Легенда о Косе Инферно. Часть первая. Академия.

       Прошло два дня. Я всё же решил пойти на направление боевой магии, так как Фафнирион всё же оказался больше по техникам призыва. Послезавтра первый учебный день, а сегодня я познакомлюсь с людьми (и не только), с которыми мне придётся провести пять лет. Ящик вина в руках, девять бутылок другого в рюкзаке, приглашение в кармане, до Кнёдекульта идти недалеко. К полудню я уже был на месте. Нужный мне домик я нашёл весьма быстро и постучался в дверь головой, так как руки были заняты.        — Ну кого там принесло в такую рань? — раздался недовольный голос Вильгельма. Когда он открыл дверь, я улыбнулся и сказал:        — Ну привет, Вильгельм. Что, остальные решили прийти позже?        — Генерал Маркуссон, — процедил староста, — как всегда, ни грамма манер.        — Не генерал, а тан, — поправил его я, — так можно войти? У меня тут как бы два ящика. Тяжёлых, между прочим.        — Прошу, простите, но два ящика чего?! — ужаснулся Вильгельм. Его прилизанные рыжие волосы встали дыбом. Казалось, что сейчас его пышные борода и усы отклеятся, но нет, это вам не фальшивка.        — Белого игристого, — не убирая улыбку, ответил я.        — Я просил две бутылки, а не два ящика, — сказал он, пропуская меня внутрь, — только бы остальные горцы так же не поступили. Не выпьем же всё.        — Негласное правило попойки: «Сколько ни бери, а всё равно второй раз бежать придётся», — процитировал я своего деда. — Лучше потом будем позже бежать, согласен?        — Да, тут вы… Ты прав, — почесав бороду, ответил Вильгельм. — Вот вы, горцы, славитесь своей дальновидностью. Если бы ты не предугадывал каждый мой шаг и не действовал наперёд, Сильвергард бы пал.        — Это да, — ответил я. — Ради драконов, куда ставить?        — Давай в погреб, — ответил он, показывая вход в подвал. Спустившись вниз, я поставил ящик около лестницы и положил на него те бутылки, что были в рюкзаке. Хорошо, что ничего не разбилось, а то было бы обидно.        — Раз уж ты пришёл раньше всех, то поможешь моей девушке с готовкой? — спросил он.        — Почему бы и нет, — пожал плечами я, проходя на кухню. Каково же было моё удивление, когда я увидел там Марго, мелко шинкующую лук.        — Вот это поворот, — удивленно присвистнул я.        — О, Гарольд, — улыбнулась Марго. — Хоть один адекватный человек на этой вечеринке.        — А ты разве не одиночка? — спросил я недоуменно.        — Родители заранее уведомили нас об этом треклятом браке по расчёту, — ответила она. — Боюсь, что скоро Аликс надо будет искать новое жильё, так как я перееду в особняк Вильгельма. И пусть до этого события ещё пара месяцев, он уже смеет домогаться и называть меня своей девушкой. А отцу вообще плевать, что парни мне совсем не нравятся, и я по девочкам. Но самое страшное — это сказать всё это Аликс. Не хотелось бы, чтобы с её лица сошла улыбка. Конечно, мы ещё сможем видеться и обсуждать парней в кафе, но это уже будет не то. Сам понимаешь, этот Вильгельм может оказаться той ещё ревнивой тварью, и, поняв, что я тусуюсь с каким-то другим парнем, может быть конфликт, из которого живым выйдет только один, а это политические скандалы и всё такое, не нужное никому.        — Тем более, что этот «какой-то другой парень», — я показал кавычки, — в свои пятнадцать держал натиск его пятикратно превосходящих войск.        — Ты?! — удивилась Марго. — Вот не верю! И раз уж ты тут, почистишь, пожалуйста, картошку?        — Без проблем, — ответил я, доставая нож поменьше. — Семьдесят четвёртый год третьей эры, двадцать пятое Нарастающей Луны. Спроси у Вильгельма, что тогда было.        — Хорошо, — отозвалась она, — ты там скажи, когда тебе останется две-три, я лук на сковородки закину.        — А на сколько человек делаем? — спросил я.        — Считая тебя, на двенадцать, — ответила невеста Вильгельма.        — То есть, это где-то тридцать шесть картофелин, — прикинул я. — Может, тогда в города?        — Да не, не очень хочется, — отозвалась Марго. И она кивнула на мешок с очищенным картофелем. — Но я там уже где-то треть начистила.        — Это хорошо, — ответил я, ставя табурет к мешку с картошкой. Справа был мешок для чищенной. Я пересчитал, и там действительно было двенадцать нормальных таких по величине картофелин, пусть и очищенных рукой непривыкшего к такой работе человека.        — Что ещё надо будет готовить? — спросил я.        — Шашлык, тыквенный пирог, — ответила она, — салат… О, Свет, мы ни за что не успеем.        — Тогда поспешим, — улыбнулся я, стараясь чистить картошку энергичнее. Мне оставалась где-то четверть, когда вошла незнакомая мне азиатка. Одета она была в голубое с белым кимоно, а моего ракурса открывался отличный вид на её едва прикрытые юбкой белые ножки. Так, стоп, не смотри на неё! Если Аликс узнает, что я заглядываюсь на молоденьких милых азиаточек, то просто прибьёт в лучшем случае.        — Конничива, я Харагуро, — поздоровалась она, — Оками Харагуро. Какая-нибудь помощь нужна?        — И тебе привет, — ответил я. — Я Гарольд Маркуссон, а это Марго. Она со второго курса. И раз ты предложила свою помощь, то сделаешь салат?        — Хорошо, какие ингредиенты? — с энтузиазмом спросила она.        — Рецепт лежит на столе, у меня, как видишь, руки заняты — вернувшись к очистке картошки, отозвался я. — Если хочешь, попки огурцов твои.        — Поняла, — ответила она, взяла лист пергамента, достала всё необходимое и начала мелко нарезать овощи.        — Слушай, ты же горец, да? — спросила Харагуро.        — Ну да, — немного не понимая, что конкретно она имеет в виду, пожал плечами я.        — Почему ты носишь кимоно?        — Подарок от сенсея, — ответил я.        — У тебя был сенсей? — удивилась азиатка. — Тебе знакомо Буси-до?        — Да нет, он всего лишь научил меня искусству войны и вашему языку, — ответил я. — А так я самый обычный горский воин. И катаны, объективно говоря, — брехня.        — Так, а с чего ты это взял? — она оторвалась от нарезания огурцов и посмотрела на меня испытующим взглядом.        — У моего отца как-то раз случилась дуэль с сенсеем, — ответил я, не переставая чистить картофель. — И только он принял удар учителя на эфес самого обычного горского меча, как катана тут же согнулась чуть ли не пополам.        — Вот это да, — протрепетала азиатка. — А из-за чего дуэль?        — Да не помню, мне тогда лет восемь было, — пожал плечами я. Моё зрение становилось подозрительно более чётким. Вот правду говорили мне: азиаты действительно потомки эльфов. Они унаследовали не только узкие глаза, но ещё и способность раздражать. Но если эльфы раздражают своим высокомерием, то вот эта Харагуро была просто гиперэмоциональной тараторщицей. Так, ладно, надо взять себя в руки. Если она увидит меня таким, то возможному взаимовыгодному сосуществованию конец.        — А ты воевал с Империей? — не унималась Харагуро. — Какой пост ты занимал?        — Тан клана Драконьего Ока, — ответил я. — Грубо говоря, генерал. Марго, я почти покончил с картошкой.        — Отлично, теперь будем вместе шинковать, — ответила Марго.        Я немного поразмыслил и возразил:        — Тогда не успеем сделать шашлык. Я пойду дров для мангала наколю.        — Всё уже наколено до тебя, — вздохнула Марго. — И ты прав, шашлык мы вряд ли успеем сделать. Солнце уже клонится к закату. Мясо вон там, в ящике. Шампуры на полке выше.        Достав все шампуры и вытащив ящик с маринадом на веранду, где стоял мангал, я наложил в него дров и щепок и заклинанием Вспышки поджёг их. Пламя немедленно занялось, и вскоре я просто сидел и наблюдал, иногда подкидывая поленья. Когда последнее почти прогорело, я начал насаживать мясо на шампуры. Рёбрышки, окорок, корейка. Вильгельм явно хорошо разбирается в мясе. Взял самые лакомые части барана. На мангале поместилась четверть всех шампуров. Эх, только бы жара углей хватило. Вскоре Марго с выражением полнейшей заё********и подсела ко мне с парой бокалов вина.        — Все в сборе, — сказала она, — тебя ждут. Я прослежу за шашлычком, не волнуйся.        — Марго, ты устала, — возразил я, — ты лучше пока выпей, отдохни. А за шашлык не волнуйся, не сгорит. Вы там только мне картошки оставьте.        — Да там пару человек не пришло, — улыбнулась Марго. — Падлы, хоть бы предупредили.        Вот эльфова гниль! Я же мог сказать, что Аликс не придёт, работы было бы меньше. Тоже мне, тан.        Где-то часа через два с половиной всё было готово. Ничего не подгорело, правда не ясно, что было делать с лишними шампурами. Хотя стоп, почему это не ясно? Поделим по-братски — мне, мне и мне.        — Извиняюсь, я не сильно опоздал, пока за шашлыком следил? — спросил я, заходя в столовую с тарелкой, полной шампуров сочного прожаренного мяса.        — А, Гарольд, присаживайтесь, — улыбнулся Вильгельм. — Видимо, это все, кто откликнулся на моё приглашение. Прошу вас всех, представьтесь и расскажите немного о себе. И раз я предложил, я и начну. Как вы все уже знаете, моё имя — генерал Вильгельм Феррумсангвис. Звание я получил во время контрнаступления сил Империи Единорога за выдающуюся кампанию по освобождению Вирагота и многих западных провинций. К сожалению, осада Сильвергарда не увенчалась успехом, из-за чего армия вторжения перехватила инициативу в свои руки.        — Не просто не увенчалась успехом, — еле сдерживая смех ответил я. — Как только подошло небольшое подкрепление из клана Грозовой Секиры, он бежал, как последний трус.        — То есть, по вашему мнению, три тысячи бойцов — небольшое подкрепление? — начал злиться этот несносный индюк. — Это было тактическое отступление по приказу верховного командования.        — У тебя было десять тысяч бойцов, — парировал я. — Через два года моих вылазок у тебя их осталось восемь. Наших с Годриком войск в сумме было пять тысяч. Даже превосходя нас числом, ты бежал, поджав хвост. А ловушка твоя не сработала, так как мы провели разведку авиацией.        — Господа, думаю, мы немного отклонились от темы. Предлагаю сначала всем познакомиться, а потом выяснять, кто кого и на каком поле боя, — подал голос один высший эльф. — И так как я подал голос, то меня зовут Глодиас Луманоктем. Мой отец сколотил состояние, основав мореходную компанию. Вы наверное слышали, Норд-Турбская торговая компания. За последние восемь лет мы стали одним из главных поставщиков экзотических пряностей, и составляем достойную конкуренцию таким гигантам, как Вест-Санлейрская компания и Кахонская торгово-мореходная гильдия. Моя магия — лишь ещё один способ возвысить нашу семью среди знати.        — Впервые слышу об этой компании, — призналась дама, которую я по началу не заметил при свете свечей, ведь она носила глубокую чёрную мантию. — Судя по всему, она пока не вышла на интернациональный материковый рынок?        — Это лишь вопрос времени, — улыбнулся Глодиас. — И когда это произойдёт, все конкуренты пойдут ко дну. А кто вы и чем известны в своих кругах?        — Моё имя — Ос’Умбра Мунди, — ответила, эта особа. — Мой отец — владелец крупнейших плантаций во всём Юрилнаре. В сумме у нашей семьи насчитывается не менее десяти тысяч душ рабов. Я решила учиться именно в этой академии, так как, к сожалению, в Чол’Кагромсоком Институте Тьмы учат только Магии Тени и Бездны. Мне же всегда было интересно посмотреть, что же скрывается за завесой запретного. И есть тут кто-нибудь близко знакомый с неприбывшей Александрой Ронгейр?        — Ну, допустим, я, — отозвался, немного пригубив вина я.       — Передайте ей мою искреннюю благодарность, — произнесла Ос’Умбра, — я рада, что она поставила моего заносчивого брата на место. Он думал, что стоит ему сказать девушке, как он богат, то она тут же будет вешаться ему на шею. И до этого ему действительно никто не отказывал, чем он привык гордиться.        — Всегда рад помочь, — усмехнулся я, — и раз уж дело так пошло, то звать меня Гарольд Маркуссон. Мой отец — ярл весьма богатого клана, на нашей территории две дварфских крепости, три железных и две серебряных шахты. Я, вообще, имел крайне необычное с вашей точки зрения детство. Аликрансец Рокун Зарен учил меня тактике, стратегии и языку, отец — всему остальному, в итоге я впитывал две разные философии войны.        — Стоп, Рокун Зарен? — переспросила Харагуро. — Тот самый Сёгун-Изгнанник?        — А он чем-то знаменит на родине? — поинтересовался я.        — Его дети устроили заговор против Императора, — ответила азиатка. — Который, разумеется, не удался. На старости лет император Хасигава страдал от излишнего радикализма, оттого повелел истребить весь род Рокунов. Детей успешно четвертовали, а вот старый генерал сбежал и долгое время скрывался в Драконьих Горах. Четыре года назад время взяло своё, и Хасигава скончался. Новый же император, Сайго, отменил этот указ, и послал гонца в горы, дабы известить об этом. Вскоре Изгнанник вернулся на родину.        — Вовремя его вернули на родину, — усмехнулся я, — как раз за год до Войны Последнего Единорога.        — Верно подмечено, — кивнула Харагуро. — Ну, раз эстафету приняла я, то меня зовут Оками Харагуро. Магия во мне пробудилась во время выпускного экзамена из музыкальной школы, и это было весело и страшно. Стою я, играю арию «Во дворце Конунга» перед комиссией, очень нервничаю, как вдруг на последних двух тактах их просто сдуло. Нет, я серьёзно, там была дико сложная трель, у меня в глазах поплыло, и я поплыла в обморок. Открываю глаза, а все бумаги разбросаны по кабинету, члены комиссии все попадали со стульев, стол тоже упал. Первый очнувшийся преподаватель тут же сказал нести зачётку, это было на двенадцать с плюсом. Собиралась всю жизнь играть на обедах императора, а тут такая удача.        — Я слыхал, у вас очень серьёзно относятся к семейному делу, — сказал светловолосый юноша, сидевший напротив меня, — для ваших родственников не было, как бы помягче сказать, странно, что их дочь не играет для самого императора?        — Вовсе нет, ведь когда я доучусь, я вернусь уже не как какая-то музыкантка, но как телохранительница и эксперт по Магии Инферно, — с невероятным энтузиазмом ответила Харагуро. — А это очень важная должность, так как монахи Сяокаана забили тревогу. Близится конец света, и императору как никогда нужны специалисты по чернокнижию. К сожалению, у нас Магия Инферно проходится очень косвенно, и Император отправил меня в Академию, за что я ему безмерно благодарна. А вы? Каким было ваше первое проявление магии?        — Для начала, меня зовут Хельг Торнсон, — отозвался блондин, — из клана Бронзовой Чешуи. Мой отец был обычным владельцем угольной шахты, приносившей сравнительно небольшой доход. Был, потому что недавно умер под обвалом, а меня, как чувствительного к магии, принудительно забрали в драконий культ, где выяснилось, что я по инферно. В итоге ярл отправил меня сюда учиться. Но когда я вернусь, у меня не будет ничего. Дом и шахту пришлось заложить, чтобы оплатить обучение, а выкупать на какие деньги? Я слышал, местной стипендии едва хватает, чтобы жить. О том, чтобы выкупать моё имущество и речи не идёт, а если отрабатывать как наёмник, то мне придётся работать двести десять лет. Вот такое дело.        — Реис Эфей, — произнёс я, кладя руку на сердце.        Наступило неловкое молчание. Никто не отваживался подать голос.        — Ну, кто-нибудь ещё хочет о себе рассказать? — спросил другой горец. Однако как только я его увидел, мне показалось, что это не воин, а пьяница из ближайшего трактира. — Ну, раз так, то придётся мне. Зовут меня Айвор Михалсон, из клана Сумеречного Клинка. Мой отец является крупным землевладельцем и сильным магом Бездны. К сожалению, как показал местный тест на маг. чувствительность, я больше по Инферно, и при этом гораздо сильнее отца. Но стоило мне приехать в Вирагот, как меня тут же повязали, неясно, за что. Отец взятками со смертной казни смягчил приговор до всего-то десятилетнего заключения. Ну, если шо, я в тюряге местной являюсь вполне авторитетным, так что в случае чего, скажите, что вы друг старины Ивана. Вас там поймут, и ваше пребывание в месте не столь отдалённом будет гораздо приятнее. И, кстати, мне так и не объяснили, за что меня казнить-то собирались.        — Просто прекрасно, — проворчал Вильгельм, — я буду учиться со своим врагом, да ещё и с сидельцем. Надеюсь, я ни от кого не получу перо в спину.        — Да не волнуйся, — успокоил его Айвор. — Ты главное отмечай, что я был, когда меня нет, и всё будет хорошо.        — Вы приехали в академию учиться, или делать вид? — спросил один азиат. — Последние тут надолго не задерживаются.        — Не надо нотаций, — проворчал горец. — Ты не профессор. И раз подхватил, представляйся.        — Моё имя — Масута Хино, — произнёс косоглазый. — И я принадлежу к древней династии магов. Каждое четвёртое поколение рода Масута обучалось здесь, в Академии, ибо традиция того требует. Я рассчитываю работать максимально продуктивно и получать только «Отлично». Даже оценка «Хорошо» меня не устраивает. После окончания академии я пойду в магистратуру и буду дальше строить свою карьеру, пока не стану архимагом.        — Неплохо так у тебя с амбициями, — усмехнулась одна брюнетка с каким-то неправильно огромным бюстом, — Звать меня Анна Секура. Моя мать сделала себе известность, работая оперной певицей. Вполне неплохие деньги, и тогда, когда во мне пробудилась эта инфернальная дичь, с поступлением проблем не было. Если знать, кому дать на лапу, а кому, эмм, спеть, то все проблемы тут же сходят на нет. Я и сама вполне неплохо ртом работаю, так что думаю, что местным преподавателям я достаточно быстро понравлюсь, отчего у меня с успеваемостью всё будет хорошо.        За всеми этими эвфемизмами было ясно, что Анна, как и её мать, — девушка лёгкого поведения. Её особо всерьез можно не воспринимать, и так понятно, что это её последний шанс выбиться из грязи в князи. А значит, довольно скоро ей придётся покинуть это учебное заведение.        — Не думайте, что сможете в этом плане конкурировать со мной, — ухмыльнулась златовласая эльфийка в корсете, — за мной бегали все столичные парни, но потом мне пришлось ехать сюда, так как родители сочли, что я из-за этого слишком зарываюсь. Кстати, зовут меня Дорана Митран. Мой отец — председатель парламентской палаты лордов и активно поддерживает корону, хотя я считаю, что нынешняя династия себя изживает, и что скоро на трон взойдёт новый король. Почему я так считаю? Король Тринан-Галад сильно ослабил позиции. И немудрено, ведь он был тем самым младшим сыном, на которого всем было плевать, но так уж вышло, что в последней Войне Хетлориила вся остальная династия была уничтожена. Тринан-Галад активно соперничает с парламентом, так как многие из них всё ещё тайно поклоняются Хетлориилу, в отличие от моего отца, который пытается копать на них и доносить о найденных доказательствах поклонения Ему в Международную Инквизицию. Старый дурак, не понимает, что за Тёмными Богами будущее.        — Поосторожнее с выражениями, — произнёс я. — Мой дед пожертвовал собой, чтобы это чудовище больше никогда не возродилось.        — Значит, он отдал свою жизнь впустую, — непринуждённо произнесла Дорана. Я начал злиться, и при этом не я один. Остальные горцы, Вильгельм и Харагуро, смотрели на Дорану с осуждением и отвращением.        — Итак, за знакомство, — произнёс Хино, пытаясь разрядить обстановку. Нехотя мы подняли бокалы и чокнулись.

***

       Моя голова… О драконы, она просто взрывается. Всё тело просто ломит, как если бы я вчера целый день сражался в полных латах. Кажется, я малость перебрал.        Меня кто-то расталкивает и требует проснуться. Я простонал, через «не могу» присел на диване и осмотрелся. Меня разбудил Даниил, а у меня в ногах лежала голая Ос’Умбра. Вокруг были следы оргии.        — Я не знаю, что вчера вообще было, — произнёс я, глядя на Даниила. — Но, кажется, Аликс меня убьёт.        — Где она? — спросил Даниил. — Дабы обезопасить вас, я сам её убью.        — Отставить, — приказал я. — Для начала мне надо вспомнить, что вообще я вчера творил по пьяни. Мне просто нужно убедиться, что я ей не изменил. Где тут рассол был?        И я, держась за голову, побрёл в погреб в поисках живительной солёной жидкости. Наконец я нашёл банку с солёными огурцами. Поставив её на пол, я ударил по крышке с локтя, а потом с лёгкостью её открыл. Солёная жидкость в этот момент мне казалась величайшей благодатью.        Прекратив хлебать рассол, я закупорил банку, поднялся наверх и оделся. Нет, я вряд ли изменил Аликс. Кто ж мне даст-то? Но всё же надо бы найти Андуина. Эх, надо бы найти Андуина, или на крайний случай нанять телепата на рынке, пусть это и не так надёжно. Как только я вышел из хаты, я заметил, что соседний дом окружили ассасины Тель`Дарим. У двери стоял Андуин.        — А, Гарольд, — произнёс он в моей голове, — по моим данным, здесь находится штаб наших конкурентов. Не желаешь принять участие в рейдерском захвате?        — Я бы рад, — сказал я про себя. — Но я с похмелья. Вчера, похоже, была дикая попойка. Я могу дать тебе в помощь Даниила. А потом ты мне восстановишь память, хорошо?        — Отлично, — прошептал он.        — Даниил, — позвал я, — есть дело. Тут мой братишка планирует рейдерский захват конкурентов. Слушать его приказы, как если бы их давал я. Тель’Даримов не трогать. Всё ясно?        — Ясно, Владыка, — произнёс повеселевший Даниил, призывая Зут.        — Готов? — спросил Андуин.        — Да, — ответил Падший.        — В атаку! — крикнул мой брат, и его боец вышиб дверь, в проём полетели бомбы, после негромких хлопков из окон повалил дым. Даниил метнул мощную молнию, после чего подпрыгнул и ворвался на второй этаж. Из дома раздавались звуки борьбы, взрывов, магии, криков. Запахло палёной плотью. Я присел на ящик. Видимо, это надолго.       Где-то часа через полтора из «нашего» домика постепенно начали вываливаться одногруппники один за другим. Многие оседлали коней и поехали в город, а я всё сидел и ждал брата из рейда. Неожиданно уже чужие кони приближались к посёлку. Что-то не так. Я спрыгнул с ящика и спрятался за домом. С коней слезли пять человек. Я заметил лишь, что один из них был в зелёном кимоно и с ним было две девочки-близняшки. Потом он посмотрел в мою сторону, и мне пришлось спрятаться обратно. Ох, давно я так не боялся. Это профессиональные тренированные ассасины или кто похуже, а у меня всего-то мифриловая кольчуга и старый дедовский меч. Стоп, нет. Я Хранитель Косы Инферно. Я должен уметь её призывать, но как? Представить, что она у меня в руках? Но я не знаю, как она выглядит. Хотя я её хранитель, я по идее могу придать ей форму. Раз это коса, то лезвие можно прикрепить под другим углом. А вот такой импровизированной глефой я работать вполне сумею. Раньше я именно с таким оружием в руках стоял на передовой, вместе со строем других таких же, круша пехоту и кавалерию.       Я закрыл глаза, представляя в своих руках эту глефу, и вскоре ощутил её металлический холод. Открыв глаза, я понял, что не ошибся. Цельнометаллическая рукоять и лезвие из алого камня, похожего на нефрит.        Я снял перстень, скрывавший мою ауру. Ещё раз выглянул из-за угла. Так, остался один на страже, остальные внизу. Теперь я мог видеть ауры их душ. Да, я был прав, это действительно ловушка или что-то вроде того. О драконы, во что же я ввязался. Те, кого ко мне подсылал Вильгельм, были обычными дилетантами, ну или же совсем зелёными новичками. А тут настоящие профессионалы, да и при том настроены решительно. Надо валить отсюда. Снова надел перстень, хотя это уже как мёртвому припарка.        Пока я колебался — идти или не идти, из-под земли выпрыгнул Даниил на добрых пять метров и тут же спикировал ко мне.        — Я почувствовал, что вы в огромной опасности, — произнёс он, отдышавшись. Он был весь покрыт колотыми ранениями, кровоподтёками, а бой его явно измотал.        — Да вроде как тот мужик меня не заметил, — отозвался я. — Но я абсолютно не против свалить куда подальше отсюда. Однако не думаю, что могу бросить брата на произвол судьбы.        — Из сорока Тель’Даримов уцелело только десять, когда я оттуда убежал вам на подмогу, — сказал Даниил. — И опасность была не физическая. Я почувствовал, как кто-то или что-то пытается пожрать вашу душу. И до сих пор пытается. Стоп, а что у вас за странная глефа?        — Коса Инферно, — ответил я,        — Немедленно отзовите её, — заверещал Падший. — Прошу прощения, Владыка, но у вас ещё слишком слабы магические каналы, чтобы через них проходила такая мощь. Предлагаю ретироваться. У вашего достопочтенного брата наверняка есть знакомые, которым небезразлично то, что он в плену у кое-каких очень сильных магов. Давайте, отзывайте Косу и садитесь мне на спину. Так будет быстрее.        Доля правды в его словах была. Я представил, как Коса исчезает из моих рук, и спустя мгновение её уже не было.        Катание на прыгающем Данииле — странный, но стоящий того опыт. По началу это было захватывающе, но это ощущение быстро прошло. Где-то часа через полтора постоянных прыжков и лазанья по деревьям мы прибыли к пещере Фафнириона, к которой уже подходила Аликс с парой коробок, завёрнутых в упаковочную бумагу. Идиот, мог бы и сам упаковать, теперь выйдет неловко А ещё она может узнать, что я, возможно, ей изменял. Ну ладно, назад пути нет.        Мы приземлились прямо ей за спину.        — Привет, — я улыбнулся я, слезая со спины Падшего, — с Новым Годом.        — Привет, я как раз к тебе, — покраснела морская волчица, — вот, подарок приготовила. Я не знала, что тебе вручить, но я помнила, что по вашим традициям подарок должен быть полезным и практичным, так что вот, держи. Кстати, спасибо за сковородки, у нас единственная была настолько маленькой, что для того, чтобы пожарить сосиски, приходилось их резать пополам.        Я забрал у неё коробки. В первой был просто великолепный пулевой арбалет-аркебуз. В другой коробке было не меньше сотни свинцовых шариков. Зарядив его, я прицелился в ворону, севшую на ветку дуба примерно в ста шагах от меня. Убил прямым попаданием в голову.        — Аликс, это просто великолепный подарок, — произнёс я, сияя от счастья. — То, что нужно для охоты. Ну держись, мелкая дичь.        — Я рада, что тебе понравилось, — улыбнулась Аликс. — Как там прошла вечеринка?        — Честно, не помню, — не видя смысла врать признался я. — Настолько много я там выпил.        — Ну, беспамятство легко поправимо, — Аликс сняла перчатки. — И я всё пойму. Ты же продолжаешь общаться со мной, несмотря на то, что женат.        — С чего ты это взяла? — я не поверил своим ушам.        — Ну, у тебя же на указательном пальце перстень, — замялась девушка.        — Аликс, — сказал я, погладив её по плечу. — Я не женат, всё гораздо хуже. Я — Хранитель Косы Инферно.        — Вот врунишка, — засмеялась Аликс, но потом с ужасом посмотрела мне в глаза, поняв, что я не шучу.        — Разве она не уничтожена? — прошептала она.        — Фундаментальные артефакты считаются неразрушимыми, — ответил я. — Их же по легенде ковал титан. Но вернёмся к делу, ты хотела возвращать мне память.        — Да, точно, — произнесла она, прикладывая ладошку к моему лбу. Её глаза слабо засветились голубым.

***

       Когда все познакомились, Вильгельм достал пару колод карт и фишки с цифрами, предложив разделиться по шестеро, чтобы сыграть в покер. Ну, блефовать я очень хорошо умею, и это он знает. Только бы я не попал с ним в одну группу. Однако как-то не свезло, и мне пришлось сидеть с Вильгельмом за одним столом. Все взяли по пять карт. Так, у меня три дамы. Неплохо, но всё же я решил на всякий случай поменять две карты. Вытянул четвёртую. А вот это просто прекрасно. Так, не лыбиться, показывать эмоции.        — Вскрываемся, — произнесла Ос’Умбра, и положила свои карты на стол — стрит.        — Две пары, — раздражённо процедил Хино, бросив на стол две четвёрки и шестёрки,        — Стрит флэш, — судя по его физиономии, Вильгельм был убеждён в своей победе.        Марго и Дорана скинули карты, так как у них не вышло комбинаций,        — Каре дам, — улыбнулся я, скидывая карты.        — Твою ж дивизию, — процедил Вильгельм.        И так прошло несколько часов. Иногда Вильгельм пытался мухлевать, но выходило у него не очень хорошо, в итоге у нас вышла ничья. Марго, Дорана и Хино решили отойти и взять по шампуру мяса, а у нас как-то сам собой завертелся разговор о политике.        — Госпожа Мунди, как дела у вашей компании? — спросил по ходу дела я. — Ходят слухи, что у вас появились серьезные соперники из Алик’ранса.        — Да, Господин Дзяо открыл новые плантации по выращиванию фруктов, — отозвалась эльфийка, наливая себе вина. — Однако оказалось, что слухи сильно преувеличены. Он не планирует соперничать с нами, а плантации ему нужны для фруктового чая. Как оказалось, его популярность сильно выросла в последнее время. А вот Цунг решил играть по-крупному. Его товар не уступает по качеству, но при этом сильно дешевле нашего, однако при таком подходе его компания быстро разорится, и ему придётся вернуться к выращиванию зерновых.        — А как ваше соперничество с Элрик’н’Робин Лимитэд? — включился в разговор Вильгельм. — Слышал, они подали на вас в суд за рейдерский захват железных шахт.        — Эта компания давно изжила себя, — Ос’Умбра довольно улыбнулась, — после отказа горцев по поводу аренды части шахт, их дела стали значительно хуже. Этот горнодобывающий монстр без агрессивного роста начнёт стагнировать, а после умирать. Их производство слишком велико для них самих.        — Э’н’Р не только добытчик, — подметил Вильгельм, — Они производят высококачественную сталь, практически не уступающую горской. Если они перестанут копать, то станут усиленно ковать.        — Я бы не сказал, что их сталь может соперничать с нашей, — ухмыльнулся я, — Закалка в пламени драконов делает её нержавеющей, а про легендарный мифрил и говорить не следует.        — Даже если и так, то они производят несравнимо больше, — нахмурился имперец. — Как по мне, ваши кузнецы просто паразитируют на репутации, а люди вам потакают лишь потому, что не любят перемен. Слухи о её антикоррозийных свойствах — лишь полуправда, а мифрил — не такая уж особенная сталь, просто лучше поддаётся зачарованию.        — Ваша армия была вооружена этой компанией, я правильно помню? — я отхлебнул немного медовухи. — И что-то это не сильно помогло вам в сражении.        — Их оружие показало себя лучшим образом, — барон на глазах закипал. — Если бы это было не так, мы не смогли бы победить горские войска.        — Но мои-то не победили, — мои глаза засияли от предвкушения. Сейчас он не выдержит.        — Хватит! — в гневе Вильгельм ударил по столу. — Вы всего лишь жалкий и мелочный человек, что будет тыкать в свою победу при любой возможности! Я стараюсь давать людям второй шанс, однако вы упорно не желаете показать себя с лучшей стороны! Варвар! — ударив второй раз по столу, он встал и вышел за дверь.        — Он слишком сильно отреагировал на это, — меланхолично заметила Мунди.        — Не беспокойтесь, — заверил её я. — Он один из таких людей, что быстро вспыхивают и быстро сгорают. Немного покричит на улице и вернётся.        — Ладно, — она пожала плечами. — Раз мы говорили про торговлю, то я хотела бы выслушать ваше мнение о новой политике в отношении Санлейра.        — Ах. Этот маленький остров стал слишком самостоятельным в последнее время, — я подлил себе медовухи. — Вот Империя и хочет вновь установить свой контроль над ангелами. Ничего нового.        — Я бы не сказала, что остров маленький, — возразила Сумеречная. — На его территории можно разместить полтора Алик’ранса. А в купе с тем, что туда едут все, кто хочет лучшей жизни, то он быстро набирает население.        — Ха, по-вашему, преступники различных сортов и наивные глупцы смогут построить что-то стоящее? — я откинулся на стуле. Подобное в своё время происходило с Горами несколько раз. — Туда бежали все, кто не хотел жить, когда Империей правит малолетний дурак.        — Туда направились Александр Винтерхуд и Евген Сэйнтгард: два величайших архитектора и инженера этого времени, — Ос’Умбра съела маленький кусочек шашлыка. — Думаю, у них достаточно умения и настойчивости для создания чего-то стоящего.        — Евген — перфекционист с практичным взглядом на мир, — прагматично сказал я, — а Александр любит фантастические практически не исполнимые проекты. Думаю, они друг другу глотки перегрызут за ресурсы или красивое место.        — Это покажет только время, — хладнокровно ответила эльфийка.        После этих слов за стол вернулся Вильгельм, заявив:        — Не думай, что я буду извиняться, Гарольд.        — А мне и не надо, — лукаво улыбнулся я.        — Вот и хорошо.        — А как дела у вас на родине? — спросила Мунди, отвлекая от не самой приятной темы.        — Всё как всегда, — вяло сказал я. — Первые воюют с вторыми, пока третьи отмечают победу над четвёртыми и пятыми. Например, когда я уезжал, клан Сумеречного Клинка уничтожил клан Одноглазого Ворона, родину конунга Одина.        — Ясно.        — У нас мало что меняется со временем, — я еле сдерживался от того, чтобы покрыть Сумеречных Клинков, ведь при Вильгельме я не имею права показывать слабости. — Кстати, об изменениях: я слышал, что район, восточнее рынка, закрыли. Что там произошло?        — Завтра сходи и сам посмотри, раз тебе интересно, — небрежно ответил Вильгельм.        — Я бы с удовольствием, но только туда никого не пускают, — язвительно ответил я.        — Давайте на время этого разговора забудем наши разногласия. Этим вы не выясните свои проблемы, — после этих слов напряжение заметно спало.        — В этом районе произошёл потусторонний выброс. Какой-то маг захотел обуздать мощь вселенной и облажался. Впрочем, всё как всегда, — нормально ответил Вильгельм.        — Зачем ввели изоляцию? — я не унимался.        — Повылазили различные хтонические твари, — ответил барон. — Пока не пройдёт зачистка, никого не пустят. Да и не факт, что пустят после этого. Можно считать, что очередной район стал «городом».        — Городом? — заинтересовался я        — Да, городом. Ты не знаешь, что это такое? — удивился Феррумсангвис.        — Мне неизвестно, в каком смысле сейчас используется данное слово, — произнёс я.        — Город — это зона в которой произошел некий магический инцидент, приведший к созданию или призыву опасных существ, — пояснил барон. — На данный момент существуют «Город металла», «Город пира» и «Город любви». Раньше был ещё и «Город плача», но его устранили.        — А почему про них никто не знает? — спросила Ос’Умбра.        — Потому что это «Городская легенда». Понимаете каламбур?        — Но разве не заметно, что существует странный забор или стена, отрезающая целый район? — спросил я.        — Да, заметно. Поэтому город быстро перестраивают, пока идёт изоляция, — пояснил генерал. — И нет там никакой стены, для этого используются стены домов, в которых «по какой-то необъяснимой причине» никто не живёт.        — Ты говорил, что один из городов устранили, получается, что они могут быть зачищены? — спросил я.        — Да, могут, — кивнул он. — Однако это требует больших затрат. Обычно, так поступают, когда «Город» начинает сильно мешать или серьёзно угрожает населению.        — А кто этим занимается и почему ты обо всём этом знаешь? — я потёр руки, представляя, каким хорошим полигоном могут стать эти «Города».        — Этим занимается «небольшой» орган городского самоуправления под названием «Парламент птиц», — Вильгельм закрутил ус, — мэрия очень сильно не хочет, чтобы информация об этом просочилась в верха. Так что по бумагам не существует ни «городов», ни «Парламента». А про них я узнал, когда мне предложили место в этой организации. Я отказался от перспективы быть сожранным какой-нибудь тварью, как видишь.        — Ты врёшь, — сказала Мунди. — Если бы тебе пришло подобное приглашение, ты сейчас об этом не рассказывал.        — В этом и суть, — улыбнулся генерал. — Мой рассказ слишком безумен, чтобы быть правдой.        — А откуда подробности? — засомневался в нём я. — Ты что, периодически получаешь отчёты организации?        — Нет, я нанял человека, что собирает и обрабатывает слухи, — произнёс он. — Я это делаю не из интереса, а из предосторожности. Как по мне, мы находимся в самом опасном месте мира. И на удивление самым безопасным местом в городе выступает Академия.        — Эй, народ, — крикнул Айвор. — Уже скоро полночь. Идём на речку, тут как раз недалеко.        — А зачем? — удивилась Дорана.        — Во-первых, имперская традиция, — сказал горец, — а во-вторых, почему бы и нет?        — Ну, мы тут все уже изрядно подвыпившие, — произнесла Марго, — а тонуть в начале учебного года никому не охота, так?        — Так там не глубоко, — заверил нас Михалсон, — по пояс зайдём, и всё будет нормально.        — Я за, — произнёс я, — мы сейчас на имперской земле, и лучше нам соблюдать их традиции, а то это может показаться неуважением. Да и что случится с нами на мелководье?        Всё же желающих окунуться оказалось больше, так что всей толпой мы пошли к реке вслед за Айвором. Склон был весьма пологий, и в десяти шагах было воды примерно по пояс. Немного постеснявшись для порядочности, девушки начали раздеваться. Парни же, в том числе и я, быстро скинули с себя всё и молниеносно понеслись в воду. Я просто стоял в воде по пояс и брызгался в других, при этом стараясь потоками воды не заблокировать вид на девушек. Вот чёрт, я же впервые вижу голую сумеречную эльфийку. Не смотреть на грудь, если об этом узнает Аликс, то мне конец. И даже если я напьюсь до беспамятства, то она легко восстановит воспоминания. Безвыходная ситуация, и мне терять уже нечего, главное — чтобы Ос’Умбра не заметила.        Когда мы наконец докупались, все резко осознали, что никто не взял полотенец. Когда мы дошли до домика, все продрогли до костей, оттого было принято решение разжечь камин. Тут у меня появилась возможность продемонстрировать всем свою магию огня перед девочками. Вскоре народ столпился около тёплого очага, всё было спокойно, и тут Айвору пришла в голову идея ущипнуть Марго за задницу. Раздался громкий звук пощёчины, и все с осуждением посмотрели на горца, но тут он выпалил:        — Мне показалось, что она женоложница, ну я и решил, что это от того, что у неё мужика нормального не было, вот и проявил настойчивость.        — Это моя невеста, идиот, — процедил Вильгельм.        — Тогда втроём? — предложил Айвор, похотливо ухмыляясь.        — Ну, хорошо, — Вильгельм рывком подскочил к Марго. — Зачем ждать свадьбы, чтобы сорвать твой цветочек?        Марго пыталась сопротивляться и вырываться, но всё было бесполезно, и тогда я подскочил и врезал Айвору в челюсть.        — Ты чего это? — недоумённо спросил он.        — Она — лучшая подруга моей девушки, — процедил я, — и я не позволю так с ней обращаться без её согласия.        — Парень лучшей подруги — это значительно ниже рангом, чем жених, — сказал генерал. — Так что не мешай, пожалуйста. Строишь из себя рыцаря на белом коне.        — Я горец на буром баране, — усмехнулся я. — Так что спрашивай разрешения и в случае отказа моли о прощении!        — И я вам запрещаю это делать, — сказала Марго и, укутавшись в плед, ушла на улицу, а я за ней следом.        — Спасибо, — сказала она, — надеюсь, это не из надежды, что тебе перепадёт.        — Даже если я об этом подумаю, меня Аликс просто заморозит на месте, — сказал я.        — Но ведь постель бы абсолютно ничего не значила, — засмущалась она, — мы же просто друзья. Да и знаю я её, она была бы не против. Как и я, это же ничего не значит.        Она обняла меня, укрыв пледом.        — Подумай, как это будет выглядеть со стороны, — отстранился я. — Дал Айвору в зубы за то, что сам сделал через пять минут. Это лицемерие, и в итоге меня мало кто будет уважать, сама понимаешь.        — Думаю, ты прав, — вздохнула Марго, — ты тогда иди, мне надо кое-что сделать. Скоро буду.        Я зашёл на кухню и взял последний оставшийся шампур. В одиночестве умяв холодное мясо, я улёгся спать на диван.