Десятина на моё сердце

Праздничный зал Замка Агуст гудит от звуков музыки, звона кубков и болтовни обедающих и гуляк. Чужие запахи переплетаются с более знакомыми запахами обычных обитателей замка, что-то такое, что заставляет Юнги нервничать. У него нет ни аппетита, ни настроения для празднеств. Конечно, он должен подавить зевок и заставить себя сохранять бдительность. Ему действительно не следовало засиживаться допоздна перед тем, как обсуждать стратегию с Намджуном, зная, что на следующий день ему придётся развлекать гостей на банкете. И не просто каких-нибудь гостей. Громкий смех Лорда Кёна заставляет его на мгновение вздрогнуть, прежде чем Юнги делает выражение своего лица слегка удивлённым. Он чувствует запах другого Лорда-альфы, исходящий от него через длинный банкетный стол. Как правящего Лорда Тэгу, это часть его работы — пить вино и обедать с лордами соседних областей, чтобы поддерживать дружеские отношения. Или, по крайней мере, чтобы предотвратить откровенную вражду, как в случае с Лордом Кёном Инхо. В силу своих рангов большинство лордов являются альфами по рождению, хотя редкие правители беты и даже омеги правят более мелкими вотчинами. Кён Инхо — альфа, как и Юнги, и обладает суверенитетом над Тэджоном, одним из небольших автономных государств, граничащих с Тэгу. Но Юнги нравится думать, что на этом их сходство заканчивается. Склонный к экстремальным проявлениям мачизма, Лорд-альфа, похоже, испытывает потребность демонстрировать свой статус везде, куда бы он ни пошёл, распуская альфа-феромоны в каждой комнате, где он находится, пока у Юнги не начинает болеть голова от грязного, кислого запаха. Как собака, которая мочится везде, чтобы утвердить своё господство, думает про себя Юнги. В конце концов, всё это место воняет. Если отбросить личную неприязнь, то Юнги всегда настороженно относился к амбициям другого альфы. Хорошо известно, что единственное, что соперничает с похотью Лорда Кёна к молодым девушкам-омегам, — это его жажда земли. Только относительное отсутствие военной мощи мешает ему открыто насиловать и грабить своих соседей. (— Будьте начеку с этим Лордом Кёном, — сказал камердинер Юнги Чон Хосок, помогая ему одеться для предстоящего мероприятия. — Никогда не забывайте, что господин Ким Ченын из Кванджу и вся его семья были убиты его же гостями на пиру. Его собственном свадебном пиру, не меньше!) Несмотря на беспокойство Хосока, Юнги не думает, что у Кёна Инхо хватит мужества, чтобы напасть на Замок Агуст. Альфа с гораздо большей вероятностью нанесёт ему удар в спину. — Ещё вина! — Лорд Кён шумит, и служанка омега спешит вперёд с кувшином. Она визжит, когда лорд-альфа залезает ей под юбку и грубо ласкает её. Её рука скользит по кувшину, и кроваво-красное вино проливается на колени Лорда Кёна. Служанка краснеет и, запинаясь, бормочет какие-то извинения. Лорд Кён фыркает и отпускает её, хлопнув по спине. — Давайте, господин Мин, — он поднимает бокал, — пейте! Вы слишком трезвы. Юнги с трудом натягивает улыбку и делает глоток из своего кубка. Внутри он кипит от грубого обращения с одним из своих слуг, но не может открыто возражать против выражения лица Кёна. Тот, сидя напротив, шумно пьёт вино, не обращая внимания на жидкость, которая капает с боков его чаши и сливается с пятном на груди. Юнги бросает взгляд на служанку, которая уже отошла в угол. Другой Лорд проследил за его взглядом и фыркнул, — некомпетентная девка. По крайней мере, на неё приятно смотреть. Держу пари, что в постели ей лучше, чем на кухне. Разве вы не согласны, Лорд Мин? — Откуда мне знать, — говорит Юнги с ещё более натянутой улыбкой. — У меня нет привычки спать со своими слугами. — Молодой альфа в самом расцвете сил, — ухмыляется Лорд Кён, — вы могли бы сделать выбор. — К сожалению, у меня нет ваших ненасытных вкусов, Лорд Кён, — склоняет голову Юнги. — Такие правильные, вы, люди Тэгу, — губы Лорда Кёна кривятся, как будто это оскорбление, — какой смысл быть правителем, если ты не можешь этим воспользоваться? — Его пристальный взгляд устремляется в дальний конец обеденного зала, где стоит Хосок, готовый обслужить Юнги, — а как насчёт этого, а? Привлекательный парень бета. Намджун напрягается рядом с ним. Юнги чувствует внезапную враждебность в запахе своего советника и кладёт сдерживающую руку на колено Намджуна. — Хосок — мой камердинер, и он женат на одной из моих советниц, — говорит Юнги, позволяя нотке предостережения просочиться в его голос. Лорд Кён, по крайней мере, знает, когда он переступает черту. Его лицо снова заливается гулким смехом, и он кричит, требуя ещё вина. Юнги с нетерпением ждёт ночи. Он знает, что все эти пиршества и грязные светские разговоры с Кёном Инхо — это прикрытие, они оба ненавидят друг друга до глубины души, но видимость дружелюбия должна быть сохранена для мира в королевстве. — До меня дошли слухи, что Лорд Мин Юнги очень щепетилен в выборе своей спутницы жизни, — ухмыляется Лорд Кён, — вот почему я принёс тебе особый подарок. — Подарок? — Юнги не может сдержать нотку подозрения, которая проскальзывает в его голосе. Несмотря на свою грубость, Кён Инхо — умный и расчётливый человек, что действительно делает его угрозой. В последний раз, когда Лорд Кён сделал ему подарок, это был ценный, но дикий жеребец, которого невозможно было приручить, и он забил конюха до смерти. Не говоря уже о дерьме по всему двору. Этот запах держался несколько дней. Лорд Кён поворачивается к своим слугам и хлопает ладонями, — притащите его сюда! Головы присутствующих поворачиваются вокруг обеденного зала, когда слуги Кёна распахивают двойные двери и вкатывают нечто похожее на клетку на колёсиках. Она покрыта непрозрачной тканью, которая скрывает от посторонних глаз всё, что находится внутри. Подозрение Юнги усиливается. Он думает, что это какое-то экзотическое животное. Может быть, Африканский лев? Или антилопа из монгольских степей? Лорд Кён встаёт и поднимает свой кубок. — В честь давней дружбы между Тэгу и Тэджоном, я рад представить вам… Это в знак нашей дружбы. Он машет рукой, и двое слуг спешат стянуть ткань с клетки. Среди более мелких лордов, вассалов, рыцарей и придворных раздаются вздохи и шёпот. Слуги вытягивают шеи, чтобы получше рассмотреть то, что находится внутри позолоченной клетки. Мальчик. На самом деле это был парень, не намного моложе самого Юнги. Он был обнажён, подтянул колени к груди и съёжился под любопытными взглядами десятков зевак. Даже с другого конца огромного обеденного зала этот запах ни с чем не спутаешь. — Это… — глаза Юнги расширились. — Парень-омега, — говорит Лорд Кён с большим удовольствием. — И к тому же девственник. Вы ведь понимаете, какое это сокровище, не так ли, Лорд Мин? На мгновение Юнги колеблется между недоверием и гневом. Недоверием, потому что омеги мужского пола невероятно редки — менее одного из ста тысяч омег мужского пола. В отличие от женщин-омег, у них отсутствует репродуктивная способность к рождению детей. По этой причине мужчины-омеги обычно рассматривались как отбросы природы и избегались обществом в целом. Но со временем, благодаря сочетанию их редкости и уникального запаха, который делает их особенно привлекательными для альф, они стали желанными и ценимыми высокопоставленными альфами. И преследуемыми. До сих пор Юнги ни разу не встречал омегу мужского пола. Любопытство одолевает его, когда он смотрит на парня, съёжившегося в золотой клетке. В то же время внутри него кипит гнев. Ярость от того, что Кён бросил омегу в клетку для демонстрации, как животное. Он понимает, что Лорд Кён ждёт ответа. Намджун, всегда быстро соображающий, поднимает свою чашу, — Лорд Мин лишился дара речи от вашего щедрого дара, милорд! Позвольте мне произнести этот тост за вас — за будущую дружбу между нашими вотчинами! Неприятный смех Кёна Инхо заглушает возбуждённый гул в зале. Юнги присоединяется к тосту и пьёт из своей чаши, но не чувствует вкуса. Он подзывает Хосока и вполголоса обращается к своему камердинеру, — иди позаботься о мальчике. Найди ему какую-нибудь одежду и комнату. И ради всего святого, вытащи его из этой чёртовой клетки.

***

Было поздно, когда Юнги начал возвращаться в свои личные покои. Его кости ломит от усталости, а голова гудит от остатков алкоголя. Но физические неудобства стоят того, учитывая то, что он совершил сегодня вечером. Когда пир закончился, он и Лорд Кён вместе с несколькими советниками удалились в кабинет, чтобы обсудить реальные дела — переговоры о границах, торговые соглашения и мелочи управления двумя соседними феодами, которые часто конфликтуют друг с другом. К тому времени, как они удовлетворились заключённым договором, три свечи уже догорели. У Юнги мало уверенности в том, что Лорд Кён выполнит условия договора, но наличие его на бумаге означает, что он может обратиться за помощью к союзникам, если другой альфа перейдёт границы. Он входит в свои покои, радуясь, что Хосок оставил в камине тлеющие угольки, чтобы сохранить тепло. Он со стоном сбрасывает верхнюю одежду и уже собирается расстегнуть ножны с мечом, когда шорох заставляет его испуганно обернуться. — Кто там? — Он инстинктивно выхватывает меч, сердце подскакивает к горлу. Раздаётся тихий вздох, и из его постели появляется фигура. Это парень-омега, такой же голый, каким Юнги видел его в последний раз. Похоже, он заснул в постели Юнги. — Милорд, пожалуйста, не делайте мне больно! — Голос омеги высокий и мягкий, слегка грубый от сна. Юнги медленно убирает меч в ножны, пытаясь привести мысли в порядок. Должно быть, он устал больше, чем думал, раз не заметил запаха омеги, когда вошёл в свою комнату. — Что ты здесь делаешь? — он хмурится. — Разве мой камердинер не нашёл тебе одежду и комнату для ночлега? — Да, — юноша указал на аккуратно сложенную одежду в ногах кровати, — он очень добр. — А разве твоя комната тебе не нравится? — Хмурый взгляд Юнги становится ещё глубже. — Это более чем удовлетворительно. — Тогда почему ты здесь? — Ч-чтобы согреть вашу постель, милорд, — шепчет омега. Юнги сглатывает. — В прямом или переносном смысле? Парень опускает голову, в тусклом свете видны его красные щёки. — Я… Прости, это глупый вопрос. — Юнги проводит рукой по волосам. На таком расстоянии он видит, что омега красивее, чем любой человек имеет право быть. Тёплый аромат жасмина и сладкого персика окутывает его, и он почти делает шаг к кровати. Он мысленно ругается. Какими извращёнными идеями Кён Инхо наполнил голову этого мальчика? — Одевайся и возвращайся в свои покои, — коротко говорит он, — в этом нет никакой необходимости. Омега кусает нижнюю губу, — разве я не угодил вам, милорд? — Нет, дело не в этом. — Ты мне очень нравишься. Юнги не уверен, пьян ли он от вина или от феромонов. — Я просто… Не сегодня. Ты можешь вернуться в свою комнату сегодня вечером. На лице парня появляется выражение облегчения. Он снова начинает натягивать тунику, а Юнги вежливо отводит глаза. Тихо, как кошка, он выскальзывает из постели и кланяется, чтобы уйти. — Подожди, а как тебя зовут? — Спрашивает Юнги. — Чимин. Пак Чимин. — У омеги появляется прекрасная улыбка. — Спокойной ночи, милорд. И с этими словами он ушёл. Юнги смотрит на закрытую дверь, чувствуя себя так, словно его только что переступила дюжина слонов. Слишком уставший, чтобы даже снять свой официальный наряд, он падает в постель. Простыни пахнут жасмином и сладким персиком, и он долго не может заснуть.