***
Драко завернул в другую часть коридора. Его, кажется, ничто не волновало, он со скукой изучал каменный пол, руки были в карманах, а походка - аристократично-свободная. За ним шёл Блейз по правую руку, Дафна - по левую. Винсент и Грег где-то позади. Пэнси с ними не было. Но и такой компании слизеринцев хватало, чтобы все расступались в коридоре, отходя к стене. Такой внушительной группкой они поднимались из кабинета Зелий и шли на Чары. Но, видимо, кому-то нужно было в совершенно другую сторону. Слизеринцам перегородили дорогу гриффиндорцы. Единственные, не желающие уступать. Обе стороны остановились. Казалось, будто это заранее запланированная встреча. Но нет, судьба часто сводила врагов вместе. Может, чтобы показать, что они не враги вовсе? Поттер, стоявший в середине своей жалкой компании, скрестил руки на груди. Драко хотел сделать такой же жест, но вовремя спохватился, оставив руки в карманах. Ещё подумает, что за ним повторяет. — Малфой, — со злым спокойствием сказал Гарри. — Поттер, — устало вторил ему Драко. — Нам нужно на урок. — Нам тоже, — парень хмыкнул. За ним повторили Крэбб и Гойл. Забини и Гринграсс стояли как свидетели конфликта, в любой момент готовые стать соучастниками. Так же, как и Уизли с Грейнджер. — Пропустите нас? — интонация у Гарри была вопросительной, но это отнюдь не являлось просьбой. — Идите, — Драко сделал приглашающий жест за спину, но остался стоять, загораживая проход. Поттер зло стиснул челюсти. Его пальцы начали напрягаться, говоря о том, что скоро сожмутся в кулак. Но он ещё пока контролировал ситуацию. — Давайте перестанем вести себя как дети и просто мирно разойдёмся, — спокойно начала Грейнджер, не забывая о строгих нотках старосты в голосе. Как раз в добавок к её словам мелькнул значок на её мантии. Гермиона сверкнула глазами в сторону Малфоя, но не стала на нём задерживаться, почему-то переводя взгляд, кажется, на Дафну. А вот Драко смотрел на девушку. И даже отсюда заметил, как Грейнджер предостерегающе цепляется за руку Поттера, стоящего рядом. Как она поправляет сумку на плече, порываясь уйти. И как непослушные и неаккуратные локоны всё время падают ей на лицо. Грейнджер вообще спала сегодня? Хотя он и так понял, что нет. Заметил дикую усталость в грязно-карих глазах, когда столкнулся с ней в проходе Большого зала. — Мирно разойдёмся, Грейнджер? — Драко продолжал смотреть на гриффиндорку, которая теперь тоже метала небольшие молнии. — Ну тогда пропустите нас. Отойдите в сторону. — Нет, это вы отойдите в сторону, — настаивал Гарри. — Поттер, просто уйди с дороги, а? — раздражённо подключился Забини. — А почему бы вам не пропустить нас? — вставил своё Уизли, сделав шаг вперёд и поравнявшись с другом. Грейнджер тоже сделала пару шагов вперёд, немного выйдя за «свои» границы, как бы вставая между Слизерином и Гриффиндором. — Прекратили этот детский сад, — она посмотрела и на Гарри, и на Малфоя. — Значит так, вы сворачиваете налево, а мы направо. И без фокусов. Всем надо на уроки. — А ты что, Макгонагалл заделалась? — насмешливо бросил Забини. Крэбб прыснул. Гермиона окинула взглядом всю компанию слизеринцев. В её глазах не было ничего — ни презрения, ни отвращения. Она просто посмотрела на них. А потом слегка вздёрнула подбородок, отбрасывая свои кудряшки с лица, и чётко произнесла: — Я заделалась тем самым здравомыслящим человеком, который пытается выйти без конфликта из ситуации. И кто понимает, как же по-детски выглядят наши стычки в такие времена. Драко услышал, как тяжело сглотнул за его спиной Блейз. Он и сам бы так сделал, если бы поперёк горла не застряли такие до чёртиков правильные слова отвратительно правильной Грейнджер. На языке так и вертелось «твоего мнения никто…», но Драко произнёс совсем не это. — Пошли отсюда, — сказал он и свернул влево, куда показала ему гриффиндорка. За Драко последовали и остальные. Почему-то захотелось задеть Грейнджер плечом, чтобы на мгновение оказаться так близко. Чтобы почувствовать запах лишь грязи и безрассудного благородства. Чтобы убедиться. Но Грейнджер резко свернула вправо. На этом их небольшая перепалка закончилась, все в коридоре сдвинулись с места и пошли по своими делам. — Ни дня без этого, — хмуро пробормотал рядом какой-то парень из Когтеврана.***
Драко пришёл после очередной тренировки по квиддичу. К этому времени в гостиной было пусто, но камин так и пылал своим огнём. Парень зашёл в комнату, скинул спортивную мантию, защиту, оставшись лишь в зелёном свитере Слизерина и штанах. Спальня сейчас давила на него своим беспорядком и холодом. Хотелось быть где угодно, лишь бы не здесь, одному. Поэтому Малфой вышел. В гостиной появилась Дафна. Драко подошёл ближе. Девушка, очевидно, только что пришла. В воздухе ещё остался аромат её духов. Парень сделал вдох. Жасмин. Помедлив всего секунду, слизеринец прошёл в гостиную и сел на противоположный диван, по-хозяйски развалился, положив ноги на столик. Гринграсс даже не моргнула. Теперь ему было видно, как её плечи быстро поднимались и опускались, а лицо выдавало раздражение и вместе с этим непонятную Драко холодную решимость. Дафна злилась. — Рассказывай, — сам начал Малфой. Хотя понимал, что ему сейчас вообще не хочется слушать чужие проблемы. Но вдруг поможет? Девушка горько усмехнулась и покрепче натянула на палец своё фамильное кольцо. Затем посмотрела на друга с ядовитым пламенем в глазах. Парня ужасно выводило из себя, что все её жесты несли за собой какой-то смысл, понятный лишь ей одной. — Что ты хочешь услышать, Драко? А разве он знал? Просто поговорить, отвлечься. Говорить и говорить ни о чём. — Может, у тебя проблемы какие, — небрежно сказал он, придумывая на ходу. — Сестричка достала, парень бросил? Могу поспорить, что Тео стал причиной твоих яростных вздохов. Дафна хотела засмеяться, но не засмеялась. Хотя ситуация складывалась презабавная. А Малфой по-прежнему ничего не понимал. — Вроде, такой умный парень. Но такой глупый . Даже не удивительно, что… — Дафна не закончила, перевела взгляд на камин. Малфою почему-то стало не интересно, что скажет дальше девушка. Он подумал, что можно и просто так посидеть с подругой, глядя в одну точку. Без проблем, без внешней жизни. Просто сидеть и слушать ровное дыхание. Но спустя пару минут Гринграсс решила по-другому. — С чего ты взял, что у меня что-то с Ноттом? — Просто показалось. Я наблюдательный. А теперь девушка легко посмеялась. — Не согласна. — Тогда кто тебе нравится? — Ох, Драко, — Дафна закатила глаза, сделав такой тон, будто говорила с ребенком. — Любовь — не всегда свет от маяка. Иногда… — Нужно вызвать Люмос и искать путь самому, — закончил за неё Драко и поражённо замер. А Гринграсс, соглашаясь, кивнула. Такая простая истина. Она всегда так помогала ему двигаться самостоятельно. Отвергать материнскую заботу и ласки разных девчонок из Хогвартса. Он внушал эту истину и своей Незнакомке не так давно… О, Мерлин, ну только не опять! Драко еле сдержался, чтобы не взвыть от бессилия. Ну вот пришёл же отвлечься! — Хотя для тебя это плохой совет, Драко. Парень повернулся к подруге, которая продолжала смотреть в огонь, явно уверенная в своих словах. И с чего вдруг все его друзья заделались такими я-всё-про-тебя-знаю? — Ты не права… — Тебе нельзя быть одному, — гнула своё Гринграсс. — Тебе нужен тот, кто направит, подскажет, будет рядом. Иначе ты точно потеряешься. Твои мысли и эмоции опасны для тебя же в первую очередь. — Но у меня есть ты и Блейз, — не хотел сдаваться Малфой. — Мы не всегда можем быть рядом. И нас самих нужно спасать. Последняя фраза прозвучала так отчаянно и жалко, что Драко непроизвольно почувствовал себя виноватым, хотя причин для этого не было абсолютно. Он ощущал в этом предложении какое-то тайное откровение, которое сейчас был не в силах понять. Видел по лицу Дафны, что и сказала она это с большим трудом. Решив отплатить подруге той же монетой, чтобы не чувствовать эту странную вину, он разговорился. — Да какие чувства, Дафна? Мне кажется, нет у меня чувств совсем. Я много читал об этом, даже видел. Но никогда не испытывал ничего похожего. Ты ощущала когда-нибудь ту самую тёплую волну, о которой говорят? Когда в носу щиплет, а твой мозг будто гладят тоненькие пальчики, вызывая миллион мурашек? Когда слов не остаётся, и ты просто в пучине своих эмоций, как в болоте? Когда не слышно мыслей, а только стук сердца, которое не понятно, бьётся в бешеном ритме или застыло совсем? И то самое желание ощущать. Желание немыслимое, безрассудное, толкающее на глупые и храбрые поступки. Дафна слушала Драко, продолжая смотреть на огонь, однако сильно была сосредоточена на словах друга и своих воспоминаниях. И если заглянуть в глаза девушки, то, помимо холодного тумана, можно найти грустное понимание. Да. Она знает, о чём речь. А парень продолжал. — А вот знаешь, что приходит после? Когда больше никто тебя не гладит по голове тоненькими пальчиками и в носу не щиплет. Приходит ничего. И ты теперь в другом болоте из равнодушия и пустоты, выбраться откуда сложнее всего. Ведь мы запускаем себя туда сами. Оттуда не сделаешь шаг ни вперёд, ни назад. Ты просто утопаешь. По своей вине. — И всё это ты видел в чужих жизнях? — Да. И никак не хочу в своей собственной. Поленья трескались под тяжёлым пламенем. Дым медленно поднимался в трубу, а Драко почувствовал усталость. Только пока не понял, чем она вызвана. Может, он засиделся в одном положении? Или его утомил взгляд подруги, полностью погружённой в себя? Последние слова Малфоя висели в молчаливой комнате. Эта атмосфера с философскими выражениями и теплом от камина стала несколько опьяняющей. Хотя слова обоих не были подпитаны ни одной каплей алкоголя. Лишь суровая и трезвая реальность. Через несколько минут Дафна медленно встала. Спокойно расправила складки на короткой юбке и направилась в свою комнату. Обойдя диваны, она остановилась и кинула взгляд на Драко через плечо. — Ты просто ещё не нашёл человека, который вытащит тебя из твоего болота и посадит в океан. С этими словами Гринграсс отправилась в свою комнату, оставляя Малфоя одного с медленно догорающим камином. А может, Драко устал от того, что ещё не понимает чего-то, что давным-давно стоило бы понять?***
Солнечные лучи только начали прокрадываться в комнату к слизеринке, и ручка двери медленно повернулась. Пэнси зашла в свою спальню, будто она была здесь чужой. Тихо закрыла за собой дверь, сняла дорожную мантию, скинув её на пол. Она делала аккуратные шаги до своей кровати, но так и не дошла до неё — упала. Она упала и коленями больно ударилась о каменный пол. Девушка немного проползла до кровати, села возле, опираясь спиной о твёрдый дуб основания. Мелкий вдох. Мелкий выдох. Щёки мокрые. От слёз или от дождя? А если она и плакала, то когда? Когда читала письмо с приглашением? Когда приехала в поместье Паркинсонов? Когда стояла на коленях на полу родного дома? Когда ехала обратно в одинокой и тихой карете? Или сейчас? Когда? А был ли на улице дождь? Пэнси обняла колени и с силой, на которую была сейчас способна, сжала. Мысли носились по всей голове, и она храбро пыталась собрать их в кучу. Но храбрость — это не про Пэнси. Поэтому ничего и не выходило. Она боролась за те крупицы спокойствия и хладнокровия, что у неё ещё остались. Она водила своими острыми ноготками туда-сюда по лодыжкам, оставляя царапины. Но даже на это у неё не хватило сил — царапины были едва заметны и тут же исчезали. Как же тяжело было сражаться с самой собой. Этот бой она проиграла с самого начала, ещё даже не ступив на помост для дуэли. И продолжала кормить свою печаль досыта. Она опустила руки на пол, и её ладони почувствовали обжигающий холод камня. Казалось, что всё то, что раньше волновало её — перестало тревожить вовсе. Стало слишком глупым и смешным. Слишком ненужным. И она так хотела, чтобы это равнодушие было в ней не только к прошлому, но и к тому, что происходит сейчас. Ох, если бы Драко видел сейчас Пэнси, что бы было? Из груди вырвался короткий всхлип. Как будто кто-то сдавил воробья в ладонях. А так ли ей всё равно на прошлое? С этим всхлипом поднялась наружу часть её запрятанных эмоций. Застывшие слёзы снова скатывались, крупными каплями оседая на белой блузке. Это беззвучно продолжалось несколько минут. А затем такая же тишина. И если не спокойствие, то хотя бы пустота. Это лучше, чем отчаяние. По крайней мере, так считала Пэнси. Она встала с холодного пола. Равнодушно сняла осенние сапоги. Дошла до ванной, про себя считая шаги. Как по сценарию, проделала все дела. Вернулась в спальню. Зеленый шелк простыней больше не манил, даже несмотря на то, что уже утро, а она ещё не ложилась. Девушка холодно оглядывала кровать, через секунду сдавшись, легла на неё. Голова мягко провалилась в удобную и любимую подушку. Но Пэнси поняла это скорее как факт, нежели почувствовала. Она закрыла глаза. Пару мгновений, и Паркинсон заснула. Вставать ей всего через час. И, наверное, это будет самый долгий час в её жизни.***
Короткий стук в дверь разбудил. Пэнси открыла глаза и услышала шаги. На самый край кровати присела Дафна. Она оглядела подругу оценивающе, даже без доли тревоги, останавливая взгляд на руках. Знает, куда смотреть. — Где ты была? Появилось желание соврать. Так нагло и глупо, в глаза своей лучшей подруги, которая видит насквозь. Но все желания заменила усталость. Паркинсон перевела взгляд на потолок, на котором из зелёных камней была выложена слизеринская змея. Не отводя взгляд, Пэнси потянулась к левому рукаву блузки. Приподняла его, оголяя предплечье. Как же громко в такой тихой комнате. Минуту ничего не происходило. Две. Пэнси всё же посмотрела на Дафну. Та пустым взглядом прожигала её руку. Молча. Секундная надежда зашевелилась где-то глубоко, и Пэнси жадно посмотрела на своё предплечье. И тут же от злости чуть не разодрала его до крови. А чёрный череп, будто издеваясь, подмигнул. — Так скоро, — только и произнесла Гринграсс, с непонятным трудом отводя взгляд. Сидела она ровно, натянуто, как струна. Руки спокойно лежат на коленях, взгляд направлен в окно. Пэнси бы такую собранность. — Он торопит события. Значит, скоро всё начнётся. Значит, медлить нельзя, — вслух размышляла Дафна, будто одна находилась в комнате. Но Пэнси было так всё равно на странный смысл слов подруги. Так всё равно. Паркинсон встала. Почти так же, как вчера, она автоматически выполнила все утренние действия, собрала учебники, переоделась в школьную форму. Пара заклинаний, и она будто идёт на встречу с самим Министром Магии. Ни следа вчерашних событий. Всё это время Гринграсс неподвижно и прямо сидела на краю кровати и так же смотрела на осень за окном. — Ты об этом больше со мной никогда не заговоришь, — сказала Пэнси. Наверное, в первый раз она в таком тоне обратилась к подруге. Тоном, которым к друзьям не обращаются. Но Дафна даже бровью не повела, прекрасно всё понимая. Гринграсс встала, подходя к Пэнси поближе. Один согласный кивок. И они отправились на завтрак.***
Всё утро Грейнджер странно посматривала на Паркинсон. Прожигала своими мелкими карими глазками. Следила за каждым движением. Как слизеринка ест омлет, как пьёт тыквенный сок, как отвечает на какие-то быстрые вопросы Дафны. И не отводит взгляд. Пэнси это напрягало. И в то же время было наплевать. Грейнджер в последний раз предупредительно посмотрела на Паркинсон и — слава Салазару — отвернулась, переговариваясь о чём-то с друзьями. Ничего не понятно. В это мгновение рядом с Пэнси сел Драко. Сердце сразу задрожало. От запаха зелёных яблок сделалось душно, хотелось поскорее снять этот дурацкий галстук. Хотелось спрятаться под стол или убежать. Но она сидела. Теперь на неё уже странно посматривала Дафна, точно так же, как гриффиндорка, контролируя каждое движение. — Пэнси, — мягко позвал Драко, и девушка едва удержалась, чтобы не встряхнуть головой. Она скосила на него взгляд, чтобы дать понять, что слушает, но смотреть в глаза не хотелось. — Передай, пожалуйста, тост. Девушка окинула взглядом стол. Около них корзинка с тостами была уже пуста, а вот чуть подальше тостов было предостаточно. И если Пэнси протянет руку, то достанет. Что она и сделала. Ухватившись за корзинку, она протянула её Драко, до последнего боясь поднять взгляд выше. Но всё-таки посмотрела. Глаза его в этот момент сверкнули. Всего на миг. На маленькую миллисекунду. Но как же это было прекрасно. Было похоже, будто ты наступил на оледеневшую лужу в конце осени и лёд потрескался. Однако холод был суровым, и лужа снова покрылась ледяной коркой. Волосы Малфоя красиво переливались серебром в утренних лучах. Он сделал глубокий вдох. И выдыхать не торопился. Но и Пэнси не дышала. И снова всего одно мгновение. И Драко уже чуть хмурит брови, берёт корзинку из рук Паркинсон, благодарно кивает и отворачивается. Пэнси отвернулась тоже, только слишком резко. Непроизвольно посмотрела на стол Гриффиндора. Грейнджер со своими дружками уже ушла. — Пэнси, пошли на урок, — строго бросила Дафна, поднимаясь. Она кинула на стол салфетку, которой только что промокнула рот, взяла сумку и с каким-то неясным раздражением направилась к выходу. Меньше всего на свете Паркинсон хотелось сейчас идти куда-либо, когда все причины, чтобы остаться, сидели прямо тут, по левую руку от девушки. Но она отложила вилку с кусочком недоеденного омлета, взяла сумку и отправилась вслед за подругой на Травологию, которая была с Гриффиндором.***
Студенты выстроились в ряд в теплице вдоль длинного старого стола, на котором стояли различные растения. Их было так много, что стало непонятно, что именно сегодня они будут изучать. Но Пэнси не была интересна Травология. Сейчас она была слишком сильно сосредоточена на постепенно нарастающем жжении в предплечье. — Доброе утро, студенты! — поприветствовала детей профессор, заходя в теплицу. Величественно войти у неё не получалось. Мешала её учительская форма, которую, по всей видимости, обваляли в драконьем навозе. — Доброе утро, профессор Спраут! Хор голосов вызвал короткую вспышку головной боли у Пэнси. А жжение в руке не прекращалось. — Сегодня вы будете изучать и ухаживать за интереснейшим растением — самоудобряющийся кустарник. Она немного помолчала, ожидая реакции учеников, но все молча ждали дальнейших указаний. Один лишь Невилл в предвкушении кусал губу. — Кто-нибудь знает, почему это растение называют разумным? Несколько рук поднялись в воздух. Но выше всех оказалась, как всегда, рука Грейнджер. — Мисс Грейнджер, — Спраут повела рукой, позволяя говорить. И гриффиндорка тут же отчеканила, так ясно, выделяя каждое слово, будто читала по учебнику. Хотя кого это уже удивляет? — Растение питается свежей плотью и, учитывая его название, способно производить собственное удобрение. Кустарник не требует частого ухода, так как может позаботиться о себе сам. — Верно, мисс Грейнджер. Пять баллов Гриффиндору! Студенты факультета заулыбались. Который год тут учатся, а каждый раз радуются этим бесполезным баллам, как в первый. — А кто может сказать, какую опасность для человека представляет самоудобряющийся кустарник? — Так как оно питается мясом, — начал быстро говорить Невилл, не дожидаясь приглашения, — то и от человеческой плоти не откажется. Ни в коем случае нельзя ставить руки или любую другую часть тела на землю вокруг растения! — Бережём своё хозяйство, парни! — весело предупредил Блейз, на что остальные ученики прыснули. — Советую прислушаться к словам мистера Лонгботтома и мисс Грейнджер, — профессор пропустила реплику Забини мимо ушей. — В дальнейшей работе вам очень понадобятся эти знания. После небольшой лекции об этом растении женщина неожиданно произнесла: — Разбейтесь, пожалуйста, на группы, молодые люди. По четыре человека. Студенты стали оглядываться по сторонам, выходили из ряда, собираясь в небольшие компании. Пэнси ощутила толчок Дафны в плечо. Паркинсон повернулась, отходя с ней в сторону к Блейзу и Драко. Лучшей команды просто не найти. Пусть и никто из них не обладал особыми знаниями в Травологии. Профессор Спраут обходила группы, то и дело меняя кого-то местами. Слышались недовольные возгласы студентов, которых ставили с противоположным факультетом. Наконец она остановилась около их компании. Придирчиво оглядела ребят, так быстро бегая по каждому взглядом, будто в голове производя считалочку. Потом она живо схватила Дафну за руку, уводя куда-то вглубь студентов. Блейз сделал недовольный шаг вперёд, но дальше не пошёл, продолжая стоять. Через пару секунд вместо Дафны к ним привели сопротивляющуюся Гермиону. Она отчаянно что-то бормотала профессору. — Не волнуйтесь, мисс Грейнджер! С мистером Лонгботтомом они не пропадут, а эти трое совсем зачахнут, — настаивала Спраут. Она предложила Гермионе место, где только что стояла Дафна. Блейз и Пэнси, стоявшие рядом, сразу отшатнулись в стороны. — Она что, будет с нами работать? — возмущался Забини. Драко и Пэнси же хранили холодное молчание. — Да, мистер Забини. Не благодарите. Парень нахмурился и с огорчением посмотрел в сторону, куда недавно увели Дафну. Очевидно, та сейчас находилась в компании Поттера и Уизли. Блейз наверняка начал придумывать в голове всякие планы по освобождению подруги от такой пытки. Но Паркинсон знала, что для Гринграсс это, отчасти, подарок с небес. Профессор дала ещё пару указаний по поводу их работы и отправила по теплицам. Пэнси же было всё равно. С ней Драко. А значит, всё прекрасно. И жжение в левом предплечье уже не сильно беспокоит.***
Драко распахнул двери теплицы, в которой им предстояла работа. Но вместо того, чтобы пропустить вперёд остальных, вошёл сам. Грейнджер на это насмешливо фыркнула. В теплице стояли старые столы, на которых находились большие и длинные железные горшки, наполненные землей. На столе у стены были мешки с одинаковыми растениями. По всей видимости, самоудобряющиеся кустарники. — Итак, — начала Грейнджер, проходя к столу с мешками, очевидно, решив, что она тут главная. — Нам нужно пересадить растения в горшки и накормить. Ничего сложного. И позволю себе вам напомнить, что… — Грейнджер, кончай уже, — раздражённо протянул Блейз и взял первый мешок. — Быстрее начнём, быстрее закончим. Она хотела ещё что-то сказать, но потом, на удивление, кивнула. Подошла к мешку и потащила его к горшкам. Взяла себе растение и Паркинсон, затем Драко. Они негласно разбились по парам: Блейз с Драко, а Гермиона с Пэнси. Ужасно несправедливо! Молча девушки подошли к горшкам. Гермиона громко известила всех, что необходимо надеть перчатки. Взяв все нужные инструменты, Грейнджер стала выкапывать ямку для кустарника. Пэнси повторяла. Краем уха она слышала, как парни в противоположном конце теплицы о чём-то переговариваются, но услышать их было трудно. И это при том, что говорили они басом. — Как продвигаются дела? — спросила Гермиона у Пэнси шепотом. Голос был очень тихим, и внешне девушка никак не выдавала, что разговаривает сейчас со слизеринкой. — Ты о чём? Пэнси посмотрела на уже готовую для пересаживания ямку Гермионы. А потом на свою, в которую только предстояло насыпать навоз. — Ну, о том самом. Вы общаетесь? — А твоё какое дело, грязнокровка? Грейнджер даже не шелохнулась от такого обращения. Потому что в нём не было ни тени угрозы или оскорбления. Сказано было, скорее, просто как привычка. И сделать это слово таким же влиятельным Пэнси, к сожалению, больше не могла. — Теперь это моё дело, — Гермиона аккуратно посадила кустарник в ямку, а затем добавила для пущей убедительности: — Чем быстрее и лучше у вас там всё будет продвигаться, тем скорее я получу книгу. Лёгкая паника охватила Паркинсон, и она чуть не просыпала навоз на себя, когда засыпала его в ямку. И за этим страхом она не заметила, какой решимостью и отчаянием полыхнули глаза гриффиндорки. — Книгу ты получишь, когда я скажу. — У нас договор, Паркинсон. Не смей юлить. Девушка удивлённо скосила глаза на Грейнджер. — И почему ты не попала на Слизерин? Она промолчала и куда-то ушла. Но через минуту вернулась с небольшим мешком. В нём были кусочки сырого мяса. Гриффиндорка взяла один и аккуратно положила на землю рядом с растением. Корни тут же жадно поднялись, схватили кусочек и утащили с собой. А земля внутри будто кипела, то поднимаясь, то опускаясь. Гермиона отошла на пару шагов в сторону и принялась копать новую ямку. Пэнси покормила своё посаженное растение и тоже стала копать. — Как он? — неожиданно спросила Грейнджер. Паркинсон увидела, как Гермиона моргнула, задержав глаза закрытыми чуть дольше, чем следовало. — Что значит «как он»? Небольшими волнами в девушке начало накатывать какое-то странное чувство. То ли подозрение, то ли ревность. Но ни для того, ни для другого не было причин. Может, это просто яйца в омлете оказались испорчены? А Грейнджер всё молчала, досаживая уже второй кустарник. Осталось совсем немного. Паркинсон было очень интересно наблюдать за странными переменами в девушке, поэтому она решительно произнесла: — В порядке он, наверное. Почему сама не спросишь? — «Наверное»? — переспросила Гермиона. Теперь уже была её очередь удивляться. Да и Пэнси поняла, что сказала что-то глупое. Как можно не знать о самочувствии человека, которого безмерно любишь? Ради которого делаешь такие отчаянные поступки? Помнишь о нём даже в самые тёмные времена? Эти вопросы очень сильно озадачили Паркинсон. И она уже собралась унестись мыслями в своё сознание, чтобы найти этому всему объяснения. Но Грейнджер помешала. — Мерлин, ты что творишь? Гермиона резко приблизилась к слизеринке, а точнее, к её посаженным растениям. — Ты чем слушала на уроке, Паркинсон? Ясно же сказали, садить растения на расстоянии не меньше метра. Они же поубивают друг друга! Девушка озадаченно окинула взглядом все их посаженные кустарники. Потянулась руками, чтобы исправить ситуацию, но затормозила. — Парни наверняка сделали то же самое. Надо сначала помочь им, — Гермиона повернулась, бросив через плечо: — Пересади тут всё пока! Слизеринка недовольно взвыла, но покорно взяла лопаточку, выкопала посаженные растения, перемещая их обратно в мешки. Разровняла землю и принялась копать заново ямки. Посадив первый кустарник, она довольно его оглядела. Пэнси не была садоводом, но результат определённо ей нравился. Где же эта Грейнджер? Паркинсон обернулась. Гермиона усиленно расчищала землю от прошлых ошибок парней. Блейз что-то возмущенно шептал Драко на ухо. Тот кивал, не отводя взгляд от движений Гермионы. А девушка со злостью сажала растения заново, ничего не замечая вокруг себя. Она присыпала кустарник землей, проверила листья. Даже не заметила, как Драко подошёл на шаг ближе, насмешливо осматривая её работу. Гермиона потянулась к чему-то рядом с Малфоем, видимо, к мешочку с мясом. Чтобы достать до него, она не предпочла обойти парня, а потянулась прямо с места, из-за чего оказалась непозволительно близко с ним. И тут случилось странное, что Пэнси никак не могла осмыслить. Они замерли. На какие-то секунды. Даже не смотря друг другу в глаза. Просто застыли в такой опасной близости. И лишь Паркинсон заметила что-то личное в этом моменте. Что-то, чего определённо не должно быть. Блейз, казалось, ничего не видел, копая ямки в двух метрах от них. А Пэнси жадно всматривалась в это мгновение между однокурсниками. И пыталась поймать для себя какие-то детали, что-то понять, почувствовать. Но их троих будто поместили в банку с желе, и они остались в таких позах там навечно. Без мыслей и без движений. «Как он?» Очень резко Паркинсон ощутила невыносимую боль в ладони. Будто кто-то сдирал с неё кожу. Она закричала. Непроизвольно громко. Но, Мерлин, как же было больно! И если её крик это прекратит, она готова кричать ещё сильнее. Пэнси увидела, как быстро подбежали ребята. Грейнджер, казалось, метала молнии. — Паркинсон, ну предупреждали же, не суйся в землю! Видимо, пока Пэнси наблюдала за такой очаровательной картиной, она случайно положила руку на землю рядом с растением. А голодный кустарник этим воспользовался. И теперь ладонь слизеринки наполовину была погружена в корни этого «разумного» негодяя. Девушка снова закричала. — Грейнджер, хватит уже болтать! Помоги ей! — Забини метался вокруг подруги, не зная, чем помочь. Драко тоже держал наготове палочку, думая, как её применить. Гриффиндорка лихорадочно соображала под вопли девушки. Она резко дернулась с места и стала искать что-то на столе. А Малфой в этот момент нашёл применение палочке. — Редукто! — выкрикнул он, направляя заклятие в кустарник. Растение зашипело, заискрилось возмущённым синим светом. Но Пэнси отпустило. Она выдернула ладонь из земли очень быстро, чуть не упав. Драко успел её подхватить. — Малфой, ты что наделал? — зло спросила Гермиона, подбегая к ребятам с мешком сырого мяса, который теперь, очевидно, был не нужен. Ответить парень не успел. Волна синего света нитью разошлась по посаженным растениям. Они становились всё больше и больше, достигая потолка, ломая тепличное стекло. Горшки под такими гигантами давно сломались. Мешочек с мясом выпал у Гермионы из рук. Тут же корень одного кустарника подхватил добычу, раздирая её на мелкие кусочки. Ребята как по команде стали отходить к выходу, напрочь забыв все заклинания. Корни уже потянулись к ним, как тут входная дверь распахнулась. — Гербивикус Дуо! — выкрикнула вошедшая профессор Спраут, направляя палочку на кустарники-гиганты. Синее свечение тут же прекратилось, а растения стали со свистом уменьшаться, как воздушные шарики. Забини облегчённо выдохнул, а Пэнси продолжала стонать от боли в руках Драко. — Что вы тут вчетвером устроили? — ярости профессора не было предела. Она махала палочкой туда-сюда, отчитывая ребят, и им иногда приходилось уворачиваться, чтобы женщина случайно не выколола кому-нибудь глаз. Позади неё столпились уже все однокурсники, осматривая наполовину разрушенную теплицу и слушая гневные речи всегда спокойной мисс Спраут. — Как вы, мисс Грейнджер, могли забыть такое простое и единственное заклинание Травологии, что изучалось ещё на четвертом курсе? Я очень разочарована, — женщина попыталась успокоиться, делая глубокие вдохи. — Значит так, вечером вы тут всё уберёте. Без магии. Своими руками. И всю неделю будете приходить ко мне в качестве наказания за неаккуратность и пренебрежение к работе. Профессор вынесла свой вердикт, строго осматривая ребят, которые были так напуганы взбесившимися растениями, что даже до конца не поняли смысла наказания. Тут мисс Спраут ахнула, прикрыв рот рукой. Она только сейчас обратила внимание на Пэнси. — Мерлинова борода, мисс Паркинсон! Ваша рука! Мистер Малфой, немедленно отведите девушку в Больничное крыло! Драко кивнул и стал вместе с Пэнси пробираться через толпу к выходу из теплицы. Проходя мимо, Дафна оглядела их внимательным взглядом. А Пэнси дрожала. От боли в ладони, от жжения в левом предплечье и от близости Драко Малфоя.