И пусть мир перевернётся!

      Юкио готов был признать что смех брата — самое чудное что он слышал за последнее время. Та безнадега, которую они испытали после смерти Широ, была настолько горькой и разьедающей, что даже извечные утренние улыбки выходили слишком нервными, слишком неестественными. Когда Рин немного отходил от этого всепоглощающего горя и начинал дурачиться, Юкио злился. Злился, потому что сам никак не мог расслабиться, злился, потому что спал из-за кошмаров по два часа в сутки, злился, потому что Ватикан всё давил с новой силой, и смеяться в такой ситуации казалось непозволительным. А сейчас… Юкио не мог не признать, что получать помощь было чертовски непривычно и тем не менее чертовски приятно. Не думать о том, что завтра послезавтра брата могут приговорить к смертной казни, что любой мало мальски сильный демон может разрешить их судьбу в два счета, что они с братом никому по сути не нужны больше…       Юкио потянулся и осмотрелся, не поняв сначала, где находится. Они заснули у камина в куче подушек и одеял на большом футоне. Это был уже третий раз, когда они засыпали не в кровати. Во всём теле, однако, бурлили интересные чувства. Будто наконец исполнилась одна из столь детских и нелепых, но от этого не менее желанных хотелок. Юкио медленно опустил взгляд. Рядом сопел Ринка, но уже утренним чутким сном, который легко нарушить. В последнее время Юкио начал спать почти столько же сколько и брат. Раньше даже четыре часа казались невероятной роскошью, а сейчас… Сейчас всё было слишком хорошо, чтобы верить, что это всё — явь. Ари, уже сидевший смирно на столе и ждавший пробуждения хозяина, пронзительно запищал.       — Да, да я понял — завтрак уже прошёл, а твой голод ещё нет. Не надо так громко, Рин спит.       Юкио потянулся и ойкнул: пальцы прострелило резкой болью, которая, однако, тут же угасла. Юкио настороженно осмотрел руки, фыркнул и встал.       «Показалось?»       Юки зашёл в ванную, чувствуя странную слабость при ходьбе, настроил воду. Позади скрипнула дверь, послышалось шлепанье босых ног по плитке.       — Доброе утро!       Старший брат сонно улыбался. Его волосы, недавно укороченные по просьбе самого Ринки, растрепались, глаза то и дело закрывались, а руки периодически промахивались мимо нужных предметов гигиены.       — Доброе, Рин. Мы с Ари тебя разбудили? Поспи ещё немного, мы никуда не торопимся…       Юкио показалось, что брат еле заметно нахмурился, но разглядеть этого он не успел: Рин уже сунулся под воду, нетерпеливо избавляясь от остатков сна. Среди журчания воды послышалось осторожное: — А ты?       Юкио вздохнул: он знал, что последует за его отрицательным ответом и не мог не признать, что его начинало раздражать это.       — Рин, тебе не обязательно следить за мной!       Послышался вздох. Ринка высунулся из-под струй, неловко обхватил себя руками, поежился, не в состоянии ни признать свою ошибку (ибо он не считал это ошибкой), ни свести всё в шутку, как и всегда они делали это.       — Прости, Юки, я…       — Стоп! — Юкио выключил воду и поднял руку во вполне понятном жесте, который вкупе с резкостью принимал значение близкое к «заткнись».       Несколько невыносимо долгих секунд они гипнотизировали друг друга взглядом. Первым отступил Рин: как бы сильно ему не хотелось оттаскать младшего за уши и поместить в эту всегда ухоженную голову мысль, что принимать помощь от близких — нормально.       Старший демоненок закусил губу, заранее зная, как отреагирует брат, но не смог просто промолчать — Давай поговорим об этом…       — О чём, Рин? Я не понимаю!       Юки резво развернулся, намереваясь выйти, но Ринка ухватился за его руку, которую, в свою очередь, вновь прострелило неясной болью. Младший Окумура поморщился, но проигнорировал это.       — Брат, пожалуйста!       Уже который раз за утро взгляды — один грозный другой умоляющий — пересеклись. Юкио отвёл глаза, но опять уйти не попытался, всё так же позволяя удерживать себя.       — Давай… Вечером. Дай мне время всё обдумать.       Рин ещё некоторое время не желал отпускать брата, но легко поддался, когда тот сам выдернул свою руку. Некоторое время ушло просто на молчаливое шатание по комнате. Юкио возился с чем-то у шкафа с книгами и упорно не смотрел в сторону брата.       Ринка всё никак не мог понять, что так не нравится брату в его поведении. Да, он хочет быть рядом! Да, он хочет помочь, искенне хочет заметить, понять, поговорить. Разве это плохо? Старший Окумура понимал, что Юкио не привык к такому вниманию, что принимает его беспокойство на свой счёт и просто не умеет принимать заботу, и видел в этом свою вину. Это Рина не было рядом, когда Юки тренировался до потери пульса лишь бы защитить их перед тем неизвестным, что ждёт впереди. Это Рин не заметил или предпочёл не заметить его вечные отлучки, изнеможденное лицо и трясущиеся от боли руки. Это Рин игнорировал все старания брата и из раза в раз влипал в неприятности. Это Рин не помог ему, когда было так нужно…       Ринка сел на кровать и уткнулся лицом в ладони, не в силах больше смотреть на показательно бесстрастное лицо брата. И все-таки…       — Юки, может хочешь сходить к тем пещерам? Ты собирался посмотреть какие-то травы…       Юкио задумался. Ему было нехорошо после ссоры, да и голова как-то подозрительно кружилась, хотелось остаться, но… Видеть обеспокоенное лицо Рина, слышать эти панические нотки в его голосе, и от этого чувствовать себя ещё более беспомощным, чем есть уже даже мысленно было тошно.       Со стороны кровати послышалось обеспокоенное: — Юки?       Младший Окумура нацепил улыбку, стараясь не выдать своего беспокойства граничащего с паникой: — Идём конечно. Мы же договорились вчера, да?       Сердце Рина сделало какой-то странный кульбит, стоило ему увидеть эту воистину «фирменную» улыбку брата, которая после всего пережитого, после смерти Фуджимото казалась проклятой.       — Юки, если ты не хочешь…       — Нет. С чего бы!       Улыбка на лице младшего брата растянулась ещё сильнее и оттого стала ещё неестественней. И Рин не выдержал: — Лжёшь!       Юкио застыл в изумлении, несколько раз в странной медлительности моргнул, будто пытаясь понять явь это или затянувшийся кошмар, но через несколько секунд взял себя в руки. Лицо стало непроницаемым, зато седце гулко забилось.       — Что у тебя с настроением сегодня? Иди поспи ещё.       Но Рин устал. Рин не собирался снова молчать и делать вид, что у них всё замечательно, что они спокойно без кошмаров спят, что не вздрагивают от любого звука, напоминающего стрельбу, что всегда едят с аппетитом, что никогда не делают глупостей лишь оттого, что не могут совладать со своими страхами.       — Когда ты пытаешься что-то скрыть, то улыбаешься так «искренне», что хочется блевать! А это заметь твоё дежурное выражение лица. Давай не будем возвращаться на три месяца назад. Я спрашиваю ещё раз: Что случилось?       Юкио поджал губы. В головы к демонятам с энтузиазмом стучался разум, к которому за последнее время они обращались всё реже.       «Безумие… Надо поговорить. Это глупо — ссориться из-за такого!»       Легкое прикосновение к плечу совсем вывело из равновесия…       — Это не твоё дело!       Юкио стиснул зубы, чувствуя как в груди поднимается искренняя волна стыда за свои поступки. Но Юки не мог! Просто не мог!       Ринка ошатнулся: — Боги, да что с тобой?! Сколько можно! Неужели ты не понимаешь, что я просто пытаюсь сделать хоть что-то! Юкио, — Рин ухватил брата за плечи, заставляя полностью развернуться к себе: — Ты не слаб! Вовсе нет. Просто сейчас тебе нужна помощь. Только и всего! Юки, пожалуйста, послушай!       Младший Окумура быстро вырвался из хватки, стоило только осознать, что брат пытается заглянуть ему в глаза, в которых так и застыли невыплаканные слезы сожаления, боли и ещё черт знает чего. Юкио не хотелось их показывать. Никому. Даже брату, который по странному стечению обстоятельств был его близнецом и самой родной из существующих душой.       Юки вылетел из комнаты, слыша ругательства брата вслед. Что с ним? Что происходит? Почему он так отреагировал? Ну почему же он не может просто взять и довериться?! Почему опять отталкивает брата? Всё ведь было хорошо! Было… Сил убегать не осталось, но остановиться для него сейчас значило окончательно сломаться и разреветься. Нет! Нет! Нет!       — Хей постой, Юки! Куда так торопишься?       Последнее чего Юкио ожидал — столкнуться с кем-либо из жителей особняка. В прямом смысле слова. Демоненок налетел на старшего брата, чуть-чуть не снеся его с ног и не отправив в полёт вниз по лестнице.       — Я просто… П-прости.       Юкио хотел скорее оттолкнуть старшего брата и уйти как можно дальше, но с удивлением понял, что не может. Люцифер удерживает его всего в шаге от лесницы в холл, откуда идёт выход на улицу и в сад. Юки дернулся сильнее, но изменилось лишь то, что ко всему прочему к его удержанию прибавилась вторая рука.       — Пусти меня!       Люц только покачал головой. Видеть в его глазах такое же беспокойство, как и у Ринки было даже хуже чем, отвратительно. К сожалению, пока что голова у Юкио была настолько пуста, что никаких синонимов больше не приходило на ум.       — Отпустить тебя в таком состоянии будет одной из самых фатальных моих ошибок.       Прежде, чем Юкио успел возмутиться, Люцифер поднял руку со своими необычно длинными и изящными для мечника пальцами и стер мокрую дорожку с одной из его щёк. Вся решимость скрыться в саду и остаться со своими страданиями один на один сразу куда-то улетучилась. Юкио опустил взгляд, понимая вдруг, что не может больше двинуться с места не потому, что его держат, а потому что его ноги вот-вот подогнутся.       Люц и не думал его отпускать. Только обнял своего младшего и позволил ему прислониться к своему плечу. Несколько долгих минут прошли в полном молчании. Люциферу подумалось, что если бы он не чувствовал, как промокает рубашка, то он никогда бы не подумал, что Юкио так плохо. У него даже не сокращалась грудная клетка. Будто бы он уже приучил себя, вытренировал страдать бесшумно и незаметно. Видят боги, Люциферу не нравились подобные выводы. Ещё через пару минут он решился спросить, на всякий случай не разнимая рук за спиной младшего брата.       — Хей, что-то случилось, Юки? Рин безобразничает?       Юкио покачал головой — ком в горле не оставлял больше вариантов.       — Тогда что? Поведай мне. Я клянусь: если ты не захочешь, этого никто не узнает.       Голос старшего демона был настолько мягким и успокаивающим, что Юкио впервые в своей жизни поддался этому порыву. Он начал тихо и скомканно — почти бессвязно. Постепенно голос выравнивался, переставало срываться дыхание. Люцифер слушал очень внимательно, не отрывая взгляд. Между его бровями залегла еле заметная морщинка. Исчезало чувство нелепости всего произошедшего, Юки медленно понимал, что от его слов не отмахнутся, как от надоедливой сажи. К тому моменту как недолгая история была завершена голос демоненка вновь стал сиплым. Люци крепко обнял его, попутно взлохматив шевелюру.       — Вы много настрадались. Я понимаю, поверь. Тяжело говорить ему о слабостях, да? Но кто если не он? Если бы я тебя не нашел в состоянии близком к истерике, то ты бы и мне не сказал ни слова. Юки, — Люцифер подхватил подбородок брата и заставил поднять голову: — Может будет лучше, если ты предложишь ему начать?       Юкио покачал головой и вновь попытался опустить голову, но старший демон не дал ему это сделать.       — Юкио, ты не слаб. Далеко не слаб.       — Если бы это было так, то я бы не стоял здесь.       — Ты стоишь здесь потому, что у тебя есть слабость в виде одного неугомонного, неусидчивого и немного легкомысленного в своих поступках и словах демона. Не знаешь случайно про кого я?       Люцифер сначала испугался, что улышал всхлип, но последовавший за этим непонятным звуком смех отмел его волнение. Немного погодя он продолжил: — Разве это плохо, что у тебя есть такая слабость?       — Может и нет, но это всё ещё она.       — Да, это так. Но любую… Слышишь? Любую слабость можно обратить в силу. У вас, я уверен, достаточный уровень доверия и вы до безумия хорошо знаете друг друга, но почему же не работаете в паре? Вы ведь близнецы! Ваша связь уже проявила себя достаточно, разорвав грань миров. Так в чём дело, Юкио? Неужели вам мешает только боязнь рассказать друг другу о своих страхах, показаться пред друг другом не такими сильными, какими вы хотите чтоб вас видели? Юки?       Окумура обдумывал. Он и раньше понимал, что это до отвратительного глупо — скрываться от брата. Не говоря уже о том, что тот же Рин, например, на расстоянии мог почувствовать, если Юкио испытывает сильные негативные эмоции.       — Не знаю, — сейчас, когда Юки не контролировал так хорошо свои чувства, можно было заметить, как он поник от собственных размышлений и выводов. И Люц рискнул попробовать ещё раз: — Юки, я спрошу только тебя потому, что Рин и без всяких вопросов скажет «да». Ты хочешь научиться этому? Доверять без проверок, не оборачиваться, когда он за спиной, понимать без слов. Это будет несомненно тяжело — открыться полностью и до конца, но вы равны, Юки, всегда были равны и всегда будете. У вас свои сильные и слабые стороны и вы сможете сработаться, научившись дополнять друг друга. Юкио?       В глазах демоненка горел какой-то странный огонёк. Люцифер очень надеялся, что это надежда или предвкушение. Однако ответа не было уже считанные секунды. Испуг?       — Юки…       — Я согласен! — Голос слегка, еле уловимо дрожал: — Пожалуйста, помоги мне.       Демон фыркнул на это: — Тебе? Думаешь, Рин не испытывает подобных проблем?       На удивление Юкио лишь закатил глаза: — Он то? Пф! Если будет нужно, он подставит свою голову под моё оружие.       Люцифер не стал его разубеждать: он хотел видеть как ужаснется Юкио, когда поймёт, что и у Рина слабостей и сомнений ничуть не меньше, чем у него.       — Если ты не против, я провожу тебя до комнаты?       — А ты не занят?       — Ни в коем случае!       Не успели они пройти и половину пути, как из арки вылетел встревоженный и совершенно растрепанный Ринка. Его глаза заблестели при виде Юки нескрываемым облегчением. Всего в два шага он оказался рядом с ними и схватил младшего брата за предплечья. Эмоции у Рина хлестали через край, а хвост то и дело бился о пол и стену. Он практически кричал: — Не вздумай убегать так, слышишь?! Я всё равно догоню, из-под земли достану, а потом мы сядем, черт возьми, и поговорим!       Юкио не успевал и слова вставить в свою защиту. В итоге единственное, чего добился Ринка это выдавленное через силу «прости». Искившие до этого синие волосы вдруг погасли и опали на лицо тусклыми прядями. В глазах, в эмоциях, во всей позе Ринки высветился плохо скрываемый вопрос: «Что я опять делаю не так?». Юкио однако отвернулся и этого не видел вовсе или не хотел видеть, предпочитая считать, что просто разозлил брата своим поведением.       Люцифер, смотря на всё это безобразие со стороны только цыкнул мысленно и склонил голову, обдумывая, как лучше настучать им двоим по голове, чтобы они прекратили игнорировать чувства и переживания друг друга.       — Ну-ка! — прежде чем Ринка успел понять в чём дело Люцифер зацепил его под локоть, — Нужно поговорить. Юкио, подожди нас в комнате!       Убедившись, что младший Окумура действительно взял нужное направление, Люцифер поудобней перехватил старшего из близнецов и занырнул в ближайшие свободные покои.       — Ну и что это было?!       — А? Я… Ааауч!       Оправдаться Ринке Люцифер не дал, настойчиво откручивая уши и нашептывая всевозможные ужаснейшие исходы, которые могут произойти из-за брошенных на эмоциях слов или необдуманных действий.       — Что если бы он что-нибудь сделал с собой, а? Если бы, не дай бог, что-то случилось бы с ним за охранным куполом? Головушка тебе для чего дана? Чтобы орать на него, пока о в таком подвешанном состоянии?       Чем дальше заходил монолог Люца, тем пронзительней становилась тишина вокруг, вкрадчивей становился шёпот и бледнее становился Рин.       — Айяйяй! Прости, прости меня!       — За что это? Мне то ты ничего не сделал. А вот Юкио я нашёл практически у выхода в слезах. Что было бы, если б он вышел, ты подумал, а? Что ты там ему наговорил?       Люцифер с особым удовольствием садиста ещё раз дернул заостреные уши вверх, отчего Ринка зашипел что-то малоразборчивое, но явно не совсем приличное.       — Что-что? Я не слышу!       Окумура сжал губы в тонкую полоску, припоминая, что успел наговорить младшему брату.       — Что… Он лжёт. Что когда он улыбается так фальшиво, то хочется… б-блевать. Что он возвращает наши отношения на три месяца назад.       — Прежде, чем оторвать тебе уши, которые судя по всему тебе не особо нужны, я всё-таки поинтересуюсь: что творилось с вашими отношениями три месяца назад?!       — Ну… — Рин замешкал: — Он же сдал меня Эгину… Откровенно говоря всё было не очень. Ааауч!       — То есть я правильно понимаю: ты буквально имел ввиду, что он всё так же тебя ненавидит?! Ты идиот или хорошо притворяешься?! Нет вы посмотрите! Вроде такой уже взрослый, сильный, за проступки свои отвечать готов… а ума меньше, чем у фамильяра! Ну что за чертовщина!       Каждая фраза сопровождалась подергиванием ушей и прядей волос, которые случайно попадали в руки старшему брату.       — Аяйяй! У тебя методы воспитания хуже, чем у Шуры!       — Я искренне благодарен этой женщине за то, что она пыталась тебя воспитать! Думаю ей тяжело осознавать, что, к сожалению, все её труды прошли даром!       Под конец экзекуции уши у Ринки стали ярко красными. Лекция была конечно чертовски полезной и понятной от и до, однако мысленно Рин выдохнул, услышав заветное: «Свободен!». Демоненок уже хотел бежать, но был быстро выцеплен обратно: — Куда собрался? Опять ругаться?       — Нет, я…       — Я ещё не закончил и вот что-что, а ты меня выслушаешь до конца и запомнишь каждое моё слово до скончания этого тысячелетия. Ясно тебе?!       — Аааа! Да, я понял! Понял я!       Через двадцать минут, вылетев пулей из комнаты, демоненок поспешил к брату: хочешь не хочешь, а надо поговорить и желательно так как планировалось изначально, а не на эмоциях.       «В конце концов Люци действительно прав… Хотя я понимаю, почему его дети сейчас находятся с Лили, а не с ним!»       Рин с шипением потер свои уши, стоя на пороге комнаты и хмуро оглядел брата. Тот абсолютно неестественно сидел на диване. Вид при этом у него был запыхавшийся.       «Точно ходил из угла в угол, ждал меня.»       Как ни крути, Ринке не понравилась мысль, что Юкио настолько был встревожен встречей с ним, что не мог спокойно сидеть. Старший близнец набрал в легкие побольше воздуха и на дном дыхании выдал: — Юкио, прости, пожалуйста! Мне очень жаль, что я совсем не слежу за словами и действиями. Я не хотел тебя обидеть или намекнуть на что-либо нелицеприятное. Я очень ценю тебя, твою заботу и поддержку и…       — Стой, стой, стой! — Юкио поднял вверх обе руки, как-то странно подрагивая. Ринка обиженно перекрестил руки на груди, не понимая, что опять сказал не так. Однако его обида продлилась ровно до первых звуков искреннего смеха. Юкио уже открыто хохотал, когда старший рискнул поднять на него взгляд.       — Боги… Хаха… «Что-то нелицеприятное»?! Тебе Люцифер текст написал?! — Юки спрятал раскрасневшееся от смеха лицо в ладонях, а потом вовсе перевернулся и уткнулся в диванную подушку, продолжая веселиться с его речи.       Рин расслабился, стараясь не вспоминать про горящие уши и то, как больно Люцифер оттягивал их, когда считал, что Рин подбирает неправильные для извинений слова. Он медленно подошёл к дивану и встал на колени, уложив голову на скрещеные руки рядом с братом.       — Молчи! Это я придумал! И вообще я всё ещё не слышу ответа на мои старания.       Юкио за считаные минуты сделался совсем пасмурным.       — Я не понимаю…       Сердце Ринки забилось, кажется в сотню раз быстрее: — Юкио, пожалуйста! Я ведь не заставляю говорить тебя! Я просто хочу знать, что не обидел тебя настолько сильно, что ты не готов меня простить…       — Рин, — старший близнец почувствовал, как Юкио сползает с дивана и обнимает его со спины: — Скажи, ты обижен на меня?       — Что? За что?       — А за что я должен быть обижен?       Братья неуверенно переглянулись, чувствуя, как в груди поднимается то забытое чувство теплоты от чужих слов.       Юкио позволил себе ещё пару минут бессовестно обнимать Ринку практически полностью облокачиваясь на него, а потом неожиданно сам поднял тему похода за травами к пещерам. Рин не смог ему отказать. Только не сейчас, когда у них практически всё наладилось.       Собирались они как обычно: бутылки с водой, бутерброды, онигири оставшиеся с завтрака, который Рин успел приготовить, амулеты на все случаи жизни и сумка для трав. Рин всё хотел попробовать обсудить всё что произошло, но, смотря на воспрянувшего духом брата, откладывал этот разговор на вечер.       Братья с удовольствием окунулись в буйство зелени. Атмосфера стала свободней. На некоторое время старший близнец забыл о своих намереньях выведать всю правду. Пещеры находились в противоположной от водопада стороне. Невдалеке от них — шахты, в которых удерживалась открытой трещина между мирами. Люцифер настоятельно просил не ходить туда без старших, и мальчишки, как могли, обходили этот отворот десятой дорогой, сколь бы сильно Юкио туда не тянуло. Уже сидя наверху отвесной скалы оба окончательно расслабились и дали волю чувствам.       — Юки?       — Хм?       — Прости меня… За утреннее. Правда. Я просто… — Рин прервался и снова обхватил плечи руками будто бы от холода: — Испугался. Ты так посмотрел…       Юкио отвернулся: — Как?!       — Помнишь свой первый урок?       Юкио вздрогнул. Слишком хорошо помнилась ему тяжесть курка под пальцем и брат на прицеле. Он сделал несколько судорожных вздохов перед ответом.       — Помню. Можешь не продолжать.       — Прости…       Оба поняли без слов: сейчас Ринка извинялся не за утреннюю ссору, а за то, что уже дважды за сегодня напомнил ему про то всепоглящающее горе и страх.       — Всё в порядке.       — Ты хоть раз можешь принять мои извенения?       Рин всё так же сидел у края скалы и болтал ногой. Юкио закусил губу, не зная, что можно вообще ответить на такую претензию.       — Боги, что ты хочешь услышать от меня?       — Ну не знаю может что-то вроде: «Я тебя прощаю»?       Юки облизнул пересохшие губы и, не долго думая, сел рядом с братом.       — Я не злюсь и не обижен. Даже если я был… расстроен, то я давно уже тебя простил. Доволен?       Ринка вяло кивнул, свесил вторую ногу над пропастью и откинулся назад, пробормотав что-то наподобие» «совести у тебя нет». Юкио закатил глаза и лёг рядом. Сейчас можно было снова расслабиться и послать к чертям все волнения. Однако долго отдыхать не получилось. Юкио почувствовал что-то странное. Будто… в воздухе пахнет порохом и серебром. Сердце гулко забилось. Нет! Как так?! Невозможно!       — Рин…       — Ммм?       — Спустимся к воде?       Старший Окумура кивнул и младший медленно поднялся, осматривая местность. Внизу виднелся еле заметный выступ, ведущий в пещеры. Как же он далеко! Но что ещё делать? Стоит им только дернуться как экзорцисты получат команду к действию. От волнения Юки сильно сжал руку недоумевающего брата. Пожалуй слишком сильно. Иначе он не мог обьяснить вспыхнувший вокруг них барьер.       — Юки, что такое?       Как через толщу воды снаружи послышались выстрелы. Ринка беспокойно огляделся: — Ох, черт!       Юкио застыл не в силах двинуться.       «Он правда понял? Как?! Я не сказал ни слова, не успел даже посмотреть на него!»       В голове неожиданно всплыли слова старшего брата.       «У вас, я уверен, достаточный уровень доверия и вы до безумия хорошо знаете друг друга.»       В груди разлилось какое-то теплое приятное чувство: Люц был прав. Вот только… Сможет ли сам Юкио понять брата в нужный момент? Впрочем сейчас это было не особо важно.       — Этот барьер долго продержится?       — Не знаю.       — В смысле?!       Рин указал на извечную заколку в волосах, которую носил не снимая.       — Это коронационный символ. За то время, что я его носил, в нём накопилось достаточно энергии для сильного барьера, но как быстро она израсходуется, я без понятия.       Юки кивнул, порылся в сумке, выуживая пистолеты, накинул на брата один из амулетов также снабженных хорошей защитой. Сам он, к сожалению воспользоваться ими не мог. Слишком высока была вероятность спровоцировать выброс огня. Руки еле уловимо дрожали: вот уж не думал он, что им придётся работать в паре так скоро!       Над головами раздался взрыв. Руки Юкио автоматически схватились за единственный амулет, который можно было носить в его ситуации. На том конце связи послышался мягкий бархатистый голос: — Юки, что такое?       — У нас проблемы. На нас напали экзорцисты. У пещер. Люцифер знает, где это.       — Вы далеко от дома? — в словах чувствовалось резко возросшее напряжение.       — Час ходьбы.       Демонята застыли в шоке, услышав не совсем цензурную брань.       — Вы сейчас.?       — Под второй степенью защиты.       — Значит ещё минут пять…       Юкио не стерпел, схватил пистолет и сделал несколько выстрелов в те места, откуда по ним прилетало больше всего. Раздались крики. Пальба стала значительно реже.       — За вами уже идут. Продержитесь ещё немного. Оружие?       Рин, засмотревшись на отточенные действия брата, не сразу ответил: — А-ага…       Юкио попадал, если не с первого, то со второго раза точно. Рин старался не отвлекаться… И всё-таки не мог оторвать взгляд от глаз, светящихся ярко-зелёным. Рука сама собой потянулась к очкам. Юкио вздрогнул, почувствовав, как они сползают с лица.       — Что ты делаешь, идиот?!       — Боги… Мне не кажется. Твои глаза…       Сердце Юки стремительно ухнуло вниз. Агх! Ну почему именно сейчас!       — Чёрт…       Рин издал звук, явно извещающий о начале истерики.       — Чёрт?! Постой, постой… А я смотрю это тенденция — утаивать от меня всякие важные вещи?!       — Рин, послушай, сейчас не время…       — О, да! И вчера тоже, очевидно, было не время! И позавчера!       Старший Окумура вскочил, явно намереваясь, если не уйти, то хорошенько выместить на брате весь свой гнев. Вот только сделать это ему не дали осколки, впивающиеся в ладонь. Рин опустил взгляд, чтобы наблюдать у себя в руке погнутую оправу и стекляшки оставшиеся от линз. Весь гнев тут же испарился, уступив место какой-то ужаснейшей безысходности и горечи, рвущей самую душу.       Юкио стиснул зубы, осознавая, что у него нет с собой запасных очков.       «Твой дар необычен.»       Вдох выдох. Неожиданно в памяти всплыли слова Сатаны — первая реакция на способности Юкио, которые он скрывал даже от Широ. Что ж видимо пора было применить на практике то, что он успел вызнать у Сатаны за те дни, что лежал в отключке.       «Ты можешь чувствовать магические нити и нити силы.»       Экзорцисты тоже имеют некоторую силу, соответсвенно должны оставлять след. Пусть он не может увидеть самих людей, но может ощутить их след и… Выстрел, ещё! С одной стороны пальба совсем прекратилась. Те нити силы, что Юкио мог ощутить окрасились красным — ранены, но не убиты.       «При должном обучении сможешь пользоваться своими способностями почти без затрат, вытягивая остаточную силу из окружающей среды.»       Младший Окумура покачнулся. Энергия, энергия…       — Рин, можно?       Прежде, чем тот успел ответить, Юки уже ухватился за его шею — там проходил один из самых ощутимых потоков сил. Ему нужно совсем немного…       — Юки?       Рина затрясло от резкого оттока энергии, однако он не отстранился до последнего рассчитывая на благоразумие брата. Юкио убрал руку — если взять слишком много, то барьер может рухнуть вместе с Ринкой.       Большинство стрелявших было замаскировано. Как жаль, что для Юкио на данный момент это не было препятствием — ещё несколько целей выбыло. В некоторых местах начали растекаться чёрные нити — убиты. Демон стиснул зубы. Сейчас нельзя было об этом думать, только не тогда, когда их с братом жизни висели на волоске. Какие-то цели никак не удавалось подловить. Юкио стрелял, но будто бы вовсе не в ту сторону.       «Больший спектр возможностей все же открывается при обучении. Ты можешь спокойно видеть через морок и настоящую внешность вместо измененной.»       Давай! Давай! Сосредоточься! Окумура вновь вскинул оружие. Некоторые нити будто бы двоились и перетекали друг в друга, исчезали неожиданно и появлялись совсем в других местах. Он сделал несколько настолько глубоких вдохов, что закружилась голова.       «Если в том месте морок, значит это часть силы, но источник… Источник должен быть ярче!»       Снова пальба, характерный запах боя — неприятный металлический. Количество атакующих сильно сократилось. Юкио, всё ещё ощущая тревогу, обернулся к брату.       «Можешь считывать поверхностные мысли…»       Тот… Чувствовал себя брошенным, обманутым гораздо сильней, чем Юки мог представить. Он думал, что Юкио очки и не нужны были…       «Ну что за идиот?»       Юки хотел взять брата за руку, но вовремя вспомнил, что его спонтанная способность ещё не отключилась. Он снова вскинул перезаряженный пистолет.       — Рин, глянь ещё раз в сумке запасные очки.       — Зачем?       Ну как же ему обьяснить?! Всё тело пробрало болью. Юкио вдруг осознал, что не может нажать на курок. Оружие тихо выпало из рук. Младший Окумура издал странный нечленораздельный звук. Ринка оторвался от сумки в самый последний момент, чтобы успеть поймать брата, чуть не выпавшего за пределы защитного поля.       — Юки? Юки, хей!       Из под его ногтей шла кровь… Странное, ужасное зрелище. Рин почувствовал, как его медленно наполняет паника. Барьер рухнул…

***

      Люцифер ненавидел этот день. Он был почти наверняка уверен, что вернувшись домой, обведет эту дату в кружочек на календаре и ближайшие пятнадцать лет будет спать в этот самый день. Просто спать.       Срыв Юкио, ошибки в отчётах, ругань с Элианом, разборки с Самаэлем и в завершение появление экзорцистов на их территории и нападение на близнецов!       Стоило только услышать пальбу как сердце пропустило пару ударов. Боги, как там Рин? А Юкио? Всего в паре десятков метров от поля боя Люц завидел синий огонь — дурной знак. Рин слишком боится убить или ранить, а значит раз он им воспользовался вариантов у близнецов больше не оставалось.       Люцифер ненавидел этот день всей душой. И видит бог ему надо на ком-то сорваться. Рин не в счёт. Зато прямо перед близнецами стоял знакомый Люциферу длинноволосый бывший паладин, которого сместил с поста Эгин.       — Ну надо же какая встреча!       Ринка сидел практически у самого края обрыва и придерживал полубессознательного брата, измазанного в крови. Ярость, накопленная за этот день, достигла точки невозврата. Люцифер с удовольствием почувствовал тяжесть рукояти меча в своей ладони, очертил в воздухе полукруг, примерно представляя, где находятся экзорцисты. Послышались адские крики. Краем глаза Люц уловил исчезновение Артура, пригнулся… и резанул тому по рукам. Не стоило так неосмотрительно использовать свои способности на нём. Хлынула кровь — малая плата за страдания братьев. Позади послышались звуки боя, Люцифер с трудом сумел удержаться на ногах: в спину ударил сильный порыв ветра. Азазель подоспел. Этот церемониться не будет. В ближайшую неделю все вышившие в этой битве сильно пожалеют о своей удачливости.       Люцифер схватил экзорциста рядом с ним за волосы, чувствуя, что сейчас точно сорвется и оставит от него лишь горсть пепла.       — Люц! Юки плохо…       Демон разжал руку. Тело, теряющее сознание от потери крови, рухнуло на землю.       — Тебе чертовски повезло. Я разберусь с тобой позже.       Ринка был на грани паники. Он никак не мог растормошить брата, который окончательно провалился в незабытье. Люциферу хватило одного взгляда, чтобы понять: это конец. У Юкио пробуждался второй демонический признак. Добром это не кончится.