Красное море

Вода омывает приятным спокойствием. Или это не вода? Нечто вязкое, теплое, в которое твое тело погружается, но и вместе с тем оно неподвижно. Лэнс вытягивает руку вперед — нет ничего, кроме тьмы, этой бесконечной вязкости вокруг, отчего он горько усмехается. Он одновременно здесь, но при этом его нет. Словно затерялся во времени, в пространстве. Руки то и дело вытягиваются вперед в поисках спасительного света — лазурного сияния Блю или тепло-желтых объятиях Ханка, или салатово-зеленой поддержке Пидж, или… В последнее время было слишком много этих «или». Надежность Широ, мудрость Аллуры, гибкость ума Корана, четыре мышонка-спутника, их постоянное присутствие на корабле и мелкая помощь. А в последнее время стало много красного. Лэнс раньше ловил себя на мысли, что красный ему не нравится — агрессивный, требовательный, такой чужеродный в его собственном синем, он перетягивал на себя внимание, напрягал, заставляя стремиться к нему, такому порывистому, опасному. Но сейчас он окутывал теплом — прямо как родные океанские волны. Красный теперь такой же дом, как и синий — это отблески пламени в пляжных танцах, это семейные теплые разговоры, это детский смех, бег наперегонки с наивной улыбкой. И совершенно внезапно этот красный спокойной волной влился в его синий, смешиваясь в причудливый фиолетовый, вбирая в себя тепло пустынь и каньонов, буйство морей и океанов. Синий паладин закрыл глаза — на самом деле, здесь, в этом нечто, нельзя было точно сказать, закрыты ли у него глаза, но все же, — и наблюдал за мерными завихрениями этого фиолетового. Как он то опадает вниз, то искрами взлетает вверх, причудливо танцуя. Поначалу было страшно. Не было боли, одна лишь тьма и чувство невесомости — точная копия того, что они проходили на симуляторе экстренных ситуаций в Гарнизоне. Ханка тогда еще вырвало, на них наорал Айверсон и заставил все очищать во все той же невесомости. Из-за чего Ханка вырвало во второй раз, и Лэнс не мог его за это винить. Мысли во тьме сбивались в кучу, накладывались одна на другую и рассыпались, оставляя пустоту, что длилась пару мгновений. Он провалился в эту бездну после слабого рукопожатия, после собственных тихих слов «Мы хорошая команда», которые он уже однажды, кажется, говорил в таком же пограничном состоянии с вымученной, но искренней улыбкой. Затем некоторое время его окружало тепло, и тьма не казалась такой удушающей — тепло было рядом, оно охраняло, оберегало. А затем исчезло, сменившись холодом. И Лэнс тянулся обратно к теплу и не находил. Ничего не было. Ни звука. Ни цвета. Ни запаха. Правда, цвета пришли. Жаль, что позже — тогда, когда кубинец уже отчаялся, был готов рвать собственную грудную клетку, только чтобы почувствовать, увидеть хотя бы мельтешение алого вокруг. Но вместо алого возник тот самый красный — то тепло, тот уют, и Лэнс, пожалуй, впервые потянулся сперва именно к красному, а не синему. Эта миссия изначально пошла не по плану. Лэнс, паря в темной невесомости, расцвечиваемой различными цветами, виновато жмурился: он не должен был идти туда. Он обязан был остаться в замке, но… Не удержался. Сорвался. Плевать, что после предыдущей миссии ему еще надо полностью вылечиться, что его голова разрывается от боли, а сломанную, но подлеченную криоподом руку дергает фантомным чувством разрывающихся нервов. Там была его команда! Черт возьми, кубинцу было нахрен плевать на себя, его семья не была в безопасности, они все были на базе врага и все шло не по плану. Слышать возгласы Аллуры, сдавленные, но решительные приказы Широ, восклицания Пидж о системе безопасности, нервные бормотания Ханка и… что ж, крики Кита стали последним, что он четко слышал, пока его не накрыла чистая, бессознательная ярость, играя в тандеме со страхом. В ушах стоял гул — Лэнс не слышал, как его окликнул Коран, как взревела Блю, он даже не надел доспехи. Влетел в кабину пилота, врубил одностороннюю голосовую связь, чтобы было слышно других, но не его, потянул на себя рычаги, чуть ли не с мощнейшей скоростью Рэда вылетая из ангара. Все, что он взял с собой в порыве бессознательности — баярд. Он помнил, что Пидж что-то говорила про комнату с дистанционным управлением дроидов. Именно туда она и Кит должны были добраться и отключить дурацких галра-роботов. О’кей, у них не вышло, как видно по крикам и недовольным ругательствам, значит, выйдет у него. Ну, так Лэнс по крайней мере думал. Все эти приключения на пятую точку за недели в космосе успели ему осточертеть. Он упрямо бахвалился, насмехался, храбрился и поддерживал дух команды, по ночам сверля пустую стену. Пустую комнату. В ней была лишь парочка его личных вещей, в которых он на Блю покинул Землю. Рядом с кроватью валялся плеер, который каким-то чудом оказался в кармане его куртки, и беспроводные наушники, сейчас бесполезные — Ханк с Пидж пока так и не придумали, как подстроить алтеанские технологии для их подзарядки. МакКлейн пустым взглядом осматривал комнату, светящуюся холодным лазурным цветом искусственного освещения, и думал, сможет ли он привыкнуть к этому. Привык же он к казармам в Гарнизоне, верно же? Сможет и к каюте в огромном замке приспособиться! Но сколько бы времени ни прошло, парень так и не смог привыкнуть. Он продолжал шутить, препираться с маллетоголовым, стрелять обворожительной улыбкой в инопланетянок и всячески показывать, что он все такой же, каким покинул родную планету. Он в порядке, и это все, что команде нужно знать — им точно не нужно знать, что синий паладин полночи не спит из-за тупой, ноющей тоски глубоко в сердце. И о’кей, эти ребята — его семья, тут все ясно. Даже тупой Кит стал ему семьей. Да тут все в замке друг другу как родные стали — вместе делим пищу, кров и проблемы, как-то так, да? Все эти дружеские подколы и тренировки сделали их ближе и, хоть и чуть-чуть, но чувство тоски и печали уменьшалось рядом с ними. Кем он будет, если позволит им рисковать собой, отлеживаясь в замке после столкновения с одним из друидов? Послав здравомыслие и инстинкт самосохранения куда подальше, кубинец просто летел к базе галра, пока черный и желтый львы разбирались со штурмовиками. — Это что, Лэнс? Лэнс! — Чт- Черт побери, Лэнс, не лезь туда! — МакКлейн, ты, блять, издеваешься? — Лэнс! Клацнув зубами, кубинец напряженно прорывался сквозь всполохи взрывов и лазерные лучи к открытому ангару — план базы они обсуждали все вместе, а он хоть и ведет себя порой как дурак, но таковым не является. Он запомнил расположение ключевых комнат и ангаров на всякий случай. Вот случай и представился. Сейчас Лэнс ругал себя за то, что не взял с собой доспехи — пришлось довольствоваться запасным костюмом, который был в каждом из львов. Он, конечно, не был супер-навороченным, как паладинские доспехи, но связь с командой и какую-никакую, а защиту гарантировать мог. Как бы сильно Лэнс не хотел заглушить обеспокоенные, напряженные и, порой, гневные крики товарищей в его сторону, он не мог отключить связь — парень не был глуп, ясен-красен, паладин должен знать о состоянии и расположении команды. — El ganador se lo lleva todo*, — прошептал он, судорожно закрепляя на голове шлем и, схватив баярд, вылетел из Блю.