Незабудка

— Однажды, в очень далёкой стране жил-был царь. Он был слишком молод, чтобы его признали его же советники. Но никто не мог его ослушаться. Чем больше проходило времени, тем больше копилась злость в его ближайшем окружении. Пока все не дошло до выбора ему невесты. Все хотели посватать ему родственницу из своего окружения: свою дочь, племянницу, внучку. Как угодно, но породниться с короной. Но знаешь, чем закончилась эта история? — я захлопнула книгу, и вздохнула, смотря на мраморную плиту. — Стоило его молодой жене забеременеть, и она сама убила своего мужа. Коварство? Я бы сказала глупость. А вдруг ребенок родился бы глупым? Умер в детстве? И главное, она создала этим ещё большее негодование среди аристократии. Я знаю… я тебе наскучила уже этими книжками. Зачем я стараюсь рассказать ему все это? Нагонять упущенную возможность разговора поздно. Слишком поздно. Сдерживая слезы, я снова улыбнулась. Ему бы не было интересно меня слушать. С чего бы вдруг ему слушать зануду Грейнджер? — Ладно, — прошептала я, укладывая книгу в сумку, и поднимаясь со скамьи, — прости, но мне пора. Я ещё приду. Неожиданный ветер, ударивший прямо в лицо, заставил зажмуриться. Всего минуту назад стояла чудесная погода! Тряхнув волосами, и, отряхивая с пальто листья, я нахмурилась, заметив возле ног клочок пергамента. — Передавай привет семье, — прочитала я вслух корявый почерк и вздрогнула, оглядывая пустое кладбище. Это шутка? Или кто-то просто обронил это раньше? Да, видимо, так. Но на всякий случай я быстрее вышла за пределы кладбища и уже на окраине, переведя дыхание от быстрого шага, трансгрессировала. Каждое воскресенье навещать его могилу и стараться улыбаться, будто он видел, было тяжело. Но я не могла себе позволить заплакать и не прийти. Где-то внутри меня тлела надежда, что он, правда, мог видеть нас, а потому заплакать над его плитой было роскошью. Он бы не оценил. Нет, он бы возненавидел меня за это. Хотя, о чем это я, разве он бы смотрел на меня? Ему надо уследить за всеми своими племянниками. Войдя в квартиру и повесив пальто на вешалку, я вздохнула, слушая тишину. Здесь всегда было так тихо. Может поехать к Гарри и Джинни завтра? Они вроде звали на ужин. Да, Гермиона, ты превращаешься в старую тётку, которую невозможно прогнать. И все же, оказавшись в кругу друзей, я вновь почувствовала, что дышать куда легче, не слушая в тишине тикающих часов. Гарри с озорным взглядом пытался рассказать о последнем смешном вызове, в то время как Джеймс пытался отобрать у него из тарелки упитанную куриную ножку. И я улыбалась, смотря на счастье бьющее через край. Но без конца, мне что-то мешало в кармане. И стоило Джинни отвлечь Гарри, я заглянула в него, найдя там клочок пергамента и замерла. Разве я брала его с собой из кладбища? Ведь не брала. Определено нет. Да у меня мурашки по коже от одного воспоминания об этом там! Я бы не смогла. — Гермиона? — позвала меня Джинни, и я еле смогла поднять на нее взгляд. — С тобой все хорошо? Что ей сказать? Что мне кто-то подсовывает записки на кладбище? Тогда придется говорить, что я там делала, и главное кого навещала. Нет. Но что если этот клочок лишь игра моего собственного воображения? — Прости, Гарри, ты не мог бы прочитать? Коряво написано, — я протянула парню пергамент, молясь, что я не сошла с ума и вижу эту надпись не только я. — Передавай привет семье, — прочитал он и отдал мне назад, спасая от Джеймса записку. Я сжала пергамент, сдерживая панику. Сама не зная, что для меня сейчас было на самом деле страшнее. — От кого привет? — улыбнулась мне Джинни, но я не сразу поняла, что она обращалась ко мне. Кто-то решил подшутить? Раз эту записку вижу не только я, значит, не сошла с ума и это просто чей-то розыгрыш. Очень жестокий розыгрыш. — Не важно, — прошептала я, и уставилась в тарелку, стараясь не смотреть на друзей, чтобы прийти в себя. Чьей бы это ни было шуткой, она слишком жестока. Поймать меня на могиле Фреда и дать надежду, что он видит меня. Надежду, что я смогу увидеть и услышать его ещё хотя бы раз…. Я сжимала тяжёлые коварные ручки калитки, не решаясь зайти. Но разве могла я пропустить воскресенье. Это было уже традицией, прийти к его могиле и посидеть хотя бы десять минут, а то и несколько часов. Но сегодня мне было не по себе после той записки. Но кто мог знать, что я прихожу сюда? Я специально приходила сюда пораньше, чтобы никого не было на кладбище. И я точно знала, в какие дни сюда приходит Джордж, чтобы не попасться ему на глаза. Видеть убитого горем близнеца было выше моих сил. Не представляю, как Молли держится. Тем более после того, как магазин вновь заработал Джордж сюда приходил лишь раз в месяц и то в будние дни. Да и не стал бы он гнать меня отсюда таким способом. Если уж кто и мог, то только один человек… — Привет, Фред, — прошептала я, укладывая сумку на скамейку и присаживаясь к земле. Возле его могилы проросли вновь незабудки, сколько бы миссис Уизли ни чистила вокруг землю они всегда возвращались, будто рамкой обрамляя его. И хотя я была рада их видеть, сказать его матери, что стоит их оставить не могла. Это не в моих правах. Поэтому я лишь радовалась, когда они снова показывались из земли, напоминая всем вокруг, что он не забыт. — Твои прелестницы снова тут, — улыбнулась я и прошла к скамье, чтобы присесть, — Интересно, когда твоя мама вновь их решит победить? Она уже была здесь на прошлой неделе? А, я не смогла прийти на ее ужин. Зато! Я была у Гарри с Джинни. Да, их Джеймс скоро сядет на метлу. Учитывая, что он попросил квоффл раньше метлы, ясно кем он будет в квидиче, не так ли? Достав новую книгу, я зажмурилась от порыва ветра. И уронила книгу, как только открыла глаза. Пергамент. Снова. Что за чертовщина?! — Кто здесь?! — в этот раз я была готова и, выхватив палочку, огляделась, даже не думая нагнуться за книгой и уж тем более за очередным посланием. Но вокруг было ни души. Да ещё сердце, отбивающее в ушах, сильно мешало прислушиваться, может кто-то прятался за щитами. — Это очень плохой розыгрыш, — громко сказала я, продолжая озираться, в надежде увидеть хоть что-то. Но вокруг стояла тишина, даже ветер стих. Вздохнув, я аккуратно присела, чтобы забрать книгу. Они не дождутся, чтобы я прочла этот клочок пергамента. Пусть играют с кем угодно и как, но я не намерена в это влезать. И скинув записку с книги, я прижала ее к груди. — Прости, — прошептала я, — я вернусь среди недели, обещаю. Резко поднявшись, я кинула в сумку книгу и быстро вышла с территории кладбища, чтобы тут же войти в ближайший дом и подняться на несколько этажей. В окно подъезда был хорошо виден вход на кладбище. Только вот их было три, но, учитывая, что этот был ближе к могиле Фреда, я надеялась, что они выбирают именно его. Но даже через два часа никто не вышел. А вот на кладбище уже стали заходить люди. Я нахмурилась все же покинула свой неожиданный пост. Надо попробовать узнать, только ли мне такие записки посылают. Так что сегодня ещё следует посетить нору. Но войдя в дом, выкладывая вещи из сумки, я вздрогнула, найдя там пергамент. — Ты смогла пропустить ужин моей мамы и остаться живой? Ты бессмертная, Грейнджер, не иначе. — шепотом прошептала я, дрожащими руками держа записку. Я продолжала смотреть на пергамент, сама не замечая, как начала плакать. Не может быть. Это шутка, Гермиона, не верь. Он мертв. И ты не можешь плакать, ему бы не понравилось! Из груди вырвался смешок, откидывая пергамент и бегом возвращаясь на кладбище. Даже не позаботившись взять пальто. — Фред? — я прошептала так тихо, что и сама еле расслышала его имя. До жути боясь пошевелиться. Это же смешно, это невозможно. И я уже готова была расплакаться от этого, отвернувшись и собираясь покинуть его могилу, как сзади неожиданно услышала хмыканье. — Наконец-то дошло, Грейнджер?