Позови меня с собой

      — Похуй, — отозвался Глеб, когда накинул на плечи лёгкую ветровку и выбежал из отеля.       Фара сегодня не стал тратить своё драгоценное время на выбор одежды для торжества, поэтому под куртку надел белую футболку, чёрные джинсы с дырками на коленках, а на ноги — кроссовки.       Погода сегодня не радовала своими серыми тучами, упорно загораживая яркое солнце. Возможно, будет дождь и станет некрасиво. Хм, некрасивым было бы не прийти на свадьбу к лучшему другу. Лучшему во всех смыслах.       Постоянно поглядывая на часы и подгоняя матерными словами водителя такси, Фара всё же добрался до места бракосочетания. На парковке было не протолкнуться, народу было около семидесяти человек, и блондин обрадовался, что завтра его здесь уже не будет.       Минск, безусловно, красивый город, но всё же не такой, как Москва. Об этом часто и спорили парни, когда после изнурительного совместного концерта заваливались к кому-нибудь на хату, чтобы расслабиться телом и мыслями.       — Чувак, подвинься, — бесцеремонно толкнул парня, сидящего сбоку пятого ряда. Дело в том, что жених и невеста решили устроить заключение брака на американский манер, поэтому гости сидели на белых стульях в два блока. — Давай-давай!       Парень лет двадцати пяти поморщился, но пересел на соседний стул. Наверняка, родственник со стороны невесты. По рядам прошёлся шепот, а после под цветущей аркой остановились жених и невеста. Регистратором выбрали какого-то парня.       — Согласен ли ты взять в жены эту красоточку, умницу и принцессу Владиславу? Любить её сильнее, чем баскетбол, оберегать день за днём и прожить с ней все радости и невзгоды семейной жизни?       — Базаришь? Конечно, — улыбнулся Олег.       Все гости засмеялись, затем то же спросили и у Владиславы. Глеб продолжал сидеть на стуле, нервно покусывая губы и трогая пальцами подбородок. Ему уже стало скучно от этой «картинки счастья». Когда молодые обменялись кольцами, регистратор объявил о крепком поцелуе. Сердце у блондина застучало чаще обычного, отчего он ругнулся про себя, а потом встретился глазами с Олегом. Брюнет смотрел на него с секунду, как бы извиняясь за представление. Глеб поднял голову а-ля «мне вообще поебать».       Позже всем объявили, что гости могут пройти в банкетный зал ресторана. Глеб поднялся и пошёл прямиком туда, стараясь не смотреть в ту сторону, где молодожёнов осыпают поздравлениями дяди-тёти-родители.       Столы были накрыты вполне прилично, только Голубину ничего в горло не лезло, поэтому он только пил.       — Хорошая пара, согласен, — кивал он бабуле, что сидела рядом и утирала слёзы платочком от счастья.       Фараон остервенело откручивает крышку у бутылки с водкой, потому что хотелось, как можно скорее, отключить мозги. Глотает рюмку, как кобра, глядя на Олега, что продолжал улыбаться во все зубы. Он всегда такой позитивный, улыбчивый. Но сейчас хотелось хорошенько въебать по этой роже. Ещё стопка и ещё, но опьянение так и не приходило, будто это был обычный сок.       — А ты же друг Олега, да? — спросила бабулька. Похоже, ей не с кем особо поговорить, раз она решила достать Холодного Сименса.       — Ага, — кивнул и запульнул в рот оливку. — Скажем так, работаем вместе.       — Ой, как хорошо. Мой покойный муж тоже дружил с коллегами по заводу, а после его смерти они меня до сих пор с днём рождения поздравляют. Эх, было время.       Бля, только не надо сейчас развозить сопли о её любви, о том, как прекрасно иметь нужного человека рядом и всякая такая поебень. Старшее поколение вообще нихера не понимает в нашей жизни, где царят совсем другие законы.       Телефон Глеба брякнул. Макс написал, что ждёт его послезавтра на студии. Фара вздохнул и понял, что хочет курить. Он встал из-за стола и с облегчением расправил плечи, что хоть ненадолго избавиться от назойливой бабушки непонятно с чьей стороны.       Проходя к выходу, он увидел, как супруги Савченко стоят у стойки и позируют перед камерой фотографа. К ним подходили гости, поздравляли и говорили, какой именно подарок закинули на стол для больших коробок с ленточками.       Голубин ухмыльнулся и подошёл к новобрачным. По-джентельменски поцеловал ручку Влады.       — Поздравляю, — сказал он недовольным голосом, потому что играть роль счастливого друга не получалось. Однако, улыбнуться удалось.       — Спасибо, Глеб, что пришёл, — отозвалась невеста.       — Поздравляю, — подал руку Олегу.       — Спасибо, — брюнет закусил губу и ответил на рукопожатие, только оно превратилось в обнимашки.       Олег прижал Фараона к себе, сложив руки у него на спине. Глеб же уткнулся ему в плечо губами и шумно выдохнул.       — Нам надо поговорить, — тихонько шепнул на ухо Олег.       — А есть смысл? — огрызнулся Голубин.       — Глеб, пожалуйста, — звучит жалобно, нежно и скорбно. Будто это похороны, а не свадьба. Олег начал часто дышать, а после почуял нотки одеколона блондина, по которому очень скучал. Незаметно сглотнул, отчего член стал реагировать совсем некстати.       — Олег, ты слишком долго меня обнимаешь. Все косятся, отпусти.       Савченко нехотя выпустил друга из рук, нервно поправляя свою бабочку в горошек и оглядывая всех вокруг. Несколько пар глаз взирали на них, но позже уткнулись в свои тарелки и смартфоны.       Влада вовсю улыбалась поздравлениям, что ей слали в Директ, а потом её умыкнула подружка. Олег понял, что это удачная возможность для разговора с Глебом и невеста не будет им мешать.       Голубин уже вышел на улицу и вставил в зубы сигарету, когда к нему отчаянно рвался Олег. Старшему постоянно преграждали путь родственники, что считали своим долгом подойти и лично поздравить молодых. Жениха уже измазали всеми сортами помады, так что на улице он уже бежал к Глебу, оттирая свои щёки салфеткой.       Фара хохотнул, увидев недовольную моську приятеля. Олег резко схватил его за руку и повёл на парковку, где стояла его машина. Глеб пытался выдернуть руку, но его крепко держали, чтобы не удрал.       Сев в чёрное авто, Олег — за руль, Глеб — на соседнее переднее сидение, они продолжали молчать. Блондин глядел в окно и курил сигарету, ловя себя на мысли, что в глазах начинает потихоньку плыть.       — Скажи что-нибудь, — резанул тишину Олег и посмотрел на Глеба. Тот играл полное безразличие.       — Я уже всё тебе сказал.       — Что ты не хочешь меня больше видеть? Отлично!       — Хули ты ноешь, а?! Всё ж заебись, не? Ты женился, проживёшь со своей … девушкой долго и счастливо, и ляжете с ней в могилу в один день. Чем ты недоволен?       Олег тяжело вздохнул, опуская глаза на руль. На парковке никого не было, кроме парочки молодых ребят, что ворковали у капота тачки в соседнем ряду.       — Я люблю её. И тебя я тоже люблю. Но ты ведь понимаешь, что мы не можем забить хуй на всё! Я ненавижу всё это, и тогда, когда ты мне так нужен, ты просто заявляешь, что больше мы не будем общаться. После всего того, что было…       — По-моему, это ты решил жениться и послать меня нахуй! — парень выкинул бычок сигареты в окно и нажал на кнопку «поднять стекло».       Глеб откинулся на мягкую спинку автокресла и прикрыл веки от отвращения. Неясно от чего воротило сейчас больше, от алкоголя или же от создавшейся ситуации. От того, что они сидят и разговаривают о том, что всё закончилось. После всего… что пережили, что испытали, что отдали друг другу.       — Всё кончено, — выдохнул Голубин свой вердикт.       — Нет, — возразили слева и схватили за запястье. — Глеб, пожалуйста…       Фара повернул голову с маской высокомерного короля, которого упрашивают остаться.       — Что ты от меня хочешь? — смочил губы так сладко, отчего в штанах стало тесно.       — Тебя хочу, — Олега уже вело только от одного вида друга. Лучшего, мать его, друга. С которым вместе столько лет. Концерты, треки, души. Всё едино, даже постель, где забывали обо всём на свете. От воспоминаний закружилась голова.       — Иди скажи своей Владе, чтоб она тебе отсосала. Теперь это её супружеский долг, хахах…       — Прекрати!       Савченко отпустил его руку и откинулся на своём сидении. Как же больно внутри живота. Жарко в штанах. И волнительно на ебаной душе.       Спустя несколько секунд Олег почувствовал, как его пах сжимают бледные пальцы. Поднял глаза на Глеба, тот с возбуждённым видом кусал нижнюю губу и продолжал зажимать член через чёрные классические брюки. Голубин скинул с плеч куртку, оставив всё добро в её карманах.       Брюнет потянулся навстречу любимому лицу, глядя на пухлые губки.       — Ненавижу, — выдохнул Глеб и увлёк парня в поцелуй.       Поцелуй не был похож на остальные. Он сейчас был властным, похотливым и несдержанным. Языки ласкали друг друга беспредельно и жгуче-откровенно, пока зубки пытались ухватить кожу губ. Так приятно, отчего мурашки по телу.       — М-хм, прямо здесь? — Олег впустил воздух в лёгкие.       — Прямо сейчас, — с придыханием и чёртиками в глазах ответил Глеб. Ему быстрее хотелось кончить, потому что терпеть не мог, когда оставался неудовлетворённым, если вдруг всё вставало.       Блондин пересел на заднее сидение автомобиля и потянул за собой Олега, который успел оглянуться по сторонам. На парковке уже никого не было, гром стал греметь и полил сильный дождь, но Савченко всё равно заблокировал все двери машины изнутри.       Парни стали расстёгивать друг другу ремни, что со стороны смотрелось очень эротично. Оба поднатаскались знаний с PornHub и теперь могли творить дохуя интересного в постели.       Вжикнули ширинки обоих, резинка боксеров съехала вниз, член у каждого выпрыгнул. У Олега был чуть больше, чем у Глеба, и головка уже вся красная от нетерпения. Савченко повалил Фару на сидения и прижал его руки на уровне головы. Блондинистые длинные волосы, которые недавно чуть укоротили, смотрелись красиво на чёрной обивке кресел.       — Люблю тебя, — шепнул Олег и укусил парня мочку уха, где красовалась серёжка с камушком. — Сучонок, всю душу мне вытрахал!       — Кто ещё кого вытрахал, — хохотнули в ответ.       Олег лег сверху, их члены коснулись друг друга, совсем не стесняясь, потому как были уже хорошо знакомы. Брюнет взял в руку обе головки и начал дрочить, оттягивая горячую кожицу.       — М-м-м-а-а-х, — застонал Глеб с открытым ртом, прикрывая глаза и умирая от желания ощутить приятную теплоту трения. Было слишком охуенно, когда Олег задавал нужный темп, такой необходимый сейчас. Радовало то, когда любимый человек знает все слабые точки на твоём теле и делает нестерпимо приятно, но это же и бесит, потому что тем самым подчиняет себе. Присваивает, как собственность. Глеб не собственность, он принадлежит только самому себе, но Олег хочет сделать иначе на протяжении уже долгих месяцев.       Они оба упустили тот момент, когда их дружба зашла за грань безумия. Всегда думали, что они — натуралы, и им охуенно, когда девицы их вылизывают. Но всё может поменяться, когда во время секса ты вдруг понимаешь, что хочешь другого. Того, кто может всегда утешить, поддержать, с кем можно поговорить ни о чём или просто помолчать, потому что заебало постоянно открывать рот, дабы ответить всем.       Рука скользит по членам чаще, Сименс вообще никак не помогает, а только отдаётся ласке парня, на лбу которого образовались капли пота. Стекло запотело от частого дыхания внутри и холодного дождя снаружи. Губы смыкаются и горячее дыхание опаляет, вызывая табун мурашек. Кудрявая чёлка Олега касается лба Голубина, а стоны только громче, дыхание жарче. Сердце сейчас пульсирует на уровне бёдер, отдаваясь эхом в груди.

Позови меня с собой, Я приду сквозь злые ночи, я Отправлюсь за тобой, Что бы путь мне ни пророчил. Я приду туда, где ты Нарисуешь в небе солнце, где Разбитые мечты Обретают снова силу высоты.

      Ноги блондина согнулись в коленях, отчего кроссовки касаются брюк Олега и потирают ткань.       — Прико-с-нись ко мне, — несвязно протянул Голубин.       Сильные руки тут же скользнули под белую футболку, пальцы сжали левый сосок, правый же был охвачен губами рэпера. Олег чуть прикусил розовую горошину и получил стон удовольствия от партнёра. Савченко нравилось играться с чувствительным телом Глеба, оно всегда податливое, даже когда его обладатель зол.       Сил уже нет оттягивать момент. Рука всё сильнее сжимает два члена, когда вторая кисть решила поиграться с яичками Голубина, чтобы тому было приятнее. От этого окончательно сорвало крышу и сдерживаться уже невозможно.       — Бля-я-ть, — застонал Глеб и зажмурился от приближающейся волны.       Запах алкоголя смешивается с вкусными ароматами одеколонов, а также пота от секса, пусть и без проникновения. Смазки всё равно нет, тем более кристальная спиртовая жидкость уже ударила в голову.       — Любишь? — блондин поднял голову. Его яйца и член были всё ещё зажаты в тисках.       — Люблю, знаешь же, что люблю, — ответил Олег и добил их обоих оргазмом.       Глеб кусает собственную ладонь, чтобы не кричать от удовольствия. Ведь в нескольких метрах от них шумит праздник и ходят люди. Дождь даёт возможность им, чтоб никто не шлялся по парковке и не заглядывал в окна машин.       Точка кипения достигается невероятно быстро обоими. Глеба словно подбросили высоко вверх и позволили зависнуть в невесомости на несколько удивительно долгих и потрясающих мгновений. Тело становится лёгким и воздушным, как пушинка. Сперма смешалась и замарала руки, живот. Олег рухнул на блондина сверху и уткнулся мокрым лбом в татуировку святого духа.       Удовлетворение сладко растеклось по телу, а спустя минуту мысли начали возвращаться в голову, напоминая о реальности. Телефон в кармане пиджака начал звякать с смс от обеспокоенной невесты, которая потеряла своего жениха.       Глеб толкнул плечи Савченко, чтобы тот поднялся и слез с него. Так Олег и сделал, но с недовольным лицом. Голубин тоже принял сидячую позу и посмотрел на свой член, который был в смешанной тягучей жидкости. Брюнет молча потянулся к бардачку и достал оттуда влажные салфетки, которые были предусмотрительно закинуты туда его же невестой.       Очистив кое-как себя от следов секса, парни стали застёгивать брюки, не смотря друг на друга.       — Глеб…       — Что Глеб? Что Глеб? Заткнись лучше!!! — рявкнул рэпер и завёл ремень на своих джинсах в петлю.       Фара упал лицом в свои ладони и поставил локти на коленки. Осознание ситуации режет чувства.       — Зачем, блять, это всё вообще?! Мне лучше реально тебя не видеть, нахуй, и не слышать, тогда не буду вестись на тебя, как олень.       — Ты вообще-то сам ко мне полез.       — А разве не для этого меня сюда позвал? Не поговорить же. Поговорили мы с тобой ещё неделю назад, когда ты пригласил на свадьбу. Ты — уебок, Олег. Поэтому оставь меня в покое и не появляйся в моей жизни!       — Ты охуел совсем???       Олег возмутился таким речам и оторвал руки блондина от лица. Дёрнул и сжал запястья пальцами посильнее.       — Меня заебали твои истерики! Да, я, блять, женился на ней, потому что уже нужно было осесть. Мне 28 лет и пора уже думать о семье, о будущем. А ты всё никак не наиграешься. Ты ещё молод и решителен, ты ещё в том возрасте, когда можешь похуистически относиться ко всему и дуть губы.       — Всё сказал? — зашипел Фара и выдернул свои руки. Он занёс кулак, чтоб съездить по лицу Олега, но тот успел поймать его руку.       Савченко недовольно зашипел. Глеб хотел свинтить из тачки, но двери заблокированы, а до двери водителя надо ещё дотянуться, поэтому Олег смог перехватить Голубина и повалить на прежнее место.       — Сука, пусти! — рычит младший во время потасовки, но сила Олега преобладала и смогла припечатать блондина к сидению. Руки зажаты над головой, поза весьма и весьма двусмысленная. — Что теперь, м? Второй раунд? Ещё хочешь?       — Иногда ты бываешь таким идиотом! Ведёшь себя хуже течной суки.       — Да пошёл ты! Я твоей сукой не буду, понял? В любовницах бегать по отелям не собираюсь, ясно?! Даже не мечтай, что будешь жить с женой припеваючи, по выходным трахать меня, а потом бежать к супруге и есть её борщи. Тупо берёшь и выстраиваешь весь сценарий так, как тебе нравится. Только вот на мои чувства тебе посрать, теперь и мне на тебя похуй! Ненавижу, — замотал головой, отчего светлые волосы заметались в стороны. — Ненавижу! Ненавижу!       Олег склонился и поймал губами одинокую слезу, неизвестно откуда взявшуюся. Поцеловал в щёку, успокаивая. Это подействовало, и Глеб перестал вырываться, а только отвернул голову в бок и прикрыл веки.       — Прости меня, — прошептал старший. — Я, правда, тебя люблю! Глеб, я не хочу терять тебя. Ты мне дорог, как никто другой.       — Зачем тогда женился? Ах … зачем?       — Всё слишком сложно.       — Мне больно …       Олег поднялся и сел возле противоположной двери. Глеб сел к нему спиной, втиснувшись между ног, и его тут же обняли сильные руки, окутывая теплом. Раньше они могли сидеть в этой позе часами.       Савченко продолжал обнимать хрупкого мальчика, каким Голубин сейчас казался, и целовать в затылок, касаясь губами светлых волос. Фара же сложил ладони на руках Олега.       — Мы что-нибудь придумаем. Я не могу потерять тебя, — жених нарушил тишину, нежно поцеловал в шею.       — Не надо придумывать. Нужно просто отпустить друг друга и не ебать мозг. Сначала будет трудно, но потом всё само пройдёт.       — Не пройдёт.       — Почему ты так уверен?       Парни совсем позабыли о том, что за окном идёт вовсю празднование, что гости уже начали волноваться, а пьяный свидетель стал кричать, что украли жениха вместо невесты по старой традиции. Так спокойно и тепло, что хочется сидеть в этой машине вечность.       Олег сильнее прижал к себе парня и прошептал:       — Потому что ты настоящий.