Ложь тысячелетия

      Вступление       - Грегори! Уборка! – с первого этажа раздался очередной несвоевременный крик.       - Сейчас! Минуту! – в который раз ответил Грег, не отрываясь от монитора. Если в его комнату до сих пор никто не вломился, значит дело терпит. По крайней мере до того момента как он закончит этот комментарий. Или следующий. В конце-то концов, в интернете все время кто-то не прав!       - Грегори Кинг Ведер, если я в течении пяти минут не увижу тебя внизу, я очень рассержусь! – тон голоса миссис Ведер приобрел угрожающий оттенок, пророча небесные кары на голову Грега.       Грег поморщился, откидываясь на спинку своего кресла. Не то чтобы он был так уж сильно занят, но отвлекать его от просеивания форумов ПХО ради какой-то там уборки было как минимум низко со стороны матери. Уже через несколько дней наступит Рождество, и вне всяких сомнений очередная пытка уборкой только убьет атмосферу надвигающегося праздника.       Он уже потянулся курсором к значку закрытия окна браузера, как монитор неожиданно потух, став непрозрачно-черным. Гудящие в системном блоке кулеры издали последний вздох и замерли без движения. Грег заторможено уставился на замолчавшую технику, после чего зачем-то перевернул мышь, в надежде увидеть свечение красного светодиода. Тщетно.       - Мам, - крикнул он, взяв ту самую тональность, которую можно было расслышать через несколько стен и перекрытий, - Пять минут еще не прошли!       - Нет, молодой человек, но они близки к концу! – раздалось откуда-то со стороны кухни. – Как и мое терпение!       - Тогда почему мой компьютер внезапно отключился? – на пару тонов ниже спросил Грег, не особо надеясь на ответ.       - Свет отключили! Телевизор тоже не работает, а ведь «Друзья» скоро начнутся! – раздался из кухни ответ всеведущего оракула, которым иногда казалась своей семье Линда Ведер.       - А. Прекрасно. – пробулькал Грег, сползая по сидению. Мало того, что теперь его точно запрягут уборкой, так еще и непонятно, когда дадут свет. В прошлый раз из-за сражения кейпов рухнуло несколько опор ЛЭП, из-за чего их квартал на несколько дней остался без электроэнергии. И все это время он чувствовал себя каким-то пещерным человеком.       Подтянув сползающие шорты, Грег с топотом скатился на первый этаж, заворачивая в сторону кухни. Уборка-уборкой, конечно, но желудок уже начало посасывать подступающее чувство голода, а до обеда должно быть еще далеко. Его мать как раз что-то пробовала у плиты, обдувая содержимое горячей ложки, так что внутренности Грега немедленно выдали долгую руладу гурманистической агонии.       - Обед будет через час, сэндвичи на столе. Губка и миска с водой там же – вытри пыль в своей комнате. – не дав ему вставить и слова, выдала Линда. – И достань рождественские украшения, их тоже нужно привести в порядок!       - Ага. Да. Конечно. Уже бегу. – пробормотал Грег себе под нос. Иногда это мнимое всеведение матери вместе с командным тоном просто выводило его из себя. Но она хотя бы сделала сэндвичи. За это можно многое простить.       - Между прочим, я все слышу! – догнал его очередной крик со стороны плиты. Как она это делает? Может его мать на самом деле тайный кейп?       - А что я? Я ничего. – Ответил Грег, запихивая в рот два куска хлеба с зажатым между ними тунцом. Ладно хоть не сардины. – Уже иду, видишь? Прижав к себе миску одной рукой, а другой балансируя сэндвичем так, чтобы из него не попадала начинка, он приступил к непростому восхождению обратно в свою обитель. Привычно открыв дверь ногой, Грег завалился внутрь, в спешном порядке дожевывая остатки провизии. Умостив миску с водой на свободном пятачке пространства его рабочего стола, он приступил к уборке, тщательно размазывая грязь и пыль по всем поверхностям как можно более однородно.       Спустя некоторое время, когда системный блок, подоконник, стол и пара полок избавились от некоторого количества своих вековых отложений, а вода в миске приобрела непередаваемый оттенок и насыщенность почти готового биологического оружия, Грег бросил губку обратно в емкость и огляделся по сторонам. Особой разницы с предыдущим состоянием комнаты, вопреки мнению Линды, он не заметил, но точно осознал, что на ближайшие полгода его лимит по уборкам исчерпан.       Оставалось только добыть коробку с украшениями. С чердака. Очень темного чердака, заполненного всяческим хламом, копящимся там как бы не со времен Гражданской войны.       - Просто прекрасно. – Грег скривился. Можно было бы конечно напомнить матери, что света нет, и он ничего не увидит на чертовом чердаке, но та наверняка подумает, что он просто боится темноты. А он не боится. Ну, почти. Фонарик в любом случае не помешает.       Вооружившись валяющимся в шкафу со времен последнего отключения электричества фонариком, Грег вышел в коридор и повернул направо. С потолка свисала тонкая цепочка, заканчивающаяся пыльной кисточкой. Подпрыгнув, он ухватился за нее, после чего с потолка с душераздирающим скрипом опустился фрагмент лестницы. Передернув плечами из-за пробежавшего по спине холодка, Грег с ворчанием полез наверх.       Чердак встретил его ожидаемой темнотой и целой тучей танцующих в луче фонаря пылинок. Среди аккуратно и не очень сложенных груд хлама, который было жалко выбрасывать, предстояло отыскать одну-единственную невзрачную коробку. По-логике она должна была бы стоять прямо возле лестницы, как наиболее востребованная составляющая содержимого чердака. Но, конечно, ее там не было.       - Отлично. Теперь я буду искать ее здесь до конца дней своих. – пробормотал Грег себе под нос. Тишина чердака поглотила его слова словно черный омут незадачливого ныряльщика.       Положив фонарик на край люка, он забрался наверх целиком, отряхивая запачканные в пыли руки о шорты. Это действие всколыхнуло застоявшуюся атмосферу, в результате чего пыли в воздухе стало еще больше. Луч света от подобранного фонарика не столько рассеивал темноту, сколько освещал пыль, за которой смутными силуэтами виднелись многочисленные коробки и накрытая грязно-белыми полотнищами мебель.       Грег оглянулся вокруг, высматривая знакомую по прошлым годам коробку, но в обозримом пространстве ее не было. В одном месте на полу виднелся след, напоминающий по размерам искомый предмет, но судя по слою пыли, он остался с прошлого года. Конечно можно было бы вернуться, сказав что ничего не нашел, но тогда его могли опять счесть беспомощным и неорганизованным. А потом мать как обычно пойдет наверх сама, и извлечет искомый предмет из наиболее неочевидного места, одним взглядом укоряя Грега в том, что он плохо искал.       Тяжело вздохнув, Грег закашлялся, тем самым поднимая в воздух еще больше серых облаков. Если бы он страдал аллергией на пыль, то скончался бы на месте в жуткой агонии, однако благодаря своей находчивости он сумел спастись, натянув на лицо футболку. Насколько Грег помнил, перед лестницей располагаются более свежие залежи хлама, в основном принадлежащие его семье, в то время как позади нее хранится древняя рухлядь, оставшаяся от прошлых владельцев дома. Раньше он почти не интересовался хламом каких-то стариков, но с высоты своего нынешнего сознания мог предположить там наличие настоящего антиквариата. Ну, или просто древней рухляди, не стоившей ни цента и в лучшие дни.       Очень вряд-ли, что коробка с рождественскими украшениями окажется вместе с вещами старых владельцев, потому Грег оставил их в покое, направившись в сторону залежей нового хлама. Среди старых шкафов и ломаных стульев, перемежающихся коробками с чем-то памятной одеждой, сломанными приборами и целыми ящиками банок из-под солений, можно было блуждать долго, а копаться в них и вовсе целую вечность. Тем не менее, спустя полчаса Грег убедился, что искомой коробки среди них нет. Ну или она упрятана настолько хорошо, что найти ее, не зная точного местоположения, не представляется возможным.       Осталось только осмотреть угол с совсем уж древним хламом, оставшимся от предыдущих владельцев дома, и то, лишь ради очистки совести. Грег уже устал от возни в пыли и необходимости дышать сквозь слой ткани, но бросать начатое дело на середине было не в его натуре, так что он нехотя поплелся к куче на другом конце чердака.       Среди старинных вещей даже свет фонарика стал каким-то более тусклым, и это не было виной садящихся батареек. Возможно дело в пожелтевших от времени простынях, которыми были накрыты предметы мебели, но само место создавало какое-то тревожащее впечатление, отчего Грег зябко поежился. Ступая между обернутых в ткань изломанных форм, он не мог отделаться от ощущения, что какой-то из силуэтов окажется готовым к броску чудовищем.       - Нужно смотреть меньше хорроров, - пробормотал он себе под нос, заглядывая под одну из простыней. Покосившийся стул без сиденья на монстра явно не тянул. Миновав сломанный обеденный стол, стопку картонных коробок с подшивками журналов тридцатилетней давности и торс манекена на подставке, Грег подошел к комоду. Здоровенный четырехстворчатый шкаф нагло нарушал законы физики, ведь затащить его на чердак, не прибегая к разбору крыши, явно не представлялось возможным.       Безрезультатно осмотрев все вокруг, он приступил к обыску самого комода, открывая одну дверцу за другой. Почти все отделения были пусты, за исключением полок с полуистлевшими тряпками, что некогда были одеждой, и нескольких стопок газет, датированных серединой прошлого века. В крайнем справа отделе нашелся потрепанный рыжий парик с запутавшейся среди спутанных прядей расческой.       Грег уже было собрался уходить, как заметил за стопкой какой-то макулатуры металлический отблеск. Заинтересовавшись, он отодвинул выцветшие до желтизны газеты, и обнаружил за ними небольшой фанерный чемодан, обитый расползшейся от времени клетчатой тканью. Несмотря на плачевное состояние обивки, металлическая накладка замка блестела так, словно была сделана вчера.       Ведомый любопытством, Грег вытащил чемодан из ниши и попытался открыть его. Однако, вопреки всем приложенным усилиям, даже приподнять закрывающую замок пластину у него не вышло. Не то ее заклинило, не то был какой-то секрет. Еще раз попытавшись сместить пластину в ту сторону, куда она вроде-бы охотнее двигалась, Грег добился лишь того, что до крови оцарапал палец о незаметную ранее деталь механизма.       - Твою же! Ай-с-с… - Почувствовав резкую боль зашипел он, отправляя пострадавший палец в рот. Тем временем в чемодане что-то щелкнуло, и так долго не поддававшийся замок открылся сам по себе, приподнимая крышку.       Грег настолько удивился этому, что даже забыл о боли, и на мгновение у него мелькнула дикая мысль, будто именно его кровь послужила ключом к странному замку. Разумеется, это не могло быть правдой, ведь никто, даже особо двинутый кейп не стал бы засовывать в древний фанерный чемодан какой-нибудь генетический сканер или что-то в этом роде.       Приподняв крышку здоровой рукой, Грег заглянул внутрь. Там лежали две стопки книг, перевязанные бечевкой, а с ними какие-то мешочки, свертки и баночки. Открыв одну из книг, он пролистал пожелтевшие от времени страницы, но в иссякающем свете фонаря читать оказалось довольно трудно. Хотя название оказалось довольно интригующее – «Пламя неопалимой богини».       Оставлять пылиться на чердаке вещи, за обретение которых он буквально проливал свою кровь, Грег не пожелал, а потому отправился вниз с открытым чемоданом в руках. Спускаться по лестнице с занятыми руками оказалось непросто, но сильно помогало наличие естественного освещения, благодаря которому фонарик отправился в чемодан. Поставив свой груз на пол возле лестницы, он стянул с лица футболку, больше напоминающую половую тряпку от покрывающей ее пыли, и спустился на первый этаж.       - Мам, коробки с украшениями на чердаке не… - Грег замер на полуслове, наблюдая как Линда прикрепляет на шторы фигуры ангелочков из той самой коробки, что он почти час разыскивал среди пыльного хлама.       - О чем ты? Коробка с украшениями у нас в кладовке под лестницей хранится. Обед на кухне, ешь пока горячий. И переодень эту жуткую футболку, господи, ей словно пол мыли. – Невозмутимо командовала Линда, не отвлекаясь от развешивания украшений.       - Окей, мам. – Кое-как выдавил из себя пришибленный Грег, и потащился на кухню. По крайней мере он нашел что-то интересное и скоротал время до обеда, но все равно было обидно. Она ведь сама ему сказала про чердак! Или… не говорила? Он уже не был уверен.       Побросав в рот то, что он счел обедом, точнее какую-то помесь мясной запеканки и овощного рагу, Грег бросил футболку в корзину для стирки, и потащился наверх, намеренно игнорируя напевающую рождественские гимны Линду. Электричества все также не было, но зато на полу дожидался приоткрытый чемодан, маня нераскрытыми тайнами старины. Мимо такого искушения, в отсутствии интернета и возможности сыграть на приставке, Грег пройти не мог, а потому со вновь вспыхнувшим энтузиазмом полез внутрь.       Внутренности чемодана содержали десяток книг в плотных обложках, с названиями о которых он никогда раньше не слышал. Один из томов обладал корешком из толстой кожи с обитыми ярко блестящим металлом уголками и такой же застежкой. Судя по рукописному тексту с удивительно хорошим почерком и выделенным датам это был чей-то дневник, но Грег отложил его на потом ради остального содержимого чемодана.       Среди прочих вещей особо выделялась шкатулка из темного дерева с выжженным узором из языков пламени и странных символов, напоминающих иероглифы. Еще более примечательным было отсутствие на ней каких-либо следов замка, что совершенно не мешало обугленной деревяшке оставаться наглухо закрытой. Грег чувствовал в ней смещение веса при тряске, но никаких звуков наружу не проникало, что свидетельствовало о тщательности упаковки содержимого.       Помимо этого, у дальней стенки чемодана лежал короткий металлический тубус с завинчивающейся крышкой. Приложив некоторое усилие, Грег сумел открыть его, заполучив в результате кучу угольных набросков, изображающих сюрреалистичные сцены. Так же в чемодане лежало несколько мешочков с какими-то баночками и бумажными свертками внутри. Написанные на них названия ни о чем не говорили, хотя пометка «Пигмент витальности» позволила Грегу предположить, что это нечто вроде красок. Несколько кистей в тканом свертке только укрепили его в сложившемся мнении.       Бегло пролистав рассыпавшуюся стопку листов на дне чемодана, представлявших из себя не то эссе, не то набросок журнальной статьи о неких «Таинствах стука», Грег немного заскучал. Не то чтобы он рассчитывал на какие-то сокровища, но содержимое древнего чемодана могло бы быть и позагадочнее… Где амулеты из костей, индейские талисманы со скальпами неудачливых первопоселенцев, окровавленные острые железки неопределенного назначения?       Переложив все кроме книг обратно в чемодан, Грег уселся на кровать, экстренно освобожденную от завалов одежды. Выложенные в ряд книги странным образом притягивали взгляд, хоть и не блистали современным красочным оформлением. Бегло пролистав каждую в поисках аннотации и содержания, Грег заметил некоторые общие черты: с внутренней стороны обложки на каждой книге скрывался небольшой штамп, изображающий какой-нибудь предмет в неполном круге с черточками, а среди самого текста во множестве скрывались целые подчеркнутые абзацы, дополненные пометками на полях.       Отложив в сторону парочку самых многообещающих талмудов, Грег открыл оставленный напоследок дневник. Ни на обложке, ни на корешке, ни даже в специально выделенном поле не было и следа имени владельца, что как-то не вязалось с крайней аккуратностью записей. Никаких вставок, вклеек или чего-то еще внутри так же не было, за исключением нескольких десятков карандашных набросков. Записи в дневнике внезапно обрывались 4 октября 1904 года, оставляя несколько чистых страниц до конца книги. Пожав плечами, Грег устроился поудобнее, и, подставив жизнеописание неизвестного под льющийся из окна свет, принялся за чтение.

***

      Спустя пару часов, когда короткий зимний день подошел к своему концу, Грег все также лежал на кровати, подставляя Дневник последним лучам света, вот только от его прежнего расслабленного состояния не осталось и следа. Напряженное словно струна тело было покрыто липким потом, руки его нервно подрагивали, а глаза лихорадочно блестели в сумерках, силясь разобрать еще хоть строчку.       Наконец осознав тщетность своих усилий, Грег бережно заложил последнюю прочитанную страницу обрывком листа и прижал книгу к груди, так, словно это было самое ценное сокровище в мире. Он даже не вспомнил о фонаре, а из искусанных в кровь губ, не проронивших за последние часы ни слова, еще некоторое время вырывалось только хриплое дыхание.       - Все это никогда не складывалось в единую картину. – Наконец прошептал он. – Но теперь, теперь я понимаю.       В сердце Грега вскипела злость. Он столько времени просеивал мелким ситом форумы и лежащие в открытом доступе научные труды, искал, задавал глупые вопросы, как это ясно теперь. И что? И что?! Мир нагло лгал ему в лицо! А ведь все так восхищаются всеми этими «героями», даже не подозревая что именно скрывается за ними. Вся эта хрень о триггерах и коронах в мозгах «Избранных», о которых никакой достоверной информации достать невозможно. Ложь! Все ложь! В которую поверил весь мир…       - Но они не могут скрыть все без следа. Не-е-ет, не выйдет! Правда все равно просочиться наружу! – Раздавался в темноте яростный шепот. – Пусть только интернет заработает, я вам всем покажу!       Спустя несколько минут в комнате раздавалось уже лишь глубокое дыхание забывшегося беспокойным сном подростка, даже во сне не выпустившего из рук бесценный фолиант. Зашедшая спустя час Линда, не дождавшаяся сына к ужину, так же не сумела извлечь намертво зажатую книгу, и, пожав плечами, укрыла его одеялом.       И никто из живущих не знал, что в этот самый день пути, по которым пойдет мир, изменились навсегда.