Неравная любовь

      - Мадара! Отец! - восторженно воскликнула девочка, и главарь банды, понимая, что эти двое новоприбывших пришли на помощь к нарушительнице его покоя, оттолкнул ее куда-то за спину.       Началась драка, и теперь Кацура только и делала, что стояла в стороне, заинтересованно наблюдая за ходом сражения. Она не сомневалась, что кроме Мадары и ее отца в комнате вскоре живых (исключая ее) не останется. И надеялась, чтобы в конце они не начали драться за нее уже между собой.       Папа все-таки искал ее. И нашел одновременно с этими шиноби облака. Они шли одними и теми же следами за ней? Как бы то ни было, он был здесь и Кацура очень рада была его снова видеть!       Уже скоро битва закончилась, и Мадара подбежал к девочке, узнать все ли в порядке, пока Тобирама просто раздраженно наблюдал за этим всем. Может быть, хотел посмотреть, как они между собой общаются, чтобы понять, было ли между ними что-нибудь, пока его не было рядом?       - Ты как? Опять влезла в неприятности!? - схватив ее за плечи, спрашивал Учиха, нагнувшись к ее лицу.       - Все в порядке, Мадара. Я просто выполняла... Выполняла... - внезапно девочка почувствовала странную тянущую боль в области желудка, но решила, что это просто живот скрутило от волнения. Однако шокированное лицо черноволосого шиноби, устремившее свой взгляд на ее туловище, заставил и ее опустить голову, дабы узнать, в чем дело.       Половина одежды на ее животе была в крови. Но... она не помнила, чтобы ее ранило или задело! Что же случилось?...       - Кацура... - взволнованно молвил Мадара, лихорадочно стараясь понять, что это за рана, и когда это произошло, что она даже не заметила.       - Уйди прочь! - отпихнул Учиху Тобирама, занимая его место возле своей дочери.       - Папа... Я... Я в порядке, честно... Не нужно кричать... Мадара не... Ах... - почувствовав себя еще хуже, девочка стала инстинктивно наклонятся телом вперед, и Тобирама аккуратно положил ее на землю, задирая ее кендоги на животе. Почти сразу он увидел маленькую точечку под ребрами, из которой тонкой струйкой сочилась кровь.       Мадара тем временем обыскал трупы их противников, которые находились с Кацурой в непосредственной близости, и у главаря банды нашел короткую металлическую спицу. Весьма распространенное оружие у таких мерзавцев. Ранение трудно почувствовать сразу, если действовать быстро и незаметно. Но уже очень скоро пораженный участок даст о себе знать. Так и случилось с Кацурой. Вот черт... Как же так вышло!? И это на глазах у них обоих...       - Позови врача! - приказал Тобирама, - Можно не ирьенина, обычного...       Мадара, разумеется, не собирался спорить с Сенджу. На кону была жизнь его девочки. Очень скоро врач был найден, и приведен прямо в бывшее логово бандитов.       Кацура все еще была в сознании, просто уже потеряла довольно много крови, и ей, конечно, было больно. Но девочка была очень сильной. И терпеливо ожидала, когда лекарь зашивал ее ранку, а потом туго перебинтовал ее талию, дабы остановить кровь. На несколько часов такой меры было вполне достаточно. Но было бы не лишним обратиться к помощи хорошего ирьенина, чтобы помочь справится с внутренним кровотечением. Так же роковая спица могла повредить и внутренние органы.       Все это время Мадара и Тобирама нервно ожидали снаружи, как их попросил доктор, потому что оба сильно мешали. Еще и ругались и кричали друг на друга во время этого. Это было совершенно ни в какие рамки.       Теперь они продолжали ругаться и обличать друг друга уже на улице.       - Доволен!?- злился Тобирама, - Из-за тебя Кацура была в такой опасности... Но такому мерзавцу, как ты, плевать...       - Мне не плевать на нее! - решил признаться Мадара, - Она дорога мне, ясно!?       - ...Не смей произносить такую чушь вслух! Слышишь!? - впал в ярость Тобирама, даже не желая представлять как далеко они оба зашли, пока он искал свою дочь, - Такой, как ты, даже мизинца ее не стоит!...       - Я знаю. И все равно, я хочу быть с ней... То, что случилось - просто несчастный случай. Я берёг её! - попытался оправдаться Мадара. Тобирама не хотел ничего слушать.       - «Берёг»?! Ты никого не можешь уберечь! Ты несёшь лишь горе и смерть! Никто и никогда не будет долго и счастливо существовать, пока ты рядом! Ты проклят, и твоя семья тому пример!       Мадаре было больно это слышать. Но Тобирама был прав. Они не кидались друг на друга с кулаками лишь по одной причине - Кацура могла сильно нервничать из-за этого. Поэтому Учиха лишь стоял полубоком к Сенджу, не в силах принять то, что он говорит о нем, но и не находя никаких доводов, чтобы опровергнуть хоть что-то из этого.       - Тебе не кажется, что это было бы честно с твоей стороны? - Спросил Мадара, ловля непонимающий взгляд Тобирамы, - Ты отнял у меня моего брата. А я забрал бы Кацуру...       - Заткнись!!! Она не вещь, чтобы размениваться ей! - разозлился Тобирама еще больше. Хотя, он воздержался от дальнейших оскорблений. Сенджу видел таким раздавленным этого Учиху лишь однажды... Когда умер Изуна. Он что, в самом деле так сильно прикипел к его дочери!? Это же просто безумие!... В голове не укладывается! Однако он решил сказать ему уже более сдержанно, - Сейчас она ранена. Ее нужно срочно доставить к Хашираме, чтобы он вылечил ее. А как ты можешь помочь ей? И вообще, ты планируешь всю жизнь таскаться черт знает где с ней, подвергая опасности? Каковы вообще твои цели? Ты же явно наметил что-то скверное, как и всегда. Ребенку не место рядом с тобой. Кацуре нужен нормальный дом, уверенность в завтрашнем дне. Ты хоть что-нибудь можешь дать ей из этого!? - риторически спрашивал Тобирама, ответ на вопрос, как он полагал, и так был очевиден для них обоих, - Если правда любишь ее - оставь в покое! - подытожил он, заходя внутрь дома, где лежала Кацура, стараясь не обращать на вид Мадары, который был как у побитой собаки.       Учиха еще какое-то время просто стоял и думал обо всем том, что сказал Тобирама. Ну конечно он сказал все правильно... И на что он только надеялся, привязав свое сердце к этому ребенку? Ему нужно отпустить ее. Продолжит ходить за ним вот так - просто погибнет. Этого Мадара уж точно себе не простит.       «Она в любом случае вскоре разочаровалась бы во мне. Так что... Пускай наше с ней расставание произойдет сейчас. Пока... Пока я еще не...» - думал Мадара, стараясь убедить себя в том, что его эмоции обоснованы просто эгоистичным чувством дефицита внимания и любви. Но где-то в глубине души он знал, что это не так.       Разочарованно вздохнув, он решил войти внутрь тоже.       Кацура была в сознании, и продолжала лежать на скамье в углу комнаты. Рядом сидел Тобирама, что-то приглушенно рассказывая. Едва девочка увидела Учиху в дверях, неуверенно выглядывающего из-за преграды, тотчас потянула к нему руку, зовя к себе.       Тобирама отошел в сторону, достаточно далеко, давая понять, что не против, чтобы Мадара подошел к ней. Но по его взгляду было понятно, что Сенджу-старший рассчитывает лишь на короткое прощание между ними. Учихе не нужны были его ментальные приказы.       - Ты как? - спросил черноволосый шиноби, присаживаясь рядом с девочкой на колени. В таком положении их лица были довольно близко и они могли разговаривать полушепотом. Но оба знали, что это не помешает Тобираме услышать каждое слово...       - Все хорошо... Я быстро поправлюсь, вот увидишь! - заверила его девочка, - Дядя Хаширама «подлатает» меня, и я приду в то место, где ты будешь ждать меня.       Мадара был рад видеть ее «боевой настрой». И это даже заставило его слегка улыбнуться. Но вскоре улыбка стала скорее печальной и горькой.       - Кстати об этом... - сказал он, едва заметно положив пальцы на ее левую ладонь, - Думаю, тебе на какое-то время следует остаться в Конохе. Вместе с отцом и дядей...       - На какое? Больше месяца? - расстроено спрашивала Кацура, вглядываясь в его поникшее выражение лица, - Дольше? На два месяца?       - Думаю, еще дольше... - Он не мог сказать ей, что они, возможно, должны будут расстаться навсегда, - Может, пару лет, или около того, - решил сказать он ей, понимая, что бессовестно обнадеживает. И ее, и себя.       - Пару... лет?... - Кацура надеялась, что это шутка. Видя, что Мадара и не думает смеяться, из ее глаз полились слезы, - Нет... Нет, пожалуйста, не бросай меня! Я... Я обещаю, я буду вести себя очень... очень хорошо! Я буду самой послушной и благоразумной... Пожалуйста... - слегка сжав его ладонь умоляла Кацура. У Мадары, видя и слыша все это, просто разрывалось сердце на части... Действительно ли им необходимо расставаться, если обоим совершенно этого не хотелось!? Девочка, видя, что он колеблется, продолжала просить его, - Я люблю тебя... Я очень люблю тебя....       - Я тебя тоже, - придвинулся еще ближе Учиха, на время забывший, что совсем рядом стоял Тобирама. Но отец девочки так сильно был обескуражен таким душещипательным прощанием их обоих, что решил не вмешиваться... - Кацура... - продолжал Мадара, мягко гладя ее по голове, стараясь успокоить, - Мы же не прощаемся навсегда... Мы, ведь, оба знаем, что тебе стоит повзрослеть еще немного. Тогда между нами не будет преград. Ну? Это время очень быстро пролетит. И я буду навещать тебя время от времени. Ты... можешь занять себя чем-нибудь полезным, пока мы оба ждем. Например, учебой или заботой о доме, или попробовать себя в качестве преподавателя в академии шиноби. Но на миссии лучше не ходи больше...       Кацура слушала его в пол-уха, тщетно стараясь справится с потоком горячих слез. Она понимала, что это отец заставил его принять такое решение. И понимала, что он делал это ради ее же блага. Но Мадара был ей нужен! Она знала, что не сможет жить без него.       - А что ты будешь делать это время? - уже более ровно спросила она.       - Я... буду ждать когда ты подрастешь. А потом мы вместе придумаем, чем нам заняться.       Эти слова ее слегка успокоили.       - Ты обещаешь? - спросила девочка.       - Конечно. Стань хорошей девушкой за это время. Будь послушной. И питайся правильно. Не рискуй почем зря, - принялся читать ей нотации Мадара. Губы девочки изогнулись в грустной улыбке.       - Да знаю я... А ты... не спи с другими женщинами, - сказала она настолько тихо, насколько это было возможно. Но по разъяренному взгляду Тобирамы она поняла, что он все равно услышал, - Ну... Только если с Ханой. Если прям очень сильно хочется!       - Хах... Хорошо, - усмехнулся он.       - И заботься о своем здоровье... О, я совсем забыла, - нащупала она рядом с собой сумку с деньгами, - Отнеси эту сумку с векселем зубному, он живет в конце улицы. Залезь прямо в окно, и отдай ему. Скажи, что ты «дядя» той самой девочки. Он вспомнит. И скажи, чтоб мигом вылечил твой зуб!       - О...- принимая сумку, печально молвил Мадара. Осознание того, что она попала в очередную передрягу явно из-за него, заставило мужчину утвердиться в своем решении вернуть ее домой. Хотя бы до поры - до времени, пока та не станет достаточно взрослой... Ну а там будет видно, - Хорошо. Я все сделаю. Спасибо за заботу...       Кацура улыбнулась более естественно, но поняла, что время их прощания подошло к концу. Тобирама подошел совсем близко, сказав, что им с Кацурой надо поторопится в Коноху, наконец.       - Прощай, - сказал Учиха, снова помрачнев. Он хотел бы поцеловать ее. И знал, что Кацура тоже этого хочет. Но понимал, что Тобираму лучше не провоцировать лишний раз. Он и так ненавидит его. Так еще и Кацуре после могло достаться за это. Поэтому лишь крепче сжал ее нежную ладонь.       - Прощай... - не менее печально ответила его девочка, глотая слезы. Она понимала, что вновь увидятся они очень не скоро, несмотря на то, что Мадара сказал, будто бы будет навещать ее. Она знала, что он не придет в Коноху... Даже ради этого. Но все равно не преминула последней возможностью напомнить ему об этом, - Ты обещал вернуться за мной... Ты обещал, не забудь!...       Мадара кивнул, тотчас резко поднимаясь, уходя прочь. Ему было очень тяжело...       Он стоял еще какое-то время на пороге, думая о том, правильно ли он поступает, разрывая связь с последним человеком, которого любил... И это при условии, что она тоже в нем нуждалась.       Но слова Тобирамы висели над ним, как «дамоклов меч». Если он желает ей счастливой нормальной жизни - то обязан оставить в покое. Какого ему будет, если Кацура сама лет через пять-семь скажет ему о том, что он сбил ее с правильного пути? Воспользовался нестабильной психикой ребенка, чтобы привязать к себе? Тогда ему уж точно лучше умереть...       Тобирама тихо наблюдал за его душевными муками, и, к его собственному удивлению, не испытывал радости от этого. Он и подумать не мог, что Мадара так серьезно настроен по отношению к его дочери. Но даже это никоим образом не могло заставить его изменить свое отцовское решение, которое, к слову, вовсе не лишено было смысла. Разве что Сенджу ощутил небольшой укол совести, что сказал те жестокие слова Учихе. Но, ничего. Переживет как нибудь, не маленький. Его, как и всех, не особо волновали какие-то переживания в душе Мадары. Тем более сейчас, когда на кону была жизнь его дочери.       Эх, как же часто родители думают, что знают лучше своих детей, что им нужно для счастья!       И как же часто именно в этом и ошибаются.       Так или иначе, все произошло именно так, как и хотел Тобирама. Кацура вернулась в Коноху, и его брат вылечил девочку. И теперь она должна была остаться с ним рядом. Наконец-то он мог быть спокоен...