Под прицелом

      -… и я говорю ей однажды, что меня просто это все достало: ее строгий взгляд, ее манера говорить, то, как она отдает приказы, и даже ее пластиковый нос тоже выводил меня из себя! — голос, принадлежащий старому водителю, кажется, заглушал даже мой внутренний, но извежливости я лишь сдавленно улыбнулась, давая понять, что я слышала весь рассказ от начала и до конца. — Поэтому, мисс Прайор, я всегда говорю правду в глаза, даже если она и бывает неприятной.       — Таких людей, как вы, Фрэнк, раньше сжигали на костре, — подаёт голос Ал, сидящий напротив меня. Я укоризненно поджала губы в полуулыбке, но Ал не смутился ни разу. Моему охраннику палец в рот не клади!       — Молодой человек, таких, как я, никогда не любили, но именно такие люди поддерживают баланс в мире правды и лжи, — парирует старик, не отрывая взгляда от дороги. — Вот скажите мне, в вашем окружении есть люди, говорящие правду всегда?       — Конечно, есть, — небрежно пожимает плечами Ал. — Вы как раз с таким общаетесь в данный момент.       Я улыбаюсь его остроумию. Нашелся, что ответить. Молодец! Старик Фрэнк рассмеялся. Джип на ухабе подскочил, и Фрэнк пробормотал какое-то ругательство себе под нос. Ал хотел сделать ему замечание, но я движением руки остановила его. Не нужно. Фрэнк не со зла, в целом, он очень забавный собеседник.       Джип пересёк последнюю равнину и подкатил к высоким воротам с предупреждающими знаками. Я выглянула в окно. Посреди равнины раскинулась громадная крепость, обнесенная высоким трехметровым забором с колючей проволокой. На первом посту нас уже ждали охранники с обученными собаками. Бедные животные изнывали от жары. Когда я улетала из Чикаго, шёл жуткий ливень, а тут погода другая. Как-будто попала в другой мир.       — Пропуск? — Фрэнк приоткрыл окно и протянул документы. Охранник пристально осмотрел сидящих в машине, сверил документы, после пары минут промедления, он махнул рукой своим напарникам, и тяжёлые стальные ворота бесшумно начали распахивать свои створки, пропуская нас дальше.       — Порядок, мисс Прайор, — усмехнулся Фрэнк, и я поджала нижнюю губу. На своем колене я почувствовала горячую руку охранника. Ал всегда так делала, когда я начинала нервничать. Вообще, по сути Ала я знаю с детства. Он старше меня на пару лет, мальчик, живший по соседству, сейчас является моим верным телохранителем и другом. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы я смогла назвать его своим другом. Поэтому в этом жесте нет ничего подозрительного или странного.       — Все хорошо? — Ал смотрел на меня, не моргая. Я лишь улыбнулась и кивнула головой. — Ты отлично выглядишь, — подмигнул он мне, не убирая руки. В его жесте скорее чувствовалась забота и опека, нежели признаки сексуального характера.       Мы подъехали к таким же воротам, правда, не было блок-поста рядом. Зато был электронный считыватель. Фрэнк протянул к нему руку и нажал на красную кнопку. Электронный прибор запросил пропуск, и водитель приложил документы, на которых находился штрих-код. Красный индикатор на панеле сменился зелёным, и ворота также бесшумно открылись перед нами.       — Порядок, — прокомментировал ситуацию Фрэнк, и я поймала себя на мысли, что это дежавю. Старик не изменяет себе!       Джип оказался во дворе, пустом и сером, как и сами стены этого здания. Множество окон с решетками, по периметру ходит охрана в компании все тех же сторожевых псов. Само ощущение того, что обитающие тут не узнают больше, что такое свобода, угнетало и тчготило. Мне показалось, что и небо тут другого цвета. Да что там небо, воздух сам по себе был тяжёлым!       Машина останавливается возле двери, и Ал выходит первым. По привычке, он сначала озирается по сторонам и, не найдя ничего подозрительного, подаёт мне руку. Я хвастаюсь за его огромную ладонь, горячую и привычную, в то время как Ал продолжает оценивающе оглядываться по сторонам. Я снова одариваю его благодарной улыбкой, и он едва кивает мне в ответ.       — Мисс Прайор, какая честь для нас! — мужчина лет шестидесяти в белом костюме протягивает мне руку для приветствия. На вид он неприятный. Скользкий тип. Ушлый. Его черные глаза-бусины заискивающе бродят по нам, хитрый взгляд с прищуром не добавляет ему доверия, а звериный оскал вселяет какую-то тревогу. — Для меня большая честь принимать Вас. Я сначала даже не поверил, что Вы удостоите нас своим появлением, но когда понял, что это не шутки, обеспокоился. Меня зовут Бобби Фокс, я начальник этой тюрьмы. Итак, чем я обязан такому высокому визиту столь важной персоны?       — Мистер Фокс, я бы предпочла не на улице обсуждать это, — я склоняюсь от его вопросов, и мы проходим внутрь здания.       — Конечно, конечно, — семенит рядом Фокс в кружении трёх охранников. — Имею честь пригласить вас в свой кабинет, там все и обсудим.       А обсуждать есть что…       Через петли коридоров мы всё-таки благополучно добираемся до огромных дверей, судя по всему, кабинета надзирателя, и Бобби Фокс толкает массивные двери. Жестом он предлагает нам войти, и я осматриваю помещение. Конечно, не буду даже спорить, что это самое красивое место в стенах этого мрачного заведения! Кабинет выполнен в бело-золотых тонах, кажется, что только медицинская лаборатория может быть стерильнее, чем это помещение. Он либо педант, либо транжира. Одно из двух. Возле окна стоит огромный стол, на котором навалом лежат документы, газеты и ещё что-то. Я морщу нос. Ладно, он не педант, он транжира. Мы устраиваемся на мягком кожаном диване в углу кабинета, и Фокс просит кого-то принести кофе. Через пару минут в кабинете появляется мужчина с подносом в руках. Он ловко опускает его на кофейный столик и покидает нас.       — Кофе, мисс Прайор? — учтиво лебезит Фокс, и я отрицательно мотаю головой. Я не пью кофе.       — А вот я не откажусь, — подаёт голос Ал, на что Фокс одаривает его брезгливым взглядом, но все же подаёт ему чашку с дымящимся напитком.       — Итак, мистер Фокс, — я смотрю на надзирателя и замечаю, что он немного вспотел, испарина на лбу выдает этого поганца. — По нашим сведениям в вашей тюрьме происходят незаконные вещи, — начинаю я и отмечаю его нервозность. — В стенах этой тюрьмы есть некие лаборатории, позволяющие вам расчленять заключённых, тем самым имея возможность заниматься нелегальным бизнесом — донорством внутренних органов…       — Помилуйте! — Фокс театрально вскидывает руки вверх, а его голос переходит на писк. Я перевожу взгляд на Ала, тот пристально смотрит на надзирателя. — Мисс Прайор, как вам вообще могло прийти такое в голову?! Извините меня, но я смею отрицать сей факт! Никогда не было и не будет! Я вас заверяю!       — Можете заверять меня сколько угодно, но я должна убедиться в этом лично, — чеканю я, чем, видимо, вызываю негодование Фокса с нотками презрения. — Для этого я здесь.       Надзиратель достает платок из нагрудного кармана и протирает им вспотевший лоб. Он явно нервничает. Это не ускользает от меня, наоборот, это становится таким очевидным, что я начинаю чувстврвать внутри себя волну гнева. Я права? Я права…       — Конечно, я вам все покажу, и вы сами лично убедитесь, что все это ложь и провокация! — парируют Фокс, но мне наплевать на его слова. Я ему не верю. — И откуда такая информация?! Не верю своим ушам!       Я внимательно наблюдаю за его действиями, они хаотичные и рассеянные. Ал тоже подмечает его суетливость. Но мой охранник молча наблюдает.       — Мистер Фокс, не будем вдаваться в подробности, откуда и от кого поступила эта информация, просто у меня есть приказ проверить ее. Поэтому, чем быстрее мы это сделаем, тем лучше будет для нас обоих.       — Конечно, обязательно! — чуть ли не кричит надзиратель. — Я сейчас отдам приказ, чтобы всех заключённых заперли, просто зверюшки были на прогулке, но для общей безопасности их нужно загнать в клетки, — зло иронизирует Бобби и выходит из своего кабинета.       Мы с Алом остаёмся наедине. Ал, сидевший до этого спокойно в кресле, чуть подаётся вперёд и тихо шепчет:       — Он явно нервничает, наверное, есть что скрывать.       Я лишь киваю в ответ, но не успеваю ничего сказать, потому что в кабинет возвращается Бобби Фокс. Мужчина жестом приглашает нас следовать за ним. Я и Ал встаём и следуем за ним. Выходим в холл, там уже стоят те самые охранники, которые встречали нас.       — Джимми, все готово? — уточняет Фокс у охранника, и тот кивает головой. — Прошу, сейчас мы вам все покажем, чтобы вы убедились в нашей честности.       Мы снова петляем по коридорам, по этажам, Фокс показывает общую столовую, общую комнату для заключённых, душевые, туалет, тренировочный зал. Наконец, когда мы оказываемся перед тяжелой железной дверью на магнитном чипе, Фокс останавливается и поворачивается к нам лицом.       — За этой дверью находятся камеры, в которых содержатся заключённые, мисс Прайор, я думаю, что вам видеть их необязательно, — мнется надзиратель, — просто… Просто…       — Я женщина, а для них это дикий соблазн? — договариваю я за него реплику, и Фокс покорно кивает. — Мистер Фокс, я здесь по поручению президента и не собираюсь нарушать условия данного приказа. Я должна убедиться в том, что все заключённые в порядке.       — Мисс Прайор, можно вас на пару слов? — неожиданно вмешивается Ал в разговор, и я отхожу с ним в сторону. — Послушай, Трис, я согласен, что Фокс очень темная личность, мне он тоже не приятен, но тут я с ним согласен — тебе не стоит туда ходить. За этой дверью находятся отморозки и убийцы, они сидят там явно не за примерное поведение и не за мелкие кражи. Они убивали, насиловали, истязали, изощрённые аморальные уроды. Давай я сам проверю все, а ты подожди меня здесь. У тебя есть приказ, у меня тоже. И главная моя задача — это твоя безопасность, я никогда не прощу себе, если не смогу тебя защитить. Ты понимаешь это? — пламенная речь немного повергает меня в ступор. Так горячо он разложил все по полочкам.       — Ал, я доверяю тебе, я никому так не доверяю, как тебе, и моя безопасность — это самое главное. Для тебя. Но не для меня. Я сама лично должна убедиться в этом. У меня были сомнения насчёт достоверности этой информации, но теперь, когда я здесь, увидела все своими глазами, убедилась, что что-то тут нечисто, они все лгут, глядя в глаза. Я не верю никому из них. Прошу, давай убедимся в этом вместе, — я касаюсь ладони Ала рукой, и мой друг тяжело выдыхает. — Тем более, ты будешь всегда рядом, поэтому я спокойна. Я буду паинькой и никуда не отойду от тебя, ни на шаг. Обещаю!       Ал смотрит на меня внимательно, потом его взгляд смягчается. Он одними губами отвечает мне, и я понимаю, что он сказал: «Хорошо». Мы возвращаемся к ожидающим нас Фоксу и охранникам, и надзиратель прикладывается чип к электронной панели. Дверь бесшумно отворяется, и охранники проходят первыми. За ними идёт Фокс, за Фоксом иду я, а завершает всю процессию Ал, доставший из кобуры пистолет держащий его наготове.       — Так, крысы, у нас гости, ведите себя прилично! — первый охранники по имени Джимми идёт вдоль длинного коридора, и его грубый голос отдается эхом у меня в груди. Все камеры, расположенные в два ряда по бокам широкого прохода, находятся под электронным управлением у надзирателя. Фокс машет рукой небольшим планшетом:       — У меня в руках панель управления всеми системами здания, поэтому, как видите, я держу все под контролем. Система позволяет им слышать нас, но мы их не слышим, слава Богу! Представляю, чтобы мы слышали в наш адрес, если бы стены позволяли. — хвастается Фокс. — Пройдёмте дальше, — он жестом указывает на длинный коридор.       На каждой двери камеры находится ряд чисел и букв, указывающий на номер заключённого. Я слышала, что сейчас не оставляют имена заключённым, им присваивают код распознавания. Моральная этика не позволяет им оставаться людьми.       — Сколько у вас содержится заключённых? — спрашиваю я.       — Около двух тысяч, — бросает через плечо Фокс, и мы следуем дальше. — Вот здесь, — мы останавливаемся напротив бокса с железной дверью, в которой было небольшое окошко, — тут находится медицинский бокс, в котором нашим заключённым оказывается первая медицинская помощь, если они в ней нуждаются, — Фокс проводит рукой по панели, и дверь открывается. — Проходите, мисс Прайор, уверяю вас, это безопасно. Дверь блокируется снаружи. На всякий случай. Это самое безопасное место в этом крыле       Я вхожу во внутрь. Ала нет рядом, но я вижу, что он стоит в коридоре, держа в руках пистолет. Насчёт стерильности я не спорю: кресло с наручниками, в углу стол с медицинскими приборами, камеры, рядом шкаф с медицинскими препаратами, раковина и кушетка.       Краем глаза замечаю, как один из охранников подходит к Фоксу и что-то шепчет. Ал, стоящий рядом, напрягает слух, и я вижу по его лицу напряжение. Что происходит?       — Одну минуту, мисс Прайор, у нас небольшая заминка с одним из наших «постояльцев», — Фокс кривится в улыбке и отходит с охранником.       Я направляюсь в сторону коридора, но Ал вскидывает руку вперёд, останавливая меня.       — Что происходит? — спрашиваю я у Ала, но он не смотрит на меня. Его сосредоточенный взгляд устремлён в ту сторону, куда ушли Фокс с охранниками. — Ал?       И вдруг раздается выстрел. Один, второй. Что случилось? Становится не по себе. Крики, ругань незнакомых голосов.       — Трис, прости! — шипит Ал, и я только успеваю почувствовать, как мой охранник толкает меня в грудь, а сам направляет пистолет на панель. Раздается выстрел, и дверь начинает закрываться.       От его толчка я падаю на пол, раздается звук сирены. Холодок пробегает по спине, я хочу подняться, но не могу, тело парализовало, а мозг лихорадит. Что это? Бунт?       Выстрелы и крики за дверью вгоняют мой разум в бессознательное состояние, и я понимаю, что мне не хватает кислорода. Я нахожу в себе силы совладать со своим телом и встаю на ноги. Через небольшое окошко вижу, как двери камер распахнуты настежь, по коридору, словно дикие аборигены, бегают и скачут заключённые в оранжевых костюмах с такими же номерными знаками, как и на дверях каждой камеры. Побег? Где Ал? Я приподнимаюсь на цыпочки и увиденное заставляет дрогнуть мои голосовые связки. На полу в луже крови лежит мой охранник. Темно-красное пятно на груди расползается на глазах. Его взгляд устремлён на меня, он смотрит затуманенными глазами, из уголка губы струится кровь. Нет! Ал! Только не это! По его еле подвижным губам я читаю: «Прости, Трис!»