Через тернии к счастью...

После разговора Сергей больше не оставался наедине с Аллегровой. Он все время посвятил сыну. Что-то после слов женщины в нём перевернулось. Мужчина все ещё любил её, бесспорно. Он решил больше не докучать Ирине своей заботой, любовью и собой. Теперь он будет общаться с ней не более того, чего требует воспитание общего ребёнка, как бы сложно не было. Сергей довёз домой Ирину с сыном, вышел из машины, чтобы забрать сына с кресла и помог выйти Аллегровой. Женщина слегка поскользнулась и не удержавшись начала падать. — Вот так, малыш, стоим на ножках. — Сергей улыбнулся сыну, когда поставил его на ноги, повернулся и вовремя увидел, что Ирина падает. Он резко подхватил её за талию и удержал от падения. Их взгляды столкнулись, они смотрели друг на друга и Сергей будто смотрел в глаза своей Ирины, но мужчина быстро пришел в себя, понимая, что это не возможно. Поднял её и убрал руки. — Смотри под ноги, пожалуйста. — Лазарев вновь присел к сыну. — Так, мой маленький мужчина. Маму слушать, в детском саду вести себя хорошо. Я обязательно к тебе буду приезжать, малыш. — он поправил волосы сына и поцеловал макушку. — Хорошо, папочка. — ребёнок крепко обнял мужчину, отпусти и взять мать за руку. — Спасибо за спасение и за вечер. — сказала Ира, Лазарев кивнул без эмоций и перевёл взгляд на малыша и улыбнулся ему, помахал рукой и сел в машину, уехал. Ирина лишь посмотрела в след и тяжело вздохнула. В момент их пересечения взглядом сердце стало биться быстрее и почему-то хотелось прикоснуться ладонью к щеке мужчины. Как же все сложно. Они поднялись домой, Ирина покормила ребенка, сделали все вечерние процедуры и легли каждый в своей комнате. Как бы женщина не держалась, она очень переживала. Все что происходит так её пугает и расстраивает. Даже Лала с Сашей поддерживают Сергея, не спроста ведь. Конечно, они её не обвиняли и относились к ней так же, как и обычно, но от Лазарева отказываться не собирались. Женщина перевернулась на бок и смотрела в окно, где было видно звёздное небо и думала… Как же я могла забыть его, если у нас была такая сильная любовь. Я уже давно поняла, что любовь была действительно сильной. Во-первых, есть множество кадров с ними в интернете. И там видно горящий, почти кричащий о любви взгляд Серёжи. Да и я сама выгляжу очень счастливой и тоже влюбленной, не помню себя такой за всю жизнь. Во-вторых, повиновение мужчины и желание уберечь её. В третьих, видно, что ему очень плохо. Он не играет, он любит её до мурашек. Когда он впервые сказал, что любит её, по её телу прошла дрожь и она понимала, что это наверное даже преуменьшение его истинных чувств. Ещё парфюм этот… Такой знакомый и незнакомый одновременно. Такое, что-то приятное, спокойное и… родное. Хотелось бы, почувствовать как быть в таких отношениях. А лучше вспомнить. Как же она мечтала все вспомнить. Ирина ещё долго лежал и размышляла, и после выключила свет и уснула.

***

Жизнь Лазаревых была как по расписанию, почти каждый день Сергей приезжал к сыну, забирая его к себе. С Ириной они обменивались лишь обычными фразами. Ничего более, ни прикосновений, ни объятий, не разговоров о чем-то прошлом. Но однажды им пришлось столкнуться на премии Ru TV и сидеть за одним столиком. Сергей сидел вещь на нервах, нет, награды тут не причём. Ирина настояла, чтобы с ними сидел Гриша — единственный и настоящий друг, как выразилась сама Аллегрова. Ирина так искренне смеялась с Гришей, Лазарев же сидел, сжимал кулаки и вежливо улыбался. — Ой, мужчины, я отойду немного, — она смущённо встала и убрала руку Лепса со своей талии. Лазарев просто кипел от злости и ревности. Когда Ирина отошла на достаточное расстояние, он наклонился к Лепсу. — Я смотрю, ты забыл, какие ощущение при разбитом носе? Я могу напомнить. — Успокойся, она больше не твоя. Она не помнит ничего и к тебе ничего не чувствует. А вот на мои ласки весьма хорошо откликается. Она жена твоя только из-за того, что все привыкли. Не хочет скандалов просто. Поэтому поумерь пыл. — Я предупредил. Обидишь — нос сломаю, не просто разобью. — мужчина встал, когда Ирина подходила и обратился к ней. — Я не вижу более смысла здесь сидеть, пойду к друзьям. Хорошего вечера. — и ушёл. Он пришёл к столику, где была Каролина и Филипп. — Можно? Я не могу там сидеть. — Фил молча отодвинул стул и улыбнулся. — Что? Все так плохо? Ты же сказал, что держишься. — сказал Филипп, увидел довольно плачевное состояние друга. — Я держусь при ней. Но когда она так искренне смеётся с ним, а он её за талию обнимает, извините, но тут я не могу. — Чего? Ира позволила ему обнять её? — Да, она конечно смотрела на меня как-то смущаясь и пыталась меня вовлечь в разговор. Но, это не она. Она мне то не позволяла себя так обнимать. Моя Ира умерла. Мне нужно ехать домой. Я вряд-ли, что-то выиграл, но вдруг чего, поручаю Вам, друзья мои забрать эту награду. — Лорак хотела остановить его, но была мягко остановлена. — Каролиша, я правда не могу. Это выше моих сил. Она принципиально не душится тем парфюмом, что я подарил. — мужчина не дал друзьям, что-либо ответить и ушел к выходу, а значит нужно было вновь пройти мимо сладкой парочки В это время Ирина очень переживала и испугалась, что Серёжа ушёл. Ей были неприятны прикосновения Григория. Она теперь понимала, что прикосновения Лазарева намного приятнее. «Это все на интуитивном уровне» — подкинула память слова Сергея. Но, почему-то, она не могла отказать Грише или его осадить. С момента когда она вышла из больницы и забыла многое в своей жизни, характер изменился. Нет той стальной леди. Гриша не знал мер приличия, Аллегрова не знала, как уйти или прекратить наконец это. Когда увидела родное лицо. — Серёжа! Гриша, прости, мне нужно поговорить о нашем сыне. — она встала и ушла к мужчине Сергей услышал отклик и тяжело вздохнул. — Что опять, Ира? Я не трогаю тебя, я просто иду домой… — Куда бы ты не шёл, я с тобой. — Что? — Лазарев опешил. — Я больше не могу находиться с ним! Он лапает меня, а я… Я не могу ему отказать, я стала чересчур мягкой. Ещё и ты ушел и он вообще… — Иди в машину. Я разберусь. — он протянул ей ключи, но заметил, что она стоит на месте, вздохнул, — Дорогая, пожалуйста, пойди в машину, я приду через 5 минут, обещаю. И отвезу тебя домой. — Ирина кивнула и ушла. Сергей был очень зол, подошёл к Лепсу. Взял его за шиворот и подальше от камер повёл его на улицу. Толкнул его, мужчина чуть не упал непонимающе, посмотрел на младшего мужчину. — Щенок! Ты страх потерял? — Я тебя предупреждал?! Если обидишь сломаю нос, обещал? — он замахнулся, но почувствовал, что за руку его кто-то взял. — Серёг, не надо. С полицией не разберёшься. Отпусти. — это был Филипп. — А ты, Гриша, не смей больше подходить к Ире. Иначе пожалеешь. Я ясно выразился? — Лазарев с отвращением оттолкнул его. — Филипп, он… — Я слышал, едьте, отвези её домой. Поезжай, я говорю. — Серёжа ушёл от них и сел в машину, где уже сидела Ира. Он пару раз глубоко вздохнул и выдохнул успокаиваясь. — Ты в порядке? — он посмотрел на неё. — Немного замёрзла, и испугалась, но уже лучше. — Лазарев включил обогрев машины и протянул свой пиджак женщине. — Спасибо, — Ира одела и вдохнула аромат. Серёжа уже ехал. — Пахнет как на Новой Волне. — Сергей резко остановился. — Что ты сказала? — М? Говорю… А что я сказала? — она сжала помассировала виски. — Я не помню… — она устало и тихо сказала. — Ты сказала, пахнет как на Новой Волне. — Серёж, я часто так что-то говорю и тут же забываю. Извини. — Все нормально. — мужчина продолжил путь до дома Иры. Он довёз её до дома, убедился, что она зашла в квартиру и уехал домой. Отдых, ему срочно нужен отдых. Открывая дверь, он понял, что она не закрыта. — Лазарев! Тебя, где черти носят? — Я был на премии, чуть не сломал нос Лепсу и отвозил твою мать домой. Есть что покушать? Дико голоден. — он прошел мимо Лалы на кухню. Это было уже привычно, Лала часто была тут, готовила ему, хотя он сам мог, поддерживала и просматривала за ним. — А поподробнее можно? — девушка зашла на кухню, где мужчина ел прямо из кастрюли. — Ну что ты как маленький? Садись, я разогрею. А пока я этим занята, я жду рассказ. Ну, Сергей рассказал все как было. — Что? Моя мать разрешила Грише её лапать при тебе? Она вообще головой ударилась. Ну, то есть… Ты понял. — Лалусь, я без понятия, что происходит. Но я так больше не могу. Я уеду в свой дом в Майами. Хотя бы на пару месяцев. — Э, нет, папаша, ты не бросишь сына и падчерицу с внуками тут. А по поводу того, что она что-то говорит и забывает — чистая правда. Пару раз при мне было. — Самое обидное, что парфюмом так и не пользуется. А он так ей идёт и понравился даже сейчас. — Это тот который ты подарил? Да, она сказала, что он ей очень нравится, но поставила и может забыла? — Не знаю, — мужчина уже доел. — я дико устал, пойду спать. — Серёж, уже сдвиг, она видит в тебе защиту. — Ага, я понял. Спокойной ночи. Ты у меня? — она кивнула, — тогда завтрак на мне. И ушел спать.