С апельсинами на карантине

— Я говорила тебе не двигаться, Малфой, — завизжала в третий или четвёртый раз Гермиона и смущённо посмотрела на своего собеседника. Драко повернулся, насколько мог, пока ремень безопасности не сдавил его живот, и попытался изобразить скучающее лицо. Но во время возникшей турбулентности ему не удалось скрыть панику. — Не могу, Грейнджер, — выдавил Малфой, став ещё бледнее, чем обычно. — Этот чёртов самолёт убьёт меня. Скажи, ведь таков был твой план с самого начала? Гермиона глубоко вздохнула, словно в воздухе содержалось терпение, а не кислород, взяла в руки журнал и приготовилась не обращать никакого внимания на Малфоя в течение следующего часа полёта. — Не могла бы ты повторить, зачем для этой миссии необходимо путешествовать именно самолётом? — через минуту спросил Драко, сидя прямо и пытаясь изобразить высокомерие. — Мы могли просто аппарировать. — Нет, не могли, — ответила Грейнджер, даже не посмотрев на него. — Магическую границу закрыли задолго до маггловской. Вот почему мы путешествуем самолётом. А теперь сядь спокойно и помолчи. Слыша твой голос, мне хочется умереть и пожалеть о том, что я взяла тебя с собой. — Мой голос может делать много вещей, но точно не вызывать желания умереть. Ну разве что от оргазма или безответной любви, может быть, но уж точно не потому, что я говорю с тобой. Да и вообще, признайся, ты никогда даже и подумать не могла, что будешь сидеть рядом со мной так долго и так близко; твоя нога касается моей, и ты наверняка хочешь умереть, но от желания… Не обращая на него внимания, Гермиона снова вздохнула, а затем открыла шторку иллюминатора, отчего Малфой, побледнев, сразу замолчал. — Итак… игрок в квиддич, Король слизеринцев, чистокровный маг, последний потомок Малфоев, тот, чья фамилия входит в список священных двадцати восьми… боится простую маггловскую штуковину? Драко вздохнул и, скрестив руки, косо посмотрел на неё. — Конечно, Грейнджер, они такие глупые идиоты, что мне попросту страшно умереть из-за одного из них. — Простите, сэр? — окликнула его стюардесса. Он обернулся, и девушка покраснела. — Могу я вам чем-то помочь? — Конечно, вы могли бы мне помочь, например, назвав своё имя, — ответил он, пронизывая её своим лучшим обольстительным взглядом. Стюардесса слегка покраснела и глупо захихикала. — Нэнси. — Какое прекрасное имя, Нэнси, — прошептал Драко, произнося её имя как соблазнительный вздох. — Могу ли я помочь вам чем-нибудь ещё? Я вижу, вы немного нервничаете… Могу я вам что-нибудь предложить? Какие-нибудь успокоительные таблетки? — Да, спасибо! — ответила за него Гермиона, нервно постукивая журналом по руке. Стюардесса изумлённо моргнула и отошла, сжав руку Малфоя, прежде чем обернуться. — Конечно, ты можешь мне кое-что дать, красавица, — снова прошептал он, глядя, как Нэнси, виляя бёдрами, отходит от них. — Ты свинья, Малфой, — упрекнула его Грейнджер и ударила журналом. Драко обернулся и, ухмыльнувшись, наклонился к ней. — Ты тоже можешь мне кое-что дать, Грейнджер. Или лучше я дам кое-что тебе, до тех пор, пока ты не устанешь, — протянул Малфой, выгнув одну бровь. Гермиона покраснела и выставила перед собой журнал, словно щит. — Сэр? — снова позвала стюардесса, в её взгляде были нотки недовольства оттого, что Драко буквально нависал над Гермионой (насколько позволял ремень безопасности), а та, в свою очередь, отгораживалась от него журналом. — Вот таблетки, — девушка протянула ему стакан с водой и лекарство и, немного ссутулившись, отошла. Малфой угрюмо повернулся к Грейнджер. — Что? — сердито спросила она. — Ты лишила меня возможности проверить, насколько я гибок в своих принципах… подружиться с магглами. — Гибок? — переспросила Гермиона, приподняв одну бровь. — Если ты хочешь проверить свою гибкость, то поговори с тем симпатичным лысым мужчиной, который сидит напротив тебя. Он всё время посматривает в твою сторону. Вот это было бы гибко. Драко обернулся и увидел сорокалетнего, полностью лысого мужчину в костюме, который послал ему воздушный поцелуй, как только они встретились взглядами. Малфой, испугавшись, откинулся на спинку своего сиденья и, как только мог, вжался в него. — Что, это слишком гибко для тебя, дорогой? — с притворной нежностью спросила Гермиона. — Расскажи мне что-нибудь, Грейнджер, — через некоторое время потребовал Малфой; ему стало скучно, и он выхватил у неё журнал. — Малфой, как же ты меня достал. Почему бы тебе не развлечься с компьютером? В нём есть игры, фильмы, музыка, книги. — Нам бы лучше поразвлечься вместе, — игриво предложил он, и Гермиона, залившись румянцем, снова ударила его по руке. — Мне не под силу вынести с тобой меньше двух часов полёта, не представляю, что было бы, если мне пришлось бы провести с тобой гораздо больше времени. Меня бы просто вырвало, — высокомерно заверила она. — Это вызов? — спросил Малфой, приподнимая бровь с пристальным взглядом. — Нет. — Бьюсь об заклад, если ты проведёшь со мной неделю, то влюбишься в меня. — Я влюбилась бы… но в своё одиночество, — неловко проворчала Гермиона. — Давай, Грейнджер. Спорим. Ах, я бы хотел провести с тобой неделю, просто чтобы вывести тебя из себя… — Я не сумасшедшая, чтобы спорить с тобой, Малфой. — А что тебе терять? — парировал он с превосходством; Грейнджер оценивающе посмотрела на него. — А что я с этого получу? Малфой про себя улыбнулся. Она уже у него в кармане. — Я дам тебе всё, что ты пожелаешь. Дом, метла… дракон. Гермиона улыбнулась, потому что знала, что никогда, никогда не влюбится в такого, как он. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, как вдруг самолёт слегка покачнулся, и послышался голос командира самолёта: — Мы приближаемся к Лондону, пожалуйста, пристегните ремни, мы скоро приземляемся, спасибо. Драко снова побелел и вцепился в подлокотники своего кресла. В порыве он схватился и за руку Грейнджер. Она поморщилась от боли - настолько сильно он её сжал, - но не пожаловалась, ведь понимала, что в первый раз магам может быть трудно вынести полёт, поэтому постаралась проигнорировать тот факт, что Драко Малфой держался за её руку. — Кажется, мне что-то нехорошо, — застонал он, и на его лбу показались капельки пота. Гермиона закатила глаза. Наверняка это стресс от полёта, от совместной поездки… ведь она тоже неважно себя чувствовала.

— о — О — о —

По прилёту Малфой пребывал в очень плохом настроении. Он ненавидел эти маггловские летающие банки и был зол, что, прежде всего, ему приходилось таскаться за этой всезнайкой Грейнджер. Хотя, стоит признать, после Хогвартса она очень изменилась: волосы больше не похожи на воронье гнездо, манжеты рубашки больше не запачканы чернилами. Теперь от неё исходила аура безопасности и спокойствия, которая раздражала даже больше. Пять дней назад Драко получил письмо из Министерства, в котором говорилось, что ему настоятельно рекомендуют вернуться на родину, так как недавние случаи неизвестного гриппа, который распространился как между магами, так и между магглами, является одной из немногих болезней, для которых ещё не нашли лекарств ни в одном, ни в другом мире. В этом и заключается необходимость возвращения домой: избежать распространения вируса. На данный момент целители Святого Мунго начали сотрудничество с лучшими учёными-магглами, чтобы побороть эту болезнь. Сначала вирус не вызывал никаких тревог, была схожесть с обычным гриппом: лихорадкой, сопровождавшаяся рвотой, слезотечением и гиперчувствительной кожей, которая на ранних стадиях становилась оранжевой. Если лечение не начиналось вовремя, то люди раздувались как воздушные шары, их кожа становилась похожей на апельсиновую корочку, и в конце они лопались. У магов, помимо так называемого «апельсинового» набора, эта болезнь поражала волшебные силы, так что простое «Акцио» могло превратиться в «Бомбарда максима». И даже во что-то похуже… В течение первых нескольких дней появлялись сообщения о том, что маги превращались в деревья или теряли сознание, пытаясь призвать воду… Очень опасные и катастрофические последствия. Всё указывало на то, что этот вирус появился в волшебном мире, однако он также влиял на магглов и был очень заразным. Откуда и как началось заражение — никто не знал. Поэтому Малфой в последнее время, сытый по горло ипохондрией Министерства, просто игнорировал их письма, продолжая собирать турецкие травы для своих новых исследований, которые он проводил в отделе экспериментальных зелий, руководителем которого являлся. Драко не очень бы удивился, если однажды ночью, явился кто-то из Министерства и оштрафовал его, разрезавшего тонким серебряным ножом корни лунного цветка, и заставили вернуться на родину. Но Малфой никак не предполагал, что это будет сама Гермиона Грейнджер, вторая в команде министра, начальник отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Она выглядела нелепо в своей белой маггловской юбке и белых туфлях, замазанных грязью, в то время как Малфой вполуха слушал, как она изливает министерское предписания, побуждая его немедленно покинуть страну вместе с ней — последним агентом Министерства в стране. Драко закончил срезать свой драгоценный лунный цветок, а затем перенёс его, стараясь не запачкаться. Это заняло немного больше времени: он смотрел, как Грейнджер пытается обойти грязь, погружаясь ещё сильнее в неё, до самых щиколоток. Малфой сделал вид, что споткнулся и намеренно испачкал её юбку. Гермиона воскликнула и сделала шаг назад, спотыкаясь и падая в грязь. Драко рассмеялся и вошёл в палатку, чтобы принять душ, прежде чем они отправятся в дорогу, оставив девушку лежать на земле. К тому времени, как он вышел, Грейнджер уже вытерла пятна грязи, однако её ранее безупречная юбка теперь была грязной. Раздражённая его задержкой, она сжимала свой портфель так, словно от этого зависело её здравомыслие. — Ну, и где портключ? — спросил Малфой, когда Гермиона уселась в один из этих маггловских автоматиков, или что-то в этом роде, и завела его. Потом настала её очередь усмехаться и смотреть на него с превосходством. — Он оставил нас полчаса назад, ведь нашей принцессе потребовалось больше двух часов, чтобы собраться. Так что мы отправимся домой на самолёте, и, если ты будешь сопротивляться отъезду из страны, я превращу тебя в мышь. Таков приказ Министерства.

— о — О — о —

Итак, Гермиона и Драко проходили контроль безопасности, где им измеряли температуру с помощью каких-то белых гаджетов, которые направлялись в них, похожие на пластиковые палочки. Потом у них спрашивали, откуда они прилетели, и Малфой, рассерженный, сделал вид, что говорит по-русски, чтобы Грейнджер ответила за него. Ни один маггл не заслуживал того, чтобы Малфой сказал ему хотя бы пару слов, за исключением, может быть, Нэнси и вон той брюнетки в коротких шортах, или той азиатки, или девушки-копа в узких штанах… Ох, эти магглы. — Готов, Малфой? Последний пункт, и мы свободны друг от друга, — заявила Грейнджер, изрядно уставшая отвечать за него. Она смотрела на двери лондонского Хитроу, как будто они - её спасательный круг. — Это магический контроль, — объяснила она, завидев сомнительный взгляд Драко. — На этой раз постарайся быть нормальным, это свои. Малфой улыбнулся, и они подошли к каким-то пятидесятилетним мужчинам, которые попросили их документы. Они были одеты в белые халаты, как маггловские врачи, но с некоторым отличием в виде магической накидки и палочки. — Гермиона Джейн Грейнджер, начальник отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Прибыла из Анкары, Турция. Я ездила за мистером Малфоем, чтобы успеть на последний рейс в Англию. — Драко Люциус Малфой, начальник отдела экспериментальных зелий. Находился в Каппадокии, Турция. И да, она вернула меня с… — начал Малфой и бросил взгляд на Грейнджер, которая наступила ему на ногу, мечтая уже закончить эту проверку и, наконец, избавиться от него. Он улыбнулся ей и поблагодарил магов, которые вернули им их документы и отступили назад, чтобы пара могла пройти. — Вы прошли все уровни контроля, добро пожаловать домой, мистер и миссис Малфой, — сказал полный мужчина. — Он не мой муж, — возмутилась Гермиона. Худощавый маг выгнул бровь. — Простите, ваш жених, — поправил он. На её пальце было обручальное кольцо, верно. Гермиона сжала губы, разозлённая тем, что её всегда принимали за чужую жену, а теперь и за супругу Малфоя. Она решила ничего не говорить и отойти в сторону. Вдалеке, по ту сторону дверей, стоял Рон, махая рукой и счастливо улыбаясь ей. Её сердце наполнилось тёплым чувством, и Грейнджер пошла чуть быстрее Малфоя, желая поскорее выбраться отсюда и забыть последние часы дискомфорта и вечной злости из-за того, что ей пришлось тащиться за этим слащавым блондином. Гермиона сжала свой портфель и повернулась, потому что одно дело — не выносить его, и совсем другое — быть грубой. — Ну, до свидания, — сказала она на прощание и обернулась, сделав ещё один шаг к свободе. АПЧХИ! Вокруг девушки повисла тишина, и все моментально повернулись, испуганно глядя на неё. Грейнджер тоже повернулась, побледнев, ведь чихнула не она… это был Малфой, смотревший на неё испуганно и… краснея? Нет. Мерлин, он становился оранжевым. И магглы, и волшебники с ужасом смотрели на них, а потом начался хаос: люди запаниковали и бросились бежать как можно дальше от них, создавая давку. Гермиона тоже хотела убежать с вытянутыми руками и исчезнуть, но, словно прочитав её мысли, пухлый целитель поднял палочку, и вокруг неё появился пузырь, заставивший её сделать шаг к Малфою. Она поскользнулась и упала тому на грудь, больно ударившись локтем. Малфой без всякой деликатности оттолкнул её от себя, но они оба поскользнулись и оказались в довольно странном положении: друг на друге, как две маленькие мыши в бегущем шаре. Шар был очень маленьким, а Малфой очень высоким, поэтому Гермиона оказалась между его ног, без особого успеха пытаясь оттолкнуться. Потом они исчезли вместе с целителями.