Позорище.

Один из способов смириться с болью — это принять её, чтобы не истязать себя дальше. — Вот, - Дора протянула мне мою волшебную палочку, когда мы встретились в тот же день в коридоре у кабинета Флитвика. - Люциус попросил передать тебе, чтобы ты не теряла её, ведь она единственная в своём роде. — Его стремление чем-нибудь похвастаться иногда доходит до крайности, - я невесело хмыкнула, спрятав атрибут в карман. — Что сказал Флитвик? - тут же поинтересовалась Маквэй. — На неделю оставил после уроков, - пожимаю плечами, не считая это большой проблемой. В прошлый раз, когда мы переборщили с одним заклинанием, он заставил нас отмывать седьмой этаж от краски вручную. - Я сказала, что была одна и больше так не буду. — Я всё равно скажу, ему что мы были вместе, - она стремительным шагом направилась в противоположную сторону. Да, иногда её чувство справедливости действительно поражает. Пройдя до башни Когтеврана, поймала на себе около полсотни насмехающихся или осуждающих взоров. Всем уже давно известно, что младшая Малфой немножко «того», поэтому очередная потеха лишь укрепила это в их сознании. Но разве это не хороший стратегический ход? Кто захочет взять себе в жёны такое позорище? К моему великому сожалению, парочка человек всё-таки имеется. — А где Пандора? - спросил Ксено, когда я плюхнулась на соседнее кресло. — Пошла рассказывать Флитвику о своём причастии, - мой голос звучит тускло. За окном постепенно накрапывает апрельский дождь. — Тогда я тоже потом схожу, - он оторвал взгляд от стекляшек на своих коленях и взглянул в мою сторону. - Ты не выглядишь довольной, как обычно это бывает. Что-то произошло с Люциусом? Когда мы пришли, он лишь отдал нам твою палочку. — У тебя когда-нибудь было такое чувство, будто бы все вокруг смотрят на тебя, но не видят? - размыто спросила я, глядя на водяные полоски на окне. А сегодня и правда не самый лучший день для экспериментов. — Конечно, это же абсолютно естественно, - Лавгуд хмыкнул, рассматривая в свете лампы кусочек жёлтого стекла. - По-настоящему человека можно увидеть, только если смотреть не глазами, а душой. — Вот как, - теперь меня с головой накрывает ощущение самообмана. - А что бы ты сделал, если бы человеку, который тебе нравится, твоя компания была бы в тягость? — Думаю, мне бы не хватило смелости это изменить, - побрякушки в его руках неприятно звякнули. - Однако с тобой всё по-другому, не так ли? Ты слишком целеустремлённа, чтобы сдаться так просто. — Мне кажется, что верхушкой этого качества для меня станет прощание. Я же прекрасно понимаю, что он влюблён в другую, и всё равно треплю ему нервы. Разве это не эгоистично? — Любовь всегда эгоистична, однако это далеко не преступление, - краем глаза замечаю, как Ксено улыбается сам себе. - Ты изменилась, Авелин. Раньше бы ты никогда не завела со мной разговор на эту тему. — Мне просто показалось, что ты меня поймёшь, - от этих слов его щёки слегка краснеют. - Может, тебе пора предложить Доре встречаться с тобой? — Что?! - в одно мгновение все его пробки, бусинки и стекляшки падают на синий ковёр. - Не думаю, что это... хорошая идея. Она же откажется... я не вхожу в её планы даже на ближайшие два месяца. — И тебя это останавливает? - одна из моих бровей выгибается. Интересно, все парни в упор не замечают женской симпатии или только нам с Дорой так везёт? — Мне не хочется потерять с ней контакт из-за глупой оплошности. Она же... - глаза Лавгуда становятся мечтательными. - Так серьезно относиться ко всему. Вряд ли ей захочется встречаться с кем-то вроде меня. — Да уж... — Нет в этом мире любви, - раздался зловещий шёпот над самым ухом. От этой резкости я подпрыгнула, чуть не перевернувшись вместе с креслом. - Сначала она сожрёт тебя изнутри, а потом перережет глотку. — Спасибо вам за совет... Серая Дама, - она что, из-под пола вылезла? После моей благодарности полупрозрачная фигура томно пролетела в сторону выхода и скрылась в дверях. - А у неё реально что-то странное в голове творится. Как думаешь, что она может скрывать? — Поговаривают, диадему Кондиты Когтевран, - как бы невзначай бросил Ксено, собирая безделушки с ковра. - Или ещё что. Не забивай себе голову... Кстати, что за наказание в этот раз? Честно говоря, я бы не назвала это настоящим наказанием — скорее уж Флитвик реально беспокоится о моих результатах за СОВ больше меня самой. В одно из таким вечерних занятий он сказал, что знать всё в этом мире невозможно — это как бездонная яма, в которую постоянно что-то сбрасывают. Иногда люди стараются заменить ею разлом в своей душе, однако не каждому под силу это сделать правильно: чаще всего они превращаются в пустых кукол, неспособных воспринимать действительность такой, какая она есть. Был ли это тонкий намёк или странное напутствие «жить здесь и сейчас» я так и не поняла, однако это практически не изменило моего решения. По своему существу я не могу читать людей и считаю единственным одолжением для них — избавить от своего присутствия. — Авелин, - тихо произнёс моё имя Снейп, когда мы встретились у одной из полок библиотеки где-то в середине мая. - Ты... начала готовиться. — Да... было бы неплохо когда-нибудь начать, - улыбаюсь и меня уже тошнит от этой пересиленной рожи, которую я снова вынуждена являть ему. — Если хочешь, я могу... - он робко потянулся к своей сумке, но я быстро перехватилась его руку, после чего дёрнулась, словно получила сильный ожог. — Нет! - мой голос звучит более взволновано, чем нужно. - Ты и так... очень много сделал для меня... Я пойду. Да, кажется за все пятнадцать лет своей второй жизни я научилась только сбегать. Была бы во мне хоть капелька смелости, смогла открыто выразить свой протест, послать к черту всю эту сранную патриархальную систему и... перестала бы делать вид, что не замечаю во что ввязались отец, брат и подавляющее большинство слизеринцев. И почему-то меня несказанно радовало то, что я была в этом не одинока. — Мне нравятся эти, - сказала я, отдав Елене несколько набросков с вечерними платьями. - Думаю, твоей маме тоже. — Вряд ли она пойдёт на что-то либеральное, - хмуро хмыкнула Ламберте, проводя пальцем по рисунку платья с красными кружевами на корсете. - Нарциссе понравились белые. Кажется, она уже серьезно озабочена выбором свадебного наряда. — О, а чем ты мечтала на четвёртом курсе? - прикрываю рукой откровенный смешок. Интересно, какой «лапшой» братец её там кормит? — О том же, о чём и сейчас. Избавиться от Сириуса Блэка, - Елена издала тяжёлый вздох. Слышала, недавно она снова отмазала его от наказания. Ох, и тяжело же ей, наверное, быть его «обещанной» невестой. - Ну и сдать СОВ. Кстати, тебя в последнее время совсем не видно. Список делишек закончился? — В этом году да, - я слишком давно знаю Ламберте, чтобы поверить, что ей интересно только это. - Порадуешь меня новыми слухами из «высшего общества», не так ли? — Белла собирается сойтись с Лестрейнджем... но это не так важно. Цисси сказала, что массовка Слизерина была чем-то обеспокоена и Снейп был в этом замешан. Подробностей не знаю, но в конце апреля он забрёл в лес, встретил там чудовище и чуть не помер. Благо, Поттер оказался рядом, - Елена очень оживилась, отложив бумаги на подоконник. Мы частенько зависали в дальних коридорах верхних этажей, наблюдая за изменениями погоды во время разговора. Однако в этот раз они были не достойны её внимания. - Мне показалось, тебе будет интересно... — Наша школа переполнена слухами, и ты хотела рассказать лишь это? - прячу волнение за приторной досадой. — Нет, не только. Люциус начал суетиться вокруг этого Снейпа, как только вы сблизились. Это вызвало волнение Эйвери и Регулуса Блэка. Они же... — Да, да. Их анкеты у меня в топке, - отмахиваюсь от упоминания этих неприятных имён. Но что могло заставить брата зашевелиться? Он переживал, что я выкину что-то из разряда «здрасьте, мой парень полукровка»? Тогда бы он зачмырил Северуса, однако такой информации до меня не доходило. - Что значит «суетиться»? — Нарцисса сказала, что он поставил его подле себя. Сириус однажды даже назвал Снейпа собачкой Люциуса. Как думаешь, чего он пытается этим добиться? — Это больше... не моя забота, - произношу через силу, чувствуя ком в горле. Я знаю, чего хотел Люциус. Он поставил ко мне «своего» человека, чтобы контролировать. Осознание собственной дурости неприятно бьёт по вискам. Меня обыграли на пять ходов вперёд. - Они уже начали набирать людей для него. — Да, я знаю, - повисла минута молчания. Для Елены эта тема была особенно больной, ведь в последнее время народе появилось очень много разговоров о причастности её отца к делам Пожирателей Смерти. - Знаешь, не так давно я на кое-что... решилась. Это неправильно, но... очень важно для меня. Обещаешь, что не будешь вмешиваться? — Мне бы хотелось знать подробности, - надеюсь, Ламберте не убьёт Блэка? Кажется, сейчас она не готова признаться в тягости своего преступления. - Хорошо. Я, Авелин Каллиста Малфой, торжественно клянусь не лезть в дела и не мешать счастью своей подруги, Елены Ламберте, даже если это противоречит моим нравственным принципам и законам магического английского сообщества. Мы скрепили эту странную клятву на мизинцах и разошлись. Мне было невдомёк, какие грандиозные планы таила её русая головушка, однако меня обуревала белая зависть. Елена нашла способ сбежать из этого ада, а я так и осталась заложницей семейных традиций. Мне позволили лишь ненадолго выглянуть за решётку, прежде чем снова затолкать обратно. Но я правда... полюбила его. Не как персонажа с трагичной судьбой и глубокой нравственностью, а как человека, который мог меня понять. Эти чувства стали моим криком и протестом. Мне казалось, что рядом с ним я снова могу улыбаться. По-настоящему. А не являть всем эту чёртову лыбу, что отрабатывала на третьем курсе по ночам перед зеркалом. Это стало моей надеждой перестать вещать клеймо «позорище» себе самой. В прошлый раз я никчёмно прожила лишь до двадцати пяти: у меня не было отношений, от родителей я отгородилась китайской стеной. И это всё моё наказание? Даже не могу вспомнить момент своей смерти, но почему-то не удивлюсь, если это окажется самоубийство. Нет, Авелин, признай, ты просто сошла с ума. Ведь в истории Гарри Поттера тебя не существовало. Но я есть здесь и сейчас. Если не получится разорвать цепь семейных традиций, сбежав с неродовитый партнёром, можно найти хорошую работу в Министерстве. Интересно, к какому возрасту можно стать Министром Магии?... Ладно, слишком далеко плюнула, просто важной должности будет вполне достаточно. На место главы отдела мракоборцев уже Ричард метит, так что можно пойти во внешнюю политику, например... И свалю отсюда работать в Европу или Австралию, как по мне, неплохой план качественного побега. Но дабы хоть немного приблизиться к новой жизненной цели, я начала заниматься более усердно, что в последствии дало свои плоды. В отличии от своих сокурсников, я была уверена, что сдала письменную часть на высшие баллы. Что касается практической... у моей мыши появилось ещё несколько голов, но она точно изменила свой цвет... или оттенок. В принципе, это лучше, чем у Елены: она устроила настоящий крысиный потоп, после чего учителям пришлось ещё час выводить мелких грызунов из Большого Зала. Это было забавно настолько, что последние экзамены уже не казались чем-то ужасным. — Что ты ответила во второй части? - спросила Дора, когда мы протиснулись в двери Большого Зала после последнего экзамена. - Про признаки оборотня. — Описала его схожесть с человеком, форму когтей, зрачки, морду и ещё что-то. Не помню уже, - встав у стены неподалёку от лестницы, я скрестила руки на груди, выискивая взглядом Ксено. А только ли его? В дверях блеснуло что-то золотое, точно снитч. На мгновение мне показалось, что голова Джеймса Поттера двоиться, но это ощущение тут же пропало. Кажется, напряжение всё-таки как-то сказывается и на мне тоже. — Отврат, - выговорил Лавгуд, прильнув к стене между нами. - Чтобы я ещё раз пошёл сдавать Защиту от Тёмных Искусств. Серьезно, я за белую магию... — Конечно, ты же пацифист, - хмыкнула Маквэй, потрепав его пушистые волосы. - Ладно, пойдёмте в гостиную. С утра мама прислала мне коробку печенья. — Того самого? - тут же оживилась я, отбросив в сторону какое-то давящие изнутри ощущение чего-то ужасного. — Да, твоё любимое, - тут же ответила Дора как-то смущённо. - Она даже попыталась повторить герб школы глазурью, но, предупреждаю сразу, художник она так себе. — Может, она родственная душа Пикассо? - улыбнулся ей Ксено, в очередной раз напомнив нам, как ему понравился маггловский журнал про искусство двадцатого века. — Скорее Малевича, - видимо, они читали этот выпуск вместе. - Давай, Ав, теперь твоя очередь назвать художника. — Эм... Ван Гог? - неловко отвечаю, пытаясь скрыть свою абсолютную неподкованность в этой теме. На подобных уроках в поместье Малфой я спала. — Это девятнадцатый век, - в один голос возразили они, тут же покраснев. Ага, стыдно мне, а красные вы. Очень мило. — Вот черт, - выругалась Дора, остановившись у окна неподалёку от прохода к башне Когтеврана. - Только гляньте. Надо сходить за учителями! — Что ты там увидела? - Ксена подошёл к стеклу вплотную, но так и не смог понять причину её негодования. Я прищурилась, осмотрев озеро, пока не заметила компашку Сириуса, что... издевалась над Северусом. Вот что это было за чувство. В голове отрывками всплыли воспоминания об этом дне, от чего душу поразила откровенная ярость. Она затуманила мой рассудок, направив тело обратно на первый этаж.