***
Сэм вошел в маленький кабинет и сразу почувствовал себя так, словно покинул холодную невзрачную больницу. Стены комнаты были окрашены в насыщенный кремовый цвет, и их украшали различные картины океана и морской пейзаж. Большие мягкие стулья стояли перед большим окном, а в углу стоял маленький дубовый стол. Игрушечные животные, а так же предметы искусства аккуратно стояли на книжной полке, и несколько ярких ламп освещали пространство вместо ярких верхних огней, которые использовались в остальной части здания. Здесь также исчез запах больницы, сменившись теплым пряным ароматом, напоминавшим Сэму тыквенный пирог. Его мысли перешли к Дину, который самостоятельно мог съесть целый тыквенный пирог. В редком случае, когда они отмечали нормальный День Благодарения, их отец всегда покупал два пирога. Мохнатый пес немедленно свернулся калачиком на чудовищной подушке в форме бейсбольного мяча и с интересом наблюдал за Сэмом, пока охотник подходил к одному из стульев. Большие подушки разных цветов и размеров валялись на полу, и Мэрилин осторожно маневрировала вокруг них, направляясь к маленькому холодильнику, на котором стояла кофеварка и микроволновая печь. — Я надеюсь, что тебе нравится кофе с лесным орехом, потому что это все, что в меню сегодня вечером. — Хорошо. — Сэм уселся в одно из кресел и услышал громкий писк из-под пледа. Надеясь, что он не сел ни на что-то живое, Сэм засунул руку под свой зад и вытащил игрушечного голубого кота, которого у него сразу забрал Маршалл. — Извини, это Бу, и Маршалл оставляет его повсюду. Одна из наших любимых пациентов, Сара Джейн, подарила его Маршаллу в прошлое Рождество. Сэму пришлось отложить кожаную куртку, которую он все еще держал, когда Мэрилин протянула ему чашку кофе. — Держу пари, что это принадлежит твоему брату. Молодой человек опустил голову и посмотрел на куртку, как будто даже не понял, что держится за нее, как за спасательный круг, последние несколько часов, пока он сидел в комнате ожидания. — Да, — Сэм сделал глоток кофе, избегая ее взгляда. От мысли о Дине его голова разболелась еще больше. Теперь, когда Мэрилин привела его к себе в кабинет, она не знала, с чего начать. У него был взгляд: «Я не собираюсь изливать душу ни тебе, ни кому-либо еще». Она видела этот взгляд бесчисленное количество раз в своей работе с подростками из группы риска и даже больше, работая с неизлечимо больными и их семьями. — Итак, как насчет «Ковбоев»? Сэм удивленно посмотрел на нее. Он мало что знал о психиатрии, но на уроках психологии, которые посещал в колледже, говорилось, что светская беседа не очень хорошая тактика. Мэрилин пожала плечами, выглядя немного виноватой. — Это было первое, что пришло мне в голову. По правде говоря, я жила в Техасе большую часть своей взрослой жизни, и ходила только на одну игру. — Она тяжело вздохнула. — К этому времени дня у меня нет блестящих стратегий чтобы ослабить оборону и сломать барьеры пациента. — Когда он все еще не ответил, она наклонилась вперед, уткнув локти в колени. — Я буду честна с тобой, Сэм. Я бы предпочла, чтобы мы просто отбросили все это притворство и просто поговорили. — Когда он удивленно приподнял бровь, она указала на куртку. — Почему бы тебе не рассказать мне немного о брате, пока мы ждем? — Дин. — Имя было произнесено с такими эмоциями, что Мэрилин слегка откинулась на спинку стула и кивнула. — Какой он? При этом Сэм засмеялся, как будто она попросила его описать нечто столь же загадочное, как закон физики Ньютона. — Дин сложный. Младший Винчестер много раз пытался описать своего брата Джессике, когда поднималась тема его семьи. Она так и не поняла. Не поняла странные электронные письма, странные почтовые открытки с загадочными сообщениями, которые всегда приходили в его дни рождения и праздники, и короткие телефонные разговоры, после которых, казалось, Сэм был зол в течение нескольких дней. Дин казался простым снаружи: задира, плохой парень, который приносит неприятности. Но это была ошибка. Этот Дин был лишь небольшим слоем, который скрывал то, что лежало под поверхностью. — Большинство людей сложны. — Мэрилин сделала глоток кофе. — Если бы они не были сложными, боюсь, я бы осталась без работы. Сэм протянул руку и провел пальцами по повязке на своем лбу. — Он… Дин… Мэрилин понимала, что парень искал слово, которое охватывало бы все, что он чувствовал в данный момент или когда-либо чувствовал по отношению к своему брату. Она не хотела говорить ему, что такие слова было почти невозможно подобрать. Она не была уверена, существовали ли они вообще. Однако неожиданным движением Сэм поставил чашку на маленький столик между ними, выплеснув кофе через край, и резко встал спиной к ней, глядя в окно. — Он идиот! Образы Дина, который встал перед младшим братом и столкнулся с наполовину человеком/наполовину демоном, на которого они охотились в эту ночь, мелькнули в его голове. Мэрилин посмотрела на куртку, которая соскользнула на пол, когда Сэм встал. Впервые она увидела пятна крови, покрывающие переднюю часть. — Ясно. Сэм снова повернулся к ней лицом, прижав руку к раненому боку. — Нет, — он покачал головой, — я не думаю, что вы понимаете. — Никто не знал, на что способен Дин. Никто, кроме Сэма. Мэрилин ждала шторма, который бушевал в темных водоемах его глаз. Люди, находящиеся в состоянии сильного стресса, могут испытывать жар и холод одновременно, разговаривать, когда они обычно молчат, признаваться в чем-то совершенно незнакомому человеку или молчать, закрыв рот крепче, чем Форт-Нокс. Она не была уверена, что из этого будет делать Сэм. — Он никогда не думает. Он просто прыгает вперед. — Он импульсивный? Импульсивный. Импульсивность по сравнению с Дином выглядела как кома. — Он ненормальный. Самоубийца. — Сэм провел обеими руками по волосам. — Он не учитывает последствия своих действий. Не думает о том, что может произойти. — Например, то, что он может оставить тебя одного? — это было предположение, но из-за ошеломленного и обиженного взгляда, что мелькнул на выразительном лице Сэма, она поняла, что попала в точку. Один. Сэм никогда не был один. Он откинулся на спинку стула, на мгновение закрыл лицо руками, пытаясь заставить свое сердце замедлиться. Когда он огляделся, весь гнев исчез. Он поднял куртку с пола и снова прижал ее к себе. Мэрилин не была уверена, понимал ли он о своих действиях. — Дин — все, что у меня есть. Он всегда был рядом, единственный человек, который меня поддерживал. — Как насчет твоих родителей? Наступила пауза, и в темных глазах Сэма проплыло множество эмоций. Он открыл рот и замер, как будто не знал, как ответить, а может, не был уверен, хочет он этого или нет. Сэм мало думал о своих родителях, как о родителях. Слово выглядело почти чужим. Мэри Винчестер была больше похожа на мифическую легенду, нечто неприкасаемое, чистое и совершенное, а не мать, которая ходила бы на собрания школы и перевязывала царапины на коленях. Дин рассказывал ему истории о ней на протяжении всей своей жизни, и благодаря им Сэм всегда представлял прекрасный образ женщины, которая привела их в этот мир. Мэри Винчестер была мечтой, даже сказкой. Она была призраком. Еще был его отец. Джон Винчестер тоже не был родителем в традиционном смысле этого слова. Отец любил сыновей, в этом Сэм был уверен. Но Джон Винчестер был убийцей чудищ, человеком, который держал монстров подальше от семейного замка. Он был больше чем жизнь, всегда сражался с какими-то ужасными вещами, боролся за безопасность своих мальчиков. Он всегда был заперт в собственном мире, который держал его слишком далеко. Неприкасаемый. Его было так же нелегко поймать, как ветер. Нет, Сэм не был уверен, действительно ли у него когда-либо были родители, если только не считать Дина. Дин был тверд, как земля под ногами. Он был скалой. Сэм не знал, как это объяснить, особенно совершенно незнакомому человеку. Поэтому, он пошел по легкому пути. — Моя мама была убита, когда я был ребенком. — Этот ответ обычно затыкал людей довольно быстро. — Мне жаль. Сэм кивнул. — Дин был там. Он спас меня. Мэрилин выглядела слегка удивленной. — Это очень смелый поступок. Еще был Джон, конечно. Он отдал Сэма в руки пятилетнего брата и приказал ему бежать. Сэм слышал эту историю так много раз, часто читал об этом в дневнике своего отца, что это стало похоже на фильм, играющий в его голове. Но самое важное для него было то, что именно Дин вытащил его оттуда. Дин всегда вытаскивал его из всех передряг. — Дин самый храбрый человек, которого я знаю. Это было сказано с полной искренностью и огромным количеством страха младшего брата. Интересно, знал ли Дин, что его брат думает о нем. Мэрилин улыбнулась. — Значит, он большой, смелый, идиот? Легкая ухмылка коснулась уголка рта Сэма, показывая намек на ямочки, которые у него были на щеках, когда он действительно улыбался. — Не уверен о большой" части. Я выше, чем он. Это действительно раздражает его, — Сэм подумал о том времени, когда догнал своего брата по росту. Летом когда ему исполнилось четырнадцать лет у него был скачек роста, и он с легкостью достиг уровня своего брата 5 футов 11 дюймов. Дин сказал, что ему все равно, какой у Сэма рост, он мог бы быть Йети, но несмотря ни на что, он все равно всегда будет «младшим» братом. — Старшие братья ожидают быть самыми высокими и самыми плохими, не так ли? Ее слова напомнили Сэму о том, что привело их в больницу. — Да. — Он посмотрел на телефон. — Как думаете, они могли забыть позвонить? — Нет, они не забыли, Сэм. — Мэрилин подождала, пока он посмотрел на нее. — Они дадут нам знать, как только Дина вывезут из хирургии. Ты ничего не мог бы сделать прямо сейчас, кроме того, что протрешь дыру в полу. Сэм кивнул, но промолчал, погруженный в свои мысли. Он был чертовски беспомощен. — А как насчет твоего отца? Разве его нет рядом? Вопрос явно ударил по больному нерву. Сэм сжал челюсти. Где был Джон? Если бы он был с ними сегодня вечером, Дин, возможно, не пострадал бы. Три против одного — чертовски хорошие шансы, особенно учитывая, сколько Джон знал обо всем демоническом. Где бы он ни был, Сэм надеялся, что у него были веские причины для того, чтобы оставить их. — Я давно его не видел. — Твой выбор или его? Сэм пожал плечами. — Честно говоря, последние несколько месяцев я не уверен. Мэрилин вопросительно посмотрела на него. Сэм вздохнул, его сложные отношения с отцом были единственной вещью, которая, вероятно, была постоянной в его жизни. В конце концов, все семьи были в некотором роде неблагополучными. — Мы с папой никогда не ладили слишком хорошо. Дин любит говорить, что это потому, что мы очень похожи, но я думаю, это потому, что мы слишком разные. — Отцы и сыновья всегда видят вещи по-разному. — Мэрилин подумала об истории Адама и Евы. — Если подумать, я считаю, что сыновья всегда боятся, что они каким-то образом подведут своих отцов, разочаруют их. Сэм тяжело сглотнул. Дин клялся, что отец никогда не разочаровывался в нем, но до тех пор, пока Сэм не услышит это от самого Джона Винчестера, не поверит, и, может быть, даже тогда это не будет иметь значения. — Все подошло к концу, когда я получил полную стипендию в Стэнфорд. Я пошел в колледж, и папа не был слишком доволен моим решением. — Его голос понизился. — Возможно, он думал, что я оставляю его, но я просто хотел нормальной жизни. — Трудно уклониться от шагов отца. Мы, родители, можем делать большие ошибки из лучших побуждений. — Она посмотрела на него, задумавшись на мгновение. — Что ты подразумеваешь под «нормальной жизнью»? Нормальный. Слово, которое его старший брат сказал ему вычеркнуть из своего словаря. Слово, за которое цеплялся Сэм. — После того, как мама умерла, мой отец стал одержим поиском ее убийцы. — Он затеребил кожаный шнурок, накрученный на запястье. — Это все, что он когда-либо делал, и после того, как мы с Дином были старше, это было все, что нам когда-либо разрешалось делать. Это отчасти стало семейным бизнесом. Мэрилин нахмурилась, пытаясь сложить кусочки истории, которую Сэм рассказывал ей. — Он занялся поиском убийцы твоей матери? Младший Винчестер кивнул, снова глядя в темное окно. — Охота на плохих людей тоже. — Как охотник за головами? — Мэрилин всегда было любопытно, что заставляет людей делать такую работу. — Или детектив? Сэм кивнул. Дину хотелось бы, чтобы они были детективами. — Вроде того. — Значит, вы с Дином были как Харди Бойз? Сэм на мгновение выглядел озадаченным, но затем кивнул. Дин читал ему некоторые из этих книг, когда они были маленькими. — Да. «На самом деле, ближе к «Охотникам за привидениями», но зачем разочаровывать добрую даму?» — Должно быть, это был интересный способ повзрослеть. Он не стал ее просвещать. Его жизнь была как непрерывный эпизод Сумеречной зоны. — Мы много путешествовали. Я побывал в каждом штате страны до того, как мне исполнилось десять. — Я уверена, что у тебя не было времени, чтобы завести много друзей. Сэм посмотрел на нее, как будто она упустила очень важный момент. — У меня был Дин. Мэрилин кивнула, начиная понимать, на каком краю они стоят. — Он заботился о тебе, пока твой отец работал? Взгляд беспокойства появился на лице Сэма. Такой взгляд Мэрилин видела у детей, которые привыкли хранить семейные секреты. Сэму задавали эти вопросы раньше. Однажды учительница обвинила их отца в жестоком обращении, когда Дин пришел в школу с синяками, которые нельзя объяснить падением. Его отец никогда не бил их, но они много раз бывали ранены на охоте, особенно Дин, и, возможно, это было почти так же плохо, как избиение родителем. Но сейчас Сэму было двадцать два года, и никто не мог забрать его из семьи или отправить в приют. — Да, большую часть времени мы были вдвоем. Дин старался изо всех сил. Хотя папа всегда старался убедиться, что мы в безопасности. — Я уверена, что он так и делал. — Мэрилин видела бесчисленные случаи, когда старшие братья или сестры вступали в роли одного из родителей. Но сейчас все звучало так, будто Дин играл обе роли. — Итак, вы оба следовали за своим отцом по всей стране, выслеживая убийцу и других плохих людей? — Да. — Слово было вынужденным, почти оборонительным. Мэрилин поняла, что они были в конце этой дороги. Сэм устал, и у него болела голова, он хотел видеть своего брата. — Сэм, я не пытаюсь допросить тебя. Он сделал глубокий вдох и оттолкнул панику, которая пыталась пробить его контроль. — Мне не очень нравится говорить о моем прошлом. — Хорошо. — Мэрилин откинулась на спинку стула и сделала большой глоток кофе. — Расскажи мне о сегодняшнем вечере. Что случилось с тобой и Дином? Его кулаки рефлекторно сжались вокруг ожерелья, а челюсть напряглась. — Мы с Дином преследовали кое-кого, — он поднял глаза на нее, оценивая ее реакцию, — кое-кого плохого. Сэм помнил, как они шли по переулку, его брат жаловался на то, что демоны или что-то злое никогда не тусуются в более хороших частях города. И тогда монстр выскочил перед ними, быстрый, как полтергейст, тихий, как туман. Сэм упал, ударившись головой, и уронил оружие, на мгновение ошеломленный. Мэрилин молчала, ожидая его рассказа. Ее темные глаза внимательно смотрели на него. — Мы последовали за ним в переулок, и я не обращал достаточно пристального внимания на окружение. Парень наскочил на меня, и тогда Дин был рядом. По болезненному выражению его глаз Мэрилин поняла, что Сэм мысленно вернулся к инциденту, который привел их в больницу. Он переживал травму, как плохой фильм, из которого он не мог выйти. Были времена, когда Сэм не был против того, чтобы солгать. Сейчас был один из таких случаев. Зачем отнимать иллюзию безопасности у людей, если это не обязательно. Это женщина, наверное, слышала достаточно ужасающих слов в своей профессии. — Я подошел слишком близко, не двигался достаточно быстро. У парня был какой-то нож. — На самом деле это был церемониальный кинжал, который они принесли с собой. Сэм упустил его, когда упал. — Это объясняет двадцать швов. Но это не говорит мне, как твой брат пострадал. — Дин был зол. — Даже слово «в бешенстве» на самом деле не описывало того, что Сэм видел в глазах своего брата, как только Дин понял, что происходит. Сэм истекал кровью. Младший брат Дина был ранен, и никто не мог перейти эту черту и выйти сухим из воды. Это было просверлено в голове Дина с момента рождения Сэма. И младший Винчестер знал, что Дин защитит его от любой опасности ценой своей собственной жизни, если это будет необходимо. — Он пошел за этим… парнем. Следующее, что я знаю, эта штука бросила Дина в бетонную стену, словно тряпичную куклу. — Эта штука? «Осторожнее, Сэмми». Дин учил его тому, что нужно сказать полиции и социальным работникам, а также любой другой форме власти с того времени, когда Сэм стал достаточно взрослым, чтобы объединить слова в предложение. — Эээ… подозреваемый. — Сэм тяжело сглотнул, вспомнив тошнотворный стук, когда тело Дина ударилось о кирпичи. — Я мало что помню после этого. Сэм очень часто морщился и тер кожу под повязкой, и Мэрилин решила, что у него болит голова. — Ты был, вероятно, в шоке. — Вероятно. Мэрилин знала, что ребенок кое о чем умолчал, она не сомневалась, что в этой истории есть что-то еще, например, почему они с братом пошли за кем-то в темный переулок, но в данный момент это было не важно. — Сэм, всегда нелегко видеть, как кому-то, кого ты любишь, причиняют боль. Сэм посмотрел на нее, но молчал. «Попробуйте посмотреть, как кто-то, кого вы любите, застрял на потолке, как насекомое, а затем сгорел». Только один человек знал, на что это похоже, два, если учесть их отца. — Я смотрю, как люди сражаются с этой болью каждый день. — Мэрилин отпила кофе. — Я всегда удивляюсь тому, что человек может выжить в любой ситуации. — Дин выжил. — Это было правдой. Дин никогда не позволял ничему его сбивать с пути. Сэм обычно был тем, кто облажался. — Лучше, чтобы это был я. — Он покачал головой, не зная, почему говорил женщине об этом. — Обычно так и есть. Хотя я не притягиваю неприятности, как магнит, независимо от того, что говорит мой брат. Но часто я оказываюсь не с той стороны проблем. И Дин… он… Когда Сэм замолчал, Мэрилин не могла ничего с собой поделать и подсказала: — Непобедимый? Молодой человек посмотрел на куртку в своих руках, на которой была засохшая кровь. — Думаю, нет. — Никто не может быть непобедимым, Сэм. Независимо от того, как бы нам этого не хотелось. — Я знаю это. — Сказал он рассердившись на то, что она приняла его за маленького ребенка, который считал своего старшего брата чертовым супергероем. — Но я не хочу этого знать. Мэрилин грустно улыбнулась. — Я полностью понимаю тебя. — Он никогда не признается, даже когда ему больно. Папа однажды три дня не замечал, что у него сломана рука, потому что Дин настаивал, что с ним все в порядке. В конце концов мне пришлось сказать папе, что он плакал каждую ночь. — Сэм тяжело сглотнул, вспомнив, как Дин умолял не говорить отцу. У них не было ни денег, ни страховки. Говорил, что его рука будет в порядке. Дин всегда в порядке. — Некоторые люди считают, что они должны быть сильными все время. Иногда они прячут часть себя так долго, что сами забывают, что она там. Сэм мог это понять. Дин засунул часть себя так глубоко внутрь, когда увидел, как умирает их мать, и Сэм не был полностью уверен, знает ли он эту часть своего брата. — Дин перестал быть ребенком, когда мама умерла. — Он снова взглянул на телефон и слегка вздрогнул. — С тех пор он заботился обо мне и папе. Думаю, он даже знает, как прекратить это делать. — Может, он не хочет останавливаться. Грубая правда разозлила Сэма. Дин все время хотел быть героем. Он не знал, как не защищать Сэма. — Но это не его работа. — Возможно, нет, может быть, это просто то, кто он есть. Ты действительно хочешь изменить его? — Нет. — Сэм покачал головой. — Он лучший брат, о котором можно только мечтать. — Дин не виноват в том, что он должен был заботиться о Сэме. Это вина Джона. «Будь ты проклят, папа». Мэрилин наклонилась вперед. — И ты в ужасе от того, что можешь потерять его. Ты можешь сказать это, Сэм. Мы все боимся смерти и, что те, кого мы любим, умрут, и мы не сможем остановить это. Сэм некоторое время наблюдал за ней, а затем внезапно испуганно оглядел комнату. — Значит, вы этим занимаетесь? Вы говорите с людьми, чья семья умирает или уже умерла? Они сказали вам, что мой брат умрет? — Нет, — Мэрилин хотела пнуть себя. — Сэм, я бы не соврала тебе об этом. Молодой человек продолжал оглядывать комнату, как будто увидел ее впервые. Среди игрушек и игр были книги о потерях и скорби, о смерти и страданиях. На стене висели снимки людей, которые выглядели так, как будто они были одной ногой в могиле, а некоторые выглядели нормально, но по-настоящему грустно. На многих снимках были Маршалл и Мэрилин, и внезапно у Сэма перехватило дыхание. — Мне не нужна ваша помощь. — Он внезапно встал, и Маршалл подошел к нему, почти сочувственно заскулив. — Сэм, все в порядке. — Мэрилин подняла руку. — Я действительно просто хотела поговорить. Я знаю о состоянии твоего брата не больше, чем ты, но из того, что ты сказал, Дин — боец, и если он любит тебя сильно, как я думаю, он справится. Я уверена, что он будет стараться изо всех сил, чтобы не оставить тебя позади. Слезы заблестели в глазах Сэма, но ни одна не скатилась по щеке. Дин любил его. Даже если он предпочел бы продать свою машину за ненужные детали, чем сказать это. Но Дин никогда не станет этого отрицать. Он любил Сэма, а Сэм любил Дина, и теперь у него никогда не будет возможности сказать это старшему брату. — Я не могу этого сделать. — Сэм медленно сел, и Маршалл положил голову ему на колено. — Он не может оставить меня. Лучше, чтобы это был я, а не он. Дин знал бы, что делать. Мэрилин кивнула. — Я понимаю. — Она вздохнула и оглядела свой кабинет. — Я общаюсь с семьями и пациентами, которые имеют дело со смертью, Сэм. У нас здесь есть детское онкологическое отделение. Одно из лучших, к западу от Миссисипи. — Онкология? Рак? — Сэм медленно опустил руку на пушистую голову Маршалла, его пальцы скользили по светлой шерсти. Они с Дином всегда хотели собаку, но Джон едва мог позволить себе достать еду для них. Хотя в кемпинге они нашли заброшенного щенка. Дин назвал его Айви, сокращение от Аванез, как звали гитариста. Их отец позволил им держать щенка все лето, но когда пришло время уходить, Айви ушел в приют. Папа сказал, что жизнь в дороге не место для собаки. «Но это было хорошо для его детей?» — Да, — снова сказала Мэрилин, возвращая Сэма в настоящее. — Рак, ужасный монстр. — Мы с Маршаллом стараемся помочь людям в самые трудные времена. Мы работаем с теми, кто борется за свою жизнь, и теми, кто учится отпускать. Но самое главное, мы стараемся помочь тем, кого они оставляют, чтобы они могли продолжать жить. — Она улыбнулась темной, болезненной, слишком понимающей улыбкой. — Это отстойно оставаться позади. — Откуда вы это знаете? — Сэм продолжал гладить Маршалла, еще раз посмотрев на все маленькие лица на снимках. - Почему кто-то решил быть рядом со смертью все время? - но, кто он такой, чтобы судить. — Почему? Я часто слышу этот вопрос. — Она улыбнулась. — Я делаю это по нескольким причинам. Во-первых, я знаю каково это — остаться позади. — Мерилин повернулась и взяла фотографию в рамке, которая стояла на подоконнике. — Мой сын и муж, — сказала она, гордо передавая фотографию Сэму. Улыбающийся мужчина и подросток стояли на солнечном пляже. — Что с ними случилось? — Пьяный водитель случился. — Мэрилин взяла фотографию обратно и прижала к своему сердцу. — Это было двадцать лет назад, Сэм, и у меня все еще остались шрамы. — Она похлопала по левой ноге и кивнула на трость: — И физическая, и эмоциональная. — Она посмотрела ему в глаза. — Как и ты, я бы хотела, чтобы это была я, миллион раз. — Я действительно не помню, как потерял свою маму, но я потерял любимого человека, не так давно. — Он снова с тоской посмотрел на телефон, почти желая, чтобы он зазвонил. — Но потерять Дина было бы в сто раз хуже. — Страшно, не так ли? — его глаза снова нашли ее, когда она говорила. — Перед лицом тьмы. Сэм вспомнил, как его брат лежал перед кирпичной стеной, куда его бросил демон. Он был едва в сознании и из раны на голове сильно текла кровь. Сэм даже не думал, он схватил нож и вонзил его в сердце монстра, прежде чем тот снова смог добраться до Дина. — В темноте действительно плохо, — прошептал он. Доктор Касл кивнула, чувствуя, что она и Сэм наконец поняли друг друга полностью, хотя бы на этот момент. — Да, сынок. — Она снова наклонилась вперед и положила руку ему на запястье. — Делать то, что я делаю — это мой способ противостоять тьме, Сэм. Я сталкиваюсь со смертью каждый день, и иногда я даже не боюсь. Это те дни, когда я знаю, что со мной все будет хорошо. — Дин знает, как включить свет, когда я не могу найти выход. — Сэм не был уверен, имеет ли смысл то, что он говорил для кого-либо, кроме него, но было так приятно признать это вслух. — Я не могу отпустить Дина. — Он покачал головой и отстранился от нее. — Я не могу с этим столкнуться. Она терпеливо улыбнулась. — Сэм, никто не говорит, что ты должен. — Мэрилин накрыла рукой его кулак и слегка сжала его. — Независимо от того, справится ли Дин или нет, у меня такое чувство, что часть его всегда будет с тобой. Сэм раскрыл руку и посмотрел на серебряный кулон, который его брат носил не снимая. Для Мэрилин было очевидно, что он забыл, что держал его в руках. По выражению его лица было легко понять, что этот кулон значил для его брата. — Он носит эту вещь, сколько я себя помню. — Сэм другой рукой быстро смахнул одну слезу, которая осмелилась скатиться по щеке. — Он любит кулон почти так же сильно, как и свою глупую машину. Мэрилин потянулась и взяла кулон, она улыбнулась Сэму, а затем надела шнурок ему на шею, позволяя упасть кулону на его сердце. Она на мгновение прижала к нему руку. — Не думаю, что Дин единственный смелый в твоей семье, Сэм. Прежде чем он успел ответить, их прервал звонок телефона. Они оба подпрыгнули, и Мэрилин рассмеялась. — Спасена пресловутым звонком, — потом она встала и подошла к столу. — Доктор Касл. — Она кивнула. — Понятно. Спасибо, Джилл. Сэм вскочил как только она повесила трубку. — Что она сказала? Дина вывезли из операционной? — Да. Она только это и сказала, — и продолжила, прежде чем Сэм смог двинуться к двери. — Доктор Говард идет сюда, чтобы поговорить с тобой. — Это плохой знак? — Сэм не мог сдержать страх в голосе. Зачем врачу приходить в офис Мэрилин, если не сообщать ему плохие новости? Мэрилин открыла рот, чтобы ответить, когда в ее дверь постучали. — Могу ли я войти? — высокий доктор с волосами цвета соли и перца и посеребренными усами просунул голову в дверь. — Доктор Говард, — Мэрилин жестом пригласила его присоединиться к ним. — Мы ждали вас. Он покачал головой и вздохнул. — Меня не перестает удивлять то, как быстро новости могут распространяться в больнице такого размера. Мэрилин повернулась к младшему Винчестеру. — Сэм, это доктор, который оперировал Дина. — Она указала на молодого человека. — Джек, это Сэм, младший брат Дина. Доктор улыбнулся ему. — Я слышал, что Мэри забрала тебя в свое логово. У нее всегда была тяга к молодым мужчинам. — Мой брат в порядке? — Сэм понимал, что этот человек пытается ослабить напряжение, но был не в настроении болтать. Доктор Говард кивнул. Он уважал людей, которые приступали сразу к делу. — Он прекрасно перенес операцию, сынок. Я бы позволил Джилл сказать тебе об этом, но когда услышал, что доктор Касл раздает бесплатный кофе, я захотел сказать все сам. — Обслужи себя сам, Джек. — Конечно, — доктор повернулся, чтобы взять чашку с полки. — Могу ли я увидеть его? — Сэм подошел к нему. — Полегче, тигр. — Говард не пропустил бледность ребенка или тот факт, что он качался, как клен на ветру. — Помедленнее, или ты просто присоединишься к нему. — У Сэма была тяжелая ночь. — Мэрилин нахмурилась на своего коллегу. — Может быть, ты можешь пропустить кофе и рассказать ему немного больше о Дине. Джек прочел раздражение в глазах психиатра и вздохнул. Он с тоской посмотрел на кофе еще раз, прежде чем сесть на край стола, скрестив руки. — Хорошо, если Сэм сядет, прежде чем он упадет, я расскажу ему все детали. Сэм выбрал кресло, которое оставила Мэрилин, потому что оно было ближе, и уставился на доктора. Его брат должен быть в порядке. Он жив, и это было самой важной частью, но ему нужно было больше уверенности. — Не было перелома черепа, как мы сначала подумали, и это вселило в меня оптимизм. У него действительно были сломаны ребра, — доктор указал на свой бок, — два здесь и одно здесь. — Он посмотрел на испуганного ребенка перед собой, не в силах сдержать суровый взгляд, вспомнив все травмы своего пациента. — Он врезался в стену с силой, которую я видел только в автомобильных или мотоциклетных авариях. Было некоторое внутреннее кровотечение, но мы взяли его под контроль, прежде чем все стало слишком плохо. — Доктор провел рукой по волосам. — У него перелом правой скулы, — он коснулся собственного лица, — неплохой, но какое-то время это будет чертовски болеть. Перелом кости очень незначительный, и повреждения не постоянны. Поврежден глаз. — Говард улыбнулся. — В общем, пусть ему будет больно смотреть в зеркало некоторое время, но ему чертовски повезло. Девушки снова будут падать в обморок у его ног. Сэм не мог удержаться от смеха. — Дин будет рад это услышать. Мэрилин неодобрительно застонала на своего коллегу. — Я полагаю, что на данный момент внешность не в центре внимания. Джек усмехнулся. — Поверь мне, Мэри, мы, магниты для цыпочек, очень серьезно относимся к нашей внешности. Она закатила глаза, и на лице Сэма появилась улыбка. — Дин очнулся. — Он не сомневался, что этот человек либо говорил с его братом, либо каким-то образом слышал его. — Ага. — Говард кивнул. — Прямо перед операцией. — Я должен был быть там. «Боже, как бы я хотел быть там». — Сэм, они бы тебя не впустили, — указала Мэрилин, пытаясь стереть с лица молодого человека взгляд полный вины. Говард поднял руки. — Он был в сознании только секунду. Он спросил о тебе, хотел узнать, в порядке ли его младший брат. Как только он узнал, что с тобой все в порядке, он успокоился. Это было похоже на Дина. Сэм тяжело сглотнул, он все еще чувствовал, что должен был быть там. — Он сказал что-нибудь еще? Говард снова улыбнулся. — Сказал, что, если я испорчу его лицо, то разочарую бесчисленное количество женщин, с которыми ему еще предстоит встретиться. Сэм посмотрел на часы. — Могу ли я увидеть его сейчас? — Он должен прийти в себя через тридцать минут. — Что дает тебе достаточно времени, чтобы привести себя в порядок. — Мэрилин скрестила руки на груди и отказалась сдвинуться с места, увидев неповиновение в глазах Сэма.— Поверь мне, Сэм, Дин, которого ты мне описал, не захочет видеть тебя в таком виде. Впервые за ночь Сэм посмотрел на свою одежду. Красно-коричневые пятна покрывали переднюю часть его белой футболки и джинсов. Его куртка выглядела не намного лучше, и обе руки были запятнаны смесью крови его и брата. Он мог только представить, как выглядело его собственное лицо. На Сэма накатила тошнота, и Мэрилин быстро указала на маленькую дверь. Он встал, прошел мимо них и как раз вовремя пробрался в туалет, когда весь страх, беспокойство и тревога настигли его. — Я представляю, что он сейчас чувствует, — Мэрилин с тревогой посмотрела на дверь. — У меня такое чувство, что эти два парня прошли тяжелую жизнь, Мэри. Но думаю, они оба быстро придут в норму. — Да, — она все еще выглядела обеспокоенной, и Джек не мог видеть ее такой несчастной. — Ты проделала хорошую работу с ним, Мэрилин Касл. — Он подмигнул ей. Она вздохнула и сдержала улыбку. — Нет, это ты все сделал, Джек. Ты включил свет. Он недоуменно посмотрел на нее, и Мэрилин сжала его руку. — Как насчет кофе? У меня есть твой любимый лесной орех.***
Дину Винчестеру было больно. Казалось, будто кто-то ударил его кувалдой по лицу и голове. Фактически, все еще пульсировало от воспоминаний об избиении, которое он, должно быть, принял. Он попытался открыть глаза, чтобы точно узнать, на каком уровне ада он оказался, но только один из них согласился сотрудничать. Хорошо, это было немного страшно. Страх оттолкнул остатки тошноты, которая угрожала вернуть все, что он ел в прошлый раз, и он попытался сесть. И это была плохая идея. «Черт, это больно». Ладно, возможно, кувалдой прошлись еще и по его ребрам. Он услышал, как кто-то застонал, и его туманному мозгу понадобилось мгновение, чтобы понять, что это был его собственный голос. Он был вялым, и понял, что в его организме текут какие-то довольно сильные наркотики, иначе он испытал бы еще большую боль. Его единственный здоровый глаз осмотрел комнату. Было темно, но от слабого свечения над головой он мог видеть какое-то оборудование, белый плиточный потолок и стерильно-белые стены. Больница. Он бывал в больницах раньше, но не часто, учитывая, что его отец с годами неплохо справлялся с оказанием первой помощи, и охота точно не сопровождалась медицинской страховкой. Внезапная мысль пришла ему в голову, и в венах побежал адреналин, давая достаточно сил, чтобы поднять голову. — Сэм? — его голос звучал слабо даже для его собственных ушей, и он попробовал заговорить снова. — Сэм? Никто не ответил, но он услышал звук тихого дыхания, и другие его чувства сработали. Что-то теплое лежало на его правой руке, и когда он перевел взгляд, в его поле зрения попала темная шевелюра. Сэм придвинул стул к кровати, положив голову на скрещенные руки, и крепко спал. Огромное облегчение пронеслось через Дина, сняв еще немного остроты с мучительной боли. Он заставил свои вялые мускулы сотрудничать и медленно поднял руку, чтобы погладить брата по голове. — Сэмми? — он отвел в сторону длинные пряди каштановых волос, чтобы мельком увидеть лицо брата. — Сэмми, проснись. — Дин, — пробормотал Сэм, слегка сдвинувшись, но не проснувшись полностью. Дин улыбнулся, но сразу пожалел об этом, когда его лицо запротестовало. — Сэм, — он повысил голос настолько, насколько это было возможно. Темная голова наконец дернулась. — Дин? — младший Винчестер потер глаза, борясь со сном, который все еще тянул его в свои объятия, и огромная улыбка расползлась по его лицу. — Ты проснулся. Дин был так рад видеть своего младшего брата живым и более-менее здоровым, что даже не протестовал, когда рука Сэм обхватил его запястье. — К несчастью. — Он нахмурился, когда заметил пластырь на лбу брата, и темные синяки на его лице. — Ты в порядке? Сэм все еще смотрел на него так, словно Дин был огромной рождественской елкой. — Я в порядке. А что на счет тебя? — Я чувствую, что меня атаковала вся оборонительная линия Стилерса. Дважды. Сэм улыбнулся. — Да. Бьюсь об заклад, так и есть. — Что, черт возьми, случилось, Сэмми? Сэм был так рад, что его старший брат не спал и разговаривал с ним, что даже не обратил внимания на раздражающее прозвище. — Что ты помнишь? Дин закрыл глаза и глубоко вздохнул, насколько позволяли его протестующие ребра. — Демон напал на нас. — Он резко посмотрел на Сэма здоровым глазом. — Он сделал тебе больно? — Это была просто царапина. — Дин продолжал смотреть на него. — Ладно, такая царапина, которая занимает двадцать стежков, но на самом деле я в порядке. После минуты молчания Дин наконец расслабился. — Хорошо. Как насчет меня? Сэм тяжело сглотнул, смотря на ущерб, нанесенный его брату. Его левый глаз был черно-синим и распухшим, полностью закрытым, челюсть и, в основном, вся сторона его лица выглядела не намного лучше. Он улыбнулся и крепче сжал руку Дина. — Ты выглядел и получше. Дин закатил здоровый глаз. — Сэм, — прорычал он. Сэм отпустил брата и провел руками по своим растрепанным волосам. — С тобой все будет в порядке. Доктор Говард сказал, что через несколько дней ты сможешь выбраться отсюда. У тебя было внутреннее кровотечение, и им пришлось сделать операцию. Несколько сломанных ребер, — и Сэм указал на свое собственное лицо, — тебе может не хватать женского внимания некоторое время. Когда на лице Дина появилось выражение чистой паники, Сэм бросился объяснять. — Ничего постоянного, я клянусь. У тебя треснутая скула и небольшая рана на голове. Дин выглядел сердитым, затем выругался. — Этот сукин сын разбил мое лицо? Сэм кивнул, и его взгляд потемнел, когда он вспомнил, как в тот вечер нес своего бессознательного брата к машине. — Я убил его, — сказал он без намека на раскаяние. — Хорошо. — Дин протянул руку и попытался коснуться повязки на глазу, но Сэм остановил его. — У тебя было довольно хорошее сотрясение. Старший Винчестер вздохнул. — Это объяснило бы барабанное соло Фила Коллинза в моей голове. — Он опустил руку на матрац, снова бросив взгляд на брата. Сэм либо поступил в медицинскую школу, либо кто-то одолжил ему свою форму. Дин не упустил тот факт, что на младшем брате была его кожаная куртка, и его кулон болтался на шее Сэма. Его обычно яркий взгляд был тусклым из-за недостатка сна, а от темных кругов под глазами он выглядел старше, чем обычно. — Ты выглядишь как дерьмо, Сэмми. — Спасибо. — Сэм не мог сдержать улыбку на лице. — И спасибо. Дин слегка покачал головой и поморщился. — За что? Младший Винчестер облизнул губы, подтягивая стул ближе. — За спасение моей жизни. Снова. Как всегда. — Когда Дин только недоуменно посмотрел на него, Сэм продолжил. — Я знаю, что мы братья, и именно так и поступаем, но ты делаешь это гораздо чаще, чем я. И я просто хочу сказать, что ценю это больше чем могу выразить словами. Я просто не знаю, что бы я делал, если бы тебя не было рядом. Дин засмеялся, слегка озадаченный необычной болтовней брата. Возможно это были наркотики. — Ладно. Сэм закатил глаза. — Я пытаюсь сказать, что рад, что ты в порядке, и это… — слова Мэрилин вернулись к нему. — Ты большой, смелый, идиот. — Сэм посмотрел на него, и его лицо стало серьезным, — но я все равно люблю тебя. Прежде чем Дин смог ответить своими обычными саркастическими комментариями, Сэм поднял руку. — Не говори ничего. Просто послушай один раз. Дин неловко посмотрел на него, но держал рот на замке. Сэм казался физически был в порядке, но в его глазах были почти те же самые эмоции, которые он сдерживал в течение нескольких недель после смерти Джессики. Дин не мог вынести мысли о том, что Сэм снова будет травмирован, особенно если это произойдет из-за него. — Знаю, что иногда я могу быть болью в заднице, и тебе пришлось многим пожертвовать ради меня, и я не всегда, кажется, ценю это, но если бы тебя не было рядом… Ну, не думаю, со мной все будет в порядке, понимаешь? Дин кивнул. Его брат был напуган, что Дин собирался оставить его, так же, как сделали их мама и отец. Старший Винчестер понимал это чувство слишком хорошо. Для него это было приемлемо, для Сэмми — нет. Он двинул рукой, чтобы коснуться кулона, который висел на шее Сэма. Он потянул за шнурок, а затем слегка полопал брата по щеке. — Я всегда буду рядом, Сэмми. Я не собираюсь никуда уходить в ближайшее время. Сэм улыбнулся. — Ловлю тебя на слове. Прежде чем Дин успел ответить, в дверь тихо постучали, и вошла Мэрилин Касл, одной рукой держась за поводок Маршалла, а другой за крошечную руку маленькой девочки. — Можем ли мы войти? Дин выглядел озадаченным, но Сэм быстро встал и указал на незнакомцев, с которыми, очевидно, подружился. — Доктор Касл. Привет. Мэрилин нисколько не удивилась тому, что у Сэма была еще более удивительная улыбка, чем она себе представляла. — Сэм. Я так понимаю, тьма прошла. Младший Винчестер наклонил голову, и Дин непонимающе посмотрел на пожилую женщину. — Да, свет снова включен. — Сэм указал на кровать. — Это мой брат Дин. Дин, это доктор Мэрилин Касл. — Молодой человек, — кивнула Мэрилин, — я много слышала о вас. — В самом деле? — Дин бросил на брата нервный взгляд. Как долго он был без сознания? — Ты оставил это в моем офисе. Я сохранила их для тебя. — Сэм даже не заметил его одежду, которая была перекинута через руку Мэрилин. Она вручила ему вещи и улыбнулась: — Я подумала, что ты захочешь выбраться из этой формы. — Спасибо. — Сэм оглянулся на своего брата, который смотрел на него так, словно Сэм был каким-то инопланетным существом. — Мэрилин психиатр, работает в больнице. — Он указал на ее партнера ретривера. — А это Маршалл, он терапевтическая собака, но я не знаю, кто эта милая дама с ней. — О, прости, — Мэрилин подтолкнула маленькую девочку вперед. — Это Сара Джейн. — Девочке было лет пять, на ней была бейсболка с надписью «Girl Power», написанная ярко-розовыми буквами. Ее голубые глаза были ясными и яркими, и она широко улыбнулась, протянув Дину игрушечную машинку. — Она сегодня покидает больницу, и когда я сказала ей, что вчера у меня появился новый друг, она подумала, что может принести вам двоим что-то, чтобы скоротать здесь время. — Здесь может быть довольно скучно, — сказала Сара. Мэрилин посмотрела на Дина. — Твой брат упомянул, что тебе нравятся машины, и доктор Грин пускал слюни из-за твоей гладкой черной Шеви Импала в гараже этим утром. Он с завистью говорил, что эта красавица принадлежит тебе. Поэтому нам с Сарой Джейн удалось кое-что откопать. Дин взял машинку и улыбнулся, увидев, что это действительно точная копия его детки. — Спасибо. Это здорово. — Мой папа говорит, что Форд круче, чем Шевроле, но если тебе нравится пусть будет так, — Сара Джейн улыбнулась и вернулась к Мэрилин. Мэрилин рассмеялась. — Дети. — Она подмигнула Сэму. — Мы больше не будем вас задерживать. Я уверена, что вы оба нуждаетесь в отдыхе. Выздоравливай, Дин, и позаботься о своем брате. Дин кивнул, затем посмотрел на Сэма. — Всегда. Когда трое посетителей ушли, Сэм снова сел и взял игрушку у брата, делая вид, что читает описание, и избегая проницательного взгляда Дина. — Чувак, у нас такой игрушки не было годами. Эта штука гораздо круче, чем я помню. — Мы всегда были очень хороши в ремонте вещей, — Сэм поднял глаза, встретив взгляд брата, и Дин сказал: — Из нас двоих вышла хорошая команда. Сэм тяжело сглотнул и боролся, чтобы его голос был ровным. Он снова опустил взгляд на машину. — Ты всегда был лучше в этих вещах, чем я. Дин слегка покачал головой. — Ты всегда делал все хорошо. Сэм поставил машинку на кровать между ними и снова посмотрел на Дина. — Я был так напуган, что не смогу вовремя помочь тебе. Папа всегда был рядом, если тебе было больно, но теперь мы не знаем, где он, черт возьми, и я думал, что ты умер, Дин. И ты мог умереть. И… — Сэм, — Дин перебил тираду брата, схватив Сэма за запястье. — Перестань. Ты хорошо поработал. Да, я неважно выгляжу, но со мной все будет в порядке. Ты сделал то, что сделал бы папа. Это была не твоя вина. — Дин не собирался позволять своему брату складывать еще один ненужный кусок эмоционального багажа в его и без того непосильную ношу. — Ты спас мне жизнь. — Не знаю, смогу ли я сделать это в будущем. Дин отпустил своего брата и улыбнулся. — Конечно, сможешь. У тебя есть высшее образование. — Он посмотрел на машинку. — Мы просто будем решать проблемы по мере их поступления. Когда Сэм только покачал головой, его старший брат указал на него пальцем. — Только не ешь клей на этот раз. — В прошлый раз я сделал это только потому, что ты сказал мне, что он на вкус как глазурь для торта. — Ну, надеюсь, четыре года высшего образования помогли тебе понять, когда тебя дразнят. — Чтобы понять твои хитрости, Дин, понадобится более четырех лет обучения в колледже. Старший Винчестер улыбнулся. — Я знаю.