлять свои дурацкие комментарии, лучше бы помог мне, — рявкнул Зилонг. — С чего бы мне тебе помогать? Знаешь, я на этот день Рождения даже идти не хочу. Почему ты сам сходить не можешь? Ты же заботишься о Чан’Э, сестрой её называешь, вот сам к ней и иди, а я в кроватке полежу, пока тебя не будет. Да и почему ей вообще нужно обязательно отмечать в доме её родителей? — Чан’Э тебя пригласила, потому что считает тебя своим другом. Своих родителей она видит не часто, потому что она почти всегда живёт с нами. И, к слову, она твоя соседка по комнате. Так что поимей, пожалуйста, совесть. Малышка расстроится, если ты не придёшь. Давай не будем портить ей праздник? Это же ведь не что-то ужасное, взять и прийти к человеку на день Рождения? Тебе не трудно, а Чан’Э приятно, — процедил сквозь зубы друг. — Нет, мне очень даже трудно, другими словами мне лень, — зевнув, закончил Линг. Это было последней каплей. Зилонг приблизился к другу и схватил его за ворот белой рубашки: — ТЫ ТУДА ПОЙДЁШЬ, ПОТОМУ ЧТО Я ТАК СКАЗАЛ! ТЫ ЖИВЁШЬ В ЭТОМ ДОМЕ ПО МОИМ ПРАВИЛАМ, ПОЭТОМУ МНЕ РЕШАТЬ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ ДЕЛАТЬ, А ЧТО НЕТ, КУДА ТЕБЕ НУЖНО ХОДИТЬ, А КУДА НЕТ, А ЕСЛИ ТЕБЕ НЕ НРАВИТСЯ ТАКОЙ РАСКЛАД, ТО ИДИ СОБЕРИ СВОИ МОНАТКИ И ПИЗДУЙ КУДА ХОЧЕШЬ, ЗАЕБАЛ. ТЕБЕ 21, СУКА, ГОД, А Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ, КАК С МАЛЕНЬКИМ, ХОТЯ МЫ РОВЕСНИКИ. Я ПРОСТО НЕ ПОНИМАЮ, КАК МОЖНО БЫТЬ НАСТОЛЬКО ТУПЫМ, ЛЕНИВЫМ И ЭГОИСТИЧНЫМ?! Линг не пытался сопротивляться. Да и это бесполезно. Друг задыхался от гнева: лицо было красным, а вены на шее вздулись. Линг был в ужасе. Он никогда не видел друга настолько злым. Парень задрожал от страха и не решался что-либо сказать. Внезапно Зилонг отпустил его, развернул к себе спиной и шлепнул по пятой точке со всей силы. Тот взвыл от боли. Он отбежал от разъярённого парня в другой конец гостиной. Тот сразу пошел за ним. В итоге напуганный Линг забился в угол, словно котёнок. Зилонг подошёл вплотную, и бедняга смог лишь выставить вперёд руки, отвернуть голову в сторону и прошептать: — П-прошу… Не трогай, я-я… все понял. Я-я пойду с тобой… С-слышишь? П-пойду. И-извините з-за этот д-детский с-сад, — промямлил Линг, заикаясь и дрожа. Зилонг остановился и глубоко вздохнул: — Так-то лучше. Рад что ты все понял. Линг вышел из угла, потирая ушибленное место. — Больно я ударил? — спросил парень. — Ты ещё спрашиваешь?! Конечно же больно! «Синяк сто процентов будет», — сказал Линг, сел на диван и время от времени постанывал от боли. — Извини меня, я перегнул палку, но все же ты меня вывел. — Ничего. Сам виноват. Теперь буду сидеть на дне Рождения с больной задницей, — произнёс с едва заметной улыбкой Линг. — Слушай, а почему именно попа? Зилонг покраснел и чуть было не ляпнул: «П-п-привычка!» вслух, но вовремя опомнился и пробормотал: — Ну, захотел… Наказывают же именно так… Линг подошёл к парню: — В следующий раз, если ты в чем-то провинишься, то я тебя также накажу, чёртов абьюзер! — сказал Линг. А хотя… чего ждать? Сделаю это прямо сейчас. Он встал с дивана и приблизился к другу. Коснувшись бедра парня, он уже хотел было скользнуть на пятую точку друга, но Зилонг не позволил ему это сделать, перехватив его руку. Тогда парень пустил в ход вторую руку, но и в этот раз потерпел неудачу: — Я не дам тебе это сделать, — сказал Зилонг. — Ах вот как! — воскликнул Линг и наступил парню на ногу. Тот ойкнул от боли и отпустил руки Линга, который, воспользовавшись этим, тут же ущипнул его за задницу. Бурная реакция не заставила себя долго ждать: — Ты идиот?! — рявкнул Зилонг. — Пиздец тебе. Но друг лишь засмеялся. Оскорбленный Зилонг развернул парня и повалил на диван, а затем заломил руки за спину. Одной рукой он стягивал с него штаны, оголяя его пятую точку. На ней красовался красный след от руки. Линг пытался вырваться, но друг умудрялся его крепко держать: — Ты извращенец и абьюзер! Отпусти сейчас же! — И не подумаю, — сказал Зилонг, замахиваясь для удара. И вот он влепил Лингу два смачных шлепка. Теперь следов от удара было три. Тот застонал от боли. Зилонг надел обратно на парня штаны и сухо сказал: — Свободен. — Больно-то как, — простонал Линг. Парень бросил взгляд на настенные часы: — Чёрт, пока я с тобой сюсюкался, дохрена времени прошло. Мы опаздываем, а ведь нам ещё пешком идти! — сказал парень и снова начал бегать по гостиной в поисках галстука. — Ага, нашёл! Зилонг подошёл к зеркалу и повязал аксессуар на шею: — Линг, а где твой? — спросил парень. — Я галстуки не ношу, — бросил Линг. — Ну ладно, думаю мы готовы, — сказал Зилонг, отходя от зеркала, — хотя стоп, я забыл заплести волосы. Линг, сбегай в комнату, пожалуйста, и захвати расчёску с резинкой, только быстро. Я без понятия, где это все лежит, но поищи на полках около моей кровати. — Ладно… — сказал Линг, вставая с дивана.       Он отправился в комнату. Зайдя туда, он сразу же направился к полкам, что висели на стене, рядом с кроватью Зилонга. Линг аккуратно брал вещи с полок и клал их на кровать, через пару минут расчёска и резинка были найдены. Однако парня привлекла книжечка в тёмном переплёте. Она лежала на дальней полке меж самых обычных чтив и очень бросалась в глаза среди остальных безделушек, что находились неподалёку: «Это ещё что? — недоуменно произнёс парень. — Никогда не видел у него это». Он взял её и положил её на кровать рядом с другими вещами. Затем убрал весь хлам, оставив только расческу с резинкой и загадочный предмет. Когда все предметы были убраны, Линг неспешно взял в руки книгу и принялся рассматривать обложку. На книге не было какого-либо названия. Тогда парень решил открыть её, но на титульном листе красовались лишь четыре слова, написанные от руки по самому центру: «Личный дневник. Принадлежит Зилонгу». «Ах вот оно что, — подумал Линг, — никогда бы не подумал, что Зилонг занимается такой ерундой, как ведение дневника. И спрятал он его достаточно плохо». Линг некоторое время сомневался в верности своего решения, но, подумав ещё немного, решился: «Нет уж, мне жутко любопытно, поэтому взгляну одним глазком! Возможно, там нет ничего особого. Интересно, сколько ему лет? — думал парень, перелистывая страницу. — Так, посмотрим: «Дорогой дневник, я не могу поверить в это! Я снова, снова увидел его! Моя жизнь снова наполнена смыслом!» «Хм… Увидел «его». Про кого он?» — подумал Линг, прикладывая ладонь к подбородку. Он продолжил читать дальше: «Он так изменился за время разлуки…в лучшую сторону. Стал таким привлекательным и сексуальным, что чувства сдерживать стало невозможно, но держаться надо…ради нашей дружбы. Однако я был на седьмом небе от счастья, когда он меня обнял при встрече. Все мои мысли заняты только им.» — О ком же он пишет, — задумался парень, — погодите-ка…не уж то… Линг прочёл дальше: «Когда я впервые увидел Линга, я сразу же влюбился». После этой строчки парень выпучил глаза от удивления. Его руки задрожали. На глаза навернулись слёзы. Я не могу поверить… — мысли Линга перемешались, он не мог ничего понять. — Всё, всё это время он врал мне… что… он… он ГЕЙ! И он… он любит меня… Я ожидал чего угодно, но не этого! Он вдруг вспомнил все знаки внимания Зилонга к нему: И как же я раньше это не понял… Это было так… Очевидно… Линг вновь открыл книгу, теперь где-то на середине. Пробежался глазами по тексту и остановился на абзаце, который привлёк его внимание: «Как же сложно спать рядом с человеком, которого не можешь поцеловать. А ведь это моя главная мечта. Очень уж заводят синяки на его теле. И мне, конечно же, хочется быть их причиной… Мечтаю осадить его бледную шейку своими засосами, чтобы он их скрывал от других и стыдился своей любви, как маленькая школьница. Ключицы, руки, торс — всё в нём настолько прекрасно, что сложно поверить даже мне. Даже пока пишу это, представляю, как он заходит в комнату после душа, обнимает меня, я его валю на кровать, и мы просто лежим в обнимку и говорим обо всём на свете. О чём-то более интимном и думать страшно». Линг сидел весь красный, как помидор. Он был в шоке от написанного. «О господи… пиздец», — подумал Линг, покачав головой. У парня даже появилась мысль поставить дневник на место, но что-то его притягивало, поэтому он перелистнул страницу и продолжил чтение: «Когда Линг дома, я порой прячусь в кладовой и очень хорошо о нём вспоминаю. А чтобы не было слышно, я…» Дочитать он, к счастью, не успел. За дверью послышались шаги: — Линг, ты чего там так долго! — крикнул Зилонг. Парень подскочил от неожиданности и уронил книгу на пол. Она издала глухой, но предательский звук. Линг выругался сквозь зубы. Он, не найдя другого решения, быстренько задвинул дневник под кровать друга. Зилонг открыл дверь: — Ты чего копаешься?! Мы так точно опоздаем. Ты нашёл то, что я просил? — А… д-да, конечно же нашёл. Извини что так долго, просто я, эм… то есть оно завалилось за твою кровать и мне пришлось отодвигать её! — отмахнулся Линг, нервно улыбнувшись. Он взял расчёску с резинкой, встал с кровати и передал другу, который заметил странное поведение парня: — Что с тобой? — спросил Зилонг, внимательно всматриваясь в лицо друга. — Ты весь красный… — О, твоя кровать была очень тяжёлая, вот и запыхался, пока сдвигал её. — Хм, ну ладно, — бросил друг, пожав плечами. Он подошёл к зеркалу и начал расчесывать свои длинные каштановые волосы. Линг молча ждал. Через пару минут они были стянуты в высокий хвост. Линг про себя отметил, что ему другие причёски вряд ли пойдут. Зилонг последний раз взглянул на себя, потом на часы, потом взволнованно на друга: — Нам надо идти, — сказал парень и взял Линга за руку. — Слушай, все же прости меня, я сам на себя не похож… больше не буду тебя бить, обещаю! Парень от чего-то смутился и пробормотал: — Отпусти руку, пожалуйста. — Ой, прости, машинально, — виновато ответил Зилонг и позволил другу освободиться. Линг, вспомнив недавно прочитанный дневник, решил, что его слова прозвучали довольно жёстко для парня, поэтому он улыбнулся: — А… да… все хорошо! — воскликнул парень, крепко сжав ладонь Зилонга. Тот, улыбнувшись, кивнул. Они вышли из комнаты и снова вернулись в гостиную. — Начало через 15 минут, — Думаю, успеем дойти, — промолвил Зилонг. — А нам обязательно было так официально одеваться? — спросил Линг. Парни были одеты в чёрные брюки и белые рубашки с короткими рукавами, на ногах у них были чёрные туфли. Только лишь у Зилонга был повязан галстук. — Эм, да… — немного подумав ответил парень, — Нам пора выходить! Парень подошёл к двери, где стояли два подарочных пакета. Один из них он передал Лингу. — Там подарки для Чан’Э, — сказал Зилонг. — Да, я понял, — ответил парень. Они наконец вышли из дома и отправились на праздник. Парни шли молча и быстро, чтобы успеть вовремя. Линг не мог выбросить прочитанное из головы: «Черт, это взаимно, черт! Мне все ещё не верится в это. То есть это что получается? Осталось кому-то из нас признаться и все?..» Его мысли прервал голос друга. — Нам ещё немного идти осталось! — воскликнул Зилонг. — О чем ты, кстати, думаешь? — С чего ты взял, что я о чём-то думаю? — спросил Линг. — Ну… эм… Ты так выглядишь. — А ты попробуй не на меня смотреть, а на дорогу, а то вдруг упадёшь! — поддразнил Линг. Зилонг обиженно хмыкнул. «А не об этом ли узнала Ванван? А ведь если об этом, то каким образом? Неужели тоже прочитала его дневник?», — промелькнула мысль у парня. Через пару минут они уже стояли на пороге дома Чан’Э. Зилонг позвонил в дверь. Девочка не заставила гостей ждать и быстро открыла дверь: — Я так рада что вы пришли! Скорее заходите, — воскликнула Чан’Э и запустила парней в дом.