Четвёртое февраля, 1987 год. Дом Тёрнеров
— Папочка! Пап, — девчушка потянула меня к витрине, уставленной куклами. — Посмотри, какая красивая! — Радость моя, ну будто у вас дома мало игрушек, — снисходительно улыбнулся я, чуть сильнее сжимая маленькую ладошку в своей. Её тепло, такое родное тепло, крепко отпечатывалось в сознании, не оставляя шансов думать о чём-либо ещё. Всё земное отходило на десятый план, затмевалось цепко держащимися за мою руку хрупкими пальчиками. — Такой точно нет, — она подняла на меня акварельные глазки, чаруя, умоляюще заглядывая прямо в сердце. — И маме понравится, точно-точно! И… — Ну если только маме, — рассмеялся я, подхватывая кроху на руки. Такая маленькая, такая родная… Неземная. От неё пахло конфетами и счастьем. Сердце привычно пропустило удар. — Я для вас и целый мир куплю. И для мамы тоже, — целуя румяную щёчку. — Папулечка, ну пожалуйста, — грустно разглядывая и вправду очень красивую куклу. — Пойдём уже, — улыбнувшись, я шагнул в магазин с дочуркой на руках. Она показала продавщице приглянувшуюся игрушку, и та быстро оформила покупку, комментируя, что моя красавица и сама как куколка. Я не спорил, ведь эта девчушка в действительности была самым прекрасным созданием на свете, без всяческих прикрас. Каштановые волосы до плеч, слегка вьющиеся, как у Сары. Глазки, которые я так полюбил когда-то в маленькой мисс О’Нилл, мамина форма лица, мой нос, мамочкины губки… Прекрасная. До щемящего сердца прекрасная. — Спасибо, — прошептала она, прижимая к себе новую подружку. — Ты самый-самый лучший, и даже если бы не купил, всё равно самый лучший. Ну как тут было отказать? — А давай ещё вот это купим? — боже, этот умоляющий взор из-под пушистых ресниц обезоруживал. Наша с ней связь — какая-то совершенно особенная космическая связь — настолько резонировала в закутках сознания, что даже немного становилось не по себе. Как можно так сильно любить? Моё маленькое продолжение. Моя самая большая победа. — Си, родная моя, теперь домой. Ну правда, нас заждались уже, — я подхватил пакет с ещё одной игрушкой, выбранной малышкой, и взял девчушку за руку. — Я вас всех люблю! А тебя больше всех! Ну давай погуляем ещё, ну пожалуйста, — снова заглядывая в душу. — А то дома ты всем нужен! — Я же тоже вас всех люблю, крошка, — мягко улыбнулся я. — И не могу выбрать, кого сильнее. Одинаково. Всех! — капитулируя. — Немножко пройдёмся, хорошо? Только не долго! А то дома — лазарет, а мы с тобой сбежали куда-то! — снисходительно качая головой. — Чтобы нам тоже не заболеть, — смекнула малышка. Какими-то отголосками разума я выловил доносившийся из реального мира писк будильника, оборвавшийся практически сразу же. Мысленно отмахнувшись, крепче прижал к себе супругу, удобно устроенную под боком, мечтая досмотреть прекрасное сновидение. Что угодно, только не просыпаться, только не сейчас! — Хороший мой, — прошептала Сара, касаясь нежными пальчиками моей щеки. — Ты спи, а я в школу. Мне, конечно, хотелось предложить забить на альма-матер, но я вспомнил об условии, озвученном миссис О’Нилл дочери, и осознал, что сейчас вариантов, кроме как в действительности подняться на учёбу, не оставалось. С усердием разодрав глаза, я окинул любимую замутнённым взглядом, тепло и совершенно по-дурацки улыбаясь. — Спи? Придумала, тоже мне… Без тебя не хочу! Родная… Такой сон снится, — протянул я, снова прикрывая веки. — Эй! Я, вообще-то, здесь! Что там за сон такой интересный? — легонько щипая меня за бок. — Да так… — отчаянно пытаясь ухватиться за уплывающие картинки. — Поди девчонка какая-то? — фыркнула любимая. — Да… — Ну тебя! Я пошла! — принявшись активно выбираться из плена рук. — Я в сервис поеду, тебя до школы подкину, — как-то устало выдохнул я, осознав, что сновидение растворилось, будто его и не было. А было так по-настоящему… — Ты отоспаться хотел, — рассмеялась девушка. — Да и на девчонку эту ещё посмотреть! Её звонкий смех заполонил душу, забираясь в самые отдалённые уголки каждой клеточки. Наконец-то утро начиналось так, как и должно было. Пусть даже нам сейчас и придётся расстаться, разойтись по своим делам, но вот сам этот факт, момент, в который мы проснулись рядом, был, пожалуй, самым важным. Прекрасным началом дня, в котором все дела — по плечу. — Я люблю тебя, — вдруг посерьёзнев. — Знаю, — подмигнула О’Нилл. — Я тебя тоже. Очень! — Жёнушка моя, — протянул я, зарываясь носом в светлые волосы, неизменно пахнущие яблочным шампунем. — Вставать пора. Опоздаешь, потом нас с тобой съедят! Ещё и матушка сейчас… А погоди-ка, — приподнимаясь на локте. — Тебя же мама впустила? Я вчера даже не задумался, в постель-то ты как попала? — Если честно, — супруга потупила взгляд. — Знаю-знаю, что ключи есть только у тебя от моего дома, а мне не давали… Но я помню, где найти запасные. Я приехала поздно, разбудить всех боялась и подумала… В общем, прости. Это не сильно красиво, но… Я чуть было не шибанул себя ладонью по лбу, шумно выдыхая. — Сара! — тщательно подбирая слова. — Ну какое «не сильно красиво»? Правильно всё сделала! А про ключи, скажи, почему я сам не подумал? А ты чего в лоб не спросила: «муж, где мой комплект»? В конце-то концов! К тому же, ты здесь явно чаще меня бываешь… Без отговорок, а то знаю тебя, забираешь запасные, новые сделаем, — махнув рукой. — Ладно-ладно! Договорились! — капитулировала жена. — Давай быстрее вставать, я завтрак приготовлю. Есть хочется, — мягкие щёчки залились румянцем. — С чего это вдруг? — рассмеялся я. — То-то все праздники ничего, кроме йогурта, по утрам не ела! — С непривычки столько калорий за ночь сжечь… — закатила глаза О’Нилл, хихикнув. — А, ну тогда ладно, — расплываясь в улыбке, я снова притянул девушку к груди. — Маленькая, ну ещё пять минуточек полежим… — Нет уж! В душ ещё сходить, кушать сделать, — Сара картинно нахмурилась, легонько кусая меня за нос. — Твоя взяла, — вздохнув, я встал с постели, протянул супруге ладонь и помог подняться. — Давай я пока приготовлю, а ты мыться? — она оставила короткий поцелуй на моей щеке, принявшись заправлять кровать. — И лишить себя удовольствия потереть тебе спинку? — сдвигая брови к переносице. — Вместе пошли! А то вдруг Бобби зайдёт, пока ты в душе плещешься! — Щеколда есть, — хитро улыбнулась О’Нилл, стреляя карими глазками. — Не понял? Ты что это? Не хочешь со мной искупаться? С каких вдруг пор? — нарочито строго поинтересовался я. — Чтобы идти в ванную вместе, надо было встать минимум на часочек раньше, — снова тихо хихикнула жена. — Но уж извини, и так поспали совсем условно. — Торжественно клянусь, приставать не буду! Ну не хочу я без тебя ничего делать! Пошли, — перехватив хрупкую талию, я оттащил девчонку от постели, на которой она ещё не успела расправить покрывало. — И вообще, нафига ты с этим, — тыкая пальцем в кровать, — возишься? — Нет бы просто сказать «спасибо», — Сара цокнула языком, после чего стянула со спинки стула свою одежду. — Пойдём уже, а то ещё и завтраком придётся пожертвовать! Пока ты тут препираться будешь… — И оставить тебя голодной? Нет уж, — хмыкая. Мы действительно управились с водными процедурами быстро, после чего в приличном темпе я побрился, а моя девочка навела марафет: подкрасила ресницы, нанесла румяна и бережно расчесала волосы. Это происходило так по-семейному, так обыденно, словно без этого и жизни не было. А впрочем, её и вправду не было. После всей утренней рутины мы поспешили на кухню, как бы ни хотелось застрять в душе на дольше, утопая в объятиях и поцелуях, всё же оба понимали, что занять ванную в доме, в котором всем нужно умыться, было бы как минимум не очень-то красиво, а как максимум, О’Нилл действительно рисковала опоздать на учёбу, и если только это произойдёт, а тёща узнает… Проверять, что случится, не хотелось. — Ты что-то слишком много всего достаёшь, — тихо рассмеялся я, глядя на столешницу, буквально заваленную продуктами. Яйца, сыр, колбаса, молоко, хлопья, йогурты, фрукты… И любимая всё ещё не закрыла холодильник, продолжая что-то там искать! — Хочу всего и по чуть-чуть, — виновато улыбнулась супруга. — Если бы я не знал, что ты не беременна, именно об этом и подумал бы, — я прикусил язык, выдавливая непринуждённую улыбку. А улыбаться, чёрт, было тупо! Совсем башка не варит? Ну придурок, или где?! Без пятнадцати восемь я подпирал колонну на школьном крыльце спиной, ведь мы с Сарой договаривались встретиться здесь перед началом уроков. Я так хотел увидеть её, что в действительности поднялся ни свет ни заря, лишь бы только провести с супругой лишние полчаса. Мне не хватало моей девочки, но я усиленно делал вид, что всё в порядке. Что меня вовсе не задело поведение тёщи. Что всё это — по плечу. О’Нилл же в последние несколько дней кошмарно капризничала, и у меня по этому поводу закрадывались кое-какие мысли, ведь я никогда ещё не видел супругу в таком эмоциональном раздрае. Время тянулось бесконечно долго, но Сары всё не было. Я тормознул Криса, приперевшегося в школу, дабы уточнить, который час. Восемь! Супруга опаздывала, и отчего-то это прилично так настораживало, ведь она никогда не забывала о наших договорённостях. Случилось что-то? На крыльце показалась и кудрявая заучка, у которой я спросил, не связывалась ли с ней подруга, не говорила ли чего. Но ответы были отрицательными. С прозвеневшим звонком я чертыхнулся и поплёлся в класс, раз уж пришёл вкушать гранит науки. Конечно, целый урок я не высидел и отпросился на пять минут раньше, за что выслушал о своей безответственности, но всё равно свалил и принялся ждать любимую возле их кабинета, но жена так и не появилась. Ещё и время тянулось просто непозволительно долго! На всякий случай дождался звонка на следующий урок, после громко звучащей трели которого психанул и пошёл прочь из здания, торопясь к супруге домой. Я прилично разнервничался, потому как ещё вечером Сара долго висела со мной на телефоне, с нетерпением ожидая встречи. Добрался до жилища О’Нилл, рассматривая следы от колёс автомобиля на подъездной дорожке. Значит, тёща отчалила. Одна? Нажал на звонок, выжидая, тарабаня пальцами по косяку, но дверь не открылась. Тогда, чёрт, просто достал ключи, вверенные мне супругой, и вошёл в дом, направляясь прямо в комнату любимой. Я был на сто процентов уверен, что Сары там нет, а потому замер на пороге, глядя на маленькую мисс, калачиком свернувшуюся под одеялом. — Малышка, — облегчённо выдохнул я, практически подбегая к ней и касаясь пушистого укрытия ладонью. — М-м-м, — прошептала мисс О’Нилл, разлепляя глазки. — Майкл… — Я-то тебя в школе жду, а ты… — чмокая в лоб. — Чёрт, Сара, ты кипишь! — буквально отшатываясь. — Родная, вот теперь без разговоров, где градусник? Но супруга лишь снова сомкнула веки, не обращая на меня никакого внимания. Я быстро ретировался, направляясь на кухню. Открыл все ящики, каждую дверцу, но аптечки не нашёл. Пересмотрел все полки в гостиной, но тоже мимо. И только в кладовой меня, наконец, ждал успех. Я опять поднялся в комнату, усаживаясь на край кровати. Маленькая мисс дремала, и я, конечно же, не стал её будить, лишь осторожно подпихнул термометр под мышку. И хоть у нас такой способ измерения температуры особо не практиковался, но знания матушки на эту тему оказались весьма кстати. Я просидел с О’Нилл семь минут и вытянул градусник. — Чёрт… — прошептал я. Сто три, шестьдесят четыре! Я осторожно приспустил одеяло, чтобы только моя родная не перегревалась ещё больше. — Холодно, — всхлипнула она, снова укутываясь. — Маленькая. Лекарства. Ты пила лекарства? Сбивала температуру? — взволнованно протараторил я. — Пить хочу… — Сейчас, — буквально за мгновение возвращаясь со стаканом воды. — Тошнит всё утро, — поморщилась Сара, с огромным трудом приподнимаясь над матрасом. Я тут же приблизился, придерживая её за спину. — Сто три градуса, ещё бы не тошнило! — я прижал любимую к себе, нежно поглаживая по голове. — И задержка. Три дня. А ещё как-то необычно, так никогда не было, грудь болит, да так сильно, что на стенку лезть хочется, а сил нет… Пальцы дрогнули, а сердце гулко стукнуло в груди, после чего затаилось. — Так… — волнение накатило, перекрыв грудную клетку. — Чёрт, лекарства, что с лекарствами делать? Там же побочек много, — меня впервые в жизни обеспокоил этот вопрос по вполне понятным причинам. — Мне… Нехорошо, — жалобно протянула О’Нилл, прикрыв совсем больные глазки, и обронила парочку слезинок мне на руку. — Родная моя, — я поцеловал её в макушку и бережно уложил на подушку, поднимаясь к шкафу в поисках одежды. — Температура высоченная. Тошнит. Задержка. Ещё и грудь. Давай судьбу испытывать не будем, шутить с этим тоже не стоит, а? Дай мне три минуты, вызвоню коллегу на машине, и теперь точно в больницу. Сейчас лекарство какое-нибудь выпьем, а вдруг его тебе нельзя… — Мама убьёт, — супруга отвела взгляд, снова сворачиваясь калачиком. — Пусть что хочет делает, — отмахнулся я. — Маленькая… Ну вдруг правда… получилось, — выдохнув, я снова присел перед ней, вытягивая левую ладошку из-под одеяла, и поцеловал каждый хрупкий пальчик, задержав губы на безымянном. — Принимать сейчас что-то бездумно точно не наш вариант. Не в этой ситуации. — А если нет, а её всё равно в известность поставят, как законного представителя, — вздохнула Сара. — Объясняй потом, как так вышло и почему нас это так обеспокоило. — Во-первых, не забывай, где у тебя работает свекровь, — немного нервно улыбнулся я. — Вообще без протоколов осмотрят! А во-вторых, даже если тревога и ложная, ну что, не обязательно, знаешь ли, не предохраняться, чтобы забеременеть. Всякое бывает. И сто три, шестьдесят четыре! Я как поступить вообще должен?! А я, чёрт, понял, что больше всего на свете не хотел бы, чтобы это была эта самая ложная тревога. — Майкл, а если и правда?.. — прошептала супруга. — Я… Очень сильно хочу, чтобы это так и было, — честно признался я, утыкаясь в горячую ладошку. — Очень, родная… Тонкие пальчики дрогнули, и О’Нилл осторожно отняла руку, пряча её в одеяле. — Я… Тоже. Майкл, плохо… Чертыхнувшись, я понимающе кивнул, спешно спускаясь к телефону. Набрал номер казино, пытаясь найти Эвана, чтобы тот уже выкопал Руля или кого угодно с машиной, ведь ждать такси можно было ещё долго, а времени на это уж точно не оставалось. Вишни на месте не оказалось, но хоть Аарон ответил почти сразу же и, выслушав, любезно предложил пикап и свои собственные услуги в качестве водителя. В итоге мы сошлись на том, что шеф сейчас глянет в комнате отдыха, и, если уж никого на обычной легковой не найдёт, приедет за нами сам. — Маленькая, — докоснувшись бледной щеки, я вырвал любимую из полудрёмы. — Одеваемся, сейчас помогу. — Голова кружится, ехать куда-то… — всхлипнула Сара. — Давай, родная, соберись, пожалуйста… — усадив супругу на постели, помог избавиться от ночнушки, накинуть кофточку, а затем принялся за лосины. — Всё будет хорошо. Сейчас скажут, чем можно лечиться, прям там что-то из лекарств дадут, и легче будет, легче… — я собрал маленькую мисс в охапку и направился со своей ношей вниз. Пока обувал ей сапожки, подъехал Руль на более удобной для передвижения в таком случае машине. — Я сама пойду, — тяжело вздохнула любимая, прикрывая веки. — Только крепко держи меня… Не хочу, чтобы кто-то видел, что со мной что-то не то. — Глупости не говори, ты сидеть-то вон не можешь, и глаза закрываются! — Я сказала, сама, — упрямо протянула О’Нилл, еле поднимаясь с места. — Ну смотри, — хмыкнул я, аккуратно придерживая её за локоть. Мы домчали до больницы за считанные минуты. Ещё столько же времени ушло на то, чтобы мама со стетоскопом наперевес выбежала в приёмное и подтолкнула нас к ближайшей смотровой. — Сара, не засыпаем. В сознании, участвуем в диалоге, — очень по-деловому произнесла миссис Тёрнер. — Бегом рассказывайте! — Сто три, шестьдесят четыре, — выдохнул я. — Как будто не знаешь, что принимать! — шикнула матушка. — Осмотр нужен, конечно, но с такой температурой тащить девочку?! Зима, чем думаешь?! Или другие доктора лучше матери-врача сориентируют? — присев перед невесткой, женщина обхватила её запястье, засекая пульс. — Три дня задержка, тошнота, грудь болит, — выдохнула жена, сжимая мою ладонь. — Так… — женщина тут же встала, расправив плечи. — Майкл, выметнись. — Но… — Сейчас же. Я спорить не стал, тяжело вдыхая и выдыхая. Бросив на своих женщин крайний взгляд, вышел из приёмного прямо на улицу и жадно закурил. В голове роился миллион мыслей, но всё сводилось к тому, что если в действительности всё окажется так, если Сара и вправду беременна, то, как минимум, какого чёрта организм так издевается, выдавая такие цифры на термометре?! Я вздрогнул и потёр виски, подпаливая волосы тлеющей сигаретой. А как максимум… Было очень волнительно, но, чёрт, я просто не мог в это поверить! В хорошем смысле, конечно. Мы шли на это осознанно, поэтому по правде, в какой-то степени такой исход был ожидаемым. Если сейчас всё подтвердится, я пошлю весь мир во главе с тёщиными уставами, прости господи, к чёртовой матери, заберу жену к себе, и уже в самое ближайшее время мы решим вопрос с официальным браком, со свадебным торжеством, отдельным жильём, а уж денег на маленького заработаю! Уверенность, окутавшая душу, окрыляла. Только бы ничего серьёзного, ну какого хрена такая температура… Промаявшись около получаса, бегая от закрытых дверей смотровой до улицы, я таки дождался, пока на горизонте в очередной раз покажется мелькающая туда-сюда мать с кипой бумаг в руках. — Ну что? — удерживая её за запястье. — Отстань! Позовём, — отмахнувшись, миссис Тёрнер снова скрылась в недрах коридора. — Да что ж за херня-то! — я прижался к стене, устало прикрывая глаза, томясь в ожидании хоть какой-то информации. И только ещё почти час спустя матушка позвала меня в палату. Я тут же подскочил к маленькой мисс, целуя уже прохладный лоб. О’Нилл упорно избегала зрительного контакта, предпочтя разглядывать шкаф со всякой медицинской ерундой. — Что вы обе молчите?! — волнение снова накрыло с головой, и вся грудная клетка задрожала. Да и руки тряслись словно после нормальной такой попойки! — Нет, — как-то сочувственно вздохнула миссис Тёрнер, явно понимая, что, несмотря на все обстоятельства, мы очень надеялись и ждали положительного результата. — Осмотр на кресле — всё без изменений. Кровь на гормон ХГЧ, — словив мой непонимающий взгляд, — он вырабатывается в организме только при наступлении беременности, по нулям. Скорее всего, так повёл себя предменструальный синдром, возможно, наложилась простуда, горло красное, пусть и не сильно. Тошнота при такой высоченной температуре — тоже вариант нормы, ну а болезненность груди при перестройке организма, с началом ведения половой жизни, это тоже бывает. Жаропонижающий укол поставили, таблетки хорошие рецептурные дали, никакой школы ближайшую неделю, поезжайте домой. Моя девочка, сразу спать. Больше воды, меньше движений, хорошо? — О’Нилл устало кивнула, и мама поднялась с места. — Майкл, побудь с ней, не оставляй одну! А мне дальше в отделение пора. Сара, не волнуйся, все эти бумаги, — женщина протянула их мне, — на анонимного пациента. Для верности сожгите, если хотите. Вас здесь не было, меня тоже. Сердце куда-то рухнуло, когда я своими глазами увидел отрицательный результат анализа. А ведь уже был практически уверен… — Тебе полегче, малышка? — я коснулся виска любимой поцелуем, бережно притягивая к себе за талию. — Спать очень хочу, — уклончиво ответила супруга, укладывая голову мне на плечо. — Руль там уже заждался, едем, — слегка сжимая пальцами её бок. — Так сейчас лучше, правда? — прошептала О’Нилл, роняя слёзы мне на грудь, как только мы устроились в постели. — Ну тише… Тише, родная, — я погладил её по спутанным волосам, тяжело вздохнув, но тут же взял себя в руки. — У нас всё ещё впереди! Подумаешь, не сейчас! — чуть сильнее прижимая. — Ты меня так напугала… Как хорошо, что температура спала! Засыпай. Набирайся сил. — Я люблю тебя… — снова тихим шёпотом выдала Сара, продолжая поливать мою футболку горючей водой. — И я тебя очень люблю. И, маленькая, будешь плакать — для полного счастья голова ещё разболится! Спи давай… А самого в душé буквально сжирала какая-то необъяснимая тоска. Я прекрасно осознавал головой, что сейчас было не время. Понимал, что так на самом деле пока лучше. Школа, учёба, неофициальный брак, ещё и миссис О’Нилл так яро против, все обстоятельства объективно противились беременности, да и всё же Сара по сути была совсем юной девчушкой. Мы оба повзрослели рано по каким-то семейным причинам, а полюбив друг друга, обвенчавшись, и вовсе «выросли», ощущая себя далеко не на указанный в документах возраст. И всё же… Сейчас так было лучше, хоть сердце и разрывалось на части от второй по счёту провалившейся попытки. Да, всего вторая попытка, а впереди вся жизнь, но отчего-то это всё не успокаивало. — Разве кто-то будет против? — любимая отвела взгляд, явно вспоминая о том же самом. — На Бобби можешь не рассчитывать. У него там свои какие-то заморочки с обменом калорий, или что-то там такое, — закатил глаза я. — Сбалансированное питание это называется, спортсмен, — донеслось из-за спины, и в дверном проёме появился брат. — Привет. И почему я не удивлён? Опять Сара! — А ты приводи Кэнди. Будут вместе по утрам завтрак готовить, — ухмыльнулся я, а Тёрнер-младший покраснел. — Отношения не только на ночах вместе строятся! — поджав губу, обиженно хмыкнул он. — Да кто же спорит-то? — я рассмеялся, вгоняя брата ещё в бо́льшую краску. — Ну просто почему бы и нет, сели бы мы с тобой за стол, а девчонки вкуснотищу готовят… — Ещё одной хозяйки на этой кухне я не переживу! — возмутилась вдруг О’Нилл. — Это ты ещё одной хозяйки не переживёшь?! — Бобби окончательно побагровел, а на висках выступила испарина. — Да ты вообще-то… — Не забывайся, — зарычал я. — Какого в принципе чёрта каждый раз ты себе позволяешь, Майкл?! — Тёрнер-младший начал наступать в мою сторону. — Ведёшь себя так, будто один живёшь! И она, — кивая на девушку, — похоже, чувствует себя так же! — Я тебе что говорил не так давно? Собираешь барахло, да ебашишь на все четыре стороны! Продолжишь и дальше выказывать неудовлетворение жизнью, даю слово, ни сраного цента больше не увидишь! Ни на свою курицу, ни на свои книжки, ни на одежду… Лучше не зли меня! — Так, что за препирательства с утра пораньше? — донеслось с лестницы. — Мам! — выкрикнул брат. — Майкл меня обижает, — кривляясь, прокричал я. — Сейчас обоих по углам разведу, да отцовский ремень достану! — рассмеялась женщина, приближаясь к кухне. — Нет уж, меня супруга в обиду не даст, — я тут же нырнул к своей девочке, мягко чмокая румяную щёку. — Ой, красавица моя, — матушка, завидев Сару, расплылась в широкой улыбке и тут же подбежала к невестке, крепко её обнимая. — Ты как здесь? — Взлом с проникновением, — заговорщически прошептал я. — А ты, мам, вообще всему Сентфору рассказала бы, где у нас запасные ключи лежат, глядишь, ещё кого бы на утро в своём доме встретила! — Хоть я до этого додумалась! Майкл, почему у твоей жены до сих пор нет своего комплекта? — нахмурилась миссис Тёрнер, качая головой. — Вы что, все издеваетесь?! — буквально завопил Бобби. — Меня спросить забыли? Я тут тоже живу! И не намерен терпеть посторонних! — Минус деньги на свиданки, — спокойно отчеканил я. — Да и подавись! — брат скомкал полотенце, запуская мне в голову. — Сын! — попыталась вразумить его мама. — Минус деньги на книжки, — тем же непоколебимым тоном. — Пошёл нахрен! — окончательно вскипел он, ретируясь. — Бобби! — ошарашенно произнесла миссис Тёрнер. — Минус деньги на одежду, — громко проговорил я. — И на мать тоже не рассчитывай! — Ну-ка сейчас же извинись! — женщина засеменила в коридор, продолжив что-то высказывать брату. — Майкл, — О’Нилл потупила глазки. — Я зря про Кэнди сказала, это же правда не моё дело вообще… — Малышка, прекрати. Твою кудрявую тупую подружку, на самом-то деле, упаси господь с утра встретить! Ещё и на кухне, в святая-святых. А Бобби слишком много на себя в последнее время берёт. Так было всегда, вообще-то, но сейчас он вообще перестал видеть границы… И если думает, что я шучу про финансы, то глубоко заблуждается. И дело не в извинениях. А в том, что пора бы взрослеть! И научиться видеть берега! Я пять грёбанных лет тащу на себе семью, хоть бы раз от него «спасибо» услышал… Нет! Только и пытается права свои какие-то качать! Да с какого хера?! А с мамой как обращается?! Все вокруг должны! Не будет этого! — поджал губу я. — Обычно я пытаюсь как-то его защитить или оправдать, — мама вернулась, присев за стол. — Но сейчас и в правду Бобби перегибает палку. — Я на полном серьёзе! Ни цента! Ни цента не давай! Пусть хоть листовки раздаёт, чтобы покрыть расходы на свои развлечения, а вещи, как и положено в малообеспеченной семье, за старшим братом донашивает! Какого хрена?! Мне эти выходки уже по горло! — активно жестикулируя. — Давайте не будем и дальше портить друг другу настроение обсуждением этой ситуации, — вздохнула женщина. — Девочка моя дорогая, чем помочь? — Что вы, мам, — отмахнулась Сара. — Я сама! Бекон поджарю, и будем завтракать. — Мам, — передразнил я супругу, и та залилась краской. — Ой… Вырвалось, — хихикнула О’Нилл. — А ты бы не кривлялся, лучше бы кофе достал! — Вечно запихнёт на самый верх, потом с табуретками по всей кухне ходи, — закатила глаза миссис Тёрнер. — И не говорите! — фыркнула любимая. — Да кто ж виноват-то, что вы такие мелкие, — рассмеялся я, извлекая из шкафчика банку с растворимым. — Ну что, родная, вечером созвонимся? — притормаживая на школьной парковке. — Да, — счастливо улыбнулась Сара, слезая с мотоцикла. — У тебя какие на сегодня дела? — Сначала в сервисе поработать надо, потом уже к Драконам… Ещё с Харлотри по магазину кое-какие дела решить, но Джейк, пожалуй, до завтрашней тренировки подождёт, — улыбнулся я. — Что-то времени в сутках не хватает. — Ты бы ещё больше обязанностей взвалил на себя, — О’Нилл цокнула языком. — Ладно, пора. Я люблю тебя! Я обхватил свою девочку за талию, невесомо касаясь пухлых губок поцелуем. — Хорошего дня, маленькая, — и, отступив, снова уселся на байк. Ударив по газу, направился в сервис, где работа уже явно не могла ждать.Нортен роад, двести сорок шесть
Наверное, впервые за всё время, что я был Драконом, выбрался на кое-какое дельце с непосредственным боссом, а не со своим кудрявым другом, без конца околачивающимся рядом. На удивление, вопрос не касался треклятого треугольника Драконы-Сойки-Львы, баталии которых уже порядочно подзаебали. Мы с Хиллом решали моменты по траншу бабла через безымянную контору, что, надо сказать, меня порядочно настораживало. — Да все так работают, — отмахивался Аарон от моих возражений. — Или думаешь, тебе кто-то лично в руки чемоданчик с купюрами принесёт, да отдаст под расписку с паспортными данными? — Я не могу объяснить, что конкретно меня настораживает. Но этот офшор пахнет дерьмово, — скривился я. — Ты, как правило, всё-таки знаешь людей. Какие бабки и каким образом они переводят, тоже. Но тут, из тени… Это как-то неправильно. — Не обязательно заказчик светит мордой! — хмыкнул шеф. — Но он светит мордами других. Третьих лиц. Через десятые руки, но через руки передаёт всё, что нужно. Здесь… Мне не нравится, — вздыхая. — Объяснение должно быть, причём на поверхности, — Хилл почесал затылок. — Ты-то что переживаешь так? Вроде лично тебя в это не вмешиваю. — Ты меня бесишь, конечно, но не хотелось бы, чтобы мой босс встрял в какое-нибудь дерьмо. Ещё потом вытягивать придётся! Так что о себе, о себе я беспокоюсь, — криво ухмыльнулся я для убедительности. — За собой не потащу, не боись. А сам-то уж выплыву, — твёрдо произнёс Аарон. — Кстати, ты о цирке слышал? — Да, девчонка брата рассказывала, — закатил глаза я. — Вишню заслал туда, не нравится мне это шапито… — сморщился босс. — Как-то слишком всё удачно у них сложилось, без всяких проблем оттяпали сразу и центральную площадь, и шатёр уж слишком богато выглядит для простого бродячего цирка, коим они себя и позиционируют… Вольные артисты! А цену на билеты видел? Ломаные центы! Откуда тогда… Надо порыть поглубже. — Птичка на хвосте принесла, что там директор какой-то прям гипнотизёр сказочный, — хмыкая. — Все карты тут же в руки, что за дрянь? — Вот и я не понял, что им здесь вообще нужно, этим шапитошникам, — Хилл сплюнул. — Афёры, тут точно замешаны афёры. А на моей земле… — Интересно, это вообще пользуется популярностью? — задумчиво протянул я. — Цирк здесь уж почти неделю, и, да, фулл. Всегда. Каждое шоу шатёр забит до отказа! — Дичь какая-то, — я толкнул дверь, ведущую в подсобные помещения. — Какое удовольствие? — Людям скучно, а тут развлечение какое-то появилось, — Аарон пожал плечами. — Да и не для всех лицезреть это прям что-то из ряда вон. Кому-то наоборот в удовольствие. — Даже если бы мне заплатили, я вряд ли бы пошёл, — качая головой. — Да и сколько у меня знакомых, все от этого уродства открещиваются! По петляющим коридорам мы добрались до самого казино, рухнув за свободный столик в скрытой от всеобщего обозрения зоне. — Вернёмся к нашим офшорникам, — вздохнул я, выдёргивая из кармана сигареты. — Всё же думаю, что лучше бы с этим не связываться, всего бабла не заработаешь, мне не очень ясны мотивы заказчика, почему он остаётся в тени. И вообще, приехал цирк — появился заказ, сам говоришь, не понятно, на что они так нехерово существуют! Вдруг связано? — Я тоже об этом думал, но, Майкл, прям особого криминала нет, ты же понимаешь. А бабки приличные, грех упускать такую возможность, — босс махнул официантке рукой. — О, смотри-ка! — тыкая пальцем в вальяжно ввалившегося в зал Вишню, за которым семенила… Сара! — А она тут что забыла? — хмыкнул я, прищуриваясь и наблюдая за своей супругой с места. — Сходи, узнай, — рассмеялся Хилл, махнув рукой в сторону вновь прибывшего товарища. — К этому раздолбаю ревнуешь, что ли? О’Нилл стояла возле барной стойки, как-то настороженно озираясь вокруг. Эван шлёпнул перед ней стакан и плеснул бурбон, но моя девочка, виновато улыбнувшись, легонько отодвинула предложенный напиток от себя, качая головой. — Ты мне чего жену спаивать собрался, а? — я тут же нарисовался рядом, коротко целуя Сару в висок. — Я же говорил, что если сейчас не здесь, то скоро явится, — довольно протянул Оуэнс, перегибаясь к стойке, явно для того, чтобы отхватить сигары. — Мне больше интересно, откуда вы двое явились вместе, — хмыкнул я. — Тебе шеф говорил, куда меня послали? Там и встретил твою благоверную вместе с тёщей, — закатил глаза друг, выполняя манипуляции с добычей, а я удивлённо посмотрел на мисс О’Нилл. — Вишня! — рявкнул Аарон. — Иди давай сюда, всё рассказывай! — Дай подкурить-то нормально, — громко цокнув языком, Эван откланялся и оставил нас с супругой наедине. — Майкл, — Сара поморщилась. — Такие ощущения странные… Не поверишь, что произошло! — Пойдём в место потише, — я отмахнулся от подвыпившего гостя заведения и потянул жену в сторону кабинетов. — Так что случилось? — Я пришла домой, а мама прям на таком эмоциональном подъёме, довольная, трясёт билетами в цирк, — супругу словно бы затошнило. — Сразу так: «Без разговоров, чтобы была готова через пятнадцать минут!». Ты, наверное, помнишь, что мне от одной мысли об этом… заведении было нехорошо. Но вроде как нам с тобой только что пошли навстречу, да и какой-то контакт наладить мама попыталась, выбора у меня особо-то не было! — Уж точно, — скривился я. — Боже, это шоу было просто омерзительным! Я несколько раз порывалась сбежать, но мама, конечно же, на меня прям шикнула, чтобы я сидела спокойно… Но это было ужасно, после такого кошмары ещё половину жизни сниться будут! — моя девочка брезгливо поморщилась. — Родная, — я приобнял её за талию, нежно проводя ладонью по боку. — Постарайся об этом не думать, а то вот меня пока рядом нет ночами, кто с ужасами твоими бороться будет? — улыбнулся я, пытаясь приободрить. Сара в действительности выглядела совершенно растерянной. — Так знаешь, что самое интересное? Вышел этот… Директор цирка. Который, как Кэнди выразилась, весь из себя такой гипнотический, — О’Нилл фыркнула. — Кроме отвращения вообще ничего не вызывает. Да, говорит и правда медленно, голос закрадывается, все стоящие рядом прям плывут — абсурд! А мне дико тошно! Прям отмыться хочется… Ещё и представился, знаешь как? «Человек»! Тут, в Драконах, случаем, такого не было? — прищурилась любимая. — Что за идиотизм?! — Не припомню, — качнув головой. — И вот. Вышел пообщаться со зрителями, а мама, курица, уши развесила! Он пообещал подарить ей маску типа как у него, и она ушла… Ушла, понимаешь?! Оставив меня там одну! Благо, я хоть Вишню увидела, всё как-то спокойнее стало… Но, Майкл, ну какого чёрта у неё в голове творится, а? Видела же, что мне неприятно там находиться, а потом просто ушла, не оборачиваясь! Ни слова не сказала мне даже на прощание! Просто развернулась! Просто ушла! — маленькие ладошки сжались в кулачки, и Сара поджала губу. — Маленькая, ну не бери ты так в голову, — вздохнул я, целуя её в светлую макушку. — Понимаю, мягко говоря, неприятно, но что поделать? Не ругайся только с тёщей, я тебя очень прошу! Вообще забудь об этом, будто ничего и не было! Ещё месяц без тебя я не выдержу! — Да, я так и решила. Просто… Выговориться хотелось. Вишня сказал, что ты, вероятно, скоро будешь в казино, да и ты сам об этом говорил, а я не хотела ждать вечера, чтобы обсудить всё. К тому же сплетничать об этом по телефону, мама и услышать ведь может… А это ещё хуже, чем высказать за безответственность ей в лоб! — Молодец, что приехала, — я улыбнулся, стараясь отвлечь любимую от невесёлых мыслей. — Ну что, провожу тебя? Тёща, наверное, вернулась, будет потом возмущаться, куда ты ушла, не предупредив. И не надо говорить, что она сама именно так и поступила, — словив на себе недовольный взгляд. — А ты уже отработал? — хихикнула маленькая мисс, немного расслабившись. — Вообще, ещё не всё с ребятами обсудил, но это не важно. Не отпускать же тебя одну, в самом деле!Дом О’Нилл
— Ну вот, — вздохнула Сара, как только мы остановились на дорожке, ведущей к их с матерью жилищу. — Когда же мы уже с тобой сможем жить вместе, не озираясь ни на чьи требования? — вопрос, конечно, был риторическим, но любимая ответила: — Может, через годик… Маму никто за язык не тянул, сама сказала про мои восемнадцать! Не хочу домой… — поморщилась жена, крепко обнимая меня. — Давай не будем о грустном, хорошо? Только друг друга расстраивать, — горько улыбнулся я, пропуская запутанный ветром локон через пальцы. — Конечно, — снова тяжело вздохнула супруга. — Интересно, что там за маску этот отвратительный директор подарил маме? Она стоила того, чтобы наплевать на дочь? — Ну, посмотришь и расскажешь, — чмокнув О’Нилл в губки, я невольно залюбовался ею. Даже в не самом радужном настроении моя девочка была самой прекрасной на свете. — Ты куда сейчас? — маленькая мисс дотронулась до моей руки, нежно сплетая пальцы. — Домой, наверное… Или на УКЗ заскочу. Не решил ещё, — пожал плечами я. — Позвони в любом случае, ладно? — Сара ковырнула ноготком молнию на моей кожанке. — Если буду поздно, не позвоню. Вдруг всё же решусь Джейку помочь, там работы невпроворот! — кисло протянул я. — А то, может, если нормально пофигачим, так и с пивком посидим потом. — Даже если поздно, хоть в три ночи, пожалуйста, набери, — любимая подняла на меня взор, чаруя акварельными глазками. — Мне будет спокойно, что ты дома, что ложишься спать. Хочу услышать, и не имеет значения, сколько времени. — Хорошо, — я буквально стиснул супругу в объятиях, как-то особенно нежно и трепетно целуя. — Давай беги скорее, простынешь ещё раз — я поседею! Особенно, учитывая последний опыт, когда я сначала с ног сбился в поисках возлюбленной, потом уже только нашёл её дома, без должного присмотра, лекарств и элементарной заботы. — В болезни и здравии, — хихикнула Сара, натягивая шарфик повыше. — Я не отрекаюсь же! — поднимая руки в капитулирующем жесте. — Но правда, ветер сегодня такой… — Иду-иду! — вздохнула О’Нилл, крайний раз меня целуя, и засеменила к двери. Махнув ей рукой на прощание, я подкурил, планируя дождаться, когда в комнате маленькой мисс включится свет, и уже тогда мог с относительно спокойным сердцем ехать домой. Или на УКЗ. Ещё не определился. — Майкл! — напуганная до полусмерти девчонка распахнула входную дверь, выглядывая в темноту. — В чём дело? — не успев затянуться и пары раз, я отбросил сигарету в снег, спешно устремляясь к супруге. — Майкл, — Сара зажала рот рукой, всхлипнув, и я тут же отодвинул её в сторону, быстрым шагом направляясь в недра дома, дабы посмотреть, что именно так ужаснуло любимую, что лица на ней не было. — Майкл, в маминой комнате… Не теряя времени, я рванул туда, но замер на пороге. Все шкафы были пусты, а дверцы распахнуты настежь. На комоде тоже не осталось ничего из косметики, парфюма и украшений, а Эммелин О’Нилл как будто просто испарилась. Шумно втянув воздух, я снова вернулся к осевшей по стене супруге, поднимая её за руку и шагая вместе с ней гостиную. — Тихо, — я усадил девчонку на диван и притащил стакан воды, снова поднимаясь в родительскую спальню, дабы попытаться трезво оценить обстановку. Бесцельно потоптавшись у входа с минуту, прошёл вглубь тёщиной комнаты, заглянул даже под кровать, но и следа её пребывания не осталось. Пустота. Словно никто и не жил здесь никогда! Зашёл и в спальню Сары, где визуально все вещи спокойно лежали на своих местах. Для верности проверил полки с одеждой моей девочки, но здесь ничего не изменилось. Я несколько раз вдохнул и выдохнул. Посчитал про себя до десяти, а потом поторопился к любимой, громко плачущей в гостиной. В голове оглушающе звенела тишина и лишь резонировали всхлипы О’Нилл. Спустившись, всё ещё погружённый в свои мысли, чудом на тумбе при входе заприметил листочек, вырванный из блокнота и кинутый будто в спешке. Там, где заметить его было не очень-то просто. Не в моих правилах читать чужие послания, но осознание того, что это могло быть какое-то объяснение мотивов скоропостижного исчезновения тёщи, дабы не травмировать Сару ещё сильнее в случае чего-то совсем нехорошего, я всё же развернул листок. Стоило только бросить взгляд на содержимое записки, как всё тело заколотило. «Я всё осознала и поняла, что сейчас не в состоянии заботиться о тебе. Из меня вышла никудышная мать. Мы созвонились с отцом. Он приедет за тобой. Прости меня…» Не отдам, блядь! — Маленькая, — сглатывая комок в горле, произнёс я, шагая к О’Нилл. — Тут… Ещё это, — протягивая отвратительный по своему содержанию клочок бумаги. — Не показывай… — прошептала супруга, прикрывая глаза и роняя слёзы на щёчки, но потом, словно опомнившись, вырвала записку из моих рук, бегло знакомясь с написанным, и ещё сильнее прежнего разрыдалась. — Я не отпущу тебя, никуда не отпущу, — я порывом притянул девчонку, усадив к себе на колени. — Подождём немного, это всё — бред, ну не могла тёща так поступить! Отдохнёт, одумается, уже наутро вернётся, вот увидишь! Ещё столько лекций нам прочитает, что только она за порог, а я сразу к тебе, да? Маленькая моя, — успокаивающе поглаживая по светлым волосам. — Всё, тише… А у самого руки предательски дрожали. Ну не понимал я, как это всё вообще могло произойти! Как могла миссис О’Нилл так обойтись со своей дочерью?! — Надо же что-то делать… Никсонам позвонить, — горько выдохнула Сара, определённо пытаясь мыслить трезво. — Давай подождём до утра, что-то, может, и прояснится. Малышка, твоя мама, конечно, не идеальная мать, но тебя она любит. Беспокоится о тебе, бережёт. Да и не было у неё причин сейчас всё вот так бросить, да уехать! Позвонила отцу… Чтобы он забрал тебя в Балтимор, — я вздрогнул. — Чтобы что? Не верю. Супруга помотала головой, утыкаясь в моё плечо красным от истерики носом. — Ты и с Бобби так успокаивал и себя, и всех нас, — снова всхлипнула Сара. — Пойдём-ка умоемся, переоденемся, — пытаясь хоть как-то переключить её внимание, отвлечь… — Чай? Кофе? Бурбон? Или, может, есть хочешь? — Ну почему так, Майкл, почему?!.. — О’Нилл практически заскулила, конечно же, напрочь проигнорировав мои предложения. — Идём, — упрямо повторил я, поднимаясь с места, и поставил Сару на ноги. Она слегка покачнулась, но всё же направилась за мной в ванную. — Я не нужна ей… И папе не нужна, — жена открыла воду и принялась споласкивать лицо. — Кроме тебя и твоей мамы у меня ведь нет никого, ну почему же так несправедливо? — Девочка моя… — сердце сжалось, и я задумался на какое-то время, пытаясь подобрать нужные слова, но их не было. Просто не было. — Почему, зачем тогда всё вот это… Так?! Почему просто не отправила меня жить к тебе? Могла бы избавиться от ответственности, остаться в хороших отношениях, не добивать меня?! В моих глазах бы стала невероятной мамой, мировой, а не вот это мерзкое… — супруга сморщилась. — Я бы была счастлива, ей бы не пришлось бежать без оглядки, всем хорошо! А на самом деле, мне и самому это было непонятно. — Пойдём, пойдём, — я потянул О’Нилл в комнату, снял со спинки стула домашнее платье и подал ей. — Давай, переодевайся. Сам тоже достал свои шорты и футболку и тут же облачился в них. — Миссис Тёрнер позвони, — Сара отвела взгляд. — Предупреди, что со мной останешься, а то волноваться будет… Особо только не рассказывай, — качнув головой, она села на кровать, безвольно опустив руки. — Хорошо, — как можно более беззаботно произнёс я. — А потом мы поедим. Тебе нужно поесть, да и я голодный, — хоть на самом деле ел совсем недавно, но только так мог уговорить супругу хотя бы спуститься на кухню. — Я не буду… — сморщилась она. — Без разговоров! Перекусить вышло весьма условно, но это была какая-никакая победа. Мы толком не говорили, перекидывались какими-то дежурными фразами. Маленькая мисс по большей части смотрела перед собой в одну точку, но ужин всё же понемногу ковыряла. Я помыл посуду и вновь потянул любимую в комнату, планируя уложить её скорее спать, чтобы нервная система хоть чуть-чуть отдохнула, но Сара моих планов не разделяла. — Майкл, а если отец на самом деле заберёт меня? — О’Нилл нарушила тишину, как только мы вошли в спальню. — Не позволю, — категорично отрезал я. Мне хотелось добавить, что ему это всё вообще нахрен не сдалось, но, конечно же, промолчал. Ведь, насколько я знал, с момента отъезда в Балтимор он даже ни разу не звонил дочери. Не интересовался, как у неё вообще дела, не присылал денег… Взрослый ребёнок точно бы стал для нерадивого папаши обузой, которую он вряд ли решился бы взваливать на свою шею, особенно имея реальную возможность от этого откреститься. — Если не с отцом, кто мне вообще позволит остаться одной? — вздрогнула любимая. — Очень быстро разлетится, что мама куда-то исчезла, полиция, опека… — Сара… Я, кажется, обсуждал это со всеми, кроме тебя самой, — присев на пол, уткнулся лбом в острые коленки. — Никогда не произносил вслух, потому что боялся сделать больно. — Не надо… Мне и так… — супруга шумно выдохнула. — Сейчас всё иначе, — я нашёл её ладошку своей, крепко сжимая ледяные пальчики. — Я столько времени думаю, что давно пора выслать всё нахер, да и забрать тебя к себе. Чёрт, я так завидую Роуз и Джейку! Я правда устал… Не хочу постоянно думать, как упихивать тысячу дел в сутки, видеться с тобой только днём на какой-то жалкий час или того меньше… Я засыпать с тобой хочу. Просыпаться. И не только, когда нам кто-то разрешит! Каждый день, понимаешь? Я, конечно, уверен, что тёща уже к утру вернётся, да раздаст нам подзатыльников, что я тут к тебе притащился, пока её не было… Если не к утру, то в ближайшие дни, как одумается, точно! Но, Сара, если вдруг… Если вдруг нет, то я не отпущу тебя ни к какому отцу. Не позволю! Я больше не отступлю… Не дам так над нами издеваться. Хватит. — Майкл… — мисс О’Нилл как-то несмело коснулась моих волос свободной рукой. — А если папа не согласится? Что тогда, скажи, что? — Родная… Ты будешь со мной. Никто и ничто в мире не сможет этого изменить. Я, уж поверь, найду способ решить с отцом этот вопрос, — по-хорошему или по-плохому. — Да и с мамой после сегодняшнего, пожалуй, тоже, — я скривился. — Мне страшно. Мне очень страшно… Обидно. И больно, — снова всхлипнула она и опять зашлась рыданиями. — Сердце мне разрываешь… — прошептал я, перемещаясь на кровать и притягивая супругу в надёжные объятия. — Маленькая… — Никогда, пожалуйста, никогда не бросай меня… — Сара сжала мою футболку кулачком, продолжая надрывисто плакать. — Хоть ты не бросай… — Никогда, — ещё крепче стискивая в кольце рук. Спустя почти час моя девочка хоть чуточку смогла успокоиться и повела меня в гостиную, предлагая как-то улечься на невероятно узком диване. — Если мама придёт, из комнаты можем и не услышать, — вздохнула О’Нилл. — У меня закончились силы… Я хочу спать. Давай поспим здесь… — Проще уж матрас с твоей кровати сюда принести, и там, где ёлка стояла, расположиться, — я поцеловал её в висок и поплёлся на второй этаж, чтобы осуществить задуманное. — Майкл… — прошептала жена, устраиваясь на импровизированной постели. — Да, любимая? — я удобнее подоткнул одеяло под нас и притянул Сару в объятия, принявшись за осторожные поглаживания по спине. — Что бы я без тебя делала? Не понимаю, как вообще жила без тебя раньше… Я просто не могу представить, как вообще так всё получилось… Почему я? Я ведь даже родителям своим не нужна… Но ты, твоя мама… И вообще, вся наша жизнь в целом, как так вышло? Меня, как только я сюда переехала, постоянно предупреждали все, кому не лень, что от тебя нужно держаться подальше. Что ты законченный бабник, хулиган, что от тебя одни неприятности… — Хватит мне льстить, — рассмеялся я, перебивая. — Помнишь… Это вроде было четырнадцатое сентября. Да, четырнадцатое, точно! В тот день я впервые побывал у Драконов в казино. Заявил о себе, так сказать… И в тот же день я пошёл к Микки, набивая первые буквы наших имён. Тогда… Тогда, конечно, я не думал, что всё прям так закрутится. Ты была просто невероятной девчонкой, вскружившей голову. Не знаю, было в тебе с самого начала что-то, что изменило меня. В ту ночь я завалился в этот дом пьяный просто в хлам, — усмехаясь. — И ты ведь что вытворяла?! Да, кстати, тебе бы нормально было лишиться девственности с совершенно нетрезвым хулиганом, через две недели после знакомства, а? Мы ведь тогда ещё не встречались даже! — я ткнул её локтём в бок, снова рассмеявшись. — Как сейчас помню миг, в который всё изменилось… Ты в ту ночь спросила, что случилось с главным бабником в школе, когда я отступил, когда не взял тебя прямо на этом вот матрасе, а очень хотелось! Знаешь, каким был ответ? — Каким? — Он влюбился, — я улыбнулся, вспоминая, как задушил тогда эту мысль на корню, не позволяя быть озвученной даже в собственном сознании. — На следующий день ты спрашивала, какой я вижу свою жизнь через годы… А я в ярких красках видел тебя! Мне так ясно представилась ты, беременная вторым, а на лужайке перед домом — старший ребёнок. Сегодня мне снилась наша дочь… Она была такая реальная, такая родная… — в глазах отчего-то защипало. — И мне всё равно, пусть хоть весь мир будет против. Я всегда буду рядом. А от всех невзгод закрою… Ты — моя женщина. Я с тобой через всё. До конца. — Господи… — прошептала моя девочка, снова обжигая кожу слезами. — Ещё тогда, Сара… Ещё тогда я должен был поменьше думать, да утаскивать тебя под венец. Всё, знаешь, боялся, что переспим мы, и интерес к тебе пропадёт, но ты ведь изначально мне не только в этом плане была нужна! Дурак, да? Помню, как ты впервые окончательно раскрылась передо мной, что говорила, когда вручала конверты… Что я у тебя вообще во всём первый. А как я охренел, когда случайно узнал об этом в душевой, а? — слегка ухмыляясь. — Сумасшедшая… Каждую секунду вместе помню. Именно поэтому — ты. Всегда ты. Только ты. — Я так сильно люблю тебя… — выдохнула моя маленькая мисс, крепко-крепко обнимая. — Давай спи, моя родная, — невесомо касаясь макушки поцелуем. Кто знает, сколько в действительности удастся отдохнуть, и что вообще принесёт нам новый день…