Спор, Желание, Вино

Все происходило слишком быстро. Мои рефлексы были ни к черту, как и психика, учитывая последние месяцы. Несуразными перебежками я приблизилась к жилищу. На моем пути вставали то викинги, то англичане. К моему удивлению, викинги, видя меня, сразу опускали оружие, с англичанами было все куда хуже: несколько солдат с криками «вини свою датскую кровь, женщина!» пытались меня убить. Благо, сталь северян их настигала быстрее. Воздух пронзил залп стрел. Слегли воины, что северные, что английские. Спрятавшись под повозкой с сеном возле колеса, я увидела не внушающую радость картину: часть английских солдат сгруппировалась за лучниками, а те, в свою очередь, обстреливали сражавшихся, даже своих. В тот момент я вспомнила слова Георга о моей внешности и поняла, что если погибнут датчане, я отправлюсь за ними. Надо было что-то делать. Срочно. «С отравленным вином здесь не пройдёт — середина битвы, тем более яда готового под рукой нет. Да и не верится, что дважды пройдёт одно и тоже. Думай, Александра, думай! А что если… нет, вино плохо… точно!» Я метнула взгляд в сторону дома, до которого было рукой подать. «Понеслась!» Вдох-выдох. Я пулей вылетела из своего укрытия в распахнутую дверь. У меня было мало времени. Посуда и прочая утварь летела в разные стороны. Перерыв часть вещей, что попалась под руку, я нашла горшок с маслом. Адреналин в моей крови зашкаливал, подталкивая на необдуманные поступки, — я вылетела стремглав из дома и сиганула в сторону лучников, но страх от развернувшейся картины перед глазами быстро привёл меня в чувства. Мне следовало действовать аккуратней. Оглядевшись по сторонам, я на полусогнутых пошла в обход. Моя испачканная золой одежда и лицо играли мне на руку: в местах, куда не попадал свет пылающего огня, меня было совсем не видно. — Датчанка! — Твою мать! — прошипела я, пятясь назад. Поняв, что у меня совсем нет времени, я кинула сосуд в сторону лучников. Долетел он не так идеально, как хотелось бы: попавшего масла на солдат было мало, чтобы они загорелись, но этого действия было достаточно, чтобы пламя перекинулось на масляную лужу, находившуюся рядом с ними из-за разбитого сосуда. Это отвлекло англичан. Викингам большего и не надо. Уже через секунду единственная преграда, мешавшая передвижению, была сметена — расплата за промедление в битве. — У меня получилось? — непроизвольно вырвалось у меня. Но радоваться долго мне было не суждено. Каким-то образом в этом земном аде я уловила боковым зрением блеск, заносящегося меча. По дурости я дернулась вправо, но запнулась ногой об чей-то труп и повалилась на землю. Взмах, рассекающий воздух, сердце пропускает удар, но мне удалось откатиться в другую сторону. Я попыталась пнуть воина по ногам, чтобы лишить его равновесия, но просчиталась: сакс, хоть и пошатнулся, но не упал. «Еще!» Воспользовавшись мимолетной потерей равновесия, я ударила по другой ноге — англичанин упал. Вскочив на ноги, я была готова лететь со всех ног к телеге. Пронизывающая боль в правой ноге остановила меня — солдат ударил ножом в бедро по касательной. Истошный крик. Боль молниеносно отозвалась по всему телу. Я почувствовала, как потекла кровь, будто вода. Повалившись на землю, я завыла, словно раненый зверь. Платье стало пропитываться темно-алой краской. Лишь спустя несколько секунд я заметила, что сакс лежал мертвым — из его спины торчал кинжал. «Торфинн?» Я помотала головой. Мне нельзя было отвлекаться. Я медленно поползла в сторону лежащих неподалёку брёвен. Каждое движение отдавало режущей болью. С левой стороны было небольшое углубление, образованное за счет неправильной укладки брёвен. Мне показалось, что это единственное ближайшее безопасное место. Оторвав подол платья, я приготовила ткань для повязки и посмотрела на нож, оставшийся у меня в ноге. «Судя по расположению, он повредил мне поверхностную вену, не более. Но все равно…» Еще помедлив какое-то время, я дрожащими руками потянула за рукоять, но тут же взвыла от боли. «Нельзя медленно. Всего мгновение и будет лучше, это не так страшно, не так страшно…» Я шёпотом пыталась уговорить саму себя. Резким движением руки я выдернула кинжал из своей ноги и тут же заскулила от боли. Кровь полилась струей. «Черт!» Быстро наложив давящую повязку, я постаралась остаться неподвижной какое-то время, чтобы не спровоцировать новое кровотечение.

***

Несколько часов спустя. Я сидела около костра и осматривала последнего викинга. Извлекая из его плеча стрелу, я с удивление отметила, что он практически не издавал никаких звуков и даже не дергался. — Эй, Александра, ты вообще слышишь? — вырвал меня из размышлений грубый голос. — Да, я просто осматривала рану, вдруг стрела была отравлена. Все хорошо. — Знаешь, а ты хорошо придумала с маслом, — похвалил меня Бьёрн. — Да-да. Хорошо, что ты теперь здесь: подлечить, да подсобить можешь, — подхватил Арти. «Словно я хотела быть здесь». С Арти отношения сами по себе быстро наладились, а когда я вылечила его раненую руку — он стал максимально лоялен ко мне. Первое время его доброта настораживала: в моем мире нельзя было больше двух недель назад пытаться убить человека, а потом угощать едой. — Неудивительно, что Вульф с тобой не совладал, не по зубам ты ему, — стал подначивать Вульфа Торгрим. «Не к добру это».

Послышались сначала смешки, а потом и вовсе часть викингов перешла на хохот. Столкнувшись с озлобленным взглядом Вульфа, я поняла, что это вопрос времени, когда слова Аскеладда перестанут быть его ошейником. Закончив с данами, мне предстояло самое противное — зашить себе ногу. Конечно, глубоко в душе я надеялась, что отделаюсь одной тугой повязкой, но нет, англичанин постарался, пронзая меня кинжалом. Чтобы не спровоцировать новое кровотечение, я решила сделать это вечером следующего дня.

***

Глубокий вдох. Я закусила кожаный ремень с надеждой на лучшее, но в полной готовности к худшему. Настолько сильно увлекшись болью, я даже на заметила, как ко мне подошли. — Подожди. Выпей сначала, ты так не выдержишь, — сказал Аскеладд, садясь на корточки рядом со мной. Мужчина протянул мне рог с рубиновой жидкостью. «Как же я могла забыть: ещё в древности либо вырубали по голове, либо давали алкоголь». Я кивнула. Мне надо было выпить достаточно, чтобы опьянеть и меньше чувствовать боль, но так, чтобы я смогла себя зашить. Немного отпив, я облокотилась на стенку. Аскеладд, посмотрев на рану, недовольно скривился. — У тебя шрам будет, — продолжил он, смотря на меня глазами цвета льда. — Ничего не поделаешь, — отозвалась я, пожимая плечами и не отводя от него глаз. — Аскеладд, спасибо. Я совсем забыла про… — Ты не воин, тебе следует быть осторожней, — сказал он холодным тоном. — Если хочешь дожить до получения свободы. Мое лицо исказилось, только в этот раз уже не от болей в ноге, а от слов Аскеладда. Только я хотела поблагодарить человека за беспокойство, как он обнажил клыки. Я закусила губу. — Спасибо за совет, Аскеладд. — Не надо так дуться, Александра. В конце концов, я тебя ценю за ум и умение им пользоваться, так что не разочаровывай меня такими детскими реакциями, — сделав акцент на предпоследнем слове, он недовольно сощурился. «То пожалеет, то пошлёт! Ну что за человек?» Ничего не отвечая ему, я решила продолжить наложение швов. Аскеладд, к моему глубокому удивлению, остался. Спустя час, когда я наконец закончила, он мирно спал, сидя на стуле, подперев рукой голову. Было непривычно видеть его спящим: лицо приобретало более мягкие черты, открывая в нем что-то новое. «Никогда не замечала, что у него красивые черты… Если бы он сейчас начал истекать кровью, остался красивым? — подумала я и крепко сжала ножницы. — Глупо-глупо. Я здесь не выживу в лесах, а без него — в команде».» Я покрутила головой, желая отогнать приставучие мысли, но ничего толкового не вышло.

***

— Аскеладд, подожди, — я окликнула знакомый силуэт. — Спасибо, что остался, мне так спокойней было зашивать рану. — О, так это было выгодно нам двоим, — ехидно отозвался он. В мою душу закралось смутное подозрение, что эта лиса выдаст то, после чего я буду жалеть о своих словах. — Выгодно? — переспросила я. — Тебе было спокойней, а я на твои ноги посмотрел, — сказал он и, лукаво улыбаясь, слегка наклонился ко мне. Я резко отпрянула назад и машинально вцепилась в подол платья. Аскеладда удивило мое поведение, но он практически сразу вернул контроль над своей мимикой. — Не смотрел я, успокойся. Надо было убедиться, что язык себе не откусишь или не умрешь от боли.