[Суббота, 31 июля 2010 года]
— Давай сейчас? Драко чуть не выронил волшебную палочку, которой полировал люстру, отбрасывающую мерцающий свет в гостиной в доме номер двенадцать на площади Гриммо. — Поттер! Ты хочешь, чтобы у Кричера случился сердечный приступ? Гарри закатил глаза, но все же оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что Кричер не прячется. — Мать Сириуса делала так много раз. Наверное, ему это нравилось. Драко глубоко вздохнул и очень осторожно повернулся к Гарри спиной. — Мерлин, дай мне сил. Мы не можем просто так это сделать. — Но ты ведь первый это предложил! В канун Нового 2008 года. Ты сказал, что мы, скорее всего, сможем всё сделать менее чем за минуту. Кричер не должен узнать. Гарри положил руку ему на плечо и сжал. Каким-то образом ему удавалось этим жестом наводить на размышления. — Да ладно, — усмехнулся Драко. Он пересек комнату и остановился прямо перед старинным гобеленом с изображением генеалогического древа Блэк. Нити, изображающие его двоюродную бабушку Вальбургу, были безупречными и яркими – Кричер явно приложил немало усилий, чтобы сохранить их. Гарри потребовалась секунда, чтобы снять Изумруд со своей шеи и положить ее на пустой диван, прежде чем сказать: — Я просто пошлю его с поручением для вечеринки, чтобы мы могли сделать это прямо сейчас. — Кричер сразу же узнает. Он знает обо всём, что происходит в этом доме. — Хорошо, — сказал Гарри, присоединяясь к нему перед гобеленом. — Тогда я сам обо всём позабочусь, и мы посмотрим, как тебе понравится остаться одному. Драко схватил палочку Гарри в тот же миг, как тот поднял ее. — Не смей! Гарри удивленно вскинул брови, и Драко был уверен, что в какой-то момент он и сам подхватил это движение. — Я, наверное, справлюсь и без палочки, ты ведь это понимаешь? Хочешь проверить, что останется от гобелена, если я попробую? Драко покачал головой, не выпуская из рук волшебную палочку Гарри. — Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал. — Но почему? — Гарри повернулся и посмотрел на него, а не на гобелен. — Ты единственный, кто пялился на эту хреновину последние четыре года. — И всё же... — Ты ненавидишь его. Ты сам говорил об этом как минимум трижды в неделю. — Я знаю... — Драко прикусил нижнюю губу. Почему он так часто жаловался на этот чёртов гобелен? — Но что? — Это было раньше. Гарри покачал головой. — Раньше чего? Раньше того, как мы все-таки решили сюда переехать? — Раньше там не было кое-чего, что теперь мне нравится. Драко поднял свободную руку и провел кончиками пальцев по тонкой золотой линии, соединяющей Драко Люциуса Малфоя с Гарри Джеймсом Поттером. Обычно он старался не обращать внимания на золотые нити, которые связывали его с кем-то ещё — например, с родителями. Может, ему все-таки следовало взять фамилию Гарри? Но тогда он еще надеялся, что, возможно, его родители смогут научиться принимать его. Что, может быть, они поймут, что это была не просто фаза. Все надежды на то, что это когда-нибудь произойдет, улетучились, как только почти ровно через год после новостей о свадьбе Поттера и Малфоя (в Пророке писали об этом целую неделю) у его родителей родился второй ребенок. Скорпиус Малфой был единственным наследником рода Малфоев и явным признаком того, что родители навсегда отказались от Драко. Гарри шумно выдохнул. — А не слишком ли поздно разводиться? — Да, — многозначительно произнес Драко, растопырив пальцы так, чтобы видеть их портреты. Просто чтобы быть уверенным, что Гарри ничего не сделает. — Так ты хочешь сказать, что если бы я не вышел за тебя замуж, ты бы позволил мне его уничтожить? — Но ты же вышел за меня замуж. — Это была худшая ошибка в моей жизни, — сказал Гарри. Он даже не пытался казаться искренним, но это в любом случае было бы совершенно невозможно. Гарри широко улыбнулся, взял руку Драко в свою, оторвал ее от гобелена и повернул его к себе таким образом, чтобы они смотрели друг на друга. — Я обещаю не уничтожать тебя... — Ты должен был включить это в свои клятвы, — сказал Драко с улыбкой. — ...даже несмотря на то, что ты — самое большое разочарование за всю историю Блэков. Драко схватил Гарри за волосы. Поскольку Гарри все еще держал его за левую руку, Драко пришлось отпустить обе палочки, чтобы это сделать. Но это стоило того, чтобы услышать испуганный визг Гарри, когда Драко толкнул его прямо на гобелен. Их губы на долю секунды соприкоснулись, а затем Гарри начал падать и схватился за шею Драко, увлекая его за собой. Они с глухим ударом приземлились на колени, стукнувшись при этом головами. Драко потер лоб, а Гарри схватился за свою предательскую ногу, глядя на нее сверху вниз. — Как обычно, в самый неподходящий момент. Неужели так нужно было всё портить? — Я бы больше беспокоился о твоей голове, — Драко убрал несколько прядей с лица Гарри, чтобы взглянуть на его лоб, который на самом деле был просто предлогом, чтобы прикоснуться к этим мягким волосам. — Но, пожалуйста, дай мне знать, если твоя нога соблаговолит тебе ответить. Гарри закатил глаза, но отпустил ногу, чтобы положить обе руки на плечи Драко. Они одновременно потянулись друг к другу, но поцелуй не был таким настойчивым и быстрым, каким мог бы быть, если бы их не прервала нога Гарри. Драко не возражал. Так ему тоже нравилось. Иногда даже больше.* * *
— С Днем рождения, Драко! Оливия схватила его за руки и потянула вниз, чтобы обнять. Драко обнял ее в ответ и поцеловал в щеку, прежде чем она успела сделать то же самое с ним. Красная помада, которой она накрасила губы на его настоящий день рождения в прошлом месяце, сошла только тогда, когда он извинился, чтобы пойти в ванную и использовать магию. Оливия рассмеялась и протянула ему сверток в подарочной упаковке, который лежал у нее на коленях. Следующей его обняла Лорен, а затем последовала за Оливией, которая уже направлялась в гостиную. Как обычно, никто из них даже не взглянул в сторону лестницы, вместо этого ведя себя так, словно она была невидимой. Для их маггловских друзей так и было. Как только они скрылись из виду, раздались два крика: “Гарри!”. Драко вошел в гостиную и увидел, как Гарри задыхается в объятиях девчонок. Было видно, что Гарри неудобно, поскольку ему приходилось стоять сгорбившись, чтобы дотянуться до Оливии, а на его спину практически навалилась Лорен. Драко нисколько не удивился, когда нога Гарри во второй раз за день отказала, и он просто повис в воздухе, поддерживаемый руками Лорен, обхватившими его поперёк груди. Оливия весело смеялась, даже когда все встали, чтобы поддержать Гарри, а потом он сел обратно в пустое кресло и тоже засмеялся. Драко помог Оливии подняться с инвалидной коляски и подойти к ближайшему дивану, где ее уже ждал Аврелий, радостно виляя хвостом. Потом Драко сел на подлокотник кресла Гарри, стукнувшись с ним плечами. — Ты уже сам с этой ногой настроил себя на неудачи. Гарри в отместку толкнул его локтем в бок и ухмыльнулся. — Знаешь что? Я думаю, что два дня рождения делают тебя слишком самоуверенным. Даже больше, чем раньше. — Ты всё ещё можешь забрать свой день рождения обратно. — Нет, я бы не стал заходить так далеко, — Гарри обнял Драко за талию и притянул его так, что они оба оказались втиснутыми в кресло. Затем он поцеловал его в щеку. — Мне просто придётся заставить тебя стать приземлённее каким-то другим способом. Элла вмешалась в разговор прежде, чем Драко успел узнать, как Гарри собирается это сделать. — Кстати, как там дети? Лицо Гарри засияло, словно волшебное дерево. Драко, который знал, как много жестикуляции обычно вовлечено в похвалу Гарри своим детям, взял у него стакан виски и поставил его на стол. — Лагерь начнётся в понедельник. Нам пришлось разделить всех на четыре группы, так много оказалось желающих. Некоторые из них — мои ученики из школы, но в основном это дети младше одиннадцати и дети постарше из разных школ по всей Европе. Будет очень классно! — Он работал над расписанием тренировок с тех пор, как закончился учебный год, — сказал Драко. В миллионный раз за эту неделю он порадовался, что два года назад перешел от травм к проклятиям. Был только вопрос времени, когда первые дети из лагеря получат травмы, и он предпочел бы, чтобы с этим разбирались Кортни и Табита. — Бедные маленькие ублюдки к завтрашнему вечеру будут едва держаться на ногах, — радостно добавил он. — Драко! — Гермиона шокированно посмотрела на него. — Не называй их ублюдками! — А почему бы и нет? Я не родитель и не учитель. — Ты говоришь об учениках Гарри. Ты должен его поддерживать. — Ну, — сказал Гарри, забирая свой стакан. — Некоторые из них и вправду ублюдки. Затем он допил остатки виски, как будто мог отвлечься от того, что сказал. Гермиона всплеснула руками. — Ты же учитель, Гарри! Ты не можешь так говорить о детях. Гарри только рассмеялся. — Я не настоящий учитель, Гермиона. Просто инструктор. Кроме того, видела бы ты финальный матч прошлого сезона. Барсуки против Орлов. Тесса Хопкинс фолила. Это была жестокая игра. А потом она мило улыбнулась мне, как будто и мухи не обидела. Троим пуффендуйцам пришлось провести всю ночь в больничном крыле. — На какой позиции она играет? — спросил Каллум, который лучше всех разбирался в футболе, хотя Драко тоже успел многое узнать. Несколько лет назад они решили, что им следует знать хотя бы основы. Драко даже понравилось ходить в спортивные бары с магглами, хотя сам вид спорта был очень смешным. Гарри поморщился и в отчаянии всплеснул руками, словно хотел в прошлом задушить Хопкинс. — Она нападающая, — это означало, что она охотник. — И она даже не наследница! Первое поколение. — Что ты хочешь этим сказать? — Драко отодвинулся, чтобы хмуро посмотреть на Гарри. — Ты намекаешь, что наследники чаще обманывают? — А кто считаются наследниками? — спросила Элла, зажатая между Каллумом и Джинни на самом лучшем диване Гарри и Драко. Он не был уверен, как они решили это, ведь в комнате не было телевизора. — Ученики, у которых по крайней мере один из родителей учился в этой же школе, — сказал Драко. Затем он снова повернулся к Гарри. — Ну так что? — Я тоже был наследником, — многозначительно сказал Гарри, — и мы пытались доказать, что можем быть такими же, как наши родители, оправдать их ожидания. Первые поколения обычно более расслаблены. — Хм, — пробормотала Гермиона. — Я всегда считала, что должна доказать, что могу быть не хуже наследников. — Быть не хуже? — удивлённо спросил Рон. — Ты оставила нас с носом. Самая умная ведьма наших лет. По словам МакГонагалл, с тех пор ведьмы умнее тебя так и не было. — Ты только что назвал свою жену ведьмой? — спросила Лорен. — Мать твоих детей? — Это единственное объяснение! — мягко сказал Рон, указывая на Гермиону. — Как иначе объяснить, что она настолько хороша? — Ты сам себя в этом убедил, Рональд. — Время для подарков! — весело объявила Оливия, и затем все передали свои подарки Драко. Драко начал с того свёртка, который всё еще держал в руках, и достал оттуда черный фартук с белым мультяшным пиратом спереди и надписью “Кулинарный Капитан” внизу. Гарри рассмеялся и взял у него фартук, чтобы все могли посмотреть. — Может быть, я позволю тебе иногда одалживать его, — сказал Драко, едва сдерживая улыбку. — Ты же в прошлом месяце прожег в своём дыру. — О не-е-ет, — драматично произнесла Оливия, демонстрируя свои несуществующие актерские способности. — Только не говори мне, что мы неправильно запомнили и новый фартук нужен Гарри? Нам очень стыдно. Лорен глубоко вздохнула. — Может быть, в следующем году мы наконец-таки всё исправим. Будет очень неловко, если это случится в пятый раз. — Хотя я бы на это не рассчитывала, — глубокомысленно заметила Оливия. — Мы обе в последнее время очень рассеяны. Гарри засмеялся и надел фартук, пока Драко разворачивал все остальные подарки, включая руководство по эффективному обучению юных спортсменов и свитер Уизли с гербом Хогвартса спереди.* * *
Вот какой была их не самая правильная, по мнению некоторых, жизнь: Поместье Блэк все еще защищали предки из загробного мира. Гарри и Драко переехали туда всего полгода назад, через несколько месяцев после смерти Яксли в Азкабане. Но они больше не прятались. Их навещали друзья. Даже магглы были желанными гостями, поэтому Гарри и Драко убрали с первого этажа все магические предметы и сделали его доступным для Оливии. У Гарри все еще была своя система, специальное место для каждой вещи, но Драко научился жить с ней и теперь редко что-то терял. По крайней мере, дома никогда не было грязно. Ему нравилось осознавать, что, какой бы хаос ни происходил в отделении Проклятий, дома всё было неизменно. Теперь Сычик был единственной совой, которая могла попасть в дом. Все остальные перенаправлялись к Саманте, которая лично раз в день доставляла почту. Если их друзья хотели с ними связаться, то использовали блокноты с Протеевыми чарами, что очень нравилось Драко. Это было похоже на общение по мобильным телефонам. Теперь у Драко был и телефон, и он почти ежедневно звонил Оливии, чтобы поговорить о ее успехах в физиотерапии, которая продвигалась медленно, но верно, и занятиях йогой в инвалидном кресле. Было просто невероятно, как после всего случившегося она могла сохранять оптимизм, хотя Драко догадывался, что этому поспособствовало то, что она ничего не помнила об аварии, и официальной причиной теперь была лопнувшая шина, а не неправильное решение с её стороны. В основном они держались подальше от Магического мира. В тех редких случаях, когда они выходили на магическую публику, некоторые люди все еще смотрели так, будто были свидетелями какого-то ужасного преступления. Но Гарри больше не настаивал ни на оборотном зелье, ни на чарах гламура, ни на своей Мантии, и с каждым годом, с каждым событием, на котором они присутствовали, выглядя такими же влюбленными, как и пять лет назад, осуждающих взглядов становилось всё меньше и меньше. Может быть, когда-нибудь они полностью исчезнут. Гарри всё ещё аппарировал трижды, когда находился в небезопасном месте. Но давайте будем честными? Учитывая, что произошло, Драко решил, что это разумно. Настолько, что сам начал делать точно так же. Всё это делало их похожими на параноиков. Драко знал это. Но ему было всё равно. Если эти действия позволяли им засыпать по ночам, если их выполнение означало, что они могли расслабиться и по-настоящему жить, то Драко с радостью на них соглашался. Они жили в светлой части жизни, и секрет заключался в том, чтобы не давать слишком много власти тьме. Барьер, удерживающий магию Гарри, всё ещё был тонким, но большую часть времени он держал себя под контролем и обычно крепко спал. Иногда им снились кошмары, но они уже не были такими страшными. Последний шрам от проклятия, который был у Гарри, не сохранился после автокатастрофы, а шрам Драко удалили в ту злополучную ночь. Да, иногда Драко просыпался среди ночи и проверял, дышит ли Гарри. Но до сих пор Гарри его не подводил. Профессиональная карьера Гарри в квиддиче закончилась, но это тоже было неплохо. Он все еще мог летать столько, сколько хотел, одетый в полный комплект заколдованной одежды и используя одну из новейших метел Блейза, которые были специально разработаны, чтобы заменить потерянные двигательные функции. Они никогда не будут допущены к регулярным матчам Лиги, но зато Блейз и Гарри снова работали вместе. И если и было что-то, по чему Гарри не скучал, так это внимание, которое он получал, будучи Соколом. Он был полностью доволен своей должностью инструктора по квиддичу в Хогвартсе и своим летним лагерем, где ученики обычно гораздо больше интересовались его знаниями о квиддиче, чем его личностью, и бывшие коллеги по команде (все они до сих пор играли) регулярно его навещали. И, поскольку Гарри многое делал из-за угрызений совести и болезненного опыта, теперь он даже ладил с Фелисити. Ну, вроде того. В ближайшее время Драко точно не ожидал от нее приглашения на ужин. Но, с другой стороны, недостатка в вечерних развлечениях у них никогда не было. Тедди, Роза и Хьюго каждую пятницу устраивали ночевки. Ещё была субботняя ночь в баре с магглами, воскресный обед у Уизли, ужин в среду у Забини, редкие чаепития с миссис Капителли и её девчонками и, конечно же, чертова уйма дней рождения и праздников. Жизнь не была идеальной, она не всегда была легкой. Но она принадлежала им, и благодаря этому Гарри и Драко были счастливы. И именно поэтому их жизнь была правильной.