Челлендж

- Тяни уже давай! - Лёша толкнул сидящего перед нм на полу Кучаева в плечо, и тот в сотый раз подумал, что устроить сборы молодёжной и национальной команд на одной базе было наитупейшей идеей. Нет, приятно, конечно, что Голова и Ильзат могут, как раньше, составить им с Федей компанию, но вот прилипшие банным листом Миранчуки видятся всё же непривычно лишними. То ли старше они, то ли дури на фоне собственной важности в голове больше. Не “свои” и всё тут. Костя всё же тянет бумажку, дождавшись поторапливающего тычка в спину и зачитывает очередной выкидыш чьей-то фантазии. - Кто из Миранчуков красивее… Ну и какой петух это написал? Судя по безбожному ржанию со стороны Саши, вопрос ответа уже не требует. Мда, свобода европейских нравов отпечаток всё же наложила. - Понятно. - Он комкает бумажку, отправляя её в опустевший стаканчик из-под сока. - Эй, ты не ответил! Это не по правилам! - Саня начинает откровенно петушиться, от чего кажется, будто его светлые волосы ещё сильнее встают дыбом, делая его похожим на большого кривозубого попугая. - Слышь, я на парней не заглядываюсь. - “В отличие от некоторых”, чуть не добавляет Кучаев, но вовремя прикусывает себе язык, чтобы не обидеть друга, только машет рукой за спину, где на кровати сидят братья. - А у этих ещё и рожи одинаковые. - Мы не одинаковые! - Хором отозвались Миранчуки, став, разумеется, в глазах всех присутствующих ещё более одинаковыми, и рассмеялись. Что ни говори, а смех у этих двоих заразительный. Звонкий, заливистый и совсем не одинаковый. Голоса у близнецов разные, их разве что с закрытыми глазами их и различай, никогда не ошибёшься. Но это для тех, кто не знаком с ними, а вот Костя даже за короткое время сборов привык уже, приметил мелкие различия и несостыковки, и к страшному стыду своему прекрасно знал, какой из Миранчуков красивее. - Кстати, если ты не отвечаешь, - продолжил один из братьев, судя по голосу - Антон, - то тянешь следующий фант. - Кость давай, не задерживай. - Выступил миротворцем Федя, видимо заметив, как стиснул зубы Костя, когда тому в спину в очередной раз прилетело. Кучаев выдохнул. После этого фанта точно надо сослаться на природные позывы и свалить с концами с этого праздника жизни. Как минимум воспользоваться благородным мотивом и пересесть. Лучше поближе к Головину, чтобы цыплёнка можно было при удобном случае придушить за все грехи, в которые входила и идея поиграть в фанты. Он потянул новую бумажку, разворачивая её и со стоном угадывая кривой почерк. - Загугли и прочитай с собой фанфик вслух. Голова, блин! Саша уже катался по полу от смеха. Вот же гад самостоятельный, сам пошутил, сам посмеялся. В этот раз бумажка полетела в сторону бывшего сокомандника, и Кучаев, помня данное самому себе обещание, поднялся на ноги. - Эй, ты куда?! - Тут же переполошился уже икающий от хохота Головин, заподозрив, что все же мог обидеть тонкую душевную организацию гетеросексуального друга. - Отлить схожу. Ты тут всё равно голубятню развёл, думаю не пропущу ничего интересного. Саня тут же нахохлился. Нет, цыплёнок он цыплёнок и есть. Не петух, конечно, но что-то из пернатых явно просматривается. - У кого что болит, Куча, я вот фанфики с девчонками видел, а ты судя по всему другие читаешь! Кучаев только отмахнулся, выбравшись наконец-то в коридор из номера и из зоны досягаемости вездесущих одинаковых братьев. Он приложил ладонь к плечу, поведя им по кругу, и поморщился. Кажется от бесконечных тычков у него у утру образуется синяк. Возвращаться у Кости не было никакого желания. Лучше придумать поутру более-менее правдоподобную отмазку и пригласить в качестве извинения Чалова погонять в фифу. Одного. без всякой действующей ему на нервы компании. Ну может ещё Головина и… Минутная цепочка размышлений привела Кучаева к конкретному выводу, что позвал он бы всех, кроме братьев. Ох, и именно тех самых братьев, которые ухмыляясь дожидались его возле двери его номера. - А вы что не со всеми? - Без тебя скучно стало, вот и разошлись. - Антон сиял, как хорошо начищенный рубль, и что-то в этой его улыбке Косте очень не понравилось. - А тут что трётесь? Вы же в другом отеле жи… Кучаев даже договорить не успел. Демонстрируя крайнюю нетерпеливость, Лёша выхватил у него из рук приготовленную ключ-карту и отпер дверь. Антон тут же бесцеремонно заволок Костю в номер, так и не остановившись, пока Кучаев, споткнувшись о собственную кровать не приземлился на неё как-то боком, имитируя не слишком-то грациозный мешок с картошкой. Младший из близнецов тут же заполз на кровать, до боли знакомо занимая место позади Кучаева и тут же цепляясь пальцами ему в плечи (пресекал попытку побега?) а тот самый, которого Костя считал более красивым Миранчуком, с хитрющей улыбкой уселся прямо на пол, быстро пролистывая что-то на телефоне. - Смотри что нашли… “Лучше бы это была ваша совесть” - в который раз за сегодняшний вечер проглотил собственную мысль Кучаев, потому что Лёша все таки раскрыл рот, томно зачитывая ему какую-то ересь. - ...Кучаев был не в силах сопротивляться, его пожирало пламя страсти, он застонал, запрокидывая голову, подставив шею под сладкие кусачие поцелуи Антона… Костя хотел что-то сделать. Спросить, какого хрена, может быть, сразу, как только смысл того, что читал один из одинаковых дошёл до него. Но не успел. На последней фразе, произнесённой Лёшей, горячий язык Антона скользнул по его шее, заставляя кожу до самых локтей вздыбиться пупырышками и зашевелиться волосы на затылке. Сердце тут же замерло, пропуская удар, забилось быстро-быстро и снова чихнуло, под натиском скользнувших по его груди горячих ладоней. Антон прижимался к нему сзади, за мокрым следом языка оставляя на его шее кусачий поцелуй, а рыжий хитрый бес, только смерив взглядом его, и то, что с ним его брат творил, и не думал останавливаться. - ...Антон погладил Костину грудь, забравшись пальцами под футболку, мягко потёр подушечкой сосок, и скользнул ладонью к паху, сжав твёрдый налившийся кровью член... Ладонь и правда нагло погладила Кучаева между ног, сжала всё, что там находилось, и того словно кипятком облили. Он резко подскочил с кровати, выпутываясь из рук одного Миранчука, и, запнувшись о собственные ноги, едва не наступил на второго, замотав при этом руками, как мельница. - Это что нахер такое?! - Ты фанфик искать не захотел, мы за тебя нашли. - Судя по лицу Лёши его вся ситуация вообще крайне забавляла. - Между прочим искали, старались, тебя в основном с Чаловым в постель кладут, а не с нами. - Иногда не с тем, о котором ты подумал. - Иногда с обоими. - А вот из нас только с Антоном… - Кстати прежде, чем ты начнёшь орать, что ты не из этих - твой налившийся кровью член я таки ладонью сжал. - Закончил за обоих братьев Тоха, и по лицу Кучаева поползли пятна. Как ни прискорбно было признаваться, а вот страшная тайна о том, что он на парней всё таки засматривается, недвусмысленно оттопыривала его шорты. Он застонал, закрыв лицо ладонями, в который раз за вечер приходя к выводу, что устроить одновременно сборы молодёжки и национальной сборной было наитупейшей идеей. - Кость… - Голос Лёши раздался слишком близко, заставляя открыть глаза и обнаружить лицо того в каком-то сантиметре от собственного. - Мы конечно можем свалить, но… я ещё читать не закончил, там тридцать страниц одной постельной сцены... Старший из одинаковых хитро подмигнул, и Костя почувствовал, как от скользнувшей ему на поясницу ладони у него отказали ноги. Облизнув пересохшие губы, Кучаев прохрипел отчего-то севшим голосом. - Ну и что там дальше было? Лёша молча толкнул его в сторону кровати, прямо в объятия своего брата. Антон вновь нашёл языком Костину шею, действуя более смело, оставляя помимо мокрых следов ещё и синие пятна засосов, о которых армеец наверняка пожалеет утром. Четыре руки забрались под его футболку, быстро сдёргивая её с Кучаева, с той же скоростью разбираясь и с завязками на его шортах. Близнецы не тратили время даром. Судя по тому, что к спине Кости прижалась чужая горячая грудь, Антон и сам успел избавить себя от одежды, звонко приложившись ладонью к его ягодице, а Лёша, преодолев без малейшей задержки слабое сопротивление обхвативших его голову ладоней, прижался лицом к Кучаевскому паху, добираясь ртом до заинтересованно поднявшегося члена. Костя не сдержал стона. Ладонь Антона скользнула ему между ягодиц, надавливая, заставляя напрячься, вздрогнув, и тут же расслабиться, пропуская внутрь себя нетерпеливо зашевелившеся пальцы, отвлекая и от влажного рта старшего Миранчука и от поцелуев, безостановочно покрывающих его плечи и лопатки. Было слишком хорошо, чтобы принять на веру, будто бы подобное можно просто напросто описать на бумаге, и в который раз сжав кулак в вихрастых волосах Лёши, Костя пообещал себе выпросить у одинаковых текст того самого фанфика.