Под прицелом

      Серые стены сжимают в тиски, давят на мозг, мне кажется, что сейчас наступит удушье. И снова тишина. Тишина. Я уже пару часов сижу тут в одиночестве. Хоть бы кто-нибудь пришел ко мне. В комнате допросов одна из стен стеклянная, но я понимаю и знаю, что сейчас оттуда на меня пялится не одна пара глаз. Двое, трое, четверо, не знаю, сколько их, но точно уверен, что в их глазах я преступник. Плевать на них! Где же Зик? Он собирается меня отсюда вытаскивать?       Дверь в комнату допросов распахивается, и на пороге появляется парень лет тридцать, может чуть больше. На нем костюм серого цвета, как и стены комнаты. Хмм… Он бы отлично вписался в интерьер мышеловки. Брови сведены к переносице, губы сжаты в тонкую линию, взгляд не упускает ни единого движения. Я тоже всматриваюсь в него. Детектив, не иначе. Местный ищейка, возомнивший себя супер копом. Немного ухмыляюсь своим мыслям. Коп замечает это и садится напротив за стол, кладя перед собой папку. Наверное, мое досье. Интересно, что они на меня нарыли? Детектив ровняет углы папки и смотрит в упор на меня. Педант.       — Итак, мистер Итон, в ваших же интересах признаться в содеянном, — начинает он и тянет каждое слово, будто готов начать петь.       — Закурить можно? — вместо ответа спрашиваю я.       Коп ухмыляется, но тянется рукой к карману, выуживает оттуда пачку сигарет и зажигалку. Я молча тянусь двумя руками к ней, но наручники тормозят мои действия. В тишине щелкает зажигалка, и я с блаженством затягиваюсь табачным дымом. Да, это именно то, чего мне не хватало. Определенно. Коп продолжает прожигать меня взглядом, будто он -зажигалка, а я — сигарета.       — Мистер Итон, зачем вы пристрелили Сэма Дженкинса? Что вы не поделили? — продолжает пытать меня детектив.       — Я не расслышал вашего имени, — немного нагло и небрежно бросаю я.       — А я и не говорил вам, — нарочито-нагло бросает коп. — Эдвард Нокс, детектив полиции Чикаго, — краем рта улыбается коп. — Так что, вы будете говорить или нет? Хочу, чтобы вы поняли, всю серьезность ситуации: вы единственный подозреваемый в этом деле, все улики указывают на вас, поэтому отпираться нет смысла.       — Я не убивал Сэма Дженкинса, — тяну я, затягиваясь сигаретой. Дым заполнил комнату, но и я, и мой визави спокойно дышим этим воздухом.       — Наверное, вы хотите сказать, что на месте преступления был ещё кто-то, и этот кто-то убил Дженкинса, а вы случайно оказались рядом, ну, скажем, проходили мимо, — издевательски делает предположение Нокс. — Камеры по всей гостинце зафиксировали только вас, никто больше не приближался к номеру убитого, только вы, — победно завершает свой монолог коп.       — Очень интересно, — заканчиваю я за ним диалог. — А вы не думали, что убийца не стал бы светиться на камеры, если он пришел выполнить заказ? Он пришел не через парадный вход и покинул объект так же, инкогнито.       — Интересная версия, мистер Итон, — хмыкает Нокс, и раскрывает папку. Бегло пробежав глазами по ней, он поднимает глаза. Выдерживает паузу и тянется к пачке с сигаретами. Затянувшись папиросой, он смакует во рту табачный дым, потом выпускает его наружу. — Тобиас Итон, 37 лет, урождённый в Чикаго, окончил Военную Академию, получив знак отличия. Далее проходил службу в морских войсках, там тоже получил знаки отличия. Два года назад попросил увольнительную, чтобы посетить похороны матери, Эвелин Итон, жены влиятельного конгрессмена Маркуса Итона. После похорон решил не возвращаться на службу, написав прошение о переводе в другую часть. Не женат, детей нет, — заключает детектив Нокс, захлопнув папку. Я немного морщусь. Накопал всё-таки на меня.       — Прям обнажили меня перед всем участком, -язвлю я. — Гении окружного сыска, — я театрально хлопаю в ладоши, не размыкая рук, поэтому получается очень комично и нелепо.       Видимо, моему оппоненту этот жест пришелся не по вкусу, и он встал со стула, обошел вокруг стола и склонился над моим ухом:       — Вы надолго загремите за решетку, признаетесь или нет в убийстве, не важно, я сделаю все для этого, — прошипел коп и отошёл от меня.       — Вот как? — вскидываю я брови и оборачиваюсь, глядя через плечо. — Тогда я не вижу смысла разговаривать дальше. Да, детектив Нокс, вам же нужно кого-то посадить, зачем напрягаться, если есть я? — нагло рассуждаю я, в то время, когда детектив начинает закипать. — Может, шеф даст вам премию за мой арест, может, даже повышение…       Не успеваю договорить, как чувствую сильный удар и вкус крови во рту. Боль обжигает щеку, а в глазах на мгновение потемнело. Проклятье! Я возвращаюсь в исходное положение и выпрямляюсь на стуле. Чертов коп! Вытираю кровь возле губы и смотрю на Нокса. Его глаза полны злости и решимости.       — Да я таких, как ты, насквозь вижу, — шипит он, - папенькин сынок, твой отец толстосум, думает, что он Пуп Земли, наворовал денег, выбился в высший свет, ему кажется, что он все может купить в этом мире. А ты, сынок конгрессмена, думаешь, что папины деньги защитят тебя, что тебе все дозволено, все дороги открыты перед тобой! Не тут-то было! Ты, парень, совершил ошибку, когда грохнул Дженкинса, уж не знаю, что он тебе сделал, но уверен, что ты не имел права убивать его. Я докажу твою вину, чего бы мне это не стоило! Ты…       Детектив покраснел от своей пламенной речи, когда дверь в комнату допросов открылась, и на пороге появилась знакомая фигура. Наконец-то!       — Детектив Нокс, попрошу снять наручники с мистера Итона, — требовательный голос Макса не позволил Эдварду Ноксу восприпятствовать его просьбе. Макс был одет с иголочки: темный костюм, галстук, очки на носу, он был похож на одного из персонажей фильма про спецагентов. Мой наставник достал из внутреннего кармана значок и сунул под нос ошалелому детективу. Нокс раздосадованно сглотнул и перевел ненавидящий взгляд на меня. — Я долго буду ждать? — напомнил Макс о своей просьбе копу. — И да, закройте дверь за собой, мне нужно переговорить со своим офицером с глазу на глаз.       Эдвард Нокс неохотно снял с меня наручники, но даже в его молчании я чувствовал всю ненависть к таким, как я. Он считает меня мажором, папенькиным сынком? Будь по-твоему, Нокс!       — Забыли, — уже в дверях он обернулся на мой голос, сделал шаг назад и с великой злобой и ненавистью выхватил из моих рук ту самую папку с моим досье, которой он тыкал передо мной всего пару минут назад. Затем мы остались с Максом наедине, как того и хотел мой спаситель. — Можешь эффектно появиться, — пробубнил я, не глядя на Макса. — Но, признаюсь, я очень ждал тебя или хотя бы Зика.       — Твой напарник ждёт тебя снаружи, — отмахнулся Макс. — На самом деле, ты даже не представляешь, насколько ты вляпался. Расследование тебе грозит на федеральном уровне, — Макс уселся на край стола и снял очки. — Тобиас, я не знаю, что ты наделал, но уверен, что ты тут ни при чем, — тише добавил Макс, глядя в мои глаза.       — Конечно, не при чем, — я откинулся на спинку стула и потянулся свободной рукой к забытой Ноксом пачке сигарет, выудив оттуда одну, я с блаженством закурил вновь. — Макс, мы потеряли последнюю зацепку, я понимаю, что мы провалились, но не отстраняя меня от этого дела…       — Уже, — выдохнул Макс и поджал губы. Я осекся. Как? — Ты же понимаешь, что он уже в курсе твоего провала. Скорее всего, радуется этому.       Мой драгоценный отец… Папаша… Вот это уже двойное проклятье!       Из моей гортани вырвалось ругательство, а Макс молча, как-то с сожалением, продолжил сверлить меня взглядом.       — Сегодня не мой день, однозначно, — пробубнил я, затягиваясь сигаретой.       — Он требует твоего отстранения, — продолжил Макс. — Он уже позвонил куда нужно. Похоже, твой папаша пытается перекрыть тебе кислород в том деле, где ты лучший.       — Лучший? — усмехнулся я. — Макс, посмотри на меня, сегодня я промахнулся! Не соверши я ошибку, ты бы сейчас не был тут. Да и я тоже. Но больше всего меня бесит тот факт, что он постоянно пытается меня контролировать. Прошло уже много времени после смерти матери, а он никак не успокоится, пытается меня вернуть в семью таким нелепым образом. Неужели он думает, что я после стольких лет вражды с ним, найду в себе силы начать общаться с ним?! Никогда!       — Тобиас, у меня есть к тебе предложение, — внезапно выдает Макс, немного морща лоб. — Это даже не предложение… Просьба? Нет, не просьба… Одолжение? Нет, не одолжение… Давай назовем это своего рода сделкой? Да, так будет вернее. Услуга за услугу.       Я непонимающе смотрю на Макса. Что он имеет в виду? Какая сделка? Какая услуга? Макс встаёт с края стола и садится напротив меня на стул. Его руки скрещены на груди, выражение лица томит нерешительность.       — Нужно поехать кое-куда, забрать кое-что и доставить это кое-что в определенное место, — выпаливает Макс, и моя физиономия непроизвольно вытягивается от удивления. — Взамен наше начальство закроет глаза на ваш провал, и, скорее всего, вас даже оставят в бюро.       — Во-первых, я не курьер, — тяну я, до сих пор не понимая до конца, чего от меня хочет Макс. — Во-вторых, я не играю в шарады, говори конкретнее, что от меня требуется       — У советника президента Эндрю Прайора есть дочь Беатрис Прайор, девушка входит в состав комиссии по вопросам репродукции, три часа назад она отправилась в составе той же комиссии на проверку одной из тюрем строгого заключения в паре десятков миль на севере от Нюь-Йорка. Вся комиссия, и она в том числе, перестали выходить на связь больше часа назад. Всплеск датчиков показывает, что что-то там произошло. Советник и президент опасаются худшего, — Макс заканчивает рассказ и пристально смотрит на меня.       Ну, круто! Я всю жизнь мечтал об этом! Чтобы выступить в роли коня-спасителя для очередной избалованной папиной дочки, которой вздумалось поиграть в добродетель.       — То есть, я должен разобраться с тем, что там произошло, забрать принцессу и доставить ее папочке в целости и сохранности? И меня не отстранят от расследования? — подытоживаю я условия сделки, предлагаемые Максом.       — Получается, что так, — выдыхает Макс, убедившись, что я уловил суть разговора.       — Обожаю игры в суперменов, — я снова закуриваю сигарету и смотрю в одну точку на противоположной стене. — Пушечное мясо, мальчик на побегушках, телохранитель для… Как там ее? — я продолжаю смотреть в одну точку и рассуждать над предложением.       — Беатрис Прайор, — напоминает Макс, не сводя с меня глаз.       — Точно! Беатрис Прайор, — повторяю я. Я наконец открываю взгляд от своей точки размышления и смотрю на Макса. Тень сомнения в его глазах промелькнула.       — Фор, если ты не уверен или не хочешь, я все пойму…       — Нет, почему же?! Я согласен, — ухмыляюсь я, перебивая Макса, которому не дал закончить фразу. — Побуду нанькой для Беатрис Прайор, чего уж там!       — Значит, я передам, что ты берешься за это дело? — подводит словесную черту Макс.       Я лишь киваю головой, бросаю окурок на пол и прижимаю его ботинком. Макс выдыхает облегчённо и жестом манит за собой.       Мы пересекаем помещение участка, выходим на улицу, и я замечаю на парковке автомобиль Зика. Напарник сидит в машине и смотрит в нашу сторону. Я поворачиваюсь к Максу и протягиваю ему руку. Макс учтиво пожимает ее, после чего мы расходимся в разные стороны.