Вот всегда так. Еще с детского сада, сквозь школу, университеты и иногда даже работу. Люди находят знакомых с, казалось бы, общими вкусами, формируются по кучкам и больше не обращают ни на кого внимания. У них свои интересы, свои тусовки и общие темы, которые другим бывают совсем непонятны; какие-то шутки с приколами, на которые всегда публично плевать, но в душе всё равно так обидно.
В каждом таком мини коллективе есть тот самый идеальный человек, на которого бросаются чуть ли не все. Бегают хвостиком, кидаются любыми сладкими словами, лишь бы стать тем самым единственным, или единственной, кто будет ближе, кто будет знать все его тайны и секреты. Кто будет получать столько внимания, что даже в самых блестящих снах и не снилось. Кому будут завидовать вязкой черной завистью, но поделать всё равно ничего не смогут.
И всегда в таких ситуациях есть персонаж, который не состоит ни в одном из таких «кругов». В одиночку аккуратно блуждает по тонким тропинкам меж коллективов, намеренно не задевая их даже взглядом. Ему не интересны ни люди, ни их увлечения. Возможно с кем-то из них когда-то вы были лучшими друзьями, но сейчас табличка «друг другу никто» сияет неоновым красным, стоит оказаться на расстоянии вытянутой руки. Жаль только, что обеим сторонам на это плевать.
Джисон как раз один из таких персонажей. Спокойно сидит на последней парте, не привлекая к себе лишнего внимания своих однокурсников. В коллективных работах не участвует, на парах спокойно слушает, да и вообще появляется на слуху редко.
Сколько себя помнит, всегда плевал на подобного рода разделения, да и на людей в целом тоже. Будто с рождения придерживался мнения, что все между собой равны, и не важно, какого вы возраста, расы или какой имеете статус в обществе.
Большинство считает его тёмным, прохладным и таким недоступным, даже для простого «
привет», но нашлись и те, кто видят в нём просто забитого и потерянного мальчишку. Звучит некрасиво и, даже возможно обидно, но Джисон не опускает того факта, что они могут быть тоже правы.
-
Хей, Джисон, чаю не хочешь? — и только такие единицы, как Феликс, знают, что он просто робкий тоненький лучик света в этой серой жизни. Просто мальчишка со своими интересами и принципами, не схожими с кучкой этих лицемерных и неинтересных персон, которые окружают его добрую часть жизни.
-
Оу, благодарю, но я буквально полчаса назад им позавтракал, — Хан подпирает рукой свою щёку и листает очередные «новости» в социальных сетях. Ничего интересного, всё как всегда.
Вот одна фотография, где однокурсники пьют у кого-то из старших на даче, а вот другая — где они уже пьяные в хлам кричат песни на берегу озера, пока, кстати, кто-то из тех самых отличниц-девиц сидит на коленках у самого плохого парня с потока и жадно терзает его губы, держа в свободной руке алкоголь.
Джисон знает о них достаточно много, для того чтобы быть просто однокурсником, но слишком мало, чтобы быть хотя бы с кем-то из них друзьями.
-
На улице ещё так темно, но лучи яркого солнца всё равно освещают нашу аудиторию, — темноволосый парень подходит к Джисону вплотную, немного наклоняясь так, чтобы их лица оказались на одном уровне, и смотрит в глаза проникновенно, —
признавайся, Хан-и, это же ты — наше солнце.
Мальчишка даже ответить ничего не успевает, как его однокурсник также резко отворачивается и уже непринужденно болтает с кем-то из своих друзей. Будто и не разговаривал только что с Ханом, не смотрел на него с бенгальскими огнями в глазах.
-
Чёртов Ли Минхо, — Джисон убирает телефон в сторону и ловит на себе удивленный взгляд Феликса, —
Бесит.
-
Да ладно тебе, он же просто сделал комплимент, — может быть его друг и прав, но кончики пальцев всё равно нервно подрагивают, а запястья неприятно сводит, —
Хоть поблагодарил бы его. Он же не плохой парень, в конце концов.
-
Ха, не плохой, — Джисон недовольно скрещивает руки у себя на груди и отворачивается в сторону окна, о чём-то задумываясь.
И правда, Минхо — тот самый «идеальный», у кого много друзей и мало проблем. О ком почти все говорят, кого преподаватели ставят в пример. Только вот не нужно ошибаться: идеальный
не равно правильный. И Минхо как раз не из таких, совсем не из таких. Нужно понимать, что идеалы у каждого свои и они достаточно различны. Но не смотря на всё это Ли — как аргумент для любого спора. Подходит для всех и вся и его никак не оспоришь.
-
Ну-у, — Феликс устало потягивается и присаживается рядом с Ханом, —
всё равно не понимаю, что такого он тебе сделал?
Видимо, Джисон посчитал вопрос риторическим, потому что ответа за ним не последовало. Ликс молча оглядел усталым взглядом аудиторию и в один момент наткнулся на небольшую компанию своих однокурсников. Минхо и пара девчонок сидят на парте, пока другие что-то им увлечённо рассказывают. Одна из девиц даже пыталась обнять парня, но он постарался более незаметно выдернуть руку из её объятий.
-
Это же не идеал, — шёпотом куда-то себе под нос, но достаточно для того, чтобы Ликс смог его услышать, —
да он же даже шмотки носит не по дресс-коду, — Джи полностью отворачивается от окна, а его голос становится в разы громче.
-
Какой дресс-код? — искренне недоумевает Феликс, —
ты себя слышишь? У нас нет никаких требований к внешнему виду, а к одежде так тем более.
-
Да кто рубашки так расстёгивает, что татуировки на ключицах видны во всей своей красе? — Джисон хотел бы добавить что-то ещё, например то, как Минхо (не)специально задевает юбки девушек в очереди буфета, но сталкивается взглядом со старшим, из-за чего все слова в голове мгновенно теряют своё значение, и он становится похож на рыбку, которая ни слова вымолвить не может.
-
Твои аргументы выглядят так, будто ты ему завидуешь, — усмехается его друг, положив голову на парту, —
вот смотри, ты даже ничего не можешь сказать в оправдание, так что давай, завязывай с этим делом.
Но Джисон всё равно бесится. Бесится сильно, очень-очень сильно. Потому что он единственный — кто знает о Минхо чуточку больше. Знает, как тот смотрит на своих однокурсников, предполагает, что у него в голове. Знает, что тот каждодневно сидит на самых непристойных сайтах.
Но в этом же нет ничего такого, верно?
Возможно так оно и было, если бы Минхо не вёл один из самых «горячих» аккаунтов на одном из них. Если бы он не руководил умело мальчиками на камеру так, что от одного его тихого голоса становилось сладко на кончике языка и особенно горячо где-то под тканью одежды.
А ещё Джисон бесится, потому что сам был бы не прочь оказаться тем самым мальчиком, которым управляют, с которым нежно, аккуратно, но при этом властно и чётко, до грубых отметин, до громких криков и стонов. Чтобы его заставляли хотеть большего одним лишь шёпотом. Чтобы он ощутил то самое, что не чувствовал ранее никогда и ни с кем.
. . .
Яркий свет от монитора неприятно слепит глаза. На улице уже, кажется, около трёх часов ночи, а Джисон смотрит очередное видео с участием Минхо и какого-то новенького парня под ним.
Да, он сначала не особо был уверен, что это вообще его однокурсник или кто-то из его окружения. Но наличие татуировки на правой ключице, которую Минхо никогда не старался прятать, наличие некоторых пятен на его коже, которые Джи невзначай подсмотрел в раздевалке спортивного зала, дают чётко понять, что это не кто иной, как Ли Минхо.
А знаете, когда ты имеешь какое-никакое представление о внешности человека, о его голосе, жестах и даже некоторых предпочтениях, то краски при просмотре подобных видео настолько усиливаются, что иногда Хан-и попросту тонет и задыхается в своих фантазиях со старшим. Так много представлений, так много картинок, что и во снах не снилось.
Минхо никогда не выглядел для него как просто однокурсник. Когда они впервые встретились, Джисон подумал, что это какой-то преподаватель или чей-то старший брат, возможно выпускник, но никак не его однокурсник. У него голос такой бархатный и немного грубый, не то, что у многих его ровесников, линия челюсти чёткая и кажется очень острой, руки достаточно крепкими, а ещё бедра… Они такие большие и упругие.
Вот бы покататься на них.
Очередная мысль, очередное желание и очередные двадцать минут на кровати с рукой между ног и громким «
Минхо-хён» куда-то в подушку. Джисон и не помнит, в какой момент он соскочил со своих принципов до такого уровня, что заводится от любого упоминания о своём однокурснике.
Он также давно создал неизвестный для всех аккаунт. Даже Ликсу о нём не сказал. И теперь сидит на нём днями и ночами, в поисках любого контента связанного с Минхо или хотя бы какими-то парнями, которые участвовали в видео со старшим. Джисон за этот промежуток времени узнал о предпочтениях хёна так много, что потихоньку, сам того не осознавая, стал меняться и подстраиваться под них.
-
Может... провести трансляцию тоже?
. . .
«Давай, малышка. Ну же, сделай это для папочки».
Джисон перечитывает несколько раз комментарий от пользователя
know_desire, пока осознание не приливает жгучей краской к его лицу, растекаясь по всему телу и особенно затрагивая кончики ушек. Он чувствует себя сейчас таким уязвимым, понимая что его смотрит сам Минхо.
В какой-то момент даже становится немного страшно, что старший узнает его, поэтому он судорожно начинает тянуть рукава серой толстовки ниже, чтобы спрятать свои ладошки. Только одна мысль о том, что он может быть пойманым и ему придётся прекратить всё это веселье, заводит в разы сильнее.
Качество трансляции не особо хорошее, но ракурс подобран достаточно удобно для того, чтобы смотрящий вдоволь мог насладиться картинкой: мальчишка сидит на коленях практически вплотную к камере, на нём его любимая серая толстовка и массивный черный ошейник с тонкой цепью до самого пола, которая иногда натягивается, стоит Джисону закинуть голову назад и раскрыть ротик в сладостном наслаждении.
Жаль только это всё равно никто не увидит.
«Ты хочешь быть для меня хорошим мальчиком? Тогда будь громче, сладкий».
Минхо удовлетворённо мычит, стоит парнишке заскулить после прочтения очередного его комментария. Он не раз видел лайки и некоторые репосты от него у себя в уведомлениях и иногда даже заходил на его страничку, но контента там, как такового, особо и не было. Видимо тот только-только решился на подобного рода деятельность и это первая его трансляция.
Мальчишка по ту сторону экрана ближе к микрофону наклоняется, упираясь ручками в пол, томно дышит и начинает активнее ёрзать на резиновой игрушке. Он дрожит всем телом, сопротивляясь желанию придвинуть коленки ближе друг к дружке. Старший не сразу понимает, в чём дело, пока не улавливает лёгкое жужжание в наушниках где-то на фоне.
Он так был увлечён просмотром, что не заметил возбуждение мальчика, спрятанное под массивной толстовкой. Только тёмное кольцо у основания изредка мелькает, когда Джисон приподнимает свои бёдра немного выше обычного, чтобы сделать ощущения ещё ярче и лучше.
-
Папочка, ты смотришь? — Джисон замедляется, аккуратно делая волну бёдрами вперед-назад, и на выдохе шепчет, —
я хочу, чтобы ты смотрел на меня, папочка.
«Смотрю, малышка, я очень внимательно смотрю».
Джисон жмурится и снова жалобно скулит, начиная активнее ёрзать бёдрами и, чтобы хоть как-то приглушить свои стоны, хватает толстовку зубами, открывая вид на обнажённый животик. Он в спине прогибается, насаживаясь резче, чтобы толчки хоть немного были грубее, и пальчиками проезжается по выступающим рёбрам, слегка надавливая на кожу. Ему никогда не было так хорошо, даже в своих самых изощрённых фантазиях.
kmiy__:
«Котёнок~»
bttm.j:
«Такой милый»
di19xxx3:
«Я так хочу трахнуть тебя, котик»
Минхо тоже читает все комментарии, которые оставляют Джисону, и попутно наслаждается приятными звуками в своих наушниках. Его никогда не возбуждали чьи-то стоны до такой степени, что теперь приходится ласкать себя несколько раз подряд. Но всё равно его не покидает липкое и противное чувство, что этого слишком недостаточно. Хочется взять, забрать себе без остатка, чтобы ни у кого не было ни малейшего шанса на мысль о том, что этот мальчик может принадлежать кому-то другому.
И правда, он как крохотный миленький котёнок. У него такое изящное тело, хрупкие ножки, тонкая талия, почти плоский животик и на вдохе,
о господи, красиво выпирающие рёбра. Он всё ещё прячет свои ладошки в рукава толстовки, иногда только царапая кожу до ярких полос на груди в моменты, когда эмоций настолько много, что руки попросту некуда деть; хочется за что-то ухватиться, вцепиться мёртвой хваткой и просто кричать.
-
Мгмф, — Джисон снимает колечко со своего члена и легким движением проводит по нему ладонью вверх-вниз, —
Хён, прошу, — он продолжает скакать, руками дёргая толстовку и поводок на шее, —
Хён, хён, хён… — шепчет, находясь словно в бреду, —
Ах, Мин-хо! — мальчишка резко дёргается и выпрямляется, из-за чего становится видно, как мышцы на его теле сокращаются и белая вязкая жидкость активно начинает стекать по напряженному органу.
Минхо резко напрягается, слыша своё имя, и одновременно застывает с сидящим на экране телефона парнем. Нет, в мире много людей, которые носят это имя, но сердце почему-то всё равно замирает, ведь толстовка теперь кажется до боли знакомой, да ещё и масла в огонь подливает то самое кольцо на мизинце, которое носит один из его однокурсников.
. . .
-
Хей, Хан-и, классные бёдра, — мимо проходящий Минхо подмигивает парнишке и уходит под одобряющее посвистывание Феликса.
-
Вау, это что-то новенькое, — улыбается младший, слегка пихая своего друга в плечо, —
кажется, на кого-то запал Ли Минхо собственной персоной.
Джисон застывает где-то в своих воспоминаниях, тяжело вздыхая. В голову так и лезет множество комментариев с ночной трансляции, среди которых, конечно же, были комплименты в сторону бедер, но что более важно — там был Минхо. Тот самый чертов Ли Минхо, который вероятно,
да нет же, сто процентов, услышал своё имя.
-
Бесит, — Джисон теребит длинную серёжку в левом ухе и просто надеется, что его однокурсник ничего не заподозрил, а этот тупой комплимент не более, чем просто совпадение.
-
Боже, — тянет Ликс, закатывая глаза, и недовольно цокает кончиком языка, —
«Бесит, бесит, бесит». Перестань ненавидеть человека только за то, что он просто существует, — парень встаёт из-за стола и явно собирается уходить, —
лучше скажи мне: тебе купить что-нибудь в буфете? Может сладенькое, чтобы твои нервишки пришли в норму?
-
Лимонад, — недовольно буркнул Джисон и уткнулся в телефон.
-
Понял, не скучай, — говорит куда-то в пустоту Феликс и машет рукой.
А Джисону скучать-то и некогда. Он заходит на свой аккаунт, где с самого утра висят уведомления со скриншотами ночной трансляции, некоторыми вырезанными моментами и разного рода комментариями — как положительными, так и отрицательными. Парнишка просматривает всё по несколько раз, неосознанно оценивая себя со стороны, и удивляется тому, каким он может быть… Возбуждающим? По крайней мере так говорят люди. А что ещё более важно: так говорит Минхо.
Правда теперь Хан думает о том, что не стоит больше надевать свою любимую серую толстовку в университет, дабы избежать лишних сравнений и подозрений не только со стороны хёна, но и других однокурсников. Мало ли, может кто-то из них тоже видел эту трансляцию. Лучше уж перестраховаться.
-
Привет, Хан-и, — до тошноты такой приятный голос, что аж режет слух и заставляет неестественно дёрнуться.
-
Чего тебе? — Джисон закрывает вкладку с приложением и ставит телефон на блокировку, но это всё равно не ускользает от взгляда Минхо.
-
Грубо, — смотрит прямо в глаза, слегка улыбаясь и щурясь так, что во взгляде вот-вот вспыхнут бенгальские огни азарта, —
но тебе же нравится так, да? — Минхо резко хватает Джисона за талию и сильно её сжимает, —
нравится, когда с тобой тоже грубо.
-
Руки у-убери, — страшно, достаточно для того, чтобы начать заикаться, но ещё здраво мыслить и пытаться всеми силами сделать вид, что искренне не понятно, о чём вообще идёт речь, —
надоел.
-
Правда? — Минхо всё же отпускает Джисона, но чётко ощущает свою власть над ним, —
тогда почему же ты кричал моё имя сегодня ночью на камеру?
Вот чёрт. Некогда неприступный, невинный мальчишка, с холодной душой на публике, сейчас краснеет, как маленькая девочка, которой впервые сделали комплимент. Все сомнения точно рассеяны, а Минхо кажется, что он совсем не прогадал.
-
Кстати, малыш, — старший кладёт ладонь на пальцы Джисона и пододвигается ближе к его ушку, —
на трансляции желательно снимать все свои украшения, если не рискуешь быть замеченным. Или… — он отстраняется от мальчишки, не убирая своей руки, и гладит металлическое кольцо подушечками пальцев, —
…ты хотел быть замеченным, я же верно тебя понимаю?
Джисон уже было хотел сдаться, но также неожиданно, да ещё и громко, вернулся Феликс, крича с другого конца аудитории, что остался только клубничный лимонад. Он даже не заметил, что рядом с его другом сидит Минхо, который что-то непринуждённо пишет в тетради.
И только чуть позже Джисон, когда сел писать конспекты, заметил в уголке листа надпись:
«ул. ххх-хх, дом. х.; Жду тебя сегодня вечером, сладость ♡»
. . .
Эти стены Джисон видел тысячу раз, и было бы интереснее ознакомиться со всем вживую, но сейчас абсолютно не подходящий момент, чтобы всматриваться в чужой интерьер, который каким-то образом стал роднее своего собственного.
Джисон, если честно, даже не помнит, как сюда пришёл. Вроде бы всё как и должно быть: сначала принял душ, потом надел своё самое лучшее бельё, верхнюю одежду, накрасился… Только на этот раз серьги, кольца и иные украшения он решил не надевать. Исключительно ошейник с поводком, не более. Но стоило оказаться у двери в квартиру к хёну, как память словно током отшибло.
На телефоне давно красуется белое окошко, уведомляющее о новом посте у
know_desire:
«Сегодня вас ждёт кое-что интересное», а у Джисона внутри непонятные ему фейерверки, особенно в тот самый момент, когда Минхо резко захлопывает за ним дверь и припадает своими губами к его. Он предплечье сжимает до синяков и прижимает младшего к стенке.
Мальчик перед ним сейчас такой осторожный, податливый и такой робкий. Абсолютная противоположность холодному грубияну с последней парты, который только и знал, что плескался ядовитыми словами в сторону старшего. Минхо пальцами зарывается в волосах на его затылке и грубо тянет голову назад, настолько, что саднить начинает где-то под кожей.
-
Ты не представляешь, как давно я хочу тебя, — за цепь дёргает на себя и любуется мальчиком: губы чересчур влажные после грязного поцелуя, а перед глазами всё расплывается, словно находишься под водой, тонешь посреди океана.
-
Я тоже, — Джисон хмурится и тихо скулит, прижимаясь затылком к стене, стоит Минхо запустить руки под ту самую толстовку и нежно провести подушечками пальцев по позвоночнику, —
я тоже, папочка. Ещё полгода назад, когда нашёл твой аккаунт.
Член постепенно твердеет, из-за чего узкие джинсы неприятно сдавливают возбуждение, создавая болезненное трение ткани с влажной, горячей кожей.
-
Ты же будешь сегодня хорошим мальчиком для меня? — Минхо толкается бёдрами, задевая пах Джи, —
будешь? — мальчишка судорожно кивает, из-за чего цепочка громко звенит, и в ответ прикусывает нижнюю губу так сильно, что за плотной дымкой возбуждения совсем не замечает привкус металла на влажном языке.
В квартире почти нигде не горит свет, только в прихожей и в одной единственной,
той самой, комнате, куда Минхо ведёт его за запястье, слегка улыбаясь своим мыслям и проводя языком по нижним клыкам.
Тут тепло и пахнет амилнитритом*. Видимо Минхо вдыхал его ещё перед приходом Джисона. Тогда становится ясно, откуда в его движениях столько резкости и грубости. Но Хан-и это совсем не отталкивает, а даже наоборот — сильнее возбуждает. Хотя, может это чувство возникло под действием тех же химикатов, что сейчас мелкими частицами летают в комнате, постепенно одурманивая мальчишку.
Старший руками на кровать опирается и смотрит Джисону прямо в глаза, но ничего не делает — даёт шанс сбежать, если правда страшно. Только вот Хан-и ручками своими шею его обвивает и снова целует, на этот раз аккуратно и более чувственно, иногда сладко постанывая в поцелуй.
Минхо влажными касаниями горячих губ водит где-то по скуле, спускаясь с каждым разом всё ниже и ниже, тем самым создавая одурманивающий контраст температур. Он снимает с Джисона штаны медленно и аккуратно, пока сжимает клыки на его ключице, в ответ получая просто великолепнейший стон в своей жизни. Этого вполне достаточно, чтобы мурашки пробежались по всему телу, а член дернулся, стоило только холодному воздуху коснуться оголенной кожи.
Минхо временами бывает таким разным. То нежно касается кожи, гладит бёдра и заглатывает по самое основание, языком очерчивая каждую венку, играясь с головкой, сильнее надавливая на неё, когда опускается на всю длину, и пускает волну лёгких вибраций по члену младшего. То грубо касается кожи, оставляя на ней яркие следы от ногтей и укусов, толкает и сдавливает, не давая возможности пошевелиться.
-
Папочка, пожалуйста, — мальчишка цепляется пальцами за волосы старшего, пытаясь его отстранить, —
я… я не смогу долго… — Минхо заводит член за щёку, из-за чего Хан-и подмахивает бёдрами сильнее, только кольцо из пальцев где-то у основания всё равно не даёт нормально кончить.
Неожиданно старший отстраняется, а на замену тёплому влажному ротику приходит ладонь, которая накрывает пах младшего и начинает массировать его. У Хан-и от каждого такого движения мышцы на животе напрягаются; он попросту не знает, куда себя деть. Толстовку зубками, как тогда, на трансляции, хватает и приглушённо мычит.
Его хватает ненадолго: Минхо слишком умело двигает рукой, особенно, когда большой палец на головку кладёт, создавая пространство, куда можно упираться. И всего этого достаточно, чтобы мальчик наконец кончил, пачкая одеяло и ладонь старшего.
Только Минхо не собирается останавливаться, из-за чего Хан-и издаёт нервный и слегка удивлённый стон, пытаясь отодвинуться назад. Он продолжает небрежно массировать кожу, пальцами проезжаясь по мокрому члену. Джисони упирается ладошкой в руку старшего, пытается остановить его. Маленькие слезинки скапливаются в уголках глаз, потому что тело буквально кричит, что ему больно, но так чертовски приятно и колко, что пора прекратить.
-
Терпи, — Минхо грубее касается кожи, размазывая густую жидкость по всей длине. Комнату заполняют пошлые хлюпанья, а из губ младшего то и дело вырывается прерывистый скулёж. Хан-и стыдливо толкается в руку хёна несколько раз и снова изливается, намного больше, чем до этого.
-
Умница, — улыбается Минхо и целует в кончик носика, —
а теперь нам нужно поделиться этим с моими зрителями, — мальчишка ротик прикрывает тыльной стороной ладони и смотрит завороженно на то, как хён ищет телефон и облизывает испачканные пальцы, —
вау, Хан-и, я и не мог подумать, что ты настолько сладкий.
Минхо включает трансляцию и ставит телефон так, чтобы не было видно ни комнаты, ни их лиц, —
Хах, малышка, не боишься?
-
Нет, папочка, — мальчику становится немного неловко, из-за чего он ножки друг к другу сводит и на хёна своего влажными глазками смотрит. Старший держит в руках черную изоленту и ножницы, а у Джисона всё ещё смешанные чувства внутри.
Мгновение и чёрная плотная лента красиво фиксирует запястья за спиной, пока Хан-и коленями в одеяло упирается и лицом тычется в подушку, проезжаясь своим влажным возбуждением по простыни.
-
Ну же, сладость, расслабься, — Минхо пристраивается сзади и входит в мальчишку где-то на треть, но тот всё равно сильнее сжимается, не позволяя протолкнуться дальше.
Пока одной рукой он сжимает талию, другой хватает его за подбородок, сжимая пальцами щёки, и жадно впивается в джисоновы губы, после чего гладит по ляжкам, царапая их, словно успокаивает таким образом, и шепчет на ушко что-то такое приятное, что не слышно по ту сторону экрана, но что точно помогает окончательно расслабиться и пропустить папочку глубже.
Это именно тот самый момент, когда при просмотре ты заводишься не от действий людей, которые они совершают на видео, а от чувств, которые они испытывают. Джисон буквально задыхается, стоит Минхо снова вдохнуть амилнитрит и начать вбиваться в тело так сильно, что звонкие шлепки и бряцание цепи гулким эхом отдают в сознании.
-
Малыш, не сдерживайся, - горячим дыханием обжигает кожу, проходясь кончиком носа по виску, и кусает за мочку ушка, -
я хочу тебя слышать, все хотят.
С каждым толчком Джисон стонет всё громче и громче. От любого нового движения его буквально подбрасывает на кровати. В какой-то момент Минхо замедляется и в ответ слышит разочарованный стон, но после мальчишка вдруг сам подаётся бёдрами назад и начинает активнее ими двигать. Минхо гладит его бока, иногда щипая за некоторые участки кожи, царапается, словно хищный зверь, и явно довольствуется этим.
Хан-и чертовски хочется чувствовать папочку в себе. Настолько глубоко, как это возможно.
Камера не захватывает их лиц, но на долю секунды, когда Минхо наклоняется и делает особенно глубокий толчок навстречу движениям мальчишки, зрители улавливают на его губах довольную ухмылку, обнажающую острые клыки. Он явно наслаждается тем, каким покладистым стал Джисони под ним.
-
Мгмх, п-папочка, — Хан-и выгибается в спине дугой, что не особо нравится старшему, поэтому он эскизно надавливает ладонью тому на лопатки, заставляя задрожать и прогнуться так, чтобы зрители по ту сторону экрана затаили дыхание от наслаждения.
. . .
-
И с каждым ты так? — Джисон коленки под себя поджимает и кутается в одеяло, —
Ну, на одну ночь.
-
Да? — Минхо, лежит на спине, пока Джисон калачиком рядышком свернулся и кажется сейчас вот-вот расплачется. Хотя, что он хотел? С самого начала знал, что из себя представляет это вот увлечение однокурсника, —
но я давно влюбился и теперь мне точно не нужен никто, кроме моего сладкого, любимого, миленького бельчонка, — он нежно касается ладонью влажной щеки своего мальчика и аккуратно поглаживает её, —
иди сюда, сладость.
А в статусе и в сердце теперь закреплена запись:
«Мой милый мальчик —
hannieejs».
