***
…На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 307-309 УПК РФ, суд приговорил: Признать Вайсберга Натана Михоэлевича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 183 УК РФ, и назначить ему наказание в виде штрафа в размере шестисот тысяч рублей с лишением права занимать руководящие должности и заниматься предпринимательской деятельностью на срок два года. Во время долгого зачитывания материалов дела, суждений о степени раскаяния Натана, и перечисления доказательств, пара человек в зале не дышала. И услышав слово «штраф», Павел едва сдержал победный рёв. Понятно, что сама по себе история с несправедливой судимостью — полное говно, у суда даже доказательств нормальных не было, фуфло сплошное, но связи Краснова, мать их. Главное Натан не сел, он останется рядом с Павлом, а остальное разрулится, уж здесь-то Мальцев постарается. Когда бледный, как привидение, Натан шагнул к нему, Мальцев обнял друга, не оглядываясь на лишние глаза, и шепнул, плюя на лишние уши: — Всё в порядке, Нат. Придут бумаги, мы сразу погасим штраф, снимем с тебя подписку и рванём на острова. Любые, какие захочешь. Или куда ты там мечтал, в Индию? — Никуда, Паш, или хоть в пустыню, ты только не отпускай меня, ладно? А то я не ел сегодня и, кажется, сейчас упаду. — Не упадёшь. Теперь у тебя всегда есть надёжное плечо рядом, Нат. Идём, у меня большие планы на вечер, ночь и жизнь.***
Краснов нагнал их на улице, и Саня, заметивший его первым, заступил Николаю дорогу, намереваясь не подпустить к боссу и Натану. — Думаю, все вопросы ты можешь задать через адвоката, Краснов. А если хочешь бесплатный совет — отвянь, пока не присел за преследование. — Не знаю, что ты за фрукт, но с тобой мне беседовать неинтересно. Впрочем, с учётом того, как быстро убежал Натанчик, можешь передать ему и его хахалю: у меня есть право обжаловать слишком мягкий приговор, чем я и займусь. Саня не хотел лезть в эту дерьмину. Босс не маленький и сам за себя постоит. Но, вспоминая опухшую щёку Дэна, хотелось, как минимум, мелко нагадить уроду, а лучше приложить его по-крупному, чтобы мало не показалось. — Прежде чем обжаловать приговор, включи мозги. Ты же себя самым умным считаешь. Но я помогу, раз ты сам не в состоянии складывать в уме без ошибок. Думаешь, приговор такой сам получился? Нихера подобного, с этим сфабрикованным делом тебе покровитель помог, но дальше не полезет, ему бы в кресле удержаться. — Так это вы неприятности уважаемому человеку устроили? Он будет рад узнать, какую гниду придавить. — Мы? У нас зубы мелкие для такого, у него есть враги посерьёзнее. Только вот я в толк не возьму, Краснов. Ты своего бывшего со свету сживаешь просто за то, что бросил тебя. А Егорову смерть отца и подставу простил. — Что? Если бы Саня мог позволить себе расплыться в улыбке, он бы уже сиял, как начищенный медяк. Но сейчас нужно держать лицо, похихикать гиеной можно и потом. — Да ты газет не читаешь. У покровителя твоего неприятности из-за всплывшей старой истории: он напился, сел за руль и вылетел на встречку. Во второй машине целая семья насмерть, а в той, которую Егоров вёл, пассажир в безнадёжном состоянии. Заключение экспертизы однозначное: Юрий Краснов не был за рулём, характер травм соответствует удару с пассажирской стороны. Об этом только ленивый журналист не написал, когда документы всплыли. Но ты лучше сам у покровителя спроси, если интересно, конечно. Хотя таким, как ты, на настоящие подставы пофигу, лишь бы бабки давали и задницу прикрывали. Бывай, Краснов. И не лезь к Мальцеву и Натану, не по зубам они тебе. Ждать, что ответит Николай, Саня не стал. Да и Краснов, кажется, был слишком оглушён новостями, чтобы как-то отреагировать на слова Сани. Теперь оставалось надеяться, что ему будет не до подачи апелляции и в целом ни до чего, кроме разборок с Егоровым. А там и опасность минет, особенно если две змеи друг друга удушат.***
Чугунная голова, Сахара во рту и ватное тело, но физические страдания были ничем по сравнению с моральным состоянием Николая. Последняя неделя превратилась в бесконечную череду изучения материалов и статей, употребления выпивки и рефлексии. Краснов первый раз в жизни не знал, что делать, к кому идти за советом и как отомстить. Всегда уверенный в том, что поступает с людьми, как они того заслуживают, он метался от желания убить человека, заменившего ему отца, до трусливых попыток обо всём забыть и всё простить. Имущество Егорова, оформленное на Николая, ещё было при нём, они не успели оформить бумаги из-за плотного графика проверенного нотариуса, который сопровождал все сделки Олега Александровича. Можно сыграть на жадности Егорова, но что требовать, когда Николай сам не знает, чего хочет? Раньше он мог посоветоваться с Натаном, который готов был дать дельный, пусть и слишком добрый совет, но теперь пути назад нет, точка невозврата с ним пройдена, и показывать свою слабость смерти подобно. Ополоснувшись, чтобы хоть немного проветрить голову, Николай убрал валяющиеся по всему дому бутылки и покрутил в руках телефон. Шансов на то, что ему ответят на звонок, было немного, но почему-то хотелось верить: вдруг Денис снимет трубку не из страха, а из чувств, в которых щедро признавался в постели. Мысли о выяснении деталей подставы с флэшкой, о мести Дэну и отправке компромата его семье, отошли на второй план. Сейчас Краснову нужен был рядом живой человек, который пожалеет и поговорит с ним. И даже лучше, если на этого человека у Николая будут рычаги давления. Ответил Дэн не сразу, то ли был занят, то ли думал снимать ли трубку. Но всё-таки снял, молодец парень. — Привет, Дэн. Я подумал над нашим последним разговором и понял, что не во всём был прав. Приезжай, хочу тебя видеть. — Приезжать как кто? Элитная шлюха с неплохим ценником за ночь? Я ведь не Мишель Браун, но далеко пойду. А ещё я тварь, помнится. — Да, память у тебя отличная. — Николай вздохнул. Он терпеть не мог показывать себя с уязвимой стороны, но один ситуацию с Егоровым он не вывозил, и, как выяснилось, с близкими людьми у него тоже беда. — Скажу один раз, но прямо. Мне сейчас тяжело, и рядом никого нет. Ты один из двух людей, о которых я подумал, когда стало совсем паршиво. Если приедешь — я больше не стану тыркать тебе той историей с флэшкой, и в целом обещаю вести себя прилично. Дэн закусил губу, чтобы не согласиться сгоряча. Он понимал, что из себя представляет Николай: жестокий, беспринципный, властный и не ценящий то, что ради него делают. Но при этом умный, привлекательный, интересный. От такого нужно бежать, сверкая пятками, и прятаться в объятиях простых парней, вроде Сани. Только вот глупое сердце не коннектилось с разумом, а надежда на то, что Николай может измениться именно ради него, почему-то не хотела умирать в муках даже после всех гадких слов, сказанных Красновым. Когда пауза затянулась, Николай выдохнул, но его тут же перебил Дэн: — Ладно… — Я приеду. Но учти, одно обвинение в мой адрес, Ник, один косой взгляд — и я больше не вернусь. Ты очень меня обидел, но мы оба не ангелы, и если я тебе нужен — готов рискнуть. — Мне не нужен ангел, Дэн. Скорее наоборот. Адрес ты знаешь, жду.