Белла
Через каких-то полчаса мы доехали до населенного пункта. Но Бенедикт продолжал причитать, что, двигайся мы на десяток километров в час быстрее, были бы здесь уже через пятнадцать минут, затемно, как и хотелось. Ночь опустилась на мир, темнота прокралась в самые потаенные уголки. Лишь через единственный просвет между объемными облаками выглядывал желтоватый месяц. Сколько бы ни ворчал Бени, нельзя сказать, что он не любил свою машину.
Приветственную табличку я пропустила, сосредоточенно вглядываясь в свое отражение на стекле окна. Любопытство было мизерным, но все-таки было интересно, как я выгляжу. Тусклый свет в машине отражался от стекла, в создающейся зеркальной поверхности я видела бледное лицо, окруженное спутанными темными волосами.
— Тут я тебя еще веточка. — Хихикнула Пенелопа, сестра Бенедикта, извлекая из моих волос кусочки лесной подстилки.
— Спасибо. — Я отвернулась от окна. — Где мы сейчас?
Это было маловажно, потому что ответ девушки «в Бивере» мне совершенно ни о чем не говорил. Мы заехали на автостоянку на окраине города. Деревянный стенд при въезде гласил: «Lake pleasant mobile home & RV park». Машина, моментами поскрипывая, обогнула круглый газон и остановилась у одноэтажного деревянного строения, выкрашенного в красный, насколько было видно при свете старых фонарей. Листья на выстриженных акациях почти полностью пожелтели. Бени вместе с Элизабет, занимающей место спереди как проводник компании, вышли из машины и скрылись в том здании.
— Ты не переживай… — Решили подбодрить меня девочки. Кажется, я выглядела куда более ушедшей в себя, чем мне казалось.
— Белла. — С губ слетел обретенный без моего ведома свободу шепот. Я точно вторила голосу, что позвал меня. От куда-то издали, с того берега. Нутро сотрясла дрожь, гладь озера прошлась волнующей рябью.
— Белла?! — Радостно переспросила Пенелопа. — Ты что-то вспоминаешь?
— Пока только имя.
«Мое имя его устами». Сейчас
это было единственным непоколебимым в моей покоцанной жизни.
Бенедикт угнал машину на стоянку, в основном, занятую домами на колесах. Здесь были отведенные места для кемпинга, и парочка хозяйственных домиков. В тишине ночи слышался шум прибоя — похоже здесь неподалеку есть вода. Все дальше метра вокруг скрывала темнота. Катрина и Элизабет ловко поставили палатку на лужайке по соседству с какой-то семьей. Я переминалась с ноги на ногу, не зная чем помочь. Но ребята прекрасно справились и без моей «помощи» (как верно заметил парень — я та, кому нужна помощь). Домик накрыли тентом на случай (сильно вероятный) дождя, после чего мы забрались внутрь.
— Палатка рассчитана на четверых. Но ты не переживай — вместе теплее.
— Поютимся. — подмигнул Бени.
«Утро вечера мудренее» — прошептала Пен мне прежде, чем я отрубилась. Мышцы наконец вздохнули с облегчением, ведь им каждое движение давалось с трудом.
Вопреки ожиданиям проспать до утра как убитая я проснулась посреди ночи. Расстегнув молнию спальника и сев, я прислушалась. В тишине распознавался треск дров, спальное место с краю пустовало. Излишне осторожно я постаралась выбраться наружу — тело сопротивлялось как могло. Когда же мышцы размягчатся и будут, как полагается, слушаться? Я выглянула из-за тента и пришлось прищуриться — свет огня ослепил сонные глаза.
— Тоже не спится? — прохрипела я шепотом, прокашлялась.
В нескольких метрах от расположенных дугой палаток было костровище. У крошечного костерка сидела сгорбленная фигура. Я подошла ближе, отбросив тень на лицо парня. Бенедикт средним пальцем стукнул по сигарете, чтобы стряхнуть пепел с кончика, и поднял на меня взгляд. «Щелчок затвора» и грустная задумчивость в серых глазах сменилась привычной непосредственностью. Бени нацепил маску из-за меня — не думаю, что он трусливо прячется под ней, но просто не хочет волновать других, морозить своим прохладным взглядом. Я не стала ничего спрашивать, просто села рядом на поваленное бревно.
— Тебе не идет. — выпалила я.
— Что именно? — густые брови озадаченно дрогнули.
Я взглядом указала на сигарету, что словно временная полоса — с каждым мгновением огонь пожирал ее медленно, пепла становилось все больше. Сигаретный дым ударил в ноздри, и я поморщилась от накатившего к горлу кашля. Бенедикт затушил сигарету о камень у ноги и небрежно пожал плечами.
— Знаю. Но иногда это помогает забыться. — Огни костра плясали по мальчишескому лицу. — Только чур Пен ни слова, она думает я завязал с такими посиделками.
— Хорошо… но знаешь, ты пропах дымом.
— Вот именно, что
дымом. — он выделил последнее слово, хитро блеснув глазами.
— Ладно. — В конце концов, это не мое дело.
Парень был недалек оттого, чтобы уйти обратно в раздумья, не оглядываясь. Я не нашла слов поддержки и посчитала правильным промолчать. Бени не напрашивался на сочувствие и тем более на жалость, копаться в его чувствах я не собираюсь. Сидел бы он ночами, разбуженный тревогой и заморенный бессонницей, в одиночестве, сжигая все проблемы в табачном дыме, если бы хотел выговориться? Возможно… но не мне. Хотя порой изливать душу, когда не знаешь каков сосуд, легче.
Коротко откашлявшись, я повернулась в пол оборота и протянула руку. Нужно хотя бы его окликнуть. — Подумала, что мы даже не знакомы, ведь я не могла представиться. Меня зовут Белла.
Как и ожидалось Бенедикт моментально поддержал мой спектакль. — Очень приятно. А меня можешь звать Бени.
Я улыбнулась, щеки неприятно стянуло. Кажется, меня официально вписали в список потенциальных друзей — теперь я могу называть парня, как и девочки, без смущений.
— Значит, Изабелла?
Я промычала. — Нет. Не думаю, что мне нравилось…нравится такое обращение.
— Хорошо. — Парень капитулировал еще до начала битвы. — Иззи?
Брови, живя своей жизнью, сморщились. Полнейший штиль нарушился, пустоту стало прорезать отголосками дежавю. — Я не против…
Дождь, лесная хижина, где живет пожилая ведьма и сова, призрак с золотыми глазами… Вот, что всплыло на поверхность. И требовало разжевывания и детального рассмотрения. Это нити к прошлому, идя по ним, я смогу вспомнить себя.
С полчаса мы слушали ночную тишину — по-своему волшебную и загадочную мелодию. Осенний ветер приносил эхо совиных криков, шелест растительности, пение сверчков наперебой лягушкам, перед носом трещали дрова. Костер выплевывал в воздух фейерверк искр, когда Бени шевелил поленья палкой. Но помимо ночи каждый слушал свои внутренние голоса. Меня зазывали какие-то тени прошлого. Но я не знала, как до них добраться.
— О чем задумалась? — вдруг заговорил Бени.
— Пытаюсь переплыть озеро, но не знаю, как подступиться.
Нужно всколыхнуть гладь, идти на зов с противоположного берега, сквозь поднятые бурю и шторм.
— Надо просто отважиться сделать первый шаг, не бойся зайти в воду. — Парень, кажется, понял мои переживания, что я так не прямолинейно выразила.
— А что если я не могу?..
— Или не хочешь? — Прищурился он, улыбнувшись.
Не хочу?
Может, и вправду произошло что-то такое, из-за чего сознание отказывается вспоминать? Хранилище воспоминаний закрыто для меня. Я долблюсь о неподдающуюся стену. Но это только пока.
Всю оставшуюся ночь я провела, бодрствуя. Меня преследовали глаза цвета жидкого янтаря. Хотелось получить стопку выглаженных воспоминаний на блюдечке, вот так просто. Хотелось закрыть глаза и по магическому щелчку обрести себя. Но, кажется, стоит попотеть. Сейчас я лишь Белла, неполная и потерянная, но зато не одинокая. До такой степени
не одинокая (двинутая), что, вдыхая, нутром чувствовала, как
он дышит в такт со мной. Тот ли это обладатель манящего взгляда, что не дает мне сомкнуть глаз? Да какая разница? Главное, я чувствую родство с человеком, где-то также думающем обо мне.
Как только солнце приблизилось к горизонту, и тьма отступила, как только рассвело, я выбралась на воздух. Чересчур уютная атмосфера в палатке давила — духота под звуки коллективного посапывания и стука растерянных мошек о потолок. Захватив с собой свой спальный мешок, я укуталась в него, отгородившись от утренней прохлады. Воздух освежал, а обстановка заряжала энергией, сейчас мне очень необходимой. Раз поспать не удалось, хоть прогуляюсь. Главное, без фанатизма — и не заплутать! Кроссовки моментально промокли из-за росы в траве. За косой кустарников позади палаток располагались небольшие строения, если идти дальше за пределы всей этой базы, то можно выйти к реке. По ту сторону виднелись, выглядывая из тумана, головы холмов. Обещалась хорошая погода — над головой ни облачка. Я смотрела на воду и меняющуюся окраску небосвода. Солнце вот-вот явится миру там, куда течет река. Затем я решила пойти по направлению течения и через десять минут на пути попалась скамья.
Решительность, граничащая с отчаянием. Тоска и желания (такие разные по ощущениям).
Мой радар улавливал
его волны. Каждое колебание
его чувств доносилось до меня. И чем сильнее были его переживания, тем острее и четче я могла различить их. Расстояние между нами не столь пропасть — дальность обнаружения моей антенны ограничена (а выносливость сердца тем более). Тоже ли он ощущает мои волнения, страхи и печаль? Надо бы послать ему утешительного тепла, но, увы, я не властна над своими эмоциями.
Время неслось, приближая мое воссоединение с семьей. Так я
чувствовала, хоть и доверять самой себе, казалось, гиблым делом. Я знала, что есть тот, кто ждет меня! Поодаль, со стоянки начали доноситься звуки — кажется, люди стали просыпаться. Не хотелось тревожить ребят, поэтому я поплелась обратно, в большей части на звуки, а не по памяти. И продолжала думать, пытать замочную скважину хранилища. Вот-вот и поддастся.
— Доброе утро! — Пропела Катрина, завидев меня. — Я уже собиралась волноваться…
— Не стоит разводить панику на пустом месте. Куда я денусь-то?
— Садись, сварганю тебе завтрак. Остальные еще не проснулись. Сони!
Я весело хмыкнула и села на пенек. Девушка принесла из машины сумку-холодильник и извлекла оттуда еду. Протянула мне яблоко и стала делать бутерброды.
— Спасибо.
Моя собеседница помолчала, но не удержалась и поинтересовалась: Что думаешь теперь делать? Мы сегодня выезжаем обратно в Ньюпорт, двинемся по северу штата, скоро в школу…
— Не знаю. — Честно сказала я. — Теряюсь. Ехать с вами уж точно мне не надо. Не обижайся, дело не в компании…
— Понимаю. — Улыбнулась Катрина, напомнив мне сказочного персонажа. Ее темных волос едва хватало на хвост, но она все же умудрилась их собрать на затылке — кончики, топырясь, смешно торчали из-под резинки, многие пряди выбивались. В сравнении со мной девушку можно было описать как миниатюрная.
— Может, полиция поможет?
Это был разумный вариант, но не очень-то желанный. Могу представить себе разговор с копами: «я ничего не знаю, у меня нет с собой ни документов, ни других предметов, я свалилась вам на голову, делайте со мной что хотите…» Еще развесят объявления: «Нашлась девочка, окликается на имя Белла». При этой мысли меня передернуло — этого нельзя было допустить. Чарли, мой отец… для него я мертва.
Поднялся шторм. Вдруг неожиданно для себя самой я встала, рука с обгрызенным яблоком обмякла. Мной овладело желание куда-нибудь идти, ведомая чувствами, двигаться, но не сидеть на месте.
— Куда ты? Все в порядке, Белла? — окликнула меня Катрина.
— Нет. Я не в порядке.
«Я не спала почти всю ночь, меня мучает неизвестность. Я хочу домой, хочу стать нормальной». Мне нужно идти. — С этими словами я пошла прочь, пошатываясь. Но спустя десяток шагов остановилась. И развернулась. — Нет. Мне лучше остаться здесь. Я знаю, что…
«Элис знает, что я жива. Значит, она в пути и скоро меня найдет» мне правильней оставаться на месте, если хочу, чтобы меня нашли.
Во время моего выплеска мыслей Катрина сидела молча, ее лицо было слегка озадаченным и взволнованным. Сейчас она расслабилась и пошла мне на помощь, взяв под руку. — Да. Мы побудем пока с тобой.
Когда все проснулись, солнце уже приближалось к высшей точке. Стало оживленно. Но я будто отрешилась от этого мира и слышала только голоса воспоминаний, нервно постукивая ногой и кусая губы. Тишина сменилась гулом — прошлое волной обмывало меня.
— Она что-то вспомнила? За ней приедут?
— Нам нужно ехать сейчас, иначе потеряем много времени, итак кто-то проспал до обеда…
Ребята сидели поодаль от меня и бурно разговаривали. Я нашла в себе воли выплыть на поверхность, теперь голос Бенедикта звучал четко, не как сквозь воду. — Белла, все нормально?
— Да-да, вы, ребята, не переживайте. Я побуду тут одна, ничего в этом страшного…
— Нет, так не пойдет. Ты точно знаешь, что тебя заберут? Ты смогла с кем-то связаться? — Не унимался в волнении Бени. — Опоздаем на денек. Сделаем остановку в другом городе, поближе, да ведь? — Он обратился к друзьям.
Мне было не до них, я не видела эмоции, отразившиеся на лицах девушек (может, они были расстроены и взволнованны или даже недовольны и злы). Каждое мгновение я тратила на проверку качества связи — чуть что я была готова сорваться и бежать к
нему… Сейчас он был растерян так же, как и я, насколько я могла распознать смесь его чувств. Но светящейся и особо приторно ощущающейся надежды в нем было больше, чем во мне. Я постаралась перенять это и успокоить себя. Мои ноги безостановочно тряслись, носок попеременно с пяткой постукивали по земле.
Разговор, напрямую касающийся меня, и последующий вердикт я пропустила мимо ушей. Теперь непонимающе и виновато воззрилась на четыре пары глаз. — Вам не стоит задерживаться тут ради меня, «ведь мы никто друг другу» — Я не стала резать правдой.
— Ага. — Выдавил Бени, потупив взгляд.
— Мы пришли к такому же выводу. — Сказала Элизабет. — Береги себя. — С этими словами она ушла в машину. Вещи ребят уже были загружены.
— Прости, Белла. — Извинилась Пенелопа и смущенно потопталась прежде, чем приобнять меня на прощание. — Пока!
— Мы могли бы стать друзьями… — Прошептала Катрина. — Была рада знакомству, Белла. Надеюсь, у тебя все будет хорошо. И прощай. — Напоследок она сжала мое плечо.
— Давай я оставлю тебе свой номер. — Бенедикт пошарил по карманам и извлек оттуда смятый чек, быстро черканул цифры и вложил клочок бумаги мне в ладонь. — Позвони обязательно, как все наладится. Не теряйся!
— Спасибо тебе, вам за все. — Хотелось добавить, что без них я бы пропала. Но почему-то я сомневалась в этом утверждении. — Прощай, Бени. — Встала и приняла объятия парня.
— Прощай, Иззи!
Я стояла и наблюдала, как компания усаживается в машину, затем, пара рук машет мне из окна и минивэн исчезает за поворотом. Сначала лицо обдуло ветерком одиночества, но это быстро прошло, когда я услышала свое имя. Повертев головой, я заметила Эдварда Каллена в тени деревьев. Дернулась было к нему, но его образ растаял — лишь видение. Так пойдет и дальше, я начну сходить с ума.
Прошло по ощущениям полчаса. А с тех пор, как я очнулась после воскрешения, прошло около суток (плюс то время, что я валялась в лесу без сознания). Я стала считать за сколько Каллены могут добраться с Аляски до Вашингтона, при всей их любви к скорости и подобающим машинам существуют правила дорожного движения, таможенные посты, паромные переправы, немного замедляющие ход. Математические подсчеты прервались — меня снова позвали. Скорее кто-то пронзительно крикнул, знакомый прекрасный голос надорвался, пронзив мое сознание.
— Элис!.. — лишь смогла прохрипеть я, пристыв к скамье.
На ее крик обернулось пару людей по близости, но девушка начхала на опасность разоблачения и в мгновение ока подняла меня в воздухе. Ей это ничего не стоило — кружить меня, щебеча на ухо тысячи слов в секунду. Ее голос снова и снова срывался, как будто она плакала.
— Моя дорогая сестра, Белла, хвала богам (после этого слова она что-то молниеносно пробормотала) вы живы. Черт подери, я столько раз теряла надежду. Это было невыносимо… Как ты? — Выдохнула она.
— Д-да я жива! — Истерический смешок. — Эдвард… где он? Ты ведь его видела?
«вроде до этого звучало «вы» Он с тобой? — Я стала всматриваться в золотые глаза, молясь не увидеть там сожаления, а затем по сторонам. Сердце глухо отсчитывало мгновения. Меня бросило в жар, было тяжело дышать. Да чего она медлит?! — Где…
Через вуаль паники я увидела, что Элис смотрит в никуда. — Брат с Джаспером, они на пути домой.
Я облегченно выдохнула. Элис повела меня к брошенной на середине стоянки машине. Не успела я прийти в себя, как мы уже мчались по шоссе. Девушка меня пристегнула? Когда мы выехали со стоянки? Реальность воспринималась с трудом, как липкий сироп.
Со стороны водителя доносился быстрый щебет. Надеюсь, я не много упустила. — …траекторию Эдварда было легче предсказать, его будущее я видела отчетливо — он не сходил с пути. Мы как доехали до штата, то разделились с Джасом. Твое будущее долго было неопределенным, сегодня утром у меня появился конкретный пункт твоего пребывания. Прости, я бы прибежала к тебе, что было бы определенно быстрее, но нужно было задуматься и о том, как нам возвращаться. — Судя по голосу, Элис улыбнулась. — Я бы могла понести тебя, но ты была бы против.
— Да.
— Так я и видела. Здорово снова видеть тебя наяву и в будущем! — Белоснежная рука дотянулась до моей ладони и сжала ее в тиски. — Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
— Голодна?
— Нет.
— Ну ладно. Вот мы и дома! Сейчас съезжу в магазин — дома шаром покати.
И вправду — я подняла взгляд — мы стояли на подъездной дорожке у белого коттеджа. Элис суетилась, светясь от счастья, когда помогала мне выбраться из машины. Нынешнее впечатление — трепетное долгожданное возвращение домой — наложилось на давнее первое (неужели это было в позапрошлой жизни?)
— Белла? — За спиной произнес тот, в чьих устах мое имя звучало прекраснее всего. По телу пробежали мурашки от глубины этого голоса.
Я быстро заставила вернуться себя к реальности — сумасшествие подобралось совсем близко и имело оно голос Эдварда. Тяжело вздохнула, и посмотрела на посеревшее небо, чтобы не заплакать. Я снова стала видеть его повсюду, он мне мерещится на каждом шагу, как когда-то во времена прошлой жизни. Воспоминания, воспоминания, эмоции, мысли со всех жизней градом стучали по голове. Я очень устала. И куда вообще запропастилась Элис?
Я только сейчас распознала одно из омываемых меня ощущений —
его присутствие где-то совсем рядом. Оно вышло на первый план.
— Белла. — Уже громче и настойчивей проговорил голос. Он буквально молил меня повернуться к нему. Я медленно повиновалась, а затем начала поднимать взгляд с земли, оглядывая его с ног до головы. На этот раз силуэт не исчезал. И когда, наконец, встретилась взглядом с парой зеленых глаз, сердце вздрогнуло. Наверное, я никогда не перестану так реагировать на него, будь он настоящим, призраком или лишь моим видением.
Прекрасные глаза Каллена, такие чуждые взору, но самые родные, наполнились слезами. Невероятное зрелище. Итак, будучи яркими, они стали блестеть, словно лучики солнца. Он поднес ладонь к щеке и смахнул скатившуюся слезу. Я наблюдала за ним, завороженная, никак не понимая — что не так? Лицо его озарила счастливая улыбка. И когда вдруг ко мне начало приходить какое-то малейшее осознание, я тут же отогнала его в сторону, посчитав полнейшим абсурдом. Это все очередная иллюзия. Или же?..
— Получилось… — Прошептал Каллен.
Получилось. Но что? Виски трещали от мельтешащих мыслей.
— Мы живы… — Выдохнул Эдвард, как будто отвечая на мои немые вопросы.
Прекрасная улыбка не сходила с его лица. Это он, на этот раз все происходит взаправду! О, боже! Мое тело сотрясла радостная дрожь, а глаза быстро наполнились слезами. Вместо того, чтобы ответить, я бросилась к нему в объятия. Он широко раскрыл руки, и я буквально повисла у него на шее, чуть не сбив с ног. В этот момент воссоединения в кавардаке сознания не нашлось бы и пары слов, чтобы описать тех чувств, что я испытывала. Кажется, моему счастью не было предела. У меня аж закружилась голова.
— Это ты? Правда, ты? — Шептала я сквозь всхлипы, крепко сжимая его в объятиях. — Мы живы?..
Я
чувствовала — ответ был в моих ощущениях. Натянутая прежде нить, что причиняла дискомфорт, теперь связала нас в охапку. Сердце ликовало, громко-громко возвещая о своей радости. В желудке дребежало, и вибрация распространялась по позвоночнику до самых кончиков волос. Все тело трепетно полыхало.
— Да… — Рассмеялся он, покрывая мое плечо поцелуями.
Стоя на цыпочках, я все сильнее обвивала руками его теплую шею, будто собираясь задушить, и не думая отпускать. Я больше никогда не отпущу его! Эдвард приподнял меня с земли, сцепив руки на моей пояснице, и покружил. Я смеялась и плакала одновременно. Он остановился, но не опустил меня за землю, сжимая только крепче. Хотя ближе некуда — от трения чуть ли не искрился воздух. Я обвила ноги вокруг его талии и, наконец, ослабив хватку, решилась заглянуть в родные глаза. Сердце участилось до предела, как и его. Я слышала и чувствовала стук его сердца! Песнь наших сердец синхронизировалась.
Я глубоко вздохнула и прильнула губами к нему. Может, было не время, но разбушевавшиеся гормоны спелись с менеджером по связям
с общественностью (родственным). В мгновение ощущение любимых губ опьянило меня, волна жара окатила все тело, после которой по коже побежал электрический ток. Мы замерли, кажется, оба пребывая в состоянии шока и дестабилизации. Эдвард «пришел в себя» быстрее, и тут же ответил на поцелуй. Его губы такие мягкие, теплые, мокрые, да еще и соленые от слез. Очень непривычно, но мне так нравится… Я потеряла себя в нем, он был центром моего мира. Всегда. Но сейчас, казалось, не было никого и ничего кроме нас, нашего объятия, слившегося дыхания и одинаково бешеного стука сердец. Поцелуй набирал обороты, и никто из нас не хотел его конца. Эдвард всегда сдерживался, боясь причинить мне боль.
Но мы изменились, наша жизнь теперь совсем другая, но наша любовь, нет, наша связь стала сильнее. И происходящее сейчас — начало новой истории, а этот поцелуй символ долгожданного воссоединения. Горячий, страстный и такой голодный… шли минуты, а мы никак не могли насытить друг другом. Такого поцелуя у нас еще не было.
Насмешливое покашливание прервало момент. Руки Эдварда — единственное, что меня удерживало от падения, ватные ноги так и подкашивались. Если бы не заплывший разум, я смогла бы, не оборачиваясь, сказать кому принадлежал нетерпеливый смех. Эммет. На лужайке у дома собралась вся семья. Наша семья. Я не сдержала слез.
Эсме кинулась к нам, по очереди обнимая, как что-то самое драгоценное. Она целовала мои мокрые щеки, шепча слова, те же, что и Элис. А я хранила молчание — просто не знала что сказать, как оправдать всю боль потери, что успели вкусить Каллены, и в особенности Эсми.
— Дорогая… я так скучала. Не знаю, что бы делала, если бы вы не вернулись. — Нежные руки погладили меня по волосам, дрожа. Эсми будто не верила своим глазам.
— Сын. Белла. — Карлайл обнял Эдварда, а затем меня. Голос его был теплым и таким же бесконечно счастливым, как у жены. — Мы счастливы, что вы живы. По-другому и не могло быть.
— Приятно пахнешь, братец! — Нагрянул здоровяк Эммет, взяв в охапку Эдварда. На секунду я испугалась за него — того и гляди раздавят от большой любви. — Ну, а ты, сестренка, снова такая же. Раскрасневшаяся милашка. — Нагнувшись и с осторожностью прильнув ко мне, он пропыхтел: Молодчина — вернула его!
Розали с Джаспером были тоже рады, но их проявление эмоций не шло ни в какое сравнение с Эсми и Элис.
— Паршивец. Мы волновались. — Услышала я бормотание Розали, когда та держала в руках своего старшего брата. — Рада тебя видеть, Белла. — Золотые глаза погрустнели, и Роуз отвернулась.
Джаспера, как и остальных распирало любопытство, но ради нас, они держали его в узде. Конечно, им интересно! Я выглядела, как я из позапрошлой жизни, а Эдвард был теперь человеком. Никто не загадывал далеко, но такое нельзя было предвидеть! Мы оба теперь просто смертные без каких-либо способностей, просто с одним маленьким примечанием.
— Добро пожаловать домой! — Сказал Карлайл, открывая пред нами дверь. Таковым и было ощущение — я дома!
— Идите отдохните. Вам
обоим не мешает поспать. — Проворковала Эсми. — Я приготовлю ужин.
Я не выпускала руки Эдварда ни на секунду. Мы поднялись в единственную спальню, где была кровать, где когда-то жила я. Свернувшись комочком, я легла напротив Эдварда. Наши лбы соприкасались, дыхания смешивались. Так мы и уснули в объятиях друг друга.
***
— Привет, как ты? — Прошептал Эдвард. Его лицо — первое, что я увидела, когда проснулась. На меня с благоговением смотрели глаза цвета леса: мокрой коры и зелени в лучах закатного солнца. Выражение его лица так и возносило к небу: «Господи, спасибо!» Губы сами по себе растянулись в улыбке.
— Лучше и быть не может. — «
После всего пережитого мы здесь и мы вместе. Все наладилось. И это не сон. Худшее позади». — А ты? Как спалось? — Я не смогла сдержать еще одну улыбку.
— Я, кажется, голоден. Так ведь ощущается голод — бурление, зуд в желудке, подкатывающая тошнота? — В ответ я рассмеялась и кивнула. Хотела было повторить давнюю шутку и, картинно ужаснувшись, схватится за горло, но решила, что не стоит. Парень, наверняка, смятен. Я гладила ладонью его лицо, теребила кудри. — Ты разочарована?
— Нет. — Я растерялась, но ответ был твердым. — С чего бы это? — Такого вопроса не ожидала. — К глазам я уже привыкла. Они прекрасны. А так — это все тот же ты.
— Тот же? — Он хмыкнул и сел. — Я так не чувствую.
— Тебе предстоит научиться жить почти что заново… И я помогу, обещаю. Мы справимся вместе. Смена сущности — это пустяки, по сравнению…
— Люблю тебя. — Эдвард потянулся ко мне, ласково проведя рукой по моему плечу, а затем приник к груди. Сердцебиение участилось от прикосновений.
— И я тебя. Это неизменно.
С первого этажа доносились разговоры и чудесный вкусный запах. Мы с Эдвардом одновременно сглотнули — теперь и у меня разыгрался аппетит.
— Нам нужен личный самолет. — С кухни донесся голос Элис. — Еще в прошлый раз об этом подумала. Мы ведь можем себе позволить передвигаться еще быстрее. И без этих… людских заморочек. — На одном дыхании пропела девушка.
Предложение встретил гортанный хохот. — Да, и танк в список включи. Ведь у нас на попечительстве теперь целых два человечка.
Розали фыркнула, но рассмеялась. Мы с Эдвардом вошли в столовую. Видеть лица любимых — теперь это казалось больше похоже на реальность, я отогнала все серые мысли и уже забыла недавний сон. Обретенным голосом я поприветствовала семью.
— Садитесь! — Эсми пригласила нас к столу, накрытому так, будто намечался грандиозный праздник. — Приятного аппетита!
— Спасибо, мама. — Сказал Эдвард, но браться за вилку не спешил.
Передо мной стояло красиво сервированное блюдо на большой тарелке с серебреным краем. Бифштекс со спаржей и другими овощами, украшенные веточкой зелени и ягодками клюквы, что так красиво подчеркивали остальную цветовую гамму. Еда таяла во рту.
— Эсми решила, мясо будет как раз кстати. — Подметил Джаспер. Увлеченная ужином, я и не заметила как Каллены особо пристально наблюдали за процессом. Точнее за Эдвардом. — Так сказать, чтобы не сильно отходить от твоего бывшего привычного рациона…
— Я вообще предлагал стейк с кровью. — Подмигнул Эммет, сдержав смех. Как обычно — весьма бесцеремонно. Элис кое как сдержалась, чтобы не закатить глаза и не пустить в дело кулачки, а вот Джас шумно вздохнул.
— Спасибо. Эсми, все очень вкусно. — Вежливо высказался Эдвард. Я заметила как он внимательно всматривается в родные лица. Точно — он же теперь их совсем не слышит!
— Ну и каково это — больше не хотеть впиться кому-нибудь в гло…? — Джаспер, сидящий напротив нас, заставил брата заткнуться, двинув локтем его в ребра.
Я прислушалась к ощущениям — все то же смятение, но не злость, исходили от Эдварда. Тот рассмеялся, облегченно. — Супер! Желание закусить Беллой совершенно отпало. — Я заметила, как зажала челюсти Розали, и Эдвард тоже. Зато остальные посмеялись. Атмосфера полегчала. Все понимали, что предстоит поговорить серьезно о наступивших изменениях, но портить момент воссоединения никому не хотелось.
— Думаю, Белла с Эдвардом расскажут нам все потом. У нас будет для этого время. — Сказала Эсми, просияв. — Кушайте давайте.
— Спасибо, Эсми. Все просто изумительно.
— Она специально для вас училась. — Шепнула мне Элис, сидящая по мою правую руку.
— Как-нибудь сделаю вам пирожные! И другие вкусности. — Эсми была в восторге от происходящего. «Семейная идиллия» — это словосочетание подходило для описания обстановки.
— Теперь-то мы будем использовать столовую по назначению. — Заметил Карлайл.
— Мы пока останемся здесь? — Поинтересовалась я.
— Это ведь опасно. Нам не стоит рисковать, только все стало налаживаться… — Заговорила Розали.
Доктор Каллен обменялся многозначительным взглядом с дочерью и кивнул. — У нас ожидаются гости. Элис видела их пару дней назад.
— Это Виктория. Она будет здесь с первым снегом.
