There's nothing like trying

      Кофе. Обычный напиток, горячий, бодрящий и позволяющий прожить ещё сутки, прежде чем срок сидения с детьми истечёт. Завтра генерал вернётся и всё закончится, никаких построек второго Шинра-билдинг, никаких учебников по высшей математике, никаких выходов из дома втихую, никаких попыток пристрелить одного из СОЛДАТ первого класса… Даже не верится, что всё это произошло за неделю. Почти.       Сегодня последний день пребывания в доме генерала. Почему-то Клауду слишком грустно покидать этот скучный дом и его загадочных обитателей. Никогда он ещё так быстро ни к кому не привязывался, слишком всё было складно. Это было схоже то ли со словами в поэме, то ли с ручьём впадающим в реку. Блондину было тяжело подобрать сравнение, ему вообще никогда не удавалось влиться куда-то. Кадет вздохнул и продолжил сверлить взглядом, слегка поросшую лужайку двора. Которую он скоро покинет!       Эта мысль зудела на подкорке и врезалась в мозг так, что, Клауд уверен, оставляла шрамы. Что-то внутри него говорило не покидать дом, точнее не покидать его обитателей. Что никуда больше идти не нужно, поиск окончен… «Только… Поиск чего?» «???»       Кададж подошёл к няню и подёргал за футболку, когда реакции не последовало Удивлённый младший сначала оборачивается к братьям и по негласному решению тыкает парня в бок. Блондин отшатывается, врезаясь в подоконник, и ошарашенно смотрит на детей: — Вы чего? — …Ты не слышал нас. — Я опять был где-то «не здесь»? — Нет! Ты уже тридцать две минуты смотришь в окно! — …и вдохнул шестьдесят три раза… — …Что-то случилось? — О! Нет, просто завтра приезжает генерал. Наверное немного волнуюсь, справился ли я и что-то в таком духе. Не обращайте внимания. «???»       Дети снова переглянулись. Клауд заметил, что в этот сеанс «общения» их «каменные лица» подёрнула пелена удивления. — Вы помните, да? Слова. — …тебе не нужно волноваться… мы тоже не верили… — Что? — Раньше мы тоже… — Кададж немного осёкся — Жили не так, но сейчас всё хорошо. И теперь ты здесь. — Да! Теперь другим не нужно приходить, ведь есть ты! — Лоз оскалился во все двадцать, будто пытался улыбнуться и за братьев тоже.       Кажется дети что-то неправильно поняли и блондин был бы рад разрешить это недопонимание, но… «Оставленные шрамы» перестали зудеть и разум обволокло что-то прохладное как… Как грунтовые воды Нибельхейма, утягивающие в недра ӧ̵̹̪́̿с̴̢̏о̵̧͌б̷̪̔н̶̦̖̓я̸к̷а̷̛͎ … Клауд резко хлопает себя по щекам, возвращаясь в реальность. Тройняшки явно ничего не поняли, но виду не подали. — Знаете… — начал нянь — За эту неделю многое случилось и почему-то я уверен, что для вас это было действительно много. Но и сегодня я намерен вас удивить. Конечно не парк развлечений, но правила такие же «Ни слова генералу.»       Стоило блондину закончить, как три пары глаз мгновенно загорелись. Они были готовы, неважно к чему, даже если бы это было просьбой уронить метеорит на дом они сделают всё, что нужно. Клауд не был уверен, что им понравится процесс, но результат точно должен: — Вы помните мы говорили о пицце? — Лоз пулей подбежал к холодильнику. — У нас это есть?! — Нет, но мы её приготовим прямо сейчас. — …это можно приготовить? — Если будет из чего, можно приготовить всё.       Кадет велел детям вымыть руки, а сам пошёл подготавливать всё необходимое. Точнее, закупленные ингредиенты и то, что было в доме. Увы, ассортиментом утвари чужая кухня не радовала, но Клауд не был бы Клаудом если бы его останавливали такие мелочи. Высыпав муку, по количеству походящую на количество указанное в рецепте, блондин добавил дрожжи, воду и яйца и начал ловко смешивать. Дети завороженно смотрели за странным действом, обычно они не обращали как готовиться еда, но в этот раз всё было по другому. Странный, местами резкий шум, что-то сыпучие внезапно превращается во что-то вязкое всего парой вращений обычной вилкой. Пока нянь был занят тестом, дети решили провести свой эксперимент. Они высыпали муку на стол и начали пытаться с ней взаимодействовать. Разумеется способность сделать из чистого грязн.., то есть изменить цвет соприкасаемой поверхности была обнаружена в первую очередь. Сначала белым стал стол, потом руки, а потом и лица. «♪»       Эксперимент по «окрашиванию» мог бы продолжиться дальше, если бы нянь не вернул своё внимание: — Вы что делаете?!       Пойманные на горячем, на Клауда смотрели три «снеговика». Сам же блондин не знал плакать или смеяться, он сам был таким в детстве и сейчас это самое детство усиленно обдумывало, как им поступить. Отсутствие явного недовольствия со стороны няня было плюсом, абсолютное молчание — признаком похуже. Но им было так весело и не будет большей несправедливости, если сейчас всё закончиться! Лоз слегка паниковал, а Язу думал как можно свалить всё на старшего, а Кададж… К всеобщей неожиданности, младший резко схватил горсть муки швырнул в кадета. Повисло долгое молчание.       Выдув мучное облако, его старший собрат взвешивал все за и против, он понимал, что капкан уже захлопнулся и он сделает то, что не должен. В этот момент дети с предвкушением смотрели на няня. Они знали, что его участие в игре лишь вопрос времени, а ждать они умели. Медленно положив вилку и незаметно взяв пригоршню муки, блондин резко оборачивается и швыряет «оружие» в детей. — Вот вам! — Тройняшки воспользовались завесой и мигом бросились в рассыпную.       Кухонная бойня продолжалась пятнадцать минут, осколки посуды, «кровавые разводы» кетчупа и белый туман по всей кухне. Всё это стало последствием одного маленького эксперимента.        «Бравые войны» сидели на полу и занимались менее разрушительными вещами, Клауд рисовал на лице Кададжа мучные нос и усы, Язу что-то вырисовывал на полу, а Лоз создавал подобие снеж… мучного ангела. «Почему никто не говорит мне думать, прежде чем делать?» — вздохнул несчастный кадет. «~♪» — Всё, игры кончились идите смывать улики       Кухня нуждалась в срочной уборке, плохая новость — кадет не рассчитал муки на пиццу и больше её нет, хорошая — остаток теста успел подняться. «Значит будут лепёшки»       Начиная разогревать духовку и не обнаружив скалки, блондину пришлось раскатывать тесто в ручную. «Ну хоть где-то физподготовка пригодилась» — подумал кадет, оценивая свои успехи. Получилось пять лепёшек, вполне годящихся на пять мини-пицц, остатков кетчупа кое-как хватило, но вот с начинкой проблем не возникло. Клауд положил своё творение в духовку и ушёл приводить себя в порядок, наказав детям не приближаться к кухне.       Тройняшкам это не понравилось, с дивана они следили за нянем, снующим туда-сюда со шваброй, то и дело поглядывая в проём. Духовку они не видели, но запах прекрасно ощущали. Шум противня заставил их встрепенуться, но каково было их потрясение, когда Клауд не санкционировано покинул дом.       Дойдя до мусорного контейнера и обратно, блондин не ожидал встретить детей, в чьих глазах читалось негодующее «Ты серьёзно ушёл и оставил вкусняшку?!» Пройдя на кухню, игнорируя маленькую процессию, кадет проверил достаточно ли остыло угощение. Лепёшки самую малость подостыли и кадет переложил четыре из них на самую большую тарелку. Так, как кухня ещё нуждалась в некоторой уборке, заветное сокровище было перенесено в гостиную и вся компания наслаждалась трудами кадета там.       «Неплохо, но могло быть и лучше. Особенно если муки было бы больше.» Блондин смотрел на счастливых детей, уплетающих угощение. «Ещё бы, набедокурили и получили пиццу в наказание. Всем бы так.»       Покончив с едой, дети ускользнули наверх восстанавливать кармическое равновесие выполнением домашнего задания. Парень же закинул вещи в стирку и вернулся к уборке кухни, оставшуюся пицца ушла в холодильник «на потом».       Вечер вся компания проводила в гостиной, дети рассматривали старый журнал няня, а Клауд бездумно щёлкал каналы. Из всех программ, самым интересным был марафон ужастиков. Крики и странные звуки привлекли внимание тройняшек. Кадет, увлечённый фильмом, чуть не подпрыгнул когда его окружили с двух сторон, но заметив знакомые серебряные головы выдохнул. Искусственный крик очередной жертвы потонул в голосе Лоза: — Что это такое? — Это фильм ужасов. Обычно люди смотрят такие, чтобы испугаться. — …А зачем они хотят испугаться? — Чтобы получить острые ощущения. В обычной жизни, вряд ли кто-то побежит на вас с бензопилой или мясницким ножом. — Клауд почувствовал, как кто-то вздрогнул и чуть позже Язу обвил руку парня. — … странные они… — Каждый хочет новых ощущений, кто-то получает такие от просмотра подобных фильмов. — …а ты получаешь?.. — Нет, особенно если есть сцены как под человеком проваливается пол. — …Почему? — Примерно в вашем возрасте я провалился под пол, высота была приличная, но повезло, что упал в воду. А ещё зима была, если без подробностей сильно и долго болел. Теперь ужасно боюсь старых скрипящих деревянных полов. Хорошо, что в Мидгаре их нет. — блондин усмехнулся, ему было так странно вспоминать прошлое, будто это и не с ним случилось.       Да и вспоминать что-то плохое не хочется, когда тебя обнимают со всех сторон. Старшему сильверу руки не досталось, но тот не растерялся и оккупировал чужие колени. Остаток вечера и ночи, дети комментировали, все действия в фильме. Точнее критиковали, потому что «из вены кровь так брызгать не будет», «она слишком яркая», «маньяк такого телосложения не сможет поднять такой инструмент одной рукой», «этот персонаж не смог бы добраться в то место так быстро», от некоторых комментариев Клауд даже смеялся. К третьему часу ночи все «диванные эксперты» уже провалились в сон и их абсолютно не беспокоили крики доносящиеся из экрана.       Когда генерал вернётся домой, то будет очень удивлён, ведь кадет не дожидается его у двери, а дети не прячутся в своей комнате. Вместо этого его встретит неизвестный приятный запах и шум не выключенного телевизора, а в гостиной его ждёт спящий Клауд, обложенный детьми со всех сторон. Сефирот был готов ко многому, но…