be my light

Justin Timberlake — Blue Ocean Floor Thirty Seconds to Mars — The Kill Чонгук стоит перед большим зеркалом в своей ванной комнате, натягивая на себя идеально отглаженную белую футболку. Он критично осматривает себя, вертя головой то вправо, то влево, и довольно улыбается, ведь он выглядит прекрасно. Он хорошо это знает, потому что у него нет отбоя от внимания девушек в университете и за его пределами. Еще бы, он один из лучших студентов: умный, талантливый, обаятельный, вежливый, как такой может не нравиться? Мечта для любой красавицы и ее семьи. Вероятно, многие уже строят планы на него, надеясь отхватить его в мужья для своих дочерей, ведь Чон еще и богатый наследник. Его отец был основателем небольшой, но успешной строительной компании, а когда его не стало, то все управление должно было перейти в руки сына по завещанию, но для этого ему сначала нужно получить хорошее высшее образование, чем он и занимался в данный момент своей жизни. Это не то, о чем мечтал Чонгук, он представлял свое будущее совсем иначе, но никогда об этом не скажет вслух, чтобы не разочаровать мать, которая с трудом справлялась с горем от потери мужа вот уже пять лет. Она просто не вынесет этот удар, если он вдруг откажется идти по стопам главы семьи и упустит дело его жизни, тем более, когда оно настолько прибыльное, что позволяет им жить в достатке, даже после его смерти. Парень убирает мешающую челку с глаз легким движением руки назад и спускается вниз, в столовую комнату. Здесь вкусно пахнет свежей выпечкой, насыщенным кофе и еще чем-то цитрусовым. Его мама уже бегает по кухне от плиты к столу, приготовив завтрак. Она всегда просыпается очень рано, чтобы приготовить завтрак или собрать ему обед с собой на работу, поэтому Чонгук совсем этому не удивляется сейчас, ведь это слаженная традиция. Он, нежно улыбаясь ей, садится за круглый стол с белоснежной скатертью и розовыми цветами в вазе, где уже стоит куча тарелок с аппетитной едой. — Доброе утро, мам, — говорит он нараспев. — Ах, ты уже проснулся, милый. Доброе утро, ты тоже рано сегодня, — отвечает женщина, мягко ероша волосы сына, и ставит перед ним очередное блюдо. — Мне нужно сегодня пораньше в университет. Ты кому столько наготовила? Нас же вроде бы только двое, — говорит Чонгук, с горящими глазами накладывая себе еды. — Прости, я по привычке. Может, позвать твоего друга по соседству? Я думаю, он будет только рад, — говорит с улыбкой она, присоединяясь за стол напротив сына. — Ой, нет. Хоби нельзя давать добро на такое количество еды, — шутит Чонгук и тихо смеется. — Иначе он привыкнет и переедет к нам. — Как у тебя дела с учебой, милый? Ты до полуночи сидишь над книгами уже не первый день, есть какие-то трудности? — Я справляюсь, — отмахивается он, нахмурившись. — Просто пишу курсовую работу. Не переживай об этом. — Ты так похож на папу, — говорит женщина, подпирая ладонью лицо, и ласково улыбается, разглядывая его. — Он тоже никогда не расскажет о том, какие проблемы его беспокоят. — Мам, — мягко говорит Чонгук и медленно жует. — М? — Перестань говорить о папе в настоящем времени, — спокойно просит парень. — Он умер, пора нам это принять. — Да, прости, сынок, ты прав, — говорит она, опуская виноватый взгляд в тарелку. Ей до сих пор тяжело было смириться с реальностью, поэтому она часто говорила о муже так, будто он просто уехал в длительную командировку, а не погиб. Это не было чем-то ожидаемым, как то, когда люди долго и тяжело болели, а все родные прекрасно знали, что рано или поздно этот страшный день настанет. Нет, все было не так. Это произошло неожиданно, слишком неожиданно. Молодого и полного сил мужчины просто не стало в одну секунду. Это был обычный день, такой же, как и сегодня, отец завтракал, сидя за этим же столом, и уехал на работу, поцеловав любимую жену, а вечером просто не вернулся домой. В его автомобиль влетел на полной скорости другая машина. Пьяный водитель не справился с управлением и вылетел на встречную полосу. Столкновение было лоб в лоб. Его смерть наступила мгновенно, а вот на виновнике аварии ни царапины — так сказали полицейские, когда приехали к ним домой. Есть ли в этой жизни справедливость? Вряд ли. После случившегося в тот жуткий день Чонгук в нее не верил. Тот вечер разделил жизнь этой прекрасной женщины на до и после, да и не только ее, а всей семьи Чон. Парень знал, как матери было тяжело, но старался аккуратно возвращать ее в реальность ради ее же блага, чтобы она смотрела правде в глаза. Конечно, ей было еще больно, но боли нужно, чтобы ее чувствовали, ведь так? Когда-нибудь ей обязательно станет чуть легче, но это никуда не денется. Она любила этого мужчину всем сердцем и больно ей будет всегда, через пять лет, десять или пятьдесят, но она обязана жить дальше. В комнате повисает напряженное молчание, слышно только, как стучат вилки по дорогой посуде. Чонгук бросает осторожный взгляд на мать и замечает, что она нехотя ковыряется в своей тарелке. Еще молодая и очень красивая, преданная и нежная, она была идеальной женой и мамой двадцать один год брака, но сейчас лишилась всего, что являлось центром ее жизни, и это очень тяжело понимать. Поэтому сейчас сердце ее сына сжималось от жалости к ней, ведь эта хрупкая женщина — единственный самый близкий ему человек и ей очень больно уже слишком долгое время. Он решает не продолжать эту тему и, взяв ее ладонь, мягко сжимает тонкие родные пальцы своими. Она без слов понимает, что он хочет сказать, и, подняв на него печальный взгляд, нежно ему улыбается. Далее завтрак проходит спокойно за непринужденными разговорами о разных мелочах. Чон рассказывает ей о своей учебе и о своих друзьях, а мама ему о своей работе и цветах у крыльца, которые заботливо выращивает. — Кстати, хотела сказать тебе, что бабуля совсем плоха. Думаю, мне снова нужно съездить к ней в Пусан, — говорит женщина и тяжело вздыхает. Чонгук знал об этом, ведь бабушка трудно переживала смерть своего любимого сына, и от этого у нее появилось много проблем со здоровьем за последние годы. Его мама часто ездила к ней и проводила там несколько дней или недель, заботясь о ней, ведь у нее никого больше не осталось. Они даже хотели перевезти ее к себе, но она наотрез отказывалась покидать родной дом, а совсем недавно перенесла инсульт. К счастью, она осталась в живых, но сейчас ей требовались пристальное внимание и уход, чтобы восстановиться. — Может, мне поехать с тобой? Думаю, она будет рада. — Нет, не нужно. Ты должен думать об учёбе сейчас, милый. — Ладно. Надолго ты уедешь? — Не знаю. Возможно, на пару недель или дольше. Зависит от того, насколько быстро она пойдет на поправку, ей сейчас нужен кто-то рядом. Но ты же большой мальчик, ты здесь справишься один? — спрашивает она, глядя на сына. — Ну мам, — ворчит тот, как ребёнок. — Ладно-ладно, — отвечает она и поднимается из-за стола. — Я просто шучу, знаю, что ты справишься со всем сам. Она ласково целует его в макушку и уходит на кухню. Чонгук тоже поднимается и на ходу допивает кофе. — Спасибо за завтрак. У входной двери он накидывает легкую куртку на плечи, берет свой рюкзак и, уходя, бросает: — До вечера. Люблю тебя. — И я тебя люблю, милый, — слышит он крик матери в спину. Национальный Сеульский Университет — одно из самых престижных и известных учебных заведений Южной Кореи. Обучение здесь стоит достаточно дорого, но многие родители не жалеют никаких средств для обучения детей, потому что это потом окупается сполна, ведь выпускников часто приглашают сразу на работу в крупные компании с последних курсов. Для этого нужно быть просто одним из лучших. Проходной балл высокий и учиться здесь на самом деле большая удача. Чонгук же прошел сюда без проблем на факультет экономики и бизнеса, чтобы изучать управление. Но для этого ему пришлось очень стараться в школе: учиться на отлично, закончить ее с большими успехами и большим количеством побед на различных олимпиадах и спортивных соревнованиях, это здесь очень ценилось. А сейчас он висел на стене гордости, все было не зря, отец бы им гордился. Территория университета огромная: она включает в себя несколько корпусов, спортивную площадку и небольшой парк, где студенты отдыхают в перерывах, обедают или готовятся к занятиям. Коридоры уже полны людей, несмотря на ранний час, ведь многие приходят, чтобы заниматься самостоятельно. Чон, вежливо кивая знакомым парням и девчонкам, подходит к своему шкафчику и вводит код на маленьком замке. — Привет, Чонгук-а, — раздается бодрый голос справа от него. Его обладатель стоит рядом, открывает свой шкафчик и усиленно копается в нем. Темно-русые волосы торчат в разные стороны, приподнятые банданой на лбу. Он, склонив голову набок, поворачивается к Чону, а его губы расплываются в теплой улыбке, и тот сразу улыбается своему другу в ответ. — Привет, Тэхён-а, — подобно ему, отвечает парень. Тэхён или «Ви», как его коротко все называют, — старый друг Чонгука. Они подружились несколько лет назад, общение завязалось быстро и легко, они были в одной школе, а потом поступали вместе. Парень учится на факультете искусств, и Чонгук, если признаться честно, ему немного завидует, ведь это именно тот факультет, куда хотел бы пойти он сам. Тэ — человек с простым и добрым характером. Он легко заводит друзей в любой компании и, несмотря на то, что является сыном одного из самых влиятельных и страшных людей в Сеуле, он полная противоположность ему. Он пошел в мать — мягкий по характеру, увлеченный искусством и фотографией. Творческая натура, как и она. Женщина была талантливой художницей. Неизвестной, но жила в свое удовольствие, занимаясь тем, что искренне любила. Тэ носил ее фамилию Ким и не желал иметь ничего общего с кровным родителем, потому что тому не особо было до сына дело. На самом деле, его отец и не дал бы ему свою фамилию, потому что Тэхён — это позорное пятно в его жизни. Случайный ребенок от очередной любовницы, которого он не хотел и не планировал. Но у парня не было выбора, ему приходилось каждый день видеться с тем, кому на него плевать. Хотел он того или нет, но в его жилах текла его кровь, и это единственный факт, который до сих пор сдерживал этого страшного человека от того, чтобы выкинуть его из своей жизни раз и навсегда. Вдруг это родство могло пригодиться каким-то образом, кто же его знает? Мужчина платит за его образование, которое Тэхён не сможет никогда позволить себе сам, и он живет в его доме, потому что у него нет другого, ведь его мать умерла, когда тот был еще ребенком. Его отец, по сути, откупается от него, чтобы тот не лез в его жизнь. Но это лучшее, что он может сделать для него. Тэхён не лезет к нему, а он не лезет к Тэхёну, так они и живут под одной крышей огромного особняка, как чужие люди, связанные лишь кровью. — Ты почему так рано сегодня? — удивляется Чон. — Обычно ты прогуливаешь пары, которые тебе неинтересны, а первая у тебя вместе со мной, и это английский. — Я ездил по делам рано утром, вот и решил, что нет смысла ехать снова домой, — отвечает он, складывая руки перед собой. — Куда это? — ухмыляется Чонгук. — Делать лучшие снимки в своей жизни, ждал рассвет у реки, — отвечает Ким с ослепительной улыбкой. — Покажешь мне потом свое творение, — говорит парень, забирая учебники, и закрывает шкафчик. — Не надейся. Увидишь все, когда будет выставка. — Эй, разве я не твой лучший друг? Я должен иметь какие-то привилегии от этого, например, первым оценивать твои фотографии. — Конечно, ты мой лучший друг, но не надейся. Нельзя заглядывать художнику через плечо, пока работа не закончена. — Но ты не художник. — Я — творец, — подмигивает Тэхён. Чонгук заразительно смеется и закатывает глаза, а потом переводит взгляд в конец коридора и застывает на месте. Он смотрит за плечо друга, и его глаза расширяются от увиденного. Толпа студентов ходит по коридору, общаясь и спеша на пары, будто не замечая того, кто стоит возле пожарного выхода, а у него пробегают огромные мерзкие мурашки по спине от страха, когда он замечает эту странную фигуру. Человек полностью в черном: джинсы с рваными коленями, огромные ботинки и что-то похожее на мантию с длинными рукавами, только короче, она заканчивается где-то на середине бедер. Из-за глубокого капюшона совсем не видно его лица, но почему-то Чонгук чувствует взгляд этого незнакомца именно на себе. Он просто стоит и смотрит сквозь десятки студентов, прожигая дыру именно на нем, прислонившись спиной к стене. Из-за его тяжелой и неприятной энергетики, давящей на парня, пальцы на его руках буквально холодеют, а вся радость и хорошее настроение мгновенно исчезают, будто их высосали, как дементоры из фильмов про Гарри Поттера. Почему он там? Откуда? Кто это? А вдруг это какой-то террорист и у него под свободной мантией оружие или бомба? Как он прошел в таком пугающем виде в кампус университета? Почему другие его будто не замечают? Парню становится не по себе, и он сильно дергается всем телом от неожиданности, когда рука Тэ мягко хлопает его по плечу. — Эй, ты чего застыл? — спрашивает тот мягко. Чон медленно переводит взгляд на него и быстро моргает, пытаясь прийти в себя, а обеспокоенный взгляд друга сосредоточенно изучает его лицо. — Просто там… — он снова смотрит в конец коридора. Но там пусто. Уже никого нет, как будто и не было. Просто стена и пожарный выход. Студенты так же заполняют коридор, как и до этого, и Чонгук хмурит брови, ничего не понимая. Он же видел только что, там был человек. Что за хрень? Он ведь не слепой. — Просто там, что? — спрашивает осторожно Тэхён, оглядываясь туда, куда направлен взгляд Чонгука. — Да так, ничего. Просто показалось, — отмахивается парень. — Пойдем на пару. Остаток учебного дня проходит, как всегда, однотипно и нудно. Чон сидит в одной из аудиторий на первом этаже и уже устал слушать полуторачасовую лекцию и монотонный голос преподавателя, но еще осталось двадцать минут до конца последнего занятия. Поэтому он просто бездумно рисует ручкой на полях тетради в ожидании звонка. Он и сам не замечает, как у него выходит нарисовать фигуру в черном капюшоне, и вдруг ежится, когда обращает внимание на свой рисунок. Изображение в точности похоже на того человека. Чонгук отлично рисует, поэтому выглядит в самом деле очень реалистично. Может, ему и правда показалось? Может, это какая-то галлюцинация? Ведь никто даже не обращал внимания на него, но как такое возможно? Он же точно видел его и точно чувствовал на себе его взгляд. Глупость какая-то. Он с раздражением захлопывает тетрадь и смотрит в окно. Отсюда хорошо видно часть студенческого парка и парковки. Он обращает внимание на несколько знакомых ребят старшекурсников, которые стоят вокруг парня, сидящего на мотоцикле. Чонгук с подозрением прищуривается и пытается рассмотреть получше, кто же это. Обычно все студенты приезжают на машинах, велосипедах или на метро, но этот явно отличается от всех. Парень в кожаной черной куртке и джинсах о чем-то общается с ребятами, активно жестикулируя, будто он на них злится или ругает за что-то. Его голова закрыта черным шлемом с какой-то надписью сбоку, но рассмотреть ее из окна невозможно. Чон сводит брови на переносице и толкает соседа по парте в бок. — Эй, Намджун, не знаешь, кто это там? — спрашивает он, указывая кивком на ребят на парковке. Парень в очках внимательно вглядывается, но затем отрицательно качает головой. — Впервые вижу его здесь. Может, чей-то друг заехал? Судя по всему, у них там проблемы. Он прав, такой вариант вполне логичный. Учитывая, что мотоциклист общается с выпускниками, явно что-то не дружелюбно обсуждая, а не мирно спрашивает дорогу. У старших курсов есть много друзей гораздо взрослее. Они часто ходят на студенческие вечеринки в общежитии. Чонгук напряженно выдыхает и слышит звонок, означающий конец лекции. Он решает пойти домой через пекарню, чтобы купить для матери ее любимые пирожные. Для этого нужно будет лишь пройти один квартал пешком, но погода сегодня теплая и солнечная, поэтому парень, надев наушники, неспешно идет по улице в нужном направлении. На улице такая приятная погода. Он любит, когда не жарко, но солнечно. Прохладный ветер раздувает волосы и приятно щекочет щеки. Он зажмуривается, глядя на яркое солнце, и останавливается перед поворотом на узкую улочку, ожидая зеленый сигнал светофора. Красные цифры ведут обратный отсчет, быстро уменьшаясь, и парень вертит головой по сторонам, когда к переходу подъезжает черный мотоцикл. Чонгук снова бросает быстрый взгляд на светофор. Пятнадцать секунд до зеленого, но мотоциклист почему-то останавливается и ждет. Только чего? Для него же горит разрешенный цвет, другого транспорта в этом переулке нет, но он просто стоит и выжидает чего-то. Чон мог бы спокойно перейти дорогу, понимая, что тот его как бы пропускает, но для пешеходов сейчас красный. Он снова смотрит на мотоциклиста, который тоже явно смотрит на него, для этого даже не нужно видеть его лицо. Чонгук обращает внимание на слова, написанные сбоку на черном шлеме белыми размашистыми буквами: «Дьявол защищает меня». Его брови приподнимаются в удивлении, серьезно? Кто в здравом уме такое напишет? Водитель напрягает пальцы рук, лежащие на рычагах на руле, и чуть вскидывает голову, будто надменно смотря сверху вниз на человека у пешеходного перехода. Руки Чона почему-то покрываются мурашками от этого. У него снова такое чувство, будто его хотят испепелить взглядом, и тут его вдруг озаряет, что это же тот мотоцикл с парковки у университета. Весь в черном и этот шлем с надписью. Водитель вдруг резко поворачивает один из рычагов рукой, и его транспорт отзывается таким сильным ревом, что Чонгук подскакивает на месте и замечает, что для пешеходов уже горит зеленый. Он быстро шагает по переходу и оборачивается только тогда, когда уже стоит на тротуаре на противоположной стороне, чувствуя настойчивый и тяжелый взгляд в спину. Мотоциклист смотрит на него через стекло своего шлема, повернув голову в сторону, и он не отворачивается даже тогда, когда резко срывается с места, а потом уже скрывается за поворотом. Чон только после этого замечает, что на последние несколько секунд задержал дыхание и поэтому медленно вдыхает свежий воздух. Внутри, где-то на уровне груди и желудка, что-то неприятно шевелится. Так в нём всегда рождается чувство страха, и парень совсем не понимает, почему ему снова становится страшно второй раз за день.