Игра

- И потом в полицейском протоколе напишут, что будущий выпускник престижной Токийской школы, Чуя Накахара, убил учителя….своей тупостью! - Ща кому-то язык на шею натяну! - Это одна из самых глупых и дурацких угроз, которые я от тебя слышал! - Дазай!!! И это были первые слова, которые услышал Ацуши, впервые войдя в свою новую школу, в которой ему предстояло учить оставшийся год до самого выпуска. И, если честно, начало этого года ему уже нравилось. - Чуя! У меня грандиозные новости! - Если ты опять будешь заливать о том, что нашел новый метод для своей кончины, то изволь пожалуйста свалить отсюда нахер, потому что мне твои завывания слушать вот вообще не интересно. - Мой милый Чуя, если я и свалю «нахер», то только на твой! - Ах ты, сукин сын! Первое, с чем познакомился Накаджима, когда вошел в своей новый школьный кабинет, это практически налетевшая на него парта, но, слава богу, чья-то рука вовремя дернула его в сторону, и школьное деревянное имущество благополучно пролетело мимо, вылетев за открытую дверь класса и ударившись о противоположную стену. Ацуши даже и сказать ничего не успел, придя в себя сидящим на заднице посреди коридора, как вдруг прямо над ним раздался чей-то громкий, злой и вот вообще не сулящий ничего хорошего голос: - Вы что здесь, мать вашу, творите, придурки?! И только потом Ацуши узнал, что от поцелуя с партой его спас не кто иной, а сам президент здешнего студсовета – Акутагава Рюноске. - Так значит, ты у нас новенький, да? - Ну, да. - А из какой школы перевелся? - Мы с матерью жили в пригороде – там я и ходил в школу. Потом ей предложили очень хорошее место по работе, только в городе. Пришлось переехать. - О! - Что ты окаешь, псих недоделанный? - О! - Да заткнись ты! На этом спокойный обед в компании Чуи, Дазая и Акутагавы (как они вообще смогли более десяти минут усидеть на месте) резко закончился. Ацуши понравилось в новой школе. Здесь, помимо больших кабинетов, хорошей еды и классных одноклассников еще была и очень сильная система обучения. Прозвучит, наверное, странно, но те самые «ходячие придурки» в виде Накахары и Осаму, которые были первыми в списке «разнесут школу и глазом не моргнув» всегда были одними из первых в рейтинге успеваемости. По итогу аттестационных тестов в конце полугодия вывешивали список на стенд прямо у кабинета студсовета. Фиксировалась успеваемость как по всем классам, так и по школе в целом. И фамилии этой двойки всегда были в первой тройке, а вместе с ними и Акутагава. В каждом семестре они словно заранее договаривались, кто будет первым, вторым и третьим. Чаще всего, как президент студсовета, который не может ударить в грязь лицом, первым был Акутагава, но это, скорее всего, потому что Дазаю было просто лень, а Чуе не хватало запала на первое место, да и не особо его это интересовало. Ацуши после своего первого аттестационного теста чувствовал себя выжатым как лимон и единственное, чего его молодому организму безумно хотелось – это уйти домой и лечь спать, но в списке он благородно вышел на шестое место, чему был несказанно рад, с учетом того, что в этой школе и уровень образования совершенно другой, чем в его старом учебном заведении. Там, можно сказать, посчитал пять плюс пять, и ты уже большой умница. И тот факт, что ты выпускник – ничего не меняет. Это как хвалить студентов вуза за то, что они умеют читать. - Чуя! Выбирай! Шоколадная булочка с белой крошкой или круассан с яблочным повидлом? - Мне выбирать, говоришь? Ты серьёзно? Каждый раз, когда ты так говоришь, у меня никогда нет выбора. - Тогда бери круассан с повидлом. - Ну я же говорил. - Я, конечно, ничего не имею против, Накахара-сан, но вы в курсе, что ученикам школы работать нельзя? – как обычно равнодушно спросил Акутагава, ничем не показывая своего раздражения, хотя Ацуши прекрасно чувствовал всю ту тяжесть атмосферы, которая окружала их четверку, и исходила эта самая атмосфера конкретно от Рюноске. - Со мной рядом студсовет. - И тебе на это полностью плевать. - Так точно. - Человек ближе всего к совершенству в те моменты, когда он заполняет анкету при поступлении на работу! - Ой, Дазай, только тебя тут не хватало! - Как ты говоришь со старшими?! - Ой, три дня прям пипец какая разница. Небось уже весь мир повидал и опыта на свою задницу приобрел, старичок ты наш. Ацуши просто стоял в сторонке и делал вид, что никого из этой чокнутой компашки он не знает и просто мимо проходил. - Чистая совесть - лучшее снотворное! - Ну, тогда понятно, почему ты никогда не спишь. - Да я дрыхну без задних ног! - Ага, а еще и без мозгов. Вместе с ногами где-то посеял. - Чуя! Ацуши поправил свои серебристые волосы, которые после купания завились от влажности воздуха и никак не желали нормально уложиться в более-менее адекватного вида прическу. Они всем классом, в больше степени благодаря президенту студсовета и их старосте – Акутагаве, поехали на горячие источники как один из самых лучших классов школы. Место выбрали хорошее, удобное, милое и даже очень атмосферное. Накаджиме сразу понравились и номера, и еда, да даже автобус, в который они влезли всей веселой толпой, не остался без похвалы со стороны впечатлительного школьника. Рюноске просто молча сидел рядом и что-то читал. Как у их непробиваемого президент вестибулярка работала, Ацуши даже не хотел думать – его то самого от одного взгляда вниз на экран телефона уже начало жутко укачивать. Приехали они ближе к четырем часам. Сразу все разобрали свои ключики от номеров и пошли разбирать вещи. Накаджима, вот так совпадение, делил номер вместе с их суровым старостой, в то время как Чуя и Дазай, еще большее совпадение, тоже стали двумя «веселыми» и «безумно радостными такому повороту событий» соседями. Правда, на волнение и беспокойство со стороны Ацуши, Рюноске только хмыкнул и что-то буркнул себе под нос, мол «только бы они там мебель не сломали своими играми». Что он имел под этим в виду – Ацуши так и не смог понять. Ближе к вечеру они погнали на горячие источники. Онсен был шикарен в это время года – слегка прохладно, красивые листья, сияющие желтым и оранжевым в закатных лучах солнца, горячая вода источников, тихое пеликанье птиц. Накаджима даже побоялся, что в такой расслабляющей атмосфере он просто уснет и бухнется лицом в воду, но тычок со стороны Рюноске его в миг разбудил. После купания и легкого ужина, потому что никто особо не был в настроении наедаться до отвала, школьники разбрелись по своим номерам, получив от учителя наказ о комендантском часе в одиннадцать и просьбу «хотя бы не разнести гостиницу», потому что с их классом легкая просьба «не шуметь» не работала никогда. Чуя и Дазай тут же приперлись к своим друзьям и в лучших традициях своей парочки начали «веселый вечер». Началось все с невинных настолок, потом перешло в карты, которые стали внезапно «игрой на раздевание», а потом, когда на членах игрового клуба не было ничего кроме тапок и нижнего белья, дело стало набирать стремительные обороты, потому что Накахара дерзко заявил, что теперь они будут играть в бутылочку. Ацуши сидел красный как рак, Дазая и Чуя хитро улыбались, а Акутагва просто равнодушно глядел своими серыми глазами на всю эту братию и мысленно уже подумывал о дополнительных часах работы для двух богохульных греховных душ. Первый раз крутил Акутагава, выпав по жребию в «камень-ножницы-бумага», попал на Дазая. Осаму как-то хитро улыбнулся и, скинув с одного плеча кимоно (а потому что он был единственный, кто ни разу не проиграл в картах), поманил старосту тонким пальцем. Рюноске молча поднялся, подошел к другу и, опустившись на колени и приблизившись к лицу парня, поцеловал его в губы. Скорее, это было что-то похожее на легкий «чмок», потому что Акутагава тут же отстранился и молча вернулся на свое место. Пока он ходил, Ацуши успел заметить стройные крепкие ноги, плоский живот с выделяющимися кубиками, не так четко, как у Чуи, который, видимо, из спортзала по вечерам, не вылезая и в школу приезжал оттуда же, но и не «доска», как у самого Накаджимы. Почему вдруг он стал разглядывать другого парня, Ацуши предпочитал не обмозговывать, а то еще загонит себя в свои же загоны и хрен потом выберешься. Следующим крутил уже Дазай. Попало на Ацуши. Сероволосый тут же вспыхнул, боясь с места сдвинуться. Видимо, Осаму это прекрасно понял, потому что уже через пару секунд оказался рядом с другом и, легонько наклонив его голову в нужную сторону, припал к тонким губам. Накаджима пытался как-то отвечал, но его тут же остановили, требуя полную расслабленность. Дазай увлекся довольно сильно, как понял потом Ацуши, потому что через некоторое время после начала их поцелуя рядом с двух сторон почти синхронно раздались два не шибко радостных рыка. Парни тут же оторвались друг от друга, и довольный Осаму упорхнул на свое место. Накаджима нервно сглотнул, глядя на лежащую перед собой бутылку. Он вроде бы и хотел продолжать эту игру, потому что кое-какое чувство азарта все же появилось. Замешкавшись немного, Ацуши все же взял «свой смертный приговор» и сильно закрутил. В этот раз его партнёром оказался Акутагава. Вот с этим ходячим куском льда, который даже целует с лицом «мне пофиг» Ацуши нужно было поцеловаться. Да, долг платежом красен, но Накаджима вообще себе не представлял, как он даже просто подойдёт к этому образцу правильности с статусом «староста». Погруженный в свои думы Накаджима даже не заметил, как чужая рука нежно, но крепко схватила его за подбородок и повернула голову в нужном направлении. Глаза хамелеоны встретились с чужими серыми бездонными озерами. Ацуши и пискнуть не успел, как его губы были захвачены в плен, а чужая холодная рука обвилась вокруг тонкой талии. Чужие губы дарили горячий поцелуй, напористо двигаясь и беря всю инициативу на себя. Ацуши уже позабыл, что он вообще думал насчет всего этого, полностью отдаваясь во власть другого человека. Что обычная игра в бутылочку примет такой возбуждающий оборот событий – не ожидал никто. Поцелуй, который как-то неожиданно из одного превратился в десять, был прерван негромким кашлем Осаму. Ацуши тут же пришел в себя и кое-как разорвал крепкие объятия, пытаясь делать вид, что это не он только что как сумасшедший целовал Рюноске. Акутагава же тихо хмыкнул и вернулся на свое место, но его затуманенный серый взгляд не укрылся ни от того в этой комнате. Так как Акутагава уже крутил, ребята дружно решили, что стоит дать шанс Чуе, которому до сих пор так и не удалось стать частью общего веселья. Рыжик хитро ухмыльнулся и что есть силы крутанул бутылочку. Стекляшка крутилась достаточно долго, пока, по итогу, не остановилась на Дазае. Ацуши в этот момент приготовился морально к взрыву или к злостной тираде со стороны громкого одноклассника, но всего этого, к удивлению парня, не было. Накахара молча придвинулся к Осаму, который в это время даже не пытался как-либо сократить дистанцию между ними, просто сидел на месте и внимательно смотрел на одноклассника своими карими глазами. Легкая ткань кимоно сползла еще ниже плеча, опустившись почти на локоть, норовя совсем упасть с тонкого тела. Чуя приблизился вплотную к парню и, наклонившись, припал к розоватым горячим губам. Дазай тут же ответил на поцелуй, пытаясь забрать все главенство в паре себе, но Накахара плевать хотел на его жалкие попытки. Он подхватил Дазая под попу одной рукой и, обвив его талию другой, усадил себе на бёдра. Ткань окончательно спала с обоих плеч, открывая всеобщему обзору тонкие выпирающие ключицы, совсем, темные ореолы сосков и слегка выпирающие ребра. Рукава повисли на локтях, совершенно не мешая Дазаю обвить руками шею Чуи и с жаром отвечать на поцелуй. Ацуши сидел на своем месте и пытался не грохнуться в обморок от перенапряжения в голове и снизу, потому что данная сцена, просто сшибая мозги своей сексуальностью. Тут даже дерево бы возбудилось. Акутагава рядом тоже спокойным не выглядел. И выпуклость на его боксёрах отчетливо это подтверждала. Бутылочка закончилась также быстро, как и началась. Чуя с Дазаем в какой-то момент прекратили свое представление и, извинившись, быстро исчезли из их комнаты, сказав, что их ждет одно неотложное дело. Какое именно дело и почему оно такое неотложное - Накаджима прекрасно понимал, но его слишком правильный мозг стремился об этом не думать. Он знал про то, что любовь бывает между разными полами, и что двое парней тоже могут любить друг друга. Он знал, но в живую видел впервые. И гомофобом он себя назвать тоже не мог, потому что в какой-то момент стыдливо понял, что очень хочет так же, как и Дазай с Чуей, а стояк, который потом пришлось убирать в туалете – стыдливо раз говорил о том, что Ацуши тот еще извращуга, а также, видимо, гей. А вот что стало последней каплей сего странного дня – это вид полностью обнаженного президента студсовета, который невозмутимо подошёл к вернувшемуся после туалета Ацуши и повалил его на футон. Что произошло дальше, Накаджима предпочитал не вспоминать, потому что это было слишком стыдно и одновременно слишком хорошо. Но, как оказалось, повторно вспоминать и прокручивать в голове все, что произошло, ему никто не даст, потому что в планах Акутагавы эта ночь была точно не последней. Чуя склонился над этой толстой прыщавой рожей, которая были как-то несуразно приделана к пухлому телу с формой одного из самых престиженых университетов их города. Рожа была противная, форма красивая, а Накахара был ужасно взбешен. - Ну, что, что ты там говорил? Что ты думаешь я ебнутый, да? - Нет, нет, нет, нет, нет! – завопила в ответ рожа, пытаясь вытащить руку из-под чужой подошвы черного ботинка. - Да?....А ЗРЯ!!! – мгновение и пустоту улицы озарил чужой пронзительный крик. Ацуши, сидевший на своей сумке неподалеку от разворачивающейся картины, с неким раздражением смотрел, как огромный парень выше и больше Накахары раза в два тоскливо пищит и пытается сбежать от рыжего смертоносного демона. Получалось это у него из рук вон плохо. - Дазай-сан, и часто у вас тут такое бывает? – лениво спросил Накаджима, повернувшись к своему однокласснику, который сидел рядом и также лениво наблюдал за «полем битвы». - Ну, когда как. Сегодня вон у них там какой-то фестиваль, поэтому и наклюкались, потому и полезли к Чуе. А так его обходят стороной. - Накахара-сан, такой опасный? - Скорее слишком сильный и вспыльчивый. Новый набор мата и криков дошел до ушей двух парней, но они продолжали сидеть и болтать, как ни в чем не бывало. И не такое видели, и не такое слышали. - А как сегодня? - У Чуи настроение хорошее. Думаю, обойдется без лишней крови. - Дазай-сан, как вы только с ним уживаетесь? Мало того, что в школе, так еще и под одной крышей живете….. - Любовь творит чудеса, малыш. - Никакой я не малыш. - Ага, конечно. - А вот вы сами посудите, зачем бог тогда создал женщину? Чтобы что? Правильно, чтобы любить мужчину! Отношения однополые ведут в никуда! А также в Библии…. - Райдзен, заткнись, ты понижаешь IQ всей улицы. - А тебя бы выпороть прутьями, чтоб не смел богохульствовать хотя в школе! - Кто там кого выпороть собрался? Хоть пальцем его тронешь – я тебе пособие по инвалидности устрою! - Есть такие люди, к которым просто хочется подойти и поинтересоваться, сложно ли без мозгов жить. Видимо, ты как раз к такому виду и относишься, Райдзен-кун! - Дазай! Ах ты сволочь пидарасская! - Э, нет! Если я и сволочь, то только Чуина! - А ну, заткнулись все, иначе я вас отстраню от занятий на неделю! - Ну, Куникида – сенсеееееееей! - Чуя! Чуя! ЧУЯ! - Ну что тебе? Что опять стряслось? - Куда ты дел мою книгу? Почему вместо нее здесь лежит ВОТ ЭТО?! - Ах, это. Чуя подошел к столику и еще раз глянул на обложку книги, которую самолично совершенно недавно принес из книжного магазина, заботливо положив ее у Осаму прямо перед носом. - Меня задолбал твой справочник по самоубийству для чайников. Во-первых, ты уже далеко не чайник, а во-вторых, надо читать что-то более полезное. - И поэтому ты принес мне вот ЭТО?! - Да, милый мой. Теперь будешь подробно изучать новое для тебя искусство. - Ты, блять, издеваешься? - Никак нет. - Чуя! - Да, дорогой? - КАМАСУТРА?! - Сегодня же и опробуем!