В Прекрасное Далеко я начинаю путь
***
— Ева, ты что…из этих? — Спросил Девяткин, выпучив глаза в изумлении. — Из кого? — Ну… Суицидников… — Артем указал на руки Хлопотиной, которые были покрыты шрамами. Царапины хаотично расположились на обоих предплечьях девушки. Раны не слишком глубокие, но с засохшей кровью. Эффектно, ничего не скажешь. Хлопотина закатила глаза. Еще сегодня утром она и подумать не могла, что эта красота окажется на ее чудесных руках. Ева спряталась под подушку, потому что солнечные лучи пробирались сквозь окно слишком нагло. Они попадали на ее лицо, заставляя Хлопотину ненавидеть свет с каждой секундой все больше. Чтобы не задохнуться, Ева положила под подушку руки, открывая щель с заветным кислородом, а вот ее локти торчали. Именно они так привлекли чужое внимание. Хлопотина чувствовала что-то странное, но находясь еще где-то в сладком сне, не обращала внимания. Ощущения начинали быть болезненными и Ева уже осознала, что кто-то издевается над ее локтями. — Ренат, дай поспать, а, — промычала Хлопотина. — Я сама еще сплю, чего пристала? — Недовольно пробурчала Рената, ведь ее сон только что прервали. Хлопотина удивляется, высовывает голову из-под подушки и наблюдает следующую картину: милый котик кусает локти. В прямом смысле этой фразы. Ева берет его в руки и откидывает на край кровати. Хлопотина считает, что животное у нее умное, намек понял. А вот котик… Для него началась игра. Он тут же грациозно прыгает ей на руки, цепляясь когтями за нежную кожу. Ева вскрикивает, пытается его убрать, но делает только хуже. — У тебя совесть есть? — Присоединяется к всеобщей игре Рената, у которой своя роль. — А я тебе говорила не приучать его спать с нами. Я ему домик купила! Нет, ты упрямая: «Рената, ну, пожалуйста, я так хочу его обнимать во сне»… — Забери его уже и не пили, — Ева отдает кота и рассматривает свои руки. — Маленький гаденыш… — Емае, ладно, сейчас аптечку принесу, подожди. Это сейчас девушка вспоминает все с долей иронией. Тогда у нее было испорченное настроение, зато ей очень понравилось, как Рената за ней ухаживала. И, если бы можно было, Ева обязательно бы повторила драку с этой наглой пушистой мордой. — Это кот, — коротко отвечает Хлопотина, оглядываясь по сторонам. Вот-вот начнется пара по-английскому. Рядом сидит Ульяна и неизменно играет в свою любимую игру, в которой пройденных уровней больше, чем прожитых дней. А вот Девяткин все также стоит рядом. Вообще-то ему очень хотелось списать у Хлопотиной домашнее задание, но возникла небольшая проблема — Дунаева уже в аудитории, хотя до начала еще целых пять минут. — Я все никак понять не могу, с кем ты живешь. Кота вон еще завела. — А у меня любовник. Ему пятьдесят лет, и он сказочно богат. Жду пока сдохнет, и все достанется мне, — серьезным тоном проговорила студентка. Она услышала, как после сказанного, Ульяна поперхнулась, на что Ева деликатно пнула ту под столом. — Чего нахуй? — Завопил парень. — Девяткин, не забывайтесь, пожалуйста, — вдруг вступилась преподавательница. Ева закусила губу, обратив внимание на старшую. Она вообще старалась в университете на нее не пялится, старательно изображая тотальное равнодушие. Не дай боже, кто-то что-то поймет. — Да у нас Ева в суицидницы записалась, — попытался отмазаться Артем. На Хлопотину устремилось множество глаз. От такого внимания девушка оторопела. Ее щеки тут же стали пунцовые, и она гневно посмотрела на друга. Что, черт возьми, он творит? Хлопотина подняла глаза и увидела спокойный взгляд Дунаевой. Совершенно непонятно, как той удается сохранять самообладание. Ева не знала, что та сейчас ответит, поэтому надеялась на скорейшее начало пары. Правда, предательские стрелки часов еще не дошли до нужного места. — Это от кота, — почти сразу выдает Дунаева, за что потом захочет собственноручно себя убить. — А вы откуда знаете? — Спрашивает Артем. Все. Это конечная. Ева чувствует, как в глазах темнеет, давление поднимается, а ладони становятся мокрыми. Сейчас все всё поймут, пути назад нет. Что же делать? Это дойдет до декана. Обязательно дойдет. Ренату уволят, а Еву будут стебать все до конца обучения. Давления она, конечно, не выдержит, заберет документы. В конце концов, ее ждет нищая жизнь и нахлебничество. И в этом виноват один лишь кот, которого Ева просто пожалела! — Отсюда вижу. — Какое у вас хорошее зрение, — хмыкнул парень. — Не жалуюсь. Знаете, что я еще вижу, Артем? Что в вашей тетради нет выполненной работы на сегодняшний день, — проговорила Рената, не поднимая головы. Она листала какую-то тетрадь, словно что-то искала, а может только показывала своим видом, что ей все равно. Или… Девушка все-таки относится не к роботам, а к живым людям, очень перенервничала из-за сложившийся ситуации и создает видимость какой-то деятельности. Хотя, Еве кажется, что та работает постоянно. — Ну… Я… Эээ… — Артем замялся и грозно посмотрел на Хлопотину, которая не вытащила его из неприятности. А Ева была совсем равнодушна к происходящему. Самое главное, чтобы никто ничего не понял, а так как никто действительно ничего не понял, можно переключиться на что-то другое. Хлопотина, к примеру, решает начать слушать пару. В ее голове уже давно зрел коварный план, осуществить который довольно непросто, но сегодня день Х. Ева чувствует небольшую тревогу, но равномерное дыхание помогает ей успокоиться. Глаза быстро-быстро бегут по строчкам тетради, а губы тут же воспроизводят прочитанное. Беззвучно. Рената говорит сегодня много. Больше, чем обычно. Быстрее, чем обычно. Она так хороша в английском, что произносит слова раньше, чем мозг успевает о них подумать. Иногда она подбирает слишком сложные слова, решительные студенты не стесняются задавать вопросы, а Ева все еще читает и так прекрасно заученный текст. — Ева, тебе щенок мопса не нужен? — Вдруг спросила Ульяна. Хлопотина резко дернулась, как будто вернулась с небес на землю. Что за странные вопросы? Собака? Нет, спасибо. Она и с котом справится не может, а тут задачка еще сложнее. Да и Рената теперь точно выгонит ее из дома, даже причину придумывать не надо. — Нет, спасибо, — усмехнулась Ева, показывая свои поцарапанные руки. — А у тебя лишний завалялся? Ульяна сердито покачала головой, показывая все свое недовольство. Она рассказала девушке, что ее мама очень полюбила мопсов, решила их разводить. И отец, и сама Ульяна говорили, что это большая ответственность и тяжелый труд, но та была непреклонна, а потом случилось печальное: молодая собачка отказалась от своих щенков, а ухаживать за ними нет ни сил, ни времени, ни желания. Теперь ищут куда пристроить. — Мама сказала, что это у них в природе заложено: мопсы рожают, а материнского инстинкта нет. — О, моя мама — мопс. — Что? — Спросила Ульяна, так как совершенно не поняла шутки. — Хлопотина, я вам не мешаю? Может, вы хотите ответить? — Показательно сердилась преподавательница. Мозг Евы вдруг взрывался от мыслей. С одной стороны Ульяна со своими мопсами, которая совершенно не знала о семейных проблемах подруги и которую теперь нужно будет во все это посвящать, а с другой стороны якобы грозная Рената, которая пытается наругать Хлопотину. У нее всего несколько секунд, чтобы решиться, и Ева неожиданно для всех решается. — А хочу, — вдруг заявляет студентка. Дунаева впадает в легкий ступор, это видно наверняка. Она удивленно поворачивает голову и поднимает брови. Дает Еве еще несколько секунд, чтобы та одумалась и дала заднюю. Правда, самоуверенный взгляд Хлопотиной подсказывает, что та окончательно лишилась рассудка. Она не передумает, нет. Это бесполезно. Рената не желает позорить девушку, но раз уж та опять занимается на паре не тем, чем следовало, можно ее немного проучить. — Тогда идите к доске. Сейчас немного тише, чем обычно. Как минимум, половина присутствующих направили свои заинтересованные взгляды на Еву. Все здесь знают, что та не сильна в английском, никогда не отвечала нормально, чего вызвалась? Когда Хлопотина доходит до доски и оборачивается, в воздухе начинает витать напряжение. Ева вдруг понимает, что не была готова отвечать на публике перед Ренатой. Точнее, Ренатой Сергеевной. По крайней мере, так ее будет называть девушка в ближайший час. Ева насмотрелась на своих одногруппников, теперь черед взглянуть на преподавательницу, которая почему-то все время пытается сдержать улыбку. Хлопотина тоже улыбается и теперь выглядит слишком глупо. — Ну? — Торопит ее Рената, ожидая, что та сейчас все-таки вернется на место. — А, да — вдруг опомнилась студентка и повернулась к доске. На зеленой поверхности белым мелом написано предложение. Точнее, его начало. Дунаева собиралась сама все расписать и объяснить, но теперь этим занимается Ева. — Учебник взять не забудьте. Ева ловит себя на мысли, что довольствуется их игрой. Она уже очень давно не обращается к девушке на «вы», и делать это ей кажется очень забавным. Наконец учебник оказывается в надежных, или не очень, руках Хлопотиной. Пальцы правой руки зажимают мел, она внимательно читает упражнение и громко выдыхает, сосредотачиваясь. Еще около двадцати минут девушка будет пыхтеть и отвечать на огромное множество вопросов старшей. Раньше ей казалось это непреодолимым, а сейчас это происходит на самом деле: она отвечает Ренате на ее паре. Ей хотелось давно это сделать, ведь та не должна думать, словно Ева слишком ленива и ни на что не способна. И у нее получилось. Мел наконец-то занимает свое прежнее место, Хлопотина стряхивает с ладоней белые крошки и отходит на пару шагов назад, чтобы издалека оценить проделанную ею работу. Сегодня она может собой гордиться. — Спасибо, Ева, можете садиться, — говорит Рената Сергеевна, прежде чем встать со стула. — А вы тоже in shock? — Уронив голову на руку, поинтересовался Артем, когда Ева села на свое место. — Лично я in ахуй, — прошептала Черникова, заставив Хлопотину засмеяться. Ева наконец-то расслабилась. Она посмотрела на Дунаеву, которая тоже была удивительно спокойна и немного счастлива. Это именно то, чего пыталась добиться студентка.***
— Может в другой раз? — Поздно, мы уже в машине. Тем более, ты сама согласилась. — Я же не думала, что это действительно случится. — Все честно, Ренат. Был уговор: я сдаю английский на четыре, а ты учишь меня водить, — Ева самодовольно улыбнулась и положила руки на руль. Ей уже не терпелось начать. — Я откуда знала, что ты сможешь! — А надо верить в меня просто. Хлопотина окончила первый курс, успешно сдала все экзамены. С английским, конечно, было непросто, но Ева занималась очень упорно последние месяцы. И, конечно, не ради спора и не ради этого вождения, а ради Ренаты. Она сотворила с Хлопотиной что-то невероятное. Та действительно поменялась, выросла, стала сильнее и крепче. Ну, и еще теперь разбирается в английском несколько больше, чем раньше. А сейчас и вовсе сидит за рулем, готовясь к поездке, и она бесконечно счастлива, что рядом с ней сейчас Рената. — Ну, поехали уже, — нахмурилась Ева, ерзая на кресле. — А ты ничего не забыла? — Спросила Рената, скрестив руки у груди. Хлопотина задумалась. Забывчивость — это, вообще-то, по ее части, но они еще даже с места не сдвинулись. Ева смотрит вокруг и не понимает, что не так. Дунаева из вредности, конечно, не подскажет. Ах, точно. Как же она могла забыть! Все просто: двери. Да, это дурацкая привычка девушки не закрывать за собой двери. Нет, выглядят они, как будто закрытые, но на самом деле нет. Просто эту Ренату совсем не поймешь: с силой закрывать нельзя — будет кричать свое: «хватит хлопать дверьми», а если слабо, то они не закрываются. — Да нормально все! — Начиная злиться, выпалила студентка, как только поняла, что с дверьми все в порядке. — Пристегнись, Ева, — вздыхая, напомнила Рената. Она вообще не поняла, как согласилась на эту авантюру, а еще, как на эту авантюру согласилась сама Ева. Ей вроде и так хватает нравоучений от преподавательницы в университете, а тут… Хлопотина же терпеть не может, когда ее контролируют и напоминают об ошибках. — Ой, это вообще не важно. — Тебе рассказать, что происходит с непристегнутыми людьми во время ДТП? — Старшая говорила мягко, стараясь не задеть чувства Евы, но та была сейчас со слишком хорошим настроением, только отмахнулась и пристегнулась. Обучение само происходило загородом, где девушки отдыхали уже неделю. Здесь Рената проводила свои летние каникулы, когда была маленькой. Она познакомила Еву со своим детством, рассказала о том, как каждый год закапывала клад на заднем дворе, а потом около двух часов перекапывала половину участка с Хлопотиной, потому что та едва ли не на коленях умоляла найти тот древний клад. И ведь нашли же. Правда, кроме старых монеток, стертых записок и нескольких маленьких игрушек они ничего не нашли, но Ева была счастлива. — Поверни здесь, — указала Рената, пока Ева пыталась совладать с огромным, на ее взгляд, автомобилем. — Стой, тормозни. Как только машина остановилась, Дунаева открыла дверь и вышла. Хлопотина осталась сидеть в изумлении. Ее, что, кинула сейчас посреди леса любимая девушка? Маленьких детей некоторые также учат плавать, кидают их в реку и кричат: «Хочешь жить — плыви». Только вот Рената, кажется, педагог, такие методы должны быть ей чужды. Дверь со стороны Евы резко открывается, перед ней Рената, которая сейчас особенно красивая: волосы спрятаны в небрежный хвостик, большая футболка, еще больше рубашка, которая, кстати, принадлежит Еве, и спортивные штаны. Такой вот дачный стиль. — Пойдем скорее, — позвала ее Рената, пока Хлопотина выходила из машины и ставила ее на сигнализацию. Они шли недолго, минуты две по огромной траве, которую, конечно, никто в лесу не косит. Вышли на какую-то небольшую полянку, повсюду тоненькие березы, а на земле несколько поваленных деревьев. И только сейчас, увидев, куда направлен взгляд Ренаты, Ева замечает двух ежиков, к одному из которых прилип листик. — Смотри! — Запищала от счастья Хлопотина. — Тише, не спугни их. — Я такая страшная по-твоему? — Усмехнулась Ева. Рената повернулась к девушке и притянула ее к себе за талию. Здесь им никто не помешает, и Дунаева не устает наблюдать за красотой Хлопотиной. Старшая заправляет выбившуюся прядку за ухо девушки, а затем наклоняется к этому же уху, чтобы нежно прошептать: — Вообще-то ты самая красивая девушка, которую я только знаю. Ева внимательно смотрит на Ренату, но ничего не говорит. Она бы многое отдала, чтобы этот момент длился вечность. Чувствовать руки любимой на своей талии, слышать ее шепот, чувствовать мерное дыхание. Только в нос ударяет сейчас запах леса, а не духов преподавательницы, как это обычно бывает, но так даже интереснее, что-то новенькое. — Ты тоже ничего, — улыбается Хлопотина до тех пор, пока старшая ее не толкает. Легонько, но ощутимо. — Какая ж ты вредная, а, — качает головой Рената, не в силах сдержать улыбку. — Надо преподать тебе урок. — Да мне вроде двух раз в неделю хватает. Дунаева больше не улыбается. Слова девушки ей кое-что напомнили. Она вообще-то уже давно собирается поговорить об этом с Евой. Кажется, ее нерешительность длится месяца три, но что поделать, если страшно? Кто знает, как отреагирует Хлопотина? А если расстроится? Улыбка Евы тоже медленно пропадает с лица. Девушка чувствует, что что-то не так. Рената какая-то задумчивая, но студентка ее не торопит. Просто знает, что та сейчас обязательно все расскажет. Хлопотиной остается только догадываться, что та собирается сказать. Ее же не бросят сейчас? Не бросят? А то вдруг, привезла специально в лес, чтобы и убить заодно за все ее грехи и доставленные неудобства. Интересно, Рената уже решила под какой березой закапает студентку или думает об этом прямо сейчас? — Я ухожу из университета, — наконец сообщает старшая. — А я знаю, — кивает девушка с каким-то немного грустным выражением лица. — Все ждала, когда ты скажешь. Рената сначала удивляется, откуда та все разузнала, а потом понимает, что слухи по университету проносятся со стремительной скоростью. Дунаева ведь никогда не мечтала быть преподавателем, ей хотелось заниматься переводом, но специалистов в этой области достаточно, поэтому по окончании университета подходящую вакансию найти не удалось. Зато сейчас удача на ее стороне. Рената уже успешно прошла собеседование и вот-вот должна приступить к работе. Тянуть еще больше было просто невозможно. — Если ты рада, — беря руки старшей в свои, начала девушка. — То я тоже рада. — А я рада, — расплываясь в широкой улыбке, сообщила Дунаева. — Тебе не холодно? — Немного. Поехали? — Куда? — Домой. — Поехали.