Их личная история

*** — Ты из-за меня пропустил половину занятий. — тихо хрипел Сарават, удобно устроив голову на коленях Тайна. С момента, как он заболел, прошла практически неделя, и Тайн ни разу не отошёл далеко от Вата, буквально ночуя у него в квартире. Добросердечный Тайп привёз одежду своему младшему брату и тут же уехал. За время отпуска старший больше времени посвятил своей учёбе, нагоняя и немного перегоняя других студентов своего курса. У него вообще должна была быть практика, но из-за работы с Тайном практику он прошёл заочно и сейчас просто учился. Хотя работу с фотомоделью тоже можно назвать практикой, но сейчас не об этом. Так вот, юрист мягко перебирал пряди волос своего «бойфренда» и слабо улыбался, находя прелесть в этом волшебном моменте. Политолог даже испугался, что обидел своего айдола своими неосторожными словами, потому что тот долго молчал прежде, чем ответить ему: — Мне не впервые. — губы изогнулись в усмешке. — Фонг поможет потом. Люблю его за это. — Он всегда тебе помогает? — тихо спросил музыкант, чувствуя слабый укол ревности. Он действительно это чувствовал. Фонг всегда был самым близким для его вдохновения, именно поэтому он был первым, к кому гитарист подошёл из всех его друзей. — Да. — улыбнулся фотомодель, продолжая гладить гитариста по волосам. — Он душка. — Тайн, пожалуйста, не хвали при мне Фонга. — в голосе Саравата послушались слабые высокие нотки. Голос подвёл, выдавая ревность. — А то что? — тихо усмехнулся Тайн, прекрасно улавливая всё. Сказать, что его обрадовали подобные слова — ничего не сказать. Однако юристу было тяжело понять, чем вызвана эта радость. Не влюбился же он, в самом деле. Эта мысль скользнула в голове слишком быстро, чтобы ему удалось до конца понять её истинный смысл. — До смерти зацелую. — с нотками усмешки произнёс политолог, но пока до него дошло, что он только что ляпнул, прошло ещё несколько минут. Осознание заставило ему смутиться и проклясть себя несколько раз. — Бесишь меня. — это была попытка замять собственную неловкость. Его «бойфренд» на эти слова лишь хмыкнул, хотя внутри него всё заметалось, и сердце застучало слишком сильно. Он обалдел от такой смелости со стороны или…чёрт возьми, а «или» не столь важно. Его пальцы случайно потянули за чужие пряди волос, заставляя их хозяина приглушённо зашипеть от боли, хотя «шипение» слишком подозрительно напоминало «ах» в смеси с «ай» — ем. — Пошли погуляем. — замять ситуацию попытался и юрист, чувствуя себя слишком неловко и смущённо. Эти чувства были для него в новинку, и едва он понимал их окончательно и до конца, хотя на краю подсознания закрадывалось впечатление о том, что его мысль про влюблённость не беспочвенна, однако, оно так и повисло в воздухе, без намёка на анализ и продолжение. — Да, хорошая идея. — музыкант выдохнул от облегчения, разрушая напряжение между ними и поднялся с колен своего айдола, протягивая ладонь. Не задумываясь ни секунды, фотомодель вложил свою ладонь в его, чувствуя слабое покалывание от чужого тепла. Температура у его «бойфренда» вроде бы спала, но впечатление возникало иное — хотя не так — ему казалось, что он сам подцепил его болезнь, и теперь температура была у него, а не Саравата. Эта мысль застыла, но юрист тут же отогнал наваждение, собираясь отпустить ладонь, но ему этого сделать не позволили. Сарават не только помог ему подняться с матраса, но и слабо сжал его ладонь в своей. Сердце Тайна забилось о грудную клетку и, чтобы хоть как-то избавиться от этого странного состояния прострации, он переплёл их пальцы, в попытке унять или…передать?.. его другому. Странные чувства…очень и очень странные. — Пошли вместе. — прошептал политолог. — …переодеваться. Это туда. — и музыкант потащил его в сторону шкафа с одеждой. Переодевшись в полосатые бело-синие рубашки и джинсы, молодые люди вышли из квартиры и направились куда-то, совсем не замечая, что их рубашки были похожи, а руки переплетены. *** Одна вспышка профессиональной камеры, одна новость, разлетевшаяся по всему Таиланду. *** — Я, блять, сказал, что нельзя, мать его, их сейчас трогать. — Тайп влетел в редакцию, громко хлопнув дверью в кабинет главного редактора, которая едва не слетела с чёртовых петель. — ВЫ ХОТЬ РАЗ МЕНЯ СЛУШАЕТЕ?! Редактора этой организации менеджер Тайна хорошо знал, поэтому со словами не церемонился. Пи’Зай — главный редактор этой редакции, молчаливо сидел в кресле, в попытке стать с ним одним целым и боязливо таращился на злого до чёртиков рабочего партнёра. Он не до конца понимал, что происходит. Его редакция была самой популярной во всём Таиланде, но ещё никогда в жизни его так не пугали партнёры, скорее, он пугал их, чем они его. — Тайп, я не понимаю… — тихо проблеял Зай, впиваясь ногтями в подлокотники своего кресла. — Ах, не понимаешь! — зашипел старший брат Тайна, кидая в его лицо свежий выпуск его журнала. — Посмотри, блять. — редактор словил журнал и открыл его, сразу на первой странице была вывешена статья о Тайне и Саравате, заставляющая его удивлённо приоткрыть рот. Там не только была статья, но ещё и их фотография, которую он прежде не видел никогда. — Тайп, честно, это не я. Я…я не публиковал это. Я не…знаю, как это, что это. — Зай заикался и практически плакал, боясь случайно взглянуть в глаза Тайпа. Он действительно не позволял своим работникам что-то такое, слишком рискованно было терять такого партнёра, а ещё хорошего друга. — Какого чёрта! Не лги мне! Это твой журнал! КАК ЭТО ПОПАЛО СЮДА?! Я три раза сказал тебе, что Тайн уходит в отпуск и нельзя трогать его в это время! — Меня не было на месте несколько днями ранее. Возможно…это сделал кто-то другой, я бы не допустил. — уткнулся носом в ладони Пи’Зай. Ему было стыдно и крайне больно от того, что в его редакции завелась крыса, а он не смог проконтролировать это. — Если это не ты, то кто? — едва успокоился Тайп, прикрывая глаза и пытаясь справится с собой. — Я не знаю. — тяжело задышал главный редактор, боясь сделать резкое движение. — Я проверю. Я посмотрю…я разберусь, обещаю. Только, пожалуйста, не злись на меня. — Я даю тебе три дня, чтобы разобраться с этим…три дня, не более. Если не разберёшься с этим за три дня, я разорву с тобой контракт. — дверь за спиной менеджера Тайна хлопнула, а Пи’Зай скатился по своему сидению вниз. В кабинет забежал кто-то ещё, обнимая главного редактора за плечи. — Пожалуйста, отец, успокойся, он того не стоит. — поцелуй пришёлся в щёку. — Нет, Кей, очень даже стоит. *** Тайп скатился по дверце своей машины, прикрывая ладонями лицо, и тихо зарыдал, не в силах справиться с собой. Его нервы окончательно сдали, едва ли старший брат Тайна мог сдержаться от слёз. Он волновался не за свою репутацию, на неё как раз было глубоко плевать, а за состояние собственного младшего брата, которого обещал не трогать во время его отпуска. Никакой прессы, — так старший обещал. Но за четыре дня эта фотография облетела весь Таиланд, и, скорее всего, Тайн уже видел её и эту статью об их отношениях с Сараватом. Они и так были «парой» для всех, но в этой статье было слишком много грязи, которой облили не только его младшего брата, но и его «бойфренда». Там было сказано, что Тайн ушёл в отпуск ради своего бойфренда, но в какой манере это было написано, — уже другой вопрос, обоих молодых людей очернили, буквально. Не сдерживаясь, Тайп рыдал уже в голос, чувствуя, как болит сердце, и тяжелеет дыхание. Его душа кричала и вопила от того, что он в какой-то момент подверг своего младшего опасности модельного бизнеса, не смог защитить от дерьма, от которого так и трещит жизнь публичной личности. Это Тайп захотел сделать его моделью — сделал, твою мать. Неожиданно его плеча коснулась тёплая ладонь. Она заставила его обернуться и застыть, вглядываясь в глаза Мэна. Тайп склонил голову, касаясь ею ноги первокурсника с факультета политологии, не потому что ему хотелось этого, а потому что чужое тепло рядом заставляло приходить в себя. Мэн оказался здесь случайно, прогуливаясь неподалёку, но он не пожалел об этом сегодня. *** Тайн посмотрел на Саравата, сжимая в руках тот злополучный журнал до побеления костяшек. В горле застыл ком, и рыдания едва не выбивались из глубины его сердца, и он молился всем святым, чтобы не заплакать прямо сейчас. Сердце чертовски болело, а на душе что-то конкретно так металось, подбивая лёгкие и не давая дышать. — Сарават, я думаю, нам стоит перестать быть рядом друг с другом. Хватит этого спектакля. Ват с неверием в отчаянных глазах посмотрел на юриста, чувствуя как мутнеет всё перед его глазами. Слёзы против воли потекли по щекам, и политолог опустился на колени перед стоящим айдолом, обнимая того за ноги обеими руками. — Пожалуйста…пожалуйста, не говори так. Не уходи. Прошу. — его трясло, так сильно, что фотомодель это чувствовал. Его сердце рассыпалось на осколки от боли и трещин, но он буквально отцепил от себя вцепившегося в него музыканта и выбежал из квартиры, вытирая слёзы по дороге.