Homeless kitten.

Солнце сегодня нещадно палило. В такую погоду Аманэ любил поспать на крыше, как, в принципе, и в любую другую. Он часто спал днём, ведь как-никак он ночное животное, и в темное время суток ему нужно бодрствовать. Но тогда как другие спали преимущественно утром, а к середине дня уже высыпались, ему больше нравилось засыпать днём и просыпаться к его концу или даже началу вечера. Вот и сегодня, когда солнышко так хорошо пригревает, нет ничего лучше, чем устроить себе тихий час или, лучше сказать, пять-шесть часов на свежем воздухе на самой вершине здания. Парень вообще любил места повыше, и по такому случаю где-то открыл и притащил на крышу матрас с подушкой — всё для комфорта. К сожалению, сегодня его дневному отдыху суждено было прерваться, и одна молодая девушка уже поднималась на крышу с целью свершить это. Сегодня ужин был на Аой, а та обещала приготовить что-то вкусненькое и собралась заняться готовкой пораньше, сразу после обеда, но для этого нужно было сходить ограбить продуктовый магазин, о чём она и попросила светловолосую кошечку. И конечно же, она не могла идти сама без сопровождения, а единственным относительно свободным лицом мужского пола для выполнения этой задачи являлся наш очаровательный чёрный котик, поэтому нужно было срочно его будить. Девушка медленно села на край матраса, на котором сладко дремал парень. — Аманэ-кун, просыпайся! — легонько потрясла она его за плечо. — Нэнэ? — сонно пробубнил брюнет. — Ещё пять минуточек… — Никаких пяти минуточек! — она взяла его предплечье и потянула на себя. — Ну же, вставай! Мы быстренько сходим в магазин, и ты сразу же ляжешь обратно. Парень принял сидячее положение, но дальше ничего не происходило: он сидел, пялясь в одну точку. Девушка заглянула ему в лицо: полуприкрытые янтарные глаза были мутными и затуманенными, а из приоткрытых губ ещё доносилось тихое сопение. Одним словом, ни единого намека на пробуждение или прояснение рассудка. Поднять она его подняла, а разбудить забыла. — Ты ещё не проснулся? Парень на её вопрос что-то невнятно промурчал и пошатнулся. Она была готова к тому, что он сейчас опять бухнется на матрас, и процедуру пробуждения придется начать заново, но вопреки её ожиданиям, он повалился в противоположную сторону, прямо на саму кошечку, и лег головой на её плечо, уткнувшись и сопя в шею, мягко обвив её бюст руками. — Эй, Аманэ! — лицо Нэнэ вспыхнуло, напоминая распустившийся мак, хвостик распушился ещё больше и встал трубой. — Прекрати! Проснись же уже! Кошечка попыталась отстраниться от парня, но сделала всё только хуже: она оттолкнула его обратно на матрас, но его руки расцепить не смогла, и поэтому парень потянул её за собой. Теперь они оба лежали на мягком матрасе. Парень все также обнимал девушку, а она била кулачками по его груди, пытаясь разбудить. Но все тщетно: он будто намеренно не хотел просыпаться. — Бесстыдник! — не унималась киса. — Пусти меня! — Мммр… — Как можно спать так крепко?! «Сдаюсь.» — вздохнув, подумала Нэнэ. — «Когда-нибудь он ведь сам проснётся?» Пролежав так пару минут, кошечка поняла, почему Аманэ так любил спать на крыше: солнышко так припекало, а ветерок, обдувая, не позволял перегреться; вместе они создавали идиллию. Мягко и тепло — настоящий кошачий рай. Так, пригревшись в объятиях парня и разморившись на солнце, Нэнэ не могла противостоять своим желаниям и прикрыла глаза, погрузившись в царство Морфея.

***

Время подходило к четырём часам дня. В такое время пора бы уже просыпаться, так что внутренний будильник Аманэ сработал. Парень хотел присесть и потянуться, как он всегда делает, но обнаружил, что сделать это не настолько-то просто как обычно: что-то (или кто-то) мешает. Желая разобраться с этой проблемой, он опустил взгляд ниже, на свой торс, где и почувствовал утяжеляющий балласт. — Котёночек? — румянец появился на щеках Аманэ, постепенно расползаясь и на ушки. Кажется, теперь они поменялись местами. Смутно он помнил, что девушка приходила разбудить его, но он снова вырубился после первой её попытки, а вот что произошло дальше, и как так получилось — это уже оставалось для него загадкой, хотя по их позе и его рукам, обвивающим тонкую девичью талию, он понял, что, скорее всего, сам затащил её спросонья. Теперь был вопрос: будить или не будить её? Смущение и совесть подтолкнули на первое, и он уже убрал с неё свои руки, готовясь трясти её, но девушка поёжилась и прижалась к его груди крепче в этот момент. — Тепло… — тихо пробормотала кошечка сквозь сон, и его желание будить её испарилось. Должно быть, она почувствовала прохладный ветерок, когда он отпустил её, и поэтому руки вернулись на место. Спать уже не хотелось, а встать он не мог, и чтобы хоть чем-то себя занять, он стал разглядывать её сонную мордашку. Её ушки во сне дергались ещё смешнее, чем когда она смущалась или злилась, длинные чёрные ресницы тоже заметно подрагивали, на щечках виднелся небольшой румянец из-за высокой температуры, пухленькие розовые губки были чуть приоткрыты… «Извращенец!» — осудил себя Аманэ, когда прикоснулся указательным пальцем к её губам, но, тем не менее, палец не убрал. Он мягко провёл по нижней губе, легонько зажимая её ближе к уголку и оттягивая немного вниз, отпустил и повторял это движение снова и снова. Подобная махинация до ужаса смущала его, однако оторваться, когда ты уже начал, было просто невозможно. Всё ясно, автор фетишист. — Аманэ-кун, Нэнэ-чан, вы ведь ещё не поужинали? Идите скорее, — раздался громкий голос Аой, поднимающейся к ним на крышу. Девушка догадалась, что подруга не смогла разбудить Аманэ, а потому заставила сходить за продуктами освободившегося Аканэ-куна и успела уже приготовить ужин, пока эти двое бездельничали. Она не представляла, чем могла заниматься Нэнэ, так и не вернувшаяся на кухню спустя несколько часов, и, зная свою стеснительную подругу, никак не могла ожидать той картины, что видела сейчас. — Ой, простите, что помешала. Фиалковоглазая в ту же секунду испарилась, хихикнув, а Аманэ так и остался сидеть, раздумывая, как он ей объяснит всё это и как потом успокоить смутившуюся Нэнэ, когда та проснётся.