Прекрасное, почему ты так далеко?

***

      Это дьявольское наваждение. Это неодолимая слабость.       Ева чувствует, как пульсируют виски. Она слышит собственное дыхание и четко ощущает, как мощно сейчас бьется ее сердце. Запахи стали куда более терпкими. Ладони, отчего-то холодные, ложатся на чужие горячие бедра. Хлопотина чувствует, как кожа становится гусиной. Это похоже на американские горки. Этот контраст ощущений сбивает с толку.       Волнение.       Смущенная от желаний и мыслей, Ева делает то, что никогда не делала раньше. Делает с той, которую называет любимой.       Обычно болтливый язык Хлопотиной касается разгоряченной плоти. Ева делает все неумело, но, надо отдать должное, она старается. Превыше всего ей хочется доставить удовольствие девушке, которую любит больше всех на свете. И пусть, она делает это неумело, пусть, узоры, вырисовываемые ею, похожи на дерганые движения. Она пытается.       Руки студентки поднимаются выше, а губы целуют клитор. Это все кажется слишком интимным, чтобы поверить. Но это происходит на самом деле. Здесь. Сейчас.       Рената убирает волосы девушки от лица и что-то ей шепчет. Ева не слышит. Она сосредоточена на ощущениях, которые пьянят ее душу, которые рождают вожделение. Всепоглощающее влечение усиливается. Лоб Хлопотиной блестит. Студентка чувствует, как мышцы слабнут. Ее язык замедляется, а она практически бессильна. — Устала? — Сипло спрашивает старшая, увидев, как Ева от нее отстраняется. — Иди ко мне.       Хлопотина медлит и все-таки ложится рядом с Ренатой. У нее мало опыта, и нет ничего страшного, если что-то не получилось с первого раза. Но Еве от этого не легче. Почему вон Дунаева все время доводит ее до судорожного оргазма? На ком это она, интересно, тренировалась? — Прости. — Маленький, все хорошо, — Рената притягивает девушку и коротко целует ее в губы.       Очарованная Ева забыла, что секунду назад хотела возмутиться, но все-таки вспомнила. — Ну хватит со мной так сюсюкаться, и потом… Ничего не хорошо. Какой от меня толк? В универе опять скажут, что у тебя недотрах, а виновата я, — Хлопотина усмехнулась. Вообще-то, произнесённое ею Рената навряд ли сочтет за комплимент. Это было грубо и некрасиво. Но Дунаева на провокации не ведется, особенно на провокации от Евы. — И кто это так говорит?       Студентка скручивает губы в трубочку, задумываясь. Она поняла, что взболтнула лишнего, вечно так! Сначала говорит, потом думает. Извиняться, конечно, уже поздно, преподавательница с опросами не отстанет. Так что придется отвечать. — Да никто, только я пару раз, — Ева резко закрывает рот рукой, понимая, что сморозила очередную чушь. На самом деле, действительно никто не приписывал англичанке отсутствие секса кроме Евы. Но об этом лучше умолчать. Сама себя подставила, получается. — Ай! Больно же, Ренат!       Дунаева шлепнула не так уж и больно, скорее, неожиданно. Хлопотина обиженно насупилась и отвернулась от девушки, чувствуя, как та обнимает и прижимает ее к себе. — В душ иди, мы на пары опоздаем, — Рената ослабила хватку, наивно полагая, что Ева тут же послушается. — Ева! — Пошли вместе. — Нет, мы оттуда не выйдем тогда.       Печально вздохнув, Хлопотина слезла с теплой кровати. Это был их первый утренний секс. Ночью, конечно, романтичнее, зато утром можно получить заряд бодрости на целый день. Ну, или не получить, если куни сделать не получается.       Ева с силой терла свое тело мочалкой, как будто пыталась отмыться от въевшейся грязи, которой и не было, впрочем. Еще несколько часов ее тело будет пахнуть цветочным гелем, а волосы чем-то неизвестным. Шампунь целиком и полностью на китайском языке. Еще неделю назад ей казалось странным пользоваться вещами Дунаевой, а теперь она не видит в этом абсолютно ничего плохого.       Еще пара минут и Хлопотина выскакивает из ванной под недовольные возгласы старшей. Один раз Рената чуть не опоздала на пару из-за Евы, тогда они поругались. Студентка просто не совсем понимает, зачем на нее наезжать, если та все-таки не опоздала. А вот Рената до того испугалась, что, по ее мнению, совершенно обоснованно наехала на девушку. Впрочем, что было, то было. Главное не опоздать сегодня.       А они и не опоздали. Ну, как. Рената не опоздала, а вот Ева, которая была высажена на соседней улице, пришла через минуту после начала и еле сдерживала смех, пока Дунаева ее отчитывала. — Хлопотина, к университету, наверное, уже стоило научиться правильно организовывать свое время, — Рената смотрит строго и недовольно. Свою роль играет подобно талантливой актрисе. Серьезно, даже Ева начинает сомневаться, та реально на нее злится или только стебет? Разница между Ренатой в университете и Ренатой дома просто колоссальная. Словно это два абсолютно разных человека.       Ева хочет улыбнуться, а может, даже рассмеяться от этого спектакля. Но Ева понимает, что делать этого нельзя. Несколько секунд она молчит, пытаясь вспомнить, чтобы на это ответила Хлопотина из прошлого? — Сердечно извиняюсь, подумать не могла, что минута вашей пары способна изменить весь мир, — Ева закатывает глаза и едва ли не цокает. Раньше она глупо улыбалась на подобного рода замечания, так что вышло не слишком правдоподобно, но как есть. — Вы можете не посещать мои пары, если они вам не нужны, — Дунаева говорит равнодушно, но Хлопотина понимает, что та обиделась. Ева тихо фыркает и садится за парту к Ульяне, берет в руки телефон и быстро строчит сообщение преподавательнице, извиняясь за содеянное. Она объяснила это тем, что просто не знала, как реагировать. — От тебя пахнет Ренатой Сергеевной, — Серьезно выносит вердикт Ульяна. — Что?       А вот еще одна вещь в этом дне, к которой не была готова Хлопотина. Но не может же она специально покупать другие средства гигиены, чтобы по-другому пахнуть. Обычно Ева покупала что-то дешевое и по акции. Это у Ренаты дорогая косметика со стойкими ароматами, а Хлопотина привыкла пользоваться тем, что выветривается через пару минут. — Я новый гель для душа купила. Наверное, у нее такой же, — Ева отмазывается удачно, Ульяна кивает головой и более вопросов не задает. Ее замечание, на самом деле, самое обычное наблюдение, которое не требует комментариев.       Чем дольше шла пара, тем больше Хлопотина сомневалась в своих предположениях. Рената была какой-то излишне строгой, ругала каждого студента, и это уже не было похоже на что-то наигранное. Некоторые переглядывались и шептались, что злило англичанку еще больше. Она не кричала, конечно, не била рукой по столу. Просто слова ее звучали грубее, чем обычно. — Я надеялась, что ваш текст будет достойным, а здесь ошибок больше, чем детей в Китае. Все так просто и некрасиво, — Дунаева протягивает листок Илюхиной Оле. Эта староста группы, и она знает английский весьма на уровне. Это был первый раз, когда ее осадил преподаватель, и это, очевидно, задело ее хрупкое «я».       Ева кусает от нервов кончик карандаша и тут же морщится, понимая, что вместо куска дерева случайно откусила резину. Она забыла, что этот карандаш с ластиком. Сегодня какой-то неудачный и нервный день. Хлопотина смотрит на Ульяну и видит, что та растеряна не меньше нее. — Странное что-то сегодня с ней, — кивая в сторону преподавательницы, шепчет Ульяна. — Недотрах походу.       Хлопотина впервые улыбается за эту пару. Ей довольно забавно вспоминать их утренний разговор, а еще забавнее от собственных слов. А вообще, если это действительно из-за Хлопотиной у Ренаты такое отстойное настроение, то это явно не смешно. Чувство, что ты не можешь доставить любимому человеку какие-то положительные эмоции, угнетает. Получается, Ева тянет ее на дно. Улыбка тут же сползает с лица студентки, когда осознание приходит в ее голову. Ей кажется, нет, она уверена, что не достойна находится рядом с такой прекрасной девушкой. Ренате нужен кто-то лучше. — Да нет, у нее же парень есть, — спокойно говорит Черникова.       И если бы Хлопотина пила воду, то та обязательно полилась наружу. Если бы Хлопотина что-то ела, то несомненно поперхнулась. Ева ничего из перечисленного не делает, но шок все равно с головой накрывает ее. Какой еще парень? — У нее? — Ева переспрашивает, надеясь, что что-то не так поняла. Может, ее одногруппница имеет в виду старосту? Или кого-то еще? — Ага.       Подождите. Откуда вообще у Ульяны такая информация? Даже Ева, которая живет вместе с Ренатой об этом не в курсе. Да не было никакого парня. Ева как-то пнула свой тапок, что тот улетел под кровать и пришлось его доставать. Так вот даже под кроватью никого не было. В шкафу что-ли сидит? — С чего ты взяла? — Сжимая в руке ручку, спрашивает Ева. В ее голосе совершенно четко слышно беспокойство. Ей стоит быть более сдержанной, иначе это будет выглядеть подозрительно. — Лера сказала, они же с Ренатой Сергеевной прям подружки, — Ульяна поморщилась и начала что-то писать в тетради. Кажется, англичанка дала какое-то задание, но Ева как всегда не слушает.       Подружки значит? Как интересно. Теперь у Хлопотиной много вопросов и мало ответов. Логично было бы подойти к Дунаевой и обо всем спросить, но это слишком легко. Девушка решила, что все узнает сама.       Хотелось бы, конечно, пообщаться с этой Лерой, но этого Ева делать не станет. Во-первых, непонятно, как и под каким предлогом с ней знакомиться. Во-вторых, между ними столько было странных ситуаций, что сближаться как-то не хочется. А подойти и в лоб спросить: «Откуда ты знаешь, что у Ренаты есть парень?» вообще глупо и идиотично. Да и что значит, они подружки? А Дунаева после этого говорит не ревновать. Все-таки что-то она не рассказывает.       Обычно, когда заканчивается пара английского, с облегчением выдыхает исключительно Хлопотина. Остальным студентам как-то индифферентно. Но сегодня было исключение. После устроенного Ренатой Сергеевной насилия успокаивались все. Поверьте, досталось на этой паре каждому. Дунаева в принципе никогда спуску не дает, но сегодня что-то с чем-то. В курилке просто мест свободных не было.       Ева хотела дождаться, пока все ее одногруппники выйдут из аудитории, чтобы остаться наедине с преподавательницей. Хотелось ту успокоить, спросить про причины поведения и извиниться за опоздание. Ах да, еще намекнуть о Лере и о каком-то загадочном парне, в существование которого Ева верить отказывается. Может, он и был раньше, но сейчас… Реально, где Дунаева его прячет?       Конечно, не нужно забывать о существовании Артема, который подхватил Еву и в срочном порядке потащил прочь из этой аудитории. Хлопотину и не спросили толком ни о чем, так что разговор с преподавательницей придется отложить. Возможно, так будет лучше. Той стоит остыть. — Ощущение, как будто меня выебали, — Артем вытаращил глаза и помотал головой. Такая картина показалась девушке странной, словно Девяткин начал сходить с ума. Хотя, если он действительно сойдет с ума, никто этого не заметит. Его идеи и мысли никогда не походили на что-то адекватное.       Еву затащили в столовую, хотя она, надо отдать должное, сопротивлялась до последнего. И дело вовсе не в километровой очереди, оглушительном шуме или грязных столах, вызывающие отвращение да и только. Хлопотина не может есть в общественных местах. Она, в принципе, есть не может. Ей все хочется забросить эти глупые диеты, но противиться собственным желаниям не получается. Ева хочет любить свое тело, и пока она не станет этого делать, булочки в столовой так и останутся на прилавке, как бы Хлопотина не гипнотизировала их своим взглядом. — Да ты опять ничего есть не будешь? — Раздраженно кривится Девяткин, когда Ева не стала вставать в общую очередь. — Ты вообще чем питаешься?       Воздухом. Это то, что хочет ответить Ева, но слова застревают в горле. Ей удобно обманывать всех вокруг, убеждать ту же Ренату, что девушка исправно кушает. Хотя Хлопотина уже устала выбрасывать еду, пока та не замечает. — Я просто деньги тратить не люблю, — неуверенно бормочет девушка, засовывая руки в карманы брюк. — Нашла им применение получше?       Ева недовольно цокает. Говорит, что пойдет занимать стол, а сразу после покидает парня. Ей не хочется стоять с ним в очереди и обсуждать причины своих глупых поступков. Хлопотина устала от советов и нотаций. Не нужно ей постоянно говорить, что она поступает неправильно, она и сама об этом прекрасно знает.       Очередь слишком длинная. Девяткина пришлось ждать около пятнадцати минут. Зато парень совершенно забыл об их спорах. Теперь для него не существует других тем, кроме тупого физкультурника, который отказывается открывать в университете сборную футбола.       Ева друга не слушает. Она увидела вдалеке Ренату, которая беседует с каким-то мужчиной. Наверное, это преподаватель. Вообще-то их диалог не особо похож на деловой. Мужчина в строгом костюме кладет свою руку на плечо Дунаевой и что-то рассказывает, а та через пару секунд начинает смеяться. Ева теперь действительно готова подозревать девушку в измене. Лера же не с потолка взяла информацию о каком-то молодом человеке? Может, Рената поделилась?       Мужчина тем временем англичанку заключил в объятия. Длилось это, конечно, не долго. Но Ева ощутила приступ ревности. — Уебок. — Че сразу уебок? Вернул я ей потом ключи, — Девяткин закатывает глаза. Его слова вырываются довольно резко, на одногруппницу готов обижаться. — Какие ключи? — Растерянно спрашивает Ева, переводя взгляд на Артема. Она совершенно не слушала, что он говорил. Ее мысли занимал исключительно тот подозрительный мужчина. — Выздоравливай, — кивнул ей Артем, беря в руки поднос.       После случая в столовой Хлопотина встревожилась куда больше. Придя домой, она начала искать в каждой детали что-то подозрительное. Рената из университета еще не вернулась, поэтому Ева смогла обшарить всю квартиру. Это едва ли помогло, ничего интересного, за исключением джазовых пластинок, студентка не обнаружила.       А вот когда преподавательница вернулась, то и началось настоящее детективное расследование. Ева внимательно ту осмотрела, а затем устроила допрос, который со стороны выглядел максимально глупо. — Где ты была?       Дунаева изумленно подняла брови. Взгляд ее стал озадаченным. Хотелось то ли рассмеяться, то ли застыть в немом шоке. Этот вопрос очень напряг старшую, на самом деле. Она не знает, как отреагировать: хочется отшутиться, да вот реакция Евы непредсказуема. Та так сейчас серьезно смотрит, что, кажется, воспримет любую шутку за чистую монету. — В университете, — Рената медленно снимает пальто и держит его в руках, не спеша вешать. Дунаева смотрит пристально за Хлопотиной и отчего-то хмурится.       Ева едва заметно кивнула. Из-за своего подозрительного поведения она невольно заставила англичанку вести себя не менее подозрительно. И вот они стоят в коридоре, смотрят друг на друга и совершенно не понимают, что происходит. Театр абсурда.       Хлопотина чувствует неловкость. Взгляд преподавательницы она не выдерживает и спешит уйти, но Рената, слегка напуганная, прямо в сапогах догоняет девушку и хватает за локоть. — Почему ты спрашиваешь? Что-то случилось?       Ева отрицательно мотает головой и все-таки уходит, оставляя ничего не понимающую Ренату стоять в коридоре. Хлопотиной вдруг показалось, что Дунаева ей совершенно точно изменяет, что та с кем-то проводит время, а наивная студентка просто не замечала ничего странного до этого времени. Как интересно все-таки работает наш мозг. Какой силой обладает самовнушение.       У людей разное мнение на этот счет. Кто-то говорит, что ревновать не станет только равнодушный, а кто-то считает, будто ревность — признак недоверия, собственничества и эгоизма. Наверное, поведение Евы объясняется несколько иначе. Девушка так мало в своей жизни знала людей, которые с ней и в радость, и в горе, что потерять их кажется ей тяжелым и неодолимым. Хлопотина глупо и просто потеряла подругу, с которой была, сколько себя помнит. Хлопотина ужасно горько рассталась с бабушкой, потеря которой стала самым тяжелым ударом за всю ее жизнь. И вот у студентки никого больше не осталось… Кроме Ренаты, конечно. Потерять ее означает остаться совсем одной, а это для Евы равносильно трагедии.       Студентка запирается в ванной. Ей удалось убедить себя в том, что Рената имеет кого-то на стороне. Возможно, «имеет» во всех смыслах этого слова. Не станет же Лера просто так говорить ложную информацию. Зачем ей это надо?       Ева чувствует приступ истерики. Она смотрит на себя в зеркало и тяжело дышит. Видеть Дунаеву совсем не хочется. Впрочем, смотреть на себя тоже, но Ева делает это, подобно всякому мазохисту. Ей кажется, что она не слишком хороша для Ренаты. От собственного тела тошнотворно и мерзко. Девушка зажимает рот руками, пытаясь не издать громкого всхлипа. Еще десять минут назад она разрешила себе поужинать, а сейчас ненавидит себя за это решение. Ева злится. На себя. На свою несдержанность. На отсутствие силы воли. В голове проскальзывают оскорбления.       Уродина.       Ева включает кран и набирает в ладони воду, а затем пьет ее и морщится от неприятного вкуса. Хлопотина пытается не думать о специфичности воды из-под крана. Сейчас ее беспокоят иные цели.       Ева садится на колени около унитаза. Она делает это впервые, но знает предостаточно. Два пальца в рот и Хлопотина перестанет чувствовать вину за содеянное, но Ева медлит. У нее панический страх рвоты.       Первая попытка успехом не задалась. Вторая тоже. Ее рвотные рефлексы работали, но избавиться от ужина не получалось. Из глаз текли слезы, характерные звуки были громче, чем хотелось бы. Ева закрыла ладони руками и расплакалась, потому что не может сделать даже этого.       И тут в дверь постучались.