Пожелав однажды...

      Джотаро не мог предположить, как давно это началось — быть может, когда он был совсем ещё ребёнком, а может, и вовсе с рождения. Сколько Куджо себя помнил, некие странности, выходящие за рамки понятия «нормально», постоянно фигурировали в жизни. Ещё будучи мальчиком он хранил свой секрет, как драгоценность, оберегая от чужих ушей. Ночные духи нашёптывали заковать свои переживания, молчать и просто расслабиться, отдаваясь безмятежному океану в миражах. Ледяному океану.       Джотаро никогда не забудет, как в одном далёком сновидении обжигающая изморозь прошлась по стопам, когда тот стоял на берегу океана. Он моментально проснулся, но продолжал чувствовать холод и липкий ужас от ощущения чужого присутствия в комнате. Пусть некоторые слова в книге протёрлись от старости пожелтевших страниц, смысл произведения остаётся понятным. Это нормально для любого человека, кто вздумает влезть в кладезь воспоминаний своего пятилетнего возраста.       В тот вечер ему снился один из тех ярких снов, которые поражают своей детальностью и реалистичностью. Место, где он пребывал, казалось знакомым, будто уже был здесь с родителями раньше. Но что они здесь делали, покуда место и вовсе отчуждённое? Мальчика словно тянуло остаться в неизвестности. Должно быть, Куджо и скитался по этой окрестности, но всё, что оставило мощный отпечаток в разуме, — это океан. Океан и ещё чьё-то присутствие рядом, что вызывало напряжение, ведь Джотаро не мог даже шевельнуться. К нему подходили со спины, но не касались, а лишь приглядывались, и от этого Куджо начинало казаться, что он загнан в ловушку. И прибой волны разошёлся с новой силой, ластясь к ногам мальчишки и отрезвляя сознание.       Очнувшись в страхе, Джотаро почувствовал, что не может встать с кровати. Не может и пальцем повести, закричать, да даже издать какой-либо звук. Скованный невидимой верёвкой, он мог только смотреть в стену перед собой и часто дышать. В детской ясно ощущалось чужое присутствие — некто продолжал стоять за спиной, ровно как и во сне. Изучал, словно хищник свою жертву, ходил вокруг совершенно беззвучно, перемещался по пространству, не отбрасывая тени.       Мальчик не представлял, сколько прошло времени, прежде чем он смог двинуться, ведь по ощущениям это длилось несколько часов. От испуга он тут же ринулся в родительскую комнату. Мать и отец успокоили ребёнка, сказав, что это просто кошмар. В ту ночь Джотаро не вернулся в свою комнату.       Звонок, ознаменовавший окончание пары, моментально отрезвил Куджо. Тело вновь овила слабость. Казалось, крепкие мышцы тотчас же размякли и потянули вниз. Кое-как он разлепил еле поддающиеся глаза и увидел знакомый пейзаж за окном. На осознание того, что Джотаро находился в университете, пришлось потратить несколько секунд.       — Чёрт, опять, — еле слышно Куджо пробормотал себе под нос.       Туловище ломило, как после пережитого сонного паралича, затёкшие конечности побаливали, но Джотаро на это лишь закатил глаза.       Студент без особого энтузиазма шагал по коридору, ощущая весомую беспомощность, направляясь в сторону выхода, чтобы покурить перед следующей лекцией. Надо сказать, недомогание в эту минуту было довольно значимым — намного ощутимее, чем обычно. Отчего-то и ноги свинцом наливались, а картинка перед глазами и вовсе прыгала.       Уже перед выходом Джотаро прислонился к стене, выронив портфель из рук, и тяжело задышал. Он обернулся, собравшись подхватить свою сумку, но увиденное в следующую секунду потрясло его сознание — никакого портфеля и в помине не было. Более того — не было даже университета. Вокруг Джотаро вырастали густые заросли, сквозь которые едва ли проглядывало солнце. Темнота скользила по пространству, подбираясь к жертве и обдавая спину холодным дыханием.       Электрические разряды разнеслись по Куджо, когда тот затылком почувствовал чужой пристальный взгляд. Он посмотрел за дерево позади себя, что заменило стену, служившую опорой, однако в поле зрения никого не было обнаружено. Но за Джотаро однозначно кто-то наблюдал, преследовал по пятам, и юноша полностью уверен в этом — леденящий кровь ужас давно стал частью утомлённой души.       Приложив усилия, Куджо еле как оторвался от ветвистого ствола и дал дёру. Но бежал словно в воде, веки тянуло вниз, его то и дело мотало из стороны в сторону. Фуражка уже потерялась по пути, а хвойная свежесть ловкими пальцами впивалась в плечи, вдавливая в землю и без того ослабевшее тело. Только невидимый преследователь не отставал. Двигался прямо за ним, но природа подчинялась ему, расступаясь и позволяя идти спокойным шагом к загнанной в ловушку цели. Он прямо за Куджо. Дышал в затылок. Джотаро предполагал, что обернётся и снова никого не обнаружит, не услышит чужих шагов, но почувствует всем телом, что опасность настигает его.       С большой ненавистью ко всему происходящему Джотаро ощутил, что больше не осталось сил бежать. Он споткнулся о корень дерева и пролетел сквозь землю, падая обратно в постель.       В холодном поту Куджо распахнул глаза, отмечая дикий прилив адреналина и бешеное сердцебиение. Парню понадобилось около пяти минут, чтобы догадаться, что он находится в своей комнате.       Страх отступал, его сменяло облегчение от осознания. Это был очередной кошмар. Однако он явно выходил за всевозможные привычные рамки. Сон во сне, причём неимоверно реалистичный, и снова с ненавистной темой преследования. Не покидало ощущение, что этот кто-то до сих пор присутствовал рядом и хитро ухмылялся только одному ему известным мотивам.       Взгляд Куджо метнулся к часам, стрелки которых медленно подползали к цифре четыре. Переведя дух, он ощутил, что больше не в состоянии сомкнуть глаз, как бы сейчас это ни приходилось нужным. Он устало поднялся с футона, испытывая недюжинное раздражение из-за недосыпа и внутренне задаваясь риторическим вопросом, когда же, наконец, нормализуется сон. Однако последние события лишь подливали масла в огонь.       Юноша неторопливо проследовал на кухню с целью заварить крепкий кофе в надежде хоть как-то прогнать затаившееся безумие. По пути его снова съедали мысли о том, что так дальше продолжаться не может, однако и обращаться за помощью Джотаро не спешил. А уж психологи и подавно последние личности, которым он позволил бы копаться в своих мозгах. Куджо скидывал всё на возможные обострения, вызванные предстоящими экзаменами в конце второго курса и повышенной нагрузкой на мозг.       Когда Джотаро добрался до кухни и коснулся выключателя, то с ужасом обнаружил, что освещение горело уже во всей квартире. Он не заметил, как на автомате включил свет в своей комнате, в коридоре, даже в ванной, куда и вовсе заходить не собирался. Не осталось ни одного тёмного места.       Раздражённо хмыкнув, Куджо лишь продолжил свои дела, сочтя, что так даже лучше. Спокойнее.       Занятия начнутся только через три с лишним часа, ещё полно времени. Запах кофе из кофеварки больше не возбуждал вкусовые рецепторы — это уже, скорее, являлось привычной деталью раннего пробуждения, ведь последние несколько недель Куджо приспособился тратить на сон не больше пяти часов — и то являлось большой удачей.       За терпким ароматом, исходящим из кружки, юноша заметил странную примесь. Тонкий, едва заметный новый запах. Располагаясь рядом с окном, открывая форточку, Джотаро изъял из пачки, валявшейся на подоконнике, сигарету и прикурил, отхлёбывая первый глоток из кружки. Вкус тоже немного изменился — что-то знакомое, но также, призрачно ощутимое дополняло напиток. Сорт, по идее, всё тот же, так что либо недобросовестные продавцы подсунули что-то другое, либо стали подводить даже вкусовые рецепторы.       Печально, но после выпитого кофе и первой сигареты прилива сил Джотаро не испытал. Наоборот, в сон начало клонить ещё сильнее, чем прежде, хотя теперь он спать отнюдь не собирался.       По спине пробежался холод, но вовсе не из-за лёгкого ветра из окна. В голове эхом раздалось вкрадчивое: «Давай, засыпай, скорее». И от этих слов вновь перехватило дыхание. Беззвучный ночной кошмар больше не крался по квартире Джотаро, он теперь блуждал по венам, смешиваясь с кровью.       Услышанное, в противовес, подействовало лучше энергетика. Оставив немытую кружку на столе, Куджо скорее вернулся в комнату. Достав из выдвижного ящика свой дневник, он отчего-то огляделся по сторонам, не в силах отогнать навязчивую мысль, что за ним наблюдают. У стен есть память, но имеют ли они глаза?       Детально весь сон Джотаро расписывать не собирался, указывая лишь на ключевые моменты, но некой личной традицией стало углубление в образы, при помощи которых он мог дописывать ассоциации, приходившие в голову, каким бы опасным занятием это ни казалось. В данный момент его интересовал явившийся во сне лес, и наряду с ним почему-то перед глазами рисовался океан. Будто бы лес и находился в океане. Что примечательно — образы, всплывавшие в воображении, изредка являлись новыми, как и детали в явлениях, будто бы всё это повторялось вновь и вновь.       Но стоило прикрыть веки и ни о чём не думать — и иногда Джотаро словно перемещался в пространстве, наблюдая беспорядочные кадры, сменявшие друг друга. Каменная плитка со странным рисунком, холодное жжение на кончиках пальцев, сладкий, с оттенком гнили, шлейф крови из-под земли, пустая дорога, ведущая неизвестно куда… Куджо разве что успевал записывать свои ощущения, пока их отголоски не выветрились из памяти.       До выхода из дома Джотаро также успел повторить заданный материал, пройтись по комнатам, убеждаясь, что везде выключил свет, и привести себя в относительный порядок, но даже так слишком рано вышел на улицу. Куджо даже не позавтракал, хотя на этом сыграло отсутствие аппетита.       Что-то в этот день было не так. Что-то в жизни Джотаро было не так — это молодой человек уяснил чуть ли не с самого детства, но наступивший день выбивался даже из его понятия о привычном.       С первого взгляда всё казалось обычным — те же деревья рядом с домом, та же дорога, та же листва, тот же благоговейный ветер, обдавший лицо, едва Куджо переступил порог квартиры.       — Эй, отдай! Это моё!       — А ты попробуй, отними!       Перекрикивались маленькие дети, которые шли в школу, соперничая друг с другом.       — Изуми! Ну-ка, отдай младшему брату игрушку! — попрекала старшего ребёнка мать, беря его за руку. — Вот кто себя так ведёт?       — Да все в школе!       Семья удалялась из виду, а Джотаро так и наблюдал за их пререканиями, не в силах сделать и шагу.       — Эй, Джотаро! — бодрый голос оторвал юношу от созерцания прохожих. — Доброе утро!       Его соседу по этажу, должно быть, не знакомо такое понятие, как «плохое настроение», ведь тот, казалось, способен получать удовольствие даже от того, что дышит. Куджо уже год, как въехал в этот дом, но ещё ни разу не видел Шина без улыбки в глазах.       — Доброе, — на выдохе ответил Джотаро, разворачиваясь в сторону лестницы.       — Ты неважно выглядишь сегодня, — подметил Шин, искренне переживая за приятеля и следуя за ним.       — Я всю жизнь неважно выгляжу, — старался отшутиться Куджо, но, по-видимому, этот ответ не особо сгодился.       — Эх, жизнь студенческая! В настроении будешь пойти одной дорогой?       Слишком спокойно на улице — не слышно прежней кипящей жизни. Куджо бы предположил, что со слухом проблемы, только вот слова Шина воспринимались прекрасно.       — Да, — только и согласился Джотаро, закуривая по пути новую сигарету.       — Здорово, — улыбнулся мужчина, переводя взгляд с собеседника на дорогу. — А сегодня, я посмотрю, довольно спокойно! Ну, здесь и в принципе район тихий, но чтобы почти никого не было слышно… Приятное явление.       И кто сказал, что люди после двадцати перестают радоваться, как дети?! Всё дело в восприятии. Шин в свои двадцать пять искренне наслаждался каждым днём.       И впрямь, на улице слишком тихо, не только Джотаро это приметил. Даже переливистое пение птиц струилось сквозь тонкую тишину. Хотя, теперь студенту казалось, что чириканье доносилось до него от самого выхода из дома.       Шин точно подпевал пернатым, рассказывая о предстоящей работе, либо о чём-то отстранённом, однако Джотаро погружался всё глубже в себя, в свои мысли, во сны, которые являли старые-новые образы этой ночью. В голове начинало шуметь, и уже голос приятеля по громкости постепенно уступал место льющейся песне. И это раздражало. Буквально выбивало из колеи и до того расшатанную психику. Мало того, что ночью с ним творилась чертовщина, так теперь ещё и слуховые галлюцинации! А пение не унималось. Наоборот, становилось всё громче, громче, громче…       Не выдержав этого издевательства, Куджо остановился на месте, со злостью оборачиваясь на птицу. Та сидела на периллах жилого дома, словно следуя по пятам. Камышовка не сводила глаза-бусинки с Джотаро и продолжала петь с такой громкостью, что барабанные перепонки едва выдерживали и разве что не лопались, но он и виду не подавал, только ещё больше закипая внутри.       — … таро? ДжоДжо! — юноша, наконец, смог различить чужой голос.       Пение стихло до привычного, а шум отступил на задний план. Джотаро вскоре перевёл взгляд на знакомого, который стоял в паре шагов от него и смотрел с ожиданием.       — Я забыл дома кое-что, — соврал Куджо, — иди без меня дальше.       — Что ж, — замялся Шин, проводя рукой по тёмной шевелюре, — хорошо, тогда до встречи!       Куджо лишь согласно промычал, провожая приятеля взглядом и позже возвращаясь к камышовке. Он спешил проверить — совпадение это или нечто большее.       Джотаро подошёл на несколько шагов к певчей и встал совсем близко к ней. Замолкнув, словно посмотрев на юношу осознанным взглядом, птица отлетела подальше, цепляясь на этот раз за ветку и снова заводя свою пластинку. Эти действия заставили Куджо опешить.       — Эй, — позвал он, медленно двигаясь в нужном направлении. — Ты что-то знаешь? Ты же неспроста здесь!       Камышовка, увидев, что Джотаро подошёл ближе, снова упорхала, зазывая на противоположную сторону улицы.       — Стой! — погнался за ней Куджо. — Какого чёрта ты от меня хочешь?       Случайный прохожий, увидевший эту картину, лишь удивлённо и хмуро посмотрел на парня, затем перевёл взгляд на того, к кому он обращался, следуя своим путём. Наверное, счёл ненормальным, но Куджо сейчас было не до этого.       Птица больше не задерживалась на месте, ожидая, когда её нагонят, а теперь просто летела вперёд, заворачивая за угол. Камышовка вывела Джотаро в более многолюдную местность, по которой уже можно было наверняка определить, что это Токио. Раннее солнце отражалось от высоких стеклянных зданий, оставляя в глазах тёмные пятна, и Куджо бы уже плюнул на эту погоню, не будь уверен, что птица собиралась его куда-то привести.       Пернатая летела прямо к своей цели, присаживаясь на табличке рядом с остановкой городского транспорта. Она больше не пела. Джотаро аккуратно подкрался к камышовке, не представляя, чего ожидать дальше. Он смотрел на птицу, но та словно превратилась в игрушку, окаменев.       Слишком громко взревев, привлекая тем самым внимание, к остановке подъезжал автобус с высвечивающимся номером «496». Куджо быстро вернул взгляд к птице, но той и след простыл, словно её и не существовало.       Так Джотаро и застыл на месте, не в силах поверить в достоверность бессмысленных событий. Либо же птица вела его к автобусной остановке.       — Ну и ну, — пробормотал Куджо и, простояв ещё с минуту, двинулся обратно в сторону своего университета.       Это действительно было чудо, что во время пар Джотаро не терял концентрации, и даже давал верные ответы на вопросы. Впрочем, эти же ответы и скользили в реферате, так что опрос представлялся делом несложным. Остальные же детали дня мало интересовали.       В квартиру Куджо разве что не вполз, замечая, как последние остатки бодрости покидают тело. Достаточно радовал тот факт, что следующий день являлся выходным, однако это уже вряд ли поможет отоспаться. Не в его ситуации.       Разувшись, повесив тёмную накидку на крючок при входе, Джотаро двинулся в комнату. Пока он разбирал свои вещи, переодевался, глаза метнулись к фотографии, которая стояла на рабочем столе. Взгляд потяжелел, а внутри неприятно стянуло, когда он смотрел на их с матерью общую фотографию пятилетней давности. Джотаро мотнул головой. Он прошёл в ванную, чтобы смыть наваждение и непрошенные мысли потоками холодной воды.       После всего Куджо прошёл на кухню с намерением по-быстрому приготовить простой ужин. В голове ворохом кружились мысли и предположения о возможных знаках. Джотаро запомнил номер автобуса, запомнил маршрут, по которому тот следовал, и навсегда запомнил птицу, которая совершенно точно звала за собой. Вот только, какого чёрта всё это происходило?! Какого чёрта кому-то от Куджо всю жизнь что-то нужно?! В последнее же время вопрос о том, когда он окончательно поедет крышей, имел ориентиры на ближайшее будущее.       Куджо в очередной раз тряхнул головой в попытках прогнать хаос. Он потянулся к столу, где стояла кружка, которую оставил с утра, чтобы вымыть от остатков кофе. Но так и застыл на месте, ничего не обнаружив. Бросив взгляд к раковине, где стояла вся посуда, он и нашёл там ту самую кружку. На самом деле, юноша не припоминал, что ставил её туда и, тем более, мыл.       — Так, всё, — негромко произнёс Джотаро. — Это уже слишком.       Устало вздохнув, Куджо прикрыл глаза, решая, как лучше поступить в этой ситуации.       Отложив свой ужин, он вышел из квартиры прямо в домашней одежде, только надел свои тапки, и направился к соседу по этажу. Не собираясь медлить, Куджо позвонил в квартиру, рассчитывая на то, что Шин уже вернулся домой. Вскоре на той стороне послышалось копошение, а затем и звуки открывания щеколды. В проёме показался Шин.       — О, добрый вечер, ДжоДжо! — дружелюбно приветствовал он соседа. — Что-то случилось?       — Да, добрый, — сдержано ответил Куджо. — У тебя можно будет переночевать сегодня?       — А, конечно! Ты же знаешь, я всегда рад! — мужчина чуть шире распахнул дверь, приглашая гостя. — Опять что-то произошло?       — Да так, трубу прорвало, и в квартире очень влажно. Сантехника жду.       — Оу, соболезную, — вежливо и с пониманием улыбнулся Шин. — Ну, проходи, чего стоишь?       — Я за вещами тогда схожу и вернусь.       — Хорошо!       Наскоро забежав обратно к себе, Куджо взял все необходимые ванные принадлежности, свою болотную майку, которую носил прежде на выход, но с которой не готов был ещё расстаться, и заглянул в холодильник в надежде что-нибудь принести в гости. Впрочем, ничего стоящего он так и не обнаружил, захватив с собой только печенье, которое он брал в ближайшем супермаркете. Но Шин оказался доволен даже столь скромным презентом, благодаря и оставляя сладость к чаю.       — Ты не голоден, Джотаро? — поинтересовался хозяин квартиры, поставив чайник на огонь.       — Есть немного.       — Знаешь, даже неловко говорить, — скромно усмехнулся Шин, — обычно гости у меня нечасто…       — Снова лапша быстрого приготовления?       — Да… Но, если что, то могу быстро в магазин сбегать.       — Не стоит, — махнул рукой Куджо. — Я не буду против такого.       В очередной раз посмеявшись и кивнув, Шин приступил к «приготовлению».       Ребята уселись за небольшой столик напротив телевизора. Показывали некое пародийное телешоу, но Джотаро не особо следил за тем, что происходит на экране, а лишь молча жевал свою лапшу, стараясь не думать обо всех неприятностях, что с ним творились.       — Как день прошёл? — в один момент негромко начал Шин, глядя то на телевизор, то на Куджо.       Последний негромко вздохнул и, даже не отрывая взгляда от лапши, ответил, давая намёк на то, что не настроен сейчас на разговор:       — Нормально.       — Сложно, небось? — но, похоже, намёк так и не поняли. — А то у тебя биология морская, это же…       — Нет, справляюсь.       — Ага… это хорошо.       Шин, привыкший к общению, чувствовал себя неловко, но тем не менее дал молчанию повиснуть на некоторое время, пока они ели. Джотаро, как казалось, одним своим видом наводил тучи даже в небольшой уютной комнатке.       Отложив палочки на опустевшую коробку, Куджо потёр глаза, чувствуя в некотором плане изнеможение.       — Кстати, не опоздал сегодня на учёбу? — всё ещё пытался вывести на диалог Шин. — А то тебе пришлось домой возвращаться ещё.       — Нет, не опоздал, — теперь Джотаро безучастно смотрел в экран, лишь бы куда-то деть себя.       — Это хорошо. А я сегодня слишком рано пришёл. Думал, начну пораньше, так не…       — Ты можешь помолчать? — резко повысил голос Джотаро, в конце концов, пронзая собеседника тяжёлым взглядом.       — Я… — опешил Шин, сразу замявшись. — Да, извини.       Теперь напряжение повисло над головами обоих. Куджо не собрался переходить на высокие тона и, тем более, как-то обижать парнишку, который по доброте душевной впустил его в свой дом переночевать.       С пару минут они не произносили ни слова. Джотаро продолжал отстранённо смотреть на сменяющие друг друга картинки, а Шин тем временем убирал весь мусор. Вскоре Куджо пересилил себя, спокойно, но немного виновато произнося:       — Прости. Я просто устал и не собирался кричать.       — Да ладно, — Шин быстро отошёл, будто бы забывая об обиде после слов извинений. — Я понимаю всё.       Куджо кивнул в ответ, тут же чувствуя, как стало легче на душе. Этот момент словно отрезвил его, вернул в реальность. Комната будто бы наполнилась тёплыми цветами, добавляя недостающего в жизни молодого человека спокойствия и уюта.       Через ещё пару минут перед Джотаро красовались две кружки с горячим фруктовым чаем и печенье, принесённое сегодня к столу.       — Спасибо, — поблагодарил он соседа, неторопливо беря в руки горячий напиток.       — Это тебе за угощение спасибо, — посмеялся Шин.       Они продолжали пить чай в тишине, пока в один момент Куджо, удивив не только собеседника, но и самого себя, начал интересоваться:       — Так что там на работе произошло?       Шин приподнял брови, не скрывая своего удивления, но на всякий случай спросил:       — Тебе это правда интересно?       Джотаро снова кивнул, возвращая тем самым былой энтузиазм приятелю.       Ребята наладили контакт. Поначалу немного неловкие разговоры вылились в непринуждённую полноценную беседу. Джотаро давно не чувствовал подобной лёгкости с кем-то, да и вообще, он впервые за долгое время ощутил полную расслабленность без какой бы то ни было мешающей мысли. Они уже не обращали внимания на телевизор и, можно сказать, впервые так долго и увлечённо общались.       — О! — между делом воскликнул Шин. — Может, я за пивом сбегаю? Завтра выходной, как-никак.       — От пива я никогда не откажусь, — поддержал Куджо.       — Хорошо, тогда я угощаю, — приподняв уголки губ, мужчина встал с места, направляясь к выходу. — Пока здесь подожди, я мигом! Может, ещё чего взять?       — На твоё усмотрение.       — Как скажешь. Так, главное — паспорт не забыть.       Приходилось по правде забавной вещью, что Джотаро по виду казался взрослее, чем Шин, хоть и был младше него на пять лет. Куджо даже сигареты без сомнений продавали, когда тому было семнадцать.       Возможно, зря до этого Джотаро так отвергал социальные взаимодействия, не давая людям приближаться к себе. Всё же проще, когда человек не один, когда можно с кем-нибудь если не поделиться своими переживаниями, то перекинуться парой слов, и, быть может, даже не сойти с ума от поджидающего в тёмных уголках ужаса. Не бояться быть отвергнутым и открыться, в конце концов, хоть одному человеку.       Шин и в правду вернулся быстро, радостно демонстрируя пакет с четырьмя бутылками пива и изымая из него ещё и чипсы. Довольно плавно разговор перетекал во всё более дружеское русло. В основном говорил Шин — сначала о работе, позже о комиксах, ещё чуть позже о возможных планах, но и Джотаро всячески поддерживал беседу, как минимум, выступая активным слушателем.       — А ты — славный малый, Шин, — на выдохе приулыбнулся Куджо.       — Ого, — удивился мужчина, даже игнорируя тот факт, что его назвали «малым», — я впервые вижу твою улыбку! Тебе идёт, улыбайся чаще.       В этот момент Шин почувствовал тепло внутри. Он так же считал Джотаро хорошим парнем и, кто знает, может быть, однажды они действительно станут настоящими друзьями.       В коридоре раздался резкий звук, что привлёк внимание обоих парней. По погасшему свету можно было догадаться, что виновником звука выступала лопнувшая лампочка.       — Как странно, — чуть испуганно произнёс Шин. — Никогда ещё не видел, чтобы лампочки взрывались.       — Хм, может, бракованная?       — Не знаю, с электропроводкой шутки плохи.       — Да. Давай, хоть убрать помогу.       Приятели проследовали в коридор, где и подтвердилась их догадка — весь пол покрылся мелкими острыми осколками.       Пока Джотаро подметал остатки разбитого стекла, Шин успел достать замену и теперь выжидающе смотрел на соседа.       — Спасибо, что помогаешь, — между делом благодарил мужчина, когда полез вкручивать лампочку.       — Пустяки, — поднялся Куджо во весь рост, справившись с работой. — Думаю, может после этого уже пойдём спать?       — От пива совсем сморило? — отшутился приятель, отходя от светильника.       — Должно быть.       Шин на пробу включил свет в коридоре, и, на счастье приятелей, она не спешила лопаться.       — Думаю, да, время уже позднее, — выдохнув, произнёс старший. — Спасибо ещё раз!       Как бы то ни было, вечер закончился на приятной ноте и в уже более спокойной обстановке. Шин приготовил для гостя футон и первым отправился в ванную. Джотаро в это время с трудом верил в долгожданный отдых, который ему обеспечило общение. В ванной Шин пробыл недолго и вскоре Куджо отправился под горячие струи пара, впрочем, тоже много времени не тратя.       Перед самим сном парни недолго сонно переговаривались о всяком. Джотаро даже позволил себе ещё одну ухмылку, будучи уверенным, что его никто не видит, но по привычке потянувшись к своей фуражке, которую он снял на ночь. Последняя мысль Куджо была о том, как приятно отдыхать, а последняя мысль Шина сходилась на том, как было бы здорово подружиться с Джотаро.       Свет луны из окна укрыл ребят призрачным одеялом.

***

      Шин зажмурился от неприятного звука, просыпаясь посреди ночи и не представляя — почудилось ли ему во сне, либо это происходило в действительности. Проморгавшись, он обвёл взглядом комнату, не замечая ничего подозрительного, но позже уже догадался, что причиной мешающего звука являлся незакрытый кран. Мужчина устало вздохнул, мешкаясь между тем, оставить ли всё так и попытаться снова уснуть или же пересилить себя и дойти до ванной. Капающий кран нервировал и, можно сказать, даже давил на мозги, поэтому Шин лежал недолго и всё же встал со своего места, направляясь к источнику звука.       Он зажёг свет, глядя на вентиль, и убедился в том, что тот не закручен до конца. Странно, что ребята не заметили этого, когда ложились спать.       — Эх, ДжоДжо, — усмехнулся мужчина. — Не удивлён, что у тебя дома проблемы с сантехникой.       Освещение внезапно замигало, сопровождаясь треском, от чего Шин насторожился. Из-за лопнувшей этой ночью лампочки он сейчас не мог спокойно реагировать на мерцающий свет. Через пару секунд электричество больше не давало сбоев.       — А у меня, похоже, проблемы с проводкой, — произнёс мужчина, наклоняясь к крану и закручивая его.       Удостоверившись, что теперь уже точно всё в порядке, Шин направился обратно к своей постели. Он погасил свет и, уж было, собрался закрыть дверь, как вновь услышал звук капающей воды.       — Что за…       Он снова нажал на выключатель, заходя в ванную, и с удивлением обнаружил незакрученный вентиль. Его нахмуренный взгляд поднялся к собственному отражению. В зеркале за спиной мужчины, у стены стоял тёмный угрожающий силуэт. Испуг и паника охватили тело молодого человека, и он в тот же миг, тараща глаза, обернулся, с силой сжимая раковину. За спиной никого не оказалось. Шин снова посмотрел в зеркало, обнаруживая всё ту же пустоту позади себя.       Переводя дыхание, он всё списал на своё богатое воображение. Захотелось глупо смеяться от облегчения и абсурдности ситуации.       Во второй раз закрыв вентиль, Шин со спокойной душой отправился в постель, больше не слыша никакого звука воды. Электронные часы, излучая зелёный свет, показывали половину второго.       Почти два часа. Когда Шин открыл глаза в следующий раз, часы показывали уже почти что два ночи. Но это не просто бессонница. На этот раз он проснулся от того же звука воды, только теперь уже намного более ощутимого, бурлящего.       Шин вскочил с места, побежал к звуку, на ходу включая свет и обнаружил набирающуюся под краном ванну, которая вот-вот была готова перелиться за борт. Сам кран дрожал от сильного напора воды и в любую секунду мог сорваться.       — Что за чертовщина… — медленно в ужасе прошептал мужчина, размеренно ступая босыми ногами по холодной плитке.       Он выключил кран, отворачивая его и заметил на месте слива затычку. Чувствуя, что творится неладное, Шин оглянулся вокруг, но ничего не заметил. Он вернулся к ванной, собравшись достать пробку из слива.       Когда Шин наклонился, то тут же почувствовал чужие руки на голове и шее, которые с нечеловеческой силой вдавливали его в воду, собираясь утопить. Шин пытался кричать, но из-за толщи воды зова не было слышно, и этим самым он лишь стремительно опустошал свои лёгкие от воздуха. Практически задыхаясь, на задворках разума он услышал:       — Больше не приближайся к нему!       Голос, переполненный злобой, раздавался в голове, но он не был похож на обычный. Словно голос, созданный из шума. И это лишь добавляло страху.       Парень затрепетал, цепляясь пальцами за бортики, сдирая ногти и стараясь схватиться за руки маньяка, но всё было тщетно. И когда он почувствовал, что уже всё — ещё пара секунд и погибнет, то давление исчезло. Шин, расплескивая воду по кафелю, с трудом веря в происходящее, поднялся из ванной, вновь озираясь вокруг и ничего не обнаруживая. Он старался дышать, но пока это давалось трудно — лёгкие жгло, отчего, то и дело, пробирал судорожный кашель.       — Шин! — раскатился по квартире голос Джотаро. — Шин, что случилось???       Куджо вбежал в ванную и увидел своего приятеля, давящегося водой и старающегося прийти в себя.       — Боже, Шин, — Куджо стремительно направился в сторону пострадавшего, — как…       — Не приближайся!!! — резко закричал мужчина, выставляя руку с кровоточащими ногтями (точнее, с тем, что от них осталось) перед собой и глядя перепуганными глазами.       Джотаро замер, выставив обе ладони вперёд и, наконец, складывая мозаику в своей голове.       — Шин? — аккуратно начал он.       — Я не знаю, что за чёрт, Джотаро, — не сводил с него глаз Шин, откашливаясь и пятясь назад. — Но, пожалуйста, уходи!       — Хорошо. Ладно, — Куджо, не разворачиваясь, отступал назад. — Прости меня. Чёрт.       Джотаро взял все свои сложенные вещи и буквально в мгновение покинул квартиру, наскоро направляясь в свою. Когда он оказался уже в собственной прихожей, закрывая за собой дверь, пакет с вещами беспрепятственно выскользнул из руки, падая на пол. Джотаро обречённо выдохнул.       В следующую секунду он с силой впечатал кулак в стену, оставляя на ней внушительную вмятину и с силой стискивая зубы.       — Какого чёрта?! — злостно орал Куджо, взглядом метая молнии по потолку и проходя в глубь квартиры. — Я не знаю, кто ты, и что тебе от меня надо, но просто оставь меня в покое!!! Что я сделал? Родился, да? — юноша развёл руки, издав нервный смешок, и прислонился к ближайшей стенке, сползая по ней вниз, устало зарываясь руками в ладони и уже спокойнее продолжая. — Я впервые почувствовал себя отдохнувшим, нормальным, но… Это уже переходит все границы. Я уже смирился с этим, но не смей трогать других людей, которые к этому не имеют дела! — на конце последней фразы Джотаро вновь повысил голос.       Через пару секунд Куджо почувствовал, как тяжелеют веки.       — Только не это, — совсем шёпотом произнёс он себе под нос.       Отняв ладони от лица, Куджо насильно распахнул глаза, намереваясь больше не спать в эту ночь. Но всё тело требовало сна, оно нарочно тяжелело и тянуло в обманчивые объятия мглы. Если Джотаро ещё чуть-чуть так просидит, то точно уснёт на этом месте.       Собравшись встать, он опёрся ладонями о пол под собой, но те так и обмякли. Не успел.       Когда Джотаро открыл глаза в следующий раз — на улице уже начинало светлеть. Он обнаружил себя в комнате на разложенном футоне, хотя был уверен, что уснул на полу напротив кухонного окна. Куджо попытался шевельнуться, но тщетно — всё тело парализовало. В несметном ужасе он обнаружил, что к спине кто-то прижимался, и это были не иллюзорные объятия, не мнимые взгляды на себе, а самые настоящие прикосновения. Чужая рука крепко овила тело, а на своей шее Джотаро ощутил мягкость губ и трепетное дыхание.       — Всё хорошо, — он услышал голос, лёгким эхом резонирующий в голове, хотя Джотаро явственно замечал движение воздуха возле уха. Голос не являлся различимым, словно говорили собственные мысли. — Прости, я не хотел так сильно злить тебя, просто… — послышался прерывистый вдох, — так нужно.       Чужие пальцы прошлись по руке, оглаживая и нежно задевая костяшки ногтями, от чего по спине побежали мурашки. Это заботливые прикосновения. Отчего-то Джотаро сейчас вовсе не был насторожен, не боялся, не злился, а наоборот — чувствовал себя расслабленным, защищённым.       — Я никогда в жизни не причиню тебе вреда. Не нужно бояться.       После этих слов на шее оставили лёгкий поцелуй, а потом ещё один, и ещё, поднимаясь уже к уху. От этой нежности веяло тоской. Она уколола прямо в сердце, и юноша не мог представить, почему испытал такие эмоции. Он старался подчинить своё тело, опустить голову ниже, посмотреть на руку, обернуться, в конце концов, но пока только лежал, не в силах что-либо сделать, и лишь тонул в неожиданной нежности и всепоглощающем трепете.       Чужая рука тем временем осторожно ласкала его предплечье, опускаясь до широкой ладони, обводя каждый её палец, после вновь проследовала вверх и перешла на обнажённый торс, оглаживая крепкую грудь. Стоп, обнажённый? Ему не только подготовили футон и уложили в постель, но ещё и раздели?       Собравшись с силами, Джотаро смог пошевелить пальцем. Он почувствовал, как в этот момент ласки прекратились, а рука замерла на месте. Далее юноша уже смог побороть одеревенелость тела, шевеля рукой, стараясь ухватить чужую, но безуспешно — та выскользнула, а тело позади него отстранилось. Только Куджо смог начать двигать своими конечностями, чтобы развернуться — тут же на его голову мягко приземлилась ладонь.       — Усни, — нежно отдалось импульсами в голове.       Разум замылился, против воли погружая обратно в сон. Кажется, краем глаза Куджо, всё же, разглядел отблеск медных прядей. Это оказалось последней мыслью перед тем, как Джотаро вновь провалился в забытье.