Имя на запястье

С раннего детства вместе, захочешь найти одного, натолкнёшься на другого. Обожали бегать босиком, в «куриный» дождик прыгали по лужам, хрустели зимой сосульками, лечили раны подорожником. Салки, прятки до вечера, играли только в одной команде. Если строить шалаши, то тоже вместе, никак иначе. Заначки с конфетами под подушками, совместный просмотр мультфильмов, разговоры про игры и соулмейтов. Чесать пузо бездомному щенку и мурлыкать на пару с соседней кошкой, а ещё плеваться косточками от любых пригодных для потребления ягод. Это всё про них. А потом беззаботная пора прошла, они зачем-то и из юности вырваться спешили, тайно желая найти поскорее свою родственную душу. Родители постоянно восклицали, что жизнь длинна, а ребята, неправильно поняв посыл сказанного, совсем не дорожили днём, не жили моментом. Зачем, раз жизнь всё равно большая, впереди ещё уйма подобного. Время шло, чумазые несерьёзные мальчишки становились интересными юношами, приковывающими чужие взгляды. Несмотря на возросший к их персонам интерес, парни по-прежнему были вместе, не обращая никакого внимания на свою востребованность среди сверстников. Серёжа подкупал толпу внутренней силой воли, стоической неукротимостью и абсолютной непокорностью, выраженной в твёрдых намерениях и выстроенных личных границах. Его пубертатная агрессивность нередко выливалась в импульсивные поступки, категоричные и опрометчивые решения и безнадзорные драки. И тут уже появлялся здравомыслящий Арсений со своей извечной невозмутимостью и привычной благодушной улыбкой. Он дополнял вспыльчивого Серёжу своей неконфликтностью и неисчерпаемым оптимизмом. Стоило его уверенной в себе фигуре появиться в поле зрения, Серёжа непостижимом образом успокаивался. Инь и Янь — наилучшая характеристика. Арсений притягивал своей неподкупной добротой, впечатляющим и уместным юмором и, конечно, бесспорной эрудицией, о которой говорила не только хорошо поставленная речь. Многие мечтали оказаться на месте Серёжи, Арсений умел заставлять людей чувствовать себя неуязвимо, но до окружающих ему не было особого дела, Попову с лихвой хватало низкорослого приятеля. Как всегда вместе против целого мира. Когда начались старшие классы, чрезмерное внимание стало раздражать, непрерывная вереница учениц разных возрастов вилась около них, полагая, что они не замечают красноречивых намёков и быстро кидаемых взглядов из-под густо накрашенных ресниц. Остальные парни, обделённые этим, явно были недовольны, а потом просто забыли. Пытались подступиться к каждому из них, но оба юноши оставались неприступны, деликатно отказывая и держась особняком, однако не препятствуя намерениям позвать куда-либо. Серёжа никогда не мог найти объяснения влюблённым взглядам девушек и уважающим улыбкам парней, адресованных его непримечательной персоне. Искренне не помнит того, как смог высоко себя зарекомендовать. Матвиенко не может назвать себя эмпатом, особой душевности в нём тоже нет. Ведь только Арсений уравновешивает его взрывной темперамент своим непоколебимым спокойствием, ограждая от необдуманных поступков. Сам он становился лучше день ото дня, цепляя всё больше сердец и волнуя десятки умов. Серёжа всё ждал, когда же поклонницы из его отряда окончательно переметнутся к лучшему другу, впечатлённые непомерным обаянием. Арсений совершенно оправданно вызывал у толпы подобную реакцию: буйство смоляных кудрей, разметавшихся по широким плечам; аристократичные манеры, молочно-белая кожа, притягивающая шёлковой мягкостью; атлетическое, словно вылепленное, телосложение и невозможно небесно-голубые глаза, завораживающие своей яркостью и глубиной. Они были лучшими друзьями, Серёжа знал его лучше, чем родная мать, и Арсения можно было бы назвать даже идеальным… Если бы не одно существенное «но». Навязчивая идея, заключающаяся в стремлении нравиться каждой живой душе. Матвиенко не одобрял этого бесполезного занятия, товарищ отмахивался и загадочно сверкал глазами. И ведь не встречался человек, способный противостоять Арсению Попову. Только… Серёжа и глазом моргнуть не успел, как странный порыв перерос в эгоистичную потребность влюблять в себя всех возможных и невозможных людей. Не распознал того момента, когда попытки познакомиться со стороны одноклассника потеряли вежливый и дружеский смысл, превращаясь в попытки обольстить. Видя томные взгляды и восхищённое щебетание, Серёжа сначала удивлённо посмеивался, моментально потом забывая, когда же Арсений начал неприкрыто хвастаться очередной одураченной девицей, он призадумался, но списал всё на немного жестокие причуды. А тем временем Арсений охмурял всё больше и больше людей. Околдованные природным магнетизмом, умом и иллюзией, будто все эти ухаживания обязательно из чистых побуждений и желания какого-то продолжения, они летели на него глупыми мотыльками, неизбежно обжигаясь и сгорая. Серёжа товарища знал, стараясь не пересекаться с новой пассией, во рту был кислый привкус от неловкости и глубоко поселившегося стыда. Попов, по всей видимости, не собирался прекращать, с наслаждением добиваясь признания и не отвечая взаимностью в ответ. Все те обманутые дурочки, надеявшиеся на метку на своей или чужой руке, оставались со сломанными розовыми очками и разбитыми сердцами. Среди них были и невинные серые мышки, и дерзкие стервочки. Арсения никто не цеплял, потому что ему никто не был нужен, он со всеми, но в тоже время и нет. С лёгкостью оставлял позади несостоявшиеся отношения, не говоря про них абсолютно ни единой фразы, это было для него не существенным занятием. — Серёг, я же никого насильно не держу, в любой момент могут уйти. Да и потом, ни одной из них лично ничего не обещал, а чужие неоправданные ожидания уже не мои проблемы. Если не дарить надежду на будущее, то и спросу быть не может, так? А раз так, моя ли вина в том, что затем им их же мечты причиняют боль? Серёжа хотел возразить, надежду можно дать даже незначительными мелочами. Но это ведь безобидные попытки, ни к чему не обязывающие, да? И парень молчал, не соглашаясь, но не переча. Всегда принимал сторону лучшего друга, презирая себя за это наедине с самим с собой, с каждым годом друг становился всё более жестоким в плане чувств. Чужое злое торжество победителя, отражавшееся на красивом лице, всё чаще заставляло сомневаться и хмуриться. У Попова не было травмирующего опыта в прошлом, проблем с родителями или сверстниками, так откуда такое пристрастие к психологическим пыткам? Незаметно подступил одиннадцатый класс: последний школьный год, сдача экзаменов, выпускной. Позже совершенно другие заботы, к которым Серёжа готов не был, хотелось уцепиться за тающую иллюзию детства, чтобы не сталкиваться лицом к лицу с другими реалиями, бьющими наотмашь. Справедливо посчитав, что о родственной душе думать сейчас ни к чему, решил насесть на учёбу. Несмотря на устоявшуюся репутацию ловеласа, Арсений остался всё тем же же упрямым заучкой, пай-мальчиком и душой коллектива. А поползновения в сторону женского пола больше не вызывали сосущего чувства вины и особого интереса, он привык, смирился с такой наклонностью друга. Арсений всё ещё был тем самым Арсением, который заменил всех потенциальных друзей. Тот самый задорный балагур Арсений, виртуозно игравший на скрипке, защищающий ото всех напастей, тот, с кем сражаться можно плечом к плечу. Арсений, который ему никогда не лгал, который прикрывал и поддерживал. Попов, по правде говоря, в своих играх в чувства сильно продвинулся, на лицо отчётливый прогресс. При этих мыслях стоило бы с досадой поморщиться, изменения не радовали из-за отсутствия в них чего-либо положительного. Несмотря на всем известную историю про бессердечного и бесподобного красавца, многие наивные свято верили в возможность приручить, привязать к себе неприступного гордеца. Ошибка женщин — это их уверенность в том, будто они смогут исправить мужчин, что ради неё одной такой единственной непокорный любимый неприменно изменится. Арсений небрежным взмахом руки развеивал заблуждение, по-прежнему ни в ком не нуждаясь. Втирался в доверие, показывал все достоинства и плюсы, открывал мир неизвестного для жертвы, заставлял чувствовать себя практически Богом, всемогущим, желанным и почитаемым. Окутывал необъёмной ненастоящей любовью, трепетно сжимая девичьи ладошки и ласково глядя в сверкающие глаза. Мягко целовал податливые губы, смакуя, обнажая белоснежные зубы в коварной усмешке, прижимая к себе, пользуясь накопленными знаниями в целях привлечь ещё больше внимания понравившегося объекта. Арсений приоткрывал завесу тайн и загадок, удивлял каждый раз, задействуя наблюдательность и хитрость. Но Серёжа, к сожалению, знал лучшего друга. Попов расторгнет фиктивные отношения после безоговорочной капитуляции со стороны девушки, разорвёт одностороннюю привязанность, не признавая никаких доводов, отгораживаясь и являя истинное незаинтересованное лицо. Серёжа знал, ни с одной Попов не был честен, надевая другую личину для будущего спектакля. Ох, как же хорошо Серёжа знал, как лучший друг может заставлять ощущать себя всесильным. Только все уверенность, покой и любовь к себе покидают сразу после его ухода. Попов умело чередовал ухаживания с подготовкой к экзаменам, с помощью первых он снимал напряжение. Лучший друг стал самым завидным молодым человеком, заветным желанием, мечтой юных и не очень дам, такой свободный, которого не волнуют чужие чувства. Временное затишье на любовном фронте сначала озадачило, а после привело в смятение. Света — отличница, олимпиадница, девчушка-ангел, идущий на красный аттестат и золотую медаль, спортсменка и комсомолка — была для Серёжи хорошей приятельницей, парень не хотел для неё участи предшественниц. Но стоило увидеть, каким взглядом рассматривал одноклассницу Арсений, любые сомнения отпадали. Если Попов положил на кого-то глаз, то лучше поднять белый флаг, целее будете. Светка была прилежной ученицей, делающей всё по совести, начитанной и симпатичной. Никто ещё не смог завоевать эту Снежную королеву. Кажется, Серёжа понимает, почему выбор пал на неё. Чем мучительнее и интереснее борьба, тем слаще победа, Арсений? Серёжа смотрит на лучшего друга и заранее сочувствует ничего не подозревающей старосте. Сколько их было, отвергнутых, отчаявшихся, уповающих на ложь, разочарованных в любви и людях? Сколько девчонок, чью душу вывернули наизнанку, подарили мнимое ощущение собственной нужности и важности, а после выбили почву из-под ног? Скольких подавил Арсений Попов для собственного удовлетворения, вырывая с корнем веру в человечность? Но Арсений продолжал бездействовать, поселив смуту в душе лучшего друга. Прознавшие о новой мишени одноклассники растерянно молчали, а потом втайне от виновников шумихи начали делать ставки. И лишь Серёжа чуял неладное, он тревожно вглядывался в непривычно рассеянное, задумчивое лицо, пытаясь разобрать его выражение. Эту незнакомую, потому пугающую мечтательность и отстранённость наблюдать было странно. Парень устало созерцает галдящих о ставках одноклассников, потирая переносицу. Он, к собственному ужасу, знает лучшего друга. Света же продолжала жить и пребывать в неведении. Арсений, смотрящий восторженно, выглядел почти комично. Старался пересечься, помочь, всячески выделиться, не осталось и следа от его наступательной стратегии. В этом молодом человеке так хорошо угадывался доверчивый и трогательный мальчишка, каким его знал только Серёжа. И если бы ему не была известна натура Попова, он бы и сам поверил, что тот кем-то заинтересовался. Окружающие вовсю фантазировали о их связи, скрытых отношениях, приговаривая, какая славная бы вышла пара. Серёжа понял, это будет самая главная победа Арсения Попова или же знаменательное дебютное поражение. Товарищ продолжал таскаться за девушкой, в рот ей заглядывал, тенью следовал повсюду, подстраивался под её график, поставил интересы девушки выше своих, разделял все взгляды. Всё это делалось издалека, легко, ненавязчиво, даже с какой-то еле различимой и непонятной грустью. Серёжа решил, друг сошёл с ума, а все вокруг с убеждённостью восклицали, что бессердечный бабник, наконец, влюбился. У него с каждым днём появлялось всё больше неуверенности в собственных выводах. Перед ним стоял не гордый и холодный красавчик, тешащий эго с помощью чужой боли, а робкий, испуганный подросток, на которого только свалилась прелесть и ценность первой влюблённости. Может, так оно и было? А слухи вскоре окажутся правдой? Являются ли Светлана и Арсений родственными душами? Эти отношения были самыми долгими и правдоподобными. Света хоть и согласилась встречаться с Арсением, но спуску и поблажек ему не давала. Держалась молодцом, не утратив трезвый взгляд на вещи и ясности мысли. Тревога никуда не исчезла, притупилась, напоминая ощущением падающего сердца вниз. Вопрос всё ещё актуален. Арсений Попов влюбился? До наступления экзаменов пара не расставалась, волнение Серёжи всё равно не пропало. Все вокруг уже без интереса наблюдали за планомерным развитием событий. Матвиенко, решив забыть про эту тему, отпустил коробящую ситуацию, вскоре об этом пожалев. Просто в один день лучший друг до боли знакомо дразняще сверкнул глазами и расплылся в улыбке Чеширского кота. Серёжа негромко хмыкнул, давя в себе ядовитую ухмылку. Кто там говорил про какую-то влюблённость? Выкусите. Никто не знает этого запутанного парня. Никто. Серёжа должен чувствовать неловкость за подобного рода размышления. Но не делает этого, прежняя манера поведения позволяла ему верить, будто всё по-старому, и детство окончательно не ушло. Нашумевшая когда-то пара рассталась после сдачи всех экзаменов, возвращая всё на круги своя. Серёжа какое-то время и не вспоминал о бывшей однокласснице, пока в один день не выяснилось, как складывалась жизнь Светки после выпускного, на который староста не пришла. Оказалось, с виду холодная девушка под конец растаяла, отмахнулась от нудной зубрежки, окунаясь с головой в романтику первых отношений, забывая всё, к чему стремилась все школьные годы. Результаты, видимо, были недостаточно удовлетворительны для старательной и педантичной ученицы, раз после размолвки с парнем и пропуском собственного выпускного решила свести счёты с жизнью, чему успешно помешали родители. И вот тогда на Серёжу навалилось чудовищное осознание и колоссальная по масштабу вина. Света — не соулмейт Арсения, практически покончивший с собой. И из-за чего? Из-за промолчавшего тогда Серёжи. И из-за чего ещё? Из-за легкомыслия лучшего друга. Этот отчаявшийся человек, едва не наложивший на себя руки, на их совести. Когда взъерошенный, взмыленный он бурей навис над невозмутимым товарищем, прожигая почти чёрными от бешенства глазами и гневно трепещущими крыльями ноздрей, Арсений лишь удивлённо поднял брови, склоняя голову к плечу. Тогда вполне обоснованная агрессия впервые коснулась лучшего друга. Слова, вылетающие смертоносными пулями, должны были воззвать к раскаянию. Но банальный стыд отсутствовал у Попова с рождения, а свойственная людям совесть и вовсе атрофирована. Это ужасно для тех, кто общается с такими индивидами, последним-то живётся как раз отлично. Попов, царственно восседавший на кресле, оставался бесстрастным, снисходительно следил за разозлённым приятелем. Весь надменный вид говорил о натуральном недоумении, направленном на разгорающуюся истерику. — Я знаю, что за трагедия чуть не произошла, но причём тут я? Ты настолько уверен, будто наше предсказуемое расставание стало спусковым крючком, раз предъявляешь такие серьёзные обвинения? — Твои ветренность и малодушие когда-нибудь сгубят и тебя самого. Раз они не твои родственные души, на кой чёрт так красиво заливаешься соловьём? У тебя ведь нет такой цели, чтобы разойтись по-дружески, надо сделать максимально эстетическую, по-твоему мнению, драму, да? Арсений как-то странно поменялся в лице, нехорошо сощурив кричащие вызовом глаза и поджав губы. — Не совсем понимаю тебя, хочешь склонить к столь ранним, однотипным отношениям не со своим соулмейтом? — Нет, в курсе, чем наказуема такая вольность. Можешь не привязывать их к себе специально, зная, что это бессмысленно? — Серёг, ты о чём вообще? Никогда не говорил ни одной, что поведу под венец, стану отцом детей, и мы до конца наших дней будем вместе. — Не надо им лгать. — Не надо верить. Они обменялись мрачными взглядами. Арсений высокомерно вздёрнул подбородок повыше, по-волчьи обнажая зубы, Серёжа неровно выдохнул и попытался взять себя в руки. — Ты же не считаешь всерьёз, что кто-то из тех безмозглых дурочек по-настоящему влюблён в меня? Никто не знает меня, следственно, не может быть привязан. — Зачем тогда вообще пудришь им мозги? Арсений посмотрел на него со взрослой внимательностью, голос его стал сухим и скрипучим, когда тот заговорил. — Можешь упрекать и осуждать меня, только давай кое-что проясним. Во-первых: я действительно ничего никому не обещал. Во-вторых: зачем мне продолжать отношения не со своим человеком, верно? В третьих: как уже сказано ранее, никто не знает меня настоящего, значит… — Я помню, — раздражённо скривился парень. — Ты не позволяешь себя узнать. Зачем тогда вообще начинать и развивать всю эту клоунаду? — Думаешь, эти идиотки признаются мне сразу? — холодно спросил Арсений, изгибая бровь и неприятно ухмыляясь. — Им же надо поиграть в неприступную леди и мисс-холод. Попробуй взглянуть под другим углом. Тебе жаль этих девиц, хотя в этом нет логики. Полагаешь, они так сильно убиваются? Позволь доказать обратное, им нравится образ созданный мной, но доработанный и идеализированный в их воображение. Понимаешь? Им же в кайф почувствовать себя на месте страдающей главной героини бульварных романов. И больно им далеко не от самого расставания, а от того, что все ожидания, романтизированные девичьим умом, не сошлись с действительностью. Ещё кое-что, может, ты и не понимаешь, но прежде всего вина на них. Многие слышали о моих частых похождениях, так что же никто не отказал мне? Почему, зная конец, продолжают прыгать ко мне в руки? Не нужно перекладывать всё на меня одного, каждый сам несёт ответственность за принятые решения. Их чувства не больше, чем фальшивка, выдаваемая за подлинник. Именно убеждённость в собственных силах губит их. Я не изменюсь, не стану прогибаться под сфабрикованный их мечтами шаблон, дабы угодить. — Арс, просто завязывай строить из себя того, кем не являешься. Перестань таскаться по девчонкам, словно проститутка в разгар праздников. На последних словах маска спокойствия слегка дрогнула, а в глубине голубых радужек промелькнуло что-то непонятное и неуловимое. Арсений окинул его с головы до ног пронизывающим взглядом и насмешливо дёрнул уголком губ. — Пожалуйста, Арс, это реально несмешно. — сипло прохрипел Серёжа. — Хорошо, — твёрдо отчеканил лучший друг, уверенно смотря ему в глаза и беззастенчиво улыбаясь. Матвиенко стоило засомневаться в такой незамедлительной капитуляции, но эта деталь мгновенно пала под натиском накатившего облегчения. Арсений никогда ему не лгал, только не ему. А ещё Серёжа понял тот факт, что любить Арсения Попова опасно. Может быть, вы его любимая. Так он говорит. Только сколько раз Арсений заставлял чувствовать разъедающее одиночество? Сколько раз наполнял сердце злостью, печалью и непониманием? Пустота? Непроглядная тьма, вакуум, которые ведут в никуда? Может быть, он действительно «любит вас», но заслуживаете вы намного большего. Пора принять: бабники не влюбляются, делают вид, что влюблены, но это не так, просто хорошие актёры. Вы можете изменить всё ради него. Относиться так, будто больше никого сильнее не любили. Избавиться от других не менее важных людей только для него. Сколько же ещё он попросит? Можете никому не давать вторых шансов. Но с ним?.. Независимо от того, как сильно он обидел, дадите столько шансов, сколько потребуется, чтобы, наконец-то, приблизиться к нему ближе остальных. Несмотря на то, сколько раз он причинял вам боль и продолжал делать это, вы всё ещё хотите его. Только его. Всегда быть с ним. Спустя время всё ещё будете любить его, пока односторонние чувства не перестанут ранить. И вот вам совет от Серёжи Матвиенко: не подпускайте близко Арсения Попова. Он непременно уйдёт, завладев разумом и забрав сердце. Этот недоступный и беспощадный красавчик не место- пристанище, не безопасная территория для каждого атома внутри вас. Ваши несбывшиеся ожидания причинят боль вашим чувствам. Арсения нельзя присвоить навек, как победный трофей, нельзя сделать своим, ведь всё равно ускользнёт в небо вольной птицей. Бабники не любят, не нуждаются и ни от кого не зависят. Нужно защищать своё сердце от червоточины, поселившейся в душе Арсения. Он не хороший вариант для вас, Серёже жаль. Вы обязаны понять, вы можете быть прекрасным человеком, но некоторые люди попросту не заслуживают этого. * Новость о совместном поступлении в один университет была воспринята всеми, как что-то само собой разумеющееся. Никто против такого расклада не был. Вопреки всем предрассудкам парни всё ещё дружили. Арсений следовал данному Серёже обещанию и накинулся на учёбу, работая на стипендию, пока сам Серёжа учился совмещать пары с нечастыми тусовками. Можно было не волноваться, лучший друг появлялся вовремя, чтобы довести друга до общежития. Разумеется, Матвиенко не напивался до звёздочек перед глазами и не пытался переспать с кем-то, но мало ли. Арсений потому и забирал его непутёвого, опасаясь чего-то из перечисленного. Серёжа, вернувшись с попойки абсолютно трезвым, наткнулся на то, что можно было бы списать на бред пьяного воображения, но, увы. Арсений, развратно стонущий под каким-то старшекурсником, не укладывался в голове. Серёжу нехило так передёргивает, только всё, что он может — это наблюдать за развернувшейся картиной широко распахнутыми глазами. Всё, в общем-то, в порядке. Могло бы быть. Просто нет слов, дабы описать представшее мракобесие. Арсению не стоило трактовать сказанное им в подобном ключе. Попов не лгал, просто не говорил всей правды. Увиденное поразило, мягко сказано, но Серёжа не против, если Арсений играет на два фронта. Нет пары среди женского пола, найдётся у мужской половины. Определённая логика в суждении есть, просто известие об открывшихся предпочтениях лучшего друга сбило с привычной орбиты устоявшегося и стабильного уклада их жизни. Потом, конечно, они разобрали маленькое дополнение Арсения ко всем остальным, которое Серёжа безоговорочно принял. Попов расходился с ними легче, парни в слёзы не кидались, находились особо чувствительные, которых не устраивала одна ночь, но и те давали заднюю. Однополые отношения обществом не воспринимались адекватно и всячески порицались. Серёжа не понял такого заскока у социума, вдруг родственной душой окажется человек твоего пола, что тогда? По его мнению, природа человека выше уровня законодательства. Однажды Арсений влюбится, и в этот день парень не уверен, что хочет знать, где будет. Надеется, далеко-далеко от лучшего друга. Матвиенко всегда больше полагался на интуицию, и что-то внутри ему подсказывало, вошедшая влюблённость в жизнь Арсения нанесёт потери не только самому хозяину, но и некоторым приближённым к нему, к последним Серёжа себя и причислял. Вполне вероятно, он слишком большое значение придаёт ≪закону бумеранга≫, но нельзя столько влюблять и всегда выходить сухим из воды. За все поступки придётся заплатить, безнаказанным никто не останется. Это чувство придёт внезапно, вероломно ударив со спины, прикажет преклониться, не считаясь с человеческими желаниями, разодрав колени, и со слезами восстанавливать шумное, прерывистое дыхание. И Серёжа корил себя за то, что какая-то тёмная, не понимающая Арсения сторона маниакально этого жаждет. Тот старшекурсник успешно выпускается, на что Арсений реагирует более, чем хладнокровно. Серёже удаётся вытянуть его из кокона, состоящего из стен, книг и самого себя, на странную немногочисленную тусовку, напоминающую своим составом какой-то подростковый сериал. Впрочем, парень выкидывает сожаление из головы, довольствуясь местечком, видимо, парадирующем гнусный притон. Гримаса отвращения на лице Арсения говорит о схожести мыслей и непонимании, как тот мог оказаться здесь. Арсений совершенно не вписывается, являясь лебедем среди скопившихся второсортных уток и гусей. Серёжа ещё на входе заметил более или менее адекватную компанию, расположившуюся в стороне от общего сборища. Влиться в неё несложно, там все радушно принимают в свои ряды, всё равно дальше этого злачного места общение не выйдет. Два парня явно под кайфом, а их спутницы с выпивкой в руках казались самыми благопристойными. Арсений рядом как-то сконфуженно притих, подавленно оглядываясь и ведя себя обоснованно зажато. Но отпущенная нейтральная шпилька в адрес замкнутости друга от одной из девушек немного разряжает обстановку. Гогот парней выводит Арсения из подвешенного состояния, призывая вовлечься в беседу. Когда Серёжа выныривает из диалога с другой девушкой, Арсений ведёт словесную перепалку с той, что отпустила безобидную шутку. Ставшая иной атмосфера ребят затягивает, внутренний голос помалкивает, интуиция почему-то вопит об опасности. Но всё кажется таким незначительным, когда парень обнаруживает себя на танцполе напротив новой знакомой. Арсений оживлённо разговаривает с оставшимися на местах людьми из разъединившейся компании. Серёжа вернулся к потрясающе двигающейся спутнице, больше не обращая внимания на лучшего друга. Возвращаясь под руку с энергичной подружкой, изумлённо уставился на надравшегося в хлам Арсения, шало и по-мальчишески задиристо улыбающегося новой знакомой. Впервые напившийся до беспамятства Арсений ни на шутку взволновал и озадачил, поэтому он не заметил, что собеседница товарища наоборот была трезвее некуда. Серёжа наткнулся на кошачий, оценивающий с ног до головы взгляд собеседницы товарища. Но это смутило совсем не так, как пьяно хихикающий на его плече Попов. Серёжа поспешил убраться из сомнительного заведения. Парень так и не узнал причину внезапной пьянки лучшего друга, последний отнекивался и избегал откровений на эту тему. Вскоре Серёжа раздраженно отмахнулся от бесполезных попыток выспросить подробности того вечера. Многим позже он заметил долговременное затишье в делах сердечных, внутренний голос язвительно напомнил о прошлом неудачном опыте, от чего Серёжа невольно поёжился. Только в этот раз всё пошло по другому сценарию. Арсений увяз, сам того не понимая. Арсений был простым мальчишкой, теряющим себя в присутствии той девицы. Ребята столкнулись с компанией спустя непродолжительное количество времени. Алёна — собеседница Арсения на прошедшей тусовке — Серёже показалась одной из самых заурядных. Симпатичная, ладно сложенная, вызывала у него иррациональное отторжение. Зато лучший друг следил за крохотным изменением с неприкрытым жадным любопытством. И, конечно, этот пристальный интерес заметила эта мегера, которая явно невзлюбила Серёжу в ответ. В ту встречу девушка подняла недобро горящий взгляд с ужасно кривой полуусмешкой негласного победителя. Серёжа не понял столь бессмысленных действий, твёрдо выдержав колючий, немигающий взгляд и отдёргивая от мутной девки товарища. Серёжа не понял, а зря. Алёна имела привлекательную наружность, внутри же сидела маленькая эгоистичная девочка, не умеющая заботиться ни о ком другом. Она сочла его заносчивым, а тот иронично над ней потешался. Искривлённые моральные принципы не шли ни в какое сравнение с глупым амплуа недоступной суки, имеющей печальную историю за плечами. Ничего подобного, недолюбленная обиженная девочка, жаждущая всеобщего внимания, потянулась к любимчику жизни. Маленькие принцессы с добрыми и благими целями неизменно ломаются под тяжестью испытаний, становясь суками. В исполнении Алёны это не выглядело солидно или заманчиво, скорее плачевно и смехотворно. Серёжа терпеть не мог насквозь фальшивую учтивость, показываемую окружающим, и высокомерно вздёрнутый нос. Алёна — пустышка, заигравшаяся во взрослость и вседозволенность. Девушка как-то обронила, что от привязанности только боль. С нажимом так сказала, стискивая зубы и по-акульи щерясь. А после продолжила привязывать к себе Арсения, охотно клюющего на эти жалкие уловки. Алёна, будь подростком какого-то сериала, была бы той якобы непревзойдённой стервой, из-за которой мальчики портились, а парни постарше становились альфа-самцами и бэд-боями, плюющими на мнение остальных. Но жили они в суровой и жестокой реальности, поэтому Алёна стала несколько безразличной ко всему живому безбашенной тусовщицей, не забывая строить из себя отчуждённую от мирских проблем дрянь. Алёна всего лишь глупая девчонка, никогда не испытывающая настоящей боли. Больше всего Серёжа поражался реакции лучшего друга. Пренебрежительное, даже скотское, отношение он воспринимал как должное. Алёне было плевать, что там с Арсением, где он и как. Она не боялась того, что Арсений уйдёт, ей было бы всё равно. Алёна — не хороший пример, не образ воспитанной и порядочной студентки, не располагающий к себе человек. Она — это плохие показатели в учёбе и вредные привычки, это безвозратное падение и гибель для нормальной, не сумасшедшей жизни. Алёна не может быть соулмейтом Арсения, не должна. Кто угодно, лишь бы не она. Как-то столкнувшись с ней на улице, Серёжа буркнул нечленораздельное приветствие и почти прошёл мимо, если бы не сухой оклик за спиной. Неохотно повернувшись, он намеренно проигнорировал неясные опасения и подсказывающую о грядущих неприятностях интуицию. Алёна не спешила излагать причину внезапного и неожиданного диалога, вместо этого она отстранённо смотрела в даль и выпускала облака сигаретного дыма. — Если хочешь, чтобы тебя любили, делай вид, что тебе плевать. И я начала притворяться, будто меня ничего не гложет, а потом дошло, вовсе это не притворство, а чистая правда, мне же на самом деле плевать. Слишком люблю себя, чтобы скучать и убиваться по кому-то. Арсений хороший мальчик, хорошие мужчины есть. Заботятся, интересуются, балуют. Зависят эмоционально. Одна проблема. Мы их всё равно не любим. Хорошее отношение не ценится, Серёж. Арсений нуждается в этих эмоциональных качелях, в чём-то, что приведёт в работу его ум, стимуляторами являются плохие события, переживания и я. — Не знаю, что там у тебя произошло, и знать не хочу, но приоритеты ты расставила неверно. Себя не любишь, а самоутверждаешься за чужой счёт. Ты же и есть это плохое, которое, по твоим словам, приводит разум Арсения в действие… — Расслабься, — холодно хмыкнула Алёна, не глядя на него, — ты его уже не цепляешь. Думаешь, что выбирая между нами, победишь ты? Каким бы послушным и верным не был, Арсению будет всегда этого мало. Он выберет меня, представляешь? А не своего дружка. — Алёна не выглядела самодовольной, просто констатировала факт, без какого-то желания задеть за больное. — Признайся, ты ведь не исключаешь подобного развития событий, именно этого и боишься. Его выбора, который пойдёт в мою пользу. Сам себе не признаёшься, но всё же боишься. — Только и с тобой он до конца не останется, — признавая её правоту, едко процедил Серёжа. — Знаешь, в чём меньше всего пользы и смысла? В верности. Преданных предают, несмотря ни на что. Девушка оторвала взгляд от горизонта и посмотрела на него с жалостливым высокомерием, как на нерадивого и неразумного ребёнка. Алёна пронизывающе вглядывалась в его глаза, и отлепившись от стены, с наслаждением жёстко и методично затушила подошвой сигарету. Уходя, не обернулась. В то мгновение парень чувствовал себя тем самым окурком под её ногами. Она была права, и за это Матвиенко её ненавидел. Сам себе не признаёшься, но боишься. И Серëже бы не накручивать себя попусту, отмахнуться от обычных и ранящих слов, только не получается. Человек, всю жизнь полагавшийся на интуицию, не был обделëн логическим мышлением. Парень действительно не исключал подобного развития событий, Алëна не открывала ему глаза, не сказала то, что ему неизвестно, но он бы хотел, чтобы она не говорила этих слов, хотел бы без оглядки доверять и не сомневаться в лучшем друге. И — на самом деле — это ужасно, ведь это настоящее безумие, когда ты чувствуешь, как твоë непонимающее происходящего сердце падает вниз, неумолимо несëтся к чему-то, что ознаменует неизбежный конец, ту последнюю точку, которую не превратить в запятую. Ужасно, когда приходится признать тот факт, что они хотят кого-то другого. Они больше не хотят твоего внимания, твоей любви и твоего присутствия в их жизнях. Кто ≪они≫? Любимые душе люди, которые больше не хотят тебя. И это не станет долгожданным рассветом, новым началом или временем, чтобы начать все заново. И каждую ночь ты вынужден возвращаться к мыслям, вопрошающим, а в какой момент всë пошло по наклонной? Серëжа ненавидит испытывать падение, взлëтов каких-то жизнь потом не дарует, сам должен поднять себя с колен, взять себя в руки и принять новое положение дел, идя дальше собственной дорогою. Арсений всегда был зависим от нехороших вещей, в частности, от людей. А Серëжа был зависим от их дружбы. Любая зависимость — подавление и убийство воли чеговека. Серëжа убеждëн, если разорвать связывающее вас сразу, без ненужных мук и соплей, то выплыть вполне возможно. Матвиенко не знает, чего ожидать от этого нового, незнакомого даже ему Арсения. Теперь он и для него недостижимый образ, из-за которого кажется, что до появления Алëны они не прошли огонь, воду и медные трубы. Это ужасно, когда начинает казаться, будто всегда выбирали кого-то, пока ты сам всегда выбирал человека напротив. Арсений так высокомерен и эгоистичен, и если у него есть сердце, то спрятал он его великолепно. Серëжа не хочет жить в ожидании тех самых слов, гадать, сегодня или нет, не хочет чувствовать это тошнотворное томление от постоянной тревоги. Но и начать разговор не решается, трусит, оттягивает. Знаете, что хуже слов о конце персонально от интересующего объекта? Обстоятельства, сделавшие всю работу за вас. Это был непримечательный пост со страницы Алëны, только слова навсегда отпечатались в его памяти. Серëжа собирает себя по кусочкам, пытаясь восстановиться после перевернувшей его жизнь вести. Алëна с кольцом на правой руке, триумфально ухмыляющаяся, сообщает о замужестве. Алëна выходит замуж. Она выходит замуж за Арсения Попова. Его лучший друг собрался жениться. С ума сойти, Арсений. Вот и Серëжа думает, что сходит с ума. По закону жанров приходит Попов, смотря глазами побитой собаки, и несмело останавливается, не решаясь подойти ближе. Серëжа еле сдерживается, чтобы не начать рвать и метать. Парень всматривается в человека напротив и видит кого-то чужого, ничего не имеющего общего с его лучшим другом из прошлого. Несмотря на страдающий вид, было кристально ясно, что это убеждëнное в своей правоте существо не отступит от своей позиции, даже если она сведëт его в могилу. — Разве это плохо, что я выбрал еë? И если бы парень не знал Арсения и был более наивным, то непременно подумал, что тот пребывает в отчаянии и испытывает сожаление. Наверно, ему нужно поддержать друга. Наверно, стоит попытаться понять и поздравить. Да, стоило бы, только не в этот раз. — Нет, Попов, плохо, что ты не выбрал нас двоих. Серëжа сам удивляется спокойствию в своих мыслях, Арсений смотрит на него стеклянным, остановившимся взглядом, который нельзя прочесть. — Мы же всю жизнь вместе, я принимал любой твой выбор, в конце концов, мы уже взрослые люди, Попов, так давай говорить по-взрослому. — Она ждет ребëнка, но мы не соулмейты, — на грани слышимости сознаëтся Арсений. Сейчас самый подходящий момент для срыва, но Серëжа не находит в себе на это ни желания, ни сил. — Я хочу попросить тебя, Серëг, ты хороший человек, классный друг, но не пиши мне больше, ладно? И… И не приходи. Арсений держится гордо, едва не надменно, с негласной долей превосходства. Только толку от этого, если брак по залëту, а в дальнейшем сплошное минное поле? Взрослые люди, говоришь, Серëж? Зачем же вы выросли, начало истории было таким светлым… Не понявшие друг друга дети, не наученные правильно мириться. Арсений — его связующая с детством нить, которая порвалась и ударила наотмашь. Детство давно закончилось, как и дружба во всю твою жизнь, Серëжа. — Попов. Арсений вскидывает тяжелый больной взгляд и ждëт. — Поздравляю. Не знал, что вы оба сделали всë официально. Просто не проси помощи, когда всë начнëт затухать. Арсений выпрямляется, разводя широкие плечи и кивая, уходит, по-военному чеканя шаг. Серëжа смаргивает влагу с глаз, которая точно от того, что он долго не моргал, продолжая зачем-то следить за уходящим прошлым в виде бывшего лучшего друга. * Абсолютно потухшие глаза парня сложно было воспринимать без жалости. Вот и Серёжа, тяжело вздохнув, с грустью наблюдал за сгорбленной фигурой, он, если честно, совсем не знает, что нужно сказать человеку, у которого в один миг рухнули все представления о ком-то дорогом. Серёжа раньше тоже переживал о тех, кто ушёл. А потом понял, если эти люди оставили его — это их потеря. Это они недостаточно хороши для него. И это он заслуживает большего. Матвиенко знает, что их общая история с Арсением давно закончилась, но при воспоминаниях о ней всё равно в груди тоскливо тянет, а во рту становится сухо. Да, это по-настоящему больно, видеть, как кто-то медленно теряет к тебе интерес, а ты ничего не можешь сделать, кроме того, как продолжить делать вид, будто не замечаешь этого. Просто кто-то, разрывая отношения, почувствует вину с облегчением, а кто-то не будет знать, как ему жить дальше. Серёжа никогда не был тем, кто чувствует облегчение. — Ты жалел о том, что всё закончилось? — ломко спрашивает парень, по-прежнему смотря сквозь него. — Нет. Но сердце лжёт. Оно стыдливо молчит, даже когда больно, когда их дружбы давно нет. Арсений бы утянул его на дно, каждый из них это знает. Попов совершенно точно не изменился, а жалеть об этом неразумно. Серёжа отпустил бывшего лучшего друга, распрощавшись с прошлым, навсегда хороня преданного Арсению Серёжу. Алёна была права, во всём этом никогда не было ничего романтичного. Нет ничего романтичного в самокопании и саморазрушении. Антон устало трëт красные глаза, ведь не отпустил, не забыл свою настоящую любовь, самую глубокую и самую болезненную. Если он его не забудет? Если Арсений — это всё, о чём он вечно будет помнить и думать? У Антона трескаются губы от попытки улыбнуться, он желает навсегда забыть Арсения, а лучше никогда не встречать. Абсолютно всё напоминает о том, кто разжëг в нём огонь, стал долгожданным звёздным небом, а после оставил, предоставив возможность самому укрощать полыхающее пламя и заново собирать себя по кусочкам. Антон отдавал самое лучшее, полностью растворился в человеке, сгорев и превратившись в жалкий пепел. Всего лишь хотел любить и быть любимым, так почему же судьба обошлась с ним так несправедливо? Почему же сладкий влюбленный бег сердца сменился еле слышным биением? У Антона горячая кровь стала, как лёд, и в груди дыра. У Антона несчастные, больные и потухшие глаза, смотрящие на всё с разочарованием. У Антона ощущение арсеньевых фантомных прикосновений на коже и дрожь от воспоминаний. Антон смотрит прямо, с пронизывающим холодом и сразу внутрь. Антон по-мрачному отрешëн и навек потерян в том, чего больше никогда не будет. Солнце внутри Антона, дарящее тепло и свет, сожгло всё живое в его душе, разрушив до основания. От запахов морского бриза, леса и шоколадной клубники сводит судорогой, и на лице расцветает презрительная, ядовитая и злая усмешка глубоко задетого Антона Шастуна. Антон не чувствует той благодарности, что была в начале общения с Арсением. Счастье, придававшее сил, стало его погибелью. Он был наивен и до безумия влюблён, был им так очарован. Антон не хочет, но просто не может не презирать себя за ту сносящую нежность. Не может поверить в то, что тот, кто заставлял забывать о времени, станет причиной бессонницы. Арсений наигрался, поднял белый флаг и уехал строить собственное будущее. Антон понял, что нельзя делать человека смыслом твоей жизни. Нельзя погружаться в эту фальшивую иллюзию счастья с головой, отдавать всего себя без остатка и жить только отношениями. Когда человек уйдёт, он заберёт весь построенный мир с собой. Как же так?.. Зачем же он пошёл на это, зная, что между ними Ничего Никогда Не будет?.. * Арсений был таким человеком, который привлекал при всех своих недостатках. Искренне любимым и желанным ребёнком, уважаемым и пользующимся популярностью подростком, эрудированным и располагающим к себе взрослым. Арсений был мальчишкой, слишком рано повзрослевшим, когда разочаровался в порядках это вселенной. Арсений был мальчишкой, превратившимся в холодного и отчуждëнного юношу, укрывающегося гордостью и относящегося к любви целиком рассудочно и притворно. Он был слишком напуган осознанием собственной возможной смерти из-за незначительного отказа. Арсений был тем, кто способен спасти. Тем, кто дарит ощущение безопасности и покоя. Тем, кто заставит смеяться и заново поверить в себя. Тем, кто покажет важность любви, дружбы и преданности. Всегда был тем, кто покажет вам любовь, при этом не зная, что это за чувство на личном опыте. И никогда тем, кто останется после этого с вами навсегда. Арсений знал, каким выглядел в глазах окружающих. Разрушающим всё вокруг хаосом, по ошибке принятым за покой и спокойствие. Он ощущал некое превосходство над окружающими, из-за чего чувствовал себя одиноко в толпе скучных и серых людей. Серёжа — обычный парень, но он — свой. Лучший друг, который чувствует весь спектр эмоций этого мира, и он сам — душа, что отказывается любить, хотя может. Арсений всю жизнь искал себе равного, зацепившего бы его, способного противостоять непростой натуре. Арсений никого не любил: ни умную отличницу Свету, ни раскрепощëнную тусовщицу Алëну. Любовь для него — это дело гиблое, это страдания, мешки под глазами и недопитый кофе. Арсений никогда никого не любил, даже не задумываясь, как можно любить правильно, чтобы выиграли обе стороны. Попов считал «светлое чувство» бредом, особенно в их мире. Как можно всецело довериться кому-то, если сам себе до конца не можешь? Для него было невозможно доверять людям всем сердцем, своим временем, всей душой, своей болью и своей жизнью. Света — закомплексованная девочка-подросток. Алёна — человек, на которого смотришь и не можешь узнать того, в кого когда-то влюбился. И тот день, когда он осознал, что потерялся в другом человеке, стал его концом. Всю жизнь игравший в «любовь», цель которого обольстить и обворожить, сдался. Конечно, сначала ему было страшно, может быть, эта любовь разобьëт ему сердце и уничтожит. Но впервые Арсений захотел созидать, а не разрушать. Наталья, милая Наталья, которая прекрасно образована, учтива и красива, стала достойным соперником, обеспечащим его контрастностью отношений. Наталья привыкла к лучшей жизни, забывая о потребностях других. Она забрала сердце неприступного гордеца, посчитав венцом коллекции, и успокоилась. Без ярких эмоций, нервов и конфликтов жить ей было невыносимо. Получив Арсения в единоличное пользование, заскучала, забыла про «завоëванный трофей» и выкинула его, как и все предыдущие. А ведь когда-то все говорили, что Арсения нельзя усмирить… А Попов, смятëнный и растерянный, метался, не зная, что делать. — Как же так, Ната? В этом заключается твоя «любовь»? — тихо вопрошал Арсений, отчаянно заглядывая в холодные глаза жены. — Арсений, кто ты такой, чтобы критиковать то, что никогда не испытывал? И Арсений, растоптанный и униженный, уходил прочь от женщины, никогда его не любившей. Бывало ли так, что, чем больше вас узнавали, тем меньше хотели оставаться рядом? У него да. Он — нехороший вариант, не тот, кто нужен по жизни. Арсений прогнил, и в тот момент, когда напротив стоял уже бывший лучший друг, он принял единственное верное решение — дать ему уйти. Серёга — классный парень, добрый и верный, заслуживающий намного бóльшего. Арсений бы утянул его за собой на дно, чего точно никогда бы себе не простил. Серёжа всегда заслуживал бóльшего. И, что Арсения убивало, это факт того, что и Серёжа, и Антон одинаково в нём разочарованы. Антон, потому, что так и не получил взаимности, и был оставлен в самый сложный для него период; Серёжа, который с тоской наблюдал за тем, как человек, которого он знал другим, меняется в худшую сторону. Роднило их ещё и то, что Арсений любил этих разных людей, по-своему, но всё-таки любил. Арсений знал, что любовь — это сложно и больно, но только тогда, когда вы не с тем, с кем должны быть. Он так искренне желал быть счастливым, забывая тех, кого сам сделал несчастными. Метка на руке Натальи начала гноится. Метка гноится, если человек получил её неестественным путём. Наталья, жаждущая самого лучшего, подделала метку, наплевав на соулмейта и чувства обманутого мужа. * Антон, не сводя глаз с Серёжи, заходится кашлем. — Как бы мерзко и отвратительно это не звучало, — хрипло, словно через силу, говорит Антон, — я всё ещё жду его. Смотрю на эти жалкие фотографии с надеждой, что когда-нибудь он посмотрит на меня, будто Антон Шастун для него целый мир. Потому что он для меня, как и годы назад, весь мир. Матвиенко проглатывает ком в горле, пока парень закатывает рукав до локтя. — Я же Димке не просто так говорил, что всё бессмысленно. Отравиться тоже не просто так решил, — вытирая слёзы, устало шепчет Антон. Серёжа начинает плакать. На руке парня, как смертный приговор, выведено Арсений Попов. * Арсений, который в ужасе отшатнулся от жены, схватился за голову, смеясь от иронии судьбы. Наталья, чьё лицо было чужим и незнакомым, смотрела с жалостливым презрением. Арсений смотрел на разваливающийся брак, ничего не чувствуя. Так ли чувствовал себя Антон? Ведь Арсений тот самый человек, который возвращается после молчаливого ухода, когда сердце парня уже восстановилось и встало на место.Тот самый человек, который напоминает о себе, потому, что где-то там его забыли. Это не порыв чувств, смерть Димы уколола очень больно, но Арсений так и не приехал. Струсил, не смог встретиться лицом к лицу с прошлым, с Антоном, которого там оставил. Антон всегда заслуживал лучшего. И, когда спустя годы, он, наконец, постучал в дверь, то открыл её бывший лучший друг. Арсений поражëнно молчит. — Всегда был лишь ты, Арсений. — шепчет Серёжа пронзительно, жалко, уязвлëнно и с ненавистью. В квартире больше совсем не пахнет клубникой и шоколадом… лишь пеплом.