Букет.

Вечер был душный, заходящее солнце окрасило небо в причудливый лилово-оранжевый цвет. Коротенькие шторки на кухни колыхались от едва уловимого ветерка, Лиза отключила комфорку и сняв пузатый сине-серебряный чайник, разлила кипяток по кружкам. За столом с весьма скучающим видом сидел Рой, каким-то задумчивым взглядом изучая цветочной раскраски клеёнку. Девочка пододвинула кружку. - Сахар надо? - Ага. Две, - не отрываясь от своего занятия, ответил Рой. Лиза положила две ложечки сахара и, стуча по краям кружки, размешивала его. От чего-то ей тоже под вечер «думалось», хотя вовсе не хотелось. Хотелось на самом деле совсем другого, например, пройтись в тёплый летний вечер, куда-нибудь на поле или луг, собрать полевых цветочков и сухой вызженной солнцем травы, что бы потом поставить ароматный букет где-то на кухне или у себя в спальне. Ещё можно было заявиться к какой-нибудь подружке, покачаться на качелях, мечтательно обсуждая, кто и куда поедет или пойдёт в эти жаркие не по-июньски дни. Она прекратила мешать и села на табурет. Рой, казалось, не обращал на неё внимания, занятый какими-то своими, понятными только ему одному мыслями. «Мыслями об алхимии», почему-то и даже как-то отстранённо подумалось Лизе. - Чай, - подала она голос, привлекая внимание. Юноша вскинулся, как-то удивлённо посмотрев на ней, но видимо вспомнил, что он изначально не был один, кивнул и потянулся к кружке. На щеке у него красовалось некрасивое чернильное или это был уголь? размазанное пятно. - Ммм… Лиза, - отпив глоток, начал Рой, он старался не смотреть на неё, на растрёпанные светло-соломенные косички, на зелёное пятно на воротнике белой в мелкий синий цветочек рубашки, на сплетённый вокруг кружки руки, куда угодно, только не ей в глаза. Мустангу вообще казалось, что он сейчас совершает что-то крайне неприятное, такое, что сравнимо может быль лишь с неправильно нарисованным кругом преобразования. - Что? – Лиза тоже старалась на него не смотреть. В общем-то ей никогда не нравился Рой, с самого момента как он сюда приехал она стала чувствовать себя ещё хуже. Маленький и без того дом стал казаться ещё меньше, куда бы она не зашла почти везде натыкалась на «Роя». На кухне, в гостиной и особенно в кабинете отца. Первые недели казалось, что он именно там и живёт, в кабинете, но потом Рой стал появляться во всём дома. Сначала это раздражала, и Лиза отвечала ему как можно грубее, потом как-то смирилась и вот теперь за одним столом с ним пьёт чай. До чего нелепо! - Учитель… В смысле твой отец… Тебе то он отец, а мне учитель… - И? Дальше? – раздражённо поторопила его девочка, перебивая. Отец всегда говорил, что своей нетерпеливостью (или правильнее будет нетерпением к долгим речам?) она пошла в мать и это было одним из главных его разочарований в ней, вторым было то, что она, Лиза, родилась не алхимиком. Умение слушать для алхимика было одним из главных достоинств, но раз уж она им не была, то и умение это было ей не к чему. Решение может и не столь правильное, но имевшее смысл. - Так вот, перейдём к сути, - Рой прочистил горло, ему отчего-то казалось, что она непременно огреет его чем-нибудь тяжёлым или, в крайнем случае, выльет чай на голову, - Учитель просил передать, что на недели вы отправитесь погостить к своей тётушки, в Централ. Велел вам собрать чемоданы. И ещё, он не принимает никаких возражений. - Вот как, - абсолютно спокойно отозвалась Лиза и отпила остывший чай. «Будут видимо самые сокровенные тайны алхимии постигать, вот и решил меня отослать, уши лишние», - зло подумалось ей, а потом отпустило. Как-то совсем не хотелось злиться в такой приятный по погоде вечер. - Тебя это совсем не злит? - Разве должно? Я, в отличие от некоторых, алхимиком не родилась и не когда им не стану, так зачем мне вообще оставаться в этом доме, - последнее вырвалось как-то само, стало стыдно за такую детскость. - Ясно, - не менее равнодушным эхом отозвался Рой. Дальше они сидели в молчании, пили уже холодный чай и оба старались ни о чём не думать. Ни думать о поездки в Централ к малодушной тётке, ни о знаниях, что принесёт с собой новый рассвет, ни о будущем, что вот уже за порогом, его почти можно потрогать.