Их личная история

*** «С недавних пор стало известно, что нашумевшая пара из популярной молодой фотомодели Тайна и его однокурсника с факультета политологии распалась. Представитель модели, Тайп, его менеджер, уклоняется от ответа о причинах расставания. Бессрочный отпуск Тайна всё ещё продолжается, и никто не может сообщить, чем он сейчас занимается.» Сарават сжал в пальцах журнал, прикрывая глаза и чувствуя, как сердце начинает биться слишком сильно. Мэн сидел рядом с другом и тихо вздыхал, боясь сделать резкое движение и коснуться его, даже случайно. Босс сегодня был занят, его не было, зато был ещё и Мек. Инженер тихо сидел в стороне и уже долго переписывался с кем-то в LINE. Его лицо было крайне серьёзно и сосредоточенно, хотя в глубоких глазах плескалось сильное беспокойство, Мэн не рискнул его прерывать, к тому же он был слишком занят Сараватом. Его друг выглядел, мягко говоря, не очень, он был слишком подавлен, и в его глазах читался беззвучный плачь. Ему действительно были дороги отношения с Тайном, и вряд ли потому что тот был его айдолом. Мало, кто знал, что, узнав о том, что Тайн учился в одном университете с ним, только на другом факультете, Ват хотел познакомься и найти в юристе друга или близкого человека, именно по этой причине он попытался наладить контакт с Фонгом, зная, что тот очень близок к фотомодели. Его друзья об этом знали, а Фонг, просто Фонг; — сам догадался, — и не стал препятствовать их сближению. *** Тайн сидел на кровати с ногами и перебирал свою одежду. Он делал это не потому что имел острую необходимость в каких-либо тряпках, а потому что эта долгая и крайне медленная работа помогала ему успокоиться. Он уже трижды пожалел о тех брошенных Саравату словах, а его сердце безнадёжно болело и давило на лёгкие так словно было чем-то тяжёлым и металлическим. Но с другой стороны, юрист был рад, что эти слова всё-таки были брошены, импульсивно, конечно, но всё ради Саравата, потому что из-за него гитарист пострадал и остался буквально облит грязью на весь Таиланд, но легче от «расставания» не становилось. Несколько ночей фотомодель не мог сдержать слёзы, задыхаясь в собственном плаче. Произошедшее оставило очень сильный отпечаток на нём, разрывая сердце и открывая новую душевную рану. Тайн чувствовал пустоту в душе, чёрную дыру, которая с каждым разом увеличивалось вдвое: прошла всего неделя, а казалось, что вечность, настолько долгая и мучительная, что первокурснику становилось страшно. Тайп видел всё, что происходит с его младшим братом, догадывался о его состоянии, хотя его подопечный показывал себя тем, кто оставался спокойным после подобного разрыва, будто ничего не произошло, будто ничего не могло его задеть, но студент факультета малого бизнеса прекрасно знал, что всё иначе: ночами он слышал его плачь, и видел насколько пусто стало в живых и всегда искрящихся глазах младшего, будто они заледенели в один миг, и от этого Тайпу становилось безумно плохо: каждый раз он думал о том, что тоже виноват в произошедшем, не уследил, позволил сделать то, что не стоило бы делать, не предусмотрел ничего, что могло бы произойти. Совсем ничего. Слишком тяжело было смотреть, как его младший брат загонял себя в угол, в вместе с ним загонял себя во тьму и его старший брат. Они по-прежнему вместе пили чай, проводили время, но атмосфера была совсем иная. Воздух был разряжен, напряжение тяжёлой тучей висело над ними, они всегда молчали: Тайн больше не улыбался, а Тайп не насмехался над ним, называя всегда счастливым идиотом. Эта семейная идиллия перестала существовать. Несколько раз в мыслях Тайпа появлялся Мэн, и молодой человек застывал на несколько секунд, в попытке понять, что первокурсник-политолог забыл в его голове. Наваждение исчезало, оставляя за собой лёгкое чувство тепла, но затем мысли вновь занимала печаль и беспокойство о брате. *** Фонг сидел напротив Босса и с сосредоточенным выражением лица переписывался с кем-то в LINE. Босс видел, как хмурились брови друга и между ними залегла морщинка, которую сидящему напротив немедленно хотелось разгладить. Фонг был очень мрачен, а мимика его лица напряжена, — он не пытался этого скрыть, как было обычно, и это заставляло Босса конкретно так беспокоиться, чувствуя, как его руки дрожат. Господа студенты после произошедшего неделей ранее слишком сильно сблизились. Их компания увеличилась в пару раз. К их компании с корнями присоединился Грин и ещё один студент с факультета архитектуры, Мил, с которым они познакомились недавно, ну и, разумеется, юристы с их друзьями с разных факультетов. Антрополог пихнул Мила в плечо и, посмотрев на Босса, кивнул в сторону Фонга. Босс понял немой вопрос однокурсника, но пожал плечами, мол, «Я не знаю, с кем он переписывается, но, кажется, это важно.» Одной минуты не прошло, как Фонг посветлел и, посмотрев на непонимающих друзей, засмеялся в пустоту, чем вызвал ещё большее недоумение на их лицах. — Господа, — оповестил он, — мы начинаем расследование.