Германия достаточно быстро среагировал на затихшего, замахивающегося за его спиной Америку, и одернулся скорее в сторону. Хотя это мало ему помогло обойтись без увечий, ведь острое лезвие ножа, устрашающе блеснув своей чистотой от света ламп, вонзилось в предплечье страны. От внезапной колющей боли хотелось кричать, что и сделал он и, схватившись за плечо, сжал так сильно, что было силы. США же быстро вытащил нож и уже замахнулся для нового коронного удара в шею. Но Германия, заметив очередное резкое, замахивающееся движение, превознемагая боль, перехватил чужую руку своей скользкой от крови, пачкая и того. Схватил Гера крепко, от этого зависит вся его жизнь. Жидкость неприятной консистенции, что вроде липкая, а вроде и невероятно скользкая, единственное, что в некоторой степени очень даже мешало мертвой хватке. Опираясь спиной о ледяную стену и делая все, что в его силах, сжимал Германия эту несчастную руку безумца.
— Что ты, черт возьми, творишь? — хрипя от кома волнения в горле, вскрикнул Герман, так растерянно, но и одновременно сурово пялясь прямо в глаза Америке. В ответ на него глядели бесчувственно и холодно, словно он и не живой вовсе, но такой пронзительный взгляд присущ лишь живым существам, что лишь прибавляло волнения и внутренней паники— Подонок! — прошипел мужчина сквозь зубы, когда по его телу пробежал холодок. Собрав все свои силы, страна нанёс удар коленом куда-то в грудной отдел подделки. Германия не жалел его и сделал это со всей силы, от души, да так, что послышался приглушённый хруст. Штаты шатнулся назад от немца, хватаясь за живот и сгибаясь в три погибели, сблёвывая кровь на пол в перемешку с чем-то черным и густоватым. Было неприятно.
Гера встал с пола и пошел к парню. Тот заметил движение, и предпринял попытку выпрямиться, но почти сразу получил кулаком по лицу. Неизвестный выронил нож в сторону, падая на пол и рыча от боли. Германия держал себя за плечо, стараясь остановить обильное кровотечение. Кровь вытекала сквозь пальцы Германии, пачкая руку, одежду и пол, стоило может хотя бы перевязать этот ужас, но прежде надо разобраться с гнусной фальшифкой. Подойдя в плотную к тому, немец подставил каблук ботинка к горлу неизвестного, вжимая того в пол. Подставной Америка начала задыхаться, руки его сжали ногу Германии, в ярых попытках освободить свои дыхательные пути. Гера ослабил нажим ноги, понимая какую информацию он может вытащить из этого подонка. Америка под ним тут же стал глотать воздух, хрипя гортанью, словно это его предсмертные краткие вдохи.
— Что это за место?— сурово спросил Германия, уже надавливая лишь носком, словно этим действием показывая свою доминантность и превосходство над предателем. Но тот не поддавался на это всё. Лишь его хрипы и шорох от подергиваний конечностей нарушали вставшую тишину. Это начинало не нравится немцу. Нажим ноги всё усиливался, фальшивка молчал, а хрипы становились реже. Кожа того стала бледнеть, а глаза смотрели в пустоту теряя свой блеск. И вот Гера убирает ногу с бездыханного тела неизвестного. Картина эта была так омерзительна и унизительна, что парень фыркнул, отводя взгляд свой в сторону, словно этот "Америка" теперь пустое место.
Убитый предательством, менее доверчивый даже к любым шороха из коридора, Германия принялся трясущимися руками пытаться хоть что-то сделать со своей рукой, как учил его отец еще в далёких тридцатых годах, на "всякий случай". Сейчас он расценивал ситуацию, взвешивая и выбирая оптимальный вариант своих дальнейших действий. После случившегося он был сбит с толку.
— "Получается, что всё это время они проходили квест совместно с подменным Америкой? Где же тогда настоящий?" — задавался вопросами немец, отрывая рукав от своей рубашки и ею перевязывая плечо.
|>^<|
Польша был чрезмерно зол на бывшего друга, за совершённый непростительный поступок. Парень не понимает на что вообще рассчитывает США, разбрасываясь этими пустыми словами: "прости", "извини", "я не о том подумал". Он и так сжимал кулаки, как сильно только мог, от злости и бурю различный поганых чувств, что шквалом обрушились на него. Хватая предателя за грудки, ногтями впиваясь в кожу того, и потряхивая. Лицо США уже украшали четко видные следы от ударов, но и сейчас поляк бы с радостью и зверским желанием снова набил бы ему рожу. Америка не сопротивлялся прошлым ударам, чем только развязывал руки бывшему другу.
— Ты сейчас же пойдёшь со мной, расскажешь всё участникам, — твёрдо выдал поляк, давая понять, что выбора не дают в принципе. Злой Польша стиснул зубы, похрипывая, будто зарычит прямо сейчас на оппонента. Америка не мог возразить, но звериный страх в сердце бил тревогу, что не стоит подниматься, ведь если
они узнают всю правду, то точно убьют предателя. США был трусом по сути своей, по той причине и стоял оторопев. Он глянул растерянно на лестницу, вглядываясь в темноту уходящих вверх ступеней, а потом на друга, желая услышать от него любой другой альтернативный вариант. Но Польша был весьма решителен в своих действиях. Он отпустил Америку и посмотрел на него, ожидая пока тот сам пойдёт наверх к остальным странам. Аме, смирившись с настойчивостью друга, неохотно повиновался немому приказу и подошёл к лестнице. Он был на этих ступенях последний раз с Японией, когда они заносили ребят на верхний этаж, но тогда и освещение было лучше. Взявшись за косяк, парень поднялся на две ступеньки, но обнаружив, что его друг не следует за ним, остановился, оборачиваясь назад. Брови Польши сводились ближе к межбровью, но он пытался сохранить хмурое лицо, что бы выглядеть суровым в глазах предателя. Хотя сейчас хотелось сесть под холодный душ и просто плакать. Но сейчас не время. Ещё не время. Парень вытер наступившие слёзы рукавом. это все уже изрядно выматывало его, но делать было не чего и снова осмотрелся. Комната была не очень то и большая, мебели было мало, по тому она и казалась просторной. Всё, что яблочка интересовало, так это мониторы с трансляции с камер и стол, за которым сидел Америка. На нем мало чего интересного, но зато полезного. Первым же делом Польша забрал телефон США, с которого он позже вызовет полицию, а может ещё и скорую. Устройство отправился в карман поляка. И тут Поле пришло осознание того, что ребят нужно будет собрать вместе, чтобы не бегать и не искать их. — Ты можешь позвать всех в одно место? — оборачиваясь на Америку, фыркнул парень, ещё чуть чуть и ядом плюнет. Поляк не может держать это все в себе, но переступая через себя, старается.
- А? — словно выйдя из транса раздумий, небрежно проронил краткий звук американец, секунду назад пинавший маленькие камешки у лестницы. Поворачиваясь на друга, парень вынул руки из карманов, даже выпрямляясь, словно хотел впечатлить яблочко, показывая себя с лучшей из сторон. Штаты призадумался, прикладывая к подбородку свой кулак и уставившись в пол, старательно вспоминал о чем-то. Но уже через мгновение, он словно подлетел к столу, на столько широко и стремительно шёл, и встав на одно колено, стал перерывать что-то. В ожидании Польша, не зная куда и деть свой взгляд, повернулся в сторону мониторов камер. Прошлые этажи, этажи, которые видимо должны быть следующими, улица, Россия и Германия. Поля присмотрелся к Гере и обнаружил, что тот сидел перевязывая кровоточащую рану. Германия ранен. Видимо их точно хотели всех прикончить, не дав дойти до желанной улицы. Взгляд быстро перешел на камеру с Россией, благо у того ранений не было, но он всё ещё был убит горем потери брата и сидел в слезах, не каждый день парень трупы видит. Польша, закусывая губы от нетерпения, приложил руку к монитору с той самой свободой, проникшись надеждой, но теперь то с ними есть тот, кто сможет вывести их тайными лазейками. Яблочко тяжко и глубоко вздохнул, посматривая на поднимающегося с колен предателя. США быстро отряхнул колени на джинсах от налипшей грязи. В руках он держал маленький микрофончик, шнурок которого вёл под стол. Само устройство выглядело грязно и не пригодно для использования. Удивленный поляк наблюдал за каждым действием оппонента, имея долю сомнения, что это вообще сработает, но если американец делает, то значит точно в курсе. Америка ближе пододвинул к себе клавиатуру и подняв голову, стал высматривать что-то на камерах. С виду все выглядело так, словно парень и правда знает, что делает, словно такое уже не первый раз. Это и отталкивало Польшу. Пристально изучив клавиатуру с какими-то нестандартными кнопками, парень зажал две кнопки. С такой обречённостью, но такой надеждой в глазах, Штаты опять поднял голову на мониторы. Смочив губы, которые как на зло все сохли и сохли, звездный начал свой монолог в полуживой микрофончик.
— Уважаемые участники квеста. Искренне просим вас собраться в третьем коридоре этажа, на котором вы находитесь, — словно диктор произнес парень, таким спокойным и нежным голосом, слово игроки не на смертельном квесте, а в театре. Словно США и не в курсе о том, что вообще творится. От неугомонной злости, Поля мог бесконечно критиковать каждое действие, слово, каждый вдох и выдох оппонента. Так хотелось сново накричать, ударить американца, чтобы он перестал вести себя как наиотвратительная страна без чувства собственного достоинства, но хотя это уже наврятли поможет. Но яблочко поймал себя на мысли, что не слышал объявления с верхних этажей. Америка пошел к лестнице, настраивая себя на этот тяжелый разговор, а Польша стал смотреть на записи из комнат с Россией и Германией. Ребята вели себя растерянно. Они осматривались по сторонам. Ну и хорошо, значит услышали. Польша ещё недолго понаблюдал за друзьями, убеждая себя, что те всё-таки уже выдвигаются к назначенному месту, правда с такой опаской. Парень развернулся и пошел к США.
Звёздный стоял на двух первых ступеньках в раздумьях, смотря на вверх уходящюю, темную лестницу, которая невероятно пугала своими узкими стенами, уходящими куда-то в черноту. Парень пытался морально подготовить себя к встречи со своими "жертвами", придумать, что скажет в оправдание. Его и так потрепал Польша, но чего ожидать от Германии? А от России? Русский был всё ещё в отчаянье после находки трупа Казахстана. Как никак, а ведь родные братья. Вот он то Штатов не простит уж точно и бог знает, что сделает сейчас в порыве эмоций. Сколько же Америка наврал им всем из-за слепого доверия к Японии, из-за желания большей власти, из-за желания обрести бо́льший обхват территорий. Парень осознавал, что повел себя крайне глупо соглашаясь на эта сомнительную авантюру. Но все уже сделано и дороги назад нет. Соединенным Штатам придётся разгрести все дерьмо, что насобирал он от своих выходок.
— Пошли, — сухо и бесцеремонно произнёс тот, ожидая, что США покорно продолжит идти по лестнице, но тот так и стоял. Повернувшись на Полю с глазами всё той же надежды, как и когда смотрел в мониторы, делая объявление. Америка поджал подергающиеся губы в линию, словно пытаясь что-то сказать нереально важное. Глаза его были на мокром месте и в пол тона он прошептал:
— Польша, я. . , — его голос несмело дрогнул. Американец не хотел нести такую большую ответственность за всё содеянное. В любой момент он сделал бы всё, чтобы отвертеться от этого и забыть, как страшный сон, свалить всю вину на других, выходя сухим из воды. Он стал думать кого выставить виноватым и убедить в этом друга. "Это Япония внушила мне", "Я был убит горем, когда она предложила мне сделку", "Она запугала меня" вертелись варианты в его голове. Его взгляд всё бегал по лицу Поли, как вдруг парень поймал себя на мысле, что самым оптимальным вариантом решения проблемы будет убить
друга и даже не важно как: столкнуть с лестницы, когда они поднимутся достаточно высоко, избить до смерти и многое другое. Но только вот.. Рука на такое не поднимется у Штатов. Будь это Монако, он сделал бы, но друга с которым парень прошел через всё, который стал почти как брат... Теперь Америка стал понимать.
— Заткнись, — яблочко прервал Америку на полуслове жестом, не давая добавить чего-либо. - не хочу тебя слышать. - отрезал Польша, его крыло вздрогнула от наплыва агрессии в сторону некогда близкого друга.
Всю дорогу вверх к ребятам они шли молча в напряжённой обстановке. Польша всё переваривал происходящее и чем больше осознавал, тем большая ненависть просыпалась в нём. У Аме было много выходок, но эта уже давно зашла за черту адекватности и пробило дно аморальности. Хотелось лишь нескончаемо бранить парня, всеми возможными оскорбительными словами, желая гореть в аду или чего хуже. Вопрос вставал совсем в другом: как плавно и осторожно подвести друзей к сути всей проблемы, а не в лоб выдать "крч, это настоящий Америка, весь этот квест он сидел в какой-то каморке, чекал камеры и вообще он один из основателей этого дерьма"
квеста
. Нужно вот как-то более этично, что ли. Рассуждения так же не мешали парню оставаться на чеку. Поляк шёл поглядывая иногда на Америку и стараясь далеко не отставать от него, но и не идти в плотную. США же в свою очередь мочал из-за того, что так сказал Поля. Это было, как простое повиновение, что лишь больше заставляло задумываться Америку о своей жалости.
Через время они были уже на этаже. Пока Штаты прикрывал дверь, чтобы она перестала хлопать от сквозняка, яблочко чуть отошел от него и кратко окинул комнату взглядом, освежая память и возвращаясь в эту беспокойную и нервную атмосферу обратно. Она словно снова стала давить на парня, от чего он стал беспокойным, но от того более чуткий. Вновь поляк повернулся на предателя. Польша уже подумал было, что пора идти дальше к месту встречи, а потом уже и к лифту, как только заметил, что Аме подходит к нему. Тот так нежно и осторожно, словно боясь спугнуть яблочко, взял за руку, останавливая. Америка хотел хотя бы попытаться смягчить отношение друга в свою сторону, дать понять, что он осознаёт свою кошмарную ошибку. Его глаза горели надеждой, а руки чуть подрагивали от простого волнения. Но правда ли это искренность? В этом запутался и сам американец.
— Что ещё?— отрывисто произнес поляк, вопросительно пялясь на американца в пол оборота. Тот же сначала помолчал с полсекунды, подбирая слова и фразы. Так не хотелось произнести что-то не так, что лишь больше усугубит ситуацию. Но не желая испытывать терпение друга, парень выдал:
— Не стоит идти к лифту, зря только время потеряем, - США не сразу решился сказать это. Даже после принятия решения произнести эту фразу, что-то внутри него ломалось с каждым произнесённым словом. Может быть это чувство собственного достоинства, самоуважение или это он слышал как ломается его эго. Так звонко, что отдаётся неприятным глушащим звоном в ушах, и так больно, что внутри, там прямо в груди словно кошки скребут. Лицо Польши скривилось в недоверие, что дало понять Штатам о его нулевых шансах на смягчение характера бывшего друга. Парень поник, отпуская руку поли и пихая руки в карманы, как-то отрешенно опуская голову. Польша же вскинул бровь и, скрестив руки на груди, повернулся всем телом к Америке, своим видом выражая все те же отвращение и злость. Аме же в свою очередь слегка дрогнул с непривычки видеть Полю настолько серьёзным сейчас. Очень странно и не обычно, США снова отвел взгляд.
— И почему же? — монотонно спросил поляк вскинув бровь. Он старался проявить хлоднокровие, и это отлично получалось. Но внутри застрял паршивый ком горечи, которые так сильно давит изнутри, что поляк вот вот расплачется.
— Следующие этажи сделаны так, ну..,— американец в голове формулировал правильную фразу, поджимая губы. — Что бы вы не выжили. На одном из них, к слову говоря он в трёх этажах от сюда, — жестом Америка указал вниз, словно это что-то давало другу. — просто бетонная стена сразу как только открывается лифт. Как раз и планировалось же, что к этому моменту выживет лишь один, на крайний случай две страны. Камеры записывают ваши битвы в агонии старания выжить, а Япония собиралась вроде продавать это кому-то. - американец говорил тише после первой же фразы. Польша тяжело вздохнул, его словно это даже и не удивило совсем. "Какие звери... Могли убить просто так, но они решили это сделать с "креативом". Мерзость" — подумал тот, фыркнув, и был прав. Польша ненавидит этот ебанный "креативный подход", яблочко и сам креативный парень, но он не убийца. О том "чья же это идея?" Польша спросит об этом Америку позже. Наверно. Там уж смотря как развернуться обстоятельства, может их диалоги сейчас последний раз когда они контактируют.
— Тогда как нам выбраться? - осматриваясь спросил поляк.
— Мы можем выйти на последний этаж, — сразу даже выпалил США так уверенно и какой-то радостью, протягивая руку в сторону двери из которой только вышли. Но вот вскоре снова притих и его взгляд стал все таким же печальным, устремленным в пол. — Через мою коморку. — Аме почесал шею, а после вновь убрал руки в карманы. — А там уже и на улицу есть проход. — На выдохе говорит американец, делая небольшие паузы между фразами. Неловкое молчание, которое заставляет Аме укунуться обратно в раздумья. Он хотел бесконечно извинятся перед своим. . Другом? Что теперь между ними? США поднял взгляд. Польша сурово смотрел на него, с неким холодом, с которым никогда не смотрел. По крайней мере парень считает, что обязательно запомнил бы. И вообще не сказав ничего в ответ, поля разрывает из зрительный контакт, выходя в коридор. Сердце в груди забилось чаще, жаром отдавая в грудную клетку, как только парень понял, что вот и раскроется в этом самом коридоре. Звездного бросало то в холод то в жар, а руки тряслись от волнения, но на ватных ногах он подбежал к другу, выходя на встречу... друзьям?
— Америка? — сразу раздался серьезный голос России, который стоял облокотившись на противоположную от дверей стену, скрестив руки на груди. Сейчас он выглядел лучше, чем когда они расходились, но красные пятна на лице и зареванные глаза напоминали о горе федерации. — Когда ты пришёл? И где Германия? — РФ сначала глянул за спины ребят в комнату, думая, что и немец был с ними там, но не обнаружив друга, осмотрелся то в одну сторону коридора то в другую. Это было как-то странно, что США просто так бросил ФРГ. Россия хоть и ушел первее всех, но четко слышал кто с кем пошёл. Русский волнительно постукивал пальцем по своей же руке, все в ожидании заглядываюсь на коридор и, о боже, вскоре Гера показался из-за угла со стороны начала коридора, по совместительству со стороны где были окона, через которые компания попала на этот этаж. Он держался за место ранения и шел вяло, немного пошатываясь. Его одежда была в крови, а у рубашки был оторван один рукав и использован в роли бинта.
— Не переживайте, я здесь, — тот слабо улыбнулся. У парня слегка кружило голову, а в горле стояло тошнотворное чувство. Не замечая Америку, Германия целенаправленно брел к ближестоящей стране, чтобы получить помощь хотя бы в том, чтобы не упасть. Ему было тяжело от ножевого ранения, такое жжение в плече не давало думать о чем-то ещё кроме, как обработать рану, и полежать. Но через не могу немец пересиливал себя все сильнее и сильнее с каждым шагом. Польша, заметив такое состояние друга, сразу кинулся к Гере без задней мысли, придерживая его, чтобы легче было стоять. И сразу начались расспросы по типу: «Как ты?», «Сильно больно?». На что парень как-либо старался отмахнуться, хотя от поддержки не отказывался. Россия тоже сразу подошёл к двоим, помогая. Между ними уже завязался какой-то теплый диалог поддержки. Аме стоял недалеко и смотрел на всё со стороны. Все было так, словно его тут и не существует. Но парня как-то даже мало волновало состояние Германии, все его мысли были заняты лишь тем, что он хотел поскорее начать это и поскорее закончить. — Россия, Германия.., — неторопливо пробубнил Америка, в добавок слегка кашлянув, тем самым привлекая все внимание на себя. Двое сразу посмотрели на американца, явно ожидая продолжения. РФ сразу заподозрил что-то не ладное, да, и Гера тоже.— В общем, то что я скажу... — сначало Штатам показалось уместным добавить какое-нибудь вступление, но тянуть быка за рога он не хотел, по тому, тяжело вздыхая, он постарался перейти к сути. — Уф... В общем... — парень ощущал на себе эти уже осуждающие взгляды, от чего начинал паниковать все больше и больше. Глаза его бегали по полу, словно ища там подсказку. — Я прошу прощения. Да, мне нет оправданий, я - жестокий эгоист и... — сразу затараторил США, не умолкая и на секунду. — Подверг вас такой опасности, да. . Я хотел завладеть половиной ваших территорий, но. . Я совсем забыл о человечности. Боже мой.. Простите, - Аме смотрел в пол, не решаясь поднять глаз на тех. Речь его звучало так скудно и безэмоционально, словно ему вообще плевать было.
