Пятизвёздочный отдых

      Тяжело вздохнув, Незнакомец поправил лёгкую официальную рубашку, рассматривая своё отражение в зеркале.       — Бля, ребята, я походу часы где-то прое… — Генри запнулся на полуслове, разглядывая чёрную бархатную, словно из шёлка, коробку, — ах, вот ты где, проказница! — Фейбер отставил подальше на комод подарок Джека, на самое видное место, чтобы та снова случайно не потерялась прямо перед самым носом.       — Да ты вообще хоть что-то там «прое…», эти сраные запонки теперь мне кажутся тихим ужасом, тем более по сравнению с подарком нашей змеи светловолосой, — Алтон примерял различные шляпы Джека, пытаясь подобрать к своему лёгкому костюму что-то нормальное.       — Да твои запонки стоят столько же, сколько и тачка, которую он купил в подарок нашему Джеку, — Генри положил свою ладонь на широкое плечо Незнакомца, играясь бровями, — ну что, колись, или ты ещё что-то в тайне от нас задумал?       — Алтон должен был дарить этот подарок на пятидесятилетие, а не на тридцатипятилетие, — хмыкнув, Незнакомец тихо хохотнул, продолжая, — ну ладно, так тоже пойдёт, — светловолосый мужчина присел на всё тот же широкий диван, главный гвоздь всех программ, вытягиваясь.       — Да у Джека что на шляпах башка повёрнута, что на этих запонках, — Алтон кружил над своим подарком, предполагая, что под пристальным взглядом тот превратится во что-то более сносное.       — Это у него всё от отца, хотя старший Картер только на запонках и часах помешан, — Генри уселся рядом с Незнакомцем, широко зевая, прикрывая рот рукой.       — Да лучше бы шляпу несчастную подарил, — самый старший из всей четвёрки, Алтон Барнз, бросил все попытки злиться на проклятые запонки, мысленно уверяя себя, что по приезду в Канаду он хоть сам, но сошьёт самую, блядь, охуенную шляпу на этом свете!       — Забей, Ал, он уже и так рад, что мы все вчетвером вырвались на отдых, — Генри глянул на время, — нам скоро выходить, кстати говоря, — на часах было 19:00.       — Да, пойдём, — Незнакомец не любил опаздывать, да и сам крайне сильно раздражался, если у кого-то не было особого пунктика на пунктуальность.       Весь оставшийся день тогда, после очередного случая в люксовом номере, Исая больше никто и не трогал. Зато на следующий день его уже успели зажать в какой-то захламлённой подсобке, между сменами оттрахав так, что задница снова слегка заныла, только успокоившись.       — Сегодня туса у какого-то богатенького мужика, — Буджардини развалился на кровати Исая прям как на собственной. — Это не твои, случаем? — Фабио снова захихикал, прилипая к руке веснушчатого итальянца, чуть ли не сталкивая того такими напористыми телодвижениями.       — Не знаю, — фыркнув, Гвидиче развернулся спиной к своему другу, пытаясь продолжить читать какой-то «очень увлекательный роман», который он не может закончить вот уже пару месяцев.       — Давай сходим, там почти открытая вечеринка, — второй итальянец снова нарисовался своей надоедливой мордой возле уха Исая, — ну давай, дава-а-ай, — вот была же у этого несчастного дружка-коллеги ужасная манера тянуть вот так противно слова.       — И что мы там делать будем, а? — веснушчатый невольно вспомнил о том, как его недавно своим членом вдалбливал Незнакомец, заходясь множеством мурашек, бегающих по вытянутой спине.       — Ну как что? У нас два дня выходных, можем позволить себе расслабиться и отдохнуть! — Фабио уже предвкушал это вкус сочной вечеринки у себя во рту. Осталось лишь Исая уломать.       — Вот ни стыда ни совести у тебя! — состроив обиженную рожицу, Гвидиче недовольно зыркнул на друга. — Тут на мою задницу охотится уже один маньяк как минимум!       — Ой, да я тебя умоляю, — махнув рукой, Буджардини поднялся с кровати. — Зная тебя, ты бы уже чё угодно наплёл, и тебя уже давным-давно в покое бы оставили, — открывая нараспашку чужой шкаф, Фабио задумчиво скользнул по шмоткам Исая, посмеиваясь. — Так что ты просто хочешь повредничать, вот и всё, хотя тебе наверняка нравится этому светловолосому мужику… — заигрывая бровями, он развернулся лицом к Гвидиче, показательно тыкаясь изнутри языком в щёку, рукой продолжая этот до безобразия неприличный жест.       — Вот же говнюк, — обняв небольшую подушку и уткнувшись в неё носом, Исай весь покраснел, как ему казалось, с головы до пят.       А ведь правда… Исай даже не отпирался в тот день, когда сильные руки Незнакомца едва ли подталкивали его в логово ещё троих самцов, которые по итогу его нагнули и отделали, как сучку. И тем более итальянец не оказывал никакого сопротивления, когда светловолосый мужчина брал его себе на руки, или когда трахал его в тесном помещении обслуживающего персонала. Лишь мурлыкал что-то невнятное от страха быть пойманным, хотя подобные ощущения только сильнее скручивались огненным клубком внизу живота, вызывая всплеск адреналина и невероятного возбуждения в крови.       Тем более вот эти все стоны, скулёж и мольбы о том, чтобы ему засадили поглубже ну никак не похожи на то, чтобы Исаю хоть что-то там не нравилось.       Гвидиче прикусил подушку, вспоминая горячие ладони светловолосого мужчины, обнимающего его, прижимающего к себе. И, как всегда, по-собственнически, очень нагло, словно не желая делиться с кем-то этим телом веснушчатого итальянца. Ему снова захотелось ощутить на себе чужую сильную энергию. Оказаться прижатым крепким мужественным телом к какой-нибудь стене или к любой другой поверхности. Почувствовать в своей пульсирующей дырке его раскалённый крупный член, заполняющий всё пространство собой, натягивая тугие стенки так, что дышать становилось тяжело от этих чудовищно головокружительных ощущений…       — Ух ты, у тебя такая рубашка прикольная есть, — лапами вырывая Гвидиче из таких откровенных раздумий и фантазий, Фабио приложил к своей груди одежду на вешалке, словно примеряя, — тебе точно нужно её надеть! — Буджардини кинул на край кровати светлую рубашку с пальмами, продолжая рыскать по шкафу. — Ого, какие шортики, — Исай вылупил глаза, смотря на это чёрное короткое исчадие ада в руках друга.       — Не-е-ет, нет-нет-нет, я эти проститутские шорты и под дулом пистолета не надену, — отмахиваясь от приставшего Фабио, Гвидиче взвизгнул, когда с его задницы начали стягивать бриджи. — Я тебе сейчас оторву твои ручонки!       — Хватит вредничать, — Буджардини почти что одним махом стянул низ со своего друга, пихая в руки Исая короткие чёрные шорты, — всё, надевай быстрее, а то там уже во всю музыка громыхает! — а Фабио как на парад вырядился: оранжевая рубашка, такие же обтягивающие, но чуть подлиннее белые шорты, ещё и шляпу какую-то странную напялил. Буджардини как будто бы заранее уже был уверен, что он всё-таки уломает своего друга и ему удастся вытянуть ломающуюся принцессу на крутую вечеринку.       — Я выгляжу, как какая-то шлюха, — Исай косо посмотрел на свои выглядывающие из-под рубашки загорелые ноги, не замечая никаких намёков на то, что кроме его трусов ещё хоть что-то прикрывает бедную задницу. Хотя рубашка была длинная, но всё равно у Гвидиче было непонятное ощущение, словно он действительно идёт только в одном нижнем белье.       — Ну всё, мы пришли, — Буджардини бегло оглядывал всех присутствующих людей, чуть ли не в ладоши хлопая от нахлынувшего на него счастья и предвкушения клёвого праздника.       Вечеринка тянулась от одного ресторанного шатра и прямо до самого бассейна. По всей территории носились их коллеги в белоснежных кепках, порхая над присутствующими. Гостей было где-то ну человек двадцать пять точно, если не больше.       — Охрене-е-еть тут круто, — Фабио утянул своего друга к ближайшему официанту, узнавая о том, что тут вообще и как происходит.       На конце этой тусовки потянулись голоса четырёх мачо, которые практически в унисон хохотали над очередной упущенной шуткой «шляпника»:       — Джек, дружище, — Генри первый крепко обнял своего давнего друга, хлопая по спине, — конечно, с тем, что тебе приготовил наш Алтон, это не сравнится, но я старался выбрать их по всем твоим предпочтениям! — Фейбер протянул коробку в руки Джека, наблюдая за появляющейся радостью на лице именинника. — С праздником тебя! — ещё раз обняв «шляпника», Генри отошёл в сторону.       — Это было очень остроумно, Генри, — нахмурив брови, но всё-таки посмеиваясь, Алтон точно так же крепко-крепко обнял Джека, шепча тому на ухо. — Бля, ради бога, не открывай только эти запонки здесь, — Барнз сунул почти таких же размеров коробку с дорогущим подарком в руки именинника, продолжая, — я клянусь, что сошью тебе такую шляпу, какую ещё этот белый свет не видел!       — Алтон, да ты чё? С ума сошёл, что ли? — рассмеявшись, «шляпник» сильно прижал к себе самого старшего из них четверых, — это лучший подарок, который мне когда-либо дарили, я серьёзно! — указывая на сунутую Алтоном коробку, Джек кивнул для пущей убедительности.       — Прости, именинник, но мой подарок тебя встретит прямиком по возвращению в Канаду, — Незнакомец впёрся в крепкие объятия мужчины, звезды сегодняшнего праздника, сцепляя свои руки в замок за его спиной, — будь здоров, Джек! С Днём Рождения! — они обнялись все вчетвером, расхохотавшись под аккомпанементы очередной шутки «шляпника».       — Ну Алтон со своими запонками, конечно, вычудил, — Генри закинул свою руку на плечо Незнакомцу, второю же изредка поднося к губам, дабы отпить из бокала самого лучшего итальянского вина — Бароло.       — Ты уже бедного Алтона замучил с этими запонками несчастными, — светловолосый мужчина уселся за круглый столик, ставя на поверхность точно такой же бокал с красным сухим.       — Пойду ещё помучаю его, а то булки совсем расслабил, — Незнакомец лишь усмехнулся на слова Генри, разглядывая нетронутую гладь бассейна.       Интересно, где сейчас этот веснушчатый мальчишка? Сегодняшним днём мужчина не видел Исая ни на завтраке, ни на обеде. Быть может, у него сегодня вечерняя смена?       Незнакомец сделал ещё один глоток вина, зацепившись взглядом за очень знакомый силуэт. Прошло уже минут тридцать, как он тут сидит, но вот только сейчас он заметил в толпе очертания веснушчатого итальянца, который держался рядом со своим коллегой, кажется.       Он испепелял своим взглядом Исая до тех пор, пока тот, словно под каким-то напряжением со стороны, не обратил внимание на светловолосого самца.       Юнец замер как вкопанный. Как и всегда. Такое ощущение, что у него была одна единственная реакция на все ситуации, когда его взгляд пересекался со взглядом Незнакомца.       Подошёл он сам на удивление. Плёлся он неспешно, словно сомневался в своих шагах.       — Здравствуйте, — пролепетал Исай, замявшись на месте и не поднимая взора в яркие глаза светловолосого мужчины.       — Привет, цыплёнок, — нацепив на свои губы привычную ухмылку, Незнакомец похлопал по месту рядом с собой.       — Чей праздник тут отмечается? — Гвидиче плюхнулся на стул рядом с мужчиной, ковыряя светлым кедом землю под ногами.       — Джеку сегодня тридцать пять исполняется, — светловолосый друг именинника облокотился на спинку стула, сделав ещё один глоток из ёмкости с алкоголем.       — А Вам сколько? — выпалил юноша свой засевший в голове вопрос, искоса поглядывая на то, во что был одет рядом сидящий.       — Мне тридцать два, — мужчина скользнул по острым коленкам Гвидиче, взглядом поднимаясь всё выше, к расстёгнутой сверху рубашке, заглядывая под неё, — а тебе?       — Мне двадцать недавно исполнилось, — мяукнул Исай, прикусывая свою нижнюю губу из-за какого-то закравшегося желания. От мужчины снова пахло так вкусно и легко. Хотя на этот раз, как показалось веснушчатому итальянцу, он использовал совершенно другой не менее приятный парфюм.       — Ты уже давно тут работаешь? — словно невзначай коснувшись длинными пальцами бедра Гвидиче, Незнакомец придвинулся ближе, буквально нависая сверху над работником.       — Ч-чуть больше года, — Исай сдавленно выдохнул через рот, когда горячая ладонь светловолосого мачо полностью легла на бедро, двинувшись к внутренней стороне, а после всё выше и выше.       — И как тебе здесь? — мужчина коснулся подушечками пальцев плотной ткани на паху, чуть надавливая, ощущая напрягшийся от таких манипуляций член Гвидиче.       — Нгх-х, — итальянец сжал свои ноги, тем самым только усиливая давление от чужой руки на собственный орган.       — Видимо, нравится, — глубокий грубый голос Незнакомца раздался прямо над покрасневшим ухом Исая, заставляя того чуть вздрогнуть, сильнее закусив нижнюю губу до маленьких кровавых царапин.       — Хотите ко мне? — Гвидиче готов был задохнуться в собственном смущении, вцепившись руками в руку мужчины, сжимающую его орган.       — Куда идти? — сразу не отпуская, мужчина словно с упоением наблюдал за чужим смущением, пытаясь насытиться этим забавным зрелищем.       Поднявшись с места, он довольно облизнулся, всё-таки сталкиваясь со светлыми глазами красивого итальянца.       — Вниз, к пляжу, там наши бунгало стоят, — Исай замялся на месте, но будучи прижатым к сильному торсу, чуть успокоился, теперь гораздо лучше чувствуя приятный запах мужчины.       — Фабио! Фабио, блин! — дёргая своего друга, извивающегося в танце, веснушчатый итальянец нахмурил брови, протягивая руку. — Дай сюда ключи от моего бунгало, — Гвидиче некуда было сунуть связку от своего логова, поэтому Буджардини вежливо решил помочь своему другу.       — Ого-го, с кем это ты тут, — итальянец в оранжевой рубашке сначала удивлённо изогнул брови, после же ехидно захихикал, отчётливо «шепнув» бессовестные слова на ушко Исаю так, чтобы это слышал ещё и светловолосый мужчина. — Ну ты там постарайся своим ротиком хорошо поработать, лады? — быстренько протягивая связку ключей, Фабио испарился с места преступления, чтобы не огрести случайно от своего друга.       — Интересный у тебя коллега, конечно, — щипнув за задницу Гвидиче, Незнакомец широко улыбнулся, проходя следом за притихшим юношей по тропинке к нескольким небольшим скромным бунгало.       — Заходите, — светловолосый мужчина особо и не рассматривал внутренний интерьер помещения, сразу притягивая к себе юношу.       — От тебя так сладко пахнет, — припадая губами к слегка открытой груди Гвидиче, Незнакомец слегка покусывал мягкую кожу, осыпая её множеством мокрых поцелуев.       — С-стойте, мне нужно в душ сходить, — Исай трепыхался в крепких руках мужчины, зарываясь пальцами в густую светлую шевелюру, то ли пытаясь отстраниться от таких наглых, но желанных ласк, то ли, наоборот, стараясь притянуть к себе ещё ближе.       Незнакомец не слушал. Он жадно раздевал ластившееся к прикосновениям тело, целуя подрагивающую кожу, сжимая её зубами, покусывая, оставляя после губ багровеющие следы. Ему всё равно было мало.       Исай заходился сладкой дрожью, когда жёсткие руки сминали его талию и бока, оглаживали мягкую паховую растительность, украдкой касаясь призывно стоячего члена. Гвидиче мурлыкал и царапался, когда Незнакомец щекотал своим горячим дыханием опухшие от укусов ягодицы, поверх истерзанной кожи накладывая собственные краткие поцелуи.       — Соскучился по моему члену? — мужчина грубо потёрся собственным членом о чужие голые ягодицы, спешно проникая пальцами в чудовищно тугую дырку Исая.       — Да, ах-х, д-да… — итальянец уже чуть ли не скулил, нетерпеливо насаживаясь на пальцы Незнакомца, растягивающие его пульсирующее нутро.       — Открой-ка свой рот, — канадец одним махом загнал в чужую непривыкшую глотку свой орган, хрипло рыча от тесноты и судорожно сжимающих его естество стенок. Итальянец изо всех сил старался угодить мужчине, стараясь расслабить горло, пытался ласкать языком крупный ствол, сжимая в кольцо свои персиковые губы.       — Хороший мальчик, — оглаживая оголённую спину одной рукой, мужчина натянул резинку на свой налитый кровью орган, приставляя головку члена к сжатому колечку мышц Гвидиче, почти сразу начиная входить до самого основания.       — М-медленнее… — просил Исай, закусывая свои мягкие губы, чувствуя это невыносимое, заполоняющее его изнутри ощущение.       Из итальянца буквально всю душу своим органом выбивали, вколачиваясь до самого основания, до хриплых стонов и скулежей, вырванных из грудной клетки.       — Т-только не на шее, пожалуйста, — губы мужчины уже припали к пульсирующей жилке на шее, норовя оставить свой собственный след.       Исай излился себе на живот впервые, когда его нагнули раком прямо в полуприхожей его бунгало, во второй же он залил своим семенем светлые простыни кровати, на третий-четвёртый раз Гвидиче уже ничего не понимал, будучи прижатым спиной к груди мужчины, чувствуя невероятное напряжение в собственной заднице каждый раз, когда Незнакомец грубо и резко насаживал влажное от пота тело веснушчатого юноши.       — Я улетаю через четыре дня, — последнее, что услышал уставший от крышесносного секса Исай, прежде чем провалиться в сон на чужих крепких руках.