Без страха

      Хаджиме вдохнул полной грудью, с наслаждением отмечая, как прохладный ночной воздух освежает. Парень решил пройтись до ближайшей детской площадки, дома всё равно никого не было, а Ойкава работал в ночную смену. «Опять он устроился в очередную круглосуточную кафешку, — думал Ивайзуми, медленно шагая по узкой улочке вдоль дома. Редкие фонари освещали путь. — Если бы он только поступил куда-нибудь, хотя бы в мой университет… Смог бы потом работать где-нибудь на постоянной основе, где ему бы нравилось, где смог бы раскрыть себя… Как Асахи Азумане! Помню, Ойкава вскользь упомянул, что Асахи вампир, спонсирующий организацию охотников. И тем не менее, это не мешает ему быть одним из самых крутых и известных дизайнеров… Неужели Ойкава хочет и дальше переходить из одного кафе в другое, из одного бара в другой? Ну или зарегистрировался бы в этой чёртовой ассоциации, ему бы помогли с работой, не пришлось бы даже получать образование. Какой же он дурак!»       Ивайзуми выдохнул, чувствуя нарастающее раздражение — но не от какой-то злости, как это обычно бывает, а, скорее, от волнения за Ойкаву.       Интересно, каково бы это было — учиться с Тоору? Вместе. Пусть даже на разных факультетах. Они бы всё равно могли видеться каждый день, вместе добираться до университета, вместе ходить обедать, вместе уезжать домой… Ивайзуми не видел Ойкаву уже около недели, если не больше — тот писал, что носится по делам и при встрече расскажет подробнее, но встречи до сих пор не произошло. И пусть многие скажут, что неделя — ничтожно мало, Ивайзуми, конечно, согласится, но для него эти несколько дней без Ойкавы длились бесконечно долго, ведь в прошлом они с Тоору были вместе почти постоянно, и Хаджиме привык к этому, но как только он поступил в университет… Всё поменялось — их графики с Тоору уже перестали совпадать так, как раньше, и отвыкать от прошлого было чертовски трудно. Его любовь к Ойкаве только крепла, становилась сильнее, потому и скучать по нему он начинал сильнее, чем раньше. Ивайзуми сам не понимал — как можно настолько сильно и безумно любить, но он любил. Его любовь к Ойкаве — единственное, в чём он точно был уверен. Ах, нет, не единственное: он ещё был уверен и в любви Ойкавы к нему.       Ивайзуми остановился, когда дошёл до конца дома, и завернул во дворы, выходя на небольшую детскую площадку, в центре которой стояли горка, дальше, позади от неё, — качели. А ещё тут стояли лавочки и какой-то стенд рядом, на котором висела информационная табличка, гласящая что-то о правилах поведения на площадке и безопасности. Парень присел на ближайшую лавочку и посмотрел вверх, изумляясь — уже не в первый раз — красоте неба. Ночное небо напоминало ему бесконечное полотно, в которое невидимыми нитями вшили яркие звёзды, хаотично разбросанные в темноте.       А если бы они с Ойкавой ещё и жили вместе, вдруг подумал Хаджиме. Это было бы просто восхитительно. Ивайзуми очень хотел предложить Ойкаве совместное проживание, но он знал, что из-за наступивших неспокойных времён тот ответит: «жить со мной сейчас будет опасно для тебя». А учитывая, насколько сильно Ойкава заботится об Ивайзуми и его безопасности… Вряд ли бы помогли какие-нибудь аргументы. Но, благо, так будет не всегда: когда-нибудь то, что происходит сейчас, закончится. В конце концов, это работа охотников — положить конец действиям Миямото. И Хаджиме был уверен, что они с этим справятся. Тем более, как он слышал от Ойкавы, в организации есть выдающиеся люди, которые могут устрашать даже самих вампиров.       Честно говоря, Ивайзуми уже с нетерпением ждал, когда они с Тоору смогут съехаться (Ивайзуми шутливо отметил, что главное, чтобы они не поубивали друг друга — Ойкава порой такой засранец и ужасно бесит). Не видеть этого вампира по нескольку дней, скучать по нему — невыносимо. Но Хаджиме успокаивала мысль о том, что у них впереди целая вечность, если не больше.       Ивайзуми давно принял решение стать вампиром. Он хотел ещё какое-то время пожить в человеческом теле, а потом позволит Тоору обратить себя. Ивайзуми прекрасно понимал все последствия, но он был готов.       На самом деле, ему казалось, что он стал готов уже в тот самый момент, когда их взгляды впервые встретились в толпе. — Так-так-так, смотрите-ка, кто тут у нас. Смелый человечишка, которому плевать на предупреждения полиции. — Услышал Ивайзуми голос, довольно высокий и скрипучий, позади себя и, подскочив со скамьи, резко обернулся. — По возможности не выходите на улицу после девяти вечера, — произнёс незнакомец, понизив голос, словно старался спародировать комиссара Дайчи или кого-либо другого, кто вещал с телевизора о событиях в Токио низким голосом.       Ивайзуми нахмурился, впиваясь внимательным и рассерженным взглядом в вампира (он не сомневался, что перед ним был вампир). Фонарь на этой площадке был один, но он хорошо освещал территорию, потому разглядеть вампира не составило труда — он был среднего роста, крепкого телосложения, в коричневом строгом костюме; его волосы были аккуратно уложены назад, глаза — разного цвета: один голубой, другой карий. У него был острый нос, тонкие губы, длинная шея. Выглядел он приятно, красиво, но голос был такой, словно сейчас по твоим ушам проедутся пилой. — Чего ж дома не сидится-то? — широко и нахально улыбнувшись, спросил вампир. — А тебе какое дело? — ответил Ивайзуми, на лице которого не было испуга, зато была злость. Но это не значило, что Хаджиме не боялся совсем. Ему было страшно, но не так, как могло бы быть, скажем, года два назад, да и то страх был вызван вероятностью того, что он не сможет уйти отсюда живым.       Но, вообще-то, Ивайзуми был намерен остаться в живых, и это желание значительно прибавляло смелости, заглушая страх.       Вампир скривил лицо, захрустел пальцами и шеей — он начинал злиться. Медленно провёл языком по губам, а потом широко улыбнулся, обнажив зубы. — Как грубо.       Он сорвался с места и сбил Ивайзуми с ног, но парень, словно был готов к такому, тотчас же поднялся вновь, ожидая следующего удара. Но удара не последовало. Ивайзуми услышал шуршание сбоку и резко повернулся, но успел уловить лишь тень. Ещё один звук — с другой стороны. И опять Ивайзуми уловил лишь тень. Вампир словно играл с ним, просто бегая вокруг, и это заставило Ивайзуми сильно напрячься, ведь в какой-то момент враг перестанет бегать и нанесёт удар, а вот в какой именно момент — предугадать было невозможно.       Или почти невозможно.       Ивайзуми помнил все уроки Ойкавы. «Да, вы быстрые, — думал Хаджиме, немного расслабляясь. — Но не всегда это является вашим преимуществом. — Он выпрямился, сфокусировав внимание на обстановке вокруг. Он услышал звук кустов — кустов, что были позади него: они окружали противоположную сторону площадки. — Ведь порой… — Лёгкое шуршание сзади, которое становилось всё громче с каждой долей секунды. — Человеческий глаз и человеческое ухо… способны… заметить вас.»       Ивайзуми очень быстро и резко развернулся, нанося удар, казалось бы, по воздуху, но как раз в этот момент вампир на большой скорости животом впечатался в кулак парня. Глухой кашель, сопровождаемый каплями крови, свидетельствовал о том, что удар пришёлся весьма мощным — во-первых, потому, что, замахнувшись, Ивайзуми вложил силу, а во-вторых — вампир отчасти сам виноват, ибо наткнулся на такой скорости. — Ублюдок! — заверещал вампир, который был явно не готов к тому, что ему дадут настолько хороший отпор.       Воспользовавшись замешательством вампира, Ивайзуми развернулся и побежал вон с площадки, но не успел он даже добежать до дома, как резко был схвачен сзади. Его отбросили обратно на площадку так, как будто Ивайзуми был просто лёгенькой игрушкой. Ивайзуми больно упал, и стон боли застрял у него между стиснутыми зубами и плотно сжатыми губами. Особенно тяжко пришлось его правой руке и плечу соответственно, потому что почти весь вес парня при столкновении с землёй пришёлся на них. Глубоко начиная дышать, Ивайзуми поднялся с земли, держась за руку. Он увидел, что вампир снова направился к нему и тотчас встал в боевую позицию, готовый отразить удар, но…       Отражать ничего не пришлось.       Откуда-то сбоку выскочило животное и набросилось на вампира, сбивая его по пути — он даже до Хаджиме не успел добежать. Ивайзуми, поражённый, внимательнее присмотрелся: это была… собака? Кажется, какая-то большая собака, чем-то напоминавшая волка. Или это был волк? Хаджиме не мог разобрать. Но, пожалуй, всё же это был пёс.       Пёс довольно крупных размеров был со светлой шерстью, а по его бокам проходили горизонтальные чёрные полосы. Он грозно рычал, и Хаджиме видел, как сильно он вцепился в плечо вампира, придавив лапами его руки к земле так, что тот едва мог ими пошевелить. Пёс задними лапами также держал и ноги вампира. «Какой сильный…» — изумился Ивайзуми, не веря своими глазам.       Вампир, сильно разозлившись, кое-как всё же скинул с себя пса и поднялся на ноги. Тот, злобно гавкнув, снова набросился и вгрызся в руку вампира. — Какая же ты бешеная псина! — взревел вампир, попытавшись ударить пса ногой, но тот вовремя успел отскочить и…       Прихватил трофей.       Ивайзуми сначала не понял, почему вампир, краснея от ярости, взялся за руку и злобно протяжно зашипел — это шипение было на грани с каким-то приглушённым криком, — а потом и вовсе убежал. Но потом пёс повернулся к нему и выплюнул из своей пасти палец…       Палец.       И тогда Ивайзуми всё понял. Он нервно сглотнул, но смотрел на пса неотрывно. И он даже не боялся, ведь животное фактически спасло его. Парень просто был в шоке, что этот пёс так просто прогнал вампира, ещё и палец ему умудрился откусить. Но в голову закралась противная и параноидальная мысль — а что, если сейчас пёс нападёт и на него? Хаджиме тут же отбросил эту мысль, посчитав её глупой, но она цепкими ручонками уцепилась куда-то за край подсознания, не желая исчезать полностью.       Но пёс стоял на месте и смотрел в глаза Хаджиме своим острым взглядом. С минуту они молча смотрели друг на друга, а потом пёс, махнув хвостом, пошёл прочь. Ивайзуми подумал, что будет весьма невежливо не поблагодарить своего спасителя, пусть даже это и была… собака. — Хэй, — окликнул он, заставляя пса остановиться. — Спасибо большое! — Он улыбнулся. — Вот только не думаю, что оторванному пальцу место на детской площадке. — Усмехнулся Ивайзуми и подошёл к выплюнутой части руки, вокруг которой растекалась небольшая лужица крови. Хаджиме вздохнул и наклонился, хотел уже взять палец своей футболкой, но он увидел, как внезапно появившийся в его поле зрения хвост отводит палец подальше от уже протянутой руки Хаджиме. Ивайзуми поднял голову и столкнулся с пронзительным взглядом ярких янтарных глаз. Пёс глухо рыкнул и аккуратно взял зубами палец, а потом пошёл прочь.       Ивайзуми ещё какое-то время смотрел ему в след, размышляя над тем, что сейчас произошло нечто очень странное даже для человека, который вот уже несколько лет встречается с вампиром.

***

      Ойкава, зевая, вот уже минут пять протирал один столик. Казалось, ещё чуть-чуть, и его дубовая поверхность начнёт блестеть. «Интересно, Ива-чан уже спит? Он говорил, что его родителей сегодня не будет дома. Чёёёрт, я мог быть с ним всю ночь! Мы бы посмотрели чего-нибудь интересное, поели вкусненького, пообнимались, а потом бы жёстко трахались всю ночь… Или нежно… Как бы он захотел в этот раз, хм? — Ойкава, прикрыв глаза, довольно улыбнулся. — Но вместо этого я торчу здесь! — Нахмурился он. — И почему именно сегодня ночная смена?!» — фыркнул Тоору, от резко нахлынувшего раздражения начиная натирать стол ещё сильнее. Внезапная острая боль стрельнула в голове, и Ойкава остановился, согнувшись и зажмурив глаза. Он прислонил руку ко лбу, пытаясь совладать с этой болью. Слабость моментально разлилась по всему телу. — Ты у этого столика жить собрался? — раздался женский голос позади. — Хэй, ты там в порядке? — прозвучал он уже взволнованно. Ойкава выдохнул, натянул улыбку и повернулся к девушке, очаровательной высокой блондинке с яркими карими глазами и бледной кожей, которая стояла за кассой и читала книгу. — Всё отлично! — живо и радостно отозвался он, а потом снова отвернулся к столику. Девушка недоверчиво сощурилась, потом пожала плечами и снова уткнулась в книгу.       Ни черта не отлично.       С каждым днём становилось всё хуже.       Ойкава может терпеть долго, очень долго, но в какой-то момент его сущность начнёт брать верх — и потребность в крови будет становиться сильнее и сильнее. Ойкава глубоко вдохнул и медленно выдохнул, а потом, опираясь о стол, следом о диванчик, перешёл к другому столику. Не выдержав, Тоору присел на мягкий диванчик и откинулся на его спинку, прикрывая глаза. Он наконец признал, что ему хочется выпить крови, но как раз в этот момент в голове всплыли неприятные события из прошлого, которые Ойкава долго и упорно зарывал в самые дальние уголки памяти. «Ойкава, пожалуйста, остановись, ты уже слишком долго пьёшь.» «Ойкава, хватит, пожалуйста. Я… б-больше… не могу…» «Стой!» «Ойкава!» «Тоору…» — Ива-чан! — резко распахнув глаза, крикнул Ойкава и наклонился к столику, уперевшись в него руками. Он задышал тяжело и часто, а на его лбу выступили капли пота. Девушка за кассой подорвалась с места и обеспокоенно посмотрела на коллегу. — Что с тобой? — Она вышла из-за кассы и подбежала к Ойкаве. — Ты чего вдруг кричишь? — Она осторожно положила руку на его плечо и начала ласково поглаживать, стараясь успокоить. — Всё хорошо. Твой парень дома, в безопасности.       Ойкава работал у них от силы две недели, но она уже знала, кто такой Ива-чан — Ойкава в перерывах всегда разговаривал с ним по телефону, как-то Ивайзуми даже приходил сюда. И она не могла не заметить, как сильно Ойкава беспокоится об Ивайзуми — особенно сейчас, когда в Токио начало твориться непонятно что. Именно поэтому девушка решила, что лучше всего будет сказать, что Ива-чан в безопасности. Не спроста же Ойкава так резко выкрикнул его имя? Может, ему что-то показалось? Или он уснул на мгновение, и ему что-то нехорошее приснилось? — Да… — Ойкава неловко улыбнулся. Боль и слабость прошли. — Да, ты права. Прости, я что-то… Крыша едет немного, — усмехнулся вампир. — Спасибо, Мари. — Может, тебя домой отпустить? Отдохнёшь. — Нет-нет, что ты! Спасибо, конечно, но разве я могу оставить девушку одну в такое опасное время?       Мари тепло улыбнулась. — Да к нам всё равно никто особо не заходит в это время. — И всё же, — настаивал Тоору, и Мари сдалась. — Хорошо, хорошо, только передохни немного, пожалуйста, — сказала она. — Да, не волнуйся, — улыбнулся Ойкава. Мари кивнула ему и снова пошла к кассе.       Ойкава выдохнул. Что ж, может быть, ему всё же не так уж и сильно хочется крови… Тоору ещё немного недвижно посидел за столом, стараясь прогнать эти чёртовы воспоминания, а потом всё же встал и направился в комнату персонала. Но не успел он пройти и пару шагов, как колокольчик над входом ярко зазвенел, нарушая тишину их тихого и уютного помещения.       В кафе вошли двое мужчин — весьма солидного вида, оба в строгих чёрных костюмах, чёрных очках, на руках — часы, которые выглядели довольно богато. Да и держались мужчины статно, а на их губах играла лёгкая приветливая улыбка.       Мари закрыла книгу и обратилась к вошедшим: — Добро пожаловать! — Спасибо, — ответил один из них хриплым голосом.       Ойкава остановился и посмотрел на них; что-то холодом отозвалось внутри него.       Вампиры.       Один из вампиров поднёс к груди руку, чтобы поправить рукав, и Ойкава заметил на циферблате часов, в середине, знак группировки Миямото Кохэку. — Но мы пришли к Ойкаве Тоору, — начал другой вампир и метнул взгляд в застывшего на месте Ойкаву. — Извините, не сочтите это за грубость… — Всё в порядке, — поспешила заверить Мари. — Но Ойкава на смене, нам нельзя так просто отпускать работников, прежде чем кончатся рабочие часы, если только это не что-то важное… — О, поверьте, мы не задержим его надолго! И да, это очень важно.       Мари показалось это очень подозрительным. Что этим людям внезапно понадобилось от Ойкавы в ночное время? Неужели Тоору во что-то вляпался? Лицо девушки становилось всё мрачнее, но внезапно она услышала добрый и ласковый голос Ойкавы: — Всё в порядке, Мари, позволь мне отойти ненадолго. — Позвольте представиться, — вдруг начал вампир с хриплым голосом. — Я Гото Горо, а он — Накано Арата, и мы из отдела полиции. — Оба достали из внутренних карманов своих пиджаков удостоверения и, пройдя к кассе, показали их. — И тут такое деликатное дело: совсем недавно произошёл несчастный случай, и погибший человек, кажется, был знаком с Ойкавой Тоору, поэтому нам срочно нужно задать ему пару вопросов, и после мы сразу же отпустим его.       Несмотря на то, что они показали документы и объяснили ситуацию, неприятное чувство недоверия не покидало Мари. — Вы можете сделать это здесь. Я уйду и не буду мешать.       Гото и Накано начинали злиться, и Тоору это почувствовал. Он видел недоверие Мари, и она явно не хотела так просто отпускать Ойкаву с двумя типами, которые теперь казались ей подозрительными, хотя вначале произвели хорошее впечатление. И он был благодарен ей за это, но если она продолжит в том же духе, они убьют её не раздумывая — вампир был уверен. И Ойкава не мог этого допустить. — Мари. — Он подошёл к ней и мягко улыбнулся. — Думаю, они хотят, чтобы я прошёл к месту преступления и опознал человека, понимаешь? — Тоору смотрел в глаза девушки, и та, чуть нахмурившись, прикусила нижнюю губу, обдумывая всю эту ситуацию. — Хорошо. — Она вдруг улыбнулась, чтобы её лицо уже не было таким напряжённым, как пару секунд назад. — Но, если это возможно, верните его как можно скорее, ведь если это затянется на часы — придётся вычесть из его зарплаты. — Мы понимаем! Спасибо большое, уважаемая, не сомневайтесь, что он скоро вернётся.       Ойкава кивнул Мари и подмигнул ей, как бы заверяя, что всё будет в порядке, а потом, сняв фирменный фартук их заведения, пошёл к выходу. Гото и Накано, откланявшись, вышли следом. — Что Миямото опять от меня нужно? — недовольно спросил Ойкава, идя впереди вампиров. — Ну, это ты у него лично спрашивай, — ответил Горо. — Наша задача — привести тебя к нему. — А меня, значит, никто спросить не желает? — Усмехнулся Ойкава и посмотрел на вампиров через плечо. — Чего? — Нахмурился Арата. — Ну, типа, хочу я или нет. А я совсем не хочу видеть рожу Миямото! — Ты, ублюдок… — начал скалиться Горо, сжимая руки в кулаки. — Нет, Ойкава Тоору. Уже забыл моё имя? — с издёвкой произнёс вампир. Горо ускорил шаг, по нему было видно, что он готов уже вдарить Ойкаве, но Арата остановил напарника, успев схватить его за руку. — Не здесь, — мягко сказал он. — А где же? — резко остановившись, Ойкава с нахальной улыбкой повернулся к ним лицом. — Где-нибудь в тихом месте, где тебя можно избить до полусмерти не привлекая внимания, — процедил сквозь зубы Горо; его щёки покраснели от злости, что кипящей лавой разливалась под кожей.       Кафе, в котором работал Ойкава, находилось в довольно тихом и отдалённом районе, потому таких мест, где редко ходят люди или не ходят вообще, было полно. Ойкава пожал плечами и, развернувшись, пошёл дальше. — Только давайте найдём местечко где-нибудь неподалёку. Мне ещё к работе вернуться надо будет! — сказал он, ещё сильнее распаляя злость Горо. — Не думаю, что ты сможешь вернуться, — спокойно ответил Арата. — А я думаю, — отозвался Ойкава и усмехнулся.       Они прошли до следующей улицы и завернули. Прошли ещё немного, пока не оказались в каком-то пустом дворике, где стоял уже закрытый небольшой магазинчик, а ещё дальше находился забор, отделявший их от этажных домов.       Ойкава снова повернулся к вампирам. — Давайте решим по-быстрому, и я пойду. — Ага, с нами, — рыкнул Гото и напал первым. Ойкава перехватил его удар рукой, но не успел проследить за ногой Горо, которая в следующую секунду больно ударила в бок. Недовольно цокнув, Ойкава отпрыгнул в сторону. Гото опять начал нападать. На этот раз в его руке мелькнуло пару кинжалов. «Этого ещё не хватало», — устало подумал Ойкава.       Арата, который всё ещё стоял в стороне, внимательно наблюдал за боем. «Движения Ойкавы Тоору стали значительно медленнее. Он только и делает, что обороняется и даже не пытается атаковать сам. Неужели это правда, что он так давно не пил крови и стал из-за этого слабее? — Арата ухмыльнулся, потянувшись за пистолетом, что мирно ждал своего часа у вампира на бедре. — Какой глупец…»       Арата выждал момент, когда Горо отойдёт от Ойкавы хотя бы на шаг, и как раз в эту секунду выстрелил — Тоору едва успел увернуться от пули, и Горо воспользовался тем, что это отвлекло Ойкаву, чтобы ударить его по лицу. Этот удар заставил Ойкаву пошатнуться назад двумя неловкими шагами, споткнуться и упасть. — Твою ж мать… — пробурчал он. «Вампир, использующий огнестрельное оружие? Я думал, хуже уже некуда! — думал Тоору. — Обычно вампиры не пользуются оружием, самоуверенно полагаясь лишь на свою силу. А тут… Эх, видимо, осознали всю прелесть. Или у Миямото появились лишние деньги…» — А ты стал куда слабее! — Победно ухмыльнулся Горо и подошёл к Ойкаве, наклонившись к нему. — Ага… — Фыркнул Тоору и резким ударом выбил кинжал из рук Горо, который следом схватил сам, и одним движением резанул по глотке Гото. Вампир получил совсем неглубокую рану, так как успел отбежать. Тем не менее, это позволило Ойкаве подняться на ноги.       И боль вновь стрельнула — теперь уже не только в голове, но и во всём теле. Тоору ощутил, как на него начала давить слабость. Его начало шатать, а неприятная пульсация в голове раздражала и злила. Ойкава старался сделать вид, что всё нормально, и поначалу у него это получалось, но когда Горо напал снова и пришлось резко уклониться, внимательный Арата заметил, каким нелепым и смазанным было движение Тоору, будто у того всё плыло перед глазами и он едва мог стоять на ногах. «Почему именно сейчас…» — в отчаянии подумал Ойкава, пытаясь сфокусироваться на Горо, который снова начал нападать. — Ну вот ты и попался… — прошептал Арата, вновь целясь в Ойкаву. И как только Горо опять отпрыгнул от Тоору, будто почувствовал, что Накано собирается стрелять, — именно это последний и сделал.       Ойкава не успел увернуться — пуля оказалась быстрее, чем он, хотя раньше всё было наоборот.       Тоору схватился за простреленное плечо; боль была как раскалённый металл, и плечо тут же заныло, отдавая острой и резкой пульсацией. Ойкава едва не упал, но всё же смог удержаться на ногах, однако Горо внезапно ударил ему в живот — и Тоору, из-за силы удара пролетев несколько метров, упал на землю.       Горо подбежал к нему и сел сверху, схватив за шею и несильно сжав её. — Какое удивительно приятное чувство — побеждать того, кто считается одним из сильнейших, — довольно хмыкнул Гото. — Вы ещё не победили, — злобно сверкнув глазами, произнёс Тоору, и Горо сильнее сжал ему шею.       Арата подошёл к ним. Он выстрелил ещё пару раз, простреливая обе ноги Ойкавы. От резкой боли тот едва ли не вскрикнул, но из-за сжатого горла вышел отчаянный хрип. — Не задуши его, нам велено привести его живым, — предупредил Накано, и Гото, цыкнув, отпустил шею Тоору. Тот глубоко и хрипло вдохнул, а потом закашлялся. — Какие же вы мерзкие… — с отвращением произнёс он. Арата подошёл к его голове и, присев рядом, прижал дуло пистолета к его виску. — Не вёл бы ты себя так самоуверенно, находясь в таком… плачевном положении.       Ойкава ухмыльнулся. Чёрт, этот Арата был совершенно прав, но Ойкава совершенно не хотел признавать этого.       Он клялся всегда защищать Ивайзуми, но как он смел давать такие смелые клятвы, если даже себя защитить не может?!       Да, он давно не пил крови, именно из-за этого он слабее, чем прежде, гораздо слабее. Да, у него всё плывёт перед глазами, он мог едва держаться на ногах. Но для Ойкавы это не было достаточно весомыми аргументами, он считал, что должен побеждать в любом состоянии. — Ладно, давай свяжем его и пойдём уже, — вставая, сказал Арата. — Прострелю-ка тебе ещё руки на всякий случай…       Горо схватил Ойкаву за руки и распрямил их в разные стороны вдоль земли. Арата с задумчивым видом, будто решал сложную математическую задачу, наставил пистолет, слегка перемещая руку то немного вправо, то влево, выбирая, куда бы лучше запустить пулю, чтобы было больнее, чтобы крови можно было выпустить побольше.       Тоору, злясь на себя за своё жалкое бессилие, гневно смотрел на Накано.       Его сейчас схватят и доставят прямиком к Миямото, и Ивайзуми ничего из этого не узнает, а отсутствие Ойкавы заставит его сильно волноваться.       Его сейчас схватят и доставят прямиком к Миямото, а если они узнают об Ивайзуми, то обязательно придут и за ним тоже.       Ойкаву разрывало от отчаяния. «Ива-чан… Прости, прости меня, я такой ужасный парень. Почему ты вообще меня полюбил… Хаджиме, я так сильно люблю тебя, но сейчас я ничего… Ничего не могу сделать. Я бессилен. Я слабак. Прости меня… Но они ни за что не тронут тебя. Ни за что. Я перегрызу им всем глотки прямо в логове этого ублюдка, даже если у меня почти не осталось сил.»       Арата нажал на спусковой крючок.