Dirty Diana

      В тот вечер все было как обычно. Глухие шаги по асфальту темной улицы после очередного похода в кино, переплетенные пальцы, переглядывания и улыбки. Майкл рассказывал о чем-то отвлеченном, то бросая на меня быстрый взгляд, то отводя его куда-то в сторону, словно размышляя. Он забегал вперед и тянул меня за собой. Или оставался позади, вынуждая остановиться и меня. Каждые выходные мы ходили в кино, а после этого он провожал меня до дома, иногда нарочно выбирая длинные пути, чтобы подольше побыть со мной. Все было как обычно.       Обычная наша остановка в переулке, вдали от фонарей, чтобы украдкой поделиться парой нежных и невинных поцелуев и провести несколько минут в объятиях друг друга. Мы сделали ее, как обычно.       Но что-то было не так. Не в словах и действиях — но в глазах, жестах и голосе. Что-то изменилось.       Облокотившись спиной о холодную стену, я притянула Майкла к себе, однако поцелуй вышел каким-то односторонним и безучастным. Пытаясь расшевелить парня, я потянула за край футболки, вынуждая его прижаться ко мне всем телом, но как только это произошло, он ощутимо дернулся.       Я отстранилась и попыталась заглянуть ему в глаза, но он опустил голову.       — Майкл? — обеспокоенно позвала я. — Все в порядке?       Он растянул губы в своей обычной ослепительной улыбке и вновь поднял лицо ко мне.       — Да. Просто немного устал, малышка.       От привычного ласкового обращения по моему телу пробежали мурашки — но неприятные, неправильные. Не такие, как раньше. Оно ударило по ушам своей фальшью. Оно прозвучало настолько тихо и хрипло, что казалось, он выдавил его из себя насильно.       — Поцелуй меня, Майкл, — попросила я, глядя на него в упор. — По-настоящему.       Я не знала, в чем проблема, но решила — может, он хочет большего? Быть может, ему надоели целомудренные поцелуи и прикосновения не ниже талии и исключительно через одежду… Может, пора подтолкнуть его пойти дальше?       Он прильнул к моим губам, на этот раз действительно целуя, но так же сдержанно, осторожно, без малейшей искры и желания. Взрослого желания.       — Нет, — выдохнула я, отрываясь от него. — Нет, Майкл. По-настоящему.       На секунду он нахмурился, словно не понимая или сомневаясь. Но лишь на секунду. А потом... Его темные, кофейного цвета глаза показались мне еще темнее, из-под своих длинных ресниц он смотрел на меня каким-то отстраненным взглядом. В нетерпеливом ожидании я закусила нижнюю губу, и он отреагировал молниеносно — сильные руки намертво вцепились в ткань моего топа, бедра резко и жестко вжали меня в твердую, шероховатую поверхность дома. И он поцеловал меня. Поцеловал так, как ни он, ни кто-либо другой меня не целовал никогда.       Я послушно приоткрыла рот, впуская его, и наши языки встретились. Голова в этот момент абсолютно точно отключилась, тело оставалось в вертикальном положении только благодаря крепкой хватке Майкла — если бы не она, я бы сползла по стене, не в силах удержаться на дрожащих ногах. Он водил языком по моему нёбу, прикусывал мой, а я податливо отвечала на каждое его действие. Наконец, я почувствовала, как его пальцы медленно пробираются под мою одежду, открывая обнаженную кожу под дуновение вечернего ветра. Меня не сильно заботил холод, однако он на пару мгновений отрезвил меня и заставил отстраниться — мы все еще на улице, нас могут заметить в любой момент. Но только я собралась поведать о своих опасениях Майклу, как его губы переключились на чувствительную шею, легко скользнув вниз и оставляя влажные, горячие поцелуи. Все стало совершенно несущественным, второстепенным. Я даже забыла, что именно я хотела сказать, слова скомкались в горле и превратились в бессвязный стон наслаждения.       Внезапно его ладонь скользнула под ткань моего лифа, обхватывая грудь и набухший от холода и желания сосок. Языком он провел по моей шее до мочки уха. Чуть прикусил ее. Бедра сильнее прижались к моей промежности, и я почувствовала сквозь джинсы его твердый член.       — Ох, боже… — заплетающимся языком только и сумела выдать я.       Я даже не знала, что Майк умеет вести себя так. Он никогда не делал ничего подобного. Совсем недавно его смущали даже поцелуи — я чувствовала под подушечками пальцев, как вспыхивает его лицо, когда я нежно ласкала его губы. Я помню, как потели и дрожали его ладони и как он отводил взгляд, в очередной раз отрываясь от меня.       Внизу живота что-то крутило, невыносимо жгло и пульсировало от сексуального желания. Я нетерпеливо дернулась ему навстречу бедрами и срывающимся голосом пролепетала:       — Майкл, я…хочу тебя…давай…       Он остановился. Я думала, что за этим последует что-то — что он собирается расстегнуть джинсы, обхватить мои бедра, прижать к стене — но он отпустил и шагнул назад, подальше от меня.       Едва совладав со своим телом и удержавшись таки на твердой земле, я недоуменно посмотрела на него. На улице было ужасно тихо — настолько, что мое сбившееся дыхание наверняка можно было уловить в радиусе километра.       Я ерзала на месте, переминалась с ноги на ногу, пытаясь справиться со своим возбуждением. Что не так?       — Майкл? — позвала я, не дождавшись от него ни действий, ни вразумительного объяснения.       Он сцепил свои руки в замок и потупил взгляд. Но это было не смущение — о, нет. Здесь была совершенно другая эмоция, и я ее тоже знала.       Так он смотрел, когда забывал про очередной праздник или опаздывал на встречу со мной. Так он смотрел, когда я обижалась на него, и он стоял на пороге с кучей леденцов или плюшевым медвежонком, бессовестно выманивая меня из дома.       Это была вина.       — Прости, я… не могу.       Меня окатило ледяной волной стыда. Я почувствовала себя проституткой, которая попыталась совратить священника. Так вели себя безумные фанатки, яростно прорывающиеся в номер его отеля. И он ненавидел это всей душой. О чем я только думала?!       Одернув задравшийся топ и чуть пригладив волосы, я натянула улыбку и нарочито приподнятым голосом ответила:       — Ничего страшного. Забудь! Не будем говорить об этом.       Однако внутри меня что-то хрустнуло, как сухая палка под ногами в гнетущей лесной тишине, сломалось, растрескалось, рассыпалось. Мне хотелось убежать, сорвать с себя одежду и смыть весь сегодняшний вечер. Для него это должно было быть чем-то особенным. А я все испортила, я повела себя, как дешевая шлюха.       ...Но он ХОТЕЛ меня всего пару минут назад, ведь правда?       А меня ли он хотел?..       Эта неизвестно откуда взявшаяся мысль зациклилась в голове и едва не сорвалась с моих губ. Нет, Майкл честный и верный. Он чистый. Он бы никогда…       До моего дома оставалась пара кварталов, которые мы преодолели в полном безмолвии и на расстоянии друг от друга около метра. Я чувствовала себя грязной и не могла избавиться от ощущения, что именно поэтому он меня сторонится — я грязная, гадкая, я практически запачкала его незапятнанную душу. Я не просто чуть не переспала с ним прямо на улице, прислоняясь к пыльной стене! Я еще и позволила себе усомниться в его чистоте…       — Мне пора, — бросил он напоследок у моей двери, не удостоив даже взглядом.       — Пока.       Я не стала ни о чем спрашивать, не стала принуждать его целовать меня на прощание, как обычно. Я лишь молча вошла в дом, стараясь не разбудить родителей и не залиться слезами до того, как дверь захлопнется перед его лицом.       Все было не как обычно.