***
Блейз искал её так долго. По всей школе, заглядывал в каждый уголок, во все коморки и щели, старые кабинеты и заброшенные башни. Ходил туда, куда нельзя было ходить. Но без толку. Пэнси не было. Он искал её с тех пор, как его метка начала беспощадно ныть, призывая. Эта боль была незнакома, она была тупее той, что преследовала его со времени получения этого страшного проклятья. Блейз боялся представить, в каких чувствах сейчас находится Пэнси. Это мотивировало его носиться по всей школе в поисках. Забини возвращался с обхода замка снова в своё крыло, устало волоча ноги и держа правую ладонь на левом предплечье, стискивая зубы. Не дойдя до гостиной, он остановился у окна. Его привлёк нежно-сиреневый закат, мелко сияющие звездочки. Пейзаж, совсем не подходящий для осени, а скорее для зимнего утра. Стало жутковато. Он опустил взгляд на кромку Запретного леса, небольшую полянку, речку… И застыл. Прямо около воды стояла Грейнджер, что было очевидно только по большой копне кудрявых локонов. И Малфой, бросающий камни в воду. И вот он стал свидетелем сцены, как гриффиндорка накинула шарфик на непробиваемого слизеринца, и тот, не шелохнувшись, принял его. Снова тупая боль пронзила предплечье. Проход открылся так же уныло, нехотя пропуская слизеринца в гостиную. Блейз отчаянно поплелся к комнатам старост, надеясь хоть теперь застать Пэнси там. Проходя мимо диванов, он заметил сидящих на них первокурсников. Девочку и мальчика. Кажется, это та самая парочка, у которой лягушка попала в камин. — Питер, прости меня, — приговаривала девочка, виновато опустив голову. — Я правда не специально кинула порошок из ромашек к тебе в зелье. Он просто высыпался и… — Прямо ко мне в котёл? — возмущенно поднялся Питер. — Не обманывай меня, Эмма! Я знаю, что всё это из-за той дурацкой лягушки! — Она не дурацкая! — грозно заступилась девочка в ответ. Блейз поднялся по винтовой лестнице, минуя эту детскую перепалку. Дошёл до дубовой двери комнаты Пэнси, аккуратно постучал. Тишина. Где же она может быть? Стараясь не думать о плохом, Блейз аккуратно приоткрыл дверь комнаты, заходя внутрь. Пахло чистотой. Комната действительно выглядела опрятной, по сравнению с последним разом, когда он тут был. Точнее, жил. На пушистом зелёном ковре больше не валялись вещи и свитки. Кровать была аккуратно заправлена, все подушки на месте. Стол блестел от чистоты, а стопки книг, которых было, на удивление, много, лежали аккуратно, по размеру. Но комната выглядела пусто. Будто здесь очень давно никто не живёт, но приходит периодически навести порядок перед неожиданным гостем, которым Блейз и стал. В любом случае, сейчас он не придумал ничего лучше, кроме как просто подождать её здесь. Шипя от поступательной боли, он дошёл до кровати и устало на неё упал, смотря в потолок на змею, выложенную камнем. Мысленно он радовался, что в общих комнатах таких нет. Иначе эти рисунки съели бы его сознание, врываясь в сны. А вдруг Пэнси тоже его ищет? Или, может, она не выдержала поисков и остановилась где-нибудь в самом укромном уголке, пережидая боль? А она ведь не закончится. До начала собрания у всех Пожирателей состояние мнимого голода, будто они месяцами бежали в пустыне. Нет. Блейз тут же попытался успокоиться, напоминая себя, что заглянул всюду, куда добрался его взгляд. Но вдруг Пэнси уже уехала? От этой мысли он резко сел. Можно было предположить, что родители будут присылать домовых эльфов, но ведь не всех же разом. Скорее всего, их будут выманивать по отдельности. И вдруг Пэнси оказалось самой первой? Волна холодных беспокойных мурашек пробежалась по его спине, а метка снова неприятно напомнила о себе. Как только Блейз поднялся с кровати, намереваясь совершить ещё один обход по Хогвартсу, дверь в комнату открылась, пропуская её. Блейз застыл. Пэнси вошла, абсолютно бледная. От страха, очевидно, но она не выглядела так, будто боится. В её глазах болотным огнём пылала решимость, рядом с ней висела небольшая стопка книг, а её рука, точно так же, как и у Блейза, нервно стискивала предплечье. Без вопросов, Блейз подлетел к Пэнси, крепко заключая ту в объятия. Одна рука обвила её талию, и Забини почувствовал, как беспокойно бьётся её сердце. Через пару мгновений слабые руки Пэнси медленно и аккуратно притянули парня к себе. Отчаянно. Забини облегченно выдохнул, зарываясь носом в её волосы, ощущая разливающееся по венам умиротворение. В объятьях подруги стало так легко. Страх постепенно уходил. И он уже потерялся в том, кто больше из них боится. Блейз обратил внимание, что не почувствовал от Пэнси того самого приторного цветочного запаха духов, который на ней был всегда. Вместо этого Пэнси пахла книгами, старыми обложками и… Магией. Она искрилась вокруг неё, цепляясь за волосы, пульсировала в её венах. И Блейз испугался этого ещё больше, вспоминая ту решимость, которую мимолетно увидел в ней, когда Пэнси зашла. Мягко отстранился, отступая на дюйм, боясь увидеть то же самое. И увидел. Пэнси дрожала и горела. Тряслась, но смотрела прямо и твёрдо. На Блейза. Забини отступил ещё чуть дальше. — Где ты была? — наконец спросил он, стараясь не обращать внимание на ноющие позывы метки и огонь в её глазах. — В библиотеке, — Пэнси скосила взгляд на книги, которые ещё парили в воздухе. Блейзу захотелось стукнуть себя по лбу. Неужели он забыл заглянуть в библиотеку? Но нет. Вспоминая, прокручивая в голове мысленную карту Хогвартса, составленную за столько лет жизни здесь, он был уверен, что был в библиотеке. Проходил между стеллажами и Пэнси совершенно точно не видел. Упустил? Девушка с ледяным спокойствием обошла друга, отлевитировав принесенную стопку книг к остальным на столе. Повесила свою мантию на стул, завернула левый рукав свитера, показывая метку Блейзу. И он слегка поежился от такого вида. Всё выглядело так же, как и у него самого, однако видеть со стороны оказалось более жутко и… Страшно. — Что это значит? — напряженно спросила Пэнс, глубоко заглядывая ему в глаза, пока Блейз сосредоточил внимание на плавном движении хвоста змеи. Её нежная кожа вокруг метки была раздражена, будто кипела изнутри, но Пэнси выдавала свою боль только изредка вырывающимся шипением и парой капелек пота на лбу. — Он ждёт нас. Так собирают Пожирателей, — ни тени эмоций в голосе, но он пытался душой передать ей всё своё сожаление и поддержку. Однако с каждой секундой убеждался, что ей это не особо нужно. — Где он обычно их собирает? — Пэнси намеренно не относила себя к прихвостням Волдеморта, но её холодный тон был таким безжалостным, что хотелось немедленно подойти к ней и образумить. Неужели метка высосала из неё все эмоции? Не может быть. Блейз пожал плечами. — Я сам никогда не был на собраниях. Но могу предположить, что в поместье Малфоев. Люциус сейчас большая шишка в его кругах. Пэнси кивнула, расправляя обратно рукав свитера, поворачиваясь к столу. Блейз сделал к девушке аккуратный шаг, на мгновение стискивая зубы от новой волны боли. — Ужасные ощущения, да? — тепло поинтересовался он, горько хмыкая. Пэнси повторила это, согласно кивая головой. Принялась размеренно перебирать что-то на своём столе, хотя там давно уже пылинка не лежала. — Ты главное не волнуйся, хорошо? После сборов всё пройдет, как будто и не было, главное не бойс… — Я не боюсь, Блейз, — жестоко ответила она, не поворачивая головы. Даже под свитером он мог увидеть, как напряжена её спина, да и вся она будто ждёт удара. Забини совсем не понял этой перемены. Но желание помочь не ушло, а наоборот усилилось, появилось какое-то инстинктивное желание защищать, оберегать. Закрыть от всего мира эту девушку, которую он по-настоящему узнал только в эти осенние месяцы. Сделал ещё пару осторожных шагов к ней, подходя почти вплотную со спины. Блейз горячо выдохнул ей в затылок и увидел россыпь мурашек на её коже. Мягко положил руку на плечо, заставив замереть и задрожать от бессилия. — Тебе не обязательно говорить, что всё в порядке, когда это не так. Её дрожь стала более осязаемой, наполняя комнату страхом и горьким отчаянием. Пэнси устало опрокинулась на Блейза, так и не повернувшись. Её грудь порывисто поднималась, но она не издала ни звука, только и без слов всё было ясно. Просто стоять в такой успокаивающей близости уже был достаточно для объяснения многого, и это было таким подарком среди туманных дней из загадок и обреченности. Неожиданно с треском появился домовой эльф семьи Паркинсон. Цинка отряхнула свою несильно испачканную наволочку от воображаемой грязи и уже вовсю смотрела своими большими серыми глазами на молодых людей. — Мисс, — она в ожидании протянула Пэнси крохотную ладошку, означающую, что пора. Пэнси отпрянула от Блейза. Бросила пустой взгляд из-под опущенных век и, не дав себе времени на размышления, ухватилась за протянутую ладонь эльфийки, испаряясь, аппарируя вместе с ней. Блейз холодно обвел взглядом комнату Пэнси и решил вернуться к себе, предполагая, что скоро пошлют и за ним.***
Всё что он здесь видел — темноту. Куда ни глянь, за что ни возьмись, везде было темно с того самого момента, как его привели. Нутка аппарировал с Блейзом сразу, как тот зашёл в свою комнату. Аппарировал в другую комнату Малфой-Мэнора. В ней было холодно, но просторно. Из-за небольшого источника света в виде одинокой свечи на столе трудно было что-то разглядеть. Разве что силуэт огромной кровати без полога. Эльф оставил Блейза в комнате, и он с тех пор не выходил отсюда. Забини не испытывал никакого желания открыть дверь или хотя бы встать с постели. Казалось, он месяц пролежал на этой огромной кровати, смотря в темноту, ожидая худшего. Была мысль наконец встать и попробовать найти Пэнси. Но Блейз помнил, что находится в поместье Малфоев, и по старой памяти знал, что это огромный замок со своими долинами и пещерами, где можно потеряться в душевой кабине. Поэтому рисковать не стал. Спустя какое-то время, тянувшееся, как жидкая карамель, на стуле вдруг с хлопком появилось длинное черное одеяние, а на стол упал какой-то предмет, серебристо сверкнув в воздухе. Блейз поднялся на локтях, застонав от боли в мышцах. Пока он лежал неподвижно, казалось, будто кровоточащую рану замотали бинтом. И сейчас, когда он встал, решили посмотреть, что же там. Шипя, Блейз подошёл к столу. На стуле висела длинная чёрная мантия с остроконечным капюшоном. А на столе покоилась серебристая маска. Было похоже на одеяние для бала маскарада. Но ничего изысканного, однако, тут не нашлось. Блейз окинул тяжелым взглядом своё облачение Пожирателя. И сбоку от него сразу открылась со скрипом большая дверь из комнаты, которую он раньше в темноте и не приметил. Его челюсть напряглась, а руки непроизвольно потянулись к одежде. Надевая маску, он думал лишь об одном: как же он сможет теперь найти Пэнси?***
Добираясь по неизвестному маршруту, темным коридорам, стоя сейчас в большом зале, Блейз ощущал, будто его сердце сковала плотная корка льда. Будто его поразило морозным проклятьем, и он потихоньку превращается в ледяную статую. Хотя ему действительно придётся сейчас всего-навсего изображать бездушную куклу без права голоса. Декорацию. Блейз последовал за десятками людей в таких же масках и мантиях, как у него. Он пытался всмотреться в подобие силуэта фигуры, распознать неуверенность в походке и растерянность. Пытался вычислить Пэнси. Но вокруг все держались достаточно уверенно, организованно шли в большой зал поместья Малфоев. Зал соответствовал своим габаритам и мог вместить в себя, наверное, весь состав Министерства Магии Лондона. Посередине стоял длинный стол с серебряной отделкой на ножках и из гордой породы черного дерева. Однако стулья с резными спинками оставались пустыми. Все новоиспеченные Пожиратели, как он понял по расстановке, стояли плечом к плечу по периметру зала. А стол ожидал каких-то особенных гостей. Периодически по залу эхом отдавались чьи-то шепотки, но никакой конкретики или смеха. Будто бы они все вежливо ждали, когда директор Хогвартса начнёт свою ежегодную речь. Вдруг осязаемая тишина опустилась в помещение. Но настолько материальная, что можно было в пальцах сжать стук сердца приближенных. Сам Блейз боялся дернуться, но жутко хотелось поправить серебряную маску так, чтобы хоть немного воздуха ощутила кожа лица. Под мантией всё вспотело, а помещение может и было прохладным, только страх душил до невозможности. В зал, так же невесомо, вошли высокие фигуры Пожирателей старшего ранга. Они двигались как тени, подобно своему господину, их мантии создавали шелестящие звуки, похожие на шипение змеи. Их было вроде с десяток, и главное отличие от общей массы — отсутствие маски. В любом случае, он почти никого не знал. Разве что Люциуса Малфоя, да безумную тетку Драко, Беллатрису, единственную, двигающуюся хаотично, спотыкаясь на ровном месте. Было совсем не удивительно, что в этой элите он не разглядел своей матери. Этой слабой женщине самое место среди темной толпы безвольных статуй. А также профессор Снейп, чье присутствие не вызывало удивления, но всё равно заставило поежиться. Даже здесь он выглядел человеком, контролирующим ситуацию, хотя едва ли был сильно значим. Одновременно отодвинулись стулья за высоким столом, но садиться никто не спешил. Каждый схватился левой рукой за спинку стула, а в другой держал наготове палочку, холодно осматривая окружающих. Беллатриса паясничала, безумно водя своей палочкой по изгибам своей талии, туго затянутой в корсет. И вот оно. Среди толпы Пожирателей пролетел шелест, удивленные вздохи. Блейз вытянул шею, пытаясь разглядеть. Но не он один смотрел по сторонам. Люди расступались, нарушая ровные дисциплинированные колонны, а между ними кружил Темный Лорд. Его одежда струилась за ним, как река из темной крови, как души невинных, им убитых, как черная магия. Подобие мантии было частью его тела, а сам он был высеченным куском мрамора с глазами бусинами, светившимися холодящим душу красным огнем. Он смотрел этими глазами на всех и одновременно ни на кого. За ним покорно ползла его змея, шипя на присутствующих. Волдеморт продвинулся к столу в центре, становясь в самом начале. Обвел взглядом всех и сделал странный жест подбородком. Стоящие подле Волдеморта поняли его молниеносно, в ту же секунду присаживаясь на свои резные стулья. Сам же он остался стоять. — Сегодня волшебный, чистый день, не правда ли? — его голос звучал в ушах Блейза точно так же, как в день принятия метки. Близко. И никуда не деться. Все вокруг согласно закивали, некоторые даже чересчур интенсивно. — И я так рад, что сегодня имею честь видеть вас всех. Всех, кто верен и предан мне и миру, который мы хотим создать вместе. Вы сделали правильный выбор. Выбор.От этого слова стало душно и дурно, будто Блейзу насыпали пыль в рот. Как будто у кого-то в этой толпе был хренов выбор. — Сегодня я бы хотел всех вас посвятить в наши дела и ближайшие планы, — он говорил это всё себе под нос, однако был громче любого насекомого в этой комнате. — Но сначала я хотел узнать, что мы имеем на сегодняшний день. Кэрроу. Его голова чуть склонилась в вопросительном жесте к мужчине, сидящему за столом. Он был не самым приятным на вид, но разве здесь кто-то был примером совершенства? — Двенадцать пунктов с грязнокровными выродками были успешно захвачены и устранены, мой Лорд, — покорно ответил Кэрроу, не смея отвести взгляд. — Мы с моей сестрой напали на самые стратегически важные точки, поэтому… — Долохов, — больше не слушая его, обратился Волдеморт к другому Пожирателю, сидевшему за столом. Кэрроу вжал голову в плечи, боясь высунуться. — Десятки проклятий, которые не имеют контр заклинаний, созданы только за эту неделю, мой Лорд, — слова этого Долохова горели огнём, а глаза — безумством. А сам по себе мужчина был похож на сбежавшего гения-ученого. Стало не по себе. Волдеморт улыбнулся, если то, что отобразилось на его лице, можно назвать улыбкой. Непонятный оскал, внушающий ужас, всасывающий любой проблеск надежды. Слушая дальнейшие успехи Пожирателей в мире магглов и в подготовке к разрушительной войне, Блейз ощутил, как у него так по-детски затряслись коленки, а сердце сжалось в ужасе. Масштабы их подготовки холодили кровь в венах. — Всё просто великолепно, — волшебник мягко хлопнул в ладоши и одобрительно погладил свою змею по голове, будто всё сделанное — её заслуга. — Как многие из вас знают, не так давно за этим столом должно было стать на одного члена больше, — он скосил разочарованный взгляд на Люциуса. — Однако мальчишка Малфоя оказался на данном этапе слишком слаб для того, чтобы вступить в наши ряды. Из толпы послышались мерзкие смешки. Блейз старательно боролся с яростью, бушевавшей в нём, так как сказанное им было чистейшей ложью. — М-мой Лорд… — залепетал Малфой-старший, неуверенно поднимая голову. — Мой Лорд, — передразнил его жалкое обращение Волдеморт. Смех в зале всё нарастал. Он цокнул языком, отворачиваясь от Люциуса, как от невкусного ужина. — Однако я нашёл твоему отпрыску хорошее применение. Он смерил взглядом каждого присутствующего, а только после этого произнёс чуть ли не нараспев: — Я хочу смерти Дамблдора от руки Драко. Блейз моргнул. Потом ещё раз. Потом и вовсе закрыл глаза, сильно жмурясь, пытаясь выкинуть только что услышанное из головы, пытаясь проснуться от этого кошмара. Выдохнул, открывая глаза. Никто из зала не смеялся, никто не фыркал, никто не шептался. Потому что это не было шуткой или обманом. Это был приказ. Блять. — Но, м-мой Лорд, — снова осмелился подать голос Люциус. — Драко же… Он же просто… Как же он может? Он же совсем мальчишка. — Постыдись, Люци, — неодобрительно воскликнула Беллатриса, перебрасывая копну своих кудрявых немытых волос на другое плечо. — Ты должен гордиться оказанной твоей семье честью! По правде говоря, слишком великой честью, я бы сказала. Если бы вы мне позволили, мой Лорд, я бы сама… Волдеморту стоило только глянуть на неё, как она сама превратилась в послушную собачонку, так же вжимающую голову в плечи, как и остальные. Блейз лихорадочно соображал, что же он мог сделать сейчас. Он не мог просто стоять и слушать, как Драко буквально выписывают смертный приговор. Ведь это действительно путь в один конец. Либо Драко не убивает директора, что вполне очевидно, и его убивают за это. Либо он исполняет волю Темного Лорда, и его всё равно убивают просто впоследствии. Как непригодное больше оружие. Пока какие-то механизмы пытались быстро перебирать любую информацию, его прервал голос. Холодный, как эти стены, как всё вокруг. Такой же жуткий, как сам лик Волдеморта. — Мой Лорд, могу я внести предложение? — Слушаю тебя, Северус. Блейз отметил некое уважение, с которым обратился тот к профессору, чего точно не было заметно в другие разы. Даже смотрел он на него заинтересованно, с любопытством. Снейп продолжил: — Мальчишка действительно не способен на такое, исходя из своих волшебных способностей. Мерлин не наградил его и толикой того таланта, присутствующего у всей четы Малфоев. Посылая его на такую ответственную миссию, мы сильно рискуем. Дамблдор может разволноваться, а Драко может поведать ему много наших секретов. — Что-то я не вижу в этом предложение, а лишь несогласие с моими планами, — тон Волдеморта не выражал ничего, но разговаривал он со Снейпом как с равным, держа раздражение при себе. — Я предлагаю отправить мальчика на менее рискованное задание, где он проявит себя достойно. Например, в миссии по вызволению Поттера из замка в Рождество. Блейз готов был упасть на пол, схватив руками колени, и раскачиваться из стороны в сторону. Так же, как и раскачивались возможности Драко на выживание. Так же, как и Драко перебрасывали из рук в руки, словно палку на эстафете. Куда же можно пристроить мальчишку с невыдающимися способностями? Пугало и одновременно вводило в ступор то, как вел себя Снейп. Его утонченная выдержка, ни капли страха. И та ложь, которую он так искусно преподносил за правду. Да ещё и кому! И в каких целях? Блейз не знал о роли профессора в назревающей войне, он не был уверен, за кого тот играет. Но особенно сейчас до последнего хотелось верить, что он на стороне Хогвартса. — Дамблдора же я убью сам лично, — закончил свою речь Снейп. И его предложением здесь была лишь роль Драко во всём этом. Последнее же сказано как факт. Как вызов и беспрекословное обещание. Волдеморт задумчиво поджал губы, продолжая гладить свою змею. Он водил острыми скрюченными ногтями по её узорам и серьёзно размышлял. Мерлин, пожалуйста. — Я подумаю над этим, Северус. Беллатриса обиженно надулась, но не посмела говорить. Снейп же благодарно склонил голову и снова уставился вперед, отключаясь от происходящего. Будто сделал то, за чем пришёл. — Я надеюсь, Люциус, ты расслышал нас хорошо. Твой сын сможет вступить к нам и смыть грязный позор своей семьи только в том случае, если приведет ко мне Поттера в Рождественскую ночь. Люциус не прекращал дрожать. Забини видел, как тот всё ещё хочет возразить. Как будто почувствовал себя бессмертным. Как будто он вправе диктовать условия. — Разумеется, ему помогут. Я уже позаботился об этом, — успокоил его Волдеморт. И только Малфой-старший открыл рот, чтобы промямлить наконец очередные слова благодарности и верности ему на все века, как волшебник исчез в темной дымке, не забирая с собой ничего. Потому что грудь Блейза всё так же сдавливал ужас и всепоглощающая пустота. До этого момента он и представить не мог, насколько всё зашло далеко.***
Драко вдруг понял, что не чувствует пальцев рук. Он не понял, почему именно эта конечность вдруг стала для него чужеродной, но он просто перестал их ощущать. Возможно, так тело начинает испытывать всю ту катастрофу, которая тихо поджидает за углом. Возможно, так оно подсказывает. Не лезь туда, Драко! Но он уже был в этом дерьме по уши. Блейз опустил голову на ладони, сцепленные в замок. После его рассказа вообще не хотелось больше дышать или передвигаться. Любое движение казалось таким детским лепетом. А события, не так давно произошедшие на реке, и преследовавшие его ароматы яблок и мяты и вовсе бредом и очень смешным анекдотом. Истерикой внутри. Табу. Теперь он и не посмел об этом вспомнить. Теперь он боялся подумать о чём-то лишнем. Будто ему только теперь сказали, что Драко всё время был под легилименцией. — Было бы проще, если мы хотя бы знали про эту миссию с Поттером. Я слышу об этом впервые, честное слово. — Нихрена бы не было проще, Блейз, — жестоко сказал Драко, напрягая руки, пытаясь вернуть им осязание. — Но мы хотя бы знаем когда. В Рождество, ты запомнил? Драко бездумно кивнул, принимая эту информацию как новую. — А ещё ты будешь действовать не один, это я тоже понял. Кто-то в школе уже знает о Рождестве, и надо его или их найти. И срочно. Блейз диктовал это всё, как список покупок для похода в магазин. И Драко правда ощущал себя так, будто он собрался покупать подарки на Рождество друзьям. И упаси Салазар не купить подарок самой привередливой из подружек. За это хотелось придушить Забини на месте. За то, что вырвал его из этой недолгой иллюзии того хорошего, что у него было. Или могло быть. Пришёл и просто отобрал, не спрашивая. Но он не мог. Драко не мог сказать ни слова. Лишь слушал свой приговор в отчаянии. И понимал точно одно. В замке есть ещё люди, которые будут охотиться на Поттера в Рождество. Которые представляют угрозу всему гребанному волшебному миру. И нужно поговорить с Грейнджер.